Наследнички 5

– А ты не думал, что это именно диверсия? – Степан слегка наклонил голову набок, внимательно глядя на доску и пытаясь понять, как в этом мельтешении аналитики могут что-то разглядеть. – Что на самом деле проклятая вещь предназначалась для одного конкретного места, для порта, например. И именно для того, чтобы оставлять корабли без капитанов перед выходом в море, а, скорее всего, во время плавания? А остальные были разбросаны просто для отвода глаз?

– Стёпа, не считай меня глупее себя, – Илья резко провёл рукой и мельтешение символов остановилось. Сейчас на доске была нарисована прямая, поделённая на чёткие отрезки. – Очень неоднозначный результат. Скажем так, это может быть правдой. Но в таком случае почему Совет кланов Содружества ничего не делает, чтобы убрать угрозу? Почему за столько лет они ничего не сделали?

– Они не знают, что это именно проклятые вещи, – Степан улыбнулся. – Мужчины погибают разные, связаны между собой лишь наличием дара.

– И то, если только они призывали по какой-то причине дар в определённых местах. Мы же узнали про то, что это именно проклятье, потому что нам об этом сказал малефик, умудрившийся это проклятье словить, – Илья посмотрел на Ушакова. – Мужчина – малефик. До недавнего времени это считалось невозможным. В любом случае выявить причины размещения проклятых вещей нам вряд ли удастся. В архивы нас никто не пустит, и даже Виктор не сможет ничего сделать.

– Нужно идти в порт, – Степан решительно поднялся.

– Да, нужно, – Илья провёл рукой против роста волос, взлохматив их. – Но как отпустить туда девочек? Если только… – Он развернулся и посмотрел на Степана. – В вашей небольшой семейной армии, по недоразумению называющейся охраной клана, есть неодарённые бойцы?

– Да, – Степан пару раз моргнул, а потом ударил себя по лбу. – Точно! Если проклятье направлено на одарённых мужчин, то неодарённый вполне может находиться возле проклятого предмета.

– Нет, неправильно. Если мужчина не будет призывать дар возле проклятого предмета, то ему ничего не грозит. Неодарённому это сделать будет проще, но суть ты уловил. Мы тоже можем попытаться, но иногда дар вырывается неосознанно, на рефлексах, особенно в случае опасности. – Илья снова посмотрел на доску. – Сколько понадобится времени, чтобы прилетел помощник? При условии, что с Виктором я всё согласую?

– Не знаю, как коридор свободный появится, – Степан развёл руками.

– Звони отцу, а я пока с Леймановым свяжусь, – сказал Илья. – Ну и у нас появилась пара дней незапланированного отдыха. Можешь воспользоваться и осмотреть город с Юлькой.

– Я так и сделаю, – Ушаков улыбнулся и достал телефон, чтобы позвонить отцу. Ну а когда всё будет согласовано, можно и погулять, тем более что здесь на юге осень практически не чувствуется.

***

Лариса посмотрела на Ольгу, и, вздохнув, подошла к Роману, обняв его за талию.

– Вам не нужно будет ютиться на диване, – сказала она. – Папа спрашивал, смогу ли я съездить в Лондон во время этой поездки. Нам нужно обновить кое-какие договоры. Я думала, что если время позволит, то попрошу вас съездить туда. Но, всё решилось само собой. Оля, ты же составишь мне компанию?

– Конечно, – Ольга улыбнулась. – А вы спокойно поговорите с отцом и сделаете всё, что хотите сделать, не напрягаясь и не оглядываясь на нас.

– Я очень сильно хочу сказать нет, – Ромка вытащил Ларису у себя из-за спины и сел на диван так, что девушка упала ему на колени. – Но не буду этого делать.

– Да, – я взлохматил волосы. – Отец был немного взволнован, а это для него нехарактерно. Поэтому будет лучше, если какое-то время вы побудите подальше от нас. Никогда себе не прощу, если вас рикошетом случайно зацепит.

– Не слушай его, – сразу же сказал Ромка нахмурившейся Ларисе. – Он сейчас чушь несёт. Ничего нам не угрожает. А отец был взволнован из-за того, что на борту самолёта находится. Он, как бы это сказать, не любит летать.

– У нас в пригороде Лондона имеется прекрасное поместье, так что вам не нужно будет в гостиницах селиться. – Я вытащил телефон и принялся искать номер начальника охраны Лондонского особняка.

