Морозко

Анастасия Кристаль

Морозко

Анастасия

Анастасия открыла глаза. Над ней переливался всеми цветами радуги узорчатый полупрозрачный потолок.

– Наверное, я всё ещё сплю?

Девушка попыталась встать, но тело настолько ослабело, что даже такая простая задача оказалась ей не по силам. Она с облегчением откинулась на подушку, чувствуя, как тяжесть наваливается неодолимым грузом, а шея не в состоянии удержать голову.

– Должно быть, я заболела, и всё, что видела вчера ночью лишь горячечный бред больного воображения. Обычные волки показались злобными оборотнями, а охотник… Да! Охотник, появившийся в метели, он спас меня! Именно так и было. Это всего лишь обычный охотник, – решила Настя, разглядывая потолок. Мысли текли вяло, лениво, словно густой кисель. Потолок казался вырезанным из хрусталя, неровный, полупрозрачный, шершавый, как будто покрытый морозом, но в тереме было тепло.

– Возможно, это и не охотник вовсе, – продолжала размышлять девушка, рассматривая обстановку опочивальни. Просторная светлица, но какая-то неухоженная и неуютная, всем своим видом просила заботливой женской руки.

В доме нет хозяйки?

Стены срублены из какого-то странного белого дерева, часть стены у печи расписана синими красками, которые создавали иллюзию морозных узоров на окне, а сама печь обложена голубыми расписными плитками.

Настя долго не могла оторвать зачарованный взгляд от змеящихся переплетающихся линий. Вздохнув, она принялась осматриваться дальше.

Вдоль одной из стен в ряд выстроились несколько высоких сундуков, из которых выглядывали ворохи мятой одежды. То ли рубахи, то ли штаны… На полу в беспорядке разбросаны грубо выделанные шкуры. Письменный стол вообще разглядеть сложно, он оказался полностью завален свитками и книгами, а под столом виднелось расплывшееся давно засохшее чернильное пятно.

Девушка устало закрыла глаза. Кровать довольно широкая, мягкая. Так бы и лежала целую вечность, свернувшись под тёплым уютным одеялом. Поверх него на ноги ещё и волчья шкура накинута. Настя протянула руку и ощупала простыни. Похоже, она лежала на нескольких перинах.

– Будь я здорова, могла бы в полной мере насладиться этим моментом, – подумала она.

Самым лучшим местом, где она любила спать в детстве, был сеновал. Там всегда тепло, тихо, вкусно пахло сухой травой и пылью, но острые былинки то и дело норовили забраться под одежду, царапая нежную кожу. Ей, привыкшей к жёстким лавкам, как-то непривычно находиться в такой роскошной постели. Насте с трудом удалось приподняться и сесть в кровати.

– Как же всё-таки здесь хорошо! Может быть, удастся уговорить этого господина оставить меня здесь в качестве прислуги? А вдруг он откажет и выгонит обратно на улицу? Сжалится, даст кусок хлеба и отправит домой. Но куда мне идти? – страх и обречённость охватили девушку. От нахлынувших эмоций она заплакала.Голова снова разболелась, но сдержать слёзы никак не удавалось.

Невольно в памяти всплыли воспоминания о том, как она оказалась в лесу. Вспомнился отец, осунувшийся, за последние дни словно постаревший сразу на несколько лет, плачущий Ванюшка и довольное лицо Варвары, женщины, которая обещала заботиться о них, как о родных детях. Однако обещание быстро забылось.

Ваня в основном проводил время с отцом, а Настя изо дня в день выполняла работу за двоих, а то и за троих. Вечером мачеха жаловалась отцу на падчерицу, что та её не слушается, и что работают только они с Марфушей. Отец как человек мягкий всеми силами старался избежать конфликтов.

Анастасия надеялась, что всё со временем наладится, это ненадолго. Она была уже на выданье и старше Марфы. Через год другой уйдёт из этого дома и будет только навещать батюшку с братом. Но она никак не могла поверить, что мачеха настолько её невзлюбила, что готова оклеветать и отправить на такую жестокую смерть.

Внутри Насти бушевали гнев и чувство несправедливости. В тот момент она почувствовала зависть к всаднику, которого видела в своих видениях. Высокий мужчина, лицо которого скрывал капюшон, на вороном коне и в чёрных одеждах. Ей казалось, что это сама смерть.

Одним жестом он подчинял себе всю нечисть вокруг. Огромные чёрные волки, с измазанными в крови пастями повиновались ему.

