Сладкая смерть, или Другие приключения Мэригон

Николас все так же тихо и не подвижно продолжал стоять, боясь потревожить Мэригон. Но на удивление она сама прервала эту затянувшуюся тишину, набравшись смелости, но одновременно с дикой тоской и боязнью она наконец продолжила разговор, в надежде выговорить хоть что то внятное.

– Мистер Николас, прошу простить меня за…

Тут выдалась внезапная пауза и воспользовавшись ситуацией Николас решил не мучить бедную Мэри и взял на себя участь продолжать разговор самостоятельно

– Не нужно лишних слов Мэри, я рядом. Мне не успели поведать о твоем горе, но я готов тебя поддержать. Предлагаю зайти к вам на импровизированное чаепитие, где ты мне обо всем расскажешь. Николас осторожно вытер упавшую слезу с щеки Мэригон и они осторожно и не вольно стали подниматься по входной лестнице, где уже на пороге их ждала старушка Джонс

Глава 7

Разговор между ними никак не «клеился». Мэригон уже несколько минут перемешивала сахар в хрустальной кружке и то и дело направляла свой «тяжелый» взгляд то на окно, то на берестяную корзинку с фруктами , а Николас с Джонс смотрели друг на друга с непривычно тяжелым и серьезным взглядом. На ум так и напрашивается цитата из романа Дугласа Адамса « это было Долгое безумное чаепитие души», которое так и прошло в безмолвной тишине.

После чаепития Мэрион с Джонс все же нашли в себе силы рассказать все Николасу. В основном говорила Джонс, Мэригон только иногда дополняла различными новостями, которые успела одним глазком подсмотреть в газете. Весь вечер ее (Мэригон) мучил один и тот же вопрос, правильно ли она сделала, что пока не рассказала о смерти Поттера ее бывшему мужу. С одной стороны он очень редко интересовался их жизнью, лишь иногда переводил алименты, а с другой стороны он его биологический отец, который тоже по закону вправе быть в курсе таких новостей, только надо ли ему это…?

После столь долгой и нелегкой беседы они решили завтра ближе к полудню еще раз собраться все обсудить, а также изведать то самое место, где Джонс обнаружила Поттера.

За окном было по прежнему солнечно, «духота» стала медленно и незабвенно улетучиваться в воздухе, а на тополе, который красовался возле коттеджа, осторожно присел маленькие воробушки ( скорее всего прилетели насладиться тем самым незабываемым, лучистым закатом).

Время стремительно подходило к ужину и Николас скорее заторопился домой, зная что со своей неуклюжестью и медлительностью дома он будет примерно к восьми.

Но все, кому хотя бы раз удавалось гостить у семейства Смит знали, что уже после с пустыми руками вы точно не уйдете мистер Николас был не исключением. «Впопыхах» Джонс все же уговорила обождать хотя бы пару минут, чтобы та успела все уложить. В плетенную корзину Джонс положила ему две банки аппетино – хрустящих корнишонов и пять заварных эклеров ( тех самых , которые она когда то пекла ему в далекой, далекой молодости).

После столь продолжительных «проводов» Мэригон и Джонс сели на их любимый диван, покрытый теплым, бархатистым пледом и приступили к столь продолжительному, но непривычно теплому и искреннему разговору по душам. Было все, от теплых воспоминаний, до невероятно трудных и опечаленных раскаяний. Удивительно, но слов о Поттере и вирусе в целом не прозвучало. Джонс хоть и не на шутку тревожилось всем этим, но она была не на шутку мудра, проницательна и понимала, еще не время… Мэригон стоило отдохнуть, всем.. мыслями, телом, душой. И тут разговор с близким человеком единственно верное лекарство для возможности обрести необходимые силы пережить, осилить всю череду опроменчевых и столь ужасных событий.

