Полная версия
Яков Островский
Судьба семьи Мушар. Глава I
Думаю, нельзя доподлинно вычислить корень человеческого страха. Речь о самом его зарождении в сознании человека. Квинтэссенция интегрированных генов в ДНК, детских травм, подростковых переживаний и взрослого стресса – это есть почва наших страхов, но не их ключевой источник. Забравшись поглубже, копнув в века; так сказать, пообщавшись с предками, можно вполне резонно заключить – иногда страх это что реальное, даже осязаемое. То, что тревожило нас, и наших отцов.
– Неизвестный прозаик
1 Незримое
Голос Андрея раздавался откуда-то издали, будто прорывался через звукоподавляющие перегородки.
– Зачем тебе сразу такое дело?
– Надо же работать. Давно мы выбираем чем заниматься по будням? – Голос Артема звучал слишком уж измученно даже для него самого. Недавний отпуск стерся из памяти как и бодрость, свойственная первым дням после отдыха.
– Это понятно, но сейчас делов хватает, как и всегда впрочем – бери да расследуй, – в скором темпе проговорил Андрей, – Тот магазин у Новаторской, что обнесли прям как ты вышел на работу с отпуска – так и стоит без продвижения второй день. Занялся бы, а то сразу в нырять в огонь после отпуска… Выглядишь ты не настолько посвежевшим.
Пасмурная погода ранней осени заставляла Артема ежиться в свою кожаную куртку при любом удобном случае. Униформа следователя хоть и была с утеплением, вероятно, зябкость и осенний холод заставляли чувствовать себя на эмоциональном уровне. Ответа Андрей так и не дождался. Напарники уже подъезжали к месту происшествия.
Место было оцеплено с семи утра, у жилого комплекса уже находились три машины и черно-белый фургон криминалистов. С этими ребятами у следователей и прочей полиции всегда был четкий и короткий разговор о результатах их работы когда дело касалось более углубленных деталей произошедшего – “Передадим в лабораторию, они посмотрят и передадут вам”. Артему и Андрею они нравились.
На повороте к комплексу стоял один из таких незабвенных контрольно-пропускных пунктов: будка охраны, сомнительного вида шлагбаум и двойная порция лежачих полицейских. Однако такая проверенная система, призванная защищать покой элитного района даже по меркам Москвы, сегодня ночью видимо дала сбой.
Рабочая будка охранника пустовала, рядом с ее дверью стоял Хадан, один из коллег напарников обручевского отдела полиции. Хадан обратил внимание на подъежавшую машину лишь после короткого гудка от Андрея. Резво повернувшись, Хадан кивком поприветствовал следователей, показал куда можно припарковаться большим пальцем руки, сжатой в кулак, и немедля вернулся к своему планшету для записей.
Осеннее небо, плотно затянутое тучами сутки напролет, так и намекало на вот-вот подходящий дождь, но пока на асфальте не виднелось ни единой капельки. Андрей припарковался на практически пустой парковке правее парадной метров на двадцать, где сейчас стояла основная группа сотрудников полиции.
В тот момент как Андрей заглушил служебный форд, Артем осознал, что всю дорогу даже не замечал прерывистое шипение патрульного радио, в котором можно было разве что угадывать отдельные фразы наподобие: “Патрульная машина номер…”, “Патрульный 27 принял…”, “Медслужба в пути…” и многие другие рабочие переговоры, оставшиеся без внимания Артема. В это утро голова у Артема была особенно тяжелая, будто почти все мысли вытеснило тревогой, что заставляла фокусироваться лишь на себе без видимой на то причины.
Следователи вышли из машины, не вкладывая ни толики эмоции переглянулись и двинулись к парадной номер 2. С каждым шагом у Артема неспешно нарастающе подбивало в висках. Его в лучшем случае пятичасовой сон уже как пару недель регулярно еще сильнее терял во времени. Артем связывал свою мигрень и давление только лишь с этим фактором. На комплексный анализ своего состояния времени было вагон, с одним лишь “но” – все оно осталось в недавно прошедшем почти месячном отпуске.
Подойдя к скоплению полицейских машин Андрей быстро проговорил, как бы не предполагая ответа.
