Личная помощница для монстра

– Ничего.

10

– Нет, договаривай, – схватился Дэн за возможность обидеться и выпятил достоинства на максимум: – Считаешь, что я тут фигней занимаюсь, а тебя мне просто не за что покритиковать, и я, наконец, нашел повод?

– Прости, Дэн, я устал.

Универсальная отговорка.

– Ну так отдохни! – бросил он неприязненно. – Ты должен делать свою работу максимально качественно. А Лола говорит, что ты вдруг прописался в клинике.

– Ты в следующий раз попробуй избежать ее посредничества, будь добр.

– А что у вас не так? Она сказала, что поговорит с тобой.

– Сам со мной поговори. Лола – не мой секретарь.

– Ну, ей не все равно, – пожал Дэн плечами. – И вы же встречаетесь. Что такого?

На этот раз я достаточно сник, чтобы не открывать новый раунд этой бесполезной дискуссии.

– По поводу моего финансового помощника, – сменил я тему на более важную. – Чтобы я был в курсе, как ты говоришь, и интересовался не только своей работой, у меня появится личный финансист. Он будет контролировать мои решения в финансовом аспекте, и это, как я надеюсь, снимет напряжение между нами. – Я тоже умел манипулировать. Если у Дэна и были возражения в середине моего монолога, то к концу он почти согласился. – Я обсужу финансовые условия, и срежешь из моего оклада.

Дэн потер переносицу. Его настораживало, что я – самодур и нарцисс, вдруг решил стать правильным и нанял себе в этом помощника. И, конечно, он понимал, что в этом всем есть жирный подвох. Но последние слова обещали ему мою покладистость, а финансовых затрат – никаких.

– И кто же кандидат? – поинтересовался он.

– Конечно же, объект моих интересов, – честно признался я.

– Для хирурга ты очень толсто рубишь, – довольно усмехнулся он.

– Я же травматолог. Мне нередко приходится рубить.

– Что за интерес? – понизил он голос.

– Самый примитивный. Понравилась одна девушка. А ей нужна работа.

– Хочешь новую девушку?

– У меня нет девушки.

– А как же Лола?

Я вздернул бровь.

– Разве? – переспросил Дэн. – Я был уверен…

– Так ты согласовал?

– Дай хоть собеседование провести. Посмотрю, на что ты там запал…

– Перешлю тебе резюме, – и я поднялся. – Настя – тетя Ангелины Данкевич и лежит сейчас с ней в клинике. Думаю, на собеседование она согласиться прийти к тебе в любое время.

– Настолько всерьез запал? – удивился он неподдельно. – Оплатил лечение племяннице, предложил работу ей самой…

Я же не нашел больше повода для себя тут оставаться.

– Жди резюме. – И я поднялся.

– Не нужно мне резюме, – бросил Дэн в спину. – Я не смогу ее собеседовать на роль твоей девушки. Что мне у нее выяснять?

– Она еще не моя девушка, – обернулся я. – И работать она захочет по-настоящему. Логично, что ее прямым начальством будешь ты. Ведь тебе нужно будет доносить до меня всю степень моего самоуправства через цифры и отчеты.

– Ладно. Жду резюме.

***

– Не буду я на него работать, – отрезала я.

– Отправь чертово резюме! – рычала Ангелина.

Мы с ней жгли друг друга взглядами под мерное пиканье приборов. Я сидела, сложа руки на груди, она гневно сопела, утопая в одеяле, и мне невыносимо хотелось ее этим одеялом накрыть. Вывела из себя, маленькая дрянь!

– Да что с тобой?! – воскликнула она. – Радислав Романович предлагает тебе работу! Попробуй! Не понравится, отправишься искать новую! Тебе не привыкать в последние полгода!

– Ангелин, ты переходишь мои личные границы и ставишь меня в глупое положение этой своей настойчивостью! Неужели не понимаешь? Представь, каково мне? Да я не знаю, как ему в глаза смотреть после твоего выступления!

– Надо быть настойчивой, Настя, – неожиданно жестко перебила она меня. – И использовать шансы. Сейчас кризис, ты сама говоришь. Работа в такой клинике на дороге не валяется, и мне все равно, как я себя веду, если это шанс для тебя выйти из депрессии и стать снова прежней!

Я было хотела напомнить ей, что моя жизнь – не ее дело, но тут у Ангелины в глазах блеснули слезы, а я вспомнила слова Радислава в коридоре.

