Тайны вскрытых гробниц: от Тутанхамона до Сталина

Или же это просто элементарная цепь поразительных, хотя и совершенно чудовищных совпадений?!

Немецкий писатель Ф. Ванденберг проследил жизненный путь археологов[13]: у них было мало общего в жизни, за исключением страсти к работе. Дело не в различных теориях, которых они придерживались, а в характерах и личных качествах. Некоторые немецкие археологи вообще отрицали проклятие фараонов, другие отказывались даже ступать на порог усыпальницы. Когда у одного из них спросили, чего он боится при этом, он ответил – Бога.

Упомянутый нами выше Н. Н. Непомнящий считает, что «здесь напрашивается логический вывод. Если проклятие не уникально и связано не только с открытием могилы Тутанхамона, то многие археологи должны были умереть необычной смертью еще до того, как была вскрыта царская усыпальница! Библиотеки и архивы хранят детальные описания открытий и теорий, но в них почти ничего нет о частной жизни искателей приключений и исследователей, которые делали эти открытия и выдвигали теории». Ф. Ванденберг пошел по этому трудному пути, и его ждало потрясающее открытие: проклятие фараонов имело место и раньше – десятилетия и столетия назад! И всегда оно касалось тех, кто долго жил в Египте и был причастен к археологии… И виновны во всем жрецы, обладавшие знаниями и о медицине, а значит – о тайных ядах и вирусах.

Жречество в Египте было окутано тайнами и мифами. Жрецы обладали знаниями, о которых не подозревали простые смертные. И знания эти – в основном медицинского характера – были зафиксированы письменно в семи основных папирусах.

Самый большой и известный – папирус Эберса, датированный началом Нового царства (108 страниц).

Так называемый «Берлинский папирус» (24 страницы) создан в конце Нового царства.

Папирусы Эдвина Смита и Херста (22 и 17 страниц соответственно) относятся к 1550 году до нашей эры.

Папирусы Кахуна A и B – к 1900 году до нашей эры: A – образчик специальной литературы по гинекологии, B – ветеринарный справочник.

«Лондонский папирус» (18 страниц) эпохи Тутанхамона содержит фармацевтические рецепты и магические заклинания на тему материнства и детства.

Но мы не располагаем документами, дающими представление о том, как и где готовили врачей, т. к. образование в Древнем Египте было уделом узкого круга избранных.

Но все же вернемся к экспедиции Г. Картера и загадочным смертям.

3 ноября 1963 года физик и биолог Каирского университета Эзеддин Таха заявил, что он открыл тайну проклятия гробниц фараонов. На протяжении незначительного времени Таха обследовал археологов, заключив, что многие страдают от грибка, который вызывает сильное воспаление респираторной системы. Это так называемая «коптская чесотка», принимающая формы стесненного дыхания и кожного раздражения. Таха обосновал существование серии опасных болезнетворных агентов, среди которых Aspergillus niger, выживший в гробницах. Таха считал, что его открытие раз и навсегда прекратит пересуды о «проклятии гробниц», так как «антибиотики могут вполне с ними справиться».

Профессор обещал продолжить работу, но… на пустынной дороге между Суэцем и Каиром его машина, выехав на встречную полосу, столкнулась с грузовиком. Э. Таха и два его спутника погибли на месте. Пострадал и водитель грузовика. Вскрытие тела Тахи показало, что Таха потерял контроль за управлением машиной из-за сердечного приступа.

В октябре 1956 года южноафриканский геолог Джон Уайлз обследовал пещеры в горах Родезии с целью изучить экскременты летучих мышей на предмет их использования как гуано птичьих базаров. Через несколько дней после возвращения домой Уайлз почувствовал недомогание, боль в мышцах. Медосмотр показал пневмонию и плеврит. Геолога поместили в госпиталь Джоффри в Порт-Элизабет. Главный врач госпиталя доктор Дин вспомнил о том, что американские врачи столкнулись с подобным случаем в пещерах инков. Дин отправил анализ крови Уайлза в США. Ответ подтвердил ту же болезнь – гистоплазмоз[14].

Уайлза удалось спасти. Но доктор Дин задался вопросом о том, нет ли связи этого случая с проклятием гробниц?

