Школа боевой магии. Том 3

В окне играли лучи восходящего солнца. От вчерашнего катаклизма не осталось и следа. Точнее, следы-то были – вывороченные с корнем деревья, обломанные ветки на тротуаре, у торгового комплекса напротив сорвало крышу… Но снег уже растаял и солнышко светило ласково, словно бы извиняясь за вчерашнее.

А в новостях говорили про аномальное изменение погоды, и что, благодаря карантину, жертв среди населения нет. Пострадали только припаркованные автомобили, строения, насаждения… Ущерб по предварительным оценкам составил…

Я слушал новости, смотрел в окно на вывороченные и поломанные тополя и клёны, вспоминал древесницу и мысленно просил у неё и у павших деревьев прощения. Мы стали причиной разрушений, это факт.

К торговому центру подъехала аварийная машина – она дико смотрелась на фоне безлюдных улиц, невольно притягивала внимание.

Я повернулся к Григорию Ефимовичу, он тоже наблюдал за машиной. И я вдруг понял: когда мы появились на улице, мы вот так же притягивали все взгляды в округе. И если выйдем, то снова притянем…

Получалось: мы перебрались из избушки Бабы-яги сюда, в штаб-квартиру, но мало что изменилось – руки у нас по-прежнему связаны.

Сами собой всплыли в памяти ухмылка Чернобога и надменный взгляд Мораны.

Морана… Я вспомнил рассказ Григория Ефимовича о том, как она с Чернобогом пришла в деревню, как там начали болеть и умирать люди. И догадка пронзила меня.

Я повернулся к Ефимычам с вопросом, но не успел задать его.

– Да, – подтвердил Григорий Ефимович мои мысли. – Скорее всего это дело рук Мораны.

– Ага, – влезла в разговор Вера Павловна. – Болезнь в народе так и прозвали: моранкой. – Хозяйка зажгла газ под чайником и добавила: – Завтракать придётся по очереди и… – Вера Павловна замялась.

– Говорите как есть, – попросил Григорий Ефимович.

Она вздохнула и поделилась:

– Запасы у меня, конечно, имеются, но… И в магазин не сходишь. А волонтёры… Наверняка где-то фиксируется что, кому и сколько привозят. А нас тут двадцать два человека, включая меня. Да и котика, живую душу, голодным не оставишь…

– Подтянем пояса, – успокоил Григорий Ефимович и добавил: – Извините, мы доставили столько хлопот.

– Пустое, – отмахнулась хозяйка. – Не толпитесь на кухне, я позову, как готово будет. Помощника только дайте. Или двух…

Марина с Риткой остались хозяйничать. Вера Павловна выдала им продукты, и мы вместе с ней перешли в большую комнату – Григорий Ефимович попросил её снова и подробно рассказать про обстановку в городе. Мы, конечно, раньше уже обсуждали с нашей хозяйкой ситуацию и слушали новости по телевизору – так сказать, официальную версию, но сейчас нужна была вся информация. Вдруг какие-то важные детали пропустили?..

Картина складывалась следующая. Первые больные появились дней через пять после теракта. И сразу тяжёлые. Наступал прогрессирующий паралич, который быстро добирался до дыхательной мускулатуры. После чего без аппаратов искусственной вентиляции лёгких – амба! Но самое главное, болезнь оказалась очень заразная. Больницы переполнились. Сами врачи начали болеть… Дальше хуже! Народ помирать стал. Морги забиты, люди в отчаянии… Радим Ефимович объявил чрезвычайные меры. Люди выступали против карантина, но куда деваться – умирать ещё больше не хотелось.

Сразу же подключились учёные, выяснили, что причиной заболевания является мутировавший вирус пчелиного паралича. Болезнь прозвали «Пчелиный грипп». А в народе, как сказала уже Вера Павловна, – моранка, потому что «мрут пачками, как скошенные».

В новостях несколько раз повторяли, что власти ищут источник заражения и не исключают намеренное заражение населения – злонамеренный ход отчаявшейся оппозиции и просили граждан сообщать обо всём подозрительном.

