Пираты Скарры. Возвращение богини

– Я могу его убить. Всё будет походить на несчастный случай, – тут же отрекомендовал свои услуги Убрайр.

– Ты сам-то хоть понял, что предложил убить моего сына? – внимательно поглядела на подчинённого правительница Вириона.

– Просто все знают твоё отношение к бандитам и убийцам, – потупил взгляд шпион. – А тут получается, что бандит и убийца – это твой сын… И он живёт во дворце… Слухи плохие ползут из-за этого…

– Его безусловно надо устранить, – согласилась Удача. – Но я дам ему шанс исправиться. Только потому, что он мой сын. Поэтому устранять его рано. Я дам тебе знак, когда и если его надо будет устранить, – Удача на несколько мгновений замолчала, затем продолжила. – Кто-нибудь из его прохвостов точно захочет предать его за грош золота. Это ж не люди, а выродки. У них нет ничего святого. Найди такого. Купи его. Это точно должен быть кто-то из его близких. Из его офицеров. Понял?

Убрайр кивнул.

– Приступай к выполнению, – сказала Удача. – И помни – я должна знать каждый шаг этих подонков.

Шпион, ни слова не произнеся, скрылся.

Удача закрыла глаза и сделала глубокий вдох, наполненный бесконечной свободой.

– Докатились, – прошептала она. – По моему миру спокойно разгуливают воры, убийцы и бандиты. Вдобавок это ещё и мой сын…

В её мире кое-что шло не так, как она это себе представляла. Шло не так, как она когда-то замыслила. Она прекрасно помнила тот день, когда три малолетних подонка мало того, что ограбили и изнасиловали её, так ещё и убили. Точнее, подумали, что убили, но шестнадцатилетняя девочка выжила. После продолжительной комы она вернулась в этот мир совершенно иным человеком, с невообразимыми способностями. Тогда-то она и поклялась, что избавит мир от скверны в лице преступников.

Когда она уходила из той части мира, там их больше не оставалось. Теперь же её мир настолько погряз во грехе, что даже сын стал грабителем и убийцей. Следовало вернуться и уничтожить всю грязь, что развелась в её мире, начиная от мелких бандитов, заканчивая некромантами11, которых вообще не должно существовать.

Впрочем, Удача больше месяца назад начала собирать флот. Теперь лишь в очередной раз убедилась в том, что приняла верное решение.

***

Чтобы выйти с территории дворца, понадобилось время. Мик даже не думал, что к выходу придётся шагать так долго. Город взял дворец правительницы в полукруг. Сразу за воротами, где стояли молчаливые стражники в блестящих кирасах, обнаружилась мощёная булыжником улица. Над головой, в зените, висело солнце. Кайра приставила ладонь козырьком к голове. Поглядела вправо, затем влево. Улица пустовала.

– Бушприт твою в компас! Да я гляжу, тут оживлённые места! – саркастически заявила Кайра. – Прямо как возле Штундуса, где нас тогда потрепало!

Года три-четыре назад возле одного из незаселённых островов «Победитель» попал в сильный шторм, откуда вышел с переломленной фок-мачтой. Пришлось бросить якорь у Штундуса, чтобы поставить новую мачту. Оказалось, что возле берегов этого острова настолько гигантские скопления рыбы, что её можно практически руками ловить.

– Ты знаешь, где живут наши? – задал Мик риторический вопрос, ведь получить внятный ответ не ожидал.

Дочь Фаранда изначально бросили в тюрьму, вместе с остальными свободными моряками. Чуть больше суток она пробыла там, пока Брат Удачи не уговорил мать, чтобы жену поселили с ним.

Кайра совершенно по-мужски почесала щёку, словно на той имелась трёхдневная щетина. Поглядела вправо, затем влево.

– Чтоб мне подавиться водорослями, если помню куда идти. Ладно, это не проблема! Пошли!

Не дожидаясь ответа, она направилась налево. Мик двинул за пираткой. Она ему определённо нравилась в тунике. Глаз от ног жены он вообще не мог оторвать, точно в первый раз увидел. В какой-то момент вообще позабыл, куда и зачем направлялся.

Вдруг из ближайшего проулка выскочила стайка ребятни. С серьёзными лицами они пробежали мимо. Мик с Кайрой даже переглянулись, посмотрели им вслед. Брат Удачи пожал плечами, и они направились дальше.

