Ассана. Хозяйка джунглей

– Кровавый плющ. Эти шипы впрыскивают яд, – спокойно пояснила она, как будто мы говорили о банальной крапиве. – И вот от тех, – тонкий палец ткнул в странное растение с семенными коробочками, – тоже держитесь подальше. Эти могут выстреливать ядовитыми семенами.

Вскоре матушка наткнулась на куст с ягодами, напоминавшие мелкую землянику, только более тусклого цвета. Снова щёлкнул фотоаппарат. Мама сорвала одну ягодку и потёрла её о запястье. Через минуту посмотрела на кожу.

– Реакции нет. Это хорошо. Ягоды нужно варить, но я думаю, это один из наших будущих источников витаминов.

Пока мужчины работали, мама нашла ещё какой-то интересный объект: дерево, сочащееся янтарным соком. Осторожно сделав надрез ножом, она собрала несколько капель пальцами. Поднесла к носу, понюхала, задумчиво протянула:

– Сладковатый аромат. Есть все шансы, что субстанция годится в пищу, – и собрала вязкую жидкость в одну из своих пробирок.

Мы уже собирались возвращаться, когда услышали сдавленный крик. Обернувшись, я увидела, как дядя Слава отшатнулся от дерева, хватаясь за предплечье. Сосед зачем-то снял куртку, и мигом за то поплатился! Из-под коры, которая вдруг зашевелилась, высунулось что-то похожее на щупальце с мелкими присосками и вцепилась в его плоть.

– Твою ж! – прохрипел он, бледнея на глазах. – Оно впрыснуло в меня что-то!

Глава 6

Мама мгновенно оказалась рядом:

– Стёпа, ремень быстро! Диана, аптечку!

Она действовала уверенно: наложила жгут выше места укуса, затем сделала крестообразный надрез. И, наклонившись, начала отсасывать яд, периодически сплёвывая.

– Холод! В пакете должен быть хладоэлемент.

Я, стараясь унять дрожь, нашла в аптечке синий брикет.

– Активированный уголь, быстро! Вода есть? – командовала мама, прижимая пакет к ране. – Слава, держись. Сейчас выпьешь сорбент, это замедлит всасывание токсина.

Дядя Слава, уже заметно побледневший, послушно проглотил десяток чёрных таблеток, запивая водой из пластиковой бутылки.

Мы поспешили обратно, Алексей легко взвалил крупного мужика себе на спину и потрусил к дому. Нас увидели дозорные с крыши, поднялся шум. Когда подошли к ближайшему подъезду, там уже собрались встревоженные соседи.

– Славик! – вскричала тётя Лара, бросаясь к мужу и чуть не снеся маму с ног.

– Тише, Лариса, – окликнула её матушка. – Гена! – позвала она, ища глазами нужного человека.

Геннадий Петрович, мужчина средних лет, как раз выходил из подъезда и, услышав своё имя, мигом откликнулся.

– Что случилось? – уточнил педиатр, подойдя к нам.

Мама вкратце объяснила ему ситуацию. Врач внимательно всё выслушал, поправил очки на широкой переносице и распорядился:

– Алексей, отнеси Славу ко мне в квартиру. Поставлю капельницу с физраствором… Лариса, не висни на муже! – чуть поднял голос он. – Ему и без того худо, твои стенания делу не помогут. – Да, Геннадий Петрович славился резкостью, но этот недостаток ему прощали все пациенты – ведь специалистом он являлся первоклассным.

Позже, сидя квартире Вишневского, мама раскладывала снимки на столе.

– Нам нужна лаборатория, – произнесла она. – Хотя бы простейшая, чтобы понять, с чем мы имеем дело.

Я молча глядела на жуткие растения на снимках.

– Вот это, – мама указала на фото дерева с янтарным соком, – потенциально съедобно. Я проверила на запах, кожа на пальцах от соприкосновения с субстанцией не покраснела. Уже дома попробовала на язык. По вкусу один в один кленовый сироп. Но нужны дополнительные тесты.

