Путешествие в Детство

Мы отправляемся в обратный путь. А через неделю я, переполненный впечатлениями, возвращаюсь в нежные объятия родителей. Устраиваюсь поудобней за своим столом и записываю на бумаге случившееся со мной.

Дорогие друзья, можете ни капли не сомневаться, я точно передал вам всё, услышанное на борту того трамвая и увиденное с его палубы. Уверяю, я не поверил тому пассажиру. Хотя… Я мог подхватить болезнь сказочника, как и предупреждал официант, и рассказать вам совсем другую историю!

Разлом

– Ася, скажи, сколько ещё предлагать, чтобы ты согласилась и поехала с нами?

– Мамочка, папочка, ну, я запланировала прогуляться по магазинам. Но вы не забывайте меня, отправляйте аудиосообщения. Хорошо?

Когда минутная стрелка отсчитала полчаса с момента разлуки, пришла первая голосовая весточка от мамы: «Дочка, мы взяли напрокат машину – божью коровку с игрушечными колёсами. Поднимаемся на гору, машинка сопит, но справляется».

От папы: «Твоя мама благодаря интернету уже узнала кое-что о тисо-самшитовой роще. Скоро жди подробностей. Целую».

От мамы: «Доехали. Букашка подняла нас так высоко, что внизу виднеются окружённые зелёными горными хребтами белые дома – крохотная деревушка, наполовину скрытая от глаз кронами деревьев. Горные хребты несут крестообразные электрические столбы, под которые подложена тонкая голубая бумага, точно рисовая. Для занятий японской живописью – то что надо. Дочка, правда красиво?!»

От папы: «Оставили машину, дальше только пешком в гору. Ни за что не догадаешься, кто подкрался к нам. Удивительная статуя кавказского барса, готового к прыжку. У её основания густые пучки травы пробиваются меж вздыбленных плиток, словно люди давно покинули эти места… А вот и ограждение виднеется, и билетная касса».

От мамы: «“Рыжий, рыжий, конопатый”. Нас встречает такой милый котёнок! Ася, тебе будет не лишним узнать то, что нам рассказал молодой человек при покупке билетов. Оказывается, этот заповедник – особо охраняемая территория с начала двадцатого века. Первозданные горные леса и альпийская полоса – это наше богатство!»

От Аси: «Всё прослушала. Брожу по торговому центру».

От папы: «Дочь, ты знаешь, где мы сейчас находимся? Уверен, не представляешь. Склоны тектонического разлома – это заповедник! Земля у нас под ногами, а точнее – известняки, двадцать миллионов лет назад легко разломились, как хорошо поджаренный тост. А река Хоста расширила и углубила разлом. Скажи, имеется работёнка для воображения».

От мамы: «Над нами властвуют тропические леса. О, тот самый тис-великан! Какой же он гигант… Хвойное дерево. Кстати, может жить четыре тысячи лет. Такое, как если бы ты попыталась нежно обхватить папу, меня и брата. Его ветви купаются в солнечных лужах. Осенними днями он усеян ядовитыми красными ягодами. А частично обросшая мхом кора – большая чешуя. Самшиты же, стройной фигурой напоминающие берёзы, – везде. Как перчатка обтягивает руку, так рваный мох – их. Дочка, я нашла кусочек неодетого ствола: прегладкий! Самшит он тоже вечнозелёный, а листья у него как у брусники: лодочки. Лохмотья того же мха свисают с ветвей – карандашных линий, если смотреть издалека. Ветками и стволами исчерчено лесное пространство вдоль и поперек. А ещё укутанные в тот же зелёный бархат пни и упавшие стволы. Да-а, непроходимые джунгли! Ася, не устала слушать? Тогда продолжу передавать тебе свои впечатления. Не только солнечные зайчики пробиваются через кроны деревьев-реликтов до лесного ковра из папоротников, ползучих трав, отличающихся формой сочных листьев, но и целые солнечные моря легли между стволов. Папа, ознакомившись с информационным плакатом, рассказал, что днями и ночами по горной чаще бродят кабаны, медведи, дикие коты и шакалы. Ах, ужас!»

От папы: «Разлом-то как на ладони. Вверх нас несли колёса букашки, теперь ногами дошли до смотровой площадки. Невероятная глубина! Левый и правый склоны разлома, буйно заросшие, сливаются внизу в долине. Река Хоста, бирюзовая лента, выглядывает из густых зарослей. Разломилась земля дугой, поэтому горизонт – это левый склон. А ещё выше остроконечные горы цвета синей краски, смешанной с жёлтой».

От Аси: «Я поражена! Присмотрела платье. До связи».

От мамы: «Дочка, так чудесно щебечут птахи. Ты бы слышала! Звонко и трелями: пастух извлекает из своей свирели похожие. Ой, кажется, я потеряла из виду нашего папу… Тропа несколько раз изогнулась змеёй, и папы след простыл. Попробую позвать. Невероятно! Эхом разносится папино имя, летит и летит, не затухая. Храмовая акустика. Спешит, наш родной».

