Репликация. Книга вторая

Нина оценивающе окинула взглядом правого глаза прикид Вэла, букет ромашек и спросила, все еще сердито:

– А это зачем?

– Что? – удивился Вэл. – Цветы?

– Да.

– А как вы думаете? – история переставала веселить Вэла, и его улыбка исчезла.

– Я никак не думаю, – довольно резко отозвалась Нина. – Хотя, нет, как-то я все-таки думаю. Я думаю, что читать мои мысли, стоя за дверью, – некрасиво, как и входить без стука в чужой номер.

– Вообще-то, вы говорили вслух.

– Меня было слышно в коридоре?! – ужаснулась Нина.

– Нет, – признался Вэл. – Через стенку только я вас могу слышать.

– И что вы слышали? – Нину бросило в жар от мысли, что ее монолог таким бессовестным образом достиг ушей того, кого он не должен был достигать.

– Все. Дорогая, давай поговорим по душам… – с улыбкой процитировал Вэл начало ее выступления.

– Да как вы смеете признаваться мне в этом?! – Нине захотелось сделать ему больно, и она швырнула тапку в его сторону.

Бросок получился метким, но Вэл смог увернуться.

– Ого! – воскликнул он, приободряясь наступлением. – Нина, вы решили сегодня покончить со мной? За что?

– За то, что так себя ведете! Я предупреждала, что после третьей заметки…

– Нина! – оборвал ее Вэл, повышая голос. – Да перестаньте наконец! Да, признаю, что подслушивать нехорошо, но я заслушался. Честно. Мне не хотелось нарушать ход ваших мыслей и было жутко любопытно следить за ними. У вас интересное мышление, но вы пошли неправильным путем…

– Да какое вы имеете право судить, каким путем я пошла?! – Нина возмутилась так сильно, что Вэл замолчал. – Или вы думаете, что ваш статус позволяет вам бесцеремонно копаться в моей голове?

– Я не копался, – обиженно отозвался Вэл. – Просто слушал. И понял, почему вам не удалось определиться с собственным отношением к ситуации со мной. Вы выбрали не тот метод: вы пользовались дифференцированием, а нужно было интегрировать. Система решается только в том случае, если за основание принимается любовь.

Вэл с грустью посмотрел на букет ромашек и, не видя в нем прежней необходимости, бросил на стол. Он готов был уйти, чтобы все еще раз хорошо обдумать, но в этот самый момент дверь в ванную закрылась – Нина заперлась изнутри.

– Нина, – позвал он негромко, подойдя к двери ванной комнаты. – С вами все в порядке?

– Оставьте меня, – услышал он дрожащий нервными спазмами, готовый сорваться на плач голос.

– Нет, – Вэл попытался открыть запертую дверь, но она не поддалась. – Я вас не оставлю. Даже не надейтесь.

– Боже, – простонала Нина и расплакалась: громко, горько и безутешно.

– Откройте! – испуганно, но требовательно крикнул Вэл. – Или я сломаю дверь.

– Да что вам от меня нужно?! Уходите! Оставьте меня, прошу вас, – голос звучал теперь тише – рыдания прерывали его.

Вэл уперся плечом в косяк и отжал дверь. Нина сидела на полу, скорчившись в углу рядом с ванной, обхватив колени согнутых ног руками и уткнувшись в них лицом. На ней был санаторный халат. Увидев Вэла, она вскрикнула, сжалась в комок и выставила вперед руки, не позволяя ему приблизиться.

Вэл сбросил пиджак на туалетный столик и потянулся к Нине, желая поднять ее.

– Не трогайте меня! Не приближайтесь! Уходите отсюда! – кричала Нина. – Как вы смеете вторгаться в мою жизнь? Вы, и правда, думаете, что вам все можно? Поиграть, с кем захочется, навешать лапши на уши всяким Эвелин, прочитать мои мысли, осудить их, посмеяться и…

Нина замолчала, в бессилии опустив руки и выпрямив согнутые в коленях ноги. Вэл присел перед ней на корточки. Лицо его было серьезно, но взгляд лучился нежностью, скрыть которую у Вэла не получалось.

