Стальная роза

– Эльфы! – Я вскрикнула от удивления. – Они существуют?

– О да, – он усмехнулся, – они существуют и у них свое королевство, которое называется Ривертелл. После того, как меня поймали, эльфы направлялись в Аутуно. Они слишком самовлюбленные и самоуверенные, – мужчина снова посмеялся и сделал глоток вина, – что доверили двум эльфам вести заключенного, то есть, – Николас показал на себя бокалом, – меня. По пути на нас снова напали, земли у них неспокойные.

– Люди? – Мне было очень интересно слушать, что я выпила весь бокал и уже подливала себе новый.

– Эльфийка. Одна. Представляешь? – В глазах короля мелькнуло удивление и восхищение. – Она напала на двух эльфов, чьих имен я не знал, потому что они разговаривали на своем языке, и освободила меня.

– А зачем?

– Я не вдавался в подробности, что у них происходит, но когда я думал, что освободился от одного плена, попал в другой.

– Эльфийка? Девчонка взяла в плен Николаса Дамаса? – Я громко рассмеялась.

– Я сам согласился с ней идти, потому что не в моих правилах бить девушек, хоть и другой расы, да и к тому же выбора у меня не было. – он подлил вино себе в бокал. – Она лучше меня знала места и без нее я бы не смог выбраться. В общем, ее звали Аэлин, повела она меня к людям, а если быть точнее то в целое королевство.

– Еще одно королевство? На одном континенте? – Я нахмурила брови, не понимая как такое возможно.

– Да, у них долгая вражда за территории, но я почти ничего не знаю об этом. В этом королевстве, Аэлин передала меня Уильяму, местному королю. Его я интересовал сугубо как потенциальный враг.

– А что было дальше? – Вино подействовало на меня и уже хотелось прилечь, поэтому без капли стеснения встала со стула и переместилась на удобное ложе, король же оставался рядом на полу, но повернулся ко мне лицом.

– А дальше мы подружились. Аэлин была изгоем у эльфов и как то раз пустила стрелу в Уильяма. – Алкоголь слишком сильно влиял на меня и я взяла Ника за руку. – В общем, стали они парой. – Николас улыбнулся. – Смешные такие.

Возможно король продолжал рассказ о другом континенте и его друзьях, но я уже не слышала, потому что вино было слишком крепким и мои глаза закрылись.

Элионор Дамас

– Мой сын совсем потерял рассудок! – Я наливала себе бокал вина, пока обнаженный Хосе лежал на моей постели.

– Ты все еще переживаешь из— за этой девчонки?

– Да! Он притащил эту шлюху в столицу! – Сделав глоток, я поставила бокал на стол и вернулась в постель.

– Элор… – Хосе нежно провел рукой от шеи до бедра.

– Я не в настроении. – шлепнув Хосе по руке,задумчиво посмотрела в окно. – Николас умный мальчик, но то что он сделал – это ужасно! Если ему так хотелось, он мог трахнуть шлюху за пару золотых, но тащить в столицу, в замок, в сердце нашего континента, дочь изменника! Это выше моих сил… – я закатила глаза и прикоснулась тыльной стороной ладони к своему лбу.

– Ты уже придумала, как избавишься от нее? – Он прошептал мне это на ухо,переворачивая на живот. – Моя королева. – выдохнул Хосе и резко вошел в меня.

Лорд умело обращался с моим телом, одной рукой сжимал грудь, а второй шлепал по ягодицам. Он брал меня жестко и яростно, как я и хотела. Этот мужчина был непредсказуем. В один день он мог быть ласковым и нежным, а в другой брать меня как портовую шлюху. И все это совпадало с моим настроением.

Хосе развернул меня на спину и снова вошел. Парвой рукой он схватил меня за горло и стал сжимать.

– Моя, – толчок, – королева, – толчок, – моя. – Кончил он и рухнул на меня.

Впервые я не получила удовольствие от секса с Хосе. Мысли о том, что Ана в столице, не давали мне покоя, поэтому, поднявшись с постели, я накинула на себя легкое зеленое платье и побежала к Николасу.

Я прекрасно знала, где искать моего непутевого сына. Он как всегда сидел в библиотеке и изучал историю, хоть и знал ее наизусть. Николас любил перечитывать книги и замечать в них то, чего не видел раньше. Подмечать важную информацию, которая может ему пригодиться.

Как я и рассчитывала, сын зачитывался очередной книгой и пил вино. Николас настолько увлекся, что не заметил, как я вошла.