Н. Н. Непомнящий считает, что в усыпальницах фараонов реально существование смертельных ядов, таких древних, как сама египетская история… Фараон Манес «выращивал ядовитые растения в 3000 г. до н. э. и знал, как они действуют. К сожалению, их ботаническая принадлежность сомнительна». Опиум, болиголов, белена, мышьяк, аконит «применялись повсеместно, причем пять миллиграммов аконита уже составляли смертельную дозу. Известна была также синильная кислота, применявшаяся для мазей в Древней Греции. Сократ умер, выпив болиголова (ядовитый алкалоид кониин). Медея убивала своих соперников колхицином. А Митридат, царь Малой Азии, живший в постоянном страхе, что его отравят, принимал ежедневно малые дозы ядов, чтобы выработать невосприимчивость к ним (ее так и назвали в его честь – митридатизм). Клеопатра была настоящим экспертом в области токсикологии. Она постоянно опробовала яды на рабах. Известно, что Марк Антоний боялся этого ее искусства и ел только после раба-тестера.

У римских властителей – Калигулы, Клавдия, Нерона, Каракаллы – имелись большие коллекции ядов, у последнего был даже особый придворный изготовитель ядов – Сепроний Руф».

И египтяне не отказывались от использования ядов скорпиона, зная противоядие – мед и экскременты гиппопотама. Яд паука рода Lathrodectus парализовал центральную нервную систему. Яды змей в гробницах, куда не проникают ультрафиолетовые лучи, держатся долго и тысячелетиями не теряют своих коварных свойств.

Египтяне больше всего боялись «ядов смерти», появлявшихся при разложении тела умершего. Вопрос в другом: сохранялся ли этот яд на протяжении трех-четырех тысячелетий? Гробницы фараонов, по сути, были идеальным местом для размножения бактерий.

Египтяне знали о нервно-паралитических ядах – спорынья, паразитический злаковый гриб, вызывает так называемый «холодный огонь», симптомы которого начинаются с покалывания в пальцах, переходят в онемение поверхности тела и судороги в мускулах, затем в паралич и помутнение сознания.

Все эти яды вполне могли использоваться египтянами главным образом против расхитителей гробниц.

В конце 1940-х годов физик Л. Булгарини предположил, что древние египтяне знали законы ядерного распада и использовали радиацию для защиты своих святилищ[15].

Двое исследователей пирамид – британские археологи Флиндерс Петри и Джордж Райснер – умерли так неожиданно, что даже скептики связали их кончину с проклятием гробниц. Последний из них нашел большую усыпальницу матери Хеопса – Хетефаре – и первым провел прямую радиопередачу из гробницы. И там же ему стало плохо: инфаркт. Он умер не приходя в сознание.

Физик Амр Гохед (Египет), проводивший опыты в пирамиде Хеопса, заявил: «То, что происходит внутри пирамиды, противоречит известным нам законам науки и, в частности, электроники».

Шестидесятидвухлетняя жительница пригорода Кейптауна (Южная Африка) попросила вернуть на место хранившегося в ее доме скарабея, взятого из гробницы Тутанхамона[16]. Чтобы избавиться от «проклятия гробницы фараона». В письме министру культуры Египта она перечисляет длинный список тех несчастий, что выпали на долю владельцев этого амулета. Первый владелец, британский моряк, купивший амулет в Каире, погиб недалеко от берегов Египта, став жертвой кораблекрушения. Его старшая дочь умерла от лейкемии в 21 год, младшая – «сгорела» от раковой опухоли. Вдова решила избавиться от проклятия и подарила скарабея нынешней владелице, дочь которой также умерла от лейкемии в возрасте 21 года, а затем и ее муж внезапно скончался…

Надеюсь, что скарабея вернули в Долину царей…

Проклятие гробниц фараонов по-прежнему остается неразгаданной тайной истории человечества[17].

«Ты спускаешься вместе с солнечным Ра,Ты восходишь и отверзаешь путьЧерез плоть бога воздуха Шу.Ты восходишь и ты заходишь,Ты восходишь с Ра…Ты восходишь и ты заходишь,Вместе с Баркой Вечерней СолнцаПогружаешься ты во мрак.Ты восходишь и ты заходишь.Ты восходишь вместе с Исидой»[18].* * *

…Египетский музей в Турине. В одном из залов этого музея выставлен саркофаг фараона Кха, правившего Египтом в 1400 году до нашей эры. С посетителями там случаются внезапные обмороки, истерики, приступы головной боли. После того как пришлось вызывать скорую сразу трем девочкам-экскурсанткам, заговорили о проклятии фараона. Известны случаи плохого самочувствия посетителей египетских отделов и других музеев, в том числе Музея изящных искусств в Москве. Большинство любителей древностей чувствуют особую гнетущую атмосферу в этом зале. А кое-кто уверяет, что в гробницах фараонов действовали заклятия – психоэнергетические сгустки, созданные жрецами. Они до сих пор охраняют гробницы от нежданных гостей.

