Обманутая

Она отрицательно покачала головой. Поджав ноги под себя, обняла руками колени под одеялом.

– Ты ударилась головой, когда потеряла сознание. Давление, – вздохнул он, изо всех сил стараясь звучать правдоподобно. – Упала довольно сильно. Было много крови.

– А кто ты? – озвучила Олеся вопрос, который крутился на ее языке с того самого момента, как она пришла в себя.

– Эрик. Как бы сказать… – пробормотал он, смотря на Олесю и слегка улыбаясь. – Я твой парень.

– Эрик. Эрик, – шепотом повторяла Олеся, пробуя имя на вкус, пытаясь вызвать хоть какие-то воспоминания из прошлого, но снова ничего не получалось. Лишь темнота и пустота. – Я не помню тебя.

– Я не думал, что все так серьезно. У тебя и раньше случалось подобное, но никаких последствий не было, – Эрик наконец-то отвел от нее взгляд. Увидел, что она поверила, а это было главным для него.

В парне напротив Олеся видела незнакомца, у которого было довольно интересное имя. Олеся не могла не отметить, что Эрик внешне ей понравился, хоть она и не спешила ему признаваться в этом. Наверняка Олеся его любила раньше и он ее тоже, но сейчас Олеся совершенно ничего к нему не испытывала. Чувствовала, что будет причинять ему боль своими словами, ведь его любовь определенно никуда не исчезла.

– Кто я? Кроме того, что меня зовут Олеся и ты мой парень? – Она больше не выглядела эмоционально подавленной, на щеках был заметен легкий румянец, губы порозовели, в глазах появился знакомый блеск.

– Мы не очень давно переехали сюда, – ответил Эрик, вспоминая легенду, которую он не так давно придумал, сидя за кухонным столом. – Еще не успели тут обустроиться, так, по мелочи купили всего, а потом… потом все это произошло.

Олеся понимающе кивнула, будто знала, что конкретно произошло. Догадывалась, что дело в том, что она упала и потеряла память. И Эрик имел в виду именно это. Натягивая на плечи одеяло, Олеся пыталась скрыться от его ледяного взгляда, который пробирал ее до дрожи. Рядом с Эриком ей становилось холодно и немного некомфортно, но она все игнорировала. «Я его просто не помню. Скоро это чувство пройдет», – успокаивала Олеся себя, но вслух ничего не говорила.

– Ты из неполной семьи, единственный ребенок. Твоя мама… твоя мама умерла несколько лет назад. Мне жаль.

– Ты мне говоришь все это, а я ничего не чувствую, – тихо пробормотала Олеся, поджав губы. Она будто слышала чью-то чужую историю, другую, не ее собственную. Глубоко в подсознании таилась мысль, что Эрик ее обманывал. Но зачем ему все это?

– Я правда не знаю, что сказать. Надеюсь, что скоро ты что-то вспомнишь, – вздохнул Эрик. Он врал. Не хотел, чтобы она все вспоминала, во всяком случае, не сейчас. Ему нужно было время, чтобы заставить ее влюбиться в себя. Обман? Ну и пусть, зато теперь Олеся будет его.

– Может, я смогу что-то вспомнить, если ты будешь мне помогать? Рассказывать что-то, – пробормотала Олеся, слегка улыбнувшись ему. О боги, именно об этой улыбке он мечтал столько времени, и вот она адресована именно ему, а не проклятому Ивану Максимову или тысячной аудитории ее личного аккаунта.

Посмотрев на Олесю и ответив на ее улыбку, Эрик начал рассказывать полностью вымышленную историю, он придумал их совместную жизнь. Говорил, что она окончила обычную провинциальную школу, но никуда не поступила из-за болезни матери, пошла работать в кафе официанткой, и там они и познакомились. Сходили на свидание и начали встречаться, через пару месяцев умерла ее мать, и тогда Олеся продала их семейную квартиру. Переехала к Эрику, но вот несколько недель назад они вдвоем перебрались в этот небольшой городок и обосновались в этой квартире. Старался не упоминать ничего о танцах и других интересах, не говорил, что она любила больше всего и чего боялась, решая об этом додумывать на ходу. Из рассказа Эрика Олеся поняла, что они оба не стремились к богатой и роскошной жизни, им и так было хорошо. Они были счастливы.