– Сын.

– Матушка? – Он поднял свои глаза на меня. – Ты что-то хотела?

– Да, – пройдя к столу и присев рядом с наследником я взяла его за руки, – я хотела бы поговорить. Насчет…—но он перебил меня, освободившись из моей хватки.

– Не начинай. – Его челюсть напряглась. – Ана будет в столице и уедет когда сама этого захочет. – Он посмотрел мне в глаза. – Она не враг. Она не пленница. Она не предатель. – Грубо сказал Ник.

– Но ее отец… – Я говорила тише.

– Что ее отец? – Сын не мог сдержать гнев, который ему не свойственен, он подскочил со стула и опрокинул вино, сильно ударив рукой по столу. – Ее отец будет казнен! Ана не отвечает за его грехи! – Николас сам удивился от своего порыва и выдохнул.

– Сын мой, – я хотела подойти к нему, но он остановил меня рукой, – ты можешь просто отправить ее домой.

– Нет… – Николас сел на место, говоря уже тише, – Матушка. Ее дом очень богат, у них есть флот и выход в море. Только у них прямой выход, – он стал показывать пальцами на карте, вырезанной на столе, – видишь? Мы можем переправляться через реки, но Хаппинтон….

– Так ты хочешь заключить с ней брак? – Удивленно сказала я.

– Да. Нам нужны эти земли. Но, – он потер лицо рукой и тяжко выдохнул, – я не буду ее заставлять выходить за меня замуж.

– Тогда как? – Я понимала поступок Николаса, но не принимала его. – Я сомневаюсь, что она побежит к тебе в объятия после того как ты казнишь ее отца.

– Она сама влюбится в меня и захочет этого. Разговор окончен! И больше не смей подвергать сомнению мои поступки. В особенности при моих вассалах.

Ничего не ответив, я поклонилась и вышла из библиотеки, направляясь в склеп.

Пройдя через все дворцовые коридоры, я вышла на лестницу, ведущую в подземелье, где и был склеп с захоронением моего мужа, его предков и моего сына. Я проходила мимо всех мраморных фигур, возведенных для этого места.

– Король Марсель, первый король династии дамасов, именно с него началась история нашей семьи. – В этом месте я всегда говорю вслух и произношу имена каждого Дамаса, который здесь лежит, чтобы почтить их память. Чтобы они знали – мы помним. – А тут Флоранс Дамас, жена Марселя. Бедняжка скончалась во время родов. Чуть дальше лежит Тибо, их сын. Правил он достаточно долго и именно ему удалось обратно присоединить Харбонт. Поодаль от Тибо находится его сын Дюран – следующий король, который правил пару месяцев, его убили во время восстания. У Дюрана не было сына, поэтому он отдал дочь Сесиль замуж за своего родного брата Робера. У них было 6 детей, пять из которых умерли младенцами и только один выжил.

Продолжая идти по склепу и называя каждого члена королевской семьи, я подошла к совсем свежей фигуре. Обен. Не сдержав слез, рухнула рядом с его захоронением и начала рыдать.

– Мой сын, – я провела ладонью по статуе, – мой мальчик…. Прости, что не смогла защитить тебя. Прости, что позволила вступить в ряды гвардейцев. Прости, что отпустил на войну. Прости. Прости. Прости.

Несколько часов я плакала над могилой Обена. Самая страшная боль родителя – потерять ребенка.. Я бы молилась, чтобы Аарона не казнили, чтобы на его глазах убили Ану и только после этого ему снесли бы голову с плеч.

Я вновь повторяю у себя в голове разговор с Николасом. Во мне бушевали эмоции. Да, нам нужны земли Ферисов, но пригреть у себя на груди дочь человека, который убил моего сына?

Николас Дамас

Мы гуляли с Аной каждый день, разговаривая обо всем на свете. Юная роза была довольно начитанной и интересной девушкой. А как она удивляется, когда я рассказываю ей про свои путешествия. Ее брови резко поднимаются, голубые глаза округляются и она похожа на любопытного ребенка, который ждет, когда нянечка продолжит рассказывать сказку.

Сегодня же я решил прогуляться с ней по окрестностям, но пока не выходить в город. Местные жители все еще не в восторге от приезда Аны, а вернее от того, что она не в темнице. Поэтому мы решили пройтись вдоль реки и леса. Наши места довольно красивы.

– Мой король! – Ана положила свою хрупкую руку мне на плечо и я повернулся к ней лицом.

