Личная помощница для монстра

– Да, вчера в полночь.

Я сделала вид, что его неудобство меня не касается. Когда мы вышли на административном этаже и направились к его кабинету, Прохоров расслаблено выдал секретарю задание обеспечить нас кофе.

– Как ваша племянница? – вежливо поинтересовался он, усаживаясь за стол.

– Спасибо, утром написала, что чувствует себя хорошо. Я позже ее навещу.

– Прекрасно, – рассеяно отозвался он, глядя в монитор. – Можно на ты? Буду вводить тебя в курс дела урывками, потому что у меня завал. Вместе мы возьмемся за воспитание нашего гения-хирурга. А пока я буду занят, Наташа тебя обучит секретарскому делу…

– Секретарскому? – переспросила я непонимающе.

– Ну да, – не придавая значения, продолжал Прохоров, – кофе варить, составлять расписание и все такое. Ты у нас будешь числиться личной помощницей Дорфа, поэтому тут у тебя будет картбланш. Программа у нас офисная, Наташа тебя всему научит – графики составлять, контролировать его дела…

– Угу, – многозначительно прогудела я, стараясь контролировать эмоции.

Дефиле в костюмчике пони не прошло мне даром. Прохоров решил развлечься за мой счет. Не выйдет…

…козел.

– Наверняка у вас есть такая же программа и у финансового отдела, – предположила я, невинно хлопая глазами. – Я могу начать с нее и самостоятельного изучения положения дел.

Он бросил на меня быстрый взгляд.

– Да, программа есть, но я пока не могу дать тебе к ней доступ. Давай-ка ты сначала спустишься в отдел кадров, где вы подпишите с Тамарой Антоновной все, что нужно…

Я мысленно застонала. День обещал быть долгим.

***

– Вау, какая ты крутая! – пропищала Ангелина, стоило мне нарисоваться в ее палате.

Она сидела с подносом на кровати и пыталась поесть одной рукой. И меня ужалило чувством вины:

– Давай помогу…

– Я нормально, – упрямо заявила она. – Справлюсь. Мне еще черт-те сколько все делать одной рукой. Ты же не будешь со мной сидеть постоянно…

– Болит? – присела я на край кровати и потянулась к подносу, но она шлепнула меня по руке:

– Я сама. Болит. Но с утра сделали укол.

– Сегодня может болеть сильнее…

– Я знаю. Все терпимо. Насть, ну серьезно. Я не ребенок, чтобы за мной слюнявчики подтирать. У меня не спина сломана, а всего лишь рука.

Я поежилась от сравнения.

– А у тебя что, работы нету, что ты тут сидишь? – перевела она тему.

При этом пыталась отколупать пленку от йогурта одной рукой, а у меня аж нервы звенели от желания отобрать эту банку и вскрыть самой.

– Я пришла тебя повидать, – отвела я взгляд. – С работой пока непонятно.

– Что такое?

– Жду босса.

– О… его еще нет? – В этот момент йогурт сдался и брызнул на одеяло. Я волевым усилием не дернулась.

– Нет, – выдавила. – Меня вообще-то послали учиться варить ему кофе.

– Фто за фифня? – возмутилась моя девочка, принимаясь зубами рвать пачку с салфетками. – Ты ему не кофе нанималась варить! Та ну, Насть! Он не допустит… Кто тебя послал?

– Финдир. Мне кажется, его это все забавляет.

– Не на ту напал! Это он еще не знает твоего потенциала.

– Не знает, – кивнула я.

– Сочувствую ему. Он же тебя еще не видел без пижамы.

– Ангелина, – закатила я глаза.

– В деловом костюме, я имею ввиду! – И она захихикала.

А мне подумалось, что у нее уже есть парень, и надо бы как-то обсудить все же безопасность взаимодействия с мужским полом и вообще все, к чему я не была готова. Но, наверное, не в первый мой рабочий день. О чем я думаю?

– Мне Рита звонила, сегодня заедет, – сообщила вдруг Ангелина, остервенело вытирая пододеяльник от йогурта.

Странно, а почему не мне?

– Она в курсе, что ты тут работаешь теперь, и что у тебя – крутой мужчина?

– Пока что у меня все непонятно, но она в курсе, да. Вчера разговаривали.

– Тебе позвонить, когда она приедет?

– Думаю, она мне сама позвонит, если сочтет нужным.

– Эй, чего это вы? – насторожилась Ангелина.

