Реки Вавилона

– Вы-то, похоже, занимаетесь этим добровольно, – указал Сергей. – А меня втянули. Но если вы пришли предупреждать, чтобы я не помогал Андре, то зря. От моего желания тут мало что зависит. Хотите помешать ей – сверните ей шею, думаю, другого способа остановить ее нет.

Мужчина наблюдал за ним с холодным любопытством. Сергей пытался почувствовать его ауру, но дар, как обычно, работал, когда придется, а вовсе не по его желанию.

– Я вижу… Похоже, я неправильно оценил ситуацию.

– Еще бы, если вы подумали, что я помогаю ей от большой любви, – кивнул Сергей. – Вы тут собирались запугивать меня или пытать, чтобы узнать ее секреты? Так у меня для вас сюрприз: нужно просто спросить.

– Да уж, в собачьей преданности вас не заподозришь, – усмехнулся этот странный тип.

– Я этого не стыжусь, потому что не просил втягивать меня в охоту на демонов. Что вас интересует? Где Андра сейчас? Уехала в Подмосковье, куда конкретно – я не знаю. Но она собирается привлечь к этому делу какого-то своего приятеля, потому что считает, что нам нужна защита.

– Да, Андра Абате старается избегать ближнего боя. Она не сказала, кого ищет?

– Она не называла имен, но с ней туда поехала Полина Зимовская – это наш полицейский куратор. Все, больше в нашей сомнительной компашке никого нет, кроме Бо, который вообще может оказаться плодом воображения Андры, потому что его никто никогда не видел.

– Бо реален, уверяю вас, – мгновенно помрачнел охотник. – И если есть в этом мире существо хуже, чем Андра Абате, то это он.

– Умеете вы подбодрить!

– Я не буду вас подбадривать, потому что вы не обязаны помогать ей.

– А какой у меня выбор?

– Смерть.

Сергей удивленно уставился на него, пытаясь понять, шутит его собеседник или нет. Взгляд светлых глаз, направленный на него, оставался предельно серьезен.

– Нет, спасибо, я уж лучше попытаюсь выжить в этом расследовании! Может, и не придется стать очередной жертвой в этом хрен пойми каком ритуале.

– Значит, Андра думает, что это ритуал?

– Ей кажется, что если бы это было бездумное убийство, было бы больше физического контакта. Поэтому она считает, что это ритуал – и что он повторится.

– Существо, которое это сделало, в любом случае проявило бы себя снова, – сказал охотник. – Тот, кто обладает такой силой, не будет сидеть в тени. Он поднял себе планку, меньше не будет. Но я согласен с тем, что это, скорее всего, ритуал.

Сергей говорил с ним открыто, сам начал разговор, чтобы его собеседник не задавал вопросов. Ведь так можно и не упоминать о Федоре Брутове, не раскрывать их главную версию! Да, он был не в восторге от Андры, но выдавать ее работу этому бледному типу он не собирался. Хотелось и вовсе убрать бумаги со стола, но Сергей не хотел трогать их, чтобы не привлечь к ним внимание.

Мужчина еще некоторое время рассматривал его, а потом поднялся из-за стола. Сергей облегченно вздохнул – но при этом не смог скрыть свое удивление.

– Что, и это все?

– Мне было интересно, кого Андра Абате взяла в помощники. Я вижу, что ты рвешься мне все рассказать. Но меня не волнуют ее дела, у меня есть своя версия, с которой я продолжу работать.

– Тогда зачем ты вообще приходил?

– Мне нужно, чтобы ты передал Андре: я тоже в игре.

– Я – это кто? – уточнил Сергей.

– Не важно. Просто опиши ей нашу встречу, она все поймет.

Медиум только головой покачал: охотники все больше напоминали ему элитарный клуб, в котором все очень гордились своей избранностью.

– Не слишком информативно, – только и сказал он.

– Достаточно, – отрезал охотник.

– Ну и зачем ей это знать?

– На случай, если выродок, убивший тех людей, так понравится ей, что она решит сменить стороны.

* * *

Белоснежные стены монастыря были залиты солнечным светом, и от этого казалось, что они сделаны из сахара. Здание смотрелось игрушечным даже при своем внушительном размере: со всеми башенками, маковками куполов над главной церковью, аккуратными окошками. Между постройками переплетались гравийные дорожки, рядом с ними росли молодые деревья, в стороне стелились изумрудно-зеленые газоны, по которым бегали дети прихожан. Полина видела, как у стены высаживают цветы – желтые и ярко-оранжевые.

