Красный Вельвет

– И как ты успеваешь за всеми следить…

– Давай не об этом. Лучше скажи, есть ли то, что бы ты хотел сделать? Типо неосуществленные мечты?

– Как внезапно… – задумался Роберт, потирая отросшую щетину на подбородке. – Я уже не раз говорил, жалею только об одном – много работал, никакого времени на семью не оставалось.

– Да, помню, ты еще хотел детей.

– Мы оба хотели. – Роберт сделал маленький глоток коньяка. – Если бы я только знал…

– Ребенок бы рос без матери, это тоже не совсем хорошо. Но у тебя осталась Блу. Не сравнимо, конечно, но есть о ком заботиться. Та девчонка все еще гуляет с ней?

– Да, Кристина часто отправляет фото с прогулки и приносит корм в мое отсутствие. Нужно восполнить это упущенное время, должно быть Блу тоскует по Лике.

– Собаки чувствуют такие вещи, но ей хватит и твоего внимания. Хочешь, поедем куда-нибудь втроем? Только скажи.

– А тебя, думаешь, отпустит Рощин?

– Он понимает какое у тебя сейчас непростое время. К тому же, в последние месяцы поднялись продажи, есть кому подзаработать.

– Не выходит из головы, откуда у него столько беспокойств…

– Опять про лысика? Мы уже решили, завтра я посмотрю его комп, узнаю номер психолога. Главное не напиваться сегодня. – Эд тут же осушил стакан, даже не поморщившись, и подлил еще немного. – Все же, почему решил выпить? На меня не действуют твои ухмылки, я знаю, что внутри ты опустошен и разбит. Хочешь забыться, но алкоголь только усугубит это состояние.

– Это точно слова Эдуарда Ломова? – Роберт удивленно приподнял брови. – Повторишь на камеру? Будет поднимать мне настроение.

– Ха-ха…

– Я всегда задавался вопросом: зачем ты столько времени тратишь на алкоголь и распутных девиц? В студенческие годы мы выпивали часто, я так избегал многих проблем. Но, отчего бежишь ты?

– Роб, ты же знаешь. – усмехнулся Эд. – Проблем как таковых у меня нет, я просто живу в кайф. Такой я человек. Родители меня любили, многое позволяли, драмы особой у меня не припасено для таких разговоров. То, что меня раньше отшивали девчонки, да пустяки. Сейчас у меня с этим все хорошо, как видишь. Так что, тебе стоит просто найти то, что больше всего приносит счастье. Я знаю, ты другой человек. У тебя главное это семья, дети, собаки, саморазвитие, работа… – он перечислял не вдумываясь. – Но попробуй что-то новое.

– Пить в барах по вечерам?

Официант принес два небольших металлических подноса с закусками, поинтересовавшись будут ли гости что-то еще заказывать. На первом подносе были разложены фрукты, нарезанные треугольниками – консервированные ананасы, яблоки, груши, дольки апельсинов и бананы. На втором – несколько видов сыров, колбасок, мелких морепродуктов и листья салата.

– Пить в барах это мое, а ты найди свое. Я помню как ты еще в колледже твердил о мести к отчиму, но видишь, ведь оставил это в прошлом.

– Скорее потерял к этому интерес. – признался Роберт. – После того, как в моей жизни появилась Лика, я не стал тратить время на поиски какого-то ублюдка.

– А та девчонка? Твоя вроде как сестра так и не вернулась?

– Нильский же забрал ее, но она соврала. В том доме, куда они должны были переехать, никого не оказалось. Каждый год я присылал туда письма и перед свадьбой с Ликой я поехал по тому адресу, конечно же там никого не было.

– Туда же два часа езды, я помню, ты рассказывал об этом.

– Быть может у меня такая судьба, – отчаянно улыбнулся Роберт. – Терять всех, кто мне был дорог.

– У тебя по-прежнему есть я. – нахмурился Эд. – Я ведь не исчез.

Роберт хлопнул его по плечу:

– Я ценю это, правда.

– Ну а насчет потери, это просто совпадение. У нас ведь похожие ситуации с семьями, забыл? Мой папаша так же свалил, когда я родился, мать спилась и закрутила роман с каким-то наркоманом, я уже даже не помню как она выглядит. Твоя ведь тоже бросила тебя еще в детстве и уехала с отчимом, ну, в общем, эти люди сами ушли, никого ты не терял. Ситуация с Ликой случайность, такое бывает.

– Да, ты прав. Но на душе, по-прежнему неспокойно.