Кайра ориентировалась в городе откровенно плохо. Оно и не удивительно, если учитывать, сколько она по нему успела побродить. Чем дальше отходили от дворца, тем больше людей встречалось на улицах. Начали попадаться лавки – с мясом, с хлебом, с овощами, со сладостями. Интересной особенностью оказалось то, что на многих домах была самым великолепным образом изображена Удача. В разных позах, разными способами – но неизменно улыбчивая, добрая и светлая. Естественно, что люди, насмотревшись на Удачу, которая всегда находилась у них перед лицом, сразу же узнавали Мика, чьё сходство с матерью всегда и всем бросалось в глаза. Правда, раньше его никто всерьёз не воспринимал как родственника Удачи. Теперь же все точно знали – он её сын.

Прохожие останавливались, глядели ему вслед, тыкали пальцами, перешёптывались. Девушки улыбались, чем неимоверно злили Кайру, ведь среди них попадались действительно хорошенькие.

– Если ещё хоть одна подстилка портовая начнёт строить тебе глазки, я её на флаг Врайра12 порву! – рыкнула дочь Фаранда после очередного любопытного взгляда красотки.

Мик деликатно прокашлялся, затем сделал тяжёлый вздох, предчувствуя недалёкие проблемы. Как он мог запретить симпатичным девушкам на себя смотреть?!

Не успели свободные моряки сделать и пяти шагов, как старушка, сидевшая на покосившейся скамье, спросила:

– Милок, а ты правда сын нашей Удачи?

– Правда, бабуль, – отозвался Мик.

– А правда, что ты можешь одним взглядом корабли топить, как наша Удача? – тут же задала следующий вопрос старушка.

Свободные моряки остановились. Переглянулись.

– Нет, бабуль, корабли я могу топить только пушками, – усмехнулся Мик.

Он обратил внимание, что вокруг начали собираться прохожие.

– А правда, что ты можешь кидаться огненными шарами, как наша Удача? – тут же задала старушка очередной вопрос.

– Нет, бабуль, неправда, – с лёгкой усталостью в голосе ответил Мик.

Быстро оглянувшись, он увидел, что вокруг собралось около двух десятков прохожих.

– А правда, что ты можешь развести воды и пройти по дну? – продолжала допытываться старушка.

– Нет, бабу… – начал Мик.

– Ты чего к нему пристала, треска старая? – вышла вперёд Кайра. – Тебе заняться нечем, крыса сухопутная? Так я тебе быстро придумаю работу, потрясёшь у меня костями!

– Фу! Какая гадкая! – демонстративно пренебрежительно фыркнула светловолосая женщина в бежевой тунике.

– Что ты тявкнула, камбала?! – Кайра рванулась к ней, совершенно по-мужски схватила за грудки, подняла над землёй.

Глаза женщины округлились, ничего подобного она от представительницы прекрасного пола не ожидала.

Мик тут же оказался рядом. Отцепил супругу от женщины в бежевом.

– Ты мне ещё попробуй хавалку открыть! – ткнула в обидчицу дочь Фаранда. – Я тебя на рее вздёрну, плавник тухлой акулы!

– Всё, мы уходим! – Мик подхватил жену под руку, поволок прочь.

– А ты правда можешь одним взмахом три головы срубить? – спросил усатый и высокий мужик. – А то про тебя столько слухов бродит! И один невероятнее другого!

– А про меня, кальмар тебя задери, ничего не бродит? – выкрикнула пиратка.

– И про тебя бродит, – насмешливо ответила девушка, которая ещё вряд ли даже была замужем. – Будто ты всю команду с лёгкостью обслуживаешь!

В толпе послышались смешки. Мик с Кайрой переглянулись. Брат Удачи отчётливо увидел лютую ярость в глазах жены. Вот-вот кто-нибудь умрёт. Впрочем, Мик готов был помочь жене – оскорбляя её, оскорбляли его.

И тут в его голове прозвучали слова матери: «…в моём городе ты обязан вести себя идеально. Никакого непотребства я не потерплю. Без колебаний отправлю на тот свет и тебя, и твою шавку бешеную».

Кайра стрелой бросилась к девушке. Точнее попыталась. Мик подхватил жену, закинул на плечо и направился прочь.

– Отпусти меня! – закричала пиратка. – Немедленно отпусти, я её порву! Муженёк, ты меня не слышишь, что ли?! Сожри тебя морская черепаха! Отпусти меня!

***

– Где-то близко уже, разрази меня гром! – пробухтела дочь легендарного Фаранда.