– Все уже на месте. Я к ребятам, ты посмотришь на место, по стандарту?
Артем еле заметно кивнул. Подобное разделение напарников на местах, предполагающих работу целой группы сотрудников силовой структуры, было настолько же обыденным, как и утренний кофе для полноценного поднятия век.
Андрей подошел к самой дальней служебной машине, где сейчас сидел Роман Дорохов, младший помощник Следственного комитета, и крайне сосредоточенно писал рапорт о ходе работы полиции на месте. Еще пятеро полицейских стояли в небольшом отдалении полукругом, переговариваясь то по рации, то между собой. Андрей привлек к себе внимание Романа легким стуком по водительскому окну.
– Привет Ром, кто первый был на месте, предварительно установили что-то?
– Доброе утро, Андрей Юрьевич. – слегка дрожащим голосом протараторил Рома, – Матвей с Серегой Предельниковым приехали первыми. Сказали люди, в том числе и сообщившие, заперлись в квартирах, сотрудникам не открывали поначалу, сейчас ждем дознавания. А по произошедшему – пока в процессе, криминалисты наверху место убийства пока смотрят.
– Спасибо Ром. – ответ Андрея был вполголоса на полном выдохе, как бы знаменующим начало работы следователя на месте преступления.
Андрей двинулся к коллегам. Расспросы самого младшего по званию из присутствовавших особых плодов не принесли, да и не то чтобы кто-то сейчас понимал больше, чем Роман Дорохов, участью которого сегодня была практически дословная документация происходящего. Подойдя к остальным, на Андрея обратила внимания сразу вся бригада. После привычного рукопожатия Андрей начал отработанным вопросом.
– Всех с добрым утром мужчины, еще кто-то на подходе?
– Видимо вы последние Андрюх, – первым в разговор вступил майор полиции Дмитрий Рошников, по кличке Каспер. Самый высокий из всех присутствующих, лицо его было бледнее мела, что полностью оправдало данную кличку.
– Дожидались весь рабочий состав по месту, – включился в пояснения Харитон Ломач, инспектор районной госавтоинспекции, – Дальше даем место вам.
– Сержант Маковский, сержант Галкин, покидаем “Глайд плазу”, на пути в отдел, – в своей извечно строгой манере передал Матвей Маковский по нагрудной рации.
– Не знаю Андрей, труп в этом районе, да еще такая особа… Работки вам навалилось дай бог здоровья. – Впервые в разговоре прозвучал голос Павла Нотова, старшего лейтенанта, любящего при любом удобном случае протирать свои корректирующие очки, чем он и был занят в данный момент.
– Криминалисты сразу установили личность сразу как приехали. Документы лежали на входе, очевидец подтвердил – Каталина Мушар, француженка, состоятельная, в принципе как и все из “Глайд плазы” – Наконец дополнил Матвей по делу.
– Личность объявим после экспертизы. Кто подтвердил личность и кого уже опросили? – Слегка негодующе продолжал расспрашивать Андрей.
– Мы только краем обошли у ее квартиры, один мужик, сосед этой Мушар, вышел к нам и подтвердил. Антон Швец, криминалист который, по прибытию так же сказал что убили Каталину Мушар. – Ответил Сергей Галкин, один из двух сержантов, и наверное самый застенчивый из всех сержантов полиции на свете.
– Твою мать, да ладно… – Впервые за многие месяцы захотелось вновь закурить, – Спасибо ребят, хорошего дня, – вновь на выдохе проговорил Андрей.
Слегка отчеканив носком ботинка по асфальту, Андрей в бодром темпе удалился от коллег в сторону парадной номер 2.