– Я тебе уже говорил, что мне нравится, когда ты меня так называешь. – Я склонился ближе к ее губам и провел ладонью по открытой спине. – И я готов повторять это каждый день. Я хочу слышать, как ты шепчешь мне “мой король”. – Я отстранился от девы и взял ее за руку.

Щеки Аны мгновенно покрылись легким румянцем в цвет ее нового платья. По приезду в столицу, матушка была удивлена, увидев наряды Аны. Она сразу же велела ей переодеться и сжечь все платья, что та привезла с собой, но я не позволил. Мне нравилось одеяние юной розы. Вся ткань была легкой и полупрозрачной, выделяя самые лучшие места ее тела.

– Николас… – Я разрешил Ане называть меня по имени. – Вернее, – она посмотрела мне в глаза, – мой король, – произнесла роза с легким смущением, что меня позабавило и я улыбнулся – о чем вы расскажете сегодня?

– А о чем бы ты хотела узнать? – Я подошел к ней как можно ближе и отпустив руку, приобнял за талию. – Недавно я проходил мимо твоих покоев и услышал, как ты о чем то просила морских богов. Позволь поинтересоваться, что за боги это такие? – С легкой усмешкой произнес я.

– Только не смейтесь надо мной, – она строго посмотрела на меня и остановилась, – я ведь могу воткнуть кинжал и в вашу шею, – произнесла Ана приблизившись ко мне, – мой король.

– Сдаюсь, – я обнял ее, – но убить разрешаю, тебе можно все. – Я чувствовал тепло ее тела, биение ее сердца. Я чувствовал ее всю. – Так что там с богами?

– Хаппинтон находится на берегу моря, – Ана высвободилась из моей хватки, взяла меня за руку и пошла дальше, – мы полностью состоим из моря. Молимся морским богам, в которых верим! А знаете, почему именно им? – Она посмотрела на меня с интересом. – Потому что по легендам, именно морские боги дали нам жизнь. Первые люди умирали с голоду, у них не было ничего, что помогло бы им выжить, даже рыбы! Представляете? – Юная роза рассказывала все с воодушевлением, вспоминая свой дом. – Рыбы не было в море! И тогда они стали молиться, долго и упорно, но безуспешно. Наш бог не помог им. Но одна ведьма провела обряд обращаясь к морю, не к богам, а просто к стихии и тогда все получилось! На следующий день весь берег был усыпан рыбой! Именно поэтому, мы, – она показала на себя, – люди из морских земель, верим больше морским богам. Они нас не только слышат, но и помогают. – Последние слова она произнесла с грустью в голосе.

– Ты скучаешь по дому? – Я остановил Ану, одной рукой погладил по щеке, а второй приобнял за талию.

– Да… – Она опустила взгляд.

– Милая Ана, – я снова погладил ее и приблизился ближе, – я тебе говорил, что ты можешь поехать домой, если захочешь.

– Но… – Она посмотрела на меня со слезами на глазах, – это сложно, мой король.

Я просто обнял деву,она положила голову мне на плечо, всматриваясь в спокойную реку.

По возвращению в Дуривьер я пытался подготовиться к коронации, которая будет со дня на день, но ни на миг не мог перестать думать об Ане. Ее мягких руках, звонкому голосу, глазам цвета неба, волосам, словно жидкий огонь, струящийся по ее хрупким плечам. Девушка поселилась в моей голове, будто это ее дом и она не собирается оттуда уходить. Я вспоминаю все эмоции, которые она испытывает рядом со мной. Сначала это был страх, удивление, сомнение.

Со временем девушка начала показывать радость, когда мы выходим на прогулку.

Нежность, когда я обнимаю ее.

Предвкушение и любопытство, когда рассказываю истории.

Смущение, когда шепчу ей на ухо и глажу по открытым участкам тела.

Возбуждение, когда целую ее шею.

Я стал замечать абсолютно все, что касается Аны. Это несвойственно мне.

Вероятно это из-за того что я давно не был с женщиной. Но.

Я не испытывал такого раньше.

Я не верю, что мог влюбиться в девчонку.

Я вообще не знаю, что такое любовь, потому что никогда ее не встречал.

Ана Ферис

Настал этот день.

День казни моего отца.

Лорд Аарон Ферис будет казнен без суда, как предатель и изменник.

Мне тяжело осознавать, что сегодня я останусь без отца, хотя… Отец меня оставил в тот момент, когда решил перейти на сторону Фонсов.