– Что и?

– Ничего, – обиженно буркнула Нина, перестав плакать.

– Вы хотели сказать, что я поиграю с вами и брошу? – устало предположил Вэл.

– Разве, нет? – Нина с вызовом посмотрела на Вэла.

– Нет, – выдохнул он и протянул Нине руку, вставая. – Пойдемте, надо поговорить. Да не бойтесь, что я могу вам сделать? – и, видя, что Нина все еще от него защищается, добавил, – хотите – уйду, посижу где-нибудь? А когда успокоитесь и будете готовы меня видеть, дайте знать, я вернусь.

– Как?

– Да просто подумайте обо мне, я вас услышу, – тихо сказал Вэл, помогая Нине встать с пола.

– Вы всех слышите? – шмыгнув носом, спросила она.

– Нет, конечно, – улыбнулся Вэл, радуясь, что Нина понемногу приходит в себя. – Только креаторов и вас.

– Креаторов? Кто это? – глаза Нины стали круглы от удивления. Выходя из ванны, она машинально прихватила со столика пиджак Вэла и, повесив его на спинку стула в гостиной, разгладила руками рукава и распрямила воротник.

– Люди, – ответил Вэл, приятно удивленный ее заботой. – Такие, как мы с вами, с особенными способностями.

Нина набрала воды в большую вазу и поставила в нее ромашки.

– Не надо никуда уходить, – произнесла она уже почти совсем спокойным голосом. – Подождите здесь, я недолго. Спасибо за цветы: люблю такие, которые растут свободно, – и ушла в спальню.

Вэл тяжело опустился на софу, громко выдыхая. «Напряженное выдалось утро», – думал он, глядя на светящееся табло, показывающее половину девятого, и подбирая слова, которые придется сказать Нине. Приготовленные им по дороге сюда, казались пафосными и чуть ли не фальшивыми. Вэл не понимал, как подойти теперь к теме брака, да еще в такой необычной форме. Подумав, как он об этом говорит Нине, Вэл представил летящую в голову тапку и невольно пригнулся.

Минут через десять Нина появилась в гостиной, одетая в свободное белое платье из струящейся ткани, доходящее ей до щиколоток. Рукава и капюшон были отделаны пышными воланами. Волосы Нина собрала высоко, освободив шею.

– Вы похожи на инопланетянку и на…

– Кого?

– Невесту, – договорил Вэл, с трудом переводя дыхание.

– Смеетесь? – с некоторой обидой в голосе отозвалась Нина. – Какая из меня невеста?

– Самая настоящая. Я бы добавил: самая красивая и желанная, но боюсь прилета тапки, – Вэл улыбнулся, видя ее смущение.

– Простите, Вэл, я ни о чем другом думать сейчас не могу, мне нужно поесть, – призналась Нина. – Пойдемте завтракать. Или вы уже позавтракали?

– Да, – неуверенно ответил Вэл. – Но с вами схожу с удовольствием, чтобы вам было не скучно. Мир?

Вэл протянул Нине ладонь. Она положила на нее свою и улыбнулась смущенно.

– Мир… Вэл, не думайте, что я всерьез говорила то, что вы слышали.

– А мне понравилось все, что я услышал… Вы мне очень нравитесь, Нина, – горячо проговорил Вэл, сжимая ее руку. – Настолько нравитесь, что я мечтаю жениться на вас.

Нина не увидела в его лице ни намека на шутку, но поверить в услышанное не смогла.

– Научите?

– Чему?

– Так красиво врать не моргая…

– Стойте, Нина, – сбивающимся от волнения голосом, произнес Вэл, осторожно беря ее за талию. – Я не вру, это не тот случай. Можете сами убедиться, – он передал Нине несколько мыслей о ней и врезавшийся в его память поцелуй на качели. – Я шел сделать вам предложение. Вот, – Вэл достал из кармана коробочку с двумя кольцами.

Нина побледнела, и Вэл почувствовал, как она оседает на подкашивающихся ногах.

