Месть

Шаира Баширова

Месть

Глава 1

Арсений родился в семье начинающего бизнесмена. В девяностые годы, когда в России начались беспорядки, смена правительства и путч, Евгений Александрович работал помощником повара в небольшой столовой. Он закончил курсы поваров сразу, как закончил школу. Ему говорили, не мужская профессия, мог бы выучиться слесарем, токарем или на худой конец сантехником. Но молодому Евгению нравилось готовить, он даже дома не давал матери заходить на кухню. Сам выдумывал новые рецепты, смешивая продукты и готовил блюда, да так вкусно, что слышал лишь похвалу отца и матери.

– Ну мать, тебе бы у сына научиться готовить – говорил отец Евгения, смакуя очередной шедевр сына.

 Но перестройка в стране изменила жизнь отдельно взятой семьи, на корню. Хотя и жили они далеко от Москвы, где происходили события, развалившие союз на отдельные государства, но и Красноярск тоже коснулись перемены в России. На прилавках, как по дуновению ветра, исчезли продукты, потихоньку останавливались фабрики и заводы, началась массовая безработица и выживание. Ко всему, разгул бандитизма и разбоя. Многие старики, потеряли свои сбережения, которые копили долгими годами, накопления превратились в мусор. Люди были в растерянности, не понимая подчас ,что вообще происходит. Люди были в панике. Но Евгений, который успел жениться на своей однокласснице, с которой дружил с пятого класса, жил в однокомнатной квартире, оставшейся от бабушки. И так как Евгений был единственным сыном у своих родителей, квартира по праву и досталась ему. Отец с матерью остались в своей двухкомнатной квартире, где они прожили многие годы и где вырос Евгений. После того, как в стране произошли события, перевернувшие жизнь многих, если не всех, отец помог Евгению арендовать небольшое кафе, которое молодой парень сам переоборудовал и стал хозяином этого кафе, где работали четверо поваров, две официантки, уборщица и посудомойка. Дела вроде пошли неплохо, есть всегда и всем хочется. Евгений не стал сидеть в одном кафе, он накопил сбережения и открыл ещё два кафе. Отец и мать знали, что у Евгения есть потенциал коммерсанта и сила воли, чтобы не сидеть сиднем и ждать у моря погоды, поэтому были за парня в покое. Жена Оксана родила сына и большей частью сидела дома с ребёнком, хотя до рождения сына, она как могла помогала мужу. Но хорошо развернувшись, Евгений запретил жене работать. Она не возражала. Дела у него шли неплохо, если не сказать хорошо. Евгений купил себе машину, подержанную, но в очень хорошем состоянии. Он смог построить небольшой дом, на окраине города, квартиру он сдавал и переехал с женой и с маленьким сыном в новый дом. Четыре комнаты и большая веранда с видом на речку и небольшой лесок. Неплохо обставленные комнаты… тогда не всякий мог себе такое позволить и всё же, рядом начали строиться и другие, кому удалось удержаться на плаву и подняться в этой рутине, начавшейся после переворота. Создавались кооперативы, люди открывали своё дело. У кого-то, это получалось сразу и неплохо, некоторые не могли выйти из долгов, набирая проценты. Шли годы, в городе стала орудовать банда, во главе некоего Пашки, который недавно освободился из мест, не столь отдалённых. Заняться было нечем, а жить широко хотелось. Вот он и решил бомбить кооператоров и как бы крышевать их. Для устрашения, были убиты те, кто отказывался платить и не только просто убиты, но жестоко вырезалась вся их семья, это подействовало, люди из страха, стали платить и немалые деньги. Милиция справится с бандой никак не могла, наглые парни не оставляли никаких следов и зацепиться было часто не за что. А то и просто в органах милиции были свои люди, купленные Пашкой и банда знала все планы милиции на шаг вперёд. Евгений поначалу платить отказался, ведь он работал не покладая рук, платил налог, все документы у него были в порядке, но когда к нему ворвались в дом и приставили его жене нож к горлу, выхода не оставалось, пришлось платить. Отец Евгения, работал дальнобойщиком, переезжая из города в город, перевозил оборудование со своим напарником. И однажды он вместе с напарником просто не вернулся. Их искали два дня, нашли далеко за городом, у обочины дороги. И отец Евгения и его напарник были жестоко убиты, после многочисленных побоев, а машина с грузом, просто исчезла. Горе сломило мать Евгения, она сникла, постарев враз, лет на десять. У неё и так сердце постоянно болело, женщина после событий, произошедших с её мужем, слегла и так не оправившись, умерла от сердечной недостаточности. Евгений, после смерти отца, перевёз конечно мать к себе, но и её не стало через полгода, как погиб отец. Мать парень похоронил рядом с отцом, долго не мог оправиться от депрессии, дела пошатнулись. И когда в очередной раз, поздней ночью, в его дом пришли четверо бандитов, за очередной выплатой, Евгений сказал, что у него на данный момент денег нет. Он долго объяснял, что за полгода похоронил отца и следом мать.