У меня было несколько недель, чтобы смириться с тем, что я для него шлюха.

Несколько недель, чтобы привыкнуть к мысли, что его голову отсекут.

Несколько недель, чтобы написать матери о казни.

Несколько недель, чтобы принять новую жизнь.

Я – Ана Ферис. Я – леди морских земель. Я никогда не дам себя в обиду.

Как только я встала с кровати, Нинет подбежала ко мне и начала помогать одеваться и причесываться. Я привыкла все делать сама и в Рейметауне я отказывалась от служанок, но не сегодня. Нинет шнуровала черное платье, которое я выбрала на этот день. Именно сегодня я впервые буду в одеянии столичных девушек. Рукава на треть закрыты, само платье было на шнуровке спереди, под слоем черной ткани виднелась бежевая подкладка. В нем я чувствовала себя ужасно. Мне было душно и тяжело. Но именно в этом наряде я посмотрю отцу в глаза.Как только Нинет помогла мне заплести волосы, я посмотрела на себя в зеркало без всяких эмоций.

Выйдя в коридор, я встретила Николаса, который уже ждал меня.

– Юная роза, – король преклонил голову.

– Мой король, – я присела в реверансе.

– Ты готова? – он взял меня под руку.

– А к такому можно быть готовой?

Король ничего не ответил и мы молча покинули замок, чтобы отправиться в Рейметаун, где и будет проходить казнь, прямо на площади. Замок Дуривьер же находился чуть поодаль от самого города, около скрещения двух рек.

Всю дорогу мы ехали молча, но мой организм подводил меня и ближе к столице, я начинала нервничать. Я ни разу не видела, как казнят людей. Мои руки дрожали. Николас заметил мое состояние и пытался успокоить робкими касаниями и поглаживаниями. И ему удалось ненадолго снять с меня напряжение.

На площади собрались зрители, чтобы лицезреть, как отрубят голову морскому лорду. Там же располагалась часовня, с которой за казнью наблюдала я и Элионор, чтобы нас не затоптали и не захотели разорвать на куски в толпе людей. Николас же стоял на подмостке с плахой где и находился мой отец, стоящий на коленях, в цепях. Молодому правителю нужно было только огласить приговор и палач сразу исполнит его, но король решил вершить правосудие сам и взял в руки меч.

– Жители Рейметауна! Я – Николас Дамас, первый своего имени, король континента. Приговариваю к смерти лорда Аарона Фериса, который обвиняется в сговоре против короны вместе с лордом Шмитом Фонсом. Лорд Аарон Ферис, – Николас посмотрел на моего отца, голова которого уже лежала на плахе – вам есть что сказать?

– Будь проклят тот день, когда ты появился на свет. Будь проклят тот день, когда моя дочь стала твоей личной шлюхой. Я передам привет Обену. – Отец плюнул в сторону короля.

В этот момент я увидела, как мышцы на лице Николаса напряглись, его рука сильнее сжала меч и он замахнулся. Секунда. Секунда и голова отца слетела с плеч. Толпа ликовала. Я же не закрывала глаза ни на миг. Я видела все. Кровь. Меч. Обезглавленное тело. Отцу повезло. Николас выбрал для него слишком легкую смерть, вероятно, чтобы я не страдала. Шмит же будет молить о быстрой расправе.

Безжизненное тело отца собрали в короб и унесли. Я не знаю, что будет с останками отца, но я попробую уговорить короля похоронить Аарона в Хаппинтауне. В склепе нашей семьи. Весь путь в Дуривьер Николас молчал, но его напряженные руки и челюсть давали знать о том, что он не спокоен.

– Мой король, – я обратилась к нему и слегка дотронулась до плеча, – поделитесь со мной вашими тревогами.

– Милая Ана… – он все так же смотрел в окно кареты, – юная роза… Твой отец… – Николас тяжело сглотнул, – он предатель. Он пошел против короны. Он лишился головы за свои деяния, но…

– Но?

– Он убил моего брата и умер слишком легко. – мужчина сжал мою руку, все так же не смотря на меня, – я должен был наказать его, но я лишь уступил, сделав его смерть слишком легкой. – Он тяжело вздохнул. – Прости, я не должен так говорить именно тебе, – Николас повернулся в мою сторону, но не успел продолжить.

– Потому что я его дочь и мне будет неприятно знать, какие мысли посещают вашу голову относительно кончины моего отца. Верно?