– Что с вами?

– Что-то голова… Помогите до софы…

Вэл подхватил ее на руки и отнес на кровать.

– Лучше? – забирая стакан, из которого Нина пила воду, нервно спросил Вэл. – Нина, не пугайте меня, пожалуйста.

– Нет ничего страшного. Просто я давно встала, но еще не ела, а мне надо сразу что-нибудь съесть, иначе голова может закружиться. Я полежу минут пять и пойдем завтракать.

– Нет уж, – возразил Вэл. – Я сюда закажу завтрак. Покормлю вас лежа. Я знаю, что беременных так нужно кормить.

– Откуда вы это знаете? – удивилась Нина, с интересом наблюдая за его беспокойством.

– Изучил немного эту тему на досуге… утром сегодня не спалось, ну, я и… Лежите… Я знаю, что вам полезно.

Нина слышала, как Вэл, выйдя в гостиную, связался с рестораном и, назвав из утреннего меню добрую половину блюд, заключил: «У вас пять минут».

– Что? – вернувшись в спальню, Вэл увидел, что Нина смеется.

– Вы столько заказали – мне за неделю не съесть.

– Вас же трое.

Коммуникатор Вэла оповестил о вызове.

– Ася, привет. Да, проснулись, – Вэл бросил на Нину осторожный взгляд. – Не знаю пока, Нина не очень хорошо себя чувствует.

Нина подала знак, что все в порядке, но Вэл еще сомневался.

– Дайте, я поговорю с ней.

Вэл передал Нине коммуникатор.

– Ася, здравствуйте. Все нормально, видимо, немного упало давление… именно… по утрам, да… конечно… Вэл заказал в номер, поем, и все придет в норму… конечно, мы будем в десять у выхода… Ну, да, мужчины… разумеется, – Нина хихикнула. – Ага, еще как переживает. – Нина посмотрела на Вэла и увидела, что он, действительно, нервничает, не сводя с нее взгляда. – До встречи. – Нина протянула коммуникатор Вэлу. – Напугали племянницу совершенно напрасно.

– Нина, я должен кое в чем признаться вам. Пообещайте, что не будете сердиться, – Вэл присел на край кровати.

– Ася не ваша племянница.

– Да… Откуда вы знаете?

– Сразу поняла, когда вчера она подошла к нам. Я их компанию вижу постоянно, вас с ними никогда не было. Вам важно, чтобы я пошла на эту экскурсию? Для этого вы придумали племянницу?

– Да, и не только. Вчера Ася сама предложила нас познакомить, когда я наблюдал за вами перед обедом. Вы этого не помните, Нина, не помните, как я подсел за ваш столик…

– Не помню, к сожалению. За что же мне на вас сердиться? Вы хотели познакомиться – в этом нет ничего плохого.

– Это не все, – сказал Вэл, собираясь с духом. – Я хочу, чтобы между нами не было недосказанности. Я все-таки надеюсь услышать от вас ответ на мое предложение, но прежде….

– Что? – Видя, что Вэл нервничает, Нина взяла его за руку. – Говорите, не бойтесь.

– Вы должны знать, что у меня есть дочь и даже внук… Еве – девятнадцать, а Марию – семь месяцев.

– Может, у вас и жена есть?

– Нет и никогда не было. Иначе я не стал бы предлагать вам стать ею.

– А вот о себе я, к сожалению, не могу сказать так определенно, – произнесла Нина безрадостно. – Вдруг я замужем? Это вполне возможно, учитывая мое положение.

Раздался сигнал о приходе официанта. Вэл пошел открывать, думая над словами Нины и удивляясь, почему самому ему эта мысль в голову ни разу не пришла. Она и сейчас казалась ему абсурдной: Нина не может быть замужем, она же носит его детей – в этом теперь Вэл не сомневался и даже не пытался понять, откуда внутри него появилась такая уверенность.

– Ваш завтрак, – довольным голосом произнес он, вкатывая столик с блюдами, накрытыми сверкающими крышками. – Сейчас я вас буду кормить… И вас, – добавил, осторожно прикасаясь к животу Нины.