– Я отдам долг, но не сейчас. Поймите, ну нет у меня денег сейчас. – громко говорил он.

– Пашке это не понравится. Поищи, может заначка есть спрятанная. – приставив нож к его горлу, шипел один из бандитов. Двое других, насмехаясь, держали Оксану, которая кричала и молила не трогать их. Арсению было восемь лет тогда, мальчик проснулся в своей комнате, от криков матери и встав с постели, подошёл к двери. Войти ребёнок боялся, детским чутьём понимая, что там опасно. Он только из-за занавески в дверях, наблюдал, что происходит в спальне родителей. От увиденного, мальчик со страха описался, но двинуться с места не смог. Он, как вкопанный смотрел на сверкающий от света нож, в руках бандита и на искажённое от ужаса лицо матери. Что произошло потом, маленький Арсений запомнил на всю жизнь. Отцу накрепко перевязали руки и ноги, да так, что он шевельнуться не мог. Потом, разорвали ночную сорочку на матери, один из бандитов ударил Оксану кулаком в лицо, от чего у молодой женщины пошла носом кровь. Другой смеясь стал снимать с неё нижнее бельё, не обращая никакого внимания на истошные крики испуганной женщины. Третий, наблюдавший сцену насилия, открыл бар и вытащил оттуда бутылку с коньяком и подошёл к Оксане.

– Открой этой суке рот, пусть перед смертью удовольствие получит – хохоча сказал бандит.

– Гады! Ублюдки! Отпустите её! Убью… – кричал привязанный Евгений.

Но на него пока никто не обращал никакого внимания. Все четверо были заняты Оксаной, которая просто охрипла от истошных криков. Влив насильно ей в рот коньяк, её поочередно все четверо изнасиловали, после чего спокойно вонзили нож прямо в её сердце. Крики Евгения заглушали смех и наглое ругательство бандитов. Оксана умерла сразу, не успев и вскрикнуть, потом один из бандитов, которого дружки называли Рябой, подошёл к разъяренному Евгению. Сначала его стали пинать ногами, руки решили не марать в крови, затем несколько ударов ножа в грудь Евгения и его предсмертный хрип. Арсений своим детским умом понял, что сейчас убьют и его.

Арсений, стоял за длинной занавеской и смотрел на каждого из бандитов, смотрел на то, что они делали с его отцом, с его любимой мамой. Он будто фотографировал каждого из них. Один совершенно лысый и его почему то называли Кучерявый, плотного телосложения, с острым взглядом и тонкими губами, он и зарезал отца, нанеся ему несколько ножевых ранений. Второй Шрам, худощавый и неприятный, со щетиной на пол-лица, будто не было у него ни бровей, ни ресниц, только дыры для глаз, в которых чернели глазницы. И шрам от брови до подбородка. Третий, совсем неприметный, мало говорил, но творил такое с его матерью, что волосы шевелились на головке у мальчика. Его называли бандиты Молчун. И четвёртый… Этот был крепыш, спортивного телосложения и было видно, что он самоуверен и жесток. Его называли Кадык, потому что кадык у него действительно очень выделялся на шее. Но Арсений смотрел не на него самого, а на его татуировку на руке, от запястья до локтя. Где была выбита волчья морда с оскалом и слово, "свобода" Вдоволь наиздевавшись над Оксаной, а Евгений так кричал, что в конце уже совсем охрип, с каждым криком, получая пинок в живот или в лицо. Евгений понимал, бандиты не остановятся, хотя он и обещал заплатить двойную цену. Но азарт бандитов уже было не остановить. Арсений сжал кулачки и только сильный страх перед этими  разъяренными мужчинами останавливал ребёнка, хотя его так и подмывало выйти и защитить родителей. Когда всё было закончено, в доме всё перевернуто и везде было много крови, Кадык оглядел спальню, где они учинили зло, и сказал.

– В доме должен быть пацан. У них же вроде сын был.