– Ничего, – пожала я плечами. – Но разговор вышел странным. Она будто не очень рада…

– Она просто переживает, чтобы ты была счастлива. Ну и она же не знает, какой у нас Радислав Романович клевый.

Я хрюкнула, на что она строго сдвинула брови:

– Так, иди объясняй козлу, что ему с тобой повезло! А то уже десять!

Но «свалить» я не успела. «Начальство» пришло за мной лично.

21

– Доброе утро, – Радислав задержался на мне восхищенным взглядом, и я смущенно отвела свой. Успела только заметить, что выглядел он отдохнувшим и дико привлекательным.

Приятно было все же осознавать, что он сменил свой обычный жесткий пронзительный взгляд на вот этот, от которого подгибаются ноги. И как мы собираемся работать вместе?

– Меня чуть не повязали мордой в пол на проходной, – сообщила я, поднимаясь с кушетки, когда он прошел в палату. – Не пускали.

– Ты мне не рассказывала, – вставила удивленно Ангелина.

– Потому что нужно было слушать распоряжение руководства и приехать после обеда, – парировал он сурово, но тут же улыбнулся, когда я подняла на него взгляд: – Выглядишь невозможно профессионально. Наверное, мне стоит добавить служебных обязанностей во вчерашний список.

– Прохоров уже добавил, – заверила я деловым тоном. – Отправил меня на стажировку к своему секретарю, чтобы научили варить тебе кофе.

– Что? – усмехнулся он. – Денис Юрьевич разучился шутить?

– Безобразие, – поддакнула Ангелина.

– Он о тебе заботится, – иронично заверила я. – Хочет, чтобы тебе стало работаться еще комфортней, наверное.

– Присядь, пока я осмотрю Ангелину, – попросил Радислав и кивнул мне на диван, – а потом разберемся.

– Может, я пока за кофе схожу? – не послушалась я.

– Ну, если хочешь, – нехотя согласился он.

– А ты какой предпочитаешь?

– Возьми себе. И позавтракай спокойно, если не успела, – добавил он заботливо. – А я уже выпил.

Я улыбалась, вспоминая его взгляд, пока шла по коридору. Не знаю, к чему это все приведет, но я сегодня тоже отлично отдохнула, и свежую голову заполнило розовым туманом. В какой-то части. Ну почему бы и не очароваться мужчиной для разнообразия? Не все ж депрессию из угла в угол перекатывать? Ангелина права.

А вот Рита – нет. То, что подруга не удосужилась сообщить мне о том, что приедет, заставило неприятно поежится. У нас с Ритой бывали разногласия – как без них, если дружишь сто лет? Конечно, было и соперничество, и обиды, и ссоры… Но, мне казалось, что мы давно выросли, и поддержка друг друга для нас на первом месте. Вчера мне нужна была ее поддержка.

Погруженная в эти мысли, я уже взялась за стаканчик с кофе у прилавка кафетерия, когда рядом послышалось знакомое:

– Настя?

Я обернулась и увидела Олега. Он восхищенно смотрел на меня в паре шагов и улыбался в своей неповторимой манере.

– Я тебя не узнал, – подошел он ближе. – Доброе утро.

– Привет, – улыбнулась я. – Как тезка?

– Так себе, – поморщился он, грустно улыбаясь. – Вот, решил ее порадовать сладостями. А ты? На работу?

– На работе. В смысле, меня приняли сюда на работу.

– О, поздравляю, – удивился он. – Неожиданно, но… кто-то понял, что тебя упускать нельзя.

– Наверное, – улыбалась я.

– Так а… мы тебя еще увидим? Лучше бы в пижаме с пони.

Я рассмеялась:

– Этот образ теперь будет преследовать меня до конца дней.

– Это отличный образ, сказочный, и тебе он очень шел. Настя тебя очень ждет. – Он проникновенно заглянул мне в глаза. – И я тоже.

Мы замерли на мгновение, зацепившись взглядами.

– Вы будете заказывать? – потребовали у Олега из-за стойки, прерывая наши «гляделки».

– Да, минутку, – спохватился он.

– Я зайду к вам, – пообещала я, замечая, что в коридоре стоит Радислав и выжидательно на меня смотрит. – Обещаю.

– Хорошо, буду ждать. Хорошего дня.

Он проводил меня взглядом, и наверняка тоже заметил Радислава, к которому я устремилась.

– Как у них дела? – поинтересовался он, пристально поглядывая мне за спину.

– Олег говорит, что Настя капризная.

