Крылья возмездия

Она словно находилась в другом мире. В мире, где никого, кроме нее, не существует.

Сердце Нэша обливалось кровью, когда он смотрел на ее осунувшееся лицо и разорванные ботинки, сквозь которые виднелись посиневшие от холода пальцы. Он практически не спал: ему нужно было убедиться, что Клэр дышит. Как и Леона.

– Ты в порядке? – откашлявшись, прохрипел Коффман.

Клэр растерянно моргнула. Затем вытянула перед собой руки, оглядела их со всех сторон и прошептала сломленным, каким-то безжизненным голосом:

– Я еще не умерла?

Нэш зажмурился, запустив ладонь в отросшие волосы.

Боги, он был готов отдать себя, свою жизнь и все, что когда-либо имел, лишь бы их отпустили. Он был готов переживать происходящее в той темнице каждый день и каждый час, лишь бы от плети лопалась только его кожа, а на полу оставались только его следы крови.

– Нужно выбираться отсюда, мать твою, – прорычала Леона, поднимаясь на ноги. С недавних пор ее щеку пересекал глубокий порез, после которого точно останется новый шрам. – Нужно вырубить ведьмаков, когда они откроют решетку. Сегодня на смене не Хоторн, а те два урода, которые приложили меня головой об стену. Я устала смотреть на их радостные морды, Коффман! Нужно уходить прямо сейчас!

Нэш пытался ухватиться за ее слова, но мог лишь смотреть на растерянную Клэр и считать, сколько раз поднялась и опустилась ее грудь. У нее слишком медленное сердцебиение.

– В прошлый раз они избили ее, Леона. – Нэш с усилием перевел взгляд на ангела. – Если мы попытаемся сбежать в третий раз, они снова… – Он тяжело сглотнул. – Клэр может не выжить, ты понимаешь? Мы переносим травмы и голод гораздо легче, чем смертные. Но сейчас мы бессильны. Впервые в жизни мы на самом деле бессильны.

Нэш ненавидел себя за эти слова, но знал, что это правда. Решетки их камер запечатаны магией, коридоры круглые сутки охраняются ведьмаками, а у них даже нет оружия.

Леона угрожающе зарычала, но опустилась на пол.

Да, он понимал, что ситуация безвыходная. Несмотря на это, Нэш уже которые сутки прокручивал в голове план побега. И во всех вариантах они не могли выбраться из дворца втроем: кто-то в любом случае должен подставить свою спину, чтобы спаслись остальные.

– У меня есть идея, – выдавил Нэш спустя пару секунд, сжимая в руке фиолетовое кольцо, – но не знаю, получится ли ее осуществить. Действовать нужно быстро и так, чтобы не поднимать лишнего шума.

Он придвинулся к решетке, что отделяла его от Клэр. Нэш медленно протянул к ней руку, словно она была загнанным в угол зверьком. Он заглянул в ее распахнутые карие глаза, что когда-то светились от смеха, и произнес:

– Любовь моя, послушай, пожалуйста…

Клэр испуганно поежилась и отодвинулась ближе к стене.

Он так и замер с протянутой рукой.

Она боится его.

Нет. Она боится не его. Она боится всего, что может причинить ей вред.

Нэш впервые видел Клэр в таком состоянии. Она прижала руки к груди, словно закрывала ими свое сердце, чтобы ей не сделали больно. Ее брови были нахмурены, будто она считала Нэша врагом и была готова броситься на него в любую секунду. А глаза – эти большие глаза, в которые Нэш так любил смотреть, – выдавали отчаяние и страх.

– Любовь моя, – попробовал он еще раз более мягким голосом, – когда я выйду из камеры, держись Леоны, пожалуйста. Она защитит тебя, хорошо? Тебе не нужно ничего делать. Просто прячься за ее спиной, пока вы будете идти к выходу.

– Что ты хочешь сделать? – настороженно спросила ангел.

Нэш сжал в кулаке фиолетовое кольцо и почувствовал исходящее от него тепло.

– Спасти своего любимого человека. Ну и тебя заодно.

* * *

Нэш опустился на все тот же стул и посмотрел на двух ведьмаков и архангела. Впервые за время заключения здесь был кто-то помимо льерсцев.

– Я не знаю.

– Мы проходили это, Коффман. Ответь на вопрос, иначе от твоей красотки и следа не останется.