Не хочу, чтобы Ольга куда-то уезжала, да ещё и без меня, но прекрасно понимаю, что это будет прекрасный выход из нашего положения. Тем более, если здесь замешаны безликие. Эти твари не только к нам с Ромкой неравнодушны, но и к нашим девушкам. А мы молодцы, сумели из миллионов незамужних женщин найти именно тех, от кого у Кая и его сумасшедшей подружки крышу рвёт похлеще, чем от Ромки. Брат мне рассказал, как Кара возбудилась, увидев Ларису. Так что, лучше действительно перестраховаться.

В полном молчании мы отвезли девушек на поезд, и когда он тронулся, поехали в аэропорт, встречать отца.

– Их встретят? – хмуро спросил Ромка, глядя перед собой.

– Да. И, Рома, ты уже об этом спрашивал, – ответил я ему, выруливая на стоянку перед частными ангарами.

Мы нашли ангар, принадлежащий Вольфам. У Орловых свой ангар был только в Лондоне. Поэтому в других крупных городах Содружества использовали или ангар посольства Российской империи, или те, что принадлежат Вольфам. И последних было как бы не больше посольских.

Самолёт заехал в ангар через полчаса после того, как мы в него вошли. Всё это время мы с Ромкой не разговаривали, напряжённо думая, каждый о своём. Самолёт остановился, и винты перестали вращаться. Я встрепенулся и оторвался от стены, к которой прислонился спиной во время ожидания.

Открылся люк, и опустился трап. Высокий блондин появился на трапе только спустя пять минут. Он спускался, держась за поручень, а стюардесса, обслуживающая этот рейс, смотрела ему вслед сочувственно.

– Если я сейчас упаду на землю и начну её целовать, это будет выглядеть слишком странно? – голос отца звучал глухо, а лицо было приятного зеленоватого оттенка. – Ненавижу летать, – признался он и крепко обнял нас.

– Всё так серьёзно? – спросил Ромка, слегка отодвигаясь от него и заглядывая в лицо. – А то мы девчонок в Лондон отправили. Будет немного нехорошо, если выяснится, что ты просто соскучился.

– В Лондон? – он посмотрел на него, потом перевёл взгляд на меня. Я смог только плечами пожать, подтверждая Ромкины слова. – Ну что же, может быть, так даже лучше.

– О чём ты хотел поговорить? – спросил, чувствуя, как меня накрывают с головой непонятные предчувствия.

– Давайте уже в гостиницу приедем и поговорим, – сказал отец твёрдо. Он немного отошёл от перелёта и первым направился к выходу из ангара.

В гостинице портье проводил нас недоумённым взглядом. На его лице крупными буквами было написано, что он где-то видел этого светловолосого мужчину, но никак не может вспомнить, где именно.

Когда мы поднялись в номер, отец осмотрелся по сторонам и присвистнул.

– Однако. Я в таких никогда не жил. – Наконец, произнёс он.

– Простые смертные, такие как Артём Гусев, не привыкли терпеть тяготы и лишения, – ответил я ему усмехаясь. – Им не нужно показывать стойкость перед лицом бытовых трудностей.

– Это ты ещё их дом не видел, – добавил Ромка. – У Гусевых свой пруд есть прямо на территории. И ведь это не поместье. Дом хоть и на отшибе стоит, но всё равно в черте города.

– М-да, – отец покачал головой. – Ладно, перед смертью не надышишься. Я хотел с вами серьёзно поговорить. Не знаю, как начать, – он поморщился. – В общем, я не родился Константином Керном. А после смерти занял его тело. Костик в тот момент как раз к месту силы ехал и все изменения, в том числе и в характере, даже родные списали на инициацию, – быстро проговорил отец и замолчал.

Мы с Ромкой переглянулись. Отец с беспокойством смотрел на нас, тогда я, вздохнув, ответил.

– Мы знаем. То есть, нам неизвестны подробности, но вот про то, что твоя душа прибыла вообще из другого мира, нам известно. – Он долго смотрел на меня не мигая. Мне даже стало слегка не по себе от его пристального взгляда. Чтобы скрыть нервозность, я упал на диван и, посмотрев в глаза, так похожие на мои собственные, добавил. – Пап, я провёл незабываемое время в обществе Верна. И большую часть этого времени мы находились в свёрнутом пространстве. Если всё пересчитать, то я с ним наедине провёл несколько лет. Неужели ты думаешь, что этот гад не завалил меня намёками насчёт тебя?