– Евгения Ивановна, зачем так рисковать? – нахмурился Геннадий Петрович, который, закончив с капельницей, сразу же пришёл на совещание. – После случая с Вячеславом мы не можем позволить себе экспериментировать вслепую.

– Согласна, – мама достала свой полевой чемоданчик. – Но у меня только базовые реактивы для экспресс-анализа, лакмусовая бумага, несколько пробирок… Увы, этого мало. Нужно больше оборудования.

– У меня дома есть микроскоп, – отозвалась учительница географии с пятого этажа, Елизавета Эриковна. – И простейшие химические реактивы. Всё Мишкино, – глаза её наполнились печалью: её сын Михаил был химиком, в день переноса его не было дома.

– Отлично! – мама быстро записала. – Ещё нужны пробирки, спиртовки…

Дядя Стёпа прокашлялся:

– Это всё хорошо, но главное – безопасность. Предлагаю новые правила для экспедиций. Во-первых, никаких выходов меньше чем впятером. Большинство с суперсилой в качестве охраны, медик и исследователь. Во-вторых, – продолжил он, – каждый должен пройти базовый курс первой помощи. Геннадий Петрович, возьмётесь за обучение?

Врач кивнул, хмуро рассматривая фотографии странных грибов.

– В-третьих, карта, – Вишневский развернул на столе лист ватмана. – Будем отмечать опасные зоны и полезные находки. Евгения, ваши фотографии станут основой.

Мама согласно кивнула. Потом, будто что-то вспомнив, повернулась ко мне, приподняла брови. Я пожала плечами, давая понять: решай сама. Дедушка, также вошедший в состав малого совета, заметил наши переглядывания и решительно объявил:

– Так, дамы и господа! Диане прошедшей ночью приснилось кое-что. Прошу отнестись к рассказу со всей серьёзностью. И помнить: само обстоятельство нашего сюда попадания – чистая фантастика. При этом все мы в своём уме. Потому как бы фантастически ни прозвучит, сон Дианы имеет место быть и проигнорировать его нельзя… Итак, этот мир носит имя некой богини Ассаны…

Нужно отдать соседям должное – никто ни разу не перебил дедушку. А когда он смолк, не спешили поделиться своими мыслями.

– Неделя? И потом дом рухнет? – в итоге, потерев правый висок, будто стремясь унять внезапно возникшую боль, заговорил дядя Стёпа. – Я-то всё по-другому распланировал, эх!

– Дианочка, думаю, всё, что тебе привиделось, правда, – вздохнула Елизавета Эриковна. – Скажу больше, всё сейчас происходящее будто некое испытание на наши головы. Мне бы ещё хотелось знать, куда подевались питомцы? А то сердце за них болит.

– Завтра утром, когда все соберутся перед домом, я сам всё расскажу, – решительно заявил Вишневский. –  Надеюсь, народ не покрутит у виска и согласится сняться с места.

– Волна вонючая поднимется. Игорёк тебя с потрохами сожрёт. А ещё скажет, что он де изначально был прав, – поджал губы дедушка.

– Пусть его, – беспечно отмахнулся бывший вояка. – Важно другое – выжить. Получается, одарённые неуязвимы?

– Временно, да. Это такая плюшка от нового мира на первое время, – кивнула я.

– Чтобы мы сразу не скопытились. А вообще, сужу по себе: я стал быстрее, сильнее, выносливее. Если взять детей и женщин в кольцо, то вполне можно рискнуть. Но нужны тренировки. Обучить народ управляться хотя бы с ножами.

– И луками. Завтра я пойду в лес, поищу подходящую древесину для луков и стрел, – подала голос я.

– Отлично. Гена, тебе завтра придётся пройтись по всем жильцам и собрать у них лекарства. Кроме тех, кому нужно, например, ставить инсулин. Сам разберёшься с этим вопросом.

– А когда инсулин у диабетиков закончится, как быть? – нахмурилась Елизавета.

– Засада, – крякнул дедушка.

