Счастье для Хулигана

Диана оборачивает руками плечи. Наклонившись, ловлю её ногу под коленом, поднимаю вверх и отвожу в сторону, выбирая наиболее удобный угол для проникновения. Второй рукой направляю перекачанный кровью и желанием член в её сокровищницу. Всего пара мазков вдоль промежности и вжимаю шляпу в узкий, мать его, вход. Чуть подавшись назад, проталкиваю головку и половину ствола, резко замирая. Ди вскрикивает и до крови вгоняет ногти в плечи. Она настолько тугая, что я, блядь, сам охуеваю от боли, пусть и смазки выше крыши.

– Какого хуя, Диана? – рычу, медленно выходя из неё. – Когда ты в последний раз была с кем-то?

Непосильного труда мне стоит сосредоточиться на её лице, а не начать её яростно трахать. Так бешено, что не просто сотру, а в клочья разорву воспоминания обо всех других.

Её глаза блестят, переполненные солёной влагой. Она стекает по раскрасневшимся щекам.

– Не останавливайся. Всё нормально. Его-ор. – хриплым шёпотом тарахтит девушка, в мясо расцарапывая мою спину.

То, что ей пиздос как больно, и без слов понятно. Как давно она с кем-то трахалась? Просто не может быть, чтобы она вела половую жизнь, но при этом была такой же тесной, как, блядь, три года назад. У мента походу не стручок, а ебаная пипетка. Он её точно этим не удовлетворит.

Сам себя накачиваю ревностью, вот только сейчас она со мной. Она, блядь, моя!

– Когда, Диана? – рыкаю на повторе, крайне неспешно возвращаясь в её обжигающие мокрые глубины.

Она стонет, откидывая голову назад, и шелестит:

– Я не знаю… Не помню… Давно… Не останавливайся… Божечки… Только не останавливайся…

Короткими толчками вбиваюсь в пиздатое тело, годами терзавшее моё сознание. Растягиваю её так же, как когда-то. Шелковистые стенки нехотя поддаются под моим напором, ласково обволакивая пульсирующую головку и жадно стискивая ствол.

– Блядь, расслабься. – хрипом вбиваю ей в шею, оставляя след от зубов и пряча его огромным засосом.

– Да… Да… Сейчас… – пищит малышка, принимаясь глубоко дышать.

Как бы ни хотелось ебать её жёстко и быстро, понимаю, что сейчас спешить нельзя. Замедленно качаю бёдрами, скользя внутри её жара и влаги. Придерживаю за поясницу, накрывая ладонью грудь. Сминаю её, грубо зажимая и катая между пальцами твёрдый сосок. Почти вслепую нахожу персиковые губы: я тупо слепну от похоти и удовольствия.

Я трахаю Диану. Наконец. Я в ней. Раз за разом забиваю член в тесное влагалище. Настолько, сука, тесное, что в меня закрадывается ещё одно сомнение.

Отрываюсь от её рта, но Ди тянется следом. Высунув язык, облизывает распухшие раскрасневшиеся губы.

– Дай… свой…

Выполняя просьбу, вываливаю язык и цепляю кончик её. Капли слюны капают вниз, растягиваются между нами, когда отодвигаюсь дальше. Дианка не теряется. Покрывает мокрыми поцелуями лицо, шею, плечи, бессвязным шёпотом озвучивая что-то, что я не могу разобрать. Стону, когда она лижет шею в том месте, где алым рубцом выделяется напоминание о том, как я её потерял.

– Диана… Ди… Ди… – хриплю, задыхаясь от кайфа, но молчать сейчас не могу. – Посмотри на меня. Посмотри. – сжимаю вспотевшими ладонями её лицо, поднимая вверх. – Ты со своим мусором трахалась?

Всего на мгновение в синих глазах мелькает непонимание и даже страх, но быстро исчезает. Она двигает бёдра навстречу моим бесконечным выпадам, вжимая пальцы в напряжённые ягодицы. Мало того, что сам едва на ногах держусь, так ещё и Дикарку приходится почти навесу удерживать, постоянно перехватывая ногу, которая уже не держится на вспотевшей спине.

– Нет. – выдыхает она. Вот только я не успеваю даже осознать весь уровень облегчения, как синеокая сучка добивает. – Пока нет.