– Я ничего из этого не помню, – тихо произнесла Олеся, отводя от Эрика взгляд. Олеся, придерживая одеяло руками, поднялась с кровати и подошла к окну. – Такое чувство, что все это неправда. Чья-то другая жизнь. Фильм.

– Через какое-то время тебе станет легче, просто нужно это пережить, – он смотрел на Олесю и мысленно ругал себя, что был так влюблен в нее. До безумия. До одурения. И ничего не мог с собой поделать.

– Не знаю, – прошептала Олеся, поворачиваясь и обращая все внимание на Эрика напротив себя. Он казался ей симпатичным, но холодный взгляд ее пугал. «Нужно привыкнуть и подождать», – уговаривала она себя. Олеся пыталась вбить себе в голову, что любила этого человека. Но ведь это сложно – заставить себя полюбить того, кого никогда не любила. Нет, не так, кого не помнила.

– Пока что тебе стоит поддерживать постельный режим, – произнес Эрик, проводя ладонью по светлым волосам и приводя их в легкий беспорядок.

– Я устала лежать. Немного постою и вернусь в постель.

– Главное, не упади, – он улыбнулся ей. В легком сумраке, который царил в комнате, Олесе вдруг показалось, что его глаза блестели, что в них отражался фонарный свет. Отмахнувшись от этих мыслей, она кивнула и слегка улыбнулась. Снова. И только ему.

Мысленно радуясь, что все сработало, Эрик аккуратно поднялся с кровати, из-за чего та характерно скрипнула, подошел к Олесе и встал рядом с ней. Эрик смотрел в окно, думая над тем, как будут развиваться события; что произойдет, вспомнит ли она что-то, или ему нужно будет снова фантазировать. Эрик мысленно проговаривал свою легенду еще раз, стараясь ничего не упустить, чтобы в дальнейшем нигде не попасться на обмане.

Ему нужно стать еще внимательнее. Ведь его маленькая девочка рядом, и теперь он точно не потеряет ее. Никогда.

Седьмая глава

Весь следующий день Эрик провел в делах и заботах. Воспользовавшись тем, что Олеся много спала, восстанавливая силы, съездил в ближайший торговый центр, пробежался по магазинам и вернулся с покупками. Забив холодильник едой, поставил на кухне столовые приборы, в шкафчики убрал крупы и другие продукты, в ванную поставил шампуни и гели. В шкаф в спальне повесил ее новую одежду, которую выбирал самостоятельно, зная точные размеры Олеси. На полочку добавил немного уходовой косметики. Старался всеми силами сделать все, чтобы в квартире было уютно; создать ощущение, что они тут жили некоторое время.

Эрик успел съездить к врачу, который ежедневно навещал Олесю. Долго разговаривал с доктором, спорил, но старался не ругаться. Как-то в интернете Эрик нашел информацию о таблетках, блокирующих воспоминания. Он долго думал об этом, а после решил взять и поговорить об этом с молодым врачом, любящим деньги. Тот колебался. Долго шел на попятную. В итоге сказал, что такие препараты есть и за отдельную плату он сможет их достать. Эрик согласился.

Все приготовления Эрик закончил вечером. Сварив суп, Эрик осмотрел небольшую кухню с бежевыми обоями и относительно старенькой мебелью. В кухне было все, что нужно, начиная со стульев и заканчивая холодильником и раковиной, но все равно он боялся, что эти удобства придутся не по нраву его девушке. Да-да, в мыслях он называл Олесю своей девушкой.