– Слушай, я понимаю, что в чем-то подвела тебя, – понизила я голос и отвела взгляд. – Да, у меня нелегкий период, но я – прежняя. Тебе стоило бы доверять мне не только на словах, но и на самом деле. Я же здесь с тобой. Я тебя не бросила и не брошу.

Ангелина шмыгнула носом.

– Прости, – просипела она, – я что-то не то творю последнее время, да…

Мы немного помолчали. Я дала себе несколько минут успокоиться и все обдумать, прежде чем поговорить на волнующую меня тему. Кажется, момент подходящий.

– Ангелин, – начала я, осторожно подбирая слова, – Радислав Романович говорит, что твоя травма очень тяжелая и больше похожа на то, как если бы тебя… сбила машина.

Она немного помолчала, прежде чем ответить.

– Ты бы с ума сошла, если бы тебе сказали, что на меня наехала тачка, – пробубнила, не поворачиваясь.

Лицо вспыхнуло от негодования и желания наорать на нее за глупость, но я только напряженно вздохнула, неимоверным усилием беря себя в руки.

– Тебе не стоило рисковать, возвращаясь в школу после произошедшего, – сдавленно произнесла я. – Ты знаешь, кто это был?

– Нет, – мотнула она головой.

– Ангелин, такое не должно оставаться безнаказанным. Может, были камеры там, где на тебя наехали…

– Я не подумала об этом. Мне было слишком больно. Я испугалась. – Она снова шмыгнула и повернулась, являя заплаканные щеки и красный нос. – Там дебил какой-то был престарелый. Выбежал, начал что-то орать матом, а я поняла, что мне нужен срочно кто-то вменяемый, чтобы спас. До школы было через двор пробежать, и я побежала. Скейт бросила даже…

Я спрятала лицо в ладонях, но в следующий вздох взяла себя в руки и снова посмотрела на нее.

– Я понимаю, что тебе было очень страшно. Хорошо, что все обошлось… – Я присела с краю кровати и притянула ее к себе. – Мы прорвемся, Ангел. Все наладится.

– Отправь Радиславу резюме, – прошептала она.

– Ладно. Отправлю.

– И напиши Рите, пусть привезет тебе нормальные вещи.

– Хорошо.

11

– Отправляй резюме.

– Отправляю.

Я полезла в мобильный и демонстративно выполнила ее просьбу:

– Есть.

– Молодец, – улыбнулась Ангелина. – А вдруг тебе понравится?

Не уверена. Даже наоборот. Не стоило связываться с Радиславом, потому что начали мы наше общение совсем не по-деловому. Да и первая встреча с ним не давала мне покоя. Все это было странно. Он странный. А еще он из тех мужчин, за которыми женщины обычно охотятся. Ну, такие как та его собеседница в холле, Лола Банни, или как там ее… По всем законам жанра он должен быть самовлюбленным высокомерным ублюдком, перебирающим женщин, как носки на каждый день. И изначально он таким и казался. Но сегодня что-то в его образе дало трещину.

Я тряхнула волосами и поднялась, пытаясь сбросить с себя оцепенение от этих мыслей. Лежать в больнице – это как находится в вакууме. Когда мир сжимается до одной палаты, а врачи – единственные люди, которых видишь, то невольно начинаешь втягиваться, забывая, что где-то еще есть совсем другая жизнь. Если она, конечно, не останавливается…

– Рит, привет, это я. – Я тихо прикрыла за собой двери палаты, оставив Ангелину дремать после укола. – Слушай, тут такое дело…

– Как вы?

– Нормально. Но мне тут работу как-будто предлагают.

– Как-будто?

– Радиславу нужен финансовый помощник, и я отправила резюме.

– Молодец! Такого мужика нельзя упускать.

– Меня он не интересует, как мужик! – огрызнулась я, но тут же втянула голову в плечи и напряженно вздохнула. – Привезешь мне что-нибудь приличнее пижамы? Я зачем-то отдала тебе свои выходные шмотки и даже не обратила на это внимания…

– Хорошо. Только сегодня не смогу, братан. Завтра подойдет?

– Конечно-конечно, это не к спеху. Ну, или поработаю на Радислава в пижаме…

– Ему так будет даже привычней, – хохотнула она.

Только зря мы смеялись. Через полчаса мой мобильник затрезвонил от входящего.

– Анастасия Алексеевна? – послышался уверенный мужской голос.

– Да, – тихо ответила я.