– Это нормально, – вернул на меня взгляд он, и мы направились к лифту.

– Выпишешь их сегодня? – Я почувствовала тревогу за малютку, несмотря на вчерашние мысли о них.

– Скорее всего, если они не захотят остаться еще на день, – уклончиво ответил он. – Но что-то мне подсказывает, что они останутся.

– Почему? – обеспокоилась я, подумав, что речь идет о здоровье девочки.

– Он не хочет с тобой расставаться, – сообщил мне как ни в чем не бывало Радислав и нажал кнопку лифта.

– С чего ты взял? – Я снова едва не споткнулась, шагая в лифт, и Радислав подхватил меня под руку. Прямо как в наше первое знакомство.

– Ты правда удивлена? – заглянул в лицо.

Я поправила пиджак и откинула локон со лба. Хорошо, что лифт был пуст.

– Правда.

– Насть, когда между мужчиной и женщиной искрит, то это чувствуют все, – сообщил он так, будто я с другой планеты, а он проводит мне ликбез по отношениям между людьми.

– Между нами не искрит, – отмахнулась я. – Он просто был мил и заботлив в благодарность за то, что вместе нам удалось наложить гипс ребенку.

– Ты правда не видишь, как он на тебя смотрит? – снисходительно улыбался Радислав.

– Давай вспомним, что я на тебя работаю? – нервно потребовала я.

– Ты работаешь на меня сегодня только после обеда, как я и просил. А сейчас ты бежишь от разговора о твоей привлекательности, – довольно заключил он. – Ты – чертовски привлекательна. И мне интересно, ждет ли меня конкуренция за тебя.

– Тебя вряд ли это смутит, – пожала я плечами.

– У меня нет маленькой очаровательной племянницы, – с сомнением заключил он, пропуская меня первой на этаж.

– Думаешь, это – решающее отличие между вами? – усмехнулась я.

– Ну расскажи, какие ты видишь отличия? – азартно поинтересовался он.

– Я думаю, что, если бы у тебя осталась маленькая племянница на руках, ты бы смог оказать ей любую помощь. Ты бы не чувствовал себя с ней растерянным, как Олег, – не задумываясь, ответила я, и не сразу поняла, что иду по коридору одна.

Обернувшись, я обнаружила, что Радислав стоит в паре шагов позади и так смотрит на меня, как вчера перед палатой Насти – будто я задела какую-то очень болезненную струну, а, скорее, сыграла на ней «Собачий вальс».

Я открыла рот, чтобы что-то произнести, но так и не решила, что именно – извиниться? Поинтересоваться, не инсульт ли у него? Может, сердце прихватило?

– Я что-то не то сказала? – наконец, поинтересовалась я нерешительно.

– Нет, – отрицательно качнул он головой и прокашлялся, – меня просто осенило насчет оперативного решения для одним пациента в возрасте. Вчера ночью поступил.

– А, – нерешительно протянула я, – я видела такое в сериалах про врачей.

– Да, что-то типа того, – растеряно кивнул он, направляясь мимо меня.

Я направилась следом…

22

Я оставил Настю в кабинете, отдав ей свой стол в распоряжение, а сам сбежал под врачебным предлогом и уединился в первой попавшейся уборной.

Понятия не имею, что она со мной сделала, но это…

…это было похоже на то, как если бы у меня было похмелье, и мне влили капельницу.

Чужие эмоции – они как отрава. Просто такие как я к ней адаптируются, привыкают… Но интоксикация иногда все же догоняет. Я тоже привык. Притерпелся. Один-два дня в тишине и одиночестве восстанавливают силы, и можно возвращаться к людям.

Но Настя сейчас будто подключилась ко мне и сняла интоксикацию за несколько вздохов, оставив меня пустым и обезвреженным. И это напугало до чертиков.

Я набрал в ладони ледяной воды и плеснул в лицо.

Само по себе это не может быть опасно. Настя – не какой-то там тайный агент на охоте, она мне не угрожает. А я не работаю по крупному – меня не кидают на переговоры государственной важности и в прочую политику. То, что происходит между нами – случайность. Но то, что невозможно контролировать, настораживает.

Я вытащил мобильник и написал Артемию, что хотел бы сегодня увидеться.

«Приезжай. Я на месте», – пришел от него ответ, и я вернулся в кабинет.

Настя сидела за моим столом, чашкой кофе стояла перед ней.

– Все, что я могу сделать на данный момент, – констатировала она разочаровано на мой немой вопрос и сложила руки на груди.