Когда он зашел в спальню, Олеся уже не спала. Сидела на кровати, завернувшись в одеяло. Смотрела в окно, изредка моргая. Подойдя к Олесе, Эрик присел рядом с ней, положил руку на ее плечо, слегка сжав его.

– Как ты себя чувствуешь?

– Относительно, – сухо ответила она. От неожиданности Эрик слегка вздрогнул, ведь Олеся в своей прежней жизни, когда была еще Есенией, всегда говорила именно так. Он надеялся лишь на то, что это единственное, что она вспомнила. Или не вспомнила вообще, и это слово лишь плод ее подсознания.

– Ты не голодная? – спросил Эрик, наклоняясь и заглядывая в ее лицо, не выражавшее в данный момент ничего.

– Не знаю. Думаю, я бы поела что-нибудь. Суп или вроде того.

– Ты подожди, а я принесу, – улыбнулся Эрик, поднимаясь и выходя из комнаты.

Эрик ушел в ванную, чтобы умыться и прийти в себя. Отдышавшись, он пошел на кухню, налил в тарелку еще горячий суп, поставил все на небольшой металлический поднос, который тоже купил в магазине сегодня. Сделал Олесе черный чай, разбавив его холодной водой, как она любила раньше, и добавив немного молока. Осмотрев свои приготовления, Эрик не смог сдержать улыбки. Он так был рад тому, как все образовалось, что хотел летать и кружиться от непередаваемого счастья.

– Спасибо, – положив одеяло на колени, пробормотала Олеся. Стоило Эрику переступить порог комнаты, Олеся села поудобнее и улыбнулась. Ее живот предательски заурчал, она даже не помнила, когда ела в последний раз. Все смешалось в голове.

– Приятного аппетита, – кивнул Эрик, поставив поднос с едой на небольшой столик на колесиках. Одна половина его была свободной, вторая занята кое-какими косметическими средствами и прочей мелочью. Эрик подкатил столик к кровати. Сам же присел рядом с Олесей. Она подсела ближе, наклонилась и вдохнула приятный аромат свежеприготовленного супа без лука и моркови, как она всегда любила. Раньше. Эрик решил готовить ей то, к чему она привыкла прежде. Ему льстило, что он помнил такие детали ее жизни, как разбавленный чай или еда без лука и моркови.

Олеся взяла в руки ложку и несколько минут сидела не двигаясь. Нет, Олеся помнила, как есть, но не знала, как вести себя сейчас. За эти дни, что она в сознании, Олеся так ничего и не вспомнила. И это пугало. Ну и что, что прошло всего не больше суток, как она проснулась? Олеся ведь должна была вспомнить хоть что-то? Хоть самую бессмысленную мелочь вроде того, что любила молочный шоколад, а не горький; ранние подъемы вместо поздних или терпеть не могла спать в темноте. Но она ровным счетом не помнила ничего, кроме тех вещей, о которых ей рассказывал Эрик. А Эрик пока рассказывал ей очень мало.

Сам Эрик сейчас молчал. Продолжал сидеть рядом и смотреть на то, как Олеся ела, параллельно думая, что делать дальше. В шкафу была подходящая для нее одежда, некоторые типичные женские штучки в ванной или даже на этом столике. Но больше ничего. Олеся не имела никаких документов. Она, по сути, не являлась живым человеком. Нет, являлась – Есенией Чеховой, которая уже больше недели была объявлена пропавшей без вести. О Есении не было никаких новостей. В родном городе Есению никто не видел. В машине полиция не нашла никаких следов, кроме ее собственных. Мать Есении сходила дома с ума от неведения, где же находится ее ребенок. А вот у Олеси не было ни документов, ни матери. Никого, кто волновался бы о ней в случае чего. Кроме Эрика. И в это Олеся верила.