Кстати, в декабре 1993 года в Египте вскрыли гробницу фараона Петети и его жены. Возраст захоронений – примерно 4600 лет. Надписи на саркофагах предостерегали: «Великая богиня Хатор дважды покарает всякого, кто осквернит это место».

У руководителя раскопок внезапно случился сердечный приступ, едва не стоивший ему жизни. Потом землетрясение разрушило дом его коллеги-археолога. А поезд, в котором перевозили добытые реликвии, сошел с рельсов.

Можно все эти несчастья считать исключительно фантастическими совпадениями.

Но из поколения в поколение передаются правила о святости мест захоронения. А в странах Востока любое богатое захоронение защищали от осквернения особенно…

Гробница Тутанхамона – 2

Говард Картер изучает третий золотой саркофаг Тутанхамона. Фотография из архива The New York Times. 1925

Историк и журналист Н. Солдатов писал в «Коммерсанте»:

«Незадолго до смерти лорд Карнарвон успел совершить сделку, сыгравшую роковую роль в посмертной судьбе Тутанхамона. В 1922 году из-за недостатка средств для продолжения раскопок он продал первый в истории эксклюзив, передав газете The Times за 250 тысяч фунтов стерлингов по нынешнему курсу исключительный доступ к новостям и фотографиям с раскопок, а также право за деньги снабжать остальную прессу этими материалами. Это раззадорило публику и разозлило конкурентов, готовых скорее потратиться на командировки корреспондентов, чем заплатить The Times. В Египет со всего мира бросились газетчики в надежде урвать собственный эксклюзив».

Что получается? Все погубила меркантильность Карнарвона? Но даже при всех – очень больших – расходах на раскопки, которые шли несколько лет, Карнарвон не разорился… Нет, здесь что-то иное. Или, быть может, журналист «додумал». Ведь если следовать логике автора статьи в «Коммерсанте», то в Долину царей, а уж тем более в район раскопок, никого, кроме журналистов The Times, пускать не должны были.

Но «наплыв людей был такой, что между Долиной царей и Каиром в срочном порядке пришлось построить три новые телеграфные линии, местную станцию скорой помощи переформатировали под пресс-центр, а в двух крупнейших в районе гостиницах выставили в саду палатки и армейские койки для тех, кому не хватило мест в номерах».

То есть не было бы счастья, да несчастье помогло… Так?

Н. Солдатов утверждает, что Картер сделал в те дни в своем дневнике следующую запись:

«Журналисты сидят вокруг нас целыми днями, болтают, фотографируют гробницу и друг друга и страшно надеются что-нибудь увидеть. Я очень боюсь, как бы стены не обрушились и эта толпа не грохнулась в гробницу».

По логике Картер должен был обвинить в том, что раскопки превратились в некое «театральное представление», своего сотоварища Карнарвона и разогнать всех, кроме журналистов The Times. Не думаю, что последних был даже десяток.

Но журналистов действительно было много, и они всеми правдами и неправдами рвались на сами раскопки, не боясь ничего – ни обвалов, ни палящего солнца, ни змей, ни болезней, ни каких-либо чрезвычайных происшествий и бытовых неудобств.

Н. Солдатов пишет, что «новостей, чтобы прокормить такую ораву журналистов, раскопки предоставляли недостаточно (да и те принадлежали The Times [Все-таки быть такого не могло. – В. Т.]), и довольно быстро от освещения события века газеты перешли к его оценке».

Скорее всего, даже не к оценке, а к некоторому фантазированию:

«Только представьте, – писала London Times, – что году, скажем, в 5923-м гробницу королевы Виктории захватили иностранцы, разграбили содержимое и вытащили тело монархини всем на обозрение. Понравилось бы нам такое?»

Что-то уж чересчур…

The New York Times вторила:

«Никому больше не приходит в голову бояться осквернения могил. Наука, упразднившая Всевышнего и наделившая атом всеведением, ставит себе отвратительные цели и с легкостью их достигает».