– Вэл…

– Что, дорогая? – спросил глухо.

– Я ведь не замужем?

Вэл замер, рука его дрогнула, и легкая яичная масса качнулась в ложке.

– Нет пока, – Вэл едва дышал. – Сейчас позавтракаете, и пойдем венчаться.

– Как?

– Просто, – сказал, не поднимая взгляда. – Пойдем и обвенчаемся. Кольца у меня с собой, храм здесь недалеко… Если, конечно, мое предложение принято, – он решился взглянуть на Нину и увидел, что в ее глазах стоят слезы. – Нина, почему вы плачете? Вы не хотите быть моей женой? Я вам совершенно не нравлюсь, но вы не знаете, как мне отказать?

Нина отрицательно помотала головой. Вэл отодвинул столик, взял ее руки в свои и, глядя на нее в упор, проговорил:

– Обещаю, что буду изо всех сил стараться стать хорошим мужем вам и отцом нашим детям. Я очень хочу сделать вас счастливой, тогда и я буду счастлив. Нина, вы станете моей женой?

Она не ответила, только потянула его к себе, обняла и, целуя шею и сводя его с ума, передала мысль: «Да, Вэл, стану. Я чувствую, вы сделаете меня счастливой».

Сердце Вэла замерло, а потом застучало часто и громко.

– Нина, родная моя, – шептал он, с трудом отрываясь от нее. – Я уже счастлив… Что со мной будет, когда я стану вашим мужем по-настоящему?.. Нам нужно поспешить, чтобы успеть обвенчаться сегодня, до завтра я могу не дожить.

– Я тоже, – улыбнулась Нина.

– Прошу, не говорите больше ничего, ваш голос сводит меня с ума, – шептал Вэл как в бреду, снова целуя ее. – Что я делаю?

«Я бы сказала, но вы запретили мне говорить».

Вэл резко поднялся и быстро проговорил:

– Завтракайте, я в душ. Через двадцать минут выходим. Успеете?

– Конечно, – Нина встала и обняла Вэла. – Еще немного подышу вами, пока не смылся запах…

– Я не дождусь благословения… умоляю: ни слова…

Нина нехотя отстранилась от него и села доедать омлет. Вэл, пошатываясь и мыча, побрел в ванную.

Выйдя из душа, он застал Нину переодевшейся. Теперь на ней было другое платье, вернее, их было два: нижнее, в пол, из тонкой белой полупрозрачной ткани, с широкими длинными рукавами, чем-то напоминающее платье для сна; и верхнее – из серого шелка, расшитого белыми волнистыми линиями, которое Нина держала сейчас в руках. Зацепившись взглядом за вышивку, Вэл вспомнил парадоксальные размышления Нины и подумал, что волны на шелке могут быть у всех остальных, а у его невесты – это не просто волнистые линии, а параболы, гиперболы и синусоиды.

– Помогите, пожалуйста, надеть и застегнуть, мне самой трудно, – Нина передала Вэлу платье и повернулась к нему спиной, мгновенно переключив его мысли на иные функции – платье было распахнуто до ямочек на пояснице. – Видите: там крючки? Нужно зацепить за них верхнее платье, а потом застегнуть молнией. Справитесь?

– Не уверен, – послышались в ответ выдох, стон, снова выдох.

Вэл целовал ее спину и то ли надевал верхнее, то ли пытался снять нижнее…

– Что вы делаете?

Вэл замер, потом оторвался от нее, осторожно соединил оба платья и поднял молнию.

– Моя королева, – выдохнул он. – Пойдемте скорее, я уже мечтаю освободить вас от этой конструкции.

– Не слишком я в нем? – смущенно спросила Нина.

– Нет. Но пешком в таком, конечно, не ходят. Пойдемте, я найду, на чем мы доберемся до храма… Гопал, ты рядом? Нам нужны две лошади, одна под дамским седлом. Прямо сейчас, мы выходим, – Вэл отдавал распоряжения по коммуникатору, идя с Ниной по коридору к лифту. – Конечно, подождем… Ася, отправляйтесь без нас, мы позже вас догоним. Да, маршрут знаю, встретимся наверху горы у старого храма. Не уходите оттуда без нас.