От папы: «Ася, твой папа – настоящая ходячая энциклопедия. Например, мне сегодня стало известно, что из тиса, того самого гиганта, египтяне вырезали саркофаги для своих соотечественников, которых ждала загробная жизнь; кое-какие народы его древесиной платили дань; одних он оберегал; другие не поддались бы ни на какие уговоры и никогда бы не заснули под реликтом, сторонились статного дерева. “Даже тень великана ядовита!” – говаривали они. Самшит же дерево культурное: звуки, издаваемые духовыми музыкальными инструментами из самшита мелодичны, а выполнение объемных гравюр, рисунков на досках из него, издревле – уважаемое ремесло. Похвалишь самого умного папу, дочурка?»

От мамы: «Глыбина слоистого мелового известняка прикрывает меня – да, неплохая крыша. Представь, если бы пошёл дождь, ни одна долгожданная для леса капля не коснулась бы моей широкополой шляпы и папиной банданы. Вышли бы сухими из воды в прямом смысле!»

От мамы: «Буки, буки, буки. Деревья, а не люди, глупенькая! Если серьёзно, люди, дорогая, здесь встречаются очень дружелюбные, улыбчивые и общительные. Энергетика у разлома сильнейшая, а главное – крайне положительная. Всеми клеточками чувствуется, поэтому мне и папе запросто даются нелёгкие подъемы и спуски по природным ступеням. Сидим в беседке, не торопясь рассматриваем буковую поляну: стволы-тела у них светло-серые с белыми коровьими пятнами. Встану-ка и потрогаю: шёл-ко-вые! А собравшиеся кругом буки интересуются нами. Некоторые даже попадали от удивления. Неужели мы так отличаемся от других любителей лазать по горам? Шучу, на самом деле они спилены для каких-то целей, и мы видим их годовые кольца».

От мамы: «Вот мы и на дне каньона у бирюзовой, идеально прозрачной реки. Много солнечных лучей дотягиваются до её дна, где каждый серый камешек сглажен текущей водой. Водица студёная, хотя никакой лёд не сковывает Хосту. Она сводит наши босые ноги. Сухие ветви, оторванные от деревьев когда-то прошедшим штормовым ветром, разбросаны по берегу, а жухлые листки – лодками по водной глади».

От папы: «Ася, рыба, рыба! Столько. Молодые форели в мелководной Хосте радуются солнцу. То зависают, пошатываясь, и течение относит их, то плывут куда глядят холодные глаза, изгибаются, поблёскивая серебром».

От мамы: «Застеленные лесом стены известняка слева и справа от реки как небоскрёбы, разделённые дорогой. Немного отдохнули, теперь обратно наверх. Ух, и крутая лестница! Подглядываем через ветви за уменьшающейся и уменьшающейся Хостой. Сейчас она, поделённая каменистой косой, несётся и бурлит. А когда две бирюзовые косы сплетаются в одну, опять успокаивается, недвижно течёт, рябь – и та исчезает. Чистота! Посреди реки родинками, друг за другом, вырастают крупные валуны, для рассыпчатой воды они не преграда. А у противоположного берега разлом уронил застывшую белоснежную слезу с человеческий рост!»

От Аси: «Слушала, и сердце замирало. Вспоминала нашу с братом поездку к Медовым водопадам, карачаево-черкесским. Дорогу вверх по кавказскому предгорью; обнимаемый горами город Кисловодск; известняковые холмы, покрытые только выцветшей травой, – зимние альпийские луга; мирно пасущихся лошадей со стройными ногами; коров, гуляющих где им вздумается; призрачный Эльбрус; две сестры – две туманные вершины на фоне более близких чёрных гор с солнечно-снеговыми пиками; силу камня и воды: почти вертикальный спуск в ущелье, горную реку, водопад и ещё, замёрзшие брызги; морозный воздух, лёгкий, обеднённый кислородом, учащённое дыхание; обед печёными чебуреками с дымящимся горным чаем на фоне глубокого ущелья и самого большого водопада… Что-то я замечталась, папочка и мамочка, пора возвращаться к приглянувшемуся платью».

От мамы: «Скоро маршрут будет пройден нами. Мы это сделали! Всё-таки не один сложный километр. Напоследок осматриваем мрачную пещеру – акулью пасть, её стены кусаются выступами, а камни вросли в пол. Может, она помнит прямоходящих «человеков разумных» или узколобых неандертальцев. Далёкая и близкая Хоста откуда-то снизу подмигивает солнечными бликами».

От папы: «Без сомнений, сильное место – разлом! Отдохнули душой, зарядили тела, повосхищались невиданными раньше субтропиками, дочка. Хочется, очень хочется вернуться сюда».

От Аси: «Платье не подошло. Но не от этого грустно, а от того, что не с вами. Такую красоту мне стоило бы увидеть, ведь я и Медовые водопады часто вспоминаю. Обещайте, вы проведёте меня по тропам этого удивительного разлома, вместе перекусим у Хосты, наберёмся сил физических и особой энергии… А на следующий год – в Чегем! Слышала, там тоже красотища: горы, ущелья и водопады, но другие. Я хочу полюбоваться ими всеми!»

Душевная рыбалка

Хочу сказать: «Мы с папой – не профессиональные рыбаки, но зато наша рыбалка отличается крайней душевностью». Для рыбалки необязательно иметь навороченный спиннинг и всякие приманки и прикормки. Щедрая Земля-матушка может дать многое, а остальное найдётся под рукой.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.