Катится-катится столыпинский вагон…

-1-

«Вагон медленно тронулся с места и плавно покатился по полотну железной дороги, издавая характерные звуки, так полюбившиеся многим ещё в детстве и навевающие романтическую ностальгию», – а неплохое было бы, однако, начало для какой-нибудь мирной истории о курортном романе или, скажем, авантюрного триллера о карточном шулере–катале, промышлявшем по поездам дальнего следования.

Но увы, у нас, горемычных, своя история. Как и свои особенные вагоны. Те самые, приснопамятные вагонзаки, известные в народе как «столыпинские». Надо полагать, если дух Петра Аркадьевича Столыпина периодически посещает родную для его бренного многострадального тела русскую землю, то он искренне удивляется живучески своего имени.

Но, к сожалению, прочно увековечено это имя не в институтах государственной власти, для которой он радел: вспомнили, покричали, воздвигли памятник, переименовали улицу и… забыли. Увы. Стало оно нарицательным в уголовном жаргоне, низкопробном тюремном шансоне и обиходной речи заключённых, а также сотрудников ФСИН – уголовно-исполнительной системы. Всё-таки второй век, как никак, спецвагоны для этапирования спецконтингента носят звучное название – «столыпин».

Отчего и почему это название так въелось в столь специфический язык – неизвестно. Надо думать, что отчасти это дань признательности арестантов суровому и деспотичному премьер-министру царя за благое дело – пересадили таки заключённых из вагонов для скота в мало-мальски человеческие условия.

Хотя и не для арестантов вовсе постарался премьер Столыпин, а ради собственной реформы – для поселенцев на новые земли. Но всё-таки. В итоге кому достались вагоны-то? Вот то-то и оно…

А с другой стороны, за оставшиеся годы монархии, весь советский период и постсоветские десятилетия (да-да, уже десятилетия!) во внутреннем «убранстве» этих вагонов мало что поменялось, как и в способе этапирования зэков. Ну, подумаешь, не нашлось почти за полторы сотни лет никого разумнее и изобретательнее, чем Пётр Аркадьевич. Ничего. В России-матушке уже никого ничем не удивить. Вот и прижилось название.

А тип планировки столыпинских вагонов такой же, что и у обычных купейных. Одна сторона представляет собой коридор, но с зарешёченными и зашторенными окнами, а другая поделена перегородками на отсеки-«купе», изолированные от коридора решётками-отсекателями и дополнительно мелкоячеистой сеткой (чтоб исключить передачу из одного отсека в другой различных предметов, записок-«маляв», сигарет и т.д.). Дверь в «купе», соответственно, имеет вид распашной решётки в центре отсекателя. Окна в отсеках порой вовсе намертво заварены железными щитами и к тому же зачем-то зарешёчены. Полки-сидения, конечно, не такие мягкие, как в настоящих купе, а где и вовсе жёсткие, голые деревянные, как нары. Но устроены они примерно также – по паре нижних, по паре верхних (второй ярус) и багажных (третий ярус), которые здесь служат не для чемоданов и рюкзаков, а для живого груза – зэков. Наконец, выдвижные столики (ах, эти милые выдвижные-раскладные столики!) где есть, а где и вырваны с корнем. Вот и весь антураж.

Опроси сейчас широкие народные массы, а кто собственно такой Столыпин? Надо полагать, что результат опроса заставит крепко призадуматься. Или насмешит, но смех этот будет горьким. Саратовцы-то ещё туда-сюда, что-то слышали – земляк, как никак. А в целом, боюсь, кроме учителей истории, музейных работников и любителей исторических романов, лишь единицы смогут обойтись без Википедии.

А поинтересуйся у любого распоследнего сидевшего алкаша или у другого алкаша, ранее караулившего первого, что они знают о Столыпине, так они сразу очнутся, оживятся, разулыбаются беззубыми ртами и закивают, мол, плавали – знаем…

Это так, к слову, о бренности мирской славы, о «благодарной» памяти общества к тем, кто отдал ради его благополучия годы жизни, здоровье, силы и, в конце концов, пожертвовал собой и всем, чем дорожил. Историческая память народа в отношении лучших его сынов, увы, часто бывает недолговечна…

А начать эту главу следовало бы иначе – в соответствии с нашей арестантской ситуацией. То есть примерно так: «Вагон судорожно дёрнулся и пополз по рельсам, издавая тревожный тоскливый скрежет…». Ну как? Пойдет? Колорит поменялся? А интонация? Тогда за дело! Итак…

-2-

Весна 2014 года. Россия. Железнодорожный перегон где-то в центре Саратовской области.

Вагон судорожно дёрнулся и пополз по рельсам, издавая тревожный стонущий скрежет. Стук колёс был неприятно схож с аритмичным биением больного изношенного сердца умирающего организма.

Столыпинские купе были отчасти пусты, а частью забиты до отказа людской массой. В отсеки раздельно помещали мужчин, женщин, малолеток, бывших служителей Фемиды, лиц с нетрадиционной ориентацией.

