Я шел к себе

– Я не нуждаюсь в вашей помощи. Я могу сам справиться со своими проблемами. – она посмотрела на меня с удивлением, явно не ожидая услышать подобное. – Я не буду сидеть на этих сеансах и раскрывать свою душу перед незнакомым человеком –, я видел в ее глазах возражения, но был непреклонен.

– Знаю, что вы делаете это ради моего благополучия, но не готов. Может быть, в будущем я изменю свое мнение, но сейчас хочу покончить с этой темой.

Она кивнула и ушла, оставив меня одного в палате. Я вздохнул с облегчением и снова повернулся к стене. Я знал, что мои слова прозвучали жестко, но не мог позволить ей продолжать говорить то, чего я не хотел слушать. Я знал, что у меня были проблемы, но был уверен, что могу решить их сам.

Я не хотел, чтобы кто-то вмешивался в мою жизнь и пытался управлять мной. Я знал, что в состоянии самостоятельно справиться с любой ситуацией, которая возникнет.

Но несмотря на всю свою убежденность, я не мог избавиться от чувства, что упустил нечто важное.

Может быть, мне действительно требовалась помощь, но я был слишком гордым, чтобы это признать.

Я закрыл глаза и попытался расслабиться. Вышло паршиво.

Мои мысли крутились вокруг этой ситуации. Разве это был ты? Что я только что сказал?

Я перестал думать об этом вовсе. Знал, что решение так себе, но это было лучшее, что я мог сделать в данный момент.

***

Позже мне было позволено выйти на улицу. У охранника узнал, что строгого запрета покидать территорию больницы для таких, как я не имелось. Да и ему самому, честно говоря, было абсолютно плевать куда я пошел, и вернулись ли вообще.

Я вышел из палаты и направился к двери наружу. Хотелось вырваться из этих четырёх стен, которые уже начали давить на меня.

Медленно шагал по улице, не имея конкретного направления. Руки в карманах, взгляд устремлён вниз. Я не хотел никого видеть и не желал, чтобы кто-то видел меня.

Серый асфальт под ногами казался холодным и твердым, как моя собственная душа. Шум машин, проносящихся мимо, давил на уши, заглушая мысли, которые все равно не давали покоя. Ощущение отчужденности от мира, от самого себя, усиливалось с каждым шагом. Было сыро и промозгло, как обычно поздней осенью, когда солнце уже не греет, а только грустно выглядывает из-за туч.

Я шел, не замечая ничего вокруг. Прохожие, спешащие по своим делам, были размытыми силуэтами, не имеющими к моей жизни никакого отношения. Пространство как будто разделилось на две части: их мир, полный суеты и повседневных забот, и мой, из пустоты и неясных страхов.

Внезапно взгляд привлекла лавочка под развесистой веткой старого клена. Желтые листья, медленно кружась, падали на землю, устилая ее цветным ковром. Листва, как и состояние моей души, была хрупкой и уязвимой.

Я сел на лавку, ощутив, как холод от ледяного металла пробирает до костей. Сквозь шум дороги донесся детский смех. Поднял голову и увидел ребят, гоняющих мяч в парке. Они бегали, смеялись, были полны жизни, не задумываясь о том, что ждет их завтра. Я завидовал им.

Взгляд скользнул по клумбе с увядшими цветами, по статуе у фонтана, которая, словно наблюдала за прохожими. Все это какое-то время было частичкой моей жизни, а теперь кажется далеким и незнакомым.

Я долго сидел на лавке, погруженный в свои мысли. Внимание то и дело возвращалось к бегающим детям, их беззаботному смеху – словно из другой жизни. В их игре была такая чистая радость, такая уверенность в завтрашнем дне, что у меня внутри всё сжималось от зависти и горечи. Я вспомнил себя в их возрасте, как носился по двору с ребятами, играл в футбол, мечтал о будущем, не представляя себе, что жизнь может быть такой жестокой. Тогда мир казался огромным и полным возможностей, а не маленьким, тесным и полным страхов, как сейчас.