***
Артем проводил взглядом Андрея до дальней служебной машины, затем секундно взглянув на темнеющие с каждой секундой тучи, повернулся к парадной, нырнул под сигнальную ленту и вошел внутрь. Первый этаж не заслуживал столь пристального внимания, которое оказывал на него Артем. Здесь располагался пустующий ресепшн, судя по пустому столу и небольшому слою пыли упраздненный за ненадобностью жильцам. Когда такой район находится под круглосуточной охраной и видеонаблюдением, вряд ли кому-то взбредет в голову всерьез беспокоится о своей сохранности, тем более в собственной квартире и при отсутствии веских причин быть мишенью для кого-то. Артем осмотрелся, ресепшн был встроен в углубление стены, находившееся слева от входа в помещение. Напрямую от входа была установлена двустворчатая дверь, ведущая к длинному коридору квартир. Напротив ресепшена было два лифта, как заведено для грузовых перемещений и поменьше для всего остального, также что обычно несвойственно жилым зданиям – третьим располагался технический с запертыми накладными дверьми, с виду гораздо более плотными нежели два других. Выхода на лестницу Артем не увидел, вероятно та была расположена за дверью к квартирам.
Легкое покалывание висках заставило Артема прикрыть глаза буквально на секунду, беда с головой беспокоило его сейчас не больше, чем отсутствие дождя даже при таком непроглядном небе. Нажав на кнопку вызова лифта Артем начал беседу с самим собой, дабы ожидание лифта, идущего с двадцать второго этажа, было хоть сколько-то менее скучным.
“Давно у нас не было такого дела, когда убили члена какого-то общества с тугим кошельком, еще придется терпеть все это бурление заинтересованных слизней в этом самом кошельке. Бедняги. Хоть бы без детей… ”. Раздумья Артема прервал сигнал прибытия лифта. Артем не слыл каким-либо качеством, что охарактеризовало бы его как труса или хотя бы боязливого человека, но тот испуг, что прошелся по всему телу, оставив холодный след пота у шейного позвонка, заставил бы дернуться всем телом любого.
Артем отпрыгнул к стойке ресепшена, вздернув руку на служебный пистолет. Из-за двери, ведущей к квартирам первого этажа исходил рев кого-то даже отдаленно не напоминающего человека, звериная ярость вперемешку со стоном от боли слились в этом грохоте. Затем последовал звонкий удар, лязг металла и как итог – воцарившиеся тишина, как все и было с минуту назад. Не успев расслабиться, все оттуда же Артему послышалось тихое всхлипывание, угадывался высокий тон, будто бы принадлежавший маленькому мальчику. Артем взяв себя в руки, технично выловил из кобуры табельный ПЛК и стал боком приближаться к двери, пытаясь вылавливать каждый шорох из нависшей тишины.
Ничего. Только едва различимый детский плач. Через несколько секунд еще тише. Артема не смутил и тот факт, что вопреки всем служебным инструкциям и банально инстинкту самосохранения, он не развернулся за помощью к коллегам снаружи, а пошел прямо к очагу опасности. В этот момент что-то ему как нельзя сильно подсказывало – там за дверью нуждаются в помощи, медлить было бы еще одним преступлением за еще только начавшийся день. Сменив стойку боком, Артем прильнул к стене рядом с дверью. Сделав вдох-выдох настолько спокойно насколько это было возможно, Артем прислушался к звукам по ту сторону двери. Плач ребенка полностью затих. Следователь слышал собственное биение сердца, и никак не мог теперь сдвинуться с места, но все так же внимательно слушал. Стук сердца перебили легкие шаги, уходящие от двери. Момент спустя шаги переросли в отчетливый бег кого-то не крупного, все это также напоминало передвижение ребенка. Артем не мог так и дальше терять время. Вынося правую ногу вперед Артем выполнил резкий поворот, с усилием приложился к двери и с этой инерцией вылетел в совершенно другое место.
За дверью находился длинный коридор, впереди не более чем в десяти метрах от него стояло три человека. По левую руку находился лифт, на стене справа под потолком была вмонтирована деревянная табличка с золотой надписью “22”. Широкий, идущий волной коридор квартир был огорожен сигнальной лентой как и на входе в парадную. Артем понял что находится на двадцать втором этаже того же здания, куда вошел несколько минут назад. В глазах мутнело от произошедшего, как и в голове не укладывалось что сейчас вообще произошло, кто мог так истошно орать, чей был плач и побег после. Из этих лихорадочных мыслей Артема вырвал оклик Антона Швеца, стоявшего уже прямо за сигнальной лентой.
– Артем Янович, как будто даже не припозднились. – Уперевшись руками в бока с дружеской издевкой произнес Антон, – Пойдем быстренько распишу что уже стало известно. Дальше двину сдаваться в экспертизу.