Поневоле вспоминаются мрачные гулаговские времена, по А.И.Солженицыну, как в такие же «купе» набивали, словно огурцы в банку, аж по двадцать четыре человека! Грубый век, грубые нравы, романтизьму нет. Одно слово – сталинщина…

С тех пор минуло семьдесят лет. Эх, Александр Исаевич, кабы дожили Вы до наших дней, мы бы Вам обязательно рассказали, что и нас, грешных, возят теми же «столыпинами» по двадцать четыре зэка на одно «купе». И неизвестно еще, сколько десятилетий будут возить.

Старые советские ГОСТы в новой России так же живучи, как слухи об отменном качестве советских товаров и услуг. И пересматривать их, похоже, никто не собирается – сами с усами… Автобусы для зэков? Вы с ума сошли? А железнодорожную спецбригаду, конвой и прочих куда девать? Расформировывать? Сокращать? Да там же Зинкин брат в начальниках, а Нинкин сват – в замах по снабжению! А у Зинки муж – в Минюсте, да у Нинки зять в Генпрокуратуре, а сноха – тендерный субподрядчик. А сама Зинка кто? А Нинка? О, вам лучше и не знать… Дешевле оставить всё, как есть, и безопаснее. Эх, Россия-мать…

Да, собственно, какая это проблема? По пять-шесть зэков на нижних полках, по три-четыре на вторых верхних, да по два-три на багажных, в разных комбинациях, как у нас говорят, "по мастям, по областям", кому, где и с кем приемлемо, где захотелось и с кем суждено. Разместились, утряслись и поехали, как само собой разумеется. Ни тебе охов-вздохов, ни ахов-страхов, всё на позитивной волне.

Правда, по ходу этапа всю эту «сборную СССР» рано или поздно «раскидают» по пустующим отсекам. Придёт так называемый "грамотный", то есть сотрудник спецчасти, принесёт личные дела, сопроводительные бумаги. Начнут по одному «вытряхивать» в коридор, сверять данные: «Фамилия! Имя! Отчество!» Именно в восклицательной форме, не в вопросительной. И так далее: год рождения, статья, срок (если уже назначен). Затем начнут сортировать, направляя в тот или иной отсек: первоходы к первоходам, второходы к второходам, подследственные к подследственным, рецидивисты к рецидивистам, тубики к тубикам* (а до этого момента, значит, можно было вместе держать), петушки к петушкам, гребешки к гребешкам, и т.д.

И тут Вы бы нам, Александр Исаевич, на это укоризненно заметили: «Вот видите, всё-таки в ваше время полегче стало. Нас-то весь этап так и везли, как селёдок в бочке. Или, как Вы изволили выражаться – огурцы в банке».

Но мы бы Вам, Александр Исаевич, тут как тут, выложили на это заранее припасённый козырь: хоть убейте, не припомню в Ваших романах такого случая, чтоб через несколько минут после посадки конвоир громко оповестил:

– Мужчины! Просьба к вам – курите пореже. В вагоне женщина с грудным ребёнком и ещё одна женщина беременная. Проявите сознательность!

Ну что скажете? В Ваше время такое было? Вы бы точно не оставили это без внимания. Нечем крыть? Ну то-то же.

А у нас ещё один козырёк имеется в запасе. Накануне правительство объявило аж целых три (!!!) амнистии подряд! Одна, так называемая, «экономическая», вторая – в честь двадцатилетия Конституции Российской Федерации и третья – по случаю всемирной сочинской олимпиады. Целых три акта прощения от имени государства для преступивших черту закона! Небывалое дело в новейшей истории России. Не то, что при Сталине…

До сих пор интересно, что ж такого могла натворить мамашка того ребенка? Полгорода, что ли, перерезала? Да как пить дать, наркотой прибарыжила и всего делов… Ну и простили б её! Амнистировали бы, раз такое дело. Конечно, если она, скажем, серийная убийца, маньячка, у которой руки по локоть в крови, террористка-смертница, то отпускать, конечно, ни под каким соусом нельзя. Но в этом маловероятном случае неизбежно возникает вопрос: «А какого… у нее ребенок на руках делает? Если она кровожадный зверь, то и своё дитя может того…»?

Вот давайте рассудим чисто формально, по логике и без эмоций. Ребёнок совершал какое-либо преступление? Не совершал. Пока единственный его грех – первородный. Логично? Логично. Пожмём друг другу руки, как в рязановской новогодней картине. Обвинение ему под роспись предъявляли? Нет. Не предъявляли – он не умеет читать и писать, не держит ещё ни авторучки, ни даже собственную головку. Приговор ему в суде выносили? Нет. Логично? Пока логично. Пожали… Он (или она, я не выяснял), находясь в таком нежнейшем возрасте, подлежит уголовной ответственности? Нет. Не подлежит согласно Уголовному кодексу. А это документ, между прочим! Безусловно, логично. А по тому же Уголовному кодексу, не говоря уже об упомянутой нами Конституции и массе федеральных законов, данный младенец, являясь полноправным гражданином страны, наделён, в том числе, правами на презумпцию невиновности, на уважение, на неприкосновенность, в конце концов на защиту здоровья. Логично? Логичнее некуда.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.