– Поверь, ты делаешь гораздо больше, чем тебе кажется, – улыбнулся я. – Справишься без меня? Нужно уехать.

– С кофе? Справлюсь, – вздернула она бровь, и я усмехнулся.

– Ты поужинаешь сегодня со мной? Предлагаю полноценное свидание. Без согласования договоров, обязанностей и прочего.

– Хорошо, – покладисто кивнула она, не успев найти причину отказаться.

Но предвкушение я почувствовал. А еще она меня опасалась. Что было понятно и вполне ожидаемо. Справлюсь.

– Отлично, – улыбнулся я и направился к дверям, когда они вдруг открылись, и в кабинет вошла Лола.

Она сделала пару шагов и состроила такое лицо, будто застукала мужа с любовницей – поджала губы, округлила глаза и покачала головой, складывая руки на груди:

– Шустро вы, – выдавила неприязненно.

– Выйдем, – приказал ей я и кивнул следовать за мной в коридор.

Она повиновалась, передернув плечами, а я поморщился от волны ее примитивных эмоций, которая окатила, будто ведром помоев. Замутило. Так сильно, что захотелось в уборную. Но я только сжал зубы и, закрыв двери своего кабинета, повернулся к Лоле:

– Вчера я видел на камерах, как ты подходила к Насте на четвертом этаже. Еще раз к ней приблизишься – я тебя уволю. Без разговоров.

– К ней что, подойти уже нельзя? – зашипела она.

– Ей нельзя угрожать. Больше предупреждать не буду. Одно неверное движение в ее сторону – будешь искать другую работу.

– Да пошел ты! – выплюнула она, но я не стал дослушивать.

Развернулся и зашагал по коридору.

– Ты совершаешь ошибку! – понеслась она за мной. – Такие как она ни себя ценить не умеют, ни мужчину, который им достался!

Яркий образец потребительского мышления. Достался… Если бы. Мне тут еще нужно подобрать пароли и коды, чтобы ей достаться. Но в чем-то Лола права. Настя себя недооценивает. Сильно. И в этом тоже виноват я. Она не может себя реализовать после закрытия компании Страхова.

– Радислав…

Я повернул голову и навел резкость на Лоле, стоявшей рядом у лифта. Уже выбросил ее из головы.

– У меня были вопросы по пациентке…

– С них и надо было начинать. Давай быстрее, я спешу.

– По твоей пациентке. Хочу тебе ассистировать сегодня вечером.

– Посмотрим. Но ты не в приоритете.

– Хочешь, чтобы по клинике пополз слух, что у тебя в приоритете только любовницы?

– Этим вряд ли кого-то удивишь. – Я шагнул в лифт и нажал кнопку цоколя.

Когда Лолы не стало поблизости, тошнить перестало.

Ну вот и что это?

Кажется, пора разобраться…

Исследовательский центр располагался у черта на куличках. Ничего удивительного. Такие объекты любят запрятать поглубже и подальше, но не это было самое неприятное. Когда попадаешь внутрь, то не отпускает ощущение, что находишься в другой вселенной. Персонал, привыкший работать с одаренными людьми, всегда настороже и смотрит на тебя, как на больного. А все «одаренные больные» разделены на классы опасности, прямо как контейнеры с опасными отходами…

Я до сих пор не понимал, как находят таких, как я. Меня однажды забрали с уроков в девятом классе и вернули домой только через неделю. О своих способностях за эту неделю я узнал все. О других людях до сих пор не имел особого представления. Нам запрещено контактировать с кем-то подобным. О любых контактах следует сразу сообщать. Я лишь знал, что способности бывают разными. И что мне повезло не попасть серьезней, но все может быть впереди. С «санитарами» шутки плохи.

Артемий Джонович к «санитарам» имел отношение опосредованное. Да, он работал в центре, но занимался исследовательской работой. Так мы с ним и познакомились. В ту неделю, на которую меня изъяли из жизни. После этого я регулярно проходил тут что-то типа техобслуживания. Меня тестировали, проверяли психику и физическое состояние, проводили интервью… Скорее всего, я был посредственностью. Но уверенности не было. Как бы то ни было, я скрывал все, что только мог. Потому что особенно выдающимся в таких ситуациях быть не стоит.

Но самое ненавистное, что было связано с этим местом – это письмо на закрытую почту с предписанием явиться на задание. Тогда моя условно нормальная жизнь останавливалась и начиналась чья-то другая…

– Проходи, – послышалось вслед за моим стуком за дверью, и я толкнул ее от себя, проходя в кабинет.