В душе промелькнула вспышка злости, направленная на себя самого. "Почему я позволил себе так сломаться?" – прошептал я, чувствуя, как горло перехватывает от безысходности. "Где та сила, которая была во мне раньше? Где то упорство, та вера в себя?" В голове ещё крутились обрывки воспоминаний о том, что случилось со мной. Память о приступе, была настолько острой, что заставляла меня вздрагивать, словно от физического удара.

Я пытался отбросить эти мысли, но они возвращались снова и снова, как призраки, преследующие по пятам.

На тропинке ведущей к парку я заметил, пожилую женщину с собакой. Она шагала медленно, но уверенно, пес послушно бежал рядом, иногда, приближаясь, лизал ей руку. В их движениях, взглядах, я увидел тихую гармонию, которой мне так не хватало. "Может быть, в тишине, в простоте, и есть то, что я так отчаянно ищу?" – промелькнула мысль, словно свет в конце туннеля.

У меня не было причин любить этот мир, а у мира не было причин любить меня. Мы сражались в молчаливой войне, заранее зная, что ни проигравших, ни выигравших тут нет.

Я поднялся с лавки, мышцы затекли от долгого сидения. Взгляд снова упал на детей, они были как яркие пятна на фоне серого, унылого дня.

Их смех – я почти забыл, этот звук, который когда-то был и моим тоже.

Я шел по парку, словно призрак собственного прошлого, и моя сегодняшняя жизнь казалась пустотой. Взгляд снова упал на статую в центре, такую же неподвижную, как и я. В нее были вложены усилия, создатель вдохнул в нее свою душу, свою мечту. А я? Что я вложил в собственную жизнь? Что останется от меня, когда я уйду? Я ощутил пустоту внутри, пустоту, которая еще не успела заполниться печалью.

Что же этот чертов приступ сделал со мной?

Вздох, полный разочарования наполнил мои легкие. Я чувствовал, как холодный осенний воздух превращает их в огромный кусок льда.

Машинально сжал кулаки, пытаясь воспринять себя, найти хоть какой-то якорь в этом пустом пространстве. Но в ответ – только глухая боль в запястьях и давящее состояние безысходности.

В голове промелькнули картины из прошлого: я, молодой и пропитанный энтузиазмом, строю планы, рисую будущее. Тогда мир казался полным возможностей, а жизнь – бесконечным приключением. Где же эта страсть, этот огонь? Где жажда жизни, которая когда-то била ключом в моем сердце?

Я подошел к пруду, засыпанному опавшей листвой. В нем отражалась унылая серость неба, а на поверхности плавали одинокие, безжизненные листья, словно напоминающие о том, что красота не вечна. В этот момент я почувствовал, как от меня отдаляется все, что когда-то составляло мой мир, мое существование. Я не желал мириться с этим, быть просто плывущим по жизни, как листья по воде. Я стремился ощущать ее, хотел что-то значить. Мысли метались в голове, словно бешеные птицы в клетки. Я пытался ухватиться за какую-нибудь идею, за какой-нибудь свет, но везде был только туман.

Холодный ветер забирался под куртку, но я не замечал его. Мое внимание было поглощено хаосом мыслей. В голове звучали слова, как эхо прошлого: «Ты должен двигаться дальше», «Нельзя сдаваться», «В тебе еще есть силы».

Но эти фразы, привычные и пустые, больше не вдохновляли. Я был сломанным механизмом, неспособным к действию.

Вдруг, я услышал шорох. Он исходил от кустов, что росли рядом с прудом. Я замер, сердце бешено заколотилось. Инстинктивно потянулся за телефоном, но тут же вспомнил – его нет в кармане.

Мне стало не по себе. Неизвестность пугала больше, чем холодный ветер или давящая пустота внутри. В кустах снова зашуршало, и на мгновение я увидел что-то темное, мелькнувшее среди опавших листьев. Но, прежде чем я успел сообразить, что это, оно исчезло. Неуверенность сковала меня. Я попытался рационально объяснить себе увиденное – вероятно, это была кошка или белка. Но глубина моего страха оказалась слишком велика, чтобы он так просто отступил.

Пойду ка я обратно, завтра меня отпустят домой и все вернется на круги своя.