Ну и конечно же в новостях много говорили о мерах профилактики, о средствах индивидуальной защиты, о необходимости дезинфекции…

Надо отдать должное Радиму Ефимовичу, нашему бессменному президенту, организовали всё быстро. Кто не хотел сидеть дома, платил огромные штрафы. Особо буйные отправились в тюрьму. Это здорово остудило горячие головы.

Быстро наладили быт. Студенты Академии магии стали волонтёрами – ребята, учащиеся на факультете магии состояний, доставляют продукты и лекарства, а ребята с факультета коммуникаций сидят на телефоне доверия, разговаривают с теми, кому тяжело даётся карантин.

По улицам постоянно ездят патрульные машины, напоминают про то, что нужно сидеть дома. По телевизору, радио и интернету только про пчелиный грипп и говорят, мол, исследуют, лекарство вот-вот изготовят… Сводки заболевших и умерших каждый день передают…

Вера Павловна рассказывала, а я слушал и думал о своём. Уже сентябрь. Я мог бы быть студентом Академии магии. Как раз собирался поступать на факультет состояний, а значит, работал бы сейчас волонтёром и свободно передвигался по городу.

Мысль о свободном перемещении мне очень понравилась. В своих фантазиях я легко нашёл Сан Саныча, разделался с ним и уже освобождал из заключения родных и товарищей, как вдруг осознал, что в комнате повисла тишина.

А когда понял, что все молчат и смотрят на меня, усмехнулся.

– Что? – спросил Григорий Ефимович. – Светишься весь, вот-вот вспыхнешь…

– Да так, – небрежно отмахнулся я. – Идейка нарисовалась.

Идея, конечно, была безумная. И пока нереализуемая – от слова совсем. Плюс, непонятно, как это можно использовать, но, блин, я бы в это поиграл!

Не дожидаясь вопросов, я выдал:

– А почему бы нам не стать волонтёрами?

– Волонтёров специально регистрируют, проверяют… – начала объяснять Вера Павловна.

Но я, озарённый мыслями, не видел препятствий. Точнее, я в их сторону даже не смотрел. Потому что сидеть в четырёх стенах и ждать с моря погоды – эдак скоро в петлю полезешь!

– Если надо зарегистрироваться, значит, зарегистрируемся, – пожал я плечами, мол, фигня вопрос.

– Похоже, ты вконец охренел, – с восхищением глядя на меня, сказал Николай.

Я ответил:

– Уж всяко лучше, чем жрать хозяйские припасы!

Парни зашумели, переваривая моё предложение, но меня не колыхало, чего они решат. Я знал: на месте сидеть не стану. Не для того я в горящую печь лез, чтобы сидеть просто так.

– Глянуть бы хоть одним глазком на волонтёрский пропуск, – задумчиво проговорил Дмитрий.

– Это-то не проблема, – ответил Эдуард. – Думаю, образцы в сети найти можно.

– А что тогда проблема? – спросил Николай.

– Скорее всего там защиты стоят. Была бы только эпидемия – один вопрос. Но тут, если я правильно понимаю, плюсом спецоперация по поимке нас. Поэтому обязательно стоят защиты. И не про все сможем найти в открытой информации.

– Может, покопаешься? – предложил Дмитрий.

Григорий Ефимович с Борей, да и все мы внимательно слушали разговор. Я вспомнил, как однажды Эдуард говорил о том, что они наблюдают за девятым отделом, мониторят команду Сан Саныча. В тот раз их слова во мне никак не отозвались, а тут я вдруг осознал, что возможно ребята неплохие программеры. Эдуард-то точно!

Пока парни советовались, Вера Павловна встала и молча ушла в свою комнату – одну комнату мы решили оставить полностью за ней, хоть она и протестовала поначалу.

Через минуту она вышла с ноутбуком и протянула его Эдуарду.

Он бережно принял компьютер и с нежностью погладил его. Открыл, нажал кнопку включения и на засветившийся экран с нежностью сказал:

– Жив, курилка! – и пояснил уже для нас: – Это мой старый ноутбук, я отдал его тёте Вере, вдруг пригодится когда.