– Да оставь его. На кой он нам Кадык? – ответил Шрам.

– Пашка недоволен будет, тебе свидетели нужны? – сказал Кадык.

– Да делай, как знаешь…мне то что – ответил Шрам, будто речь шла о простом щенке.

Кадык прошёл в спальню Арсения, тот, когда услышал, что говорят о нём, залез в шкаф, спрятавшись за своими вещами, предварительно открыв окно, чтобы подумали, что он сбежал через это окно. Мальчик действовал спонтанно, ребёнком двигал страх и отчаянье, боль и ужас от увиденного.

– Сучонок! Его здесь нет. Через окно сиганул – зло крикнул Кадык.

Хотя для успокоения, заглянул в шкаф. Арсений был щуплым и не высокого роста, забросав себя своими вещами, он затаил дыхание. Кадык, уверенный, что мальчик ушёл через окно, хлопнул дверцей шкафа и покинул спальню Арсения.

– Ладно, пошли. Здесь ловить больше нечего. Надо Пашке отчитаться – сказал Кучерявый, заставляя всех покинуть дом.

– Может поджечь дом? – вдруг предложил Кадык.

– Ну и на фига? Мы так не договаривались. Пашка сказал, если денег нет, мочить и всё. Про дом базара не было. Я не при делах тут, пошли – всегда молчавший, сказал Молчун.

– Ладно. Валим – сказал Кадык, смачно плюнув на пол.

Пиная на пути вещи, они покинули дом, оставив двери открытыми. Была глубокая ночь и тишина, гнетущая и чёрная, как сама ночь. Арсений просидел в шкафу ещё  полчаса, прислушиваясь к каждому шороху, но ничего не услышав, тихонько вышел из своего убежища. Его трясло и зубки стучали от страха, но заставив себя выйти из шкафа, мальчик пошёл в спальню родителей. Совершенно спонтанно, он накрыл простынею мать, сорвав её с кровати, которая лежала в совершенно невообразимой позе, обнажённая и вся в крови, на груди дырка от ножа и струйка крови, остановившая свой путь на животе. Потом,когда Арсений вышел со двора,на улице уже светало. Он не знал, куда идти и к кому постучать в дверь, но и оставаться в доме, он не мог. Его тётя, двоюродная сестра бабушки, жила далеко в городе, а их дом стоял на окраине. В одних трусиках, босиком, Арсений дошёл до соседнего дома и тихо постучал в калитку. Но от калитки дом находился аж через двор и его не услышали. Было лето, но Арсений сильно дрожал, его трясло не от холода, мальчик никак не мог придти в себя. Так, присев возле калитки, Арсений и уснул. Рано утром, за молоком вышла хозяйка дома и увидев ребёнка, ахнула.

– Арсюша! Маленький, что ты тут делаешь? – наклонившись к мальчику, погладив его по головке, спросила женщина.

Арсений открыл глаза и непонимающим взглядом посмотрел на соседку.

– Папу и маму убили – промолвил он.

Женщина ничего не понимая, подняла Арсения за руку с земли и сказала.

– Ничего не понимаю. Пойдём в дом.

Арсений послушно пошёл за ней.

В доме, женщина усадила мальчика на диван и дала ему рубашку внука, одноклассника Арсения.

– На, надень рубашку и объясни толком, что случилось и почему ты спал у меня под калиткой? – спросила она, погладив его по голове.

Слёз не было, Арсений был будто в трансе, шок от произошедших ночью событий в их доме, ещё не прошел.

– Я же говорю, маму убили и папу тоже – промолвил он.

– Ты давай, ложись тут, на диван. Я скоро вернусь – сказала женщина, поднимаясь с дивана.

Она решила сама удостовериться в том, что говорил Арсений. Поверить в это, женщина никак не могла. Её стало лихорадить, когда она шла тропинкой к дому Евгения и Оксаны. Двери были раскрыты, женщина замедляя ход, взошла по крыльцу и вошла в дом. И то, что она увидела, повергло её в шок. Выскочив из дома, наклонившись над крыльцом, её стало вырывать от запаха в доме и от увиденного. Женщина побежала обратно и вбежав к себе домой, набрала номер районной милиции. Она не говорила, рыдая, женщина кричала в трубку.

– Убили! И её и его убили! Господи! Зарезали, как овец. Приезжайте быстрее!

– Кого зарезали? Женщина, объясните толком, куда надо приехать? – звучал мужской голос в трубке.