Стало тихо. Возможно, среди выживших есть ещё и астматики. А ингаляторы, как и инсулин, тут взять тоже неоткуда.

– Давайте вернёмся к флоре Ассаны, – матушка ткнула пальцем в фотографии, отвлекая нас от не самых радужных мыслей. – Классификация растений по цвету: ядовитые – красная метка; потенциально съедобные – жёлтая; безопасные – зелёная. Вот этот "кленовый" сироп точно годен в пищу, – матушка взяла зелёный маркер и пометила угол снимка. – Завтра на общедомовом собрании покажем всем.

Совещание не затянулось – все были уставшими и вскоре разошлись по квартирам.

– Знаете, – уже сидя у себя и глядя в окно на горящие костры перед домом, грустно протянула матушка, – как бы там ни было с суперсилой, этот мир однозначно пытается нас убить.

– Не паникуй, – возразил дедушка. – Вспомни сон Дианы, та змеюка хотела помочь, а не прикончить. Сдаться мы всегда успеем. Умереть – самое простое.

Утро встретило нас ставшей привычной духотой и криками птиц.

Во дворе уже собирались люди, влекомые аппетитными ароматами готовящейся пищи. Сегодня главной поварихой выступала баба Нюра с несколькими женщинами: они варили на всех нас кашу с мясом.

Игорь Викторович стоял чуть в стороне, нервно теребя пуговицу на рубашке. Рядом с ним маячила тётя Клара, что-то горячо ему нашёптывавшая.

Как только народ утолил первый голод, вперёд вышел дядя Стёпа.

– Уважаемые, соседи. Прошу внимания!

Гомон стих. Все повернулись к Вишневскому.

– У меня две новости. Первая, мы нашли съедобные растения и ягоды. Евгения Ивановна проведёт инструктаж, как их распознавать. Вторая… – он помедлил. – Нам всё же придётся покинуть этот дом.

Толпа загудела. Кто-то шокировано открыл рот, кто-то начал возмущаться. Посыпались вопросы.

– Да вы с ума сошли! Там же звери! И ты же сам сказал – тут безопасно: стены наша защита!

– Тише! – поднял руку Вишневский, спустя минуту, давая всем вдосталь повозмущаться. – У нас есть достоверные сведения, что через неделю, максимум две, дом начнёт разрушаться. Этот мир, Ассана, отторгает всё неживое, что попало сюда вместе с нами.

– Какие ещё сведения? Что за Ассана такая? Кто вам это сказал?

– Диане было видение, – спокойно ответил дядя Стёпа. – И, прежде чем вы недоверчиво скривитесь, вспомните, разве само наше попадание сюда – не фантастика? Разве обретение сверхсилы – не чудо?

Люди притихли, переваривая услышанное. Маленькая девочка заплакала, прижимаясь к матери.

– У нас есть выбор, – продолжил Вишневский. – Можно остаться и погибнуть под обломками. А можно подготовиться и уйти организованно. Те, кто получил сверхспособности, будут защищать остальных. Мы научим их обращаться с оружием.

– А если там, в джунглях, нас съедят? – пискнула женщина с младенцем на руках.

– Попытаются точно. Именно поэтому мы должны быть готовы, – твёрдо ответил дядя Стёпа. – Предлагаю начать тренировки сегодня же. Диана научит желающих стрелять из лука. Я проведу занятие по рукопашному бою. Геннадий Петрович организует курсы первой помощи…

– А я говорил! – вдруг выкрикнул Игорь Викторович, выскакивая вперёд. – Я с самого начала предлагал уйти! А вы меня не послушали. Зря, ой зря!..

– Все несогласные пусть решают за себя. Взрослые как-никак люди, – не обратив внимания на Игоря, закончил речь Вишневский. – Мы поделимся провизией и оружием. Но я настоятельно рекомендую держаться вместе.

Толпа гудела, разбиваясь на группки. Люди горячо обсуждали услышанное. Кто-то плакал, кто-то спорил, кто-то понуро молчал.