– Вот и пригодился, – Дмитрий похлопал Эдуарда по плечу. – А ты продать хотел…

Эдуард, поглаживая корпус, счастливо улыбнулся в ответ.

Ноутбук загрузился, и Эдуард открыл браузер.

– Ты поосторожнее, – попросил Дмитрий. – Вдруг они отслеживают трафик?

– Замучаются! – возразил Эдуард. – На карантине все сидят в интернете, наверняка сети гудят от натуги. Но я понял тебя, напролом лезть не стану. – И, запуская программу, добавил: – Умный без шапки-невидимки в интернет не полезет, умный сначала запудрит мозги отслеживающим программам…

Начал Эдуард с соцсетей – с открытой информации, и я, наблюдая за ним, вдруг осознал, как сильно отличаются страницы разных пользователей. По публикациям на стене, сохранённым картинкам и по фотографиям можно многое сказать о человеке, о его характере и об увлечениях. Я раньше слышал подобное, но сейчас прямо увидел, что так и есть.

Эдуард быстро нашёл волонтёров – народ делился на своих страницах заботами и трудностями работы в условиях карантина. Некоторые бравировали опасностью…

Я смотрел на них и думал: им бы оберегами озаботиться! Ситуация-то не просто медицинская, но и магическая. Надо же до чего образование дошло: студенты академии магии, и ни один даже не заикнулся про оберег…

Нашлись и фотографии пропусков. Не бумажки. Электронные браслеты – все необходимые данные о волонтёре хранились на чипе. Чип сопрягался с телефоном и на телефон приходила информация, по какому адресу какие продукты или медикаменты нужно доставить, адрес показывался на карте, выстраивался маршрут… И конечно же всё это, включая передвижение, передавалось на пульт.

Короче, засада!

Рассматривая фотографии браслета, Эдуард задумчиво произнёс:

– Даже если бы я смог влезть в базу данных и внести туда парочку новых волонтёров, нам негде взять браслеты.

– Плюс, телефоны… – добавил Арик. – Они зарегистрированы, а наши фамилии, как я понимаю, врагу известны. Так что свои, даже если бы они у нас сейчас были…

– Вот уж не думал, что когда-то скажу спасибо, – покачал головой Николай, – за то, что телефоны у нас ещё в школе поотбирали. А то мы бы их тут ка-ак разом включили и…

– …И сейчас уже сидели б в допросной, – согласился с ним я.

Снова в допросную я не хотел. Во всяком случае, не как допрашиваемый.

К тому же за время лесной жизни мы несколько отвыкли от телефонов. Вроде бы отвыкли…

– Да уж, – добавил Илья. – Не было бы счастья, да несчастье помогло.

– Ну, до счастья нам ещё очень далеко, – заметил Боря. – Кстати, будь я на месте Сан Саныча, я бы всех вновь зарегистрированных волонтёров взял бы на карандаш…

– Кстати, да, – согласился Арик. – Я бы тоже… На случай взлома системы. Поскольку первое, что приходит в голову – это взломать код и добавить волонтёров.

– Вот и не будем недооценивать врагов, – отозвался Эдуард. – Поищем другой вариант. А пока соберём информацию.

– А что у нас со статистикой по этому… как его?.. Пчелиному гриппу? – спросил Глеб.

Эдуард набрал запрос. На экране появилась карта Рувении, пульсирующая красным. Где-то красный был ярче, где-то бледнее. «Чистых» мест не наблюдалось совсем. При наведении курсора на населённый пункт появлялось три числа: всего больных, новых заражённых за последний день, умерших. И числа были не маленькими. В некоторых населённых пунктах светилась и зелёная строчка: выздоровевшие. Но таких было очень мало.

В гробовой тишине Эдуард отмотал страницу вниз, к комментариям.

«Маме койку поставили на лестничной площадке. Мама парализованная, задыхается, а ей не могут аппарат ИВЛ подключить! Сделайте что-нибудь!»