– Мы поедем верхом? – уточнила Нина.

– Да. Пробовали когда-нибудь?

– Понятия не имею, – призналась она, немного пугаясь предстоящей дороги. – Может, я переоденусь и пойдем пешком?

– Ни в коем случае! Ничего не бойтесь, я рядом.

– Хорошо, – согласилась Нина с некоторым сомнением в голосе.

Гопал пригнал к парадному подъезду открытую белую карету, запряженную белой же лошадью.

– Других лошадей не было, махатта, – оправдывался Гопал, спрыгивая с облучка и открывая перед Ниной дверь.

Вэл помог невесте сесть на мягкое, обтянутое белым бархатом сиденье, и с удовольствием устроился рядом.

– Спасибо, Гопал, ты справился лучше, чем я, – Вэл обнял Нину.

– Я немного побыстрее поеду, махатта, – предупредил Гопал. – Мы задерживаемся, нас уже ждут.

– Ждут? – удивилась Нина.

– Не мог же я отправиться с вами в такой путь на авось. Конечно, нас ждут. Все будет, как положено, – заверил ее Вэл. – Мы же один раз и до конца дней…

– Как в сказке…

– Об Иванушке-дурачке? – улыбнулся Вэл.

– Об Иване-Царевиче, – смутилась Нина. – Я могу загадать предсвадебное желание?

– Конечно, – Вэл внимательно на нее посмотрел. – Все, что угодно, дорогая, все, что в моих силах…

– Прошу вас никогда не вспоминать, что утром подслушали.

– Боюсь, это выше моих сил, – рассмеялся Вэл, осторожно целуя Нину в висок. – Конечно, как пожелаете. – И, видя, что Нина не сердится, продолжил, – это было потрясающе. Я счастлив, что у меня такая необыкновенная жена.

– Еще не жена.

– А мне кажется, что уже и давно, а сейчас мы едем рассказать об этом Богу и получить от него благословение… Волнуетесь?

– Конечно, – тихо отозвалась Нина. – А вы?

– Тоже. Боюсь не оправдать ваших ожиданий… как муж, – признался ей на ухо Вэл.

– Не думайте так. Это не наш случай. Я уверена, что буду с вами счастлива. Я это чувствую. По-другому и быть не может, когда рядом любимый человек, – Нина замолчала и опустила взгляд, смутившись сорвавшимися с языка словами.

– Правда? – Вэл часто дышал. – Я правильно вас понял? Это вы обо мне сейчас сказали?

– О своем муже, – тихо отозвалась Нина…

– Прибыли, махатта, – Гопал остановился на поляне, где стоял небольшой с тремя куполами старый каменный храм, а рядом прохаживались несколько человек из экскурсионной группы.

Вэл вышел первым и помог выйти Нине.

– А свидетели? – Вэл отправил сообщение, заметно нервничая.

– Вот это да! – воскликнула Ася, выходя из храма. – Такое впечатление, что вы прямо сейчас жениться собираетесь.

– Да, поэтому я тебя и вызвал. Нам нужны свидетели.

– Серьезно? Обалдеть!.. Роберт! – крикнула Ася, хватая его за руки и взвизгивая от восторга. – Будем свидетелями у Вэла и Нины?

– Само собой. Действительно, обалдеть…

К Нине подошел Макс с букетиком лесных цветов, белых и голубых, похожих на фиалки, который он собирал для Натали.

– Возьмите, – протянул, смущенно опуская взгляд в землю.

– Спасибо. Сегодня у меня только любимые цветы.

– Руки сильные? Венцы держать сможете? – бросил Вэл Асе и Роберту.

– Да не слабые, вроде бы, – улыбался Роберт. – Все будет нормально, Вэл, не дрожите так, мы справимся.