Еле объяснив, кого убили и продиктовав адрес Евгения и Оксаны, женщина бросила трубку.

– Господи… Звери! Нелюди! Как же так можно то… – бормотала она, рыдая в подол платья.

Вскоре, возле дома Евгения и Оксаны, собрались все соседи и приехал уазик, с милицией, капитан, криминалист, эксперт и фотограф. Арсений, проснувшись, сидел у соседки, когда капитан, приехавший на место преступления, вызвал мальчика и стал задавать ему вопросы. Арсений невнятно рассказал о том, что произошло в их доме глубокой ночью, он описал внешность бандитов, с его слов сделана была запись. Милиция пробыв ещё несколько часов в доме Евгения, всё сфотографировали, записали и вызвали труповоз. Надо было везти трупы на экспертизу, эксперт сказал конечно, что жертвы были зарезаны, но без экспертизы, он не мог дать точный ответ.

Хоронили Евгения и Оксану через три дня, когда в милиции наконец дали на это разрешение. На похороны приехала сестра бабки Арсения с мужем и взрослым сыном, собрались все соседи, народу было очень много. Все возмущались и отовсюду раздавались недовольные крики. Плакали почти все. Только после похорон встал вопрос, на чьём имени дом и две квартиры, да ещё три кафе, которые принадлежали старикам и родителям Арсения и где будет жить мальчик. К всеобщему удивлению и дом и две квартиры, и три кафе, были записаны на Арсения. Евгений, будто чувствовал, что может произойти что-то ужасное и заблаговременно переписал на сына всё своё имущество. Но мальчик ещё совсем не понимал, всех этих формальностей, лишь тётка с мужем были удивлены.

– Да наш Арсений очень богат оказывается. Может и счёт в банке есть? – сказала она мужу.

– Ты чего, Зина? Ведь погиб твой племянник и его жена. Такие молодые, успешные. А ты…да как так можно? – возмутился Юрий Афанасьевич, муж тёти Зины.

– Как? А ты не подумал, что Арсения поднимать надо? Одевать, кормить, выучить наконец. А сейчас, сам понимаешь, бесплатно даже кот на солнышко не выйдет – ответила Зина.

– Но мы только похоронили бедных Евгения и Оксану. Мальчик остался круглой сиротой. Кто, как не мы позаботимся о нём? – устав от бесполезности разговора, сказал Юрий Афанасьевич.

Дом закрыли на замок и заколотили окна, до лучших времён, квартиры были и так закрыты. Решили кафе продать, зачем лишние хлопоты, да разборки с бандитами. А их не избежать, Зина и Юрий Афанасьевич это очень хорошо понимали и смерть Евгения и Оксаны было свидетельством того. А Арсений остался жить у них, как у самых близких родственников. Позже уже, Зина предложила сдавать две квартиры и на эти деньги воспитывать Арсения. Юрий Афанасьевич согласился, ведь не продадут же они их. А когда Арсений вырастит, сам решит, что с квартирами делать. Зина предложила продать дом, но Юрий Афанасьевич строго запретил это делать.

– Нет. И не смей об этом заикаться. Это дом Арсения. И закроем тему. Хватит денег и от съёма двух квартир и от продажи кафе. Сам буду следить, как тратишь деньги Арсения – твёрдо сказал Юрий Афанасьевич.

Зина настаивать не стала и Арсений остался жить у них.

Следствие по делу об убийстве Евгения и Оксаны, которое до глубины души тронуло жителей города, шло почти год. Но тех, кто это сделал, так и не нашли. Выдвигались разные версии, говорили даже, что у Оксаны был любовник и наверное это он так расправился с ними, а показания Арсения из-за его возраста, так в учёт приняты и не были. Дело закрыли или даже не закрыли, а отложили, как висяк, до лучших времён. Арсения перевели в другую школу, поближе к дому, где он теперь проживал. Но мальчик замкнулся в себе, ни с кем не хотел разговаривать, с одноклассниками почти не общался и его раздражали сочувствующие взгляды учителей. А ночами мальчик часто кричал в кошмаре. Юрий Афанасьевич вечерами рассказывал ему сказки, чтобы хоть как-то отвлечь его и очень привязался к ребёнку, впрочем, как Арсений был привязан к нему и называл не иначе, как деда. На деньги Арсения купил мальчику велосипед, на свою то пенсию, мужчина позволить такую покупку не мог.

– Ох и балуешь ты его. Ну зачем ему велосипед понадобился? – ворчала Зина.