Антон Швец, мастер в своем профессиональном навыке криминалист обручевского отдела полиции, всегда вел себя изысканно по сравнению со всеми своими на порядок более угрюмыми и незаметными коллегами. Люди подобного толка нередко являются средоточием позитивных и одновременно презрительных взглядов окружающих, но Антон как никто другой умел располагать людей к себе. От него непрерывно исходило тепло и должное уважение в общении будь это беседа с друзьями или служебный разговор с коллегами. В силу своего характера, обычно даже рабочие разговоры были отчасти неформальными диалогами. Антон Швец, один из лучших в своей специальности сотрудников столицы, как ему тогда казалось, был назначен ведущим криминалистом на самое обычное дело о смерти.
С каждым шагом, приближающим их месту убийства, Артем ощущал как беспокойство с болевыми ощущениями постепенно отступают. Думать о произошедшем на первом этаже времени не было – впереди ждала работа.
– Чей труп нашли?
– Сейчас увидишь, слышал о твоей связи с ней. Прими мои соболезнования заранее, но сейчас будет неслабая картина. – Со стальной серьезностью в голосе заверил Антон Швец о предстоящем, – Плотная же у тебя шкура, выдерживать такие удары судьбы, дружище. Эх.
Артем насупился. Не до конца успев осознать произнесенное Антоном, они подошли к открытой двери в квартиру. Вход был стандартно опечатан красно-белой лентой, временная отпугивающая мера, парадоксально притягивающая всех любопытных зевак. В этот раз у места преступления стояла могильная тишина, пара теней от выразительно хилых силуэтов виднелись на двери в квартиру напротив, люди стояли дальше по коридору.
Оба пролезли сквозь горизонтальную ленту, натянутую в два ряда. Перед Артемом открылась столь пугающая картина, что держать себя в руках смог бы лишь человек с незаурядным опытом в делах со смертью и прочими ужасами, а лучше с пустым желудком и серьезным самообладанием.
Труп женщины лежал в холле, длинном и достаточно широком помещении, двери из которого вели остальные комнаты. Тело казалось нетронутым, но вся мраморно-серая зала была залита кровью. Отдельные прямые и длинные всплески струями покрывали стены, черный диван, стоявший слева от входа в холл квартиры, журнальный столик, вплотную придвинутый к дальнему краю дивана. В целом не было ни единого чистого места без крови или иных органических сгустков, в составе которых не был до конца уверен даже Антон Швец. Дело до экспертизы пока не дошло. Учитывая количество крови, степень беспорядка и всего остального, холл квартиры больше походил на место настоящей бойни, нежели на жилое помещение в элитном районе Москвы. Как такое могло произойти, и более ужасный по своей сути вопрос – при каких обстоятельствах? На такие вопросы уже без малого восемь лет отвечали напарники Артем Готти и Андрей Селецкий, соответственно капитан и старший лейтенант юстиции внутренних дел в должности следователей.
Впрочем ни разу не получалось ответить на главные вопросы следствия сразу месте преступления, даже при несчастных случаях. Несмотря на обилие крови вокруг, тело выглядело почти нетронутым.
– Каталина Мушар, пятьдесят два года, мигрантка из Франции. – Печально констатировал Антон, понимая что Артем все это знал и без его слов.
– Я не… – Только начал Артем, но тут же осекся. Подобрал последние практичные мысли в кучу и начал заново, – Катлин, этого ты уж точно никогда не заслуживала… Почему…
Возникающие вопросы не нуждались в ответах, все они проглатывались и уходили в пустоту, где до них уже не было дела абсолютно никому. На глазах Артема проступили почти незаметные слезы. Он прижался кончиками пальцев ко рту, начиная мысленно погружаться в рабочий процесс со всеми возможными усилиями. Таинственный эпизод с первого этажа теперь уже точно затаился в отработанной кратковременной памяти.
– Причину смерти установили? – запросил Артем.
– Множественные порезы, тупые травмы, да даже укусы есть. Проще выражаясь, тело разворочено в мясо.