Хотел было повернуться, чтобы уйти, но в этот момент почувствовал легкое прикосновение к плечу. Резко обернулся, но ничего не увидел. Взгляд скользнул по ветвям деревьев, по кустам – никого. Только тишина и мерцающий свет фонаря у дороги, пробивающийся сквозь листву.

В моей голове возникла неясная тень тревоги, словно кто-то следит за мной, тот, кого я не могу видеть. Я поспешил уйти от этого места, от этого состояния. По мере того, как я удалялся от пруда, тревога постепенно утихала, но оставался осадок.

 Сердце стучало в груди, как барабан, отбивая ритм страха. Я ускорил шаг, но впечатление, что за мной следят, не покидало. Каждый шорох, каждый скрип ветвей, казалось, подтверждал мои подозрения. В голове проносились мысли: что это было? Зачем оно коснулось меня? Почему я не могу его увидеть? Эти вопросы били по нервам, заставляя напрягаться еще сильнее. Я казался себе игрушкой в руках невидимой силы, и чувство беспомощности давило на меня. Ощущение присутствия невидимого наблюдателя стало настолько острым, что, несмотря на страх, я решил попытаться найти источник тревоги.

Я остановился, глубоко вдохнул и медленно повернулся, оглядывая все вокруг.

Ничего.

Лишь деревья, и мерцающий свет фонарей.

Тогда я обратил внимание на кусты, где мелькнуло что-то темное. Подошел к ним, сердце колотилось в горле. Осторожно, с замиранием, отодвинул ветку. Там, под кустом, лежала старая, потрепанная кукла. Одна ее рука была оторвана, а выцветшие глаза смотрели в пустоту. Не знаю, почему, но страх мгновенно улетучился. На его место пришла странная, почти успокаивающая опустошенность.

Я поднял куклу, шершавая ткань ее одежды казалась холодной на ощупь. Невольно улыбнулся. Чувство освобождения, которое я испытывал, было невероятным. Очевидно, эта кукла и была тем, что я видел в кустах. Она просто хотела привлечь мое внимание, а я, в своей панике, воспринял это как угрозу.

Этот приступ довел меня до паранойи. Теперь я видите ли сражаюсь с кустами и старыми потрепанными куклами. Швырнув игрушку обратно, я медленно потопал назад в больничный корпус.

***

На следующее утро меня отпустили домой, не раз напомнив, что лучшим для меня решением будет обратиться к психотерапевту. Чёрто с два, мои дорогие. Это была единоразовая акция.

Однако, не смотря на мой твердый отказ, дамочка не упустила возможности сунуть мне в руки визитку, о которой я сразу же благополучно забыл.

После, на удивление, комфортного сна на больничной койке, я почувствовал себя вполне неплохо. «Лучшим для меня решением было забить на ваши слова и распрощаться с этим бредом поскорее», – вот что на самом деле я думаю.

Утренний свет, проникающий сквозь окно палаты, показался мне особенно ярким, почти ослепительным. Я виделся себе обновленным, как будто всё, что произошло вчера, было просто плохим сном.

Выйдя из больницы, я полной грудью вдохнул свежий воздух. Фантастика, но город казался таким ярким, таким живым. Домой шел быстрым шагом, почти бежал, желая побыстрее забыть о пережитом.

По дороге заглянул в магазин и купил себе кофе – крепкий, черный, с горьким послевкусием. Он помог окончательно проснуться и собраться с мыслями.

Дома я первым делом сбросил с себя одежду и принял душ. Вода, струящаяся по телу, смывала не только усталость, но и отголоски вчерашнего страха.

Всю оставшуюся часть дня я провел, занимаясь привычными делами. Включил любимую музыку, готовил обед, читал новости. Постепенно, по мере того, как день подходил к концу, мысли о приступе стали тускнеть, уходя в глубь памяти.

Я старался не думать пережитом, отгоняя все неприятные картины. Вечером вновь уснул спокойно.