– Все пройдет. Поэтому и говорю, давай найдем тебе хобби, немного отвлечешься. Я сегодня, возможно, тоже буду очень счастлив. – Эд импровизированно поднял стакан в воздух, посмотрев на Катю.

После своего выступления Катя прошла мимо столиков, приветствуя знакомых гостей и села на диван со стороны Эда.

– Привет, красотка. Выступление супер!

– Понравилось? – кокетливо усмехнулась она и с интересом посмотрела на Роберта. – А ты, должно быть, тот самый друг, которого он ждал? Я Катя.

– Роберт.

– Какие песни знаешь?

– Я не очень-то люблю петь, я больше слушатель.

– Тогда как тебе мое выступление?

– Артистично, довольно неплохо. – согласился Роберт. – Здесь все оценили.

– Голос у тебя что надо! – добавил Эд. – Выпить хочешь?

– Ах, выходит все же пьешь сегодня.

– Да, немного изменились планы, что будешь?

– Я сейчас. – Катя отошла к барной стойке, Эд проводил ее пристальным взглядом.

– Как тебе? Хорошая?

– Может быть даже слишком хороша для тебя. – пожал плечами Роберт.

– А тебе ведь всегда нравились блондинки. – заметил Эд. – Со школы помню твоих подруг, все светленькие. Так совпало или у тебя такой вкус? Давно хотел спросить.

Роберт задумался, словно вырывая из памяти образ:

– Наверное прошлое меня настолько не отпускало.

– А, понял. Вот та сводная, да? Блондинка. Как ее звали?

– Лиза. – Роберт вспомнил силуэт пятнадцатилетней девочки с длинными светлыми волосами в голубом джинсовом комбинезоне. – Кажется ты прав, так сформировался мой вкус.

– Запретная любовь, ух, звучит как название культового романа. – сложил руки на груди Эд.

– Все совсем не так. Это то, что осталось на душе. – Роберт осушил стакан и подлил себе еще коньяка.

Катя вернулась с бутылкой дорогого виски и торжественно поставила на стол:

– Ну как вам?

– Ох ты, вот это я понимаю. – согласился Эд. – Роб?

– Я, пожалуй, только коньяк. – Роберт поднял стакан. – Завтра все-таки…

– Нет, нет, нет. – перебил его Эд. – Слово «работа» под запретом сегодня. Как я всегда говорю? Сегодня это сегодня, а завтра наступит только завтра.

– Я еще вина выпил, не забывай.

– Так, – вмешалась Катя. – Как я поняла, ты веселый друг. – она указала на Эда, а затем на Роберта. – А ты, выходит, скучный работяга?

– Все именно так.

– Ну не скажи, – отмахнулся Эд. – Он может быть безумнее меня, только представь. Просто сейчас…

– Что?

Эд покачал головой. Роберт сделал еще пару глотков коньяка:

– Моя жена умерла.

Между ними нависла неловкая тишина, Катя подлила виски в стакан Эду:

– И ты, получается, хочешь забыться? Поэтому ты здесь?

– Стоит попробовать начать другую жизнь.

Такого ответа от него не ожидал даже Эд, последнее время Роберт сам себе противоречил.

– Главное иметь в жизни то, что приносит больше всего удовольствия. – ответила Катя. – Вот по себе знаю – когда занят любимым делом, о другом и не вспоминается. Я, правда, не знаю каково это… не теряла никого, не могу ничего сказать дельного, извини.

– Да я ему тоже самое говорю. – развел руки Эд.

– А хотите весело отдохнуть? Сейчас будут выступать мои подруги, обычно они выбирают с кем спеть и проводят разные конкурсы.

Роберт вытащил из кармана слегка смятую пачку сигарет и зажигалку.

– Только не здесь. – улыбнулась Катя, показывая на дверь в конце зала. – Там есть комната для курения.

– А ты? – спросил Эд у девушки.

– Ой, не. Я не курю и мне вообще не особо нравится запах табака. Кальян еще куда ни шло.

– Закажем? – обаятельно улыбнулся мужчина.

– Я же с подругами. Но вы можете присоединиться позже. – еще более обаятельно улыбнулась Катя.

– Пойду постою немного на улице. – сказал Роберт. – Освежусь. Вдруг пойдет дождь.

– Иди, иди. – кивнул Эд. – Давно ведь ждешь его.

Роберт не понимал свои чувства на этот момент – вышел он на улицу от того, что действительно хотелось постоять на свежем воздухе или же он чувствовал, как стремительно вливается в непривычный образ жизни и это сбивает с пути, по которому он шел последние года. Холодный ветер слегка остудил непрекращающийся поток мыслей в голове, и мужчина закурил, смотря на небо.