– Если бы я могла так же прискакать на этом коне с целой сворой свирепых волков, – думала Настя. – Чтобы они схватили мою мачеху и сводную сестру, разодрали им ноги. Тогда, возможно, из страха перед смертью они признались бы во всех своих преступлениях.

От мрачных мыслей её отвлекли тихие шаги. В панике девушка быстро легла на подушку, отвернулась от двери и притворилась спящей, опасаясь, что хозяин заметит её пробуждение и выгонит на улицу.

Нужно только дождаться вечера, возможно, тогда ей позволят здесь переночевать. Дверь открылась, и к постели тихими размеренными шагами приблизился незнакомец. От него исходил холод, как будто он только что вернулся с улицы. Настя почувствовала у лица его дыхание, запах угля и ели.

– Кажется, его рука проверяет моё дыхание», – подумала она. Сейчас самое важное – не быть пойманной на обмане. Никому не нравится, когда его обманывают, – размышляла девушка.

– Ну что, не окочурилась? – раздался молодой звонкий голос со стороны двери.

– Нет, более того, она выздоравливает. Молодость взяла своё, – ответил ему более мужественный и бархатный, с командными нотками, голос мужчины, стоявшего у кровати.

– И что с ней делать? Её тебе в жертву принесли, в деревне её обратно не примут, – продолжал юноша.

– Сначала пусть очнётся. Лицо у неё смазливое, тело крепкое, закалённое в работе. На улице не останется, кто-нибудь да женится, – произнёс мужчина и быстрыми шагами покинул комнату.

Юноша закрыл за ним дверь и, продолжая разговор, произнёс: – Да ведь люди сейчас жадные, без приданого никто не женится. Ответа Настя не услышала. От страха у неё появились силы, и она уже более уверенно села на кровати.

– Что всё это значит? Меня принесли в жертву Морозу? Такого быть не может! Или всё-таки может? – думала Настя, перебирая пальцами одеяло и вспоминая события минувшей ночи.

***

Девушка очнулась от волчьего воя. В темноте и бушующем вихре вьюги ничего нельзя было разглядеть. Какая смерть страшнее, от холода или от клыков хищников?

Совсем рядом послышалось рычание, но к ней приближался не волк, а существо, чем-то похожее на него. Оно шло на задних лапах, передние походили на большие мускулистые человеческие руки с когтями. Голова напоминала то ли волчью, то ли собачью, но самое страшное – его глаза. Налитые кровью с жёлтыми зрачками. Взгляд осознанный и жестокий, не свойственный животному.

Она уже видела такой взгляд у человека, которого боялась больше всего на свете. Девушка закричала что есть сил, но из горла вырвался лишь скрипучий, приглушённый вопль, который вскоре затих. Она полностью потеряла голос, но, не осознавая этого, продолжала беззвучно кричать и плакать. Промёрзшие и задубевшие на морозе верёвки не позволяли девушке не то чтобы убежать, даже пошевелиться.

– Вот и всё, пришла моя смерть, – решила Настя, зажмурившись. Но рык внезапно стих, и чудовище двинулось в сторону. Девушка осторожно открыла глаза. Метрах в десяти от неё на снегу лежал маленький мальчик, прямо над ним возвышался всадник на огромном чёрном коне. Всадник внушал ужас даже больше, чем оборотень. Высокий, укутанный в чёрный плащ человек, лицо которого пряталось в тени капюшона. Так может, у него и вовсе нет лица, как у самой смерти?.

К первому чудовищу присоединились ещё несколько, материализовавшись из снежной круговерти. Зарычав, они набросились на ребёнка всем скопом. Снег взметнулся у них из-под лап, смешиваясь с разбушевавшейся метелью. Что-либо разобрать в этой мешанине из снега и тел стало совершенно невозможно. Временами слышался рык тварей и глухие удары. Настя чудом смогла разглядеть, что мальчик всё ещё яростно отбивается от оборотней. Ребёнок лет восьми ловко раскидывал чудовищ и был невероятно сильным для своего возраста.

Всадник взмахнул рукой, и оборотни как по команде отступили. Мужчина спрыгнул на землю, обнажая чёрный клинок.

– Нет, не надо, он же ещё ребёнок! – закричала Настя, но её охрипший голос затерялся в завываниях вьюги. Мальчик попытался отползти, но враг приближался быстрее. Когда он замахнулся массивным мечом на ребёнка Настя зажмурила глаза, не в силах наблюдать за этой страшной картиной.