Пока она ела, Эрик принял решение о вопросе с документами Олеси и ее имиджем. Мало ли, может, и в этом городе был кто-то, кто следил за аккаунтом Есении Чеховой. В это можно было охотно поверить. Поэтому Эрик точно решил, что в ближайшее время найдет того, кто сделает Олесе новые документы, а потом отведет ее в ближайшую парикмахерскую.

– Расскажи мне что-нибудь, – пробормотала Олеся после того, как закончила ужинать. – Хоть что-то. Мало ли, может, тогда я смогу что-то вспомнить.

– О чем? – спросил Эрик, потирая ладони о колени. Он начинал нервничать из-за того, что ему придется снова лгать. Хотя Эрик уже потихоньку привыкал, что их крепкие отношения будут строиться лишь на его вранье.

– О нас. Обо мне или о тебе. – Отодвинув от себя столик, Олеся забралась на кровать. Сильнее укуталась в одеяло, лишая Эрика возможности разглядывать тело. – Что я люблю или чем увлекаюсь. Что-то вроде этого. Да что угодно, мне все интересно.

Подумав, Эрик начал рассказывать о некоторых выдуманных свиданиях. Говорил о ее увлечениях, стараясь снова избегать темы танцев, но сильно не врать, оставлять хоть немного правды. Он признался, что Олеся раньше коллекционировала фигурки из киндера, пока их не пришлось продать одному парню за три тысячи рублей, чтобы купить матери лекарства (ложь); говорил, что Олеся почти не красилась, ценила свою естественную красоту, что этим его и зацепила тогда в кафе; рассказывал, как они гуляли в парке в своем небольшом городке. Каждый день приходили на одно и то же место, чтобы Олеся любовалась маленькими уточками в миниатюрном пруду (ложь). От этих слов Олеся улыбнулась. Она верила ему. В ее голове четко начинали рисоваться воспоминания, исходя из слов Эрика.

Сдавшись, Эрик обмолвился словом, что она любила танцевать, но профессионально этим не занималась. Рассказывал, какой чай она любила, какие фрукты и овощи ненавидела, чего боялась и о чем мечтала. Говорил о ее любимых фильмах и сериалах, книгах и комиксах, о том, какую музыку она слушала.

– Похоже на правду. Скорее всего, – пробормотала Олеся, когда Эрик рассказал все.

– Так оно и есть.

– Хорошо, – кивнула она. – Я верю тебе.

– Ложись отдыхать. Может, все же придешь в себя, – улыбнулся Эрик, поднимаясь и убирая со стола посуду. Дождавшись, когда Олеся ляжет в кровать, он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Приведя все в порядок на кухне, Эрик принял душ, освежаясь и собираясь с мыслями. Прошлую ночь он провел без сна, пару часов поспал в машине, но этого было мало. До этого Эрик оставался в кухне, чтобы не искушать себя желанием прикоснуться к Олесе, ощутить тепло ее кожи своей. Сейчас ему нужен был сон. Но как бы ни хотелось лечь с ней в одну кровать, он не мог. А если она что-то вспомнит? А если испугается и сбежит, пока он будет спать?

Вернувшись в спальню, Эрик достал из шкафа еще один комплект постельного белья, который купил раньше, и начал застилать диван. Заметив это, Олеся поднялась и села на кровати. Одеяло сползло, оголяя ее хрупкие загорелые плечи.

– А что ты делаешь? – спросила она, хмурясь.

– Я буду спать здесь, – не поворачиваясь к Олесе, ответил он. Его волосы еще влажные после душа. Капли воды стекали по коже и впитывались в темно-синюю майку, серые спортивные штаны были слегка мятыми, ведь Эрик никогда не любил гладить одежду.

– Почему? – задала она вопрос, уже зная на него ответ. – Мы… мы ведь не первый год встречаемся. Ты сам мне говорил. И ты всегда спал на диване во время наших отношений? Или это из-за меня?