Да, это точно. Никто не боялся осквернить могилы даже тех, кто покинул бренный мир много веков назад… Может, все-таки стоило быть осторожными и соблюсти хоть какие-то правила приличия и уважения к умершим?

По мнению автора статьи, существовало «беспокойство относительно того, не навлекло ли человечество на себя беду, вторгшись во владения фараона», и оно, беспокойство, «быстро распространялось». Интересно, среди кого?

Н. Солдатов приводит только один факт:

Писатель, автор приключенческих романов Генри Райдер Хаггард «предложил собрать все древнеегипетские мумии внутри Великой пирамиды в Гизе и от греха подальше залить бетоном».

Но это уже явный перегиб – в другую сторону…

Лорд Карнарвон в интервью The Times заявлял:

«Я против того, чтобы мумии выставлялись под стеклом в музеях, “удовлетворяя чей-то больной интерес”».

Но, как считает автор статьи в «Коммерсанте», именно «Карнарвону, однако, предстояло перевести панику на новый уровень: когда спустя несколько месяцев он умер, журналисты в один голос заявили, что это месть мумии за кощунственные раскопки».

Интересно, это заявление было всего журналистского пула или представители The Times воздержались?

Миф о проклятии египетских гробниц не был чем-то новым или оригинальным: «к этому времени он уже давно кочевал по готическим страшилкам», впервые появившись в 1828 году в романе одной из первых представительниц жанра научной фантастики, английской писательницы Джейн Лаудон (1807–1858), «Мумия! Или история двадцать второго века».

Говорят, что «Лаудон посетила модную в высшем лондонском свете забаву – сеанс разворачивания мумии (с привезенной из Египта мумии прилюдно один за другим снимали бинты), и под впечатлением от увиденного, а также от вышедшего незадолго до этого “Франкенштейна”, написала первый роман, в котором древнеегипетский покойник был представлен в роли злобного ходячего мертвеца, проклинающего потревоживших его покой. На протяжении следующих ста лет проклятие мумии обитало в художественной литературе, но с открытием гробницы Тутанхамона превратилось в настоящую городскую легенду».

Роман имел успех, но Лаудон умерла в страшной нищете… Случай?

Не последнюю роль в популяризации мифа о проклятиях египетских гробниц сыграла Мария Корелли (1855–1924) – говорят, «самая читаемая английская писательница рубежа веков». Но критики называли ее «посредственностью с воображением Эдгара По и талантом детской няни». «Незамысловатые мистические романы Корелли о сделках с дьяволом и реинкарнации издавались тиражом большим, чем Киплинг, Конан Дойль и Уэллс, вместе взятые. Когда после смерти Карнарвона Корелли в интервью заявила журналистам, что лично предупреждала его о проклятии мумии, новость перепечатали все (хотя древнеегипетскую книгу, в которой Корелли якобы вычитала о проклятии, так никому найти и не удалось)».

Действительно, нет точных данных и документально подтвержденных свидетельств о том, действительно ли Корелли предупреждала о возможных последствиях вскрытия гробницы египетского фараона. Осталось неизвестным, о какой книге идет речь и как и что точно вычитала Корелли. Быть может, просто каждый хотел отхватить свой «кусок жирного пирога»… И Корелли не была исключением. Кстати, она умерла ровно через год – в апреле 1924-го… Совпадение? Случай?..

Н. Солдатов продолжает:

«После интервью Корелли в газетах началась настоящая битва экстрасенсов: выяснилось, что только ленивый не предупреждал Карнарвона об опасности. Один самопровозглашенный некромант винил Картера в том, что он уничтожил глиняную табличку на входе в гробницу с предупреждением, что “смерть на быстрых крыльях придет к каждому, кто потревожит фараона”. Знаменитый последователь спиритуализма Артур Конан Дойль, напротив, говорил, что виноваты не неаккуратные люди, а злые духи: “О силах древних египтян ходит множество легенд, и я не стал бы дурачиться с их могилами. А утверждать, что злые духи не существуют только потому, что они не убивают всех подряд, такая же глупость, как утверждать, что бульдоги не существуют потому, что они не кусают всех подряд”. Общей истерии поддался даже сын покойного Карнарвона, который заявил, что в ту самую секунду, когда умер его отец, во всем Каире погас свет, а в замке Хайклер в Беркшире умер любимый терьер Карнарвона Сьюзи».