– Не понимаю, чего? – риторически переспросил Артем, – Мы говорим об одном и том же теле?
Называть Каталину Мушар “телом” было для Артема чертовски непривычно, даже противно. Однако в текущей ситуации это было просто констатацией факта.
– Вот и я про тоже. Это кажется загадкой номер один на сегодня. – Сказал Антон с солидарным кивком в сторону Готти, – Тело Мушар жестоко изувечено, но одежда в порядке. За кровью не видно, но все что надето на жертве – без единой рванины. А еще, заставляет задуматься сама ее одежда, видишь… – Не успел закончить Антон.
– Она выходная. Значит, собиралась куда-то уходить. – Довершил Артем, все еще недоумевая от того кто лежит перед ним.
– Или только пришла домой, где ее и ждали…
Антон затяжно вздохнул, легонько похлопал Артема по плечу, сопровождая весь акт поддержки соболезнованиями.
– Может все же передашь дело? Работа над убийством близкого человека… Не стоит испытывать свой стержень и моральную крепость таким способом, понимаешь? – Антон попытался сделать вид полного понимания ситуации, но не до конца понимал кем Каталина Мушар была для Артема по-настоящему.
– Все нормально. – Иных слов Артем не смог из себя выдавить.
– Тоже мне нормально, не рушь себе психику сильнее необходимого, прошу тебя. – Предостерегающе добавил Швец и прошел в холл квартиры, аккуратно минуя разводы крови на полу.
Каталина Мушар лежала у двери в спальню. В трех метрах от дивана. Кисти рук были прорезаны до кости, что держала их неразрывно с телом. Засохшие лужи крови от рук были отчетливо видны и выделялись на фоне всей остальной жидкости. Артем пошел вслед за Швецом, изнутри холл казался еще больше. Потолок украшала цифровая панель, позволяющая выставить желаемое изображение или цвет освещения. Сейчас все пространство освещалось естественным серым светом из широкого окна за телевизором.
– Знаю что не уговорю тебя, но ты меня хотя бы услышал. – Сказал Антон и сел на корточки у ног Каталины Мушар.
– Видишь там кровь, у кистей. – Безответно продолжил Антон Швец, – Руки почти полностью отсечены. Кровь от этих ран другая, сильно отличается как визуально, так и по химсоставу. Экспертиза конечно покажет, но и сейчас я в этом уверен почти на все сто.
– Может кровь здесь появилась в разное время? – С догадкой Артем обратился к криминалисту.
– Может и так, но чтобы кровь одного человека настолько отличалась должно пройти не меньше трех часов. Поэтому скорее всего кровь от двух разных людей. От Мушар вероятно – вот, а эта… – Антон покрутил указательным пальцем как при подаче сигнала вертолету на взлет, – Вероятно еще один субъект. При анализе скажем точнее.
Дальнейшее объяснение Антона Швеца заняло около пятнадцати минут. Артем был введен в курс дела: растрепанные, редкими местами вырванные волосы жертвы указывали на то что ее таскали, синяки на кулаках говорили об отпоре женщины. Синяки также присутствовали на открытых частях тела, чуть выше ступней, по всей шее, что означало попытку удушения жертвы.
– Причина смерти? – Остановив монолог Антона, спросил следователь Готти.
– До вскрытия мы наверняка не заключим, но сейчас как вердикт осмотра – несколько резаных травм, точнее девять, нарушавших работу внутренних органов и спровоцировавших обильное кровотечение. Опять же, кровь Каталины видно отличается от всей остальной тут. – Антон повторно провел глазами вокруг.
– В остальных комнатах что-то нашлось?
– В спальне за телом разбита ваза, следов борьбы, да хоть каких-то следов насилия нет. – Антон пожал плечами.
Также криминалист отчитался, что кухня и квартирный коридор досконально осмотрены, явных улик для взятия в следствие нет. Экспертиза с чистых поверхностей не выявила присутствия третьих лиц.
– Пока только не успели осмотреть ту комнату. Вроде как должна быть спальня, но ни кровати, ни дивана, ни даже кресла – нет. Взгляни пока так, потом с Гутом пойдем туда.