Через мгновение послышался звон, металла.

Внезапно словно из ниоткуда появился воин в доспехах, сверкающих серебром, и в белом плаще, украшенном мехом. Он кинулся наперерез чёрному всаднику, заставив того отступить, и заслонил собой ребёнка.

– Северин, уводи его! – крикнул белый воин, слегка обернувшись через плечо. Сразу за его спиной возник слабый вихрь. Насте даже показалось, что она увидела силуэт человека, подхватившего мальчика на руки, но тут снег закружил быстрее, ребёнок и таинственный человек исчезли, словно растворившись в метели.

Но белый воин остался, он продолжал сражаться с соперником в чёрном плаще, с лёгкостью одерживая победу. Оборотни пытались по началу напасть на врага своего хозяина сзади, но он достал второй меч и успевал отбиваться от них.

Через некоторое время мороз усилился. Настя так сильно была увлечена битвой, что даже не сразу заметила приближающегося к ней оборотня, который решил воспользоваться ситуацией и полакомиться ею. Зверь изготовился к прыжку, его задние лапы зарылись в снег. Ещё секунда, и тварь разорвёт её на части. Девушка пыталась кричать, но лишь беззвучно раскрывала рот, не в силах издать ни звука.

Оборотень прыгнул. Настя в ужасе распахнула глаза, выставив руки вперёд и готовясь к смерти, но тут чёрные зрачки зверя покрыла изморозь, в мгновение ока превратив их в лёд. Чудовище на миг зависло в воздухе и рухнуло замертво в метре от неё. Остальные твари пытались бежать, но меч белого воина не знал пощады. Раненые падали в снег и, скуля, пытались отползти и скрыться в метели.

Из её носа Насти хлынула кровь, но тут же замёрзла, застыв сосулькой на адском холод. Голову сдавило, словно тисками, мороз сковал всё тело каждый вдох обжигал лёгкие, когда воздух проникал внутрь. Она старалась дышать как можно реже, чтобы сохранить силы.

Чёрный всадник отступил., Окоченевшие тела оборотней усеяли пространство вокруг, бой окончен.

Последнее, что увидела девушка перед тем, как сознание покинуло её, это приближающийся силуэт белого воина.

Князь зимы

– Мор, да ладно тебе! Я же уже просил прощения! Ты и сам прекрасно понимаешь, что мне нужно больше времени проводить на улице. И вообще, у меня всё было под контролем, – весело говорил светловолосый мальчик, ставя на обеденный стол тарелку с кашей и не обращая внимания на грозные взгляды, которые бросал в его сторону красивый широкоплечий мужчина. Князь зимы устало опустился в кресло во главе стола и, потерев переносицу, подумал о том, как порой его раздражает бог света, олицетворяющий собой само солнце.

– Хорс, я повторяю в последний раз, до солнцестояния ты будешь выходить на улицу только под присмотром. Сейчас ты находишься под моей защитой, в моём доме, и должен меня слушаться. Если ты ещё раз нарушишь приказ, просидишь в погребе до конца декабря, – громко произнёс Мороз, не скрывая раздражения. Его яркие серые глаза, похожие на воду из горного ручья, скованного льдом, притянули к себе взгляд юного бога, заставляя того зябко поёжиться. Улыбка мигом исчезла с его лица и, опустив взгляд в тарелку, мальчик тихо произнес: – Я понял.

– Ну что вы, всё же обошлось, – вмешался юноша, устанавливая в центре стола чугунок. Хорс с удовольствием открыл крышку и вдохнул аромат запечённых овощей и мяса, тут же забыв о гневе Мороза. Тот недовольно хмыкнул.

Бог солнца, Хорс, осенью старел. Он являлся самым могущественным из всех богов, но сила сжигала его изнутри. Спасало бога солнца лишь перерождение. В ноябре он погружался в божественный сон, чтобы восстановить силы, а после, в начале декабря просыпался пятилетним ребёнком. Морозу приходилось присматривать за малолетним, озорным и порой непослушным мальчуганом. И так происходило из года в год, с самого начала времён.

– Северин, нам нужна ещё одна тарелка и ложка, – произнёс Мороз, отвлекаясь от своих мыслей. Юноша недоумённо взглянул на старшего брата.

– Мы что, ждём гостей ?! – глаза Хорса, мгновенно засияли, став похожими на чистое голубое небо в летний зной, когда в нём нет ни облачка.