– Ты же не помнишь меня, – задумчиво пробормотал Эрик. Диван, который им оставила хозяйка квартиры, стоял теперь в углу комнаты, был безумно скрипучим и неудобным, пружины противно впивались в тело. К тому же он был небольшим и тесным, спать на нем было сплошным наказанием.

– Мы ведь просто будем спать на одной кровати, – произнесла Олеся, переводя взгляд с дивана на Эрика и обратно. – Мне кажется, что он… не предназначен для сна. И я бы не хотела доставлять тебе неудобства.

– Думаешь, что это хорошая идея? – поняв, о чем она пыталась сказать, спросил Эрик.

– Не знаю, но думаю, это намного лучше, чем спать на этом… диване.

Подумав, он все же согласился. Эрик был удивлен, что она сама предложила это, а раз так, то отказываться он не намерен. От одной лишь мысли, что он будет спать рядом с Олесей в одной кровати, у него предательски сжималось сердце и кружилась голова. Хотелось подбежать к этой девочке, к его девочке, крепко обнять и никому не отдавать. Кричать, что она лишь его и ничья больше. И отдаст он ее только через собственный труп.

– Ты скажешь, где ванная? – спросила Олеся, поднимаясь с кровати в тот самый момент, когда Эрик подходил к ней. – И где я могу найти свои вещи?

– Вещи в шкафу, – показал он рукой на большой платяной шкаф у стены. После подсказал, где ванная, указал, где там стояли ее шампуни и гели, полотенце. Кивнув, Олеся впервые оставила одеяло на кровати, подошла и открыла дверцу шкафа. Взяв чистые штаны и футболку, Олеся вышла из комнаты.

В ванной она провела минут тридцать. Тщательно принимала душ и смывала с себя не только пот, но и сомнения по поводу того, что говорил Эрик. «Ему незачем мне лгать!» – твердила она себе, намыливая голову. В его словах Олесю почти ничего не смущало, кроме того, что она ничего не чувствовала в сердце, когда смотрела на этого Эрика. Не ойкало внутри при малейшем взгляде на него. Приняв душ и приведя себя в порядок, Олеся внимательно осмотрела тело, провела кончиками пальцев по заметным родинкам на груди и плечах. Не сразу, но увидела небольшое родимое пятно на лопатке. Маленький красный символ, который при более детальном рассмотрении напоминал сердечко. Олеся улыбнулась отражению. Привыкала к тому, как она выглядела сейчас. Да, это была точно она.

Во время ее отсутствия Эрик сменил постельное белье, проветрил комнату и собственные мысли. Когда он лег на кровать, то едва смог сдержать улыбку. Кто бы мог подумать еще недели две назад, что он будет лежать в одной постели с этой девушкой. С его девочкой.

– Не заблудилась? – усмехнулся Эрик, когда Олеся вернулась в комнату. – Как ты?

– Относительно, – она села на свою сторону кровати. – Мы, видимо, очень недавно переехали. Квартира почти пустая.

– Как я и сказал. – Эрик отодвинулся подальше от нее, чтобы не усугублять ситуацию. «Ей нужно время, сукин ты сын!» – кричал его разум всякий раз, когда Эрик хотел даже просто прикоснуться к Олесе. Ей нужно время, и он его ей даст!

– Тогда… тогда, может, съездим в магазин, когда мне станет лучше? – предложила Олеся, поворачиваясь и смотря на Эрика. Сейчас она выглядела намного лучше, хотя все еще чувствовала усталость. Пила таблетки, оставленные врачом, который исправно приходил каждое утро или вечер, но вот сегодня его не было. Тот лишь созвонился с Эриком, и все.

Олеся пила каждый вечер две таблетки – снотворное, которое успокаивало и нормализовало ее сон, и успокоительные, во всяком случае, так называл это лекарство сам Эрик.

– Конечно съездим, – улыбнулся он, показывая едва заметные ямочки на щеках. – Что ты хочешь купить?