Свободные моряки шагали по Вириону, придавленные чувством поражения. Мик, конечно, пересказал супруге предупреждение матери. Кайра потом ещё несколько кварталов поминала дохлых китов, вонючих акул, кальмарьи кишки и абордажный лом. Постепенно успокоилась.

Прохожие продолжали обращать повышенное внимание на пиратского капитана, оказавшегося сыном Удачи. На одном из перекрёстков от группы детей отделилась девочка лет девяти, которая смело подбежала и спросила:

– Уважаемый пират, а вы правда пират?

– Хочешь, в плен тебя возьму? – Мик состроил грозную физиономию, выставил перед собой руки, сделал вид, что попытался схватить девочку.

Смелая девчушка с визгом бросилась прочь. На лицо Брата Удачи тут же выбралась улыбка.

– Плохие слухи о нас ползут, чтоб мне сблевать ядовитой медузой, – подумала вслух Кайра.

– О нас? – с усмешкой поглядел на жену Брат Удачи. – Ничего плохого о себе не услышал.

– Ах ты, печёнка дохлой каракатицы! – дочь Фаранда точно хищная кошка стремительно бросилась на мужа.

Реакция Мика оказалась не менее стремительной. Он мигом отошёл в сторону, перехватил пиратку так, что прижал её спиной к себе.

– Я тебя порву! – голосила пиратка, дёргаясь и пытаясь вырваться. – Слышишь, кальмар сушёный?!

Конечно, подобное представление посреди улицы привлекло взгляды всех прохожих.

– Угомонись! – точно хищник рыкнул Брат Удачи. – Мы привлекаем ненужное внимание! Или тебе жить надоело?!

Дочь Фаранда перестала дёргаться и сопротивляться. Мик несколько мгновений выждал и отпустил её.

– Чего уставились, прощелыги палубные? – рыкнула Кайра на зевак. – Семейных ссор никогда не видели?!

Мик взял жену под руку, повёл прочь.

***

– Где-то близко, кальмар тебя задери, – сказала пиратка, остановившись на перекрёстке, и повертев головой.

Она уже ткнула рукой, чтобы показать налево, когда справа свистнули. Мик с Кайрой моментально узнали этот свист, так как много-много раз его слышали. Повернув головы, увидели шагавшего к ним абордажника по прозвищу Малыш.

– Уже и не думал вас увидеть! – сказал Байтарас, подойдя к супругам. – Думал, что всё, знатными людьми стали…

Бывший хозяин трактира носил сине-белые штаны, да такого же цвета рубаху. Ожидаемо он стал моряком, поэтому одевался по чтимому на Вирионе кодексу.

– И мы тебя рады видеть, недоумок палубный! – расплылась Кайра в такой улыбке, от которой даже соскочившее с её губ оскорбление не казалось оскорбительным.

– Я как раз направляюсь в одно хорошее место, – заговорчески сказал Малыш. – Не хотите со мной? Стаканчик-другой пропустить? Поесть? Да новостями поделиться? Лично у меня есть, что вам рассказать…

– Веди, – немедленно сказал Мик. – Новости – это то, чего мне уже всерьёз стало не хватать!

***

Кабак оказался уютным. Мик сразу понял, почему Малыш ходил именно сюда. Это место напоминало то заведение, которое принадлежало Байтарасу на Пунпуре. Вдобавок здесь работала его свояченица, сестра жены, рыжеволосой Тии.

Под потолком горело три маленьких люстры со свечами. Половина из них, правда, уже требовали замены. Витал приятный запах парафина и ладана. Между больших и красивых резных столов сновали официантки. Почти за каждым из них кто-то сидел – мужчины, женщины. В сине-белом, коричневом, белом. Часто за одним столом, даже разговаривали. Ни одного забулдыги, которыми славились подобные места, Брат Удачи не заметил. Всё выглядело мирно, благородно и абсолютно непривычно. Прямо идиллия, а не кабак.

Каждый из посетителей привычно бросил взгляд на вновь пришедших. Обычно всем хватает одного мазка, однако в этот раз весь кабак смолк и уставился на гостей. Все взгляды сошлись на сыне Удачи. Конечно же, все и сразу его узнали. Да и как не узнать, если одну из стен кабака занимала фреска, на которой Удача лучезарно улыбалась, а её светлые распущенные волосы развевал лёгкий ветерок. Сбоку от неё светило солнце, а за спиной располагался луг со стогом сена.

Беглецы с Пунпура в полной тишине опустились за один из немногих свободных столов. К ним тут же подошла официантка. Зал кабака медленно начал возвращаться к привычному словесному бурлению, да стуку ложек.