Глава 7

– Шлюшка бесстыжая! Опять моего Никиточку окучиваешь? Не поняла, что ли, стервозина така, ты ему не пара! – шипели змеёй, но достаточно громко, чтобы услышали все, кто находился неподалёку от четвёртого подъезда.

Я как раз толкнула дверь, выходя наружу.

Картина маслом: баба Нюра, развешивавшая бельё, замерла с прищепкой в руке; две старушки на лавочке перестали перешёптываться и с нешуточным интересом уставились на жаркую сцену; Елизавета Эриковна неодобрительно качала головой, но вмешиваться не спешила. А тётя Клара, брызжа слюной, держала за руку красного как рак сыночка. Сыночка на голову выше её самой.

Катя же стояла перед ней, не зная, куда себя деть: и не сбежишь, поджав хвост, и ответить не смела – явно воспитание у девушки хорошее. У меня тоже хорошее, но не настолько.

– Вы ведь набожная, – громко сказала я, пока скандалистка набирала воздух в грудь для очередного захода, – а слова такие некрасивые из вашего рта выплёскиваются… Так и хочется взять мыло и намылить вам длинный, грязный язык. Или укол поставить. Нейтрализующий яд.

– Что-о?! – поперхнулась возмущением соседка. – Диана! Я была лучшего о тебе мнения! – негодующе задыхаясь, она уставилась на меня, бешено выпучив глаза. Её шея и ключицы натуральным образом пошли алыми пятнами.

Если до этого женщина наслаждалась всеобщим вниманием, когда никто из присутствующих и не подумал заступиться за девушку, то сейчас, стоило мне встать на защиту Катерины, растерялась. Когда-то вздорная соседка пыталась сосватать мне своего Никиту, но я осталась к нему совершенно равнодушна. Меня никогда не привлекали мамкины сынки. Видать, обида внутри тёти Клары всё ж засела.

– Знаете, в жизни ведь всяко бывает, – растягивая слова, я встала перед Катей, чтобы она оказалась у меня за спиной. После демонстративно медленно потянула дедушкин нож из ножен, висевших на ремне, идеальное оружие хищно сверкнуло в лучах утреннего солнца, народ заворожённо следил за каждым моим движением. Я, не спеша, потрогала пальцами острое лезвие и договорила: – Может так статься, именно от Екатерины однажды будут зависеть ваши судьбы. Не думали об этом?

– Ты мне угрожаешь?!

– Ни в коем случае! Просто проверила, насколько лезвие острое, вдруг надо заточить…

– Да ты чокнулась со своими бредовыми снами! Несёшь всякую околесицу! Сумасше… – но договорить она не успела, лишь с шумом захлопнула рот, когда я ловко подкинула нож высоко вверх и непринуждённо его поймала.

– Вы что-то там про меня хотели сказать?

– Пойдём, дорогой, отсюда, – мигом засуетилась она, спеша ретироваться. – Нынче девушки совсем от рук отбились. Хамки, грубиянки… – бормоча под нос не самые ласковые слова в нашу сторону, скандалистка чуть ли не силком потянула Никиту прочь от нас. Парень молчал, понуро опустив голову. Так ни слова и не сказал. Тряпка.

Зрители, поняв, что дальше разборок не будет, поспешили прочь, делая вид, что ничего не видели. Только баба Нюра одобрительно хмыкнула, а Елизавета Эриковна, проходя мимо, негромко сказала: "Молодец, девочка".

– Спасибо, – услышала я тихое. – Круто ты её. И с ножом тоже.

Я повернулась к девушке и дружелюбно улыбнулась.

Катя выглядела уставшей и какой-то потерянной… И тут я сравнила её и себя: у меня рядом мама и дедушка, а она ведь совершенно одна. Никому не нужна. Жалость кольнула сердце. Но я тут же отогнала это чувство – жалеть никого и никогда нельзя, это ведь унизительно по отношению к любому человеку. А вот проявить участие и сочувствие куда как лучше.