– Что-то яркое в кухню. Может, новую скатерть или накидки на стулья. Что-нибудь на диван. И цветы. Живые цветы в горшках, – размышляя, бормотала Олеся. Она слегка прикрыла глаза.

– Договорились. Уверен, тут есть место для такого.

– Хорошо, – Олеся осмотрелась и все же легла на кровать. Они лежали так близко, что их плечи почти соприкасались. Он мог почувствовать цитрусовый аромат ее геля для душа, а она резкий, но приятный аромат его шампуня. Волосы все еще были влажными, ведь фен Эрик решил не покупать.

Одежда, которую прикупил для нее Эрик, пришлась по размеру. Пижамные штаны с ромашками показались ей милыми и сразу же понравились, как и футболка с надписью «Ты знаешь, что ты чья-то мечта?» Когда Эрик выбирал одежду и увидел это, то сразу решил, что должен купить. Ведь эти слова как ничто описывали их ситуацию. Есения была его мечтой с того самого момента, как он увидел ее. С тех пор он не мог думать ни о чем, кроме этой девушки. И вот теперь его мечта лежала рядом с ним. Темные влажные волосы были разбросаны по подушке, на щеках играл легкий румянец, а глаза были прикрыты.

– Только если у нас не хватает денег, то ты скажи, – добавила Олеся, не помня, как много у них сбережений.

– У нас пока хватает.

– Хорошо. Тогда спокойной ночи, Эрик, – произнесла она, повернувшись к Эрику и слегка улыбнувшись. Ей определенно стоило привыкнуть к тому, как его имя звучало ее голосом. Как и ему.

– Добрых снов, Олеся.

Повернувшись к нему спиной, Олеся закрыла глаза и вскоре уснула. Она признавала тот факт, что еще была слаба и ей нужно немного времени для полного восстановления. Эрик же не спал. Повернув голову, он без зазрения совести смотрел на Олесю, глупо улыбаясь и прикусывая губы. Его нервы почти сдавали, а сам он был в постоянном напряжении. Боялся признаваться себе, но он ждал, когда приедут правоохранительные органы и позвонят в дверь. Эрика арестуют, а его девочку заберут у него. Эрик уснул ближе к утру, во сне придвинулся ближе к Олесе и приобнял. Чувствуя тепло рядом с собой, не мог избавиться от мысли, что готов убить любого, кто попытается разрушить его счастье.

Восьмая глава

Она бежала по темному лесу, видя перед собой лишь огни фар, слышала позади шаги, от которых тело покрывалось мурашками. Хотелось спрятаться от них, скрыться. Девушка нервно оглядывалась, боясь снова оказаться в лапах монстра, знала, стоит тому ее догнать – назад пути не будет. Она спешила к дороге, сбивала ноги в кровь, но все же оставалась на месте. Словно все в этом проклятом месте двигалось вперед, кроме нее. Деревья сменяли друг друга, колючие ветви лезли в лицо, царапали кожу, так и норовили выцарапать глаза. Девушка все еще видела перед собой полусогнутую ель, в которую когда-то ударила молния, куст с красными ягодами, часть которых осыпалась на пожелтевшую траву. Она остановилась, подняла голову к небу – ночному, темно-синему с яркими огнями где-то далеко. Нет, это были вовсе не звезды. Кроны деревьев не позволяли девушке получше все рассмотреть. Ветви с листьями будто оживали, загораживали небосвод, они подгоняли девушку, снова били ее по рукам и лицу, ногам и заставляли двигаться дальше. Вперед. Ведь монстр слишком близко.

– Милая, только не задерживайся, хорошо? – услышала она мягкий женский голос где-то далеко от этого проклятого места, которое гнало ее прочь и не отпускало одновременно. Резко опустив голову, девушка втянула холодный воздух через нос и побежала дальше. Теперь не на свет огней, а на звук голоса, доносящегося прямо с противоположной стороны леса. Она бежала и не оглядывалась. Больше не боялась. Знала, что этот приятный голос спасет, защитит от того, кто гнался за ней.