Не сказать, что Роберт был религиозен и верил в существование душ, но ему хотелось думать, что Лика теперь счастлива и успела сделать все, что планировала. Каждый день она записывала цели в блокнот, которые старалась выполнять и расстраивалась, если не получалось. Роберт всегда удивлялся как жена, будучи загруженной на работе, справлялась со столькими задачами и бытовыми делами.

Мысли о покойной Лике не выходили из головы, это было просто невыносимо.

Роберт вернулся в бар и сразу же обратил внимание на двух девушек, сидящих рядом с Эдом. На них блистали роскошные платья, подчеркивающие атмосферу заведения. У одной из девушек были собраны волосы в высокий хвост, в ушах серьги кольца и вычурный макияж, у другой приглаженные лаком волосы назад, такой же смоки-макияж и длинные ногти с украшениями.

– Привет, Роберт! – помахали они. – А нам уже Эдик сказал, что ты отошел. Споешь вместе с нами?

– Нет, я не пою. – Роберт сел на край дивана.

– Нравится это место? Я вот тащусь от нового интерьера, стильно и со вкусом. – хихикнула та, что с хвостом.

– Да, место хорошее. Смотрите, сколько у вас поклонников.

И ведь на самом деле, многие мужчины в зале поглядывали в их сторону, совсем не понимая, чем так интересны двое мужчин, что к ним присаживается уже не одна певица.

– Представляешь, как они завидуют сейчас? – спросила вторая девушка. – Сейчас мы исполним пару своих песен. Так что, потанцуем может?

– Ваши песни? – удивился Эд. – Прямо сами пишете?

– Конечно. По правде говоря, мы вместе учились в университете с музыкальным уклоном. Была возможность пойти выступать на театральных сценах, ну знаешь, куда приглашают певцов, но здесь намного лучше. – девушка расплылась в улыбке. – Про чаевые я вообще молчу.

– Наверное и мужики пристают. – предположил Эд.

– Не без этого, – ответила девушка с хвостом, – Но, признаюсь, сегодня компания куда лучше. – и захлопала кокетливо глазами, разглядывая Роберта. – Такие красавчики, вы оба. Кстати, я Рокси.

– А меня зовут Ариэлла. – представилась вторая и расхохоталась над лицом Эда. – Расслабься, это наши псевдонимы, мы же местные звезды и все такое.

– Так вы вдвоем будете выступать? Или с Катей?

– У нас дуэт. Катя сама по себе. Ну что, идем танцевать? – спросила Ариэлла. – Давайте же, у нас пара минут.

– Идем, идем. – Эда потянули вглубь зала за рукав.

Рокси не торопилась звать Роберта:

– Ты очень серьезный. Всегда такой?

– Пожалуй, да. С детства еще.

– Расскажи немного о себе, ты мне кажешься таким загадочным, это цепляет.

– Что ты хочешь знать? – Роберт даже не смотрел в ее сторону, продолжая выпивать. Время от времени он поправлял передние пряди волос и откидывался на спинку дивана.

– Не знаю, где отдыхаешь обычно, что тебе нравится? – пожала плечами Рокси. – Есть ли кто на личном?

– Как раз обычно я не отдыхаю, сегодня такой день напряженный, захотелось некой разрядки. Дождя все еще нет, такое ощущение что и не будет. – Роберт отвечал уклончиво, говоря больше о том, что его окружало, нежели о себе. – Мне нравится… даже не знаю. Сказать, что у меня к чему-либо огромный интерес я не могу. Живу в определенном течении и все.

– А девушка есть? – этот вопрос вызывал больший интерес Рокси, чем личность мужчины.

– Я влюблен. – коротко ответил Роберт и допил стакан до дна, наблюдая за танцующим другом.

– Какая печальная фраза, ты что же, безответно, да?

– Она умерла.

– Какая трагедия! – покачала головой Рокси. – Теперь я понимаю, почему ты здесь. Когда умерла моя любимая бабушка, я пустилась в такой запой, до сих пор стыдно. Потому что перед глазами стоял этот жуткий холодный морг и мертвые… выглядят тоже жутковато. Но это была бабушка, а у тебя любимая девушка, это еще хуже пережить.

Роберт ничего не ответил. Перед глазами крепко встал образ Лики, который казался непрекращающимся ночным кошмаром.