– А не хочешь пойти со мной в лес? – вырвалось вдруг.

– В лес? – загорелись её глаза. – А разве можно? Только я, как ты, ножом не умею.

– Мы не вдвоём пойдём. Ребята с нами будут. Поищем нужные растения для будущих луков и стрел.

– Ого! Да-да, я с вами!

– Тогда сходи и переоденься. В куртку, штаны и сапоги повыше щиколоток. Возьми воду, если дома что-то есть. Если нет, подойди к бабе Нюре, она выдаст.

– Я мигом! – и умчалась в дом.

Наша группа из семи человек всё дальше углублялась в джунгли. Впереди шёл дядя Стёпа с ружьём наготове, за ним мама с блокнотом, я и Катя, Алексей и ещё двое мужчин с топорами и верёвками замыкали строй.

– Смотрите! – матушка указала на высокое дерево с гладкой тёмной корой. – Эти волокна… Похоже на бамбук, только гораздо прочнее.

Я подошла ближе. Древесина действительно имела волокнистую структуру, но не прямую, а спиральную. Срезав тонкую ветку, попробовала согнуть – отпружинила, но не сломалась.

– Отлично! – кивнула я. – Для лука самое то!

Чуть в стороне росли тонкие прямые деревца со светлой корой.

– А вот из этих выйдут отличные стрелы, – добавила я, проверяя этот вид древесины на излом. – Лёгкие, прочные… – но договорить не успела.

– Тихо! – вдруг скомандовал дядя Стёпа. Мы замерли. Я и Катя удивлённо оглянулись.

Хотя природа вокруг казалась мирной, едва уловимый хруст слева заставил всех насторожиться. Не успела я испугаться, как ближайшие кусты с громким треском раздвинулись. И из них прямо на дядю Стёпу с рыком вылетел огромный кабан – раза в два крупнее земного секача. Его тело, покрытое жёсткой чёрной щетиной, казалось несокрушимым. Глаза зверя горели алой яростью, а мощная туша двигалась с пугающей скоростью! В воздухе повис тяжёлый мускусный запах разъярённого животного. Существо врезалось в Вишневского, сбив того на землю. Степан Анатольевич охнул, но сразу же перекатился в сторону, уходя от разящих клыков.

Кабан дёрнулся в сторону мамы, помчавшейся ко мне, но путь ему преградил Алексей, и вставший с ним рядом Пётр. В руках мужчины сжимали свои топоры.

– Девочки, живо спрячьтесь! – приказал дядя Стёпа, поднимаясь на ноги – его ружьё отлетело в сторону, поэтому он, предпочтя травмату, достал длинный нож. Не давая зверю кинуться на кого-то из нас, Вишневский одним мощным прыжком оказался на спине кабана, пальцами вцепившись в его густую шерсть. Зверь яростно мотнул головой, утробно зарычал, пытаясь одновременно сбросить наездника и прошить его своими изогнутыми клыками, но Степан, упираясь коленями ему в бока, держался крепко. Вояка, недолго думая, с силой вогнал нож в основание шеи монстра. Лезвие с хрустом вошло между позвонками. Кабан издал пронзительный визг, от которого заложило уши, и взбеленился пуще прежнего, с утроенной яростью начав метаться между деревьями.

Алексей и Пётр, не сговариваясь, бросились на помощь. Действуя слаженно, словно годами тренировались вместе, они зашли с боков. Лёша, используя свою невероятную силу, ухватил зверя за задние ноги, а Пётр, перехватив поудобнее топор, рубанул точно по сухожилию, заставив чудовище потерять равновесие.

Антон в два прыжка оказался рядом с ними и подобранной толстой палкой ка-ак врезал по морде визжащего секача. Крепкая древесина не выдержала и разломилась пополам. А зверь, хрюкнув напоследок, стал заваливаться набок.

Вишневский успел спрыгнуть со спины кабана, чтобы его не придавило.

Поверженное животное тяжело грохнулось на землю.