– Я знаю, что ты здесь. Долго ещё будешь прятаться? – чуть громче произнёс Мороз, проигнорировав вопрос Хорса. В комнату робко вошла девушка. Она по-прежнему казалась болезненно бледной, под глазами залегли тёмные круги. Волосы девушка аккуратно заплела в косу, а сарафан, некогда голубого цвета, теперь больше напоминал серую заношенную тряпку.

– Извините, я не хотела вас оскорбить, просто боялась зайти, – осипшим голосом произнесла она.

– Не бойся, здесь тебя никто не обидит. Присаживайся со мной, – Хорс указал на скамью. Девушка улыбнулась мальчику и посмотрела на взрослых, видимо, не воспринимая приглашение всерьёз.

– Присаживайся и отужинай с нами, – кивнул ей Северин, подтверждая слова Хорса.

*****

Настя не могла долго лежать в постели, праздно бездельничая. Она и в детстве была активным ребёнком, а потом, повзрослев, много работала и училась женским ремёслам. Для неё, шустрой и деятельной, просто немыслимо сидеть без дела в тереме, но девушка решила подождать, пока стемнеет. Выглянув в окно, она с ужасом обнаружила, что находится в лесу, а не в деревне.

– Удивительно, такой богатый дом построили в лесу, да ещё и в самой глуши, судя по деревьям вокруг! Зачем? – рассуждала Настя, тихонько выходя из комнаты. Она прошла по тёмному коридору, ноги приятно утопали в пушистом ковре.

Однако когда девушка дотронулась до стены, почувствовала лёгкий холод. Настя сначала подумала, что ей это показалось, но, коснувшись стены снова, она убедилась, что так и есть, стена оказалась покрыта тонкой ледяной корочкой. Вздрогнув, она отошла от стены. В памяти всплыла фраза незнакомца: «Её тебе в жертву принесли, в деревне её обратно не примут».

Настя тряхнула головой, отгоняя бредовые мысли. Она не верила в сказки, которые рассказывали старики в деревне, а только в то, что можно увидеть и потрогать своими руками. Но в глубине души она всегда знала о существовании Мороза, ведь доказательства этого каждую зиму появлялись на окнах, кто-то же рисует красивые узоры на стекле, если не он ?!

Девушка заметила приоткрытую дверь и услышала голоса. Один из них явно принадлежал ребёнку,. но Настя не решилась подсматривать в щель.

– Тогда в лесу…Мальчик на снегу…Возможно, это он? – подумала она и тут же услышала гневный голос мужчины, который несколько часов назад проверял её дыхание. Руки Насти невольно задрожали, слыша этот голос, воображение рисовало образ властного и жестокого человека.

– А что, если он такой же, как… – промелькнуло в её голове. В памяти всплыл уверенный и жестокий взгляд мужчины, его кривая ухмылка, всё в его облике говорило, что он может сделать с людьми всё, что только пожелает.

– Я знаю что ты здесь, – промолвил Мор.

Сердце девушки пропустило удар, казалось голос хозяина дома прозвучал у неё в голове. Деваться некуда надо идти.

Настя шагнула в просторную комнату, где оказалось гораздо теплее, чем в светлице. В центре комнаты стоял большой стол, накрытый белоснежной скатертью, а по бокам от него скамьи, покрытые шкурами животных.

Во главе стола возвышался огромный стул, похожий на трон, на котором сидел широкоплечий молодой мужчина в серебристом камзоле. Белоснежные волосы небрежно спадали на плечи и спину, прямые брови нахмурены, а глубокая складка между ними выдавала недовольство хозяина дома. Тонкие и правильные черты лица мужчины создавали впечатление настоящего красавца.

Однако, несмотря на свою привлекательность, мужчина смотрел на Настю свысока, словно на надоедливую собаку, просящую подачки. Суровый и холодный взгляд вызвал у девушки чувство неловкости.

– Простите… – еле слышно пробормотала она.

Неловкую ситуацию разрядил мальчик. Настя узнала его. Да, это тот самый малыш, которого она видела в лесу. За стол её пригласил молодой юноша, скорее всего, ровесник девушки. Он немного походил на хозяина дома: такой же широкоплечий и худой, с тонкими, правильными чертами лица и белыми волосами. Но в отличие от первого, волосы у юноши волосы кудрявые и короткие, а глаза тёмно-голубые.

Девушка присела за стол, и воцарилось неловкое молчание, которое, впрочем, длилось недолго.

– Как тебя зовут? – спросил мальчик.

– Меня зовут Настя, а вас, сударь?

