Живая мозаика

– Ничего так себе новости! – крикнул я Женьке. Тот спустя пару секунд выскочил из своей комнаты и замер на пороге.

– Ты чего орёшь, дядь Борь, словно у нас пожар! – спросил он оглядываясь по сторонам. – Вроде тихо все.

– Ну-ка расскажи мне, что у нас тут творится в городе?! – пододвигаясь на край дивана, чтобы он мог сесть, попросил я. – Что это за дела такие? Две недели не был дома, и вот на тебе – новости!

– Да я столько же знаю, сколько и ты. – ответил он присаживаясь на самый край. – Сам знаешь – пролежал в больнице, а на трезвую голову никакие мысли в голове не задерживаются.

– Принеси тогда мне мой мобильник, брякну Нестерову.

– Да на кой тебе оно сдалось. Отгулы выделили, так сиди и отдыхай. Небось без тебя справятся. Нужен бы был – позвонили.

И в этот самый момент раздалась трель моего смартфона.

– Надеюсь – это Вера решила справиться о моих делах.

Но звонил как раз полковник.

– Вот и помяни чёрта в суе… – изрек я, поднося трубку к уху.

– Доброго утречка, Боря. Как оно ничего?

– Вашими молитвами, Анатолий Петрович! – ответил я осторожно. – Отдыхать – оно всегда дело богоугодное! Вот пью пиво, закусываю пирожками – ляпота. А то, приезжайте к нам, угостимся по полной. Небось со вчерашнего вечера тоже на душе неспокойно.

– Не спокойно. – не стал отрицать начальник. – Может и правда стоит заглянуть на огонёк. Ты это, оставь мне парочку, с капустой, а то знаю я тебя – доверь тебе еду охранять…

– Да вот прямо сейчас отложу на тарелку. Не два, а с десяток.

Нестеров хмыкнул и отключился. Я повернулся к Женьке.

– Слышал, Петрович катит! – он кивнул. – Может подсуетишься и чего мясного приготовишь?! Не каждый день начальство с визитом желает пожаловать.

– Да дело не хитрое, сейчас ребрышек потушу. Да только сдается мне – не пирожками едет он к тебе угоститься.

– Видно новости и до него дошли. А то и в разработке уже у наших это дело.

Острякову снилась бабушка. За что-то она журила его, была грустной и сердитой. А может что-то хотела сказать, да слов Олег Иванович понять не смог – пьян был, устал, измотался, поедом себя съел. Он едва осознавал себя и лишь пялился на Елизовету Семеновну, беспрестанно прося прощения. Бабушка вздыхала, пыталась втолковать бестолковому внуку какую-то мысль, но потерпев неудачу, схватила какую-то книгу с полки и достала из неё конверт, зажатый между страницами. Она протягивала сложенный лист внуку и настойчиво повторяла: «Возьми, прочти. Возьми, прочти». Олег Иванович протянул руку, но дотянуться не мог, слишком далеко она была.. Он всё тянулся и тянулся к недосягаемой цели, и наконец рухнул вниз, больно ударившись копчиком и локтем.

Застонав от боли, мужчина открыл глаза. Он лежал на полу рядом с диваном, а шея запуталась в одеяле так, что дышать было трудно. По лицу, спине и груди струился липкий холодный пот.

– Этого ещё не хватало, с кровати упасть. – застонал Олег Иванович, пытаясь подняться на ноги и стянуть с себя удушающий шарф. – Сроду такого не было. Нажрался я вчера видимо до потери разума. – он шлепнулся на импровизированную постель и потер ушибленный локоть. – Сон ещё этот.

Сон! Бабуля, какая-то книга, какое-то письмо. Что за бред?! Остряков хотел было вновь постараться уснуть, но перед глазами возникло видение из сна и голос бабушки: – «Возьми, прочти».

– Это просто сон. – пробормотал мужчина, но взбудораженный падением и четкостью видения, он встал и поплелся к стенке-шкафу, со стеклянными дверцами, какие были в моде полвека назад, и стал всматриваться через мутное стекло в неровные ряды старых потрепанных временем книг.