– Мы долго с Андрюхой анализировали эти намёки и намёки этой твари Кары, – Рома сел рядом со мной, – и пришли к выводу, что это ничего не меняет. Какая разница, если все, кому ты дорог, узнали тебя как раз после той инициации. Значит, настоящего Костю Керна никто, включая родную мать, толком и не знал.

– И получается, что даже бабушка с дедом Виталием знали и любили именно тебя, – добавил я.

– И вам всё равно? – отец слабо улыбнулся.

– По крови мы Орловы и Керны, – вставил Ромка.

– И Стояновы, ты забыл про Стояновых, – мрачно напомнил я ему.

– Вот про кого мне хотелось бы забыть, так это про Стояновых, – Ромка закатил глаза. – У нас чудовищная наследственность, и ты здесь вообще ни при чём.

– Рома, меня называли Тёмным Властелином. Я творил жуткие вещи, по-настоящему жуткие, – отец, похоже, решил исповедаться до конца.

– Папа, тебе подчинились семейные дары, тебя признал Кодекс, а на мой зов отзываются орлы. К тебе пришёл чеширский кот. Какие ещё доказательства тебе нужны, чтобы понять, ты – Орлов! А в голове у всех свои тараканы. – Я махнул рукой.

– Андрей, ты не понимаешь, – он покачал головой. У меня сложилось впечатление, что отец хочет убедить нас в том, что он когда-то был чудовищем, и, возможно, им остался. Но ему не повезло. Мы с Ромкой, ко всему прочему, ещё и относительно умными родились, и умели думать и принимать решения самостоятельно, не оглядываясь на чужое мнение. – Важны не только действия, но и мотивация, а также желание. Так вот, я осознанно шёл на страшную жестокость. В какой-то момент я хотел причинять боль, а потом мне стало всё равно, и это было по-настоящему страшно…

– А, по-моему, это ты не понимаешь, – Ромка встал, подошёл к столу и порылся в документах, которые мы получили от Александра Стоянова сегодня с курьером. Там кроме документации на уже отправленного в Содружество оружия, была предварительная спецификация чего-то, носившего рабочее название «Вихрь гнева». – На, полюбуйся. И скажи, мы должны больше опасаться наследственности, доставшейся нам от воина и властелина, пусть и отличающегося определённой продуманной жестокостью, или от человека, способного придумать оружие, творящее такое?

Отец долго смотрел на него, потом взял документы и начал читать. По мере того как он читал, его глаза расширялись всё больше и больше. Наконец, он осторожно положил бумаги на стол.

– Он не собирается его делать? – спросил он, глядя при этом на меня.

– Понятия не имею, – я развёл руками. – По телефону дед сказал, что оно ему пришло в голову от радости, ведь контракт здесь в Содружестве так хорошо и быстро был заключён. Он даже не ожидал, что всё так удачно сложится, и обрадовался. А теперь ответь, ты от радости великой тоже мог придумать хрень, способную стереть с лица земли огромный город, размером со столицу, уничтожив абсолютно всё живое? При этом умирать это живое будет далеко не безболезненно и достаточно долго, чтобы эту боль прочувствовать до конца.

– Я вот только одного не понимаю, зачем ему понадобилось воду преобразовывать в кислоту, когда уже всё будет закончено? – Ромка озадаченно потёр подбородок.

– О, я тебе сейчас объясню, – я встал и остановился напротив брата. – Догадался, знаешь ли, задать ему этот вопрос, когда он звонил насчёт этих бумаг. Если пойдёт внезапно дождик, во время применения этого… этого… в общем, этого, то преобразование необходимо, чтобы вода не смогла уменьшить действие яда нарывного действия, распылённого во вторую стадию раскрытия боевой части.

– Пока я жив, Стоянов не сделает эту дрянь, – наконец, отец отошёл от прочитанного и внимательно на нас посмотрел. Видимо, ищет в нас свою покойную жену, чтобы понять, насколько сильно мы всё-таки похожи на прекрасную Анну, а значит, и на её ненормального отца.

Телефонный звонок прервал размышления отца. Он посмотрел на номер и ответил, активировав громкую связь.

– Ершов, что случилось? – спросил он, не отводя взгляда от Ромки.

– Непримиримые что-то делают! – раздался встревоженный голос Кирилла. – Они какой-то ритуал проводят, или что-то ещё!

– Я сейчас в Содружестве, – процедил отец. – Не смогу переместиться, если только Паразит меня переместит.