– Здравствуйте. Денис Юрьевич Прохоров вас беспокоит, Радислав Романович передал мне ваше резюме.

– А, да, здравствуйте. – И я ужом устремилась в коридор.

– Я финансовый директор клиники, и вакансия, на которую вы претендуете, открыта в моем отделе, – продолжал он. – Радислав Романович сказал, вы лежите в клинике в данный момент…

– Да, с племянницей.

– Сможете подойти на собеседование?

– Д-д-а, – запаниковала я, – а когда?

– Сейчас удобно будет?

– Не очень. Я… у меня кроме пижамы нет одежды…

– Я запомню это собеседование, – заявил он на полном серьезе и не дал мне опомниться. – Десятый этаж. Спросите кабинет Прохорова и скажите, что вы на собеседование.

Вот жопа!

– Что ты бегаешь по номеру? – сонно прокряхтела Ангелина на мою панику.

– Пытаюсь хоть немного привести себя в порядок! – сдавлено взвыла я. – Меня ждут на собеседование к главному, а я, блин, вся в зефирных пони!

– Ты будешь явно выделяться из всех кандидатов, – усмехнулась она, приподнимаясь.

– Не очень выгодно, – прорычала я, остервенело расчесываясь.

– Насть, ты отлично выглядишь даже в пижаме. Не просто так же Радислав Романович на тебя запал…

– Что? – зависла я с расческой, застрявшей в спутанном хвосте, и едва не выдрала клок волос.

– Он на тебя запал, – повторила мне Ангелина так, будто это уже все вокруг знают.

На это я подошла к ней и приложила ладонь ко лбу:

– Странно, жара нет, а ты бредишь.

– Настя, стоило мне заикнуться о тебе, и он сразу предложил работу.

– Он просто знает, что я работала у Страхова, поэтому и предложил.

– Ну и отлично. Осталось только поразить всех на собеседовании, и работа твоя.

– Я рада, что тебе тут со мной весело, – буркнула я.

– Покажи им там всем, – довольно улыбнулась она.

– Если что, звони, – добавила я. – Больно?

– Нормально, – отмахнулась она и, когда я уже взялась за ручку двери, спохватилась: – Насть, ко мне Гарик сегодня придет.

– А, сообщник, – неудачно пошутила я, но Ангелина не заметила:

– Ты сможешь нас наедине оставить?

Я было скептически вздернула бровь, но быстро придала ей удивленный изгиб:

– Конечно.

– Удачи!

Боже мой, большего унижения в моей жизни еще не было! На собеседование из больничной палаты меня никто еще не приглашал. Я неуверенно прошла к лифту и с колотящимся сердцем вышла из него на десятом этаже. Здесь все еще пахло клиникой, и мне подумалось, что это вообще не то место, где я бы хотела работать. Одно дело – потерпеть неприятные эмоции от больничных запахов какое-то время и забыть о них, как о страшном сне, а другое – каждый день приезжать в больницу на работу.

– Здравствуйте, – поприветствовала меня секретарь, сидевшая в открытом холле напротив лифта, и я уловила в ее голосе ноты недоумения, – все врачи у нас находятся на шестом…

– Я на собеседование к Прохорову, – как можно уверенне выдала я, представив себя в деловом костюме. – Он звонил.

Мог бы и предупредить своего секретаря, блин, чтобы на меня так не смотрели! Ну, Ангелина! Когда выздоровеешь, будешь дежурить у меня по кухне месяц!

– Минутку, – выдала девушка дежурную фразу и потянулась к стационарному.

Загадочный Прохоров меня сразу не принял. Пришлось помариноваться в холле, чтобы до конца прочувствовать всю неловкость положения. Но я быстро привела чувства в порядок, решив, что меня тут все равно никто не знает, так какая разница. А так – будет, что с девчонками вспомнить веселого после всей этой заварушки.

– Анастасия Алексеевна?

Я обернулась. А ничего такой этот Прохоров. Суровый солидный мужик в черном костюме и белоснежной рубашке с модной бородой и цепким взглядом. Показалось, что они с Радиславом одного возраста. Пахло от него тоже впечатляюще. От таких тяжелых парфюмов у меня всегда возникала необъяснимая нервозность.

– Пока я в пижаме, можете звать меня просто Настя, – заявила я.

Он усмехнулся:

– Проходите, – и повел рукой в сторону открытого кабинета. А когда я села в кресло, заметил: – Ваше резюме впечатлило. Вам точно нужна должность помощника нашего главного хирурга?