Время близилось к полуночи. Мэригон еще пол часа назад тихонько и давольно мило уснула на коленях Джонс, а та дабы не мешать аккуратно прикрыла ее тем самым теплым пледом. Неожиданно Джонс вспомнила, что совсем давно упустила из виду малышку Дарри и тут же осторожно и нелепо поднялась по лестнице в ее комнату. К счастью все было хорошо. Дарри поужинала салатом с эклером (Джонс поняла это по крошкам на ее столе) и спокойно уснула в своей кроватке. Бабушка подошла поближе, чтобы поправить ее небрежно надетую пижаму. Проходя мимо она случайно заметила рисунок. Там были нарисованы все ( Мэригон,Роберт, бабушка, Дарри и Поттер) и на уголке листа выглядывала всего одна надпись «Поттер, всегда со мной»). На глазах старушки проскочили слезы и легкая улыбка одновременно. Она проворно на ходу натянула на себя шаль и тихо, положа руку на сердце добавила « С нами, дорогая».

*****

Близился рассвет. Мэригон встала раньше обычного и уже успела выпить чашечку горячего кофе с парным молом и заварными эклерами. Сидя на террасе уже 2 час и читая свежие новости, она пыталась заставить себя не тревожиться и собраться с мыслями, но что то ее постоянно сбивало с толку.

Погода на улице в столь ранний час была великолепная : веял свежий и порывистый ветер, животный мир только начал пробуждаться, ранние пташки благозвучно напевал новую, безумно неповторимую мелодию любви. Воздух стремительно наполнялся музыкой настолько, что будто вокруг не оставалось мета ни для чего другого. Каждая частичка воздуха звучала по своему, но в тоже время все они сливались в едино и прекрасно гармонировали между собой. Одна тональность свободно и легко трансформировалась в другую. Изумительно гладкие и выразительные переход ощущались простым поворотом головы.

Новые мотивы, новые нити мелодий, великолепно подобранные по созвучию и нотам сплетались между собой и образовывали гармоничную и сказочную нить. Мэригон вовсе забылась. Забыла о нагнетающих проблемах, о повседневных заботах и смерти сына. Она погрузилась в нечто утопический и сказочный мир. Медленно закрыв глаза и опустив голову на спинку потрепанного стула, Мэригон представила себя на дирижером оркестра, который то и дело пытался сделать напев более изящным и неповторимым. В ее руках была огромная власть, которая позволила людям почувствовать и услышать прекрасное. Она не смогла остановиться, с каждой минутой ее мимика приобретала все новый образ, а руки то и дело подергивались в такт мелодии. Но неожиданно ее эйфория оборвалась. Вдруг она почувствовала посторонние шаги и поняла, что Джонс тоже успела проснуться. Тяжело вздохнув она прервала сие концерт и не хотя пошла заваривать утренний чай для мамы. Вместо доброго утра они поприветствовали друг друга легкой, ненавящевой улыбкой и неторопливо сели завтракать. Мэригон хоть и была сыта, но для приличия не отказалась составить Джонс компанию и обсудить планы на сегодняшний день.

Покончив одни заботы, к ним нежданно пришла другая а именно с кем оставить Дарри, на время их ухода. Все жители были настолько напуганы, что не желали выходить из дома даже на сто метров, поэтому ничего не оставалось, как идти к соседке Кати и в очередной раз умолять войти в их непростое положение.С одной стороны им не хотелось отрывать Кати от ее забот ( ведь недавно начался сезон садоводов, а как многие знают, это ее маленькая и непохотливая слабость), но с другой стороны осознание того, что Дарри была столь юнна и проницательна, чтобы увидеть это кошмар еще раз не давал им покоя. Поэтому после столь долгих и тягостных размышлений они все таки твердо решили: надо идти!

Кати была младше Джонс лет на двадцать с небольшим лет, но ее здоровью можно было смело позавидовать. Несколько десятилетий все острые болезни обходят стороной, а к врачу она ходила последний раз за справкой для работы. Кати не верила в правдивость и опасность вирусов и как ни странно это помогало ей сохранять столь здоровый и закаленный иммунитет.

Джонс стала поторапливаться и резво допив на бегу чай, она собрала немного гостинцев для старой приятельницы и проворно поспешила к Кати, пока та не ушла в магазин за покупками к предстоящему уикенду. Изо всех сил Джонс старалась не сбавлять темп ее гусиной походки, но бессонная и тревожная ночь давали о себе знать. Ветер сбивал ее с ног, но в тоже время так кокетно и амбициозно трепал ее седые и непослушные кудри.