Такое обращение ему явно понравилось. Мальчик гордо выпятил грудь и с удовольствием представился:

– Меня зовут Хорс Светлоликий.Это Северин, а он Мороз, хозяин дома, – деловито произнёс мальчик с набитым ртом, кивком указывая на остальных.

По телу девушки пробежали мурашки, словно она вновь пережила те ощущения, когда жгучий мороз обжигал её лёгкие, медленно убивая. Она не осмелилась посмотреть в глаза человеку, который сидел во главе стола. Мороз, напротив, без стеснения изучал гостью, заставляя её краснеть от смущения.

В этот момент Хорс весело болтал, умудряясь одновременно поглощать еду и говорит.

– Как здорово, что ты у нас гостишь! А то здесь очень скучно. Давай завтра во дворе поиграем в снежки! Я очень меткий!

– Хорошо, сударь. Если только ваш отец не будет против, – промолвила Настя.

Мальчик с недоумением взглянул на Мороза, затем на гостью и громко рассмеялся:

– Слава Роду, Мороз мне не отец! Он мой друг, и я здесь такой же гость, как и ты.

– Он что, сейчас упомянул языческого бога? – подумала про себя девушка. Запах еды дразнил, пробуждая голод, ведь она не ела уже двое суток. Если бы сейчас находилась одна, то, наверное, она вмиг смела бы всё, что стояло на столе. Но Настя старалась держать себя в руках. Сейчас обычная каша казалась ей самой вкусной пищей, которую она когда-либо пробовала.

Мысль, что она сидит за одним столом с грозным и беспощадным божеством, сводила её с ума. Она удивлялась его внешности; старики рассказывали, что Мороз – высокий широкоплечий старец с клочковатой белой бородой, а не красивый молодой мужчина в самом расцвете сил.

– Итак, Анастасия, расскажи мне, почему твои соплеменники так поступили с тобой? – спросил он строгим и холодным тоном, не терпящим возражений. У Насти сразу пропал аппетит, и она наконец осмелилась посмотреть в лицо Морозу.

– Если это боги, то они очень похожи на людей, и кажется, не только внешне., Ведь они так просто и по-человечески разговаривают, – думала про себя девушка, пытаясь предугадать его реакцию. Хотя лицо мужчины казалось строгим, но в серых глазах проскакивали озорные смешливые огоньки.

Этот человек, точнее, не человек, наталкивал на противоречивые догадки.

Дом вечной зимы

Настя тяжело вздохнула, в горле встал ком. Обида и горечь переполняли её. Она всегда старалась быть кроткой, послушной, доброй и отзывчивой, но судьба, жестоко над ней подшутила.

– Я дочь старого плотника, – начала она. – После рождения брата, мать тяжело заболела и с каждым годом всё быстрее угасала. Она ушла из жизни, когда Ваньке исполнилось всего три года. Отец год носил траур, но…

– Анастасия, короче, – прервал её Мороз. Мужчина не смотрел на девушку, не сводя серых глаз, которые напоминали подтаявшие льдинки, с пламени свечи. Казалось, что в этом огне он видит всю её жизнь.

– Может, он действительно колдун,и огонёк сейчас ему показывает мою жизнь. А он сверяет, и ждёт где солгу. Хотя какая разница, ему неинтересно. Но лучше действительно поторопиться и не гневить его.

– В нашем доме появились мачеха и её дочь. Поначалу всё шло хорошо, но потом Марфа вовсе перестала работать, и её обязанности легли на мои плечи. Иногда я не успевала всё сделать, и мачеха сильно ругала меня и жаловалась отцу.

В этот момент Настя запнулась, и её глаза наполнились слезами. Как будто в насмешку Мороз посмотрел на неё своими ледяными глазами. Насте подумалось, что ему в диковинку наблюдать за человеческими чувствами.

Она продолжала заворожённо смотреть в эти ледяные глаза, в которых невозможно различить ни следа эмоций. Ведь по глазам можно многое понять о человеке. Печальные говорят о горькой судьбе, а у детей или молодых людей они словно улыбаются, рассказывая о любящих родителях и беззаботной жизни.

Однако у хозяина дома, казалось, в них не светилось ничего, кроме любопытства. Его взгляд напоминал взгляд любопытной рыси, увидевшей в лесу что-то необычное.

– Он что, издевается? – подумала Настя, и щеки вспыхнули румянцем, выдавая нарастающее раздражение и смущение от пристального внимания.

Северин, сидевший напротив неё, демонстративно закашлялся.