Он увидел, и сказки народов Севера, и всю литературу по школьной программе, которую Елизавета Семёновна кропотливо собирала для внука, и книги, которые бабуля читала ему перед сном, и те, которые он читал сам, прячась с фонариком под одеялом. Вот его любимый «Вий» от которого волосы мальчика становились дыбом, «Остров сокровищ», которым он зачитывался… Олег открыл дверцу, провел пальцем по корешкам, читая знакомые названия и вспоминал детство.

– А ведь не так всё было плохо! – констатировал он. – Спасибо тебе бабуля, за уютные вечерние посиделки.

Мужчина вздохнул, возвращаясь в реальность. Он никак не мог вспомнить, какую бабушка показывала ему книгу. Он оглядел полки и нахмурился.

– Да здесь не менее тысячи книг. – прошептал он себе под нос. – Даже в три ряда стоят кое-где, и стопками лежат, и распиханы поверх книжных рядов, там где хватило места втиснуть очередной экземпляр. Здесь нужно месяц-два провести, чтобы проверить всё.

Он шагнул к столу, на котором еще оставались остатки вчерашней трапезы, набрал полную тарелку разной снеди, и сосредоточенно жуя, вернулся к шкафу.

– Да что это я в самом деле?! Это же просто сон! – начал мысленно убеждать он сам себя. – Ты, Олежа, верно с катушек совсем съехал – верить ночным грезам. Доешь-ка, парень, ужин, и катись спать дальше.

Но мысль уже засела глубоко в мозгу, не давая переключиться на другие темы.

– Ещё ты, остолопина, в мистику не верил! Может к бабке-гадалки сходить, или к экстрасенсу записаться на приём?..

– Глаза боятся – руки делают. – зудел внутренний голос. – Делать всё-равно нечего – девять дней впереди, можно занять себя поиском мифического послания. Не найдешь ничего, так хоть порядок наведешь. Наверное продать всё придется… не тащить же в столицу это старьё.

И книга за книгой, Остяков начал осторожно доставать тяжелые тома с полок, встряхивать их, листать страницы, в надежде найти иллюзорный конверт и таинственный листок.

Нестеров прибыл минут через сорок после звонка. Женька уже накрыл стол, а я сменил пижаму на халат, смахнул пыль с полок и достал из укромного места, спрятанную когда-то до лучших времен бутылку старинного коньяка «Арарат Шарль Азнавур».

– Представляешь, Жень, сколько лет этой заначки? – я торжественно вручил парню свой давний трофей.

– Ооо, семь звезд! – брови парня поползли вверх. – Никогда такого не видел.

– А то! Эту бутылку мне вручил вместе со звездой подполковника Генерал-майор Антипин, за раскрытие одного очень интересного дела. Я потом как-нибудь расскажу тебе о нём. Я поставил её на видное место в буфете. И с тех пор можно смело пририсовать здесь еще несколько звёзд… – я мечтательно вздохнул. – Правда я стер глазами столько-же, давясь слюной, но пообещал себе не трогать бутылку до тех пор, пока не получу звание полковника. А потому убрал подальше с глаз долой. И забыл… Может настал её черед? Вряд ли в скором времени меня повысят. Да и годы уже не те. – мне вдруг взгрустнулось при воспоминании о тех временах, но я быстро взял себя в руки. – Бог с ним. Стоит ли оставлять на завтра то, что можно сделать сегодня? А завтра ведь может и не наступить.

– Да брось, дядь Борь, уговаривать себя. – племянник вытер пыль с бутылки влажной салфеткой и сунул её в холодильник. – Не придавай такое значение вещам. Будут у тебя ещё не одна такая бутылка.

Антон Петрович церемонно поздоровавшись, и со мной, и с Женькой, протопал на кухню, где уже все было готово к приему гостя, одобрительно крякнул, увидев шикарно сервированный стол и виновато стал переминаться с ноги на ногу.

– Зря ты всё это затеял, Борис. – сказал он. – Ни к чему.

– Да что вы, Антон Петрович, в кои веки начальство заглянуло, а я буду скромничать. – полковник пожал плечами, а я старательно делал вид, что не понимаю, ни его удрученно-виноватого взгляда бегающих глаз, ни его хмурого выражения лица, ни сознание того, что привело его ко мне отнюдь не желание посидеть по-дружески с рюмочкой коньячка.