Артем кивнул. Его взгляд в который раз удержал на себе оконный вид непроглядных туч, утягивающих небо. Они как будто давили на небосвод, пытаясь приблизиться к земле и стать густейшем туманом, к счастью – безрезультатно и невозможно. Правый глаз рефлекторно дернулся из-за легкого покалывания в виске. Артем обошел Антона, стараясь не провожать взглядом тело Каталины, и заглянул за приоткрытую дверь.
В квартире был выключен свет, пространство вокруг тело освещали два фонаря на штативах. Логично было предположить, что в неисследованной комнате должен был царить мрак, но Артем увидел свет, почувствовал тепло, все что находилось позади него вдруг резко перестало хоть как-то волновать. В этот момент вернулась здравая память, воспоминание о том из того самого лета. В тот жаркий вечер 12 августа 2008 года он встретил Каталину Мушар.
***
Рабочий день подходил к концу. Артем Готти, тогда еще младший лейтенант юстиции, вел служебную машину по улице Миклухо-Маклая и любовался вечным беспокойством столицы. На часах было почти шесть вечера. Близился час-пик, когда тысячи людей начинают тянуться домой, улицы заполняет хаос, управляемый лишь индивидуальным приличием людей. Хотя Артем и не вел патрулирование, но все равно оставался настороже, как и всегда.
Желание перекусить напоминало о себе урчанием живота еще с пропущенного обеда. День выдался на редкость тяжелым. Артему казалось что бумажная волокита съедала сил не меньше, чем физическая работа на улицах города. И вот, когда наконец пора было возвращаться в главное отдел, Артем решил задержаться и взять сэндвич в своем любимом Густаво. Приготовление понравившегося ему сэндвича заняло бы не больше двух минут, но встретиться с ним Артему было не суждено.
Недалеко раздался приглушенный, но от не менее пронзительный женский крик. Артем рефлекторно повернулся к окнам с видом на улицу. Единый поток людей скорым ходом протекал мимо окон Густаво влево. Рука Артема неподвижно висела на кобуре, он в резвом темпе вышел наружу. Толпа зевак стояла с телефонами. “Человек восемь, или десять, в случае необходимости разогнать не составит труда” – первым делом подумал Готти. Артем отнюдь не дружелюбно, но и с минимальным прикладыванием силы протискивался сквозь скопление людей. В центре описываемого наблюдателями полукруга лежало два человека. Среднего роста худощавый мужчина накрывал собой хрупкого вида женщину. Она всеми силами пыталась спихнуть с себя человеческий настил. Были слышно глухое и гневное иностранное бормотание с отчетливым грассированием. Неужели француженка? Небольшая встревоженная этой сценой толпа, в гробовой тишине пыталась запечатлеть каждую секунду действа. Артем подобрался к периметру полукруга наблюдающих зевак.
– Полиция! Всем разойтись. – Уверенно прикрикнул Готти, – Убирайте телефоны! Эй, Мужчина, твое имя?
Это всегда работало, Артем сфокусировал внимание на одном человеке, снимавшем все происходящее на камеру. Мужчина, встретившись взглядом с напряженным полицейским, попятился назад, убирая телефон в карман. Оставшиеся в толпе постепенно расступались от точки всеобщего интереса.
– Все понял офицер, – успокаивающе ответил гражданин, выставляя ладно перед собой.
Готти незамедлительно вернулся к происшествию. На форменной рубашке у него была закреплена служебная рация. Не теряя ни секунды он запросил на Миклухо-Маклая к Густаво ближайшую патрульную машину.
Двумя руками повернул лежавшего сверху. На правом плече мужчины Артем почувствовал какую-то влагу, кровь стекала на плечо упавшего. Он умело прощупал двумя пальцами пульс на шее и другой рукой большим пальцем на запястье мужчины, иных признаков жизни не было. Лежавший уже труп.
Артем незамедлительно склонился к лежащей женщине. Она поспешно старалась подняться на ноги и слегка покачивалась при каждом движении. Ее лицо выражало бессильную ярость, по-видимому, по отношению к умершему. Артем протянул ей руку с предложением помочь удержаться на ногах, женщина лишь отрицательно покачала головой, прижалась к стене. В ее растрепанных волосах также виднелась кровь.