Резко торможу, загнав в неё член по самые яйца. Скрежещу зубами, до синяков сминая её задницу.

– Что, блядь, значит "пока нет"?! – гаркаю агрессивно, толкаясь внутрь. – Никогда нет! Запомни это! Ты, блядь, моя!

– Это всего лишь секс, Егор. – ехидно, с придыханием бросает стерва, которую я вижу впервые. Я готов прямо сейчас остановить это безумие и свалить, потому что нихуя не слабо за рёбрами от её слов ноет. Но только она не замолкает. Продолжает резать по живому. Тупым, сука, ржавым ножичком. – Ты хочешь меня. Я хочу тебя. Всё просто. Между нами не может быть ничего, кроме секса. Никаких других отношений. Хватит.

– Никаких других? Ты ебанулась? – рявкаю хрипом, переставая не то что моргать, не дышу.

– Если тебя это не устраивает… – дёргается назад, но я со всей силой вдавливаю её обратно.

– Только секс, да? Окей, блядь. Тогда и церемониться я с тобой не стану.

Сдергиваю её со своего члена. Яростным рывком поворачиваю и впечатываю грудью, животом и носом в стену. Бешено хватаю за бёдра и тащу зад вверх с таким неадекватом, что отрываю ноги от пола. Дикарка едва на впахивается носом в паркет. Еле перехватить и удержать успеваю. Задрав зад выше, давлю на лопатки, наклоняя.

– В стену упрись. Сдерживаться не собираюсь. Буду ебать тебя как шлюху.

– Ты охуел?! – визгом взрывается Диана, стараясь выпрямиться и сохранить хоть какое-то достоинство.

Хрен тебе, стерва.

Запускаю руку в волосы и сдавливаю затылок, не давая разогнуться. С размаху въёбываю в неё ствол, вбивая головой в стену на каждом диком толчке.

– А чего ты хотела? Только шлюхи не заводят никаких отношений, кроме секса. Ты хотела трахаться со мной? Хотела, чтобы я тебя ебал? Радуйся. Ты своего добилась. – вою зверем, дико вколачиваясь в её блядские глубины.

Самого, сука, до тошноты воротит. Не от неё. От того, что делаю.

Вгоняю пальцы в бёдра. На белой коже тут же остаются чёрные пятна синяков, но я бешусь ещё больше. Вбиваюсь так глубоко и яростно, что на каждом толчке достаю до матки, а яйца громко шлёпают по мокрым от пота и смазки ягодицам. Стоны удовольствия Дикарки перестают в крики и маты, а потом и в жалкие всхлипы и скулёж. Наматываю на кулак чёрные полосы, дёргая её голову вверх.

Наклоняюсь, прижимаясь напряжённым животом к тонкой спине, и стискиваю сиськи с твёрдыми сосками.

– Мне больно! – орёт Ди, расслабляя руки и начиная скатываться вниз.

Дёргаю её на себя, припечатывая к грудаку. Кожа скользит, но я не останавливаюсь. Опускаю руку вниз, разгоняя движения на взбухшем клиторе, пока она снова не переходит на тихие стоны, пусть и старается сопротивляться удовольствию.

Трение тел, влажные шлепки, замедленные затяжные толчки, её распалённое желанием влагалище медленно гасят очаги злости.

Веду пальцами второй руки по плоскому животу. Слегка пощипываю соски. Остановив на горле, поворачиваю её голову на себя. Персиковые губы Демоницы стёрты и разгрызаны в кровь. Мокрые ресницы и щёки. Прилипшие к лицу волосы. Но сильнее всего по сердцу бьёт боль и отчаяние в синей глубине проклятых глаз.

– Это не просто секс, дура. Никогда им не был и никогда не будет. – сиплю, высасывая из неё душу через нежный, ласковый, полный любви поцелуй.

Она отвечает. Сразу же. С трепетом. С сомнением. С горечью.

Признаёт? Или просто нуждается в нежности после грубости?

В такой позе нереально нарастить темп, поэтому неспешно качаюсь вместе с ней, лаская ртом её губы и язык. Мягко касаюсь подушечками пальцев напряжённого горла. Дикарка сама рвёт контакт, подаётся вперёд и опирается ладонями на стену, оттопырив аппетитную задницу.

Приглашение принято.