Он сжал челюсти так сильно, что зубы заскрежетали. Один из льерсцев закрепил его руки и ноги поручнями, приковав к стальному стулу.

– Я. Не. Знаю, – прошипел Нэш, пытаясь подавить гнев.

Ведьмаки переглянулись, и ему не понравился блеск в их глазах. Если его план не увенчается успехом, все будет кончено.

– Встречный вопрос, уважаемые льерсцы. – Нэш решил потянуть время и дать возможность Леоне привести в себя Клэр. Они должны дождаться его знака: камера находилась недалеко, поэтому звуки бойни точно услышат. – Что можно сделать с помощью обычного дерева? Зачем вам плакучая ива, и с чего вы решили, что Альянс о ней хоть что-либо знает?

–С чего ты решил, что можешь задавать вопросы? Вы, жалкие предатели, только делаете вид, будто боретесь за какую-то там свободу, – хмыкнул ведьмак справа, доставая из кармана два ножа. – Какая, к чертям собачьим, свобода? Как ангелы, отвергнувшие свою Богиню, могут за что-либо сражаться? Вы должны гнить в темнице и есть с ее рук, когда она того пожелает.

Нэш тихо зарычал, оскалив верхние зубы.

«Дыши. Ты должен спасти Клэр и Леону. Дыши, пожалуйста. И найди взрывчатку».

– Когда-нибудь мы поменяемся с вами местами.

Они втроем загоготали над его ответом, после чего архангел отошел к столу и принялся натачивать ножи.

– Знаешь, что я тебе скажу. – Он повернулся вполоборота, поднял нож на уровень глаз и с интересом осмотрел его. – Какими бы сильными ни были ангелы, ведьмаки или тамплиеры, мы все боимся боли. Она – главный рычаг. И только благодаря ей можно узнать ответ на любой вопрос.

– Даже если бы я что-то знал, никогда бы вам не сказал. Пытайте вы меня еще сотню лет, я буду молчать. А знаете почему? – Нэш усмехнулся. – Потому что физическая боль проходит, а душевная – нет.

– У твоего мертвого брата боль тоже прошла? Кажется, его звали… – Архангел повернулся и театрально постучал по подбородку. – Марсель?

Нэш замер.

После таких слов каждый бы пришел в ярость. Каждый бы начал рвать и метать, сносить все на своем пути, вымещая внутренние страдания. Каждый бы захотел броситься в драку, потому что после таких слов разум всегда уступает чувствам.

Но Нэш этого не сделал.

Он закрыл глаза, перед которыми появилась красная пелена, и расправил плечи.

– Ты не достоин даже произносить его имя.

Ему пришлось отключить чувства. Он часто так делал: представлял, что вытягивает из себя все эмоции, кладет в коробочку и запечатывает ее.

Только после этого было сложно не остаться бесчувственной грудой костей.

Все считали, что Нэш – беззаботный весельчак. Только никто не видел, что внутри него нет чувств. Они все хранятся в той самой коробочке, которую он боится открыть, чтобы не умереть от боли.

– Разговоры всегда были твоей сильной стороной, Коффман. Так что же изменилось сейчас?

Он промолчал, неподвижно смотря прямо перед собой. Ни одно перышко прижатых к стулу крыльев не шелохнулось.

– Согласен, не будем отвлекаться, – хмыкнул архангел и снова принялся подготавливать пыточные инструменты. Видимо, сегодня он решил поиздеваться сильнее, раз тратил на это столько времени.

Когда один из ведьмаков отвернулся вправо к углям, а второй – к выходу, Нэш сжал в кулаках большие пальцы и со всей силы дернул. Послышался щелчок, который был скрыт за покашливанием. Пальцы вышли из суставов. Нэш лишь поморщился от ощущения, будто его опалила одна из лисиц Эстеллы.

– А знаешь, что хуже боли? – внезапно спросил ангел.

Нэш заметил, что к поясу стоящего рядом ведьмака прикреплен топор.

– Боль от страданий любимого человека.

В его голосе проскользнули нотки какого-то садистского удовольствия, которые заставили Нэша насторожиться. Но он продолжил шарить взглядом по комнате, не отвлекаясь и продумывая следующий шаг.

– Впусти ее.

Нэш замер. Ведьмак, направившийся к выходу, распахнул дверь.

«Только не она».

«Только не она».

«Только не она».