– Я о ней еще ничего не знаю, поэтому однозначного ответа у меня нет.

– Понятно.

Ко мне вернулась уверенность, и про свой внешний вид я сразу же забыла.

– Кофе?

– Нет, спасибо. Мне не хотелось бы оставлять племянницу одну надолго, ее только вчера прооперировали.

– Тогда буду краток. – Он уселся в свое кресло. – Радислав Романович нуждается в финансовом контроле, потому что склонен принимать быстрые решения не только по своему профилю. Ему не до финансовых условий, в которых работает клиника, а расхлебывать замашки его гениальности приходится мне. Ваша задача будет заключаться в том, чтобы доносить до него ситуацию и быстро ориентироваться в ней, чтобы пресекать его необдуманные финансовые инициативы.

– Как то?

– Он никогда не в курсе количества выданных на бесплатное лечение грантов и может раздать их больше, – принялся перечислять он. – Еще Радислав на лету изобретает медицинские решения, расходы на которые могут не покрыться за счет бюджета клиента или страховой компании. И так далее…

– Мне придется за ним ходить по пятам?

– Тут уж как вы сработаетесь, – пожал он плечами. – Вы будете напрямую подчиняться мне, разбираться в текущей финансовой ситуации компании и готовить адаптацию для Радислава Романовича. А как вы будете доносить ее до него – будет зависеть от вас.

И таким тоном он это сказал, что стало противно.

– Мы… точно говорим про вакансию финансового помощника? – холодно уточнила я. – Пока что больше похоже на дневную сиделку, но я видела Радислава Романовича, и он в этом пока что не нуждается.

Прохоров расплылся в улыбке:

– А я теперь точно вижу, что вы ему спуску не дадите. Соглашайтесь на вакансию, Настя. Тем более, Радислав обещал рассмотреть ваши самые смелые финансовые запросы. Я имею ввиду зарплату, конечно же.

Вот же козел.

– Спасибо, Денис Юрьевич, – натянула я фальшивую улыбку, – я поняла. У вас будут еще какие-то ко мне вопросы?

– Только просьба.

Я выжидательно на него уставилась.

– Примите вызов, Настя. Ваши таланты незаурядны, судя по вашему резюме. А компания у нас серьезная. Уверен, что вы можете пойти гораздо дальше данной вакансии.

– Дайте угадаю? – усмехнулась я. Стало все равно, что он там подумает. – Радислав Романович не простит вам, если я не соглашусь после вашего собеседования?

– Теперь я понимаю, почему вы не задерживаетесь нигде последние полгода, – довольно улыбнулся он. – Не каждой компании под силу вас заинтересовать. Уж если вы в пижаме такая бойкая, боюсь представить вас в деловом костюме.

– Нечего там боятся, – и поднялась с кресла. – Была рада знакомству. Всего доброго.

12

***

«Я прошла собеседование с Прохоровым. Спасибо за доверие, но я не могу согласиться на вашу вакансию. Боюсь, у меня не хватит квалификации».

Я два раза перечитал сообщение от Насти на часах, пока мыл руки в операционной.

– Набери мне Прохорова, – попросил медсестру, входя в операционную.

Операция предстояла несложная, все происходило по хорошо отработанному алгоритму, никаких всплесков чужих эмоций – все сосредоточены на деле. Других в своей команде я не держал. Отчасти именно поэтому я любил свою работу. В операционной я мог отдохнуть по-настоящему от чужих эмоций, от которых не всегда успевал закрыться за ее пределами. Говорят, с годами способность отгораживаться от других будет истощаться. И однажды мне придется искать тихие уединенные места без людей, чтобы не сойти с ума. Но этого я не боялся. Придется – значит так нужно.

– Слушаю, – хмуро рявкнул Дэн в трубку.

– Что ты ей наговорил, что она отказалась принимать мое предложение? – набросился я на него без прелюдий.

– Ничего. Но, если она такая чувствительная, ей не место в нашей команде.

– Чувствительная? Нет. Это ты что-то ей ляпнул такого, что ее обидело. Задел чувство достоинства? Не мог по-другому, да, Дэн?

– Я не буду носиться ни с ней, ни с тобой.

– Будешь. Иначе у тебя не будет клиники, в которой ты будешь тешить свое эго. – И я передал мобильник медсестре. – Начинаем.