Возвращаю ладони на крутые бёдра. Они соскальзывают, но в этот раз фиксирую крепко, но не вжимая пальцы. Движения становятся быстрее и напористее, но после вспышки гнева более затяжные, мягкие, глубокие. Распахнув губы, жадно ухватываю короткие глотки кислорода. Пот стекает по разгорячённым телам. Все мышцы на грани разрыва. Низ живота скручивает болезненным спазмом, а яйца поджимаются, готовые выплеснуть накопленную за месяцы сперму.

Я не собираюсь сдерживаться, но и раньше Дианы кончать не намерен. Падаю сверху, держа упор руками на стене. Прикусываю заднюю часть шеи. Прихватываю верх уха. Всасываю в рот золотую серёжку, играя с ней языком. Стоны Ди становятся громче.

– Кончай, моя Дикарка. Ты хочешь. Давай. – раздробленным хрипом бомблю в ушко, сдавливая пальцами драгоценный камушек её удовольствия.

Её всегда заводили слова и поцелуи в шею и за ухом. И сейчас не подводит. С криком обжигает твёрдый до пиздеца ствол своим оргазмом. Выгибаясь, закидывает одну руку мне на шею, яростно кончая. Так крепко сдавливает и обволакивает, что мне не удаётся сделать больше ни одного движения. Сжав подбородок, поворачиваю её голову на себя и впиваюсь в любимые губы. Глотаю стоны, крики и, мать её, собственное имя, которое она ставит на повтор, сотрясаемая конвульсиями удовольствия.

– Егор… Егор… – сипит мне в рот, пока я всё же делаю финальный толчок, прежде чем залить её влагалище бурным потоком спермы.

Ни её ноги, ни мои больше не держат расслабленные тела. Всё, что могу сделать, оттолкнуться от одной стены, чтобы привалиться спиной к противоположной и скатиться по ней, крепко стискивая в объятиях свою любимую, взрывную, глупую, бешеную Дикарку.

Усаживаю между ног, упираясь лишь слегка расслабившимся членом в ягодицу. Как заведённый, щипаю и кручу сосочки, покрывая безумными лихорадочными поцелуями шею, плечи, спину.

Дышим как чёртовы марафонцы, сидя на полу тёмного коридора. Из тонкой розовой щёлки вытекает моё семя. Дианка ловит мои руки и накрывает мокрыми ладошками.

– Это не просто секс, Диана. Между нами никогда ничего не будет просто.

Глава 11

Как выбраться из этой ловушки?

Я хотела всего лишь защитить сердце, а в итоге продала дьяволу душу. Дьяволу, который медленно выкачивает из меня все воспоминания о последних трёх годах моей жизни. А самое опасное то, что я ему это позволяю. Мне просто хочется забыть о том, как жила без Северова, и продолжить с того, на чём мы остановились двенадцатого апреля две тысячи двадцать третьего года. Стереть всё под ноль. Разрешить Егору склеить разбитое им же сердце и снова вложить ему в руки. Навсегда. Вот только я не могу разрешить себе забыть. Я должна помнить, что если он снова исчезнет или предаст, то это будет конец.

И я подумаю об этом. Завтра. Тогда же и решу, как расхлёбывать последствия своего решения вернуться и отдаться Егору. И как выкручиваться из "просто секс". В одном уверена точно – вместе нам не быть. Никто не защитит меня, кроме меня же самой. Как бы мне ни хотелось полностью подчиниться воле сердца, не имею на это права.

Но об этом я буду думать завтра. Сегодня я буду принадлежать Егору Северову, как когда-то. Но и взять от него собираюсь не меньше, чем отдаю. А именно – душу. Раз он выдрал мою, то взамен заберу его.

Закрыв глаза, разгоняю все мысли и откидываюсь спиной на мокрую крепкую грудь. Опускаю голову на плечо, сгребая терзающие мою грудь пальцы ладонями. Гора проводит губами по виску, всё ещё стараясь отдышаться. Вся моя кожа покрыта мурашками.

– Встать можешь? – сипит мне в ухо, обжигая раздробленным дыханием.

Подтягиваю ноги к груди, но, едва приподнимаясь, опять заваливаюсь обратно.

– Не ударилась?