– Гренки на всех, вашего пива. На всех. И колбасы. Тоже на всех, – заказал абордажник, не посоветовавшись.

Когда официантка отошла, он пояснил.

– Вы сейчас попробуете гренки, пиво, колбасу… А потом скажите мне «спасибо». Здесь лучшие на Скарре гренки, колбаса и пиво!

Мик с Кайрой переглянулись, но комментировать не стали. Их интересовало совсем иное – информация. Они будто прожили месяц тюрьме. Прислуга с ними не общалась. Как призналась Кайре одна из горничных, им под страхом смерти запретили разговаривать с гостями, исключая стандартных вежливых слов, или необходимых просьб. Вероятно, ввиду этого приказа, Мик с Кайрой почти не встречались с прислугой.

Удача тоже не баловала сына с невесткой рассказами. Она лишь требовала их. В итоге получилось, что Мик с Кайрой даже не очень сильно представляли, куда попали, что здесь происходит, куда делась их команда, кто из них выжил, как выбраться с острова и нужно ли вообще выбираться.

– Малыш, рассказывай, – попросил Мик, и тут же уточнил. – Всё рассказывай, что случилось после нашего прибытия. Мы точно из тюрьмы выбрались, ничего не знаем. Однако у меня есть подозрение… точнее предчувствие… что всё очень печально.

– Проклятье медузы! И у меня! – поддакнула пиратка.

Байтарас поглядел по очереди на супругов. Тяжело вздохнул. После начал:

– Почему-то я так и думал… Ладно. Значит, после того, как я очнулся…

За следующие несколько часов он пересказал всё, что произошло с беглецами из Пунпура, пока Мик с женой находились во дворце Удачи.

***

При крушении «Резвого» выжили не все. Многие погибли. Кто-то не выплыл, кого-то смыло, кто-то умер от ран ещё до прибытия местных жителей. А кто-то скончался от ран уже в тюрьме, так как поначалу никого не лечили. И даже не кормили. Около недели, пока Мик с Кайрой приходили в себя, имея вдоволь пищи и отдыха, над остальными беглецами с Пунпура откровенно издевались. Давали лишь грязной, заплесневелой воды, которой, впрочем, все были рады.

А потом, в какой-то момент, всё резко переменилось. Их начали кормить – причём сытно и вдосталь, стали выводить на прогулку. Кому ещё требовалась медицинская помощь – получили её.

Мик сразу смекнул, что это произошло после его первого обстоятельного разговора с Удачей. В тот день он впервые долго беседовал с матерью. В тот день впервые отчётливо понял – мать она для него лишь условно, на самом деле эта женщина опасна. В тот день он сказал, что будет с ней сотрудничать и всё-всё подробно расскажет не только о себе, но и о том мире, откуда сбежал. Видимо, лишь после этого Удача смягчилась к спутникам неожиданно нагрянувшего сына.

Затем Байтарас поведал, что их переселили, вначале, в огороженный барак на краю города. Там им предоставили небольшую территорию для прогулок, вдоволь еды, но покидать территорию обитания запретили. Затем, постепенно, жизнь начала меняться к лучшему. Каждый день к ним приходила комиссия, которая распределяла людей по домам Вириона. Вначале отселяли семьи, затем принялись за одиночек. Каждому находили работу, подходящую его талантам и умениям, или, на худой конец, какое-нибудь дело. Всех детей определили в школу, где с ними обращались, как и полагается – строже некуда. Били хворостинами за неправильные ответы, да ставили коленями на горох за баловство – в общем, всё, как в лучших учебных заведениях Скарры. Подростки уже имели право выбора. Те, кто хотел учиться какому-то ремеслу – пошли учиться. Кто не желал учиться – пошёл работать. Последних оказалось большинство.

Время потекло быстро. Новые дела, новый быт быстро всех замотал, закрутил и увлёк. Прошлые приключения вспоминались с трудом. А о Мике с Кайрой уже почти никто не вспоминал, свято уверовав, что у тех теперь всё лучше, чем у кого бы то ни было. Ещё бы… Оказаться сыном королевы, да ещё и легендарной Удачи… При таком раскладе, по мнению абсолютного большинства, жизнь плохой быть не может!

Весть о том, что к Удаче пожаловал сын, моментально разнеслась по всем землям. Правда, Байтарас уточнил, что однажды за ужином случайно услышал слова одного старца, который упомянул, что это уже третий раз, когда к Удаче прибывают её дети. О том, что случилось с двумя предыдущими, он не помнил – давно дело было, ещё в его молодости.