– Да… – Король опустил взгляд.

Я не знаю, как успокоить его душу. Он терзает себя, подпуская меня ближе. И я разрываюсь на куски вместе с ним. То что мы делаем – неправильно. Он из-за меня лишает себя успокоения, ругается с матерью. Я из-за него враг своей семьи. Мы убиваем друг друга.

Всю неделю после казни отца, мы не виделись с Николасом. Король не посещал меня, не приходил на завтрак, обед или ужин. Он не появлялся до этого дня.

Я услышала стук в комнату.

– Милая Ана, – Николас наконец посетил меня, – у меня для тебя письмо…, – его глаза бегали из стороны в сторону, – я догадываюсь о чем там идет речь.

Король протянул мне письмо, сорвав печать, я сразу же начала читать.

“Леди Ана Ферис. Ваша мать скончалась в день казни лорда Аарона. Она прыгнула из окна своих покоев.”

Письмо было от советника нашей семьи.

Моя мать мертва.

Из-за меня.

Николас Дамас

Момент, когда она прочитала письмо,отпечатался в моей памяти навечно. У нее задрожали руки, из глаз хлынули слезы. Я сразу же подбежал к ней и попытался успокоить, но она не реагировала. И так прошло двенадцать дней. Двенадцать дней моего личного ада, потому что я не слышал ее голос, не видел ее радость, интерес, легкость. Если на казнь Аарона она почти не реагировала, то смерть матери ее убила.

На второй день я пришел к Ане в покои, потому что она не приходила трапезничать и принес ей еду. Она ничего не сказала и я ушел.

На третий день Ана все так же молчала и плакала.

На четвертый день моя роза начала немного есть.

На пятый день Нинет пыталась поговорить с ней, но она отказалась.

На шестой день я попросил матушку зайти к Ане, но они не обмолвились ни словом.

На седьмой день я услышал, как Ана кричит во сне и стал оставаться в ее покоях на ночь, чтобы охранять ее от кошмаров, гладя по руке и уходя на рассвете.

На восьмой день я пришел и стал рассказывать ей истории про другие земли, которые ей так нравились, но она по-прежнему не реагировала.

На девятый день Ана съела всю еду, что я приносил ей.

На десятый день я вновь пытался поговорить с моей милой Аной, но она не отвечала мне. Дева просто лежала на постели и смотрела в пустоту.

На одиннадцатый день, когда она снова кричала во сне, я прилег рядом и обнял, Ана мирно засопела.

На двенадцатый день роза заговорила.

Я вновь спал в ее кровати. Не думаю, что она бы одобрила, но только рядом со мной Ана не кричала. В эту ночь я не заметил, как уснул рядом с ней. А когда проснулся, роза уже не спала и удивленно смотрела на меня, все также обхватывая мое тело своими маленькими ручками.

– Юная роза, – сонно произнес я, поглаживая ее по спине, – ты уже проснулась?

– Почему вы лежите в моей постели? – Это все, что она сказала спустя двенадцать дней молчания.

– Ты кричала во сне, примерно на седьмой день твоей скорби я услышал это и с тех пор оставался каждую ночь.

– И вы спали рядом со мной? – Я все еще продолжал ее гладить, но уже смотря в глаза. – Нет. Четыре ночи я сидел на полу рядом с твоей кроватью и гладил тебя по руке. Последние две ночи провел в твоей постели. – Я начал вставать. – Прости, что побеспокоил тебя, я не хотел. – Ана остановила меня рукой, предлагая лечь обратно и я послушно опустился к ней.

– Почему вы спали рядом со мной? – Она обняла меня и прижалась щекой к плечу.

– Одного моего прикосновения не хватало, ты снова чего то боялась и кричала, поэтому я обнял тебя, и ты сразу успокоилась.

– Тогда я еще немного посплю рядом с вами, – сказала Ана и зевнула, – можно?

– Только если ты снова начнешь говорить со мной. – Я поцеловал ее в макушку. – Мне не хватает твоего голоса.

Жозефина Фонс

Как только мы прибыли в столицу, нас с сыном кинули в одну темницу и приковали цепями к стенам. Ежедневно нас кормили какими то помоями словно дворовых псин. Нам приходилось испражняться прямо тут. На глазах друг друга. Все это время мой сын не разговаривал со мной, он лишь тихо молился богам по ночам, чтобы его смерть была легкой. Я же плакала от бессилия.