– Хорошо, пойдемте, – Вэл взял Нину под руку и только тогда почувствовал некоторое успокоение. – Роберт, кольца возьми…

Войдя внутрь храма и увидев человек тридцать, выстроившихся по обе стороны синей ковровой дорожки, Вэл немного оробел и почувствовал, как кружится голова и сводит спазмами пустой желудок.

Нина сжала его руку, а потом отпустила, передав Вэлу мысль, что пока держаться за руки нельзя. Перекрестившись, они поклонились в сторону алтаря и стоящего рядом с ним священника.

– Верховный властитель?!

– Вэл Лоу?

– Он, точно он…

– Точно, сам верховный…

Среди собравшихся раздавались неуверенные негромкие голоса. Ася тронула Роберта за руку, обращая внимание на то, что говорят.

– Перепутали, – успокоил ее парень. – Ждем и не дергаемся.

«Вэл, со мной что-то происходит», – пришла тревожная мысль Нины.

«Со мной тоже. Не бойтесь, мы вместе – это главное. В остальном положитесь на Бога, мы теперь в его доме. Я вас люблю, а Бог любит каждого».

Они остановились в притворе: Вэл стоял справа, Нина – слева. Священник в праздничном, расшитом золотыми крестами одеянии, соединил их руки, накрыл епитрахилью и вывел в центр храма. Трижды благословив жениха и невесту двумя зажженными свечами, передал потом каждому по одной.

Вэл понял, что происходит, когда взял в руки горящую свечу, – перед Создателем ты предстаешь таким, какой есть, и никакие другие формы сознания, кроме данной им изначально, здесь невозможны. «Я должен был догадаться», – изумился Вэл, чувствуя, что и к Нине возвращается память. Он принимал от нее эмоциональные волны такой силы, что еле сдерживался, сохраняя расстояние, желая обнять, защитить и никогда больше не отпускать ее от себя.

«Нина, любимая, держись, – успокаивал он ее мысленно. – Мы все же смогли это сделать. Мы здесь, и Бог принимает нас».

«Вэл, как же мы…»

Дальше все было словно в тумане: обручение, клятвы верности перед аналоем, освящение брака молитвами. Вэл как будто наблюдал происходящее со стороны, в то же время участвуя во всем непосредственно. Душа его возносилась и радовалась, соединяясь с Нининой. Вэл чувствовал, как Бог сшивает их вместе, принимая единым и беря под свою защиту.

«Я могу теперь помнить, Господи?» – Вэл отправил моление Сущему.

«Ты помнишь. Помни и то, что обещал, Вэл».

«Помню, Господи… А Нина?» – Вэл наполнялся чувствами, до того ему не знакомыми: верой в свое прощение и возвращение.

«Тебе решать».

«Спасибо, Господи! За все спасибо. За муки – особенно, а за Нину и возможность быть с ней…»

Вэл не успел донести мысль, получив ответную:

«За то себя благодари. Будь счастлив, Вэл! Береги жизнь, укрепляй веру, люби жену и детей. Твори добро».

Когда новобрачные целовались, сверху, из-под купола храма, на них упал луч света. Они стояли в нем, но были не здесь: души их парили высоко, благодаря Бога и принимая друг друга…

Гопал держал под прицелом черных глаз ворота храма, терпеливо ожидая появления молодых.

Безоблачное небо решетило солнечный свет, раскаляя воздух. Стрекот кузнечиков и жужжание пчел исполняли мелодию лета, развешивая в пространстве звуки, будто ноты в тетради. Гопал наслаждался сухостью воздуха, вспоминая, что на Шрилане сейчас идут ливневые дожди. Лошадь щипала траву, переминаясь с ноги на ногу, иногда фыркая и тряся ноздрями.