– Будьте здоровы, сударь, – сказала Настя, и Хорс, устроившийся рядом, подавил смешок, поперхнувшись. Девушка покраснела ещё сильнее, осознавая свою ошибку. Мороз наконец-то перевёл своё внимание на свечи.

– Что было дальше? – спросил юноша.

– Мачеха обвинила меня в колдовстве. В этом году осень выдалась очень холодной, а зима пришла рано. Поговаривали, что это всё проделки старых колдунов, которые молятся Морене в лесу. А моя сводная сестра, подливая масла в огонь, начала распускать сплетни о том, что я заговариваю птиц, а те приносят плохую погоду и беды. На вече мачеха подтвердила все эти слухи, боясь, что Марфу накажут за клевету. Вече решило меня наказать и принести в жертву Морозу, чтобы он не так сильно лютовал. Вот меня и привязали к дереву в лесу.

Последние слова Настя произнесла с трудом, стараясь сдержать слёзы,но две слезинки всё же скатились с её ресниц.

– Снова. Почему он так на меня смотрит? Неужели он никогда не видел, как плачут люди? Хотя сейчас его взгляд хмурый. Хоть какой-то намёк на человеческие чувства.

– А ты правда можешь птиц заговаривать? – поинтересовался Хорс.

– Нет, что ты, я самая обычная девушка, – возразила Настя.

– Неужели никто не заступился за тебя? – Северин с сочувствием посмотрел на неё.

– Нет. Мой отец очень мягкий человек и не может противостоять толпе, а Ваня ещё маленький. Да и кто станет слушать ребёнка?

– Неужели среди мужчин не оказалось никого, кто был бы готов взять тебя в жёны? – голос Мороза звучал более резко, чем у его брата, с явными нотками иронии, словно он поймал ребёнка на лжи.

– Есть один человек, но он вернётся только через десять дней, а то и позже. Илья живёт в другой деревне, далеко от нашей. Возможно, он ещё не узнал о случившемся, – пробормотала Настя, вспоминая своего давнего друга.

Настя познакомилась с Ильёй ещё в детстве на ярмарке. Ей больше нравилось проводить время с ним, чем с подружками. С годами их дружба крепла, хотя они и встречались редко, в основном на ярмарках. Но в этот год всё изменилось, когда отец Ильи прислал сватов. Настя никогда бы не подумала, что парень испытывает к ней чувства. Отец и рад бы дать согласие на брак сразу же, но мачеха настояла на том, чтобы свадьбу сыграли летом. Это оказался единственный случай, когда Настя была благодарна мачехе за её старания.

Илью девушка воспринимала лишь как очень хорошего друга, но не более того. Возможно, они могли бы обсудить всё на ближайшей ярмарке, но он уехал в большой город с отцом на заработки.

– Вот и замечательно. Дождёшься своего Илью и уедешь с ним, – подвёл итог Мороз, хлопнул ладонями по коленям, встал со своего места и направился к выходу. Будучи высоким, он шагал широко, гордо выпрямившись, а его рубаха при каждом движении поблёскивала дорогими нитями и россыпью драгоценных камней.

– Наверное, так выглядят цари и царевичи, – подумала Настя, наблюдая за мужчиной, который задержался у выхода и произнёс, не оборачиваясь: – А пока что будь желанным гостем в моём доме.

Не дождавшись ответа, он покинул комнату и скрылся в тёмном коридоре.

– Не обращай внимания, он у нас немного отмороженный, – утешил Хорс Настю.

– Хорс! – укоризненно покачал головой Северин.

– Что?!

– А как вас зовут? – решилась вмешаться Настя, пытаясь сменить тему и предотвратить ссору.

– Северин. Прошу прощения, что сразу не представился. У нас… – юноша прищурил глаза, словно что-то подсчитывая, но быстро отказался от этой затеи, – очень давно не было гостей в доме, – закончил он свою мысль.

– Это точно, скоро и говорить разучитесь здесь, – подхватил Хорс.

– Наша гостья, должно быть, устала от такого болтуна, как ты, – произнёс Северин, подойдя к Насте и предложив ей свой локоть. Девушке стало неловко оттого, что она так близко оказалась рядом с малознакомым юношей. Однако Северин обладал способностью располагать к себе, его добродушное открытое лицо вызывало доверие. Хорс надул от обиды щёки и остался сидеть за столом, уплетая кашу. Северин проводил Настю до комнаты, попутно отвечая на её невысказанный вопрос.