– Клэри…

Девушка споткнулась и упала на пол, тихо пискнув. Ведьмак поднял ее за ворот кофты и толкнул в центр камеры. На нежном лице отразилась агония, когда выбитые коленные чашечки столкнулись с каменным полом.

– Нет… – прошептал Нэш, чувствуя подступающую к горлу тошноту. – Нет, подождите… Что вы хотите с ней делать? Я вам все скажу, только верните ее в камеру!

– А как мы удостоверимся, что ты сказал правду?

Он перевел взгляд на архангела, подступающего к дрожащей Клэр.

Но в его руках ничего не было.

Ни ножа, ни углей, ни топора.

– У нас в Льерсе принято ставить женщин на место, Коффман. Они слишком ядовиты. Не заметишь, как по твоим венам расползется яд этой малышки.

Он остановился около Клэр.

И начал расстегивать штаны.

Гнев, словно молния, пробежался по всему телу – от подрагивающих пальцев до крепко сжатой челюсти. Нэш впервые за два века мечтал размозжить кому-то череп, выколоть глаза или отрубить голову, повесив ее после этого на входные ворота дворца. Красная пелена, появившаяся при упоминании брата, превратилась в плотную завесу ярости.

– Если ты, сукин сын, тронешь ее хоть пальцем, – прошептал он, смотря исподлобья на архангела, – я уничтожу тебя. Сделай еще шаг – и от тебя не останется живого места.

Ангел запрокинул голову и громко расхохотался. Его смех подхватил ведьмак, подошедший к Клэр с другой стороны. Второй все еще стоял около Нэша, держа в руках горючее.

– Ты будешь смотреть, командир. А потом я вырежу из ее груди сердце и повешу тебе на шею. Чтобы твоя возлюбленная всегда была рядом.

Клэр издала какой-то жалкий звук. Она вжала голову в плечи, но не посмотрела на Нэша. Ее глаза были прикованы к своим окровавленным ногтям, вцепившимся в каменный пол.

– Может, я даже разрешу тебе присоединиться.

Он самодовольно ухмыльнулся и стянул штаны.

Следующая секунду прошла для Нэша словно в тумане.

Он дернулся вперед, резко расправив крылья. Они вспыхнули пламенем, и ведьмак с криком отшатнулся, выпустив из рук банку с горючим. Она разбилась точно об один из стальных поручней. Маслянистая жидкость вылилась на левую руку, благодаря чему ладонь с выбитым пальцем проскользнула сквозь металлическое кольцо.

– Схватить его! – рявкнул архангел, пытаясь натянуть штаны обратно.

Второй ведьмак бросился в его сторону, но Нэш быстро вправил сустав и выхватил из-под пояса приходящего в себя льерсца топор. Совершив замах, он пробил им его грудь. Затем выдернул из кольца вторую руку и со всей силы ударил обратной стороной оружия по стальному поручню, сковавшему его левую ногу.

В ушах стояла тишина, хотя он видел, как Клэр всхлипывает и отползает к стене. Как второй ведьмак кричит от опалившего лицо огня, а архангел бежит к выходу за подмогой.

Нэш ничего не слышал. Он видел перед собой лишь красный.

Красные лица. Красные глаза. Красные ухмылки.

Он ударил рукоятью по второму поручню, соскочил со стула и оттолкнул льерсца. Тот завалился назад прямо на ведро с углями. Запахло жареной плотью.

Нэш видел перед собой лишь красный.

Двинувшись за архангелом, он замахнулся.

И бросил в него топор.

Пробив грудь, тот приколол ангела к стальной двери. Нэш в два взмаха крыльев оказался перед архангелом, вытащил из него окровавленное оружие и развернул к себе, удерживая за шею.

– Знаешь, что такое свобода? – прорычал он, слушая его яростные крики. – Смерть. Так ты точно будешь свободным.

Красный лица. Красные глаза. Красные губы, молящие о пощаде.

Нэш услышал за дверями ругань, перемешанную с чьими-то тяжелыми шагами. Не выпуская хныкающего ангела, он запечатал ее с внутренней стороны, просунув через ручку топор.

Затем медленно повернул голову к архангелу. По его лицу струились слезы, хотя взгляд серых глаз смотрел со спокойствием и затаенной ненавистью. Смертный на его месте давно бы умер, но как хорошо, что ангелы намного выносливее.