Она злилась, когда они приехали сюда, а теперь уже не могла. Это место невольно настраивало на умиротворение: отдельный мир, где люди живут в покое, а природа совсем близко. В воздухе пахнет свежескошенной травой и медом, а еще чуть-чуть – ладаном, но этот запах ветер приносит издалека. Полина по-прежнему считала, что они напрасно сюда приехали, но после долгих часов за рулем она нуждалась в отдыхе, поэтому и не настаивала на том, чтобы уйти прямо сейчас.

– Не думала, что ты любишь церкви, – только и сказала она.

Опасения, которые она испытывала в первый день знакомства с Андрой, исчезли. Получив это задание, Полина навела справки, расспросила своих бывших преподавателей и выяснила, что Андра Абате – это не просто охотница за нечистью, а одна из лучших и самых беспощадных. Она никого не ловила для суда, все ее жертвы неизбежно отправлялись на тот свет. Никто не знал, как она это делает, потому что некому было рассказать о битве с ней.

После всех этих слухов и сплетен Полина представляла себе суровую женщину-демона или холодную и благородную колдунью, редко снисходящую до разговоров с простыми смертными. Но Андра Абате оказалась вполне… человечной. Да, в ее внешности угадывались странные черты, словно отпечаток страны, которую Полина не могла узнать. Но в остальном Андра была вполне нормальной: сдержанной, однако не замкнутой, иногда даже дружелюбной. Впрочем, следовательница понятия не имела, что творится у нее на душе. На всякий случай Полина решила пока выполнять приказ и помогать охотнице во всем, а потом уже делать выводы.

– Я не люблю церкви, я люблю красивые места, – уточнила Андра. – А это место очень красивое, всегда таким было.

– Сложно не согласиться: я будто в открытку попала!

– Я говорю не только о внешней красоте. С архитектурной точки зрения и тюрьмы бывают шедеврами. Но это место мне нравится тем, что здесь хорошо исцеляются старые раны.

– И тем не менее, именно сюда мы прибыли, чтобы привлечь на нашу сторону какого-то воина, – хмыкнула Полина. – Ну и кто это будет? Боевой монах?

– Нет – хотя бы потому, что это женский монастырь.

Наверно, ей следовало заметить это сразу, и Полина не могла толком сказать, почему не заметила. Зато теперь, присмотревшись, она увидела, что среди прихожан кружат только женщины в строгих темных платьях. Они работали в кафе и магазинчике за пределами монастыря, возились в саду, играли с детьми, родители которых отправились в церковь. Священников она тоже заметила – а точнее, одного пожилого батюшку, добродушного толстяка, который вряд ли мог быть тем воином, ради которого они проделали такой путь.

– Ты хочешь сказать, что нас будет защищать женщина? – поразилась Полина.

– Нет, такого я не говорила, да и сказать не хочу. Мужчин здесь тоже хватает.

Мужчины и правда были – в основном среди прихожан, но это у главного входа. Чуть дальше можно было рассмотреть рабочих, покрывавших штукатуркой одну из внешних стен монастыря. Судя по одежде, они были не из строительной компании, похоже, они жили тут.

Проследив за взглядом своей спутницы, Андра пояснила:

– Вот теперь ты мыслишь в верном направлении. Дамы в платьях нам не нужны. Но это большой монастырь со своим хозяйством, с подворьем, с маленьким уютным бизнесом, хотя, конечно, здесь не любят называть вещи своими именами. Женщины не могут выполнять всю работу, самый тяжелый труд берут на себя мужчины, живущие при монастыре. Они тут вроде как проходят реабилитацию.

– От чего?

– От внешнего мира. Бывшие алкоголики и наркоманы, освободившиеся зэки, неопасные психи, те, кого потрепала жизнь – они все хотят начать сначала. А это не так просто, и монастырь – отличная стартовая точка.

– Бывшие зэки, алкоголики… я уже начинаю жалеть, что мы ищем не монашку, – поморщилась Полина. – Нам точно нужен этот тип?

– Желателен, скажем так. Он тебе понравится, вот увидишь.

– Что-то я сильно в этом сомневаюсь! Где он вообще?

– Кто его знает? – пожала плечами Андра. – Будем искать. Рано или поздно он вылезет или его позовут. Нам просто нужно привлечь к себе внимание.