– Вот по глазам вижу, Боря, что догадался ты обо всём. – сказал он, пригубив дорогого напитка и положил в рот дольку лимона, щедро сдобренную солью.

– О чём? – состроив удивленную мину, спросил я.

– Небось видел новости. Телевизор-то на местный канал настроен, а потому не поверю, что не смотрел новости. Об этом случае без конца все вещают.

Я не стал отпираться – к чему тянуть резину.

– Давайте сначала позавтракаем как следует, а потом уж и о деле поговорим.

В несколько минут мы справились с угощением и перешли в зал, чтобы удобнее было разговаривать. Женька быстро убрал посуду и присоединился к нам.

– Так что ты на это скажешь? – спросил полковник.

– Ничего. – развел я руками. – У меня есть только смутное представление об этом преступлении и то, только из услышанного по ящику. Понял лишь, что кто-то случайно или намеренно въехал в остановку с людьми, сбил четверых человек – троих сразу насмерть. А девушку схватили, посадили насильно к себе в машину и увезли в неизвестном направлении. А сегодня утром обнаружили её тело в парке. Девушка лишилась ноги и умерла от шока и потери крови. Вот и всё, что мне известно.

– К сожалению, нам известно не больше. – Нестеров протер рукой лицо. – Этот наезд произошел неделю назад, ты был еще в командировке, поэтому не знаешь о нём. Да и мы думали, что дело простое, пьяный водитель наехал на пассажиров, и взял девушку, чтобы не было свидетелей. Но отрезанная нога?!.

– Там были и другие свидетели, которым повезло избежать трагедии. – напомнил я.

– Три калеки, словам которых нет ни капли веры! Отрезанная нога – вот главная загадка!

Мы разом повернули головы в сторону Женьки, не проронившего ни слова с начала нашего разговора.

– Вы не смотрите на меня! – заявил он. – Я только два дня как из больницы, в голове стерильно чисто, а начинать по-новой… уж извините… я еще не готов.

– Да мы и не настаиваем. – одновременно выдали мы, отводя взгляды в сторону. – Всё же и так понятно с тобой. Хватит гробить себя наркотой.

– Мы только начинаем дело. – продолжил полковник. – Вполне вероятно, что оно не такое загадочное, как может показаться на первый взгляд.

– Попробуем справиться своими силами. – закончил я. – Иди к себе, отдыхай. – и как только парень закрыл за собой дверь, продолжил. – Так что вы хотите, Антон Петрович? Лишить меня законного отдыха, только вчера мне пожертвованного вами же?

– Да не знаю я, Борис. – он сжал кулаки и стукнул ими по подлокотникам кресла, как бывало он делал, чувствуя себя в смятении. Я хорошо за столько лет изучил привычки своего начальника, что читал его как открытую книгу. – Но чувствует мое сердце, что задаст нам жару это дело.

– Пусть ребята поработают с тем, что есть. А дальше видно будет. А я пока не вижу смысла выходить на работу, очень уж мало материала. Я подумаю над этим, а через два дня буду на работе. Может всё разрешится за это время. А нет, так будем возбуждать дело и работать в обычном режиме.

Полковник поднялся, тяжело ступая, направился в коридор и подав мне на прощание руку, удалился. А я отправился к дивану, намереваясь позвонить дочери и жене, чтобы узнать, когда Вера собирается вернуться домой и что это за ухажер у неё появился, о котором рассказал мне Нестеров.

Я ещё не совсем пережил события Новозаринска, (Рассказ: «Преступление без наказания») расследованием которого я занимался последние дни и мне хотелось просто отдохнуть и забыться. Ещё надо мной висело обещание вернуться в больницу, где я не долечился после инфаркта, и как бы я не отнекивался, не старался забыть о проблемах здоровья, завтра мне предстояло собраться с силами, поговорить с лечащим врачом, и сдать кардиограмму. Хотя бы это… на большее я был не согласен.