– Оставайся с сыновьями, – раздавшийся из трубки голос Верна был настолько внезапным, что мы вздрогнули. – Я понял, что задумал Кай, и попытаюсь сбить его настройки. Но ты оставайся с сыновьями. Я скоро к вам присоединюсь.

– Мы сейчас в другой стране, – ответил отец.

– Ты думаешь, меня волнуют глупые границы, установленные людьми? – в голосе Верна прозвучало презрение. – Я скоро буду.

Он отключился, а я почувствовал, как по спине пробежал холодок.

– Чего он опасается? – я повернулся к отцу. – Чего боишься ты?

– Когда Верн вскрыл ваши источники, у Романа открылся ещё один дар. – Отец сделал несколько шагов по комнате и резко развернулся. – Рома, у тебя есть способность Тёмного воина принимать боевую ипостась. Здесь, в этом мире, она не работает. Но Кара, эта тварь ненормальная, однажды сумела вызвать её у меня. И я не могу поручиться, что она не попытается сделать это снова, но уже с Ромой.

Он не успел договорить, потому что Ромка схватился за горло, захрипел и упал на колени. У него изо рта хлынула кровь. Одновременно с этим в комнате появился Верн.

– Держи его! Я сейчас аркан переброшу! – заорал он, и в комнате резко похолодело. Отец призвал дар смерти, не давая ей забрать его сына.

Рома обмяк, но перестал хвататься за горло, и тут посреди комнаты появился с громким хлопком Паразит. Его глаза горели, из них чуть ли искры не сыпались.

– Мяу-у-у-у! – кот взвыл дурным голосом и прыгнул прямо на Ромку. Хлопок и они оба исчезли.

– Где они? – мы с отцом вместе посмотрели на Верна, устало опустившего руки. Вокруг бушевала магия смерти, переплетаясь с магией безликих. Сейчас в номер никому постороннему лучше было бы не входить. – Где мой сын?! – Отец сделал шаг к Верну, но тот только покачал головой, к чему-то прислушиваясь.

– Он жив, – наконец, сказал безликий. – Мне удалось сменить аркан жертвы. А вот где он… – И Верн очень выразительно посмотрел на отца. – Ну что же. Зато сейчас мальчик сумеет раскрыть весь свой потенциал. Если выживет, конечно.

***

Рома с трудом сел и огляделся по сторонам. Голова кружилась, а потёки крови на лице запеклись и неприятно сковывали кожу. Он сидел на широкой земляной дороге. Таких примитивных дорог Рома даже в Матвеевке не видел. Было жарко, солнце висело над головой очень низко и жарило нещадно. Невдалеке виднелся лес.

– Мяу, – Ромка опустил взгляд и увидел Паразита, ходящего вокруг него, периодически задевая парня хвостом.

– Господи, Паразит, где мы? – Роман встал, подхватил кота и прижал его к груди. – Папа! Андрей! – заорал он, понимая, что не чувствует брата. – Да где же мы оказались?

Глава 5

Беатрис подошла к машине, остановившейся возле крыльца. За рулём сидел Борис, с задумчивым видом глядя на девушку.

– Не помню такой машины в гараже поместья, – сказала Беатрис, садясь рядом с Орловым на пассажирское сидение.

– Её мне Андрей оставил. – Ответил Боря, выворачивая на дорожку. – Они в Париж на самолёте полетели. Так что теперь эта машина будет стоять в гараже рядом с представительскими монстрами. Можешь пользоваться, если такая необходимость возникнет.

– Спасибо, – ответила Беатрис и отвернулась, глядя в окно. Она так радовалась, когда отец смог позволить себе купить ей машину. Вряд ли Борис бы радовался такой обыденной, на его взгляд, вещи. – Аврора говорила, что из аэропорта их вёз Иван. В этом был какой-то смысл?

– Да, огромный, – Боря криво улыбнулся. – Мы долго не хотели получать права. То есть, Андрей, Стёпа Ушаков и Ванька как раз получили их, как только им исполнилось восемнадцать. К тому же Подоров обожает машины. Ну а вся наша остальная компания долго отнекивалась. Водить нас научили давно, но это не значит, что мы не любили ездить пассажирами. Ванька может дать Вольфам фору размером в этот занюханный посёлок, который у меня уже поперёк глотки стоит. Это логично, что именно ему доверили везти самое дорогое, наших девочек.