Сколько прошло дней и ночей, мы не знали. Аарона уже казнили и все что оставалось ждать – нашей кончины.

Открыв глаза из-за звука открывающейся решетки, я испугалась. Обычно к нам приходил один гвардеец, но в этот раз их было как минимум шестеро. Материнское сердце не обмануть. Шмита сегодня убьют. Я это знаю.

Гвардейцы без всяких слов повели нас по подземелью Дуривьера. Я уже смирилась с тем, что мне предстоит умереть, но мое сердце мучительно сжималось от боли за сына. Мы прошли лестницу, а значит, что нас ведут не на казнь, а на что то ужасное. С каждым шагом мои руки дрожали все сильнее, я сжимала ладони в кулак и царапала себя ногтями. Когда мы вошли в одно из помещений, находящееся все так же под землей, мурашки побежали по моей коже, сердце ускорило свой ритм, пот стекал ручьем по телу. Я увидела металлический стул, на сиденье и спинке которого были острые выпирающие концы. Они были очень мелкими, но их было много. Стул причинял ужасную боль с помощью шипов, которые вонзаются в плоть сидящего. Человек, который подвергается пыткам на этом “троне” не умирает, он лишь мучительно страдает и истекает кровью.

Рядом с “троном” стояла Элионор Дамас.

– Дорогая Жозефина, – она подошла очень близко и приподняла рукой мое лицо, чтобы смотреть мне в глаза, – я думаю, ты очень ждала этого дня. – Элионор отпустила мою голову, развернулась в сторону стула, и смеясь начала говорить – Это будет поистине завораживающее зрелище! Ты, как любитель прекрасного, должна оценить. Мы с королем Шмитом поиграем, – Элионор подошла к моему сыну и погладила его по щеке, – да, малыш?

От ее смеха мне стало еще хуже. Я не хочу видеть, как мучают моего сына… Уж лучше пусть сначала убьет меня.

– Стража! Посадите короля Шмита на его заслуженный трон! – В ее голосе было слышно удовольствие. Ей нравилось убивать людей. Не удивлюсь, если она отравила своего мужа.

– Нет! Нет! Нет! Пустите меня! – Шмит пытался вырваться и сопротивлялся, но стража взяв его под руки, потащила к стулу. – Матушка! Матушка! Сделайте что-нибудь! – Мой сын обращался ко мне, но я не могла помочь.

– Элионор! – Я подала голос, впервые за последние дни. – Оставь. Его. Это мой отец, он поднял восстание! И он уже мертв! – Слезы текли из моих глаз, а стойкий ранее голос изменился и я,надрывая горло,молила. – Мой отец поплатился за измену короне! Не трогай моего сына!

Элионор смотрела мне прямо в глаза и улыбалась.

Стража посадила Шмита на стул и его крик пронзил меня. Острые выступы впивались в его ягодицы и ноги. По приказу леди Дамас, гвардейцы прижали моего сына к спинке стула и я услышала еще один вопль вместе со звукам рвущейся кожи. Шипы проникали в его плоть все глубже, кровь начинала стекать, а крик был громче. Я больше не могла стоять на ногах видя как издеваются над Шмитом, но стража удерживала меня за руки, тогда я попыталась отвернуться, но получила удар по щеке.

– Король Шмит, вы же хотели корону? – Элионор наигранно спросила его. – Тогда возьмите. – Она дала страже знак, кивнув головой.

Один из солдат подошел к стулу и смотря в глаза моего сына стал надевать ему на голову импровизированную корону из металлических прутьев с острыми концами. Шмит кричал. Я рыдала, опустив голову. На голове сына появились раны из которых сочилась кровь.

– Ты думаешь это все? – Элионор подошла ко мне, взяла мою голову в ладони и подняла так, чтобы я смотрела, что будет дальше. – Кажется, король, вы привыкли к золоту, а мы не придали этому значения…. Простите бога ради, сию минуту исправимся!

В этот момент вошел другой стражник, держа в руках небольшой котел. Подойдя к Шмиту, он достал железку в форме короны, обмакнул в котел и приложил к лицу сына. В котле было расплавленное золото.

Шмит завопил пуще прежнего. На его лбу остался ожог, словно напоминание о том, за что его пытают. Я пыталась закрыть глаза и отвернуться, но Элионор продолжала меня держать и раскрывала мои глаза. Стражник оставил на теле Шмита порядка десяти отметен в виде ожогов.

Тогда я думала, что ад закончился. Но нет – он только начинался.