Открыв глаза, Олеся приподнялась и осмотрелась: она все еще была в этой квартире, но рядом было пусто. Провела ладонью по подушке и кивнула сама себе. По всей видимости, Эрик давно проснулся. Та сторона постели, на которой он спал, была холодной. На подушке еще осталась небольшая вмятина от его головы, но больше ничего не напоминало Олесе о том, что она спала не одна. Спала с чужим парнем, которого любила в той части своей жизни, про которую забыла. Сомнений не оставалось – Олеся верила Эрику. Ведь как он мог ее обмануть, такую уязвимую и незащищенную? Еще немного понежилась в кровати, перевернулась на другой бок и посмотрела теперь на слегка приоткрывшуюся дверь. «Подняться и пройтись по квартире еще раз», – думала, продолжая лежать и гадать, в квартире ли Эрик. Олеся хотела бы встретиться с ним сразу после того, как приведет заспанное лицо в порядок, переоденется и выпьет хоть стакан воды. Ее мучила безумная жажда, на языке ощущался кислый и далеко не приятный привкус. Все последствия тех таблеток, которые она теперь должна исправно пить.

Все же, поднявшись с кровати, Олеся заправила постель, подошла к шкафу и снова оглядела его содержимое. Одежды было довольно мало: найти оправдание этому она сразу не могла. Может, она раньше просто не любила наряжаться или у них какие-то финансовые проблемы, из-за которых бюджет на одежду довольно мал? Олеся не могла ответить на этот вопрос именно сейчас. Поэтому просто осмотрела содержимое шкафа и выбрала что-то, к чему потянулась ее рука сама. Взяв простой салатовый сарафан в бежевый горошек, она бросила взгляд на дверь. Она так и оставалась приоткрытой. Олеся тихо вышла из комнаты, проскочила в пустую ванную комнату и приняла бодрящий душ, приводя мысли в порядок. После собрала влажные волосы в высокий пучок, завязала его тонкой белой резинкой, которую нашла на полочке в ванной. Резинка показалась ей новой, будто только сегодня с нее сняли ценник. Надев белье, такое же новое, Олеся влезла в сарафан и кое-как застегнула молнию на спине. Взглянула на отражение в зеркале еще раз и сама себе улыбнулась. Выглядела она уже не так страшно в сравнении со вчерашней ночью – синяков под глазами почти не было, на щеки вернулся легкий румянец, а кожа едва заметно сияла.

Она пришла в себя лишь тогда, когда услышала стук входной двери. Резко обернулась и схватилась руками за раковину, сжимая ту пальцами. Неожиданно для самой себя ей вдруг стало страшно. «Эрик? Пожалуйста, пусть это будешь ты», – подумала она, медленно отходя от раковины и останавливаясь у плотно закрытой двери.

Эрик вернулся домой безумно уставшим, несмотря на то что было всего около двенадцати часов дня. Последние несколько часов Эрик решал вопросы по поводу документов Есении Чеховой, которая теперь для всех стала просто Олесей Чеховской. Полностью фамилию он менять не хотел, чтобы не создавать себе же еще больше путаницы. Боялся, что в любой момент мог ошибиться в своих же словах.

Заметив, что дверь в спальню открыта, а Олеси нет, он испугался. На секунду ему показалось, что Олеся сбежала. Но как? Дверь была заперта на ключ, окна были такими старыми, что так просто открыть их было невозможно. Олеся точно была в квартире. Эрик увидел свет из-под двери ванной, выдохнул и расслабился.

Она в квартире. Все хорошо.

– Будешь завтракать? – крикнул, снимая с плеч куртку и кладя во внутренний карман новые документы Олеси. Старые он надежно спрятал в сиденье своего автомобиля. Были вшиты в заднее сиденье, и просто так найти их было невозможно.