– Я не знаю, что ты собираешься делать, но мне это уже не нравится!

– Расслабься, жизнь слишком хороша, чтобы относиться к ней так серьезно!

Лишь часть монастыря была открыта прихожанам и паломникам. Остальную территорию оградили мелкой металлической сеткой, она, выкрашенная в белый цвет, смотрелась воздушной и легкой, но вместе с тем доходчиво объясняла, куда посторонним лучше не ходить.

И именно туда направилась Андра, не обращая внимания ни на знаки, ни на разглядывавших ее прихожан.

За сеткой виднелись строго разграниченные грядки, ряды фруктовых деревьев, сараи, чуть дальше – загон, но животными в воздухе не пахло, и Полина предположила, что он пуст. Калитка, ведущая туда, была заперта, однако Андра без лишних сомнений вскрыла примитивный замок металлической отмычкой. Она знала, что ее видят, и, похоже, хотела быть замеченной.

– Что ты делаешь? – прошипела Полина, нервно оглядываясь по сторонам. – Это же нарушение!

– Ерунда это.

– Они вызовут полицию!

– Ты и есть полиция, вот и веди себя соответствующе.

Мужчины, работавшие в огороде, не сдвинулись с места, но все они смотрели теперь на двух незнакомок, так нагло вторгшихся на их территорию. А навстречу им уже спешила молоденькая монашка, скорее возмущенная, чем напуганная.

– Сюда никому нельзя! – заявила она. – Как вы вошли?

– Калитку вскрыли, – пояснила Андра.

– Что?!

– Ну а что было делать? Звонка у вас там нет!

– Что вы себе позволяете?!

– Небольшой дружеский визит. Босса своего позови.

– Какого еще босса? – смутилась девушка.

– Боссиню тогда, или как вы там ее называете… Настю, короче.

– Матушку Анастасию?

– Ее самую, – кивнула Андра. – И поживее, пока я вам тут всю морковь не вытоптала. Так и скажи: посторонние на территории огорода. Тревога первого уровня, или как там у вас такое обозначается.

Монашка, должно быть, решила, что перед ней сумасшедшая – и Полина ее понимала. Она бы сделала точно такой же вывод. Молоденькая девушка больше не сказала им ни слова, она развернулась и скрылась в здании.

Андра же направилась в ту часть сада, что была засажена цветами. Они росли ровными рядами, отдельно друг от друга, и, похоже, предназначались на продажу. Но сейчас, еще не срезанные, они смотрелись воздушным лоскутным одеялом, надежно укрывавшим землю. Андра прошла к кустам с пышными пионами, осторожно провела рукой по кремовым лепесткам. Полина держалась на шаг позади, наблюдая за ней. Она уже не бралась угадать, что еще выкинет ее спутница и что тут вообще происходит.

Со стороны монастыря слышались взволнованные голоса, похоже, две незваные гостьи вызвали переполох. Но в этой части сада было хорошо и спокойно.

– Знаешь, это было не самое вежливое появление с нашей стороны, – наконец решилась сказать Полина.

– Нормально, если бы мы все делали по уставу, то до главной достучались бы только завтра. А может, не достучались бы вообще. С такими, как мы, обычно говорят новенькие, ни хрена не знающие и упрямые. Не вижу смысла тратить на них время.

– Если они вызовут полицию, мы потеряем еще больше времени!

– Да угомонись ты со своей полицией, – фыркнула Андра. – У тебя что, удостоверения нет? Всегда носи с собой. Но в этот раз оно тебе не понадобится, потому что никого сестрички не вызовут.

– Откуда такая уверенность?

– Оттуда, – она указала в сторону монастыря. – Смотри, мы тут всего пятнадцать минут, а королева улья уже бросила свои дела и спешит нас встретить.

К ним и правда направлялась женщина лет шестидесяти в длинном черном платье, с покрытой головой, с заметным, но не слишком крупным крестом, висящим на груди. Она была невысокой, но гордая осанка все равно выделяла ее на фоне юных девушек, сопровождавших ее. Женщина не пользовалась косметикой, но это придавало ее тонкому лицу, исчерченному узором морщин, непередаваемое благородство, которое Полина раньше видела лишь на старых портретах. Серо-зеленые глаза матушки были наполнены негодованием, которое она отлично сдерживала, в отличие от своей свиты, не прекращавшей гневно перешептываться.