– И что же заставило вас изменить решение и всё-таки получить права? – Беатрис повернулась к нему, глядя с любопытством.

– Прямой приказ главы клана. – Борька широко улыбнулся. – Костя однажды не выдержал и пригрозил сделать с нами что-то страшное, если мы не получим уже эти проклятые права. Не знаю, как остальные, но я не слишком хотел испытать, что же такого ужасного может придумать Константин для совсем уж отбившихся от рук сыновей своего клана.

– Странно, я почему-то думала, что молодые люди с удовольствием получают права, особенно когда им можно выбрать машину по душе. – Беатрис продолжала разглядывать Борьку, словно впервые видела.

– Ну вот такие мы оригинальные, – Боря пожал плечами. – И под «нами» я подразумеваю себя, Устинова, Игорька Орлова, ты с ним пока не знакома, и Ромку. Остальные вроде так долго не тянули.

Машина в этот момент въехала на ту самую дорогу, проложенную вдоль каньона, в который их не так давно хотели столкнуть. Беатрис невольно поёжилась, глядя на овраг. Её машинку и машину, столкнувшую их в пропасть, уже убрали. Только участки выжженной земли напоминали о том, что здесь произошло.

– Ванька считает, что это отвергнутый поклонник, или кто-то в этом роде, – тихо произнёс Борис, увидев, её передёргивания.

– Это невозможно, – девушка покачала головой. – Я никого не отвергала. И никого не поощряла, чтобы он мог что-то себе навоображать.

– На самом деле фантазия у людей безгранична. – Боря прибавил скорость, стараясь как можно быстрее проскочить неприятный отрезок пути. – Они могут придумать даже то, чего нет. Просто вспомни, кто из работников оказывал тебе повышенное внимание, или пытался ухаживать?

– Я не знаю, – Беатрис покачала головой. – Ещё неделю назад, я бы сказала, что возможно ты решил немного за мной приударить, сейчас же… я не знаю, – повторила она и снова посмотрела в окно.

– Ты поэтому меня избегаешь? Боишься, что я начну к тебе приставать? – Боря нахмурился. – Если честно, общение через посредника начинает мне надоедать. Беатрис, если я дам тебе слово, что не буду даже неудачно шутить на эту тему, ты начнёшь снова со мной разговаривать без просьбы Ксении?

– Борис, – девушка замолчала, а потом быстро, чтобы не передумать, добавила. – Дело не в тебе, а во мне. Потому что я не могу обещать, что не буду даже шутить на подобные темы. И если раньше это было почти нормально, то сейчас – неуместно. – Твёрдо сказала она.

– Да? – Боря бросил на неё быстрый взгляд и улыбнулся. – Как интересно.

Больше они ничего друг другу не сказали, доехав до типографии в молчании. Каждый из них напряжённо обдумывал что-то своё. Когда они заехали в посёлок, немногочисленные прохожие провожали машину взглядами, большинство из которых были любопытными. Но встречались и недоброжелательные. К счастью, последних было не так уж и много.

Припарковавшись возле злополучной типографии, Борис заглушил мотор и повернулся к девушке.

– Ну что, пошли? – и он выскочил из машины, оббежал её и открыл дверь перед слегка покрасневшей Беатрис.

Вместе они зашли в здание и сразу же столкнулись с управляющим, меряющим шагами небольшой холл. Борька ещё не успел разобраться с персоналом, и управляющий был единственный, кто сохранил своё место, принеся клятву Андрею. Он сделал это с большим удовольствием. У господина Колло было много разногласий с бывшим владельцем, и он уже готовился к увольнению, когда Боря купил типографию. Принёс Колло клятву очень демонстративно, злорадно посматривая при этом на бледного от ярости бывшего владельца, собирающего в этот момент личные вещи.

– Господин Орлов, как хорошо, что вы решили навестить нас, – Колло бросился к Борису, напрочь игнорируя при этом Беатрис. Девушка даже головой покачала. Для неё с приездом Орловых на самом деле мало что изменилось.

– Что-то произошло? – Спросил Боря нахмурившись.

– Можно и так сказать, – Колло всплеснул руками. – У нас маленькая типография. Здесь работает всего двадцать человек, включая ночного сторожа и грузчиков. И они хотят поговорить с вами. У нас есть зал для проведения общих собраний. Вы же можете уделить им немного своего времени?