Прошло несколько дней. Я вернулся к своей обычной жизни. Работал, гулял, общался с приятелями. Ничто не напоминало о том моменте, за исключением непонятного беспокойства, которое порой проскальзывало в мои мысли. Это было нечто неопределенное, словно бледное отражение прошедшего кошмара.

Раньше я ерзал на стуле в ожидании, что со мной случится что-то особенное, не забываемое, интересное. А теперь меня не покидало ощущение, что непременно должно произойти что-то плохое.

Неделя пролетела, как один день, заполненная работой, повседневными делами и попытками окончательно забыть о том страшном кошмаре. По правде говоря, забыть не удавалось. Тревога, как тень, следовала за мной, то усиливаясь, то стихая.

Я и сам не заметил, как мои дни наполнились беспокойством. На столе появился тонометр, в сумке таблетки от тахикардии и бутылка воды, чтобы при случае прийти в себя.

Однажды вечером я сидел на кухне, машинально водя пальцем по ободку кружки с остывшим кофе, не решаясь сделать глоток. Я перестал пить кофе. Я был уверен, что из-за него мое давление скачет каждый день, и голова кружится без конца тоже из-за кофе. По этой же причине я перестал есть сладкое.

Рядом лежал телефон, на экране мерцала яркая, почти оскорбительная, реклама пиццы. Я был слишком встревожен, чтобы набрать номер и заказать ее, слишком обеспокоен, чтобы поехать к друзьям, как планировал, слишком заперт в себе, чтобы продолжить жить.

Страх, как живой организм, проникал в меня, сковывал движения, заставлял дышать поверхностно.

Головой я понимал всю абсурдность происходящего, но быть парализованным своими же тревогами оказалось проще, чем поверить в собственные силы.

В тот вечер я начал искать в интернете ролики о моем состоянии. Как назло, попадалось все как надо. Стоило только кольнуть в сердце, как тут же на экране монитора появлялось подходящее видео. Начинали вдруг неметь руки, и я находил информацию об этом. Шея, спина, сердце, глаза, голова. Болело все. Это было похоже на лотерею. Вставая каждое утро, я словно крутил барабан со словами: «А что же будет болеть сегодня?».

Симптомы сменяли друг друга с бешенной скоростью.

Слова врача о психотерапии уже не казались такими глупыми. Может в этом есть толк?

***

В субботу, прогуливаясь по городу, я наткнулся на компьютерный клуб.

Неожиданно, меня потянуло зайти.

Вывеска с потускневшими неоновыми буквами, обещавшая "Мир виртуальных побед", висела криво, будто намекая, что за порогом этого заведения реальность немного сдвигается. Внутри пахло застоявшимся воздухом, энергетиками и чем-то неуловимо знакомым из детства. Зал был погружен в полумрак, освещаемый лишь мерцанием мониторов. За ними, словно призраки в ночи, сидели люди, полностью поглощенные игрой. Я никогда не был заядлым геймером, но в юности провел немало бессонных ночей, рубясь в компьютерные игрушки с друзьями.

Теплые воспоминания накатили волной, на мгновение оттеснив тревогу. «То, что нужно, чтобы отвлечься и успокоиться», – подумал я.

– Какой компьютер свободен? – обратился я к парню за стойкой, который лениво жевал бутерброд, не отрывая взгляда от экрана.

–Двадцать третий, – буркнул он, указывая рукой вглубь зала.

Я занял свое место.

Монитор, старый, с еле заметными царапинами на экране, ожил, встречая меня привычным рабочим столом. В меню красовались иконки игр – старых, как само заведение, и новинок, о которых я даже не слышал. Пальцы сами собой потянулись к клавиатуре.

Взгляд упал на иконку старенькой стратегии, в которую мы с друзьями резались часами напролет. «А почему бы и нет?», – подумал я, кликая по ней мышкой.

Игра загружалась непривычно долго, напоминая о своем почтенном возрасте. Наконец, на экране появился заставочный ролик – пиксельные герои с серьезными лицами готовились к битве.

Улыбка сама собой тронула мои губы.

Я погрузился в игровой процесс, позабыв обо всем на свете. В виртуальном мире не было места тревоге и непонятным болям. Здесь я снова был полководцем, стратегом, победителем.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.