В помещении морга Роберт снова испытал дрожь во всем теле. Они прошли с Валерием пару секционных прохладных комнат и зашли в последнюю металлическую дверь. Тусклый свет подвесных ламп над потолком еле освещал комнату. Три железных высоких стола посреди помещения занимали больше всего места. В самом углу еще стоял маленький столик с инструментами, соединенный с глубокой металлической раковиной и из стены торчала массивная вытяжка.

Самым жутким для него казалось не окружение, а с головой накрытое тело на столе по центру. Сердце билось болезненно, словно каждый импульс цеплял оголенный нерв, как проводок в устройстве. Роберт старался дышать ровнее и спокойнее, но с каждым шагом до стола, он чувствовал ужасную тяжесть внутри и горький ком в горле.

Валерий подвел его к столу и отошел на несколько шагов назад. Роберт дрожащей рукой коснулся ткани и спустил до уровня лба покойной. При виде светлых волос девушки у него остро сжало грудь. Роберт медленно спустил ткань до шеи, глубоко выдыхая.

Это была Лика. Ее гладкая бархатистая кожа, закругленные светлые реснички, все еще слегка подчеркнутые тушью, тонкие черты лица, вздернутый маленький нос, который она иногда нелепо хмурила, если была чем-то недовольна и приоткрытые чуть обветренные тонкие губы. Это то, что сознание Роберта вытянуло из памяти.

Сейчас же ее лицо было асимметричным, на брови, губе и скуле были засохшие корочки от крови и ужасные гематомы.

Роберт наклонился ближе, взял в руку локон пшеничных волос, чувствуя привычный аромат духов – нежный и цветочный. Подарок на пятую годовщину.

Скупая слеза пробежала по щеке мужчины, губы задрожали. Он не выдержал, схватился за голову и поспешно покинул помещение. Минуя несколько таких же комнат с телами. Роберт вышел в коридор и, растирая слезы по лицу, не знал куда себя деть. Он метался по коридору, что-то бормоча и повторяя. Несколько врачей идущих навстречу ни раз спросили о его состоянии, предлагая помощь.

– Я разберусь, разберусь. – отмахивался Валерий, сопровождающий мужчину сзади.

Роберт прислонился спиной к стене и съехал до самого пола, обхватывая свои колени словно подросток. Он рыдал, утирал рукавом рубашки слезы, переводил дыхание и невольно оглядывался по сторонам, сам не понимая зачем.

Валерий не проронил ни слова, он дождался пока Роберт придет в себя и крепко встанет на ноги:

– Могу я вам предложить помощь?

Роберт не отвечал. До его сознания все посторонние звуки доносились глухим эхом. Он постарался взять себя в руки и направился к выходу.

– Постойте, – Валерий вытащил из кармана заранее написанный номер на бумажке и протянул ему. – Это мой номер, вы можете звонить в любое время и я вам помогу, обращайтесь.

Роберт сунул бумажку в карман брюк и побрел дальше. Валерий проводил его до самой входной двери. Дождь так и не закончился.

– Что такое? – спросила Рокси, чуть наклонив голову. – Извини, я не хотела тебе напоминать о плохом. Сама ведь понимаю каково это.

Роберт был в своих раздумьях и ничего не ответил.

– Вы ведь еще придете сюда?

– Позволь спросить, – заметил Роберт. – Ты ведь спрашиваешь только обо мне?

– Ну, честно говоря, да. Мне нравятся загадочные мужчины с таинственным взглядом.

– Мне не до этого, Рокси.

– Я понимаю…

– Но не расстраивайся, я думаю, Эд еще не раз сюда заглянет.

– Твой друг явно запал на Катю. – засмеялась Рокси. – Ну это и не удивительно, фанатов у нее много.

С улицы громыхнуло. Звукоизоляция в баре была не на высшем уровне или так задумывалось специально, чтобы заманивать новых посетителей. Музыка не могла перебить естественные звуки природы. Роберт с нетерпением ожидал дождя.

– Ладно, я пойду. Потом скажешь, понравились ли наши песни. Родственники говорят – у меня отлично получается. – шутливо сказала Рокси.

– Хорошо.

Эд вернулся, переводя дыхание. Он выпил залпом стакан виски, закусывая всем, что было на подносе:

– А я смотрю вы тут заобщались, знал, что ты не пойдешь танцевать. Сейчас оценим как поют эти птички.

– А предыдущую птичку ты куда потерял?

– Катя скоро вернется, у нее там дела какие-то.