От этой женщины, хрупкой, уступающей Полине ростом, веяло такой силой, что следовательница предпочла остаться за спиной у Андры. Зато сама Андра не была ни удивлена, ни смущена, чувствовалось, что все идет по ее плану. Она бесцеремонно сорвала с ближайшего куста пион и поднесла воздушный белый шар к лицу. Молодые монахини уставились на нее с шокированным гневом. Матушка и бровью не повела, такие примитивные провокации не могли повлиять на нее.

– Вы знакомы? – шепотом спросила Полина.

Ответить Андра не успела – ее опередила настоятельница.

– Александра Мария Луиза Абате, пошла вон отсюда! – властно велела она.

– Солидно, – вздохнула Андра. – Как демона меня изгоняешь, честное слово!

– Ты и есть демон.

– Настя, ну что за дела? Что ты как не родная? Ты прекрасно знаешь, что я не демон.

– Не Настя, а матушка Анастасия, – холодно поправила настоятельница.

– Песня есть такая – про Анастасию…

– Не паясничай. Просто уходи. Я удивлена тем, что ты вернулась, раньше ты свое слово не нарушала.

– Обстоятельства изменились, – помрачнела Андра. – Думаю, ты уже догадалась, что я пришла не к тебе.

– Да, и тем хуже.

– Мы с ним сами разберемся. Можешь забрать своих девочек и делать… что вы там делаете каждый день? Короче, свои монашеские дела. Тебе просто нужно сказать мне, где он.

– Он не станет с тобой говорить.

– Настя, даже не начинай, – посоветовала Андра.

– Не начинать что, говорить правду? Тебя не было семь лет!

– Это не срок для таких, как мы. И уходила-то я навсегда!

– Что ж не ушла?

– Это возвращает нас к изменившимся обстоятельствам. Ты ведь видишь, что я пришла к вам договориться по-хорошему. Не заставляй меня менять стратегию.

– Угрожаешь мне? Даже при том, что твой напарник тебе здесь не поможет?

– Ой, я тебя умоляю…

Они были увлечены этим разговором, а Полина не сводила с них глаз. Поэтому никто из них не заметил мужчину, приблизившегося к ним со стороны фруктовых деревьев, пока он не привлек к себе внимание:

– Матушка, этот вопрос и правда можно решить быстрее – спросив у меня. Я скажу ей нет, и она уйдет.

На этот раз у Андры не нашлось быстрого колкого ответа, она смотрела на мужчину и молчала, что само по себе было странно. Но Полине сейчас не хотелось думать о ней, она не могла оторвать взгляд от незнакомца.

Он был высоким, под два метра, и спортивным, но не массивным. Напротив, в его фигуре чувствовалась гибкая гармония – тело гимнаста или пловца, не циркового силача, поднимающего огромные гири на потеху публике. Широкие плечи и узкие бедра, длинные ноги, заметный рельеф мышц, подчеркнутый спортивным костюмом со следами краски – похоже, он работал, когда они пришли. Лицо мужчины было под стать фигуре: высокие скулы, четкая линия волевого подбородка, крупный тонкий нос, полные, но не женственные губы – черты, будто выточенные гениальным скульптором. Полина хотела бы увидеть его глаза, но не могла, их закрывала плотная серая повязка.

Мужчина был слеп, он передвигался с белой тростью. Но это, как ни странно, не делало его менее идеальным. Он был воплощением всего, что Полина хотела видеть в мужчине, всего, о чем она мечтала. Молодая следовательница почувствовала, как краснеет, она была рада, что он не видит этого, хотя монашки наверняка заметили. Но им ли ее осуждать – некоторые из них и сами зарделись при его приближении!

– Просто прийти и говорить ты не могла, нужно шоу, – покачал головой он. – А ведь достаточно было звонка, чтобы получить мой отказ… Не говоря уже о том, что ты должна была догадаться. Прошу тебя, держи свое слово и не беспокой ни меня, ни матушку Анастасию.

Он говорил – а она молчала. Он развернулся и направился прочь – а она и слова не произнесла! Андра смотрела на него с бесконечной печалью, и не более, словно не хотела, чтобы он слышал ее голос. Полине казалось, что она уже изучила охотницу, может угадать ее реакцию. Теперь она поняла, как сильно заблуждалась.

Матушка тоже не вмешивалась, и лишь когда слепой мужчина отошел, она тихо сказала:

– Вот видишь? Ты сделала только хуже, как всегда, но все осталось на своих местах.

