Паломничество с оруженосцем

– Может, узилище ему на пользу пойдет: по меньшей мере, пить там перестанет, – сказал добродушно отец Евгений.

– Вы сами были в тюрьме?.. – спросил Андрей сухо, но тут Борисыч перебил его:

– Эта солонка не из Германии случайно? Я видел такие же, немецкие: старички, старушки – солонки, перечницы.

– Нет, это наши умельцы делают.

– Надо же, – удивился Борисыч, – какое мастерство!

– У меня к вам просьба, отец Климентий, не подавать на того безумного заявление. В тюрьме он погибнет окончательно.

– А если здесь погибнет кто-нибудь невинный! – вдруг поднял свое пылающее гневом лицо отец Клим. – От него житья нет! Братья на рыбалку собрались, пошли на огороды червей накопать – он выдумал, что они там за женщинами в бане подглядывали. И вся деревня теперь гогочет, а они из дому выйти не могут!..

– И все-таки я вас очень прошу не подавать на него заявления: к чему умножать зло, – проговорил Андрей. – Мы ведь не можем знать, что с ним и с нами будет. Может быть, он увидит, что вы его прощаете, и сам образумится…

– Вот и я о том же: неисповедимы пути господни – и завтра мы снова обретем брата, – возбужденно заговорил отец Александр, на девичьих щеках его выступил пятнистый румянец; глаза, навыкате, заблестели, он сглотнул по-лягушачьи и моргнул: – Ах, какая благостыня снизошла, – брат Клим, прости!

– Отец Александр у нас навроде Алеши Карамазова: последнего злодея готов простить, – засмеялся игумен. – Ну что, давайте попытаем. А? Отец Климентий? Давайте еще раз попросим у господа нашего терпения и поддержки, – может, и вправду образумится, а? Как считаешь, Клим?

– Я считаю: горбатого могила исправит, – проговорил тот, глядя в стол. – Поступайте как знаете…

– Вот и хорошо – что все хорошо! – воскликнул отец Александр. – А я все-таки завтра же навещу его в урочище. Это я уже решил, и не отговаривайте уже! И снесу ему просвирку…

– Лучше вина ему снеси, – сказал отец Клим.

– И не вздумай, отец Александр, – забеспокоился настоятель. – Я тебя туда не отпускаю. Вы что! На мне такая ответственность – тогда лучше пусть его милиция забирает. Пиши заявление, отец Климентий!..

– Ну нет, – сложил молитвенно отец Александр костистые пальцы, глотая и моргая. – Такая благостыня, такая – не порочьте!.. Так сейчас хорошо было, будто ангел пролетел. Не пойду я туда – я и сам уже передумал: зачем я туда пойду?..

– Ну, вот и ладушки, – проговорил, потирая ручки, настоятель. – Так тому и быть: прощаем.

– Так вы обещаете, что-о… этот случай останется без последствий? – спросил Андрей в совершенном недоумении.

– Достаточно одного простого уверения, – произнес со значением отец Евгений. – Но только этот случай, если же безобразие повториться… – он развел руками.