Рокси и Ариэлла гармонично смотрелись друг с другом в дуэте. Роберту и не нужно было знать их настоящие имена, им подходили непонятные псевдонимы под стать легкомысленным характерам. Но пели они хорошо. Поставленный голос, звучный тембр – девушки затмили публику.

– Ты понравился Рокси. Ариэлла сказала, что подружка тащится по серьезным офисным симпатягам. Ты просто магнит для женщин, даже можешь ничего не говорить, а они уже западают на твое лицо.

– Внешность бывает обманчива, я бы и тебе посоветовал сначала лучше узнать ее.

– Роб, я тебя умоляю, мне это не нужно. Она красотка, я горячий мужчина, пару ночей и мне она станет неинтересна. Так смысл?

– Если еще проведет эти ночи с тобой. – Роберт бодро улыбнулся. С каждым глотком алкоголя он и сам не понимал, становится ли ему лучше или же наоборот.

Ответ пришел сам собой, Эд спросил:

– Может поедем в поход на пару дней? Я уже предлагал сегодня.

– Поход? Ты же это не любишь. – удивился Роберт. Предложения друга с каждым разом становились более изобретательнее.

– Да не, я бы съездил отдохнуть. Посидеть у костра, отвлечься. Самое то для тебя.

– Можно. – кивнул Роберт.

– Постараюсь выбить отпуск, если и ты возьмешь. Только ты и я, как в старые добрые.

– Да, было время.

– Друг, оно и сейчас есть, будет еще лучше, я тебе говорю. Давай, веселее!

Рокси и Ариэлла спели еще две песни, после чего сразу же вернулись к мужчинам.

– Ну что?

– Огонь! – высоко оценил Эд, даже не слушая, о чем они пели.

– А почему все про неразделенную любовь? – спросил Роберт.

– Это же так цепляет людей. – ответила Ариэлла. – Людям порой нужно пострадать и вспомнить что-то горестное. В который раз в этом уже убеждаюсь.

– Ага, – подтвердила Рокси. – Слушай и унывай называется, что ж еще остается. Здесь редко поют веселые песни. Обычно их поют трезвые, но потом как напьются, так до самого утра голосят о бывших.

На подиум забрались подвыпившие гости бара, выбирая песни.

– Что, можешь прям сказать, что эти сейчас петь будут? – усмехнулся Эд.

– Эти? Да скорее всего что-то непонятное, я их уже видела, поют на английском. А вы не решились пойти исполнить что-нибудь?

– Я за! – согласился Эд. – Голос у меня, конечно, не дотягивает до идеала, но, если еще выпью, сами не узнаете.

– Ты мне напоминаешь моего бывшего. – хихикнула Ариэлла. – Дай угадаю, у тебя огненный знак зодиака, да?

– Ой, я не разбираюсь в этом, я Стрелец. – ответил Эд.

– Ну вот, говорю же, один в один прямо.

– И что, мы совместимы?

– Нет. – засмеялась Ариэлла.

Роберт встал с дивана, взяв пачку сигарет:

– Я сейчас вернусь.

– Хочешь я пойду с тобой? – предложила Рокси.

– Спасибо, я хочу побыть один.

Роберт взял пальто, вышел из бара и закурил сигарету.

То ли упоминание о грустных песнях, то ли количество выпитого алкоголя заставили его вспомнить детство. Точнее, самый худший день его жизни.

Когда Роберту было лет тринадцать, его мать завязала роман с коллегой по работе. Вскоре парочка быстро съехалась и Роберту пришлось сменить школу. Михаил по началу казался хорошим и заботливым мужчиной, он старался сделать все для счастья своей новой семьи, от первого брака у него также осталась дочь. Может это и притянуло две похожие судьбы – отец Роберта бросил его, когда тот был еще младенцем, а мать Лизы уехала в другой город, забрав с собой ее сестру.

После свадьбы с матерью Роберта, Михаил изменился в худшую сторону. Его будто подменили, мужчина оказался властным манипулирующим тираном. Отношение Михаила к пасынку и так казалось несколько натянутым, мужчина был слишком требователен к подростку. Заставлял работать в саду, по дому, строго контролировал оценки в школе и каждый раз ожидал какого-нибудь случайного промаха, за что парень часто попадал под горячую руку.

Как бы мать не старалась защитить Роберта, выходило только хуже. Сплошные угрозы и упреки, беспричинная агрессия и физическое насилие. К дочери он относился чуть терпеливее, но и Лизе не раз доставалось, если отец был в плохом настроении.