Лёшка же, чтобы уж наверняка, подошёл ближе ко всё ещё дёргающейся туше и вогнал свой клинок по самую рукоять в глаз монстру.

– А я-то уже начал думать, что кроме ядовитых растений, тут больше нет никакой опасности, – хрипло сказал Петя.

– Этот зверь не самый опасный, – негромко ответила я. – Есть куда хуже. И скоро они придут за нами.

– Не пугай их, дочка, – мама уже была рядом со мной.

– Нас сложно удивить, – будто не слыша меня, задумчиво протянул дядя Стёпа. – Но если местные кабаны таких размеров, то каковы хищники?

Глава 8

Вопрос повис в воздухе. А я не спешила отвечать. Если привидевшаяся мне анаконда хоть наполовину такая же большая, то у нас огро-омные проблемы.

– Ребята, давайте разделаем тушу. Наши запасы подходят к концу, а что-то есть надо. Почему бы не начать с этого кабана? – произнёс Вишневский, вздыхая и потирая плечо.

– Сильно болит? – спросила мама, подходя к нему. – Дай посмотрю, – нахмурилась она.

– А, ерунда! От такого удара меня должно было знатно приложить, не встал бы. А так… Чувствую лишь, что потянул мышцу. Досадно, не более. Не волнуйся так, – мягче добавил, посмотрев на матушку, которая вдруг смутилась.

Мы прикинулись, что ничего не происходит, и занялись каждый своим делом: я и Катя вернулись к дереву, парни же подошли к туше секача.

– Ребята, кто умеет свежевать? – обратился к ним дядя Стёпа. Те лишь отрицательно покачали головой. – Я тоже далеко не охотник. Нужен тот, кто всё сделает быстро и аккуратно. До вечера надобно управиться.

– Придётся кого-то отправить домой, – ответила мама. – И привести сюда моего папу.

– Пётр, сгоняешь? – повернулся к мужчине Вишневский. – Возьми мой травмат.

– Да. На своей спине деда Ваню привезу, – широко усмехнулся тот. Видно было, что он всё ещё возбуждён после прошедшего. – Это просто охуе… ощущения! Я даже и не подозревал, что могу вот так! – не смог сдержать эмоций он. Его светло-голубые глаза сияли чистым восторгом. Другие ребята тоже начали высказываться, делясь впечатлениями.

– Ладно-ладно, понял вас. Но следите, чтобы эта сила не вскружила вам головы. Помните, дар временный, так что не советую привыкать, – предупредил их дядя Стёпа. – Петя, беги, время дорого.

– Всё, я пошёл, – кивнул тот, забирая оружие у Вишневского.

– Не заблудишься? – уточнила матушка.

– Нет, в голове всё такое чёткое. Удивительно! Уверен, даже в ночи отыскал бы дорогу, – поделился с нами он и, попрощавшись, сорвался с места, только его и видели!

– Знаешь, мне кажется, будто наши силы с каждым днём продолжают расти… – насупив брови, заметил дядя Стёпа. – Ладно, давайте пока соберём всё, что нужно для будущих луков.

Через час Пётр действительно «привёз» дедушку Ваню на своём горбу, и даже не запыхался. Вместе с ним прибыли ещё трое мужчин, наделённых сверхчеловеческой силой. Они принесли рулоны мешков для мусора, даже из-под картошки взяли, ящики и верёвки.

– Круто ты бегаешь! Силён, бычара! – похвалил его дедуля, опускаясь на землю. – Что тут у вас? – и замер, заметив поверженное животное. Его рот чуть приоткрылся. – Эт-то что такое? – медленно пошёл вокруг, осматривая тушу. – Ясно, – сделал выводы он, потемнев лицом. – С подобными зверюгами нам отныне жить… Диана, мой нож у тебя? – обернулся ко мне. – Я кухонные взял и точильные камни, но тот, что тебе подарил, вне конкуренции.

Я отстегнула ножны и протянула ему.

– Деда, думаешь, его мясо съедобное?