«Факты» о погасшем свете и смерти терьера сын Карнарвона повторял едва ли не в каждом интервью, даваемом после смерти его отца. Однако сам Карнарвон-младший в раскопках не участвовал, стараясь вообще быть подальше от Долины царей. Но интервью раздавал регулярно, и все – гонорарные…

Но вернемся вновь к статье в «Коммерсанте»:

«Уверения египтологов, что проклятия не были распространены в Древнем Египте, не работали. На проклятие Тутанхамона уже сваливали все подряд – от гибели туриста, сбитого такси в Каире, до смерти 80-летнего египтолога из Лувра, никакого отношения к Тутанхамону не имевшего. В Великобритании смерть Карнарвона вызвала панику среди коллекционеров египетских древностей, которые, боясь проклятия, стали отправлять в Британский музей все предметы египетской старины. В Америке один политик призвал проверить все местные музеи на наличие проклятых мумий. Как отличить проклятую мумию от непроклятой, не сообщалось».

И паника только набирала обороты.

Но оставались и те, кто все же мыслил достаточно трезво. И в первую очередь – археологи.

«Говард Картер объяснял всеобщее помешательство скукой: “После Первой мировой люди так устали от однообразных новостей о репарациях, конференциях и мандатах, что готовы были поверить в любую увлекательную чушь”».

Кажется, все же срабатывал принцип, известный еще со времен Древнего Рима: «Хлеба и зрелищ!», то есть все было просто. Это было и до, и после мировой войны…

Н. Солдатов считает, что «самого Картера, впрочем, ажиотаж вокруг проклятия прославил не меньше, чем Тутанхамона. Почти как Индиана Джонс, он получал мешки писем от поклонников со всего мира и ездил с лекциями по Европе и Америке, собирая огромные залы вроде Ковент-Гардена, куда было не достать билетов. Журнал Art And Archeology с гордостью писал, что благодаря Картеру “археология стала вызывать такой же ажиотаж, как бейсбол, международная политика и загадочные убийства”».

Чем не доказательство того, что мировое общество жаждало сенсаций (читай – зрелищ). Да и сам Картер вряд ли отказался бы от побочного заработка: лекции приносили солидный доход. И не только Картеру, а и организаторам, газетчикам, фотографам и прочее, и прочее, и прочее…

И вновь «Коммерсантъ»:

«“Тутанхамон, хотя и мертв, царствует над нами прямо сейчас. От имени Тутанхамона не спрятаться нигде. Его кричат на улицах, шепчут в отелях, с ним засыпают и просыпаются. В магазинах продают пепельницы с Тутанхамоном, шляпы с Тутанхамоном и фотографии с Тутанхамоном, а скоро, вероятно, будут продаваться и настоящие сокровища Тутанхамона”, – так писала все в том же 1923 году The New York Times».

Действительно и бесспорно, «Тутанхамон оказался героем нового времени – “ревущих” 1920-х годов с их демонстративным потреблением и культом роскоши. Молодой, окруженный богатством, не уступающий по известности даже кайзеру Вильгельму и Генри Форду, Тутанхамон, как великий Гэтсби, при этом оставался загадкой: среди найденных в его гробнице сокровищ – почти 6 тыс. предметов – не оказалось ни одного документа, проливающего свет на личность и судьбу фараона. О Тутанхамоне слышали все, но никто ничего о нем не знал, что делало его идеальным объектом для разнообразных сплетен – и одновременно пустой оболочкой, которую можно заполнить чем угодно».

Стоит только поправить автора – первой половины 1920-х годов, так как в самом их конце последовал кризис – не только экономи-ческий, но духовный…

А пока «Картера заваливали предложениями о сотрудничестве со всех сторон: кинопродюсеры просили сценарий фильма, дизайнеры – эскизы фараоновых туфель, а повара, уверенные, что мумии делали не только из людей, но и продуктов, – рецепты мумификации мяса и овощей. В продаже появились лимоны фирмы “Король Тут”, пудра “Королева Нила” и книга предсказаний Тутанхамона. Shell рекламировала изображением Тутанхамона бензин, Singer – швейные машинки, а табачная компания W.D. & H.O. Wills – сигареты. В Нью-Йорке танцевали тутанхамонский фокстрот под джазовый хит Old King Tut, а в Лондоне всерьез обсуждали переименование ветки метро в честь Тутанхамона. Говорят, даже были попытки зарегистрировать имя Тутанхамона как товарный знак, но безуспешные».