Как только Вэл с Ниной вошли в храм, Гопал стал плести венок из ромашек, занимая руки делом и отвлекая мысли. Сплетя довольно длинную косу, он обвязал ее вокруг конской шеи. Лошадь попыталась сбросить с себя непривычный хомут, но потом забыла о нем и мирно паслась, обмахиваясь хвостом от надоедливых летающих и жужжащих. Гопалу казалось, что махатты нет очень долго, он посмотрел на таймер – прошло пятьдесят минут. «Время непостоянно, – думал Гопал. – Оно черепаха, когда ждёшь чего-то, и быстрый лев, когда тебе хорошо. Лучше бы было наоборот»…

Двери храма открылись, и Вэл с Ниной первыми показались на улице. Сделав два шага, Вэл подхватил Нину на руки и понес ее к экипажу. «Я самый счастливый муж на свете! Люблю тебя, жена моя, люблю больше жизни!» – заполнял он ее сознание, повторяя слова, как мантру. Люди высыпали на лужайку, глядя на счастливую пару и не переставая удивляться тому, свидетелями чего им довелось стать.

– Нина, мы готовы, – громко сказала Ася. – Бросайте!

Вэл остановился, поставил Нину на землю, и она бросила маленький букетик точно в руки Натали, которая от неожиданности чуть не выронила его. Ася пыталась скрыть разочарование, блуждая взглядом поверх голов друзей.

– Не расстраивайся, – шепнул Роберт. – Я тебе на свадьбу большой букет подарю.

– На чью свадьбу? – Ася посмотрела на него с подозрением.

– Нашу.

– Договорились, – Ася поцеловала Роберта. – А сегодня мы на этой должны повеселиться. Так ведь, дядя? – громко спросила она молодоженов, усаживающихся в карету.

– Что? – Вэла передернуло. – Если честно, я собираюсь другим сейчас заниматься, точно не организацией гуляния. Давайте дня через два. Я хочу с женой побыть.

– Это неправильно! – возмутилась Ася, подходя к ним. – Всегда празднуют. Я как свидетельница требую праздника сегодня! Нина, скажите ему, что надо все по-человечески сделать.

– Вэл, народ просит по-человечески… Надо сделать, дорогой.

– Нина! Кто всем этим будет заниматься и когда?

– Мы сами все сделаем, – с готовностью заверила Ася. – От вас только финансовый ресурс нужен и место и время согласовать. Несколько медовых часов у вас в любом случае будет…

– Спасибо, конечно, дорогая, – нервно оборвал ее Вэл. – Спасибо, племяшка, что разрешаешь…

Нина, видя, что Вэл заводится, обняла его, передавая мысленно, что праздник необходим, потому что его хотят люди, что ребята все организуют к вечеру, а они пока будут свободны.

– Ладно, – согласился Вэл. – Нина, только ради тебя. Ася, сможешь проконтролировать весь процесс? Я принципиально договорюсь сейчас с рестораном, чтобы часам к девяти вечера на берегу озера все устроили, и скажу, что ответственная за мероприятие ты, чтобы тебя они дергали, а не меня. Пришли мне номер счета, я тебе на расходы отправлю. И вот тебе помощник – Гопал, он лучший устроитель всего.

– Да, Вэл! – взвизгнула Ася от радости и, обняв Вэла, поцеловала его. – Нина, не ревнуйте, он кроме вас реально никого больше не видит, а я вас обоих люблю! Вы такие классные!

– Допросишься, Ася, – улыбнулся Вэл, смягчаясь. – Нина знатно воспитывает тапками, по себе знаю.

– Вэл! Не надо при детях, – Нина покраснела.

– Кто дети? Мне уже двадцать! – возмутилась Ася.

– Уже, – вздохнул Вэл. – Вот что, Ася, иди к нам, а ты, Роберт, садись к Гопалу. Поедете с нами до «Моравии», по дороге все обсудим, а то жарко становится, хочется быстрее до дома добраться.

– Серьезно? Мы прямо вот так с вами поедем?

– Можете криво, – Вэл успокаивался. – Давайте быстрее.

Когда свидетели сели, он встал и, обращаясь к людям, собравшимся около них, сказал:

– Вечером всех вас ждем на праздничном ужине. Предварительно – в девять у озера. Точное время узнавайте в ресторане «Моравии», вся информация скоро там будет. Приходите!