Поднимаю голову, ныряя в проклятую бирюзу, и… смеюсь. Громко. Звонко. Искренне. Счастливо. Так, как не смеялась уже несколько лет. И Егор не отстаёт. С хохотом заваливает меня спиной на пол и слизывает с моих распухших губ кровавые капли.

– Дикарка… – выдыхает, вжимаясь стояком в бедро.

– Да… – отбиваю так же тихо, шире разведя ноги в стороны.

Он проводит головкой между половых губ, размазывая смазку и сперму, о которой я тоже подумаю завтра. Прижимается ртом к моим губам и рвано дышит, но не целует. Это делаю я. Оторвав от пола тяжёлые руки, закидываю на шею и ныряю языком в его ротовую. Северов со стоном обводит его своим, толкаясь членом внутрь меня. Заполняет до отказа пустоту не только тела, но и сердца.

После первого безумия лениво раскачивает бёдра, не переставая целовать. Я глажу его спину и плечи, нащупывая пальцами кривые изломы шрамов.

Почему он всё же не говорит, что случилось?

Гора отрывается от моего рта, глядя в глаза. В его зрачках столько вины и сожаления за недавнюю дикость плещется, что я просто не могу этого выдержать. Запускаю пальцы в волосы и притягиваю его голову обратно. Но Егор отводит её в бок и скользит губами по щеке, скуле, шее. Оставляет десятки, а может и сотни влажных поцелуев. Сначала он клеймил моё тело грубостью, укусами, засосами. Сейчас же нежностью ставит своё клеймо на сердце.

Я не то что телом управлять не могу, мысли не контролирую. Я проваливаюсь в любовь к человеку, которого не должна любить. И я не должна быть сейчас здесь. С ним. Но вместо того, чтобы оттолкнуть его и уйти, пока ещё не поздно, закидываю ноги на его поясницу и поднимаю таз навстречу его медленным глубоким толчкам.

Твёрдый толстый член Северова доставляет такое удовольствие, какое не может ни один другой. Погружает в томную негу экстаза.

Да и какой смысл отрицать? С любимым мужчиной просто не может быть иначе. Он был моим первым. И он навсегда останется моим единственным. Пусть ему я никогда не признаюсь в этом, но секса с другими у меня не было. Я просто не смогла. Как только дело заходило дальше поцелуя, я сразу выжимала тормоз и сбегала.

Когда Егор требовал ответить, когда в последний раз у меня был секс, чуть не сказала: утром в день моего девятнадцатилетия. С тобой. Только, мать твою, с тобой!

Нельзя ему этого знать. Я и так уже натворила дел.

– Диана. – хрипит парень, прикусывая мочку уха. – Моя…

Подвернув губы, отрицательно качаю головой.

– Нет.

ДА! – орёт безумное сердце.

Его. – соглашается растёкшийся мозг.

Только его. – подыгрывает распалённое тело, крепче прижимаясь к стальному прессу.

– Моя, Дикарка. Моя. – рычит, глубже вгоняя в меня эрекцию.

Откидываю голову назад, ударяясь затылком в паркет так, что пульсирующая боль пробивает череп. С силой вгоняю ногти в плечи.

– Осторожнее, дурочка. – улыбается Егор, проталкивая руку и растирая ушибленное место.

Божечки… Да что же он такой нежный и заботливый? Пусть опять будет грубым. Пусть злится! Пусть делает больно физически! Только не ведёт себя так, будто мы вместе.

– Не надо. – шиплю, отворачивая лицо, когда он прижимается к губам.

– Только секс, да? – выбивает с иронией, будто воспринимает это всё всего лишь глупой шуткой.

– Да, Северов! Так что можешь не нежничать.

– Хорошо. Вот только я буду сам выбирать, как тебя трахать. – рычит он, сдавливая затылок и разворачивая моё лицо обратно на себя.

С тихим рычанием впивается жёстким поцелуем в мой рот. Зло проталкивает язык между сомкнутых губ. Прихватываю его зубами, чтобы остановить, но предательское тело не играет по моим правилам. Отвечаю. С несдержанным стоном веду по нему своим языком. Ласкаемся только кончиками. Осторожно, играючи, без напора.