– Не на твои деньги куплен, так что не вмешивайся. Ребёнок ещё не отошёл от удара, который произошёл на его глазах, а так, хоть отвлечётся немного – говорил Юрий Афанасьевич.

Зина только разводила руками и уходила на кухню. Но учился Арсений хорошо, любил много читать, рос не по годам серьёзным и спокойным мальчиком. Шли годы, в дом, где раньше жил мальчик, не ходили, уж очень тяжелы были воспоминания связанные с этим домом. Так дом и стоял заколоченным многие годы, а во дворе, под большим чехлом, стояла машина Евгения. Она единственная была на имени покойного, поэтому продать её было непросто, да и без надобности.

– Вырастет Арсений, может быть сам будет на ней ездить, как память об отце – говорил Юрий Афанасьевич, когда Зина заговорила о продаже машины.

– Да к тому времени машина развалится, а так, хоть какие-то деньги – возражала Зина.

– Тебе дай, ты бы всё продала, оставив мальчонку голым – зло ответил Юрий Афанасьевич.

И Зина больше не напоминала о машине, стоит себе и стоит. В четырнадцать лет Арсений пошёл в спортивную секцию, занялся каратэ и боксом, а ранним утром бегал вдоль речки. Так у него развивались понемногу мускулы, мальчик становился крепким, вырос, но оставался таким же серьёзным, если не сказать угрюмым. Только читая книги, Арсений забывал обо всём. По ночам стал спать спокойнее, но забыть ту злополучную ночь, когда зверски были убиты на его глазах его родители, Арсений так и не смог. Он прокручивал в голове, как вырастит и отомстит за них, вспоминая лица бандитов и их облики, которые впрочем, он никогда не забывал, как и их клички. В семнадцать лет, Арсений закончил школу и решил поступать в полицейскую академию. Это он сделал принципиально, чтобы легче было бороться с бандитами, с которыми он должен был поквитаться. Никто в доме, где жил Арсений, даже не догадывался о планах мальчика. Закончив учёбу, по иронии судьбы, Арсений устроился на работу в отделение милиции, где когда-то, двенадцать лет назад, рассматривалось дело об убийстве его родителей, но так и не было раскрыто. Парню исполнилось полных восемнадцать лет и он решил переехать в дом своих родителей. Юрий Афанасьевич долго его отговаривал, боясь, что парень опять вспомнит прошлое и будет мучиться. Ведь только успокоился.

– Ну что ты один там будешь делать сынок? Тебе что, плохо у нас живётся? Оставайся, тебя никто ведь не гонит – просил мужчина.

За эти годы, сын Юрия Афанасьевича успел жениться и обзавестись детьми. Так что у Зины и Юрия Афанасьевича родились двое внуков погодок, девочка и мальчик, которым было семь и шесть лет.

– Спасибо за всё, что Вы для меня сделали деда. Но я вырос, у меня теперь своя жизнь. Вас вон и так много в доме – ответил Арсений, поглядывая на недовольное лицо Зины, которая все эти годы терпела мальчика только из-за боязни перед мужем. Тот мальчика в обиду не давал и когда наконец Арсений собрал вещи, Юрий Афанасьевич вышел проводить парня на улицу.

– Держи. Это тебе на первое время – сказал мужчина, давая пакет Арсению.

– Что это? – удивившись, спросил парень.

– Это твои деньги, которые остались от продажи кафе и съёма двух квартир, которые принадлежат тебе. Теперь ты совершеннолетний и всё имущество, принадлежавшее твоим родителям, да упокоит Господь их души, по праву переходит тебе. А это ключи от автомобиля твоего отца и ключи от ворот и входной двери твоего дома. Захочешь, продашь машину, а нет, сможешь и сам ездить. По наследству, машина твоя. Правда она долгие годы стояла, а машина, сам понимаешь, должна ездить. Ну, покажешь её мастеру. Если что, ты всегда можешь приехать в мой дом, я всегда рад тебе сынок – долго говорил Юрий Афанасьевич.

Арсений взял пакет с деньгами и ключи от машины и дома, потом посмотрел на Юрия Афанасьевича и крепко обнял его.

– Спасибо тебе за всё дед. Я тебя очень люблю. Ты и сам заходи ко мне. Тоже буду рад – сказал на прощанье Арсений.

Попрощавшись с дедом, Афанасий не оборачиваясь, ушёл.