Артем встретил меня уставшим взглядом от стола и слабой улыбкой.

– Рад видеть, садись.

В его мрачном деревянно-сандаловом кабинете привычно пахло какими-то благовониями, кофе и сигарами. Он как раз курил одну, а это значит, что я попал аккурат на «перезагрузку» – время, когда эмпату требуется посидеть в тишине и хорошо затуманить натруженные мозги.

Стоило мне опуститься в кресло, Артем выдохнул порцию дыма и промычал:

– Молчи только…

Любимое развлечение. Я закатил глаза и глубоко вздохнул, настраиваясь на противостояние.

– Женщина, – постановил он и довольно усмехнулся. – Серьезно?

– Прозаично, – фыркнул я.

– Ты бы не пришел из-за женщины.

– Я пришел, потому что ты просил.

– Не ври, – усмехнулся он и откинулся на спинку кресла. – Черт, как это все задолбало, ты не представляешь…

– Куда мне…

– Так и что тебя сегодня так испугало?

– У меня к тебе вопрос, – понизил я голос. – Когда-то на курсе нам говорили, что есть особые люди-антидоты. Но полной версии лекции нам так никто и не выдал.

– У всех есть антидоты, – подобрался он и отложил недокуренную сигару. – Не только у эмпатов.

– Кто они? Подходят ли для всех или для каждого – уникальны?

– Ты нашел женщину-антидота?

А вот тут начиналось самое неприятное. Я начал «играть в игру».

– То с одним, то с другим человеком у меня происходит сброс накопленного напряжение, – принялся врать я.

– Эта женщина…

– Женщина меня просто покорила. А антидоты стали попадаться все чаще. – Прости, Артем, но следы путать я умею. И заменить образ одной Насти на другую было несложно. – А вчера девочка поступила. Мать погибла, и она осталась с дядей. Я пока носился с ней по отделению, опустел до самого дна.

– Как интересно, – потер он подбородок. – А еще?

Артем умел следы распутывать.

– По мелочи, – напряг я все силы и «запетлял» на максималках, – у Страхова встретил на совещании даму в лифте. Пока ехали, она меня выпотрошила парой фраз… – Время было перейти в наступление. – Кажется, я заслужил право на информацию, не думаешь?

– Если бы ты ходил на супервизии…

– Я не хожу. И?

– Зря. Собственно, у меня к тебе тоже был разговор. Поэтому, сначала обсудим Страхова, а потом я отвечу на твои вопросы. Идет?

– Хорошо.

23

Он сделал паузу, в которую выпустил облако дыма.

– Ты – отличный хирург, Радик. У тебя – своя праведная жизнь, ведь ты спасаешь людей. Не позволяй всему этому дерьму, что тут творится, выдернуть тебя с корнями. Оно того не стоит. Ты не изменишь систему. Нас использовали и будут использовать. Не ты, так кто-то другой. Понимаешь?

Я посмотрел на него прямо, но промолчал. Он и так все чувствовал.

– Что касается антидотов – тут все изучено слабо. Поэтому и не дают толком ничего на обучении. Люди-антидоты попадаются, но, как правило, их заряда хватает не надолго…

– Заряда?

– Да. У этих людей есть потенциал, но он не бесконечный. Да и потом… работать они начинают не сразу. Ты мог заметить, что процесс опустошения запускает какое-то сочетание факторов – время, место, характер взаимодействия антидота… Кто-то что-то сказал, и это вдруг запустило реакцию. Ну, как у тебя в лифте с той женщиной. Пара фраз, и ты обнулен. – Я кивнул. – Никто не знает. Мы изучаем это, собираем данные.

– Ну а если неофициально? У тебя должны быть свои мысли на этот счет.

– Степень доверия, как мне кажется, играет большую роль. Антидота эмпату. Это первое. Второе – я думаю, что никто из тех, кто нашел постоянного антидота, никогда об этом не сообщит, – заметил он многозначительно. – И будут правы.

Догадался, что я водил его за нос? С него станется.

– Еще есть вопросы?

– Пока нет, – прикрыл я глаза.

Разболелась голова.

– Страхов.

– И что с ним? – Я потер виски.

– Он планирует остановить банкротство компании. Ищет кредиторов…

Я удивленно хмыкнул. Нет, то, что изменения в жизни не происходят быстро, и что через время догоняет разочарование от принятых решений, – всегда возможно с большой долей вероятности. И то, что Страхов не поставил меня в известность – тоже вполне объяснимо. Не хотел разочаровывать.