Не обращая на нее внимания, Андра повернулась к Полине и вложила ей в руку сорванный пион.

– Держи.

– Зачем он мне? – поразилась следовательница.

– Жалко на землю бросать, красивый. Пусть побудет у тебя, пока я потолкую с Настей в ее кабинете. Есть у нас один разговор, который не для посторонних ушей, а значит, не для сада и огорода.

– Ну а мне что делать?

– То, ради чего мы сюда приехали, – ответила Андра. – Иди за ним и объясни, что нам нужно.

Заговорить с ним, да еще и наедине? Полина почувствовала, как щеки снова пылают от непривычного жара.

– Почему я, а не ты? Он же твой знакомый!

– Потому что меня он и слушать не будет. И это ты нуждаешься в защите, не я.

– Это спорно!

– Иди давай, пока не потеряла его из виду, – Андра легко толкнула ее в плечо. – Помни: с ним у нас больше шансов преуспеть в расследовании, чем без него. Разве для тебя это не важно, юный детектив?

– Не называй меня так!

– Вот иди и работай.

– Я даже не знаю, как его зовут!

– Ник, – отозвалась Андра. – А теперь иди.

– Ник – это Николай?

– Это Доминик. Вперед, а у меня тут свои переговоры.

Полина не стала больше спорить, потому что в глубине души ей самой хотелось заговорить с ним. Сжимая в руках цветок пиона, чтобы хоть немного унять нервную дрожь, она направилась вниз по тропинке между грядками, по которой ушел слепой мужчина. Она не оборачивалась, не видела, что делает настоятельница, но никто из монашек не попытался остановить ее или даже окликнуть.

Он уже скрылся из виду, но найти его было несложно: на земле оставались отпечатки его трости. Полина миновала густые заросли сирени, прошла чуть дальше и скоро увидела саму трость, приставленную к стволу старой яблони. Доминик неплохо управлялся и без нее: он восстанавливал старую каменную изгородь.

Здесь, в тени деревьев, он откинул назад капюшон толстовки, и теперь Полина увидела, что его коротко остриженные волосы совсем седые – хотя она не сомневалась, что мужчине не больше тридцати пяти.

Он услышал ее приближение, но не обернулся. Да и зачем ему, слепому, оборачиваться к ней? Он лишь сказал:

– Вы пришли с Андрой.

– Откуда вы знаете? Я ничего не говорила, когда вы были там!

– Почувствовал запах духов. К тому же я догадывался, что она пришлет ко мне парламентера.

– Думаю, меня можно так назвать. Меня зовут Полина.

– Не сочтите за грубость, но я об этом не спрашивал. Мне не интересны имена тех, с кем я не собираюсь общаться.

Он работал так ловко и быстро, что это завораживало. Ничего не видя, Доминик все равно наносил цементный раствор безукоризненно, подбирал нужные по форме и размеру камни, едва касаясь их, закреплял их под нужным углом. Каменная кладка появлялась перед ним словно сама собой, без особых усилий с его стороны.

Камни эти были большими. Полина не сомневалась, что ей пришлось бы приложить немало усилий, чтобы поднять любой из них – перекатывать и то было бы проще! А Доминик поднимал их одной рукой, так, словно они были сделаны из пенопласта.

Полина не знала, человеческая это сила или нет, но она вспомнила, ради чего они сюда приехали.

– Нам очень нужна ваша помощь! Я работаю с Андрой, мы ведем расследование, и преступник, которого мы пытаемся найти, очень опасен.

– Это конкретно вам нужна моя помощь, Андре – нет, – указал он. – Каким бы опасным ни был ваш преступник, ее всегда защитит Бо. А вот о вас он заботиться не будет.

– Вот, вы понимаете это!

– Я понимаю, что всех в этом мире не спасти. Выкручивайтесь сами или попросите о помощи кого-нибудь еще, у Андры хватает знакомых, которые ей должны.

– А вы?

– Я ей как раз ничего не должен. Она об этом прекрасно знает, потому и послала вас – давить на жалость. Это она напрасно, я могу вам помочь только советом: держитесь от нее подальше. Работа с Андрой Абате никого и никогда не доводила до добра.

– Возможно, не буду спорить, – вздохнула Полина. – Но я с ней не по доброй воле. Произошло жуткое преступление и, мне кажется, разобраться в этом может только такой человек, как Андра.