Сразу после операции я набрал Настю, но она не ответила. Хочет, чтобы я за ней побегал? А я и правда был готов. И это нравилось. Никуда она от меня не денется. Я привык, что женщины мне достаются легко, а тут вдруг такое сопротивление. Так даже интересней.

Но это была лишь часть правды.

Если бы мне пришлось куда-то бежать от людей, я бы хотел забрать Настю с собой. Да, эгоистично. Но я не был уверен, что выдержу вообще без чьих-либо эмоций в одиночестве. Иногда мне казалось, что это нечто, необходимое мне для жизни также, как другим людям – пища и вода. Но всему свое время.

Только добраться до Насти сразу не вышло. В клинике наблюдался наплыв пациентов – как срочных, так и плановых. Приходилось бесконечно двигать вторых, чтобы принять первых. И, когда я уже решил, что у меня есть свободные полчаса, меня перехватила медсестра из детского отделения:

– Радислав Романович, у нас там малышка пять лет…

– Я понял, иду.

Конечно, от персонала не укрылось, что я умел договариваться с детьми так, как никто другой. Иногда меня это раздражало, потому что казалось, будто все вокруг просто не хотят больше слышать друг друга и детей и им просто нужно это свалить на меня. Что может быть проще, чем найти подход к ребенку? Они же все одинаковые. Всем одинаково страшно, а успокоить их, как взрослых, рационализируя ситуацию, не выйдет.

Но пациентка оказалась не такой, как все. Ее привел дядя, которому, на первый взгляд, не было до нее особого дела. Ребенок сломал ключицу еще вчера, но в клинику ее привели только сегодня. Когда я подошел в смотровую, дядя девочки расхаживал по коридору, эмоционально разговаривая по мобильнику. Ребенок ежился на кушетке с отрешенным видом и держался за пострадавшую руку. Рядом с ней сидела медсестра с чашкой какао, но, видимо, это не помогало. Да и как оно могло помочь?

– Привет, – улыбнулся я девочке, покосившись на коридор, но мужчина не думал прекращать разговор, и я решил закрыть двери кабинета и прошел к девочке.

На мое приближение она съежилась еще больше.

– Как тебя зовут?

– Настя, – тихо ответила она.

Какое совпадение.

– А меня – Радислав. Я – доктор, и хочу тебе помочь с рукой.

Она только мотнула головой и сжалась. Сердечко девочки стучало быстро, испугано, а эмоции рисовали мне безрадостную картину. Она была совсем одна. Каждый день. Отголоски застарелого горя, которое никому не высказать, казались уродливой коркой из запекшейся крови и остатков опаленной кожи.

– Ты в садик ходишь? – спросил я.

Она кивнула.

– А как так получилось, что ключица сломана?

– Упала.

– Тебе было больно, да?

– Да.

– А дяде говорила?

Она кивнула.

Тут послышался стук в двери, и в смотровую вошел тот самый тип из коридора.

– Здравствуйте, я – дядя Насти.

– Здравствуйте, – поднялся я.

– Мне сказали, что у нее сломана ключица.

– Да.

– Насколько серьезно все?

– Все выглядит довольно благоприятно.

– Хорошо. А когда можно забрать ее?

– Я бы оставил ее на пару дней здесь.

– Из-за сломанной ключицы? – удивился он.

– Можно вас на пару слов? – кивнул я на коридор. Когда мы вышли, я сразу перешел к главному: – А где родители ребенка?

– Отец их бросил, а сестра умерла полгода назад, – хмуро ответил тот.

– Понятно. Позвольте заметить, что у вас, кажется, нет времени сейчас на Настю. А она не даст себя так просто загипсовать.

– Почему? – неподдельно удивился он.

– Из-за того, что ее привели через сутки, ей больно двигать рукой. Кроме того, ей придется остаться без руки на целый месяц, и нужно будет ее к этому подготовить психологически. Понадобится уход и помощь, а в садик она ходить не сможет.

Дядя явно был не готов к роли отца, как и к тому, что придется тратить еще больше времени на чужого ребенка. Но, нужно отдать ему должное, сдаваться не собирался.

– Если нужно, то я все отложу и останусь тут с ней, – мужественно заверил он.

– Ладно.

Только убедить девочку наложить гипс ему так и не удалось. Настя ударилась в тихую истерику, сжавшись в комок настолько, что, как ни пытался дядя ее разжать, у него ничего не вышло.

– Радислав Романович? – позвала расстроенная медсестра, и я снова вошел в смотровую.