Бизнес почувствовал, на чем можно заработать, что оказалось востребованным (и не по качеству или количеству, а по «обложке» и «названию»). Есть спрос – есть предложения. И в этом ничего удивительного или зазорного… Об остальном (морально-этической составляющей) никто и не задумывался… Зачем? Жизнь продолжается, даже после смерти Карнарвона и Корелли…

Считается, что «во многом на волне этой египтомании сформировался стиль ар-деко: Международная выставка современных декоративных и промышленных искусств 1925 года (от сокращенного названия которой – Arts Decoratifs – и получил свое название стиль ар-деко) сплошь была уставлена вариациями на египетские темы. Оттуда наследие Тутанхамона в виде скарабеев, иероглифов, лотосов, змей и пирамид перекочевало в костюмы Эрте и Бакста, лампы Джакометти, броши Картье, на фасады Крайслер-Билдинг и кинотеатров по всему миру».

«Танцы на костях» продолжались, набирая обороты. Дальше – еще больше…

«Когда кинотеатры начали превращаться в древнеегипетские храмы с папирусами на колоннах и фигурами богов с головами животных, на Тутанхамона обратил внимание Голливуд. Первый фильм о Тутанхамоне задумал еще лорд Карнарвон». [Когда успел? – В. Т.]

«Вместе со студией MGM он готовил настоящий блокбастер, где показали бы и торжественное погребение Тутанхамона в древности, и не менее торжественное открытие гробницы уже в XX веке. Продюсеры были уверены, что фильм станет самым прибыльным в истории, но смерть Карнарвона разрушила планы. Без Тутанхамона Голливуд, впрочем, не остался: в том же 1923 году вышли фильмы о мошеннике, спрятавшемся в саркофаге Тутанхамона, которого приняли за мумию и пытались оживить электричеством (“О, Мумия!”), о страстном романе будущей жены Тутанхамона (“Танцовщица Нила”) и, кончено, о проклятии Тутанхамона (“Восьмая жена Тутанхамона”). Закрыл тему фильм “Мумия” (1932), снятый по сценарию бывшего журналиста Джона Балдерстона (1889–1954), ездившего на открытие гробницы Тутанхамона и с тех пор уже поработавшего над сценариями “Дракулы” и “Франкенштейна”. Вместо Тутанхамона в фильме зверствует оживший жрец Имхотеп, но отсылки к Тутанхамону остались: первой жертвой проклятия мумии тоже становится британский лорд, ее откопавший».

Тутомания в полном разгаре! И новое действующее лицо – Джон Балдерстон, американский драматург и сценарист, наиболее известный своими сценариями ужасов и фэнтези. Умер от сердечного приступа в самом расцвете своих творческих сил.

«Финальный аккорд первой волны тутомании прозвучал по радио. В 1939 году журналист BBC, один из пионеров радиодокументалистики и египтолог-любитель Рекс Китинг предложил руководству Египетского музея в Каире устроить радиотрансляцию игры на 3000-летних трубах из гробницы Тутанхамона: “Только так мы сможем вдохнуть жизнь в мертвые кости и, преодолев границы времени, по-настоящему ощутить себя в Древнем Египте”. Удивительно, но в музее безумную затею поддержали – вероятно, рассчитывая привлечь туристов. Чтобы послушать, как британский трубач Джеймс Тапперн играет по очереди на двух военных трубах Тутанхамона, радиоприемники 19 апреля 1939 года включили 150 миллионов человек».

Но это не был «финальный аккорд». Тутомания набирала все новые обороты. Креативность не знала границ… Появлялись все новые лица, все новые проекты, все новые идеи, крутившиеся исключительно вокруг Тутанхамона…

Но «началась Вторая мировая война. В ней, разумеется, тоже обвинили Тутанхамона, а точнее – Рекса Китинга, решившегося осквернить фараоновские трубы и навлекшего на человечество очередное проклятие. Впоследствии будут говорить, что в эти же трубы дули и в 1967-м перед Шестидневной войной, и в 1990-м перед войной в Персидском заливе, и в 2011-м перед “арабской весной”». (Прямая связь с гробницей Тамерлана – о чем речь пойдет далее.)