Спустя полчаса бесполезных поисков, Остряков посмотрел на кучку книг, которые он уже успел перебрать и осмотреть. Она казалась такой жалкой и мелкой по сравнению с тем, что ещё предстояло проверить, а уже успели заныть плечи и затекла спина. Мужчина двинулся к столу намереваясь отыскать хоть каплю спиртного и снять напряжение. На улице было ещё темно, сквозь тонкие шторы просвечивала огромная луна. Олег Иванович зевнул и выглянул в окно, любуясь открывшимся пейзажем. Весна активно вступающая в свои права, в этом году радовала почти летним теплом. Стояла середина апреля, а температура днём достигала отметки в восемнадцать градусов. Когда такое было? Может и вправду мир перевернулся и скоро настанет парниковый период.

Он вновь уселся за стол, сгребая остатки вчерашней еды на тарелку и переместился на диван. Спать уже не хотелось, а на часах всего три часа. Мужчина включил телевизор и принялся переключать программы.

– Ничего интересного. – вздохнул он. Извечная проблема телевидения донимала его и дома. – Хоть два канала, хоть двести – одно дерьмо. Ни фильмов интересных, ни передач…

Он поднялся с дивана, неловко, шатающейся походкой прошел на кухню, щелкнул чайник, насыпал в кружку кофе и поплелся к умывальнику, плеснул в лицо ледяной воды.

Дешевый кофе оставил неприятный привкус во рту и он вылил остатки в раковину.

– Как можно было жить в такой нищете? – он заглянул в холодильник и проверил полки – ничего такого, что привлекло бы его внимание. Кусок засохшего сыра, старый зачерствевший хлеб, протухшие яйца…

Олег Иванович досадливо хлопнул дверцей и принялся медленно обходить квартиру, разглядывая доставшееся ему наследство. Так он промаялся еще с полчаса, а потом накинул куртку и вышел на улицу. Но и там его ничего не радовало. Он сел на лавочку и понуро уставился на детскую песочницу с оторванными бортиками и ещё не оттаявшим после зимы песком.

Ночная прохлада немного привела его в чувство, он зевнул, размял шею и задумался – что теперь делать со всем этим, а мысли постоянно возвращались к книгам.

– Надо вспомнить, какую книгу показывала во сне бабушка. А лучше пораскинуть мозгами, куда она могла сунуть записку.

В том, что видение вещее, Олег уже не сомневался, слишком реально всё выглядело и откликалось в его душе.

– Давай-ка рассуждать логически. – сказал он себе. – Баба Лиза, человек умный, значит допускала, что каким-то образом я должен найти её послание. Она понимала, что я приеду, приму наследство и буду решать, что делать с книгами. Конечно, она полагала, что я оставлю себе некоторые из них. Какие? Ну конечно, самые любимые. Их не так много. Тот же «Вий» или «Остров сокровищ»… ну конечно, я обязательно по её уразумению оставил бы себе эти экземпляры, просто даже ради воспоминаний о детстве. – Остряков хлопнул себя по ляжке и рванул домой, перепрыгивая через две ступеньки лестничных пролетов.

Вот они родные. Стоят все на отдельной полочке, на самом виду, прямо на уровне глаз. Он схватил первый том – пусто, второй, третий… И уже медленней четвертый, пятый, шестой… и наконец, вот оно! То самое послание. У мужчины задрожали руки и он никак не мог вскрыть конверт от волнения. Вещий сон? Послание с того света? Неужели такое бывает? Кое-как, непослушными пальцами он разорвал конверт и принялся читать ровные строчки, начертанные мелкими бисерными буквами.

«Дорогой внучек. Если ты читаешь это письмо, значит меня уже нет среди живых. Мне так хотелось рассказать тебе о многом при встрече, но видно не судьба. Я не обижаюсь и не ропщу – у меня была хорошая жизнь. Я старалась жить достойно, но, сейчас не об этом, не буду забивать тебе голову ненужной ерундой.