– Ну конечно, внуча! – фыркнул он. – Даже змеюки, ежели попадутся, тоже вполне себе деликатес, – рассмеялся он. – Надо только знать, что у них брать в пищу.

– Мне сухожилия оставьте, для тетивы пригодятся, – попросила я. Деда понятливо кивнул.

– Ладно, ребята, поехали! – махнул рукой он.

– Возьми топор, – протянул мне инструмент Лёшка.

– Спасибо, – ответила я.

Сказала, а сама так и не сдвинулась с места, заворожённо следя за тем, как дедуля приступил к работе. Мужики под его руководством расчистили площадку: срезали лианы, убрали влажную траву. На земле постелили густую подстилку из листьев, чтобы мясо не соприкасалось с грязью.

Дедушка, надев перчатки, сделал продольный надрез на брюхе от грудины к паху, стараясь не повредить внутренности.

– Диана, – позвала меня Катя, я вопросительно на неё покосилась, – давай не будем смотреть, а? Я не могу, – видно было, что девушке не по себе от происходящего.

– Да, согласна. Ма, чем тебе помочь? – позвала я маму, отошедшую от нас чуть дальше.

– Ничем, в принципе, – откликнулась она. – Хотя для вас лишними новые знания не будут, идите сюда.

Мама, выбрав какое-то дерево, зачем-то начала простукивать его ствол и прижиматься к нему ухом. Одновременно объясняя, зачем она это делает.

– О! Вот оно! – воскликнула она азартно блеснув глазами. – Ну-ка прижмитесь ушками… Слышите звук не глухой, а звонкий?

– А теперь глядите, – и, вынув металлическую штуковину из кармана, приставила её острый конец к стволу. Забрала у меня топор и обухом приложила по загогулине.

Вбив её в кору, провернула предмет туда-сюда, затем вытащила наружу. Замерла на секунду, будто чего-то выжидая…

Мы с Катей тоже замерли.

И удивительное дело! Из сделанного матушкой отверстия показалась прозрачная жидкость. Вода?

Кап-кап-кап.

И всё быстрее! И вот уже бежит внушительный ручеёк. Матушка приникла к источнику губами.

– Идеально! – кивнула она и подставила пустую пластиковую полторашку, чтобы набрать живительной влаги. – Девочки, запомните, как выглядит это дерево – наш ещё один, надеюсь он не станет основным, источник воды. Но кипятить всё же рекомендую! – не преминула напомнить она.

Ближе к вечеру, когда в густом лесу стало сумрачно, мы закончили работу. Алексей и Антон всё это время были на страже, обходя "облюбованный" нами пятачок по кругу, иногда удалялись на некоторое расстояние, проверяя окрестности. В руках они сжимали ружья, принадлежавшие Вишнескому и моему деду.

Разложив части кабана по принесённым дедушкой мешкам, собрались назад.

Я легко взвалила себе на плечи увесистую связку веток для будущих луков и стрел.

– Давай я понесу, – подошёл Лёшка.

– Спасибо. Но мне не тяжело, – отказалась я. – Должна отметить, я стала сильнее, чем два дня назад.

– Поразительно, да? Вот вроде и не ощущаю в себе никаких перемен, хожу так же, ем столько же. Но поднять во-он ту каменюку смогу без труда…

– Придётся сделать несколько заходов, – донёсся до нас голос Степана Анатольевича. Мужчины стояли, осматривая количество забитой под завязку тары. – Одни остаются и стерегут, другие носят. Потом меняемся.

– А если связать всё вместе и дотащить до дома? – спросил деда.

– След останется.

– Он и так останется, – хмыкнул дедушка. – Думаешь, хищники тут тупые и лишённые обоняния? Как закончим, предлагаю побрызгать тут чем-то едким. Какой-нибудь бытовой химией. У наших хозяек хватает всяких жидкостей, даже белизна есть.

– Звучит неплохо, – почесал затылок Пётр. – Тогда сложим всё вместе, свяжем верёвками и потащим. Должно получиться.