– Жуткие преступления происходят чаще, чем хотелось бы, это не повод заключать сделку с дьяволом.

– По-моему, вы драматизируете, – покачала головой Полина. – Андра не такая уж плохая!

– Она – может быть, но она работает не одна.

– Как бы то ни было, я не могу отступить. Погибло больше тысячи человек, и тот, кто сделал это, до сих пор не найден!

– Да, кто-то нехило порезвился, – присвистнул Доминик.

– Вам смешно?

– Нисколько. Это просто еще один повод не связываться с Андрой. Не похоже, что вы из этого мира, Полина. А Андра и тот, кто это сделал, – они существуют в одной плоскости. Когда друг на друга бросаются две акулы, аквариумным рыбкам лучше держаться подальше.

– А вы кто же? – поинтересовалась Полина. – Аквариумная рыбка?

– Теперь уже да.

– Что-то не верится!

Он наконец оторвался от работы, встал и повернулся к ней. Теперь их разделяло шагов пять, не больше. Нервная дрожь вернулась, и Полина была рада, что он не видит ее.

– Андра сказала, что я смогу вам помочь, защитить кого-то? – спросил он. – Напрасно. Возможно, в ваших глазах это делает ее героиней, а меня – жалким трусом. Она готова противостоять ублюдку, который отнял столько жизней, а я отсиживаюсь тут, камни краской мажу. Но никакая защита не сработает лучше, чем мой совет бежать как можно дальше. Кто вы по профессии, Полина? Как вы вообще связались с ней?

– Я – следователь полиции, – гордо заявила она. – И я куратор Андры по этому расследованию.

– Не нужен ей никакой куратор. Андра и Бо – охотничьи псы, если они напали на след лисицы, они уже не отступят. Это для них кураж, развлечение, смысл жизни, как угодно назовите. Они не оставят этого типа в покое с вами или без вас, с ними все будет в порядке, а вы пострадаете. Поэтому работайте обычным полицейским, займитесь бумагами, хоть штрафы выписывайте! Не престижно и для карьеры не очень? Зато вы останетесь живы, и ваша жизнь стоит намного больше, чем любой успех.

– Но моя жизнь не стоит больше, чем тысяча других жизней!

– Вы упрямы и верите в это, – усмехнулся Доминик. – Но, думаю, верите не из-за глупости или недостатка воображения, а по неопытности. Для вас добро и зло – это все еще определения из учебника, яркие цвета, разница между которыми четко видна. Я на этом фоне становлюсь плохим парнем, который сбивает вас с пути истинного и призывает беречь свою шкуру вместо того, чтобы служить на благо общества. Вам понадобится время, чтобы увидеть вещи в истинном свете, но я постараюсь ускорить процесс.

Он поднял руки, чтобы развязать узел повязки, закрывавшей его глаза. Ткань мягко скользнула вниз, открывая его лицо, и Полина, не готовая к такому зрелищу, не смогла скрыть испуганный вздох.

Ей доводилось раньше видеть слепых людей и общаться с ними. Она знала, что под непроницаемо темными очками они прячут закрытые белесой пленкой, косые, мертвые глаза, и думала, что сейчас увидит то же самое, однако случай Доминика не был похож на то, с чем ей доводилось сталкиваться раньше.

Глаз у него просто не было. Глазные яблоки исчезли вместе с веками, на их месте остались лишь два черных бездонных провала. Плоть и кожа по краям раны выглядели ненормально: то ли обугленные, то ли загнившие, не разобрать, но Полина не чувствовала запахов гари или гниения. Казалось, что кто-то просто вырвал кусок его совершенного лица, оставив лишь пустоту.

Доминик не видел ужаса, отразившегося в ее глазах, но он все понимал, Полина чувствовала это. Он грустно улыбнулся:

– Теперь ясно? Вот что происходит с теми, кого затаскивают в этот мир, поэтому бегите, пока не стало слишком поздно.

* * *

Сергей был на грани паники, это чувствовалось. Но Андра не волновалась за него, она уже усвоила, что это его нормальное состояние. Когда другие спокойны, он нервничает, когда другие нервничают, он на грани паники. Типичный комнатный медиум, с которым она предпочла бы не связываться, если бы были другие варианты. Но его дар был слишком полезен ей, чтобы обращать внимание на мелкие капризы.

– Угомонись, – велела Андра. – Он не вернется и не убьет тебя.