Вскоре Джонс все же добралась до домика Кати и вот удача… успела ее «уловить» прямо около забора с велосипедом и тремя списками для предстоящих покупок. Тяжело отдышавшись Джонс любезно поздоровалась с Кати. Та в свою очередь неодумевающим взглядом посмотрела на Джонс и не знала с чего бы начать их внезапный диалог: с причины ее столь внезапного появления или с неуклюжего и растерявшегося вида ее приятельницы.

–Доброе утро, Джонс, выглядишь не важно, что то случилось

Не ,спеша отдышавшись Джонс присела на близ стоящую лавочку и начала беседу, при этом одновременно поправляя свою прическу.

– Кати, дорогая, как я рада тебя видеть. Думала уже не успею перехватить тебя в последний момент. Мне очень нужна твоя помощь. Тут Джонс «в красках» последовательно и ходко начала пересказывать все события последний дней. Слова то и дело «переплетались» на языке, а речь теряла внятность и четкость. Вместе с тем мимика Кати менялась с каждой минутой, осознавая весь ужас ситуации она в какой то момент перестала воспринимать речь Джонс и ушла в себя. Ее лицо будто сконфузилось и приобрело бледно-белый окрас. Встревоженная Кати с самого детства привыкла воспринимать все события близко к сердцу, будь это смерть близкого человека ли посеянные ключи. По окончании разговора Джонс медленно подняла свои обеспокоенные глаза на Кати и всерьез обеспокоилась ее состоянием и уже на автомате стала доставать телефон, дабы вызвать экстренную скорую помощь. Но к счастью Кати вовремя пришла в себя и безо всяких упреков согласилась посидеть с малышкой Дарри, но после похода в магазин. На этом они и разошлись, а гостинцы она не приняла и сказала Джонс, чтобы та не маялась дурью и лучше оставила на прозапасы или отдала Дарри.

По приходу домой Джонс сообщило столь приятно изестие и вела быстренько собираться, т.к через 30 мин за ними должен зайти Николас. Во время столь поспешных и шумных сборов проснулась малышка Дарри. К счастью, с Кати он хорошо ладили и она была не впрочь побыть с ней пару часов. Мэригон не стала оповещать Дарри куда они идут, единственное она успела приготовить ей завтрак и пожелать хорошего дня.

– Слушайся мисс Кати, мой зайчик. Мы с бабушкой будем совсем скоро.

Выйдя из дома они сопроводили Кати, рассказав всех тонкостях их быта и воспитания Дарри и скорым шагом направились навстречу к Николасу, который ждал их уже у входа с букетом полевых ромашек.

Все трое не спеша направились направились в сторону ярмарки(где собственно и нашли тело По), то и дело отталкивая от себя непослушных пчел.

Погода стояла душная, Джонс то и дело была обеспокоена внезапным появлением грозы или без перебойным ливнем. Людей на улицах Парижа стало немного больше, но и те ходили с недоверчивым и презренным взглядом ко всему живому и постоянного опасались абсолютно всего. Горожане стали делиться на два лагеря: те, кто не выходил на улицу, потому что ужасающе боялся новой эпидемии и те, кому надоели громкоговорители, предупреждающие о правилах безопасности, также разного рода новости новости, слухи и они преднамеренно прятались дома ради скорого избавления от информационного мусора.

