Всё будет хорошо

Мария Гудкова

Всё будет хорошо

Рядом ахнуло. Земля задрожала. С потолка посыпалась штукатурка. Свет замигал. Мрак и сырость. Завыл ребенок. Детский плач. Кто-то зашептал молитву. Еще раз бухнуло. Наверху выли сирены, заглушенные землей.

Вере не хотелось плакать. Молитва не шла в ее голову. Там было пусто. Но ей было страшно, она знала это по тому, как тряслись руки и ноги. Но этот страх был уже некой привычкой и никак не отзывался в ней. Мама прижимала ее к себе. Вера стояла около стены бомбоубежища, уткнувшись женщине в ноги. Мамины руки дрожали, поглаживая Веру по голове. Всегда нежный и такой успокаивающий голос матери трепетал и шептал Вере:

– Все будет хорошо… Все будет хорошо.

Вере было все равно: хорошо или нет – побыстрее бы это закончилось. А пока бомбы взрывались над головой, хотелось есть. Вера злилась на все: на маму, которая только врет ей, на бомбы, так часто бухающие рядом, на убежище, наполненное грязью, на этих людей, что постоянно плачут. Ей так хотелось, чтобы все было как раньше. Она бы ждала маму с работы, глядя в окно на их улочку, а потом они вместе болтали бы о всякой ерунде. Разве она так многого просит?

Бомбоубежище не проветривалось, в нем было полно народу, поэтому вскоре воздух стал спертым. Вере казалось, будто она дышала не воздухом, а пылью.

Большой удар заставил Веру прижаться к маме еще сильнее. Земля сильно завибрировала. С потолка стали падать внушительные куски штукатурки. Одна из ламп погасла.

Через достаточно большой промежуток времени, показавшийся Вере бесконечностью, бомбежка стала утихать и, наконец, совсем прекратилась.

Вера с надеждой взглянула маме в лицо и тихо спросила:

– Мама, это значит – мы пойдем наверх?

Мамино истощенное голодом лицо покрылось тонкими морщинами от короткой натянутой улыбки:

– Я не знаю, Вера. Наверное, да.

Улыбка не успокоила Веру, а наоборот еще более встревожила: глаза мамы были затянуты страхом.

Вскоре они поднялись наверх. Город разрушен взрывами. Родную улочку Веры было не узнать: здесь больше не было ровной дорожки, выложенной битым камнем, не было красивой аллеи из аккуратных кустов. Были развалины, безобразные ямы и серость.

Они пришли домой. Фоторамки на полу с разбитым стеклом. Шкаф повален. Из окон вылетели стекла. Мама быстро принялась убирать осколки. Вера сначала кинулась ей помогать, но мама испуганно посадила ее на стул.

– Мам, я хочу есть.

– Есть? – убито переспросила мама. – Сейчас посмотрим, что у нас есть.

У них был один хлеб. Маленький кусочек. Мама дала его Вере:

– Вот, ешь.

– А ты?

– Я не голодна, – мама грустно улыбнулась и продолжила уборку.

Веру съедала тревога за мать. Она чувствовала, что маме очень трудно, что мама боится, что маме хочется есть. От этого хотелось плакать. Но Вера не должна.

Вера посмотрела на кусочек хлеба. Он был маленький, маленький кубик пять на пять сантиметров. Она посмотрела на него и подумала, что не так уж сильно хочет есть. Вера улыбнулась и поломала кусочек на две половины. Одну она съела, а другую положила на противоположный конец стола. Вере стало так легко и хорошо от своего решения, что она значительно повеселела, заболтала ногами и действительно стала забывать про голод.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.