Дядя сидел перед кушеткой на корточках, что-то рассказывая девочке, но в основном полную чушь. Про то, как она должна быть храброй и сильной, про игрушки, которые он ей купит в награду, и прочее, что никогда бы не сработало в данной ситуации.

– Насть, – тихо позвал я, когда он поднялся, признавая свое бессилие, – мне нужно к некоторым пациентам сейчас. Не хочешь пойти со мной? Может, с кем-то подружимся, и тебе будет, с кем поиграть здесь? А дядя пока расположится в вашей палате и подскажет медсестре, как сделать ее уютней для тебя, хорошо? Ты что любишь из вкусного?

– Желе, – тихо выдохнула она и протянула мне здоровую руку.

– Хорошо. Мы тогда возьмем лекарство с собой, и ты заешь его вкусным желе, хорошо? Это поможет руке не так сильно болеть.

Она кивнула.

В кафетерии мы успешно выпили лекарство, но желе Настя забрала с собой, и вместе мы пошли по палатам моих маленьких пациентов, которые лежали с несложными переломами и у которых был гипс. Но Настю ничего не впечатлило. Даже набор маркеров для рисования по гипсу ее не вдохновил. Она отрезала, что рисовать будет исключительно на бумаге, а это все – глупости. Детская комната ее тоже не впечатлила. Даже наоборот. От группы игравших детей Настя отстранилась сразу, прижав к груди стаканчик с желе.

Тяжелый случай.

И тогда мы оказались у палаты Насти с Ангелиной, а у меня осталась последняя попытка помочь девочке.

13

***

Вернувшись со встречи с Прохоровым, я коротко рассказала Ангелине о вакансии и поделилась умозаключением, что работу мне вряд ли предложат. А еще сказала, что Радислав просто на редкость великодушен и хочет помочь, но финансовый надсмотрщик нужен не ему, а финансовому начальнику. Только энтузиазм Ангелины это не уменьшило.

– Он по ходу дела разберется, что ты – очень крутой сотрудник, и подберет тебе вакансию покруче, – резюмировала она. – Ну же, Настя! Сейчас всем нелегко, и иногда приходится спуститься к началу карьерной лестницы, но это того стоит!

В общем, когда ей сделали укол, и она вырубилась, я получила передышку от этих авторитетных нравоучений малолетней пигалицы. Но стоило ей продрать глаза, она снова принялась за мою обработку!

– Они уже должны были позвонить с решением? – поинтересовалась она, и я подняла злой взгляд от ноутбука:

– Не звонили, – процедила холодно.

– А когда позвонить обещали? – не замечала она моего недовольства.

– В ближайшее время. Хочешь что-нибудь? В туалет, чаю?

– Но Радислав Романович сказал, что предложил вакансию тебе, – не унималась Ангелина.

– Что тебе свет клином сошелся на этом Радиславе Романовиче?! – вспылила я.

Она уставилась на меня хмуро:

– Я так и знала! Ты отказалась! А мне лапшу вешаешь, что ждешь звонка!

Но не успела я и рта открыть, как в палату постучали. Пришлось проглотить возмущение и направиться открывать двери. На пороге стоял Радислав и держал за руку маленькую и очень несчастную на вид девочку.

– Привет всем, – улыбнулся он устало и провел девочку в палату, – Позвольте познакомить вас с Настей. Мы с ней совершаем обход, и она знакомиться с пациентами больницы.

Я настороженно глянула на насупленного ребенка, но сердце дрогнуло, и я улыбнулась девочке:

– Привет. Я тоже Настя. А это – Ангелина, моя племянница.

Девочка прижимала к себе стаканчик с желе, да так сильно, что оно почти растаяло от тепла ее ладони.

– Я вот ищу для Насти компанию, – продолжал Радислав, устремляясь к кровати Ангелины. Племянница просияла и приподнялась над подушками, а Радислав продолжал: – Настю нужно полечить, ведь у нее сломана ключица. Но она боится. И мне нужно помочь ей перестать бояться.

– А мне сделали целую операцию, – взялась за дело Ангелина, демонстрируя Насте свою перевязанную руку. – Меня сбила машина, и рука была сломана. Но Радислав Романович ее вылечил.

– А тебе тоже было больно? – тихо поинтересовался ребенок.

– Да. Но сейчас я иду на поправку. Хочешь конфетку?

Пока Ангелина ворковала с Настей, Радислав подошел ко мне.