Дорога была не близкая, но Джонс старалась не отставать от Мэригон и Николаса, то и дело повторяя про себя, что с ней все в порядке. По пути они встретили много знакомых лиц, но многословить с ними не стали и ограничились только простым, дружеским поклоном. От лежащих повсюду трупов им становилось не по себе. То и дело кружилась голова и адски хотелось пить, но вода у Джонс закончилась еще на половине пути. Трупов было много, на первый взгляд нельзя было определить конкретного человека, но по силуэту в близи было все понятно. Страшнее и больнее всего было находить трупы детей, которые еще только готовились постичь первые азы столь суровой реальности и совсем недавно беззаботно бегали на необъятной поляне. Зрелище их шокировало с пронзительной и мимолетной скоростью. Порой Джонс прикрывала глаза своей легкой , летней панамкой, чтобы лишний раз не видеть этой устрашенной картины. Спустя еще пару мгновений они очутились около того самого места. Больше всего от увиденного побледнела Мэригон. Она хоть и строила догадки , что ей предстояло увидеть и к чему готовиться, но ее предположения оказались всего лишь невозримой пылью, по сравнению с тем, что она увидела. Зрелище было примерно такое: на лесной , живописно зеленой траве лежал труп его сына, облик лица было уже плохо видно, глаза и руки приобретали форму желе, которое вот, вот растечется в липкую массу., из синей, шелковой рубашки местами выпирало что то белое, скорее всего заварной крем, который служит ярким дополнением во всех тортах и эклерах. Мэригон хотела бежать вспять, ей хотелось просто верить, что это остаток праздничного торта, который выкинули по причине испорченности, а не тело ее сына. На ее лице медленно потекли слезы, она осторожно схватилась об руку своей мамы и тихо начала плакать, так пронзительно, что ее в ее слезах была видна вся боль, невыносимая утрата, беззащитность которую испытывали и возможно еще не раз испытают другие женщины, чьим детям суждено так рано попрощаться с жизнью. Около четверти часа Мэригон еще была «прикована» к Джонс и смотрела в пустоту.

Отстранившись от всего былого, ее взгляд будто разъедал, изводил все живое на ее пути, при этом ядко и метко уничтожал ее душу. Она была мертва, мертва как человек, который потерял пол под ногами и защиту над головой. Ее сердце остывало с каждой минутой, а тело безудержно буквально стонало, кричало, просило о помощи и иногда в порывах короткого ожидания наполняло ее грудь кислородом. Погрузившись в себя Мэригон не заметила как легонько по ее худощавым плечам дотрагивается рука Джонс. Мэригон медленно приподняла свои отяжелевшие веки и увидела там размытое очертание ее матери ,осторожно при этом убрав ее дрожащую руку. Джонс была обеспокоена состоянием Мэригон и настойчиво убеждала ее потихоньку возвратиться домой. Но Мэригон убедила мать, что с ней все хорошо. Джонс помогла ей подняться и они медленно стремились подойти к омертвленному трупу. Запах конечно стоял тошнотворный и омерзительный, но все трое понимали, что несмотря на все, это единственный шанс хоть как то проститься с Поттером. Мэригон подошла ближе всех, осторожно склонив над сыном бледно истощенную голову. В своих мыслях она повторяла всего лишь несколько непростых слов : Сынок, вернись к маме, пожалуйста. Они звучали как молитва, но каждый раз на слове «пожалуйста» у нее обрывалась речь, кислород в груди кончался,а слезы так и продолжали невольно капать на просохшую землю. После она неуклюже приподнялась и сделала обошла пару раз застывшее тело Поттера, дабы попрощаться с ним в последний раз. Но обйдя в очередной раз она увидела нечто странное и подозрительное. То, что вызвало недоумение не только у нее. Все трое затихли.

Глава 8

Джонс и Николас не спеша подобрались в Мэригон и как будто вкопанные уставились на белый конверт, который лежа совсем неподалеку. Конверт был запечатан очень плотно с необычной печатью, а его обложка была очень липкой на ощуп. У всех троих не возникало желания его открывать, т.к возможно его кто то случайно обронил или случайно выбросил. Спустя несколько мгновений Мэригон все же решила перевернуть конверт и хотя бы узнать от кого он и кому. Найдя неподалеку палку и осторожно перевернув конверт она была в недоумении. На обложке хоть и не четко, но достаточно узнаваемо виднелась надпись « Mrs Merigon Smit de Mstr N». Мэригон пыталась ущепнуть себя и уверить всех, что это был сон, но как бы она не пыталась, ее попытки одна за другой претерпевали крах. Вопросов было очень много, а ответов им никто не давал. Позже совместно было принято решение взять конверт домой и там же с ним разобраться. Хорош бы если это просто письмо от какого нибудь тайного знакомого или редактора, но строить догадки Мэригон не стала, ведь оно может быть от кого угодно и хотелось конечно верить, что содержание этого письма было не таким жутким как череда предшествующих событий, которые так внезапно легли на ее плечи.