– Господин Колло, – Борис очень демонстративно посмотрел на часы, – сейчас три часа дня. Рабочий день должен быть в разгаре. Но, как я понимаю, работать никто не желает, и все хотят встретиться со мной. Хотя я уже объявлял, что с каждым работником, включая секретаря и того самого ночного сторожа я встречусь послезавтра. С каждым индивидуально. И у каждого будет назначено своё время. Что в этом распоряжении было непонятно?

– Для меня всё абсолютно понятно, но здесь у нас приняты подобные собрания, – Колло развёл руками. – Я предупреждал сотрудников, но они проявили упрямство. В той ситуации я мог только уволить всех скопом, но не добиться ничего, кроме зреющего напряжения. Поэтому я принял решение позволить им собраться после того, как Коллет сообщила, что вы приедете.

– Пойдёмте, где находится этот ваш зал для общих собраний? – и Боря вопросительно посмотрел на управляющего.

Господин Колло побежал впереди него, показывая дорогу, а Беатрис не оставалось ничего другого, как следовать за Орловым. К тому же ей было интересно посмотреть, как Борис справится со сложившейся ситуацией. Эти собрания могли проходить очень агрессивно, и Орловы точно не привыкли к подобному.

В зале для собраний стоял умеренный гул. Сотрудники о чём-то негромко переговаривались, поглядывая на стол, стоящий на импровизированной сцене, где должно было сидеть руководство. Борис занял место в центре стола, хмыкнув, увидев подобное расположение. Рядом с ним сел Колло, а Беатрис устроилась по другую руку.

– Добрый день, – Борис встал, обводя собравшихся внимательным взглядом. – Так уж получилось, что, наверное, единственный не в курсе, зачем мы все здесь собрались.

– Мы вообще не думали, что сын клана почтит нас своим вниманием, – со своего места поднялся довольно молодой человек. Говорил он напористо и в меру нагло, что не ускользнуло от внимательного взгляда Орлова.

– Если вы так не думали, то зачем оставили свои рабочие места, и собрались здесь? – спросил Борис спокойно. Кто бы знал, насколько тяжело далось ему это показное спокойствие.

– Мы не рабы, и имеем право высказать своё мнение по поводу условий работы, и не наедине, чтобы не позволить вам запугать нас, – ответил всё тот же молодой человек. – Вам не удастся навязать нам правила кланов, где все подчиняются только слову главы, – добавил он довольно агрессивно.

– Господин… – Боря вопросительно посмотрел на выступавшего человека. Похоже, он был зачинщиком этого маленького бунта, который устроили сотрудники типографии. И Орлову даже не нужно было выяснять причину, всё и так было ясно. Он только головой покачал, представив, как они дружно побежали бы на рабочие места, если бы на его месте сейчас стоял отец, или Илья. С другой стороны, Боря прекрасно понимал, что его здесь для этого и оставили – учиться.

– Дежоле. Колин Дежоле. Я ведущий художник, – Колин смотрел на мальчишку, стоящего во главе стола с вызовом.

– Вы уволены, господин Колин Дежоле, – всё так же спокойно произнёс Борис.

– Что? – Дежоле моргнул. Его взгляд мгновенно потерял половину вызова, зато в нём появилась растерянность.

– Вы были правы, господин Дежоле, вы не рабы. – Борис жёстко улыбнулся. – И так как вы не рабы, то не должны терпеть моего кланового произвола. Поэтому, вы уволены. Можете высказывать своё недовольство за пределами типографии. А сейчас попрошу вас выйти. Здесь могут присутствовать только сотрудники.

Колле сложил руки на груди и злорадно осматривал растерянных сотрудников. Он же предупреждал этих баранов, что сын клана не будет терпеть их закидоны. И где теперь Дежоле будет искать работу, Бориса Орлова волнует меньше всего. Он проводил взглядом вышедшего художника, и перевёл взгляд на Бориса. А тот, дождавшись, когда за Дежоле закроется дверь, снова повернулся к залу.

– Продолжим. Кто ещё хочет высказать претензии не в индивидуальном порядке, а вынося их на всеобщее обозрение?

***

Роман посмотрел в сторону леса. Было жарко, и самое лучшее, что он мог сейчас придумать, это хотя бы ненадолго спрятаться от палящего солнца.

– Ну что, Паразит, дойдём до леса? – Рома посмотрел на сидящего у его ног кота, а затем снова перевёл взгляд на виднеющиеся не слишком далеко деревья. – Я себя так хреново чувствую, да ещё и солнце это. Там хоть тень есть.