Ты стал большим человеком. Не удивляйся, я слежу за новостями и знаю о тебе почти всё. Настало время рассказать тебе о твоих родителях, кое-что посоветовать, кое-что разъяснить. Ольга и Ваня встретились и полюбили друг друга, когда твоя мать была замужем. Муж-чиновник, человек расчетливый и суровый по-своему любил жену, но требовал от неё слишком много. Она должна была полностью раствориться в нем и служить ему верой и правдой. У его избранницы не было и могло быть никаких других интересов, кроме как его собственных. И даже когда жена сообщила ему, что ждет ребенка, он вопреки всему не обрадовался наследнику, напротив, был сердит на жену, которая допустила такой промах. Девушка была красива, но из бедной неблагополучной семьи. Приданого за ней не дали, а вытолкали в зашей, узнав, что такой солидный молодой человек предложил ей руку и сердце. Ольге и деваться-то было некуда – в семье она – шестой ребенок, на которого никто особо и внимания не обращал. Доставались девочке лишь тычки да окрики от вечно пьяного отца и вконец измотанной матери. Каждый в этой семье выживал как мог. А Ольга была, что говорится, белой вороной – ни украсть, ни покараулить. В шестнадцать лет мать выпроводила дочь за порог со словами:

– Ты уже взрослая, сможешь позаботиться о себе сама. Беги отсюда куда глаза глядят, иначе ничего хорошего тебя здесь не ждет.

С этими словами она захлопнула дверь и девушка отправилась бродить по городу. Она обходила предприятие за предприятием в поисках работы, но везде слышала отказ: – «Возраст не подходящий, образования нет.», и лишь в какой-то «шарашкиной конторе» на окраине города её согласились принять уборщицей, и даже предложили комнату в общежитии. На седьмом небе от счастья, Ольга принялась за работу. Она чистила и мыла окна, двери, полы, а офисы, заваленные бумагами, плакатами и прочей литературной макулатурой, как она считала, засверкали чистотой и порядком. Она понятия не имела, чем занимаются люди в этом заведении, но слушала их разговоры с открытым ртом. А говорили они о жизни людей, таких как на сама, о трудностях, о высоких материях.

И однажды, спустя два года, в кабинете директора случилось крупное совещание, а потом, как следует, и банкет. Не желая оставлять уборку на утро, девушка задержалась допоздна. Вот тогда-то директор впервые обратил на неё внимание. Удивился. Начал расспрашивать о жизни. Они проговорили почти до утра, и вот после этой ночи Игнат Владимирович заинтересовался молодой «особой», начал уделять ей знаки внимания, а после и вовсе сделал предложение. Девушка испугалась, на тот момент избраннику перевалило за сорок и он казался ей глубоким стариком. Но мать обозвала её дурой и приказала принять предложение. Так девушка попала из полымя да омут.

Она побаивалась мужа и старалась не перечить. Оказалось, он занимается политикой и даже является лидером политической партии в их городе, а значит человек публичный, должен иметь статус хорошего семьянина. Вот тогда и поняла Ольга в какую ловушку попала. Все приёмы, выступления, встречи, организация мероприятий легли на её плечи. Она выполняла и мелкие поручения и при этом должна была содержать дом в идеальном порядке. Но на все её старания муж реагировал одинаково:

– А чем тебе еще заниматься. Ты же ничего не умеешь и ничего не делаешь. Содержанка должна отрабатывать свой хлеб.

Муж одергивал её всякий раз, когда его партнеры обращали на неё внимание. Он закатывал скандал, мог даже поднять на жену руку. Ольга всё терпела молча, куда ей было пойти? К родным? Те в один голос твердили:

– Тебе повезло с мужем, живешь как у Христа за пазухой! Кончай капризничать?

И она растворилась в муже, пытаясь угодить ему во всём, но получалось только хуже. А когда она узнала, что беременна и вовсе испугалась, что не справится. Муж тоже оказался не в восторге.

– Этот ребёнок нам не нужен. – орал он. – Он погубит мою карьеру. Кто будет работать, если ты уйдешь в декрет? Не время. Сейчас главное, чтобы меня выдвинули кандидатом в депутаты области. Дел невпроворот. А ты придумала слинять в самый ответственный момент!

Он сунул ей деньги и договорился со знакомым доктором-акушером, что тот всё сделает тихо и анонимно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.