Из рассказа абордажника Мик понял, что никого на острове, почему-то, не удивляет возраст правительницы. Для всех ныне здравствовавших она была всегда. Всегда она была и для их родителей. Даже для бабушек с дедушками она была всегда. Люди столько не живут, сколько правила Удача. Собственно, история гласила, что никто, кроме Удачи, никогда не правил и править не может. Даже этот факт никого из местных жителей почему-то не смущал. Когда долго живёшь в ненормальности – перестаёшь её замечать, она становится нормой.

В последнюю очередь Байтарас перешёл к собственной персоне. Его жену, рыжеволосую Тию, поставили управлять увеселительным домом, как на Вирионе назывались места, где женщины торговали собственным телом. У Байтараса с Тией даже скандал на эту тему случился, но жена сумела убедить абордажника, что в её задачи входит только и исключительно управление заведением, а девочек и женщин, готовых отдать себя в безраздельное пользование, во все времена имелось в достаточном количестве. Нашлось их немало даже среди тех, кто выжил после крушения «Резвого». Некоторые из них были замужем, но мужья против ничего не имели – они изначально знали, кого взяли в жёны. Другие лишь собирались найти в таких местах себе новых спутников жизни.

Самого Байтараса определили рабочим на промысловое судно. Торговлю Вирион вёл только с островами, находившимися под контролем Удачи. Малыш рассказал, что с удивлением понял, будто местные считают, что на Скарре кроме них никто не живёт. Прибытие «Резвого» оказалось объяснено одним из высокопоставленных чиновников, как пробой временного измерения, отчего люди с параллельной Скарры попали на настоящую Скарру. Мик плохо понял, какую именно чушь навесили на уши жителям – факт состоял в том, что это в принципе делалось.

При этом недовольство не проявлял никто. Байтарас это тоже подметил. Народ в массе своей, радовался жизни. Бывали, конечно, смерти, несчастные случаи, создававшие горевавших родственников. Даже грабежи с убийствами иногда случались, но маленькая тюрьма, в которой побывали свободные моряки, по заверению Байтараса, не была заполнена и на четверть – в основном в её камерах сидел воздух.

Мик ещё мало понимал в управлении Вириона, но догадался, что оно кардинально отличалось от того, на чём привыкли строить власть правители известной ему Скарры. Удача нашла какой-то иной способ. Все жители довольны, ведь у них всё донельзя стабильно – в достатке еда, оплата труда одинакова для всех, но каждый не занимается тем, чем желает – а работу назначают.

Первое, что бросалось в глаза – стабильность. Она чувствовалась во всём и везде. Даже правила островом уже много поколений одна и та же женщина. Куда уж стабильней?!

К тому моменту, как давний знакомый Мика и Кайры закончил рассказ, стол уже давным-давно пустовал. Причём, второй раз. Гренки с колбасой и вправду восхитительны. После первой заказанной порции пришлось дозаказать вторую. Пиво чуть подвело – оно оказалось донельзя лёгким. Однако в этом имелся и своеобразный плюс – люди не боялись его пить помногу.

Посетители за столиками часто сменялись. Люди реально приходили в это заведение есть, а не напиваться, к чему привыкли свободные моряки.

Кайра уже полулежала на столе. Дочери легендарного Фаранда приходилось прикладывать титанические усилия, чтобы слушать рассказ Малыша. Мик и сам чувствовал накатившую сонливость. Он объелся. Некоторые свечи прогорели, но менять их не спешили, будто ждали, чтобы потухли вообще все. На полутёмный зал опустился сумрак.

Байтарас тоже, судя по всему, устал. Его начало клонить в сон. Он вдруг поднялся. Отряхнул сине-белые штаны от крошек.

– Всё, сыновья и невестки богинь, мне пора. И так с вами тут засиделся. От капитана влетит.

– Мать твоя каракатица! – очнулась от полудрёмы Кайра. – Меня тут, вообще-то, никто не спрашивал, хочу я быть невесткой целой Удачи, или нет! Понял, акула пресноводная?! А я, между прочим, не очень-то и хочу. На дне я видела эту Удачу!

Последние слова она произнесла крайне неудачно. В этот момент зал резко затих и звонкий голос пиратки донёсся до каждого уголка. Конечно, каждый посчитал своим законным правом поглядеть на ту дерзкую и глупую натуру, решившую произнести: «На дне я видела эту Удачу».