Доехав до своего дома, где он не был долгие двенадцать лет, Арсений остановился возле ворот, потом открыл их и зашёл во двор. Парень посмотрел на заколоченные двери и окна дома, сердце защемило. Он вспомнил, как жил здесь с родителями и как был счастлив, до поры, пока их зверски не убили. Тут перед глазами парня возникли образы Кадыка с его татуировкой на руке, с оскалившейся волчьей мордой и словом "свобода", Молчуна с его зыркающим взглядом, худощавого Шрама, у которого вместо глаз, были лишь тёмные глазницы и совершенно лысого, которого звали Кучерявый. Эти лица парень, не забудет никогда, пока не отомстит за своих родителей. С ватными ногами, Арсений побрёл через двор к дому, взошел на крыльцо и с силой отодрал доски, которыми была заколочена дверь. Окнами Арсений решил заняться позже, он повернул ключ в замке входной двери и вошёл в дом. Парень думал, что в доме так всё и осталось, в беспорядке и крови, но к своему удивлению, в доме было чисто, никаких следов крови и беспорядка. Как оказалось, соседка, к которой в ту злополучную ночь прибежал Арсений, убралась в доме, после того, как милиции всё посмотрела и зафиксировала.

– Арсюша! Значит ты вернулся? – раздался женский голос за спиной парня, от которого он вздрогнул.

Он просто не ожидал, что кто-то может к нему зайти. Это была та самая соседка, правда немного постаревшая, на лице которой прибавились морщинки и волосы поседели ещё больше, но добродушное лицо было тем же.

– Тётя Лена? Вы? – с удивлением, воскликнул Арсений, увидев соседку, которая помогла ему в ту роковую ночь.

– Ну да, кто же ещё? Вижу, к дому парень подходит, сразу узнала тебя, вот решила посмотреть, что, да как – ответила тётя Лена.

– Это Вы в доме убрались? – спросил Арсений, пройдя в комнату и садясь за стол.

– Да, попросила этого капитана, чтобы разрешил. А то ведь так было тут…страшно вспомнить. А потом, должны были дом то заколотить, вот я и подумала, столько лет…всё в крови, как же? – не находя нужных слов, бормотала женщина.

– Спасибо Вам за всё тётя Лена – ответил Арсений, не смея пригласить её сесть.

– А я вот поесть тебе принесла сынок. С утра пирожков напекла, ещё горячие, ты бы поел… Может чаю поставить? Надо газ включить, вентиль повернуть. – беспокойно говорила тётя Лена.

Но есть здесь, Арсений пока не мог. Да и дед его перед уходом накормил.

– Спасибо, я сейчас не хочу. Я плотно позавтракал у родственников – ответил Арсений.

– Ну ты тогда здесь сам…это, располагайся. Тебе наверное одному хочется остаться. Я пойду, а ты заходи на обед, не стесняйся. Да и друга своего, бывшего одноклассника повидаешь – сказала тётя Лена, проходя к выходу и понимая, что есть тут пока Арсений не сможет.

– Спасибо. Я обязательно зайду. Как он Володька? – поинтересовался Арсений.

– Да, хорошо. После школы училище закончил, ты же знаешь, он любил возиться с приёмниками, да магнитофонами. Совсем маленький был, а всё понимал. Вот и выучился на этого, радиомеханика. Ты заходи, он рад будет – ответила тётя Лена.

Проводив женщину и поблагодарив её ещё раз за беспокойство, Арсений прошёлся по дому и воспоминания нахлынули на него. Он открыл ящик в стенке, где стояла красивая посуда фарфора и хрусталя, мать очень любила посуду и вытащил альбом с фотографиями. Он медленно перебирал снимки родных ему людей, бабушки и дедушки, отца и матери, где были такие счастливые лица, с улыбкой смотрящие на него. Так с фотографиями в руках, Арсений уснул на диване.

Арсений проснулся от того, что кто-то гладил его по голове. Открыв глаза, парень никого не увидел.

– Но я ясно чувствовал… Мама? Папа? – вдруг прошептал он.

Окна были заколочены и напрочь закрыты, но занавески колыхались, от чего у Арсения побежали мурашки по телу. Он резко встал с дивана и подошёл к окну, лёгкий ветерок коснулся его лица, парню стало жутко в душной комнате и он выскочил во двор. С ожесточением, он стал отрывать доски с окон, они не поддавались. Забежав в сарай, за домом, он вынес топор и принялся опять выковыривать гвозди, уже топором. На толстых рамах остались дырки от гвоздей. Он долго стоял и смотрел на эти дыры, а в голове вертелась мысль.