«Три дня скорая ехала… Это нормально?»

«Сыночек умер. Как похоронить? Тело не отдают…»

А потом Эдуард включил ролик, где измотанные врачи пытались подбодрить народ, призвать к терпению, объяснить, что паника приведёт только к ещё большим жертвам… Рассказывали, что делать, если появились симптомы…

Выходило: ничего. Ждать и верить, что повезёт. Потому что не всех положат в больницу. Только тех, у кого есть шанс выздороветь. Потому что иначе шансов не будет ни у кого.

И тут я осознал: если Сонька и родители заболеют в камерах Сан Саныча, им точно никакой помощи не будет. Я представил, как мама, папа и Сонька лежат парализованные и задыхаются… И задержал дыхание до предела, в попытке понять как это…

Представил и прошипел:

– Убью гадюку!

– Неплохой план убить саму смерть, – пробормотал Николай.

Он сказал тихо, но все услышали.

– Нельзя смерть убивать, – грустно вздохнула Агафья Ефимовна. – Нужна она.

Если бы кто другой сказал, я бы взорвался, но услышать эти слова от Лели… Я очень хорошо помнил, как они с Мораной смотрели друг на друга… Сколько неприязни было в их взглядах! А тут такое…

Не скажу, что это отрезвило меня, но задуматься заставило. Перед глазами встали толпы зомбаков… Ну уж нет! Пусть лучше мерзавцы попадают в Исподний мир, чем вечно бродят по улицам моего города! Даже огромное количество бессмертных светлых людей не смогут компенсировать яд нескольких мерзавцев, вечно отравляющих людям жизнь!

Эдуард тем временем отмотал страницу на начало и принялся внимательно изучать графики заболеваемости. Самый насыщенный красный был в столице.

– Видимо, заражение началось отсюда, – предположил он.

– Похоже на то, – согласился Боря.

– Гады! Сваливают всё на нас, а мы в столице и не были! – возмутился Николай.

– Мы были, – негромко сказал Дмитрий. – Сан Саныч всё рассчитал. Он делает из всех нас крупную преступную сеть, практически армию…

– Зачем ему? – спросил Илья.

– Это очевидно, – пожал плечами Боря. – Чтобы обосновать любые свои действия.

Повисшая тишина больно ударила в самую душу.

Снова глянув на экран монитора, я попросил Эдуарда:

– А можно зайти на страничку моей мамы в «Одноклассниках»? Там же показывают время последнего визита?

Эдуард кивнул, и мы быстро нашли страницу мамы. Последний визит был в тот день, когда я так опрометчиво открыл портал.

– Может, им просто интернет отключили? – попытался успокоить меня Арик.

Пока он говорил, парни выстроились в очередь – выяснить, когда их близкие были в сети.

Ни у кого не было посещений с того злополучного дня… Ни у кого!

Мне было больно, страшно и… И стыдно смотреть в глаза парням.

– Может, просто отключили интернет, – повторил Арик чуть громче.

Голос его дрожал, и я подумал, что теперь он скорее успокаивает себя, чем других.

Я очень хотел, чтобы он оказался прав. Но перед глазами стояла допросная со следами автоматной очереди на стене.

– В общем, как хотите, но я должен выйти на улицу! – сказал я Эдуарду. – Найдите возможность!

Глава 5

– Выйдешь, и что дальше? – спросил Боря.

– Достану этих гадов и бошки поотворачиваю! – заявил я.

– Ещё один опрометчивый поступок?.. – негромко спросил Григорий Ефимович.

И я бессильно опустился на пол.

Придавившую нас тишину вспороло нозящее мяуканье Дёмы. Он запрыгнул на подоконник и начал орать – требовать, чтобы открыли окно и выпустили его.

Арик, он был ближе, хотел забрать Дёму, но тот выгнулся дугой, вздыбил шерсть, выпустил когти и зашипел. Арик даже попятился от неожиданности. А Дёма с новой силой замявкал, мол, свободу котам!

– Что с ним? – растеряно спросил у меня Николай.