Гора неспешно подаётся тазом назад, чтобы через мгновение с силой вогнать в меня раздутый похотью член. Откидываюсь на его руку, выгибаясь дугой. Принимаю его так глубоко, как только способна. Каждый рывок – взрыв эйфории. Лоно, не знающее других мужчин, теперь уже беспрепятственно позволяет Северову доставлять и получать удовольствие. Мягко обволакивает скользящую внутри плоть. Он двигается так медленно и долго, что я начинаю умолять ускориться и поднять меня на вершину.

– Нетерпеливая моя малышка. – раздаётся возле уха хрипловатый смех Егора, покрывающий щекочущими мурашками каждый миллиметр лоснящейся от пота кожи. – Перестань спешить куда-то. Я всё равно не отпущу тебя до самого утра.

– Не отпускай. – шепчу в бреду его близости.

Несмотря на свои слова, наращивает темп. Толчки становятся быстрее и резче. Дыхание сбивается. Пот стекает по его спине и грудине. Капает на меня, смешиваясь с моей собственной влагой. На каждом рывке мокрая спина скользит на гладком напольном покрытии. Смазка вперемешку со спермой течёт по ягодицам и между ними. Крепче вдавливаю пятки в поясницу, подмахивая вверх навстречу его выпадам.

Теряя себя, тянусь к его рту. Несколько раз прохожусь языком по губам, пока парень не всасывает его в ротовую полость. Одной ладонью придерживает затылок, чтобы я не билась головой об пол. Второй гладит бок, перебирает рёбра, ласкает шею. Я царапаю и без того разодранную спину. Стонем друг другу в рот. Глотаем дробное дыхание. Не переставая, целуемся. Когда Егор слегка замедляется, не давая на обоим достичь пика, как одурелые гладим, касаемся, изучаем заново. И да, снова и снова сплетаемся губами и языками. Я впитываю столько его пряного вкуса, сколько только способна.

Северов приподнимается, но я тянусь следом, не позволяя разорвать нашего контакта. Он перехватывает за лопатки, притискивая к раскалённой груди. Соски до боли трутся о его грудную клетку. Парень просовывает мокрые ладони под мои ягодицы и приподнимает, не покидая влагалища. Вытягивает ноги вперёд, слегка сгибая их в коленях.

– Хочешь быть сверху? – сипит, оставляя очередной засос.

Божечки, на моей шее и так живого места не осталось, а он всё клеймит и клеймит.

– У меня сил нет шевелиться. – шепчу, отвечая ему тем же.

И это правда. Тело кажется тяжёлым и одновременно неестественно лёгким.

– Тогда ногами в пол упрись и приподнимись немного.

Не совсем понимаю, что он собирается делать, но послушно приподнимаюсь вверх, делая упор на пятки прямо за его спиной. Ладонями держусь за покрытые царапинами и укусами плечи. Егор ещё немного сползает вниз и сжимает задницу, поднимая меня выше, а потом с силой опуская на член, одновременно рванув бёдрами навстречу. С громким хлюпающим шлепком и удовлетворённым стоном принимаю его агрегат на всю длину. Северов тоже издаёт шипящий стон. Вдавливает пальцы в бока. Толкает меня назад и сползает губами по горлу к груди. Бьёт языком по одному соску, а затем и по другому. Всасывает в рот, не переставая гладить влажной плотью и пошло причмокивать.

– Какая ты вкусная, Ди. – бубнит, возвращаясь к губам.

Быстро наращивает ритм толчков. В новой для себя позе могу только выкрикивать бессмысленные слова и умолять не останавливаться. Толстая шелковистая головка задевает ту самую точку, которую раньше он стимулировал только пальцами. Пружина скручивает все органы, стягивая низ живота в один болезненный нерв. Кусая то свои губы, то Егора, отдаюсь безумию и кончаю. Выгибаю поясницу, цепляясь за Северова, как за единственный шанс пережить острое удовольствие. Он же продлевает его, продолжая вколачивать член в моё влагалище до тех пор, пока не орошает новым выплеском спермы нутро. С гортанным стоном вдавливает моё лицо в своё и бешено целует на протяжении всего периода, пока нас выворачивает удовольствием.

Как закороченная, не могу остановиться, поднимаясь и опускаясь, пока Гора не тормозит меня, грубо насадив по самые яйца.

– И так выдоила, Дикарка. Дай хоть минуту передохнуть, а потом продолжим. – бомбит мне в рот вместе с тяжёлым рваным дыханием.

Откидывается спиной на стену, гладя мокрыми ладонями такую же мокрую спину. Перебирает пальцами позвонки. Роняю голову ему на грудь, слушая сбивчивые удары сердца.

– Егор, – шепчу тихонечко, касаясь губами шрама на плече, – ответь мне.

– Что ответить, малышка? – сипит, опуская затуманенный взгляд на моё лицо.

Судорожно втягиваю носом воздух, когда слышу это обращение. Казалось, что это было в прошлой жизни. Так много воспоминаний поднимает в душе. Впервые он назвал меня так после того, как я рассказала о своих шрамах, а потом признался в любви.

Толкнувшись вперёд, прячу лицо на его шее.

– Откуда шрамы? Что случилось?

Он глухо вздыхает, усиливая давление рук на моей спине.

Я знаю, что это значит. Он злится.

– Если я расскажу сейчас, то тебе придётся принять то, что ты моя, Диана.

– Это не так. Между нами не может быть никаких других отношений.

– Тогда не задавай вопросы, которые тебя не касаются. – бросает гневно и сталкивает меня на пол.

Поднимаясь на ноги, идёт в ванную. Слышу шум воды, продолжая сидеть вспотевшая, липкая, едва живая и стараясь бороться со слезами и желанием пойти за ним.

Я не должна этого делать. Если я пойду, то проиграю.

Подползаю к платью и сжимаю его в кулаках. Вгрызаюсь в нижнюю губу, понимая, что лучше всего сейчас будет уйти. Поднимаюсь на дрожащие ноги, перебирая руками по стене. Пусть платье и испорчено, но я возьму у Северова какую-нибудь кофту и прикрою голую спину.

За высасывающими желание жить мыслями не слышу тяжёлых шагов, пока большие ладони не скользят мне на талию, а широкая грудная клетка не прижимается к спине. Губы нежно касаются уха.

– Останься, Диана. Если тебе так это надо, то пусть будет просто секс. Сейчас. Рано или поздно ты найдёшь в себе резервы принять и простить. Я всё равно не сдамся. Я верну тебя. Верну, потому что мы две половины одного целого. Нам никогда не будет так хорошо с другими, как вместе.

– Нет, Егор. – шуршу, качнув головой. – Ничего нельзя вернуть. Я не могу больше верить тебе.

– Сможешь. – заявляет так уверенно, будто знает наверняка.

– Тогда расскажи.

– Расскажу, когда ты будешь готова принять то, что я ушёл, чтобы защитить тебя.

– Ты должен был дать мне выбор. – выталкиваю, до хруста стискивая пальцами ткань.

– Ты бы приняла неверное решение. Я хотел, чтобы ты жила дальше. Без меня.

Резко разворачиваюсь, сама не понимая, что делаю, пока моя ладонь со звоном не опускается на его щёку. Мы замираем и даже не дышим, глядя друг другу в глаза. В ужасе от того, что сделала, одёргиваю руку, но Северов накрывает её ладонью, прижимая крепче. Поворачивает голову и целует.

– Заслужил. Знаю.

– Жила?! Я ненавижу тебя, Егор! – ору, вырывая кисть.

– Ты меня любишь, Диана.

– Нет! Не люблю! Я больше не могу любить! Вообще никого! Понимаешь?!

– А своего мента? – с холодной яростью наступает, пока не вжимает меня в стену. – Или ты готова просто так раздвигать перед ним ноги?

– Тебя не касаются мои отношения! – выкрикиваю слова, сама же себе выдирая сердце, лишь бы сделать ему так же больно, как он сделал мне. – Я не хочу всю жизнь жить воспоминаниями о тебе! Я хотела тебя забыть! Я старалась выжить! Одна!

– Тогда на кой хер вернулась? Зачем запрыгнула на меня? Ты же, блядь, не под кайфом! Понимала, что делала! – выбивает ором, лупя кулаком по стене рядом с моей головой.

– Потому что не смогла уйти! Потому что помню! Потому что, мать твою, хотела вспомнить, какого это быть с тобой!

Слёзы катятся потоками по щекам. Кислород не добирается до лёгких. Я задыхаюсь. Прикрываю голую грудь остатками платья, унизительно рыдая и всхлипывая, но глаз от него не отвожу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.