– Говоришь, хотел повесить мне на шею ее сердце? – тихо поинтересовался Нэш. – Думаю, это не лучший способ попрощаться с жизнью, но ты ведь сам захотел.

Он проник рукой в дыру в его грудной клетке, что осталась после удара топором. Ангел захлебнулся собственной кровью, когда Нэш нащупал его трепещущее сердце, размером чуть меньше его сжатого кулака.

Нэш не был монстром. Он не убивал просто так, не заставлял страдать, не приходил в восторг от вида крови. Даже сейчас, когда в его руке все еще билось сердце ангела, желавшего надругаться над важным для него человеком, Нэш не считал себя монстром.

Хотя все они в какой-то мере ими являлись.

Сердце упало к его ногам, а ангел, опустив голову на грудь, последний раз вздохнул и повалился на пол.

Нэш отошел на пару шагов и провел рукой по лицу, пытаясь проморгаться от красной пелены. Ведьмаки в это время пытались выбить дверь: в зал просачивались всполохи их магии, а слух улавливал барабанящие звуки.

Он осмотрелся. И взгляд остановился на Клэр.

Она прижалась к стене и округлившимися, до ужаса испуганными глазами смотрела на мертвое тело ангела. Ее нижняя губа дрожала, а пальцы стучали по коленям, отбивая только ей известный ритм.

Красная пелена перед глазами Нэша сразу же испарилась.

– Мы в безопасности, Клэри, – произнес он успокаивающим тоном и, медленно подступив ближе, опустился перед ней на колени. – С тобой все в порядке?

Она сильно затряслась, опустив подбородок на грудь.

– Любовь моя… Все закончилось, он больше не навредит тебе. – Нэш протянул к ней руку, но она сильнее вжалась в стену, словно пытаясь с ней слиться.

– Не… Не н-н-нужно… Я ничего не знаю, клянусь…

Он замер с протянутой к ней ладонью, задержав дыхание. И только сейчас заметил, что она вся в крови, а по его лицу стекают алые-алые капли.

За спиной снова раздался скрежет металла, и дверь медленно начала сходить с петель. Нэш попытался поймать взгляд Клэр и прошептал:

– Это я, Нэш Коффман. Я никогда не наврежу тебе, любовь моя, поверь мне…

Она беззвучно всхлипнула и сжала в ладони какой-то предмет. Он заметил блеск серебра и различил то кольцо, что отдал ей в Стеклянном замке. Нэш прочистил горло и приоткрыл пересохшие губы, готовый встать на колени и умолять ее выбираться отсюда, но внезапно услышал знакомый крик:

– Да я ваших матерей!.. Знаете где… Коффман, черт тебя побери, открывай дверь! А ты не трогай мои волосы, я их несколько лет отращивала!

Нэш сорвался с места и, приоткрыв дверь, увидел черную макушку, размахивающую чьей-то дубинкой. Схватив Леону за руку, он втянул ее в камеру и захлопнул дверь прямо перед носом ведьмака, не забыв вернуть топор на место.

Долго они так не продержатся.

– План пошел по… одному месту, как я вижу, – фыркнула Лайонкор, сплюнув на камень кровь. Она мельком оглядела помещение и вздрогнула. Нэш чувствовал: ее одолевают воспоминания. – Впрочем, ничего нового. Как будем выбираться?

– Сколько их в коридоре?

– Ну… Уже минимум сорок.

Нэш поджал губы и стал расхаживать по камере, пытаясь быстро проанализировать ситуацию и придумать новый план. Черт, он совсем не ожидал, что Клэр приведут сюда, пока его будут пытать! Он должен был принять удар на себя, а Леона – вытащить Клэр, пока ведьмаки отвлекутся. Он должен был подорвать один из коридоров, отрезав от них погоню.

Да, план глупый и отчаянный, но другого выхода не было.

Клэр все еще сидела на том же месте, но ее руки перестали так сильно дрожать. Она исподлобья следила за Нэшем и Леоной, сжимая его кольцо.

– Твою мать! Это что такое?

Нэш сначала даже не различил возгласа Леоны: шум за дверью и крутящиеся в голове мысли не давали сосредоточиться.

– Сердце, – быстро произнес он, посмотрев под ее ноги.

Леона пару раз моргнула.