Только тут я заметил тихий вздох облегчения у Артемия и подобрался.

– Ты что, думал, что это – я?.. – дошло до меня.

– Меня обязали проверить, – признался он, тяжело дыша. – Радик…

– Что за дерьмо, Артем? – медленно поднялся я. – Мне теперь каждый раз нужно ожидать от тебя какой-то проверки?

– Предпочел бы, чтобы кто-то другой это сделал? Официально? – повысил он голос. – Мне было непросто заверить комиссию, что ты не имеешь к этому отношения, и поручиться за тебя! Сядь! Все серьезно! И лучше это буду я!

Я медленно опустился обратно в кресло.

– Я не видел Страхова несколько месяцев, – процедил. – И не имею отношения к происходящему.

– Хорошо. Мне жаль, что так было нужно.

– Я сам виноват.

– И это тоже.

– У тебя все?

– Супервизии…

– Не начинай…

– Со мной. Я возьму тебя на супервизии.

– Я правильно понимаю, что варианта отказаться нет?

– Правильно. Это все входит в мой план по урегулированию проблемы, связанной с тобой.

– Страхов не вернет себе компанию.

– Но он об этом не знает.

И тут я не смог сдержать укола совести и всплеск желания донести до него это. Черт. Артем только вперил в меня тяжелый взгляд:

– Даже не вздумай.

– Нет, конечно. – Я протер лицо.

Чувствовал себя таким вымотанным, будто отстоял день в операционной.

– Тогда согласуй, будь добр, мне график твоих супервизий, – заключил Артем. – И до встречи.

***

Олег позвонил, когда я, не найдя, чем еще заняться, направилась к Ангелине.

– Настя, прости, что беспокою, но моя мелочь выбирается из гипса и никого не слушает… – Его голос дрожал от волнения. А на фоне был слышен истошный вопль ребенка и чьи-то увещевания.

– Скажи мне, в каком вы кабинете, – попросила я.

Уже через пять минут я была на месте, но толку от меня никакого не случилось. Настя верещала, что ей нужна другая Настя, которая может становиться пони. Смотреть на мучения девочки и не обливаться потом не было никаких сил. И я бросилась в палату к Ангелине.

– Что там? – приподнялась она на мой бросок от двери к шкафу.

– У Насти истерика. Кричит, что не хочет носить больше гипс и что ей нужна вчерашняя пони…

– А у тебя разве нет работы? – обеспокоилась она, когда я пронеслась с пижамой в ванную.

– Радислав уехал, а допуска к системе мне никто так и не выдал, – повысила я голос, спешно раздеваясь.

– О, Рита пришла, – вдруг сообщила она.

Я услышала голос подруги и запыхтела с пижамой, пытаясь быстрее одеться.

– О, Настя тут? – И Рита сунулась ко мне в ванную как раз, когда я застегивала молнию. – Эм…

– Молчи, – процедила я.

– Это что за ролевые игры? – состроила она недоуменное лицо. – Радиславу понравилась твоя пижама, и он…

– Это не Радислав, – огрызнулась я. – Мне ее презентовал другой мужчина.

– Ох, ничего себе, – и Рита выглянула в палату, – Ангелина, что тут у твоей сестры происходит?

– Она у меня – умничка, – послышался голос племянницы, – мчится спасать маленькую девочку Настю, которая не хочет носить гипс. И слушается только Настю в пижаме пони.

Я улыбнулась, закусив губы. Ну какая же поддержка! Хоть от кого-то!

– Ничего себе, какая у вас тут насыщенная жизнь, – озадаченно заключила Рита, оценивающе глядя на меня, когда я появилась в палате.

– О, Настя встречается с Радиславом Романовичем! – вставила восторженно Ангелина.

– Ты должна мне дать погонять твою счастливую пижаму! – заявила Рита.

И я прыснула.

– Я вас покину, – сообщила я. – Мне нужно спасать ребенка.

– Скачи, – рассмеялась Рита.

– Передай Насте приветик! – бросила мне в догонку Ангелина, и я помчалась по коридору к лифту.

Ну и, конечно же, кого бы я могла встретить в лифте, радостно открывшем мне створки? Его Высочество Прохоров Денис Юрьевис с Дивой по правую руку. Первый удивленно вздернул брови, а Дива презрительно усмехнулась.