На той поляне они просидели очень долго и к полудню опять поднялось палящее и противно жгучее солнце. Всю дорогу Мэригон посещали мысли только об этом письме. У нее было просто адское желание его поскорее открыть, но договоренность была превыше всего. Ее тело было настолько уставшее, что жгучие лучи солнце она вовсе не воспринимала. Неожиданно для стариков она обогнала Джонс и Николаса и стремительно направилась к дому. Дойдя до калитки коттеджа Мэригон сочла нужным подождать Джонс и попрощаться с мистером Николасом. Вправду сказать, он бы тоже хотел остаться с ними подольше и прочитать письмо, но очень торопился домой, дабы успеет к вечеру успеть прекрасные розы и не менее очаровательные георгины.

Тепло попрощавшись с Николасом они направились к дому. Лицо Джонс от жары приобретало алую окраску и уже чуть позднее по нему начали стекать капли пота, одна за другой, образовывая маленький и нисходящий ручеек. По приходу домой они почувствовали поток манящего и освежающего порыва воздуха. В комнате на удивление царил полумрак и гробовая тишина.Это немного смущало Мэригон, но к счастью в гостиной она увидела спящую Дарри и сидевшую рядом соседку Кати, которая не спеша читала газету и одновременно пыталась подсматривать за телевизором. По ящику показывали американскую комедию с участием Билла Геймса. Мэригон немного затянуло это зрелище и она невольно начала углубляться в содержание фильма, при этом слегка посмеиваясь от дурного коллабса.

Кати настолько погрузилась в себя, что сразу и не заметила неожиданный приход старушки Джонс и мисс Мэригон.

Спустя время она все же их увидела и чуть увиделась, осторожно поправляя при этом свою шаль.

– Ой, вы меня простите, совсем не услышала как вы пришли – осквернено прошептала Кати. Дарри настолько устала, что час назад пошла спать, а я приготовила вам рогаликов и сварила кисель.

– Кати, дорогая, не стоило, мы перед тобой и так в долгу – еле отдышавшись, пролепетала Джонс. Большое спасибо за Дарри. Если тебе куда то надо спешить, то не смею задерживать. Завтра или в четверг я к тебе обязательно зайду и расскажу подробности наших долгих похождений. Погода на улице очень пылкая, мы еле сумели дойти до дома, поэтому будь осторожна.

– Джонс дорогая, я всегда готова тебе помочь, ты же знаешь об этом. Все хорошо, если опять нужно будет посидеть с малышкой Дарри, только позови меня. А сейчас и правда, мне нужно бежать домой, скоро приедет курьер и привезет новые семена для рассады, а еще поспела на огороде поспела клубника, ее тоже нужно собрать. Джонс, с тобой не прощаемся, до встречи! Мэригон, дорогая, была очень рада тебя видеть. Надеюсь и с тобой повидаемся еще не раз. Обязательно приходите собирать клубнику – крикнула в ответ Кати, пытаясь на ходу натянуть свои тапочки.

Немного погодя они вдвоем тихо сели на терассе, дабы не разбудить Дарри и принялись открывать письмо, сделав глубокий тяжкий вдох и пристально затаив дыхание. Мэригон ужаснулась от качества бумаги, поскольку при открытии конверта был большой риск ее порвать. Бумагу будто специально подмочили, из за чего буквы были ее читаемы, а в правом углу текста был нарисован подозрительный старославянский символ . Можно было конечно подумать, что это роспись человека, но пока догадки строить было очень рано.

Мэригон долго не могла набраться отваги и прочитать это письмо, но ее любопытство стремительно взяло над ней верх, будто бы страснто овладев ее рукой, стремительно и настырно подталкивало ее к прочтению того судьбоносного письма.

Наконец момент настал, опустив глаза и сделав проницательный взгляд Мэригон начала читать первую строчку.

«Дорогая Мэригон,кого ты скорее всего не ждешь и не желаешь видеть, но прошу меня выслушать. Я понимаю, как тебе сложно будет начать читать это письмо. Признаться честно, когда я составлял его мне было тоже не по себе и ей богу, если бы мы бы могли, то выбрали кого то другого. Но сама понимаешь…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.