– А-а-а… Ну да. – Она перевела взгляд на мертвого ангела. – Сердце…

Нэш резко остановился, затем направился к стальному столу. Он засунул за пояс штанов два кинжала, еще два – в ботинки. На стене висела чья-то сумка. Схватив ее, Нэш стал вытряхивать содержимое на стол.

Взрывчатка.

Положив ее обратно и перекинув сумку через плечо, Нэш передал Леоне клинки.

– Я пойду первым. Не подпускай никого к Клэр – ни одного ведьмака, ты поняла меня? Если я увижу кого-то рядом с ней, отвечать будешь ты.

Леона не сжалась от страха, не вздрогнула от очередного удара по двери. Невозмутимость, холодность, жестокость – в ее глазах было все, кроме сомнения. Она подошла к Клэр и, опустившись перед ней на колени, что-то тихо прошептала.

Нэш мысленно отсчитывал секунды, когда ведьмаки пробьются в зал. Он крепко сжал клинок, встал в центре комнаты, готовый сражаться не на жизнь, а на смерть.

Даже если его тело валится с ног, голова затуманена, а перед глазами – испуганное лицо Клэр. Даже если пальцы подрагивают от желания схватить девушку, заплакать у нее на коленях, а потом отдать свою жизнь взамен на ее.

Он будет сражаться до последнего вздоха. Нэш всегда так поступал, всю свою жизнь. Каждый раз, беря в руки меч, готовился к смерти. Нет, умирать ему не хотелось. Нэш еще многого не сделал, а внутри него теплилась надежда сделать все это вместе с Клэр. И сейчас, стоя перед дверью, что через пару секунд слетит с петель, он тоже был готов умереть.

Но в этот раз желание жить было слишком сильным.

Нэш сделал глубокий вдох.

Дверь сошла с петель и с оглушительным грохотом повалилась на пол. Все страхи, окутавшие Нэша, сразу же испарились. Он видел цель – три ведьмака, что бросились в его сторону. На мгновение взгляд зацепился за происходящее в коридоре…

Там шло сражение. Леоне удалось освободить нескольких заключенных!

Он отразил атаку первого ведьмака, проскользнул под мечом второго. Выхватив кинжал, вогнал его под ребра мужчины и оттолкнул к выходу. Стены содрогнулись от болезненного крика. Еще один ведьмак бросился на Леону. Мечи столкнулись и заскрежетали. Блокировав удар, она оттолкнулась от пола и замахнулась ногой. Ботинок со всей силы проехался по лицу мужчины – и тот ничком свалился на пол.

В камеру ворвались еще трое. Они окружили Нэша – видимо, посчитали его главной целью. Очень зря. Леона за секунду перерезала глотку одному из них, подлетев со спины. Второго ударила под колени, а затем на каменный пол с чавкающим звуком упала его голова.

Отбиваясь от еще двух противников, Нэш боковым зрением посмотрел на Клэр. Она застыла на месте, словно парализованная. Но Леона кружила перед ней, не давая ведьмакам подойти ближе, чем на десять шагов.

Леона словно была Богиней Смерти. На ее лицо брызгала кровь, губы кривились в хищной усмешке, а в синих глазах плескалось желание отомстить. За их страдания. За их сломанные кости. За отнятую у них свободу.

И за всех, кто погиб в том зале переговоров.

– Выходим в коридор! – крикнул Нэш, оттесняя двух ведьмаков к выходу.

Внезапно тело скрутило от боли. Магическая волна, посланная льерсцем, свалила его с ног. Меч отлетел к противоположной стене. Перед глазами опять мелькнули яркие всполохи. Они впивались в него, словно заточенные кинжалы. Нэш зарычал и с усилием достал из сапога нож. Рука дрожала, но он замахнулся и метнул его в глаз льерсца. Тот завопил, ударившись о стену позади.

Нэш потянулся к мечу, но второй ведьмак стремительно бросился в его сторону и совершил замах. Секунда – и его рука переломилась бы пополам. Но черная буря пронеслась мимо и отразила удар.

Леона, словно танцовщица, закружилась вокруг мужчины, заставив его отвлечься от Нэша. Он дотянулся до клинка и подскочил на ноги, превозмогая боль от магических атак.

Леона расправилась с льерсцем, но в зал вбежали еще двое. Да сколько же их тут! Такими темпами они вымотаются и слягут от потери сил. Но им нельзя сдаваться – ни в коем, мать его, случае, пока Клэр не выберется на поверхность.