– А я откуда знаю? – ответил я, направляясь к сбрендившему коту.

– Выпустите кота, – сказала Агафья Ефимовна.

– Здесь четвёртый этаж! Куда выпустить? – возмутился я.

Я протянул к Дёме руку, но он ударил меня лапой, хорошо хоть не полоснул когтями… И заорал ещё громче.

– Открой окно! – приказала Агафья Ефимовна и добавила мягче: – Кот знает, что делает.

– Может, лучше в дверь? – спросил Илья.

Но Дёма в ответ встал на задние лапы, а передними потянулся к ручке, как будто ему надоело объяснять нам, тупым, и он решил открыть створку сам. И при этом продолжал истошно мяукать.

Не в силах больше выносить Дёмин сумасшедший ор, я заткнул уши, но это не помогло. И тут я вспомнил, какую какофонию развёл Дёма в казематах Григория Ефимовича, как дрожали стены в подвалах и скорее по наитию, чем размышляя здраво, шагнул к окну и повернул ручку.

Едва появилась щель, как моя рука дрогнула – четвёртый этаж! Если Дёма упадёт, то может переломать все кости… Но мой котёнок, мой маленький Дёма всунул в щель лапу. Я побоялся придавить и ослабил хватку. Дёма сунулся в щель целиком. Пришлось отпустить ручку. Окно распахнулось.

Дёма, задрав хвост, вышел на карниз, прошёл вдоль стекла, примерился и… сиганул на дерево, росшее неподалёку.

Это был тот ещё кульбит! Дёма не смог зацепиться за первую ветку, но она немного замедлила падение. Вторая была тонковата и не удержала котёнка. Третья оказалась достаточно толстой, и Дёма смог зацепиться.

Вскарабкавшись на ветку, Дёма уверенно направился к стволу и скрылся в желтеющей листве. Разок мелькнул среди листьев и потерялся за ветками.

– Я тоже так хочу! – нарушил молчание Николай.

– Сигануть с четвёртого этажа? – усмехнулся Артём.

– Нет, на волю, – уточнил Николай.

– Для нас есть дверь, – ответил ему Боря.

– И пожарная лестница на всякий случай, – добавил Эдуард. – Из комнаты тёти Веры.

– При техническом оснащении спецов, я думаю, пожарная лестница нас не спасёт, – вздохнул Боря.

И я был с ним абсолютно согласен.

– Это-то ладно… – задумчиво произнёс Глеб. – Но что случилось с котёнком? Почему он ни с того, ни с сего начал так вести себя. Он заболел?

Я, продолжая высматривать Дёму среди ветвей, ответил:

– Дёма котик особенный и временами поступает странно.

– Думаю, он отправился на разведку, – предположила Агафья Ефимовна.

– Тогда уж сразу один на один против Сан Саныча! – зло засмеялся Мишка.

Мне захотелось его придушить. Я даже представить боялся, что будет, если Дёма попадёт в лапы к этому монстру.

– Зря смеёшься, – оборвал Мишку Григорий Ефимович. – Кот у нас боевой! Это большое счастье, что он пошёл с нами!

– Ага, счастье! – продолжал ёрничать Мишка. – Сгинул кот! Нет его! С другой стороны, на один рот меньше…

Я не успел подумать, а мой кулак уже прилетел на встречу с физиономией этого недоделанного ценителя пожрать. Тот кубарем полетел на товарищей. И как ни странно, их сдуло с его пути. Тренировки сказались и тела отреагировали автоматически на приближающуюся массу? Или никто не захотел поймать его?..

А Мишка?.. Что с него взять? Я хорошо помнил, как на берегу Смородины Мишка появился с большим куском мяса на вилке. Сказал бы спасибо Николаю, что не остался навечно в мире мёртвых. Но видимо, что-то в его душе прогнило… Опять же – именно он украл мой оберег, ещё там в школе…

Я автоматически коснулся оберега у себя на шее.

Мишка, увидев мой жест, отполз подальше. Видимо тоже вспомнил тот случай.

И правильно что отполз! Пусть держится на