Байтарас тут же опустился на скамью, чтобы не привлекать лишнего внимания. Кайра едва не выкрикнула: «Чего уставились, моллюски сушёные?». Остановило, что Мик взял её за руку и сжал, призывая к молчанию. Это было самым верным решением. К ним все быстро потеряли интерес, вернулись к прерванной трапезе.

Байтарас долгим взглядом посмотрел на дочь Фаранда. Уже открыл рот, сказать, что думает об очередной её выходке, когда его глаза неожиданно вспыхнули. Он перевёл взгляд на Брата Удачи.

– Слушай, Мик, а куда твоя мать собралась направить боевой флот? А то тут такие дикие предположения бродят, что я уж и не знаю…

Мик почесал щетину на подбородке, задумчиво глядя в каменную стену.

– А вот отсюда поподробнее, – попросил он. – Самое интересное, ты, оказывается, так и не рассказал.

– А чего тут подробнее?! – пожал плечами Малыш. – В бухте Надежды, это там, – ткнул он в одну из стен. – Собирается флот. Все поговаривают, что придётся от кого-то отбиваться. Что идёт какой-то неведомый враг. В общем, много чего болтают. Вот я и хотел узнать. Не Наровин ли случаем идёт? И не пора ли нам тогда дальше делать ноги?

– Я знаю не больше твоего, – ответил Мик. – Однако разобраться очень и очень хочу. И разберусь. Буду держать тебя в курсе. Связь с нашими не теряй. Может быть, придётся ещё раз брать корабль и убегать отсюда так же, как и с Пунпура.

– Понял, Мик, – серьёзно кивнул Малыш, а в следующий миг поднялся. – Всё, мне правда пора. Надо бежать.

***

От кабака супруги отправились в сторону, указанную Байтарасом. Правда, найти бухту Надежды так сразу не вышло. Пришлось трижды спрашивать дорогу. Благо уже вечерело, дневной зной спал, и на улицах стало заметно больше народа.

В поведении людей ничего не изменилось. Практически каждый с первого взгляда узнавал Мика, отчего внимание к нему оказалось повышенное. Радовало одно – никто не пытался лезть с разговорами. Все лишь смотрели во все глаза, а самые бесцеремонные тыкали пальцами.

Наконец, свободные моряки подошли к большим деревянным воротам, которые остались распахнуты. Возле входа в город находилась пустовавшая караульная будка. Сразу за воротами начинался лес, в который уводила широкая, вытоптанная тысячами ног, тропа.

– Мать их каракатица! – усмехнулась Кайра. – Зачем здесь вообще ворота и будка караульного, если всё распахнуто настежь?! Осьминоги трюмные! Воблы сушёные!

Кайра ещё несколько минут шла и ругалась на тех, кто бросил ворота города распахнутыми и без охраны. Ругалась, пока не увидела белку, сбежавшую по стволу дерева, а потом нагло и дерзко перегородившую дорогу пиратке. Белка стала на задние лапки, поглядела на девушку с таким выражением, будто хотела спросить: «Где моя еда?!». Видимо, люди в этом месте любили белок, подкармливали их, поэтому никакого испуга в глазах и действиях зверька не наблюдалось.

– Что это за тварь?! – замерла Кайра.

В первый момент Мик подумал, что жена шутила. Поэтому и сказал:

– Ядовитое чудище. Один укус или порез гарантирует смерть. Противоядия нет.

– Что нам делать, Мик? – дочь Фаранда не сводила глаз со зверя, сидевшего перед ней.

Брат Удачи отчётливо расслышал в голосе супруги страх, вперемешку с решительностью. Тут-то и понял, что жена не шутила, когда спрашивала о животном. Как это ни удивительно, она действительно никогда не видела белку. Впрочем, это нельзя даже назвать удивительным. Она выросла на корабле. Она всю жизнь прожила на корабле. На берег сходила лишь по необходимости, и большую часть этого времени проводила в городах. А в тех книгах, которые ей довелось читать, ничего о белках не говорилось.

– Если эта тварь бросится, то предлагаю бежать … – начала дочь Фаранда, но закончить не успела.

Мика скрутило от хохота. Он опёрся на колени, не в силах сдерживаться. Хохотал так, что задыхался. Из глаз брызнули слёзы. Он вообще с трудом удерживался, чтобы не упасть – ещё никогда-никогда и никто его так сильно не смешил.

Белка от такой непонятной ерунды, как смеющийся до слёз легендарный пиратский капитан, да ещё и сын Удачи, поспешила ретироваться обратно на дерево.