– Оттесняй их в коридор!

Они с Леоной были сплошной стеной стали и ярости. Напирая на ведьмаков, пробирались ближе к дверям. Только сейчас Нэш осознал, что в проходе стало тише.

– Лайонкор, быстро за Клэр!

Ведьмаки обнажали зубы, словно мечтали перегрызть ему глотку. Один из них послал новую магическую волну. Нэш взмахнул мечом и отразил ее. Руки загудели от прокатившейся по телу силы. Леона подхватила Клэр, выставив перед собой клинок.

Нэш моргнул, когда за спинами двух ведьмаков что-то блеснуло. Он отразил атаку, после чего вгляделся в коридор.

В них летели две стрелы.

– Назад!

Он резко повернулся к девушкам и расправил крылья. Нэш был готов получить пару стрел в спину. Главное – сохранить им жизнь.

Но стрелы так и не настигли его.

Все звуки мгновенно стихли.

Никаких криков и звона стали.

Никакого движения магии.

Абсолютная тишина.

Время остановилось. Нэш услышал чьи-то шаги – размеренные, но твердые. Леона насторожилась и выглянула из-за него, готовая продолжить бой. Клэр дрожала, опустив взгляд в пол. Нэш посмотрел через плечо и заметил… темную фигуру. Лицо человека скрывал глубокий капюшон, одна рука сжимала лук, а вторая – знамя. Доспехи из рондданской стали скрывали поджарое тело.

Шаг.

Человек перебил стрелами всех льерсцев.

Еще шаг.

Они ничком лежали на полу.

Еще шаг.

Заключенные ведьмы и ведьмаки, которые, по всей видимости, пошли против короля Драу, прижались к стенам. Они не смели нападать на спасителя. Потому что знали, чье лицо скрывается за капюшоном.

Нэш развернулся и приподнял меч. Рука замерла на полпути, когда он различил в тусклом свете колечко, блеснувшее в губе незнакомца. Точнее, незнакомки.

– Ты ведь говорила, что мы не союзники… – вырвался из него изумленный шепот.

Женщина откинула с лица черную ткань и улыбнулась.

– А я и не говорю, что мы союзники. Мы враги общего врага.

Перед ним, держа в руке черно-красное знамя Альянса, стояла королева Рондды.

Вальхалла Регинлейв.

– Крылья свободы бьют в небеса, – едва слышно произнесла она.

Кажется, Боги услышали его молитвы.

Глава 16

Непокорные

Молчаливая Цитадель, Утраченные земли

Почему вы решили хранить их именно там? – прошептала Эстелла, оглядев темный коридор.

Аарон нахмурился. Спасибо мертвым Богам, сейчас здесь никого не было.

– Чтобы ты спросила, – продолжая следовать за ней по пятам, ответил он так же тихо.

Они остановились на углу и одновременно вытянули шеи, чтобы выглянуть в следующий коридор.

– Все чисто.

Аарон уже собрался выйти из укрытия, но Эстелла потянула его за руку и развернула к себе лицом.

– Подожди. Ты поговорил с Астрой?

– Она пойдет с нами.

– Что? – ахнула Эстелла, после чего нахмурилась и покачала головой. – И я слышу это от тебя? Я думала, ты первый запретишь ей идти на операцию. Она еще не встала на ноги.

– Она сильнее, чем все мы вместе взятые. И она не хрустальная. Мы и так слишком долго держали ее в четырех стенах. Астре нужна свобода, а если она не получит ее, то превратит крепость в чертову Бездну.

Эстелла хмыкнула и сложила руки на груди.

– Ты засранец, знаешь?

– Да, моя госпожа.

Солари тихо хихикнула и ткнула его в бок.

Последнее время она стала ему слишком близка, и если изначально Аарон не хотел подпускать ее, то сейчас считал… немного другом. Совсем немного.

Даже когда хвостиком ходил за ней, помогая тренировать атакующий отряд. Просто Эстелла… похожа на него? Впервые за долгое время кто-то принял Аарона таким, какой он есть, – грубым, холодным и закрытым. Он не хотел отказываться от этого чувства из-за страха или глупой неуверенности.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Текст из песни James Newton Howard, Jennifer Lawrence – The Hanging Tree (Кинофильм «Голодные игры»). – Здесь и далее прим. авт.

2

Текст из песни Дарьи Виардо «Возвращайся домой».