Роберт подружился с Лизой, пообещав вырасти и забрать ее и мать с этого ужасного дома. Сестрой он не сразу начал ее считать, только когда она за ним как хвостик всюду таскалась и окружала вниманием, парень привык.

Роберт взвалил тяжелую ношу на свои плечи, пытаясь защитить тех, кто ему дорог. Не все он видел, не всегда мог вмешаться – так родилась его абсолютная ненависть к Михаилу. Еще два года они прожили в том доме под натиском главы семьи, мать приняла решение тайно переехать, но Михаил все узнал.

В тот день отчим сильно избил жену, и дочь, за то, что хотела вмешаться и помочь женщине. Роберт пришел со школы домой и был в ужасе, юношеское сердце выбрало месть.

Парень взял кухонный нож и начал угрожать отчиму, тем самым еще больше спровоцировал на агрессию. У взрослого мужчины хватило сил отнять холодное оружие у подростка, который сомневался, с нервно трясущимися руками. Мать перепугалась за жизнь Роберта, она понимала, что в голове у тирана могло быть что угодно. От таких людей не знаешь, чего ожидать.

Но Михаил откинул нож в сторону, схватил парня за руку и потащил до своей машины во дворе. Роберт пытался освободиться и оттолкнуть его всеми силами, но крепкая рука словно капкан еще сильнее сдавливала в ответ. Многие соседи видели конфликт между ними, никто не попытался вмешаться, потому что знали как мстителен и агрессивен был Михаил Нильский, они боялись и за своих детей.

Михаил затолкал мальчика в машину на заднее сидение и заблокировал все двери. Мать Роберта выбежала за ними, крича и умоляя о помощи наблюдавших соседей, но никто так и не подошел. Она колотила по стеклам, пыталась открыть машину, заливаясь горькими слезами, смотрела на сына.

– Прости меня! – только и услышал Роберт. Машина отъехала от дома.

Михаил не проронил ни слова во время этой поездки. По дорожным знакам Роберт понял, что отчим везет его за город, мальчик ни раз пытался открыть двери, но мужчина ясно давал понять, что будет только хуже, с яростью поглядывая на него в зеркало заднего вида. Роберт был напуган, пытался с ним поговорить, кричал – ничего не помогало. Мужчина казался абсолютно хладнокровен и не обращал внимания на слова.

Роберт не понимал, что может сделать в этой ситуации, поэтому, когда они проезжали мимо леса, он не придумал ничего лучше, как напасть на отчима сзади, лишив обзора. Машина заметно сбавила скорость, маневрируя по дороге.

Роберт разблокировал двери со стороны водителя, открыл свою и выскочил прямо на проезжую часть дороги. Быстрой реакцией, не обращая внимания на боль от падения, он нашел силы подняться и побежал в лес со всех ног в состоянии аффекта.

Он бежал достаточно долго, не оглядываясь, пока не начал задыхаться. Роберт остановился возле коренастого дерева и облокотился на него спиной, оглядываясь по сторонам. У мальчика были незначительные ссадины, ушибы и вывих запястья, ему повезло было отделаться парой кровоточащих царапин и порванными джинсами в районе бедра.

Вспомнив о матери, Роберт подождал несколько минут и медленно дошел до дороги. Как только он понял, что машины Михаила нигде не было, стал махать встречным авто. Ему посчастливилось – именно в тот момент проезжал полицейский патруль, они выслушали его и сразу поехали к дому, оформляя протокол.

С каждой минутой, что они приближались, сердце Роберта билось в бешенном ритме. Он боялся Михаила, боялся того, что он мог сделать с его матерью и Лизой. По приезде, двое полицейских обошли весь дом, в котором были зафиксированы следы насилия – сломанная мебель, разбросанные вещи и капли крови на полу. Никого дома не было. Телефон мамы остался внутри, Лиза не отвечала на звонки, а телефон Михаила был отключен. На столе лежала записка, оставленная его матерью:

«Прости, я должна поехать с ним, надеюсь ты будешь счастлив.»

Роберт потратил много лет на поиски, подавал сотни объявлений в сетях и расклеивал объявления на улицах. Эти трое пропали без вести, и никто их так и не нашел. Роберт стал одинок и опустошен, его главная цель в жизни – месть – с годами ослабевала и он не вспоминал о том дне слишком ярко, в надежде когда-нибудь снова повидать мать и сестру.

Роберт посмотрел на небо и по щекам побежали слезы. Глаза начало щипать от сигаретного дыма и он, прислонился спиной к фонарному столбу, зажмурившись.