В новый год без долгов

Алексей Филиппов

В новый год без долгов

Поздний вечер. Морозно и ветрено. Порывы сердитого ветра яростно терзали ржавый подвесной фонарь. Фонарь раскачивался из стороны в сторону, отбрасывая на серый лёд тротуара причудливые тени, которые покружившись возле тёмной подворотни, взлетали на бледно-жёлтый фасад крупного здания с колоннами и водили там какой-то суетливый хоровод. Водили до тех пор, пока свет автобусных фар не разогнал эту бесовскую пляску.

Старенький автобус подкатил к крыльцу районного Дома Культуры и остановился. Дверь автобуса жалобно лязгнула, выпустив – двух Дедов Морозов и пару Снегурочек. Деды вскинули на плечи объёмные, но легкие мешки, и резво взбежали на ступеньки крыльца Дома Культуры. Снегурочки же около ступеней остановились. Одна не захотела пойти на крыльцо, а вторая стала ей выговаривать.

– Женька, ты чего? Договаривались же, что посидим вечером после работы… Ты же сама предложила, когда ребята о традициях рассказывали…

– Прости, Зоя, – Женя быстро глянула на наручные часы. – Я не знала, что мы так долго задержимся… Прости… Мне сейчас очень некогда…

– Ну, ты вообще, – покачала головой Зоя. – Что же, я теперь одна с ними останусь? Ну, ты… Так не делается…

– Ну, Зоенька, – взмолилась Женька. – Не могу я сегодня остаться… Не могу…

– Ладно, иди, но чтоб завтра обязательно осталась. Нельзя традиции нарушать… И это… Тут мне всякие ужасы рассказывали… Может, попросить мужиков, чтоб проводили тебя?

– Не надо, – махнула рукой Женя и ещё раз посмотрела на часы. – Тут рядом… Через три дома поворот на мою улицу, а там совсем рукой подать… Ну, я побежала.

– Давай, – вздохнула Зоя и стала подниматься по ступенькам.

Ржавый фонарь жалобно заскрипел, качнувшись от очередного порыва ветра, и тени ещё яростней закружились на фасаде Дома Культуры в сатанинской пляске.

Женя вздохнула, взглянула на подругу, открывающую дверь, потом на часы и быстро побежала к повороту на свою улицу. На улице темно, но это ничуть не смутило девушку, она смело шагнула в темноту и пошла к скверу…

Я проснулся, но никак не мог открыть глаз. Вернее, мог, но не хотел. Я чувствовал, что белый свет мне сегодня точно будет не мил. Тьма сейчас гораздо приятнее, казалось мне… Не открывая глаз, я попробовал повернуться на другой бок. И тут началось! В животе что-то гадкое закопошилось и поползло к горлу. И боль внутри черепной коробки такая, будто там петарда взорвалась, сверкая синими искрами и кругами – то ли красного, то ли зелёного цвета. Потом откуда-то из кромешной тьмы глухим колоколом зазвучали противные мысли.

«Дурак! Дебил! Зачем я вчера?! Идиот! Орал, как свин резаный, наливая через каждые пять минут, чего не мужики что ли?! Гуляем! Сеня, помнишь – как в седьмом классе?! Давай! Наливай! Зачем? Придурок!».

Я совсем равнодушен к спиртному, но вчера, словно шлея под хвост попала. Одноклассника встретил, он попросил позвонить с моего телефона, а потом.. Потом слово за слово и завелись мы с ним… Ещё какие-то парни подсели. Вот я и расслабился… Потерял контроль… Нервы, нервы… Весь год у меня кувырком: весной со службы попёрли, ещё и жена хвостом вильнула, а в начале лета дед заболел – всё одно к одному… Из-за деда я переживал больше, чем из-за службы с женой… Я до девятого класса жил у него, а потом каждое лето приезжал. Дед у нас отчаянный и весёлый. Был… С дедом всегда было интересно. Мы часто по утрам плавали на лодке ловить луфарей, именно луфарей, да только этот хищник никак не хотел попадаться, но если попадался, то мы с дедом в саду около огромного грушевого дерева варили уху. Да… Дед умер в начале июля. До последнего дня с ним была моя сестра, она, как только узнала о болезни дедушки, так сразу всё бросила, даже экзамены не стала в своей студии сдавать и поехала спасать своего Мазая… Я не смог бы так, и никто из нашей родни не смог, а она смогла…

Я вспомнил, как тётя Дуся категорически отказалась на неделю подменить сестру, как она тогда мне сказала…

Воспоминания о словах тёти бесцеремонно прервал резкий вопль дверного звонка. Пришлось вставать… Кто бы только знал – чего мне это стоило… Я побрёл к двери, часто сглатывая противную горечь, чтобы утихомирить, разбушевавшуюся за грудиной тошноту. Голова, казалось, вот-вот лопнет от приступов пульсирующей боли, но я дошёл.

На пороге стояла заплаканная женщина в дорогой шубе.

– Спасите меня! – тихо молвила моя незваная гостья.

– Не, я не…, – пробормотал я, заглядывая даме за плечо. На лестничной площадке никого не было.

– Мне рекомендовали вас, – женщина переступила порог.

– Кто? – еле слышным голосом переспросил я, мысленно проклиная нежданного доброхота.

Гостья глянула на меня, крылья носа её брезгливо шевельнулись…

– Где кухня? – спросила женщина и, заметно прихрамывая, прошла на кухню.

Гостья погремела посудой, и скоро принесла на подносе стакан с каким-то пенным напитком. Принесла и поставила мне под нос… Я выпил.

Полегчало, и я смог выслушать гостью.

– У меня пропала дочь, – тихо сказала она, сняла перчатку и утёрла тыльной стороной ладони глаз.

– Как пропала?

– Вчера в десять часов она должна была мне позвонить, но не позвонила…

– Позвонит ещё, – махнул я рукой. – Делов-то, не позвонила… Телефон, поди, сел, а зарядку потеряла… Молодая же…

– Вы не понимаете, – окрысилась на меня тётка. – Женя очень обязательная девочка. Мы каждый вечер ровно в десять часов созванивались. И если бы что-то с телефоном случилось, она бы нашла способ сообщить. Утром бы сообщила, а она молчит… Понимаете? Молчит… И телефон у неё выключен… С ней что-то случилось!

– Да, не волнуйтесь вы так, – ещё раз попробовал я отмахнуться от просьбы. – Найдётся ваша дочка… Загуляла…

– Что значит «загуляла»?! – топнула ногой гостья. – Она не могла! Она не такая! Я чувствую! Что-то случилось! Сегодня же ты должен поехать в Алов!

– Куда?!

– В город Алов. Женя учится в колледже культуры и её направили на практику в Алов. Она там занимается организаций новогодних мероприятий. А у меня в Алове тётя жила, от неё осталась квартира, вот Женя там и остановилась. Одна она там… Автобус будет через два часа, и вечером вы будете в Алове…

– Никуда я не поеду! – теперь уже решительно воспротивился я. – Знаю я этот Алов, был там год назад в командировке. Глушь несусветная! Послезавтра Новый Год, а я в какую-то тьмутаракань попрусь. Уже учёные! Плавали…

– Я заплачу, – женщина бросила на стол несколько крупных купюр. – Я бы сама поехала, но у меня болит нога… Я после операции… Мне не выдержать дороги… Прошу вас… Вы же частный сыщик… Это только аванс… Я ещё заплачу… Я найду денег… Сколько надо, столько и найду… Поезжайте… Прошу…

После того, как мне настойчиво предложили уйти «по-хорошему» со службы, я решил стать частным детективом, оформил документы, заказал визитки, но … Не получилось из меня детектива, мало того, что я почти ничего не заработал, я ещё и попал под суд. Занимаясь слежкой за женой одного важного человека, я сунулся туда, куда лезть не следовало, и руку поднял – на кого поднимать себе дороже. У меня отобрали лицензию, присудили условный срок и штраф, с которым я еле-еле справился. И в данный момент у меня не было ни копейки, а долгов по уши, поэтому вид денежных купюр здорово ослабил мою решительность. С минуту подумав, я согласился. Какая разница – где Новый год одному праздновать, а с деньгами можно и… Короче, согласился я на это дело.

Около дома нас ждало такси. И через два часа я уже сидел в автобусе, который в беспокойной толпе куда-то спешащих автомобилей медленно полз к выезду из города. Автобус подали нам комфортабельный, современный, вот только с соседом мне не совсем повезло. Это был здорово поддатый мужик с красной рожей, с белёсыми ресницами и с широким мясистым носом цвета истерзанного погодными передрягами кирпича. Только автобус тронулся, а сосед уж достаёт из кармана бутылку и предлагает мне скрасить путешествие совместным распитием горячительного напитка. Так и сказал:

– Давай огненной воды бахнем, чтоб дорога скатертью…

Я, конечно же, отказался в самой резкой форме, что здорово обидело соседа. Он засопел и пил в одиночку до тех пор, пока не забылся богатырским сном. Как и любой богатырь, сосед громко храпел и с кем-то бессвязно ругался. Я попробовал читать, но никак не мог сосредоточиться, и, заложив страницу автобусным билетом, стал смотреть в окно. Долго смотрел. На улице смеркалось, и становилось так же серо, как у меня на душе. Я тоже уснул. Проснулся я от начавшейся в салоне суеты. Конечная остановка.

На улице валил снег. Крупные снежинки кружились в свете фонарей, и медленно опускались на серый утоптанный снег привокзальной площади. Словоохотливая старушка объяснила мне, как пройти к нужному мне дому.

– Вон мимо Дома Культуры пройдёшь, – показала она на большое жёлтое здание, и иди по улице, дома три пройдёшь, увидишь магазин «Цветы», там свернёшь на нужную тебе улицу. Я в этом городе всю жизнь прожила, а потому всё здесь знаю. Дальше по улице пойдёшь, по правую руку сквер будет, а по левую руку, немного не доходя до входа в этот сквер, как раз нужный тебе дом. У меня в соседнем доме подруга живёт – Марьяша. Мы с девчонок с ней дружим, и так дружим. Помню, бывало…

Выслушивать историю долговечной девичей дружбы мне было недосуг, поэтому я улыбнулся старушке и пошёл. Нужную улицу и нужный дом я нашёл быстро. Дом был двухэтажный в три подъезда какого-то синевато-серого цвета с проплешинами обвалившейся штукатурки. Квартиру, где проживала Женя, я нашёл на втором этаже. Позвонил. Подождал немного – за дверью ни звука. Позвонил ещё раз, ещё – и опять тишина. А когда я стал поднимать руку, чтоб позвонить в четвёртый раз, распахнулась дверь, но не передо мной, а сзади. Я обернулся. Из открытой двери на меня смотрел старик – сивый и растрёпанный. На старике была майка – явно не поразмеру, из-под майки выглядывали синие сатиновые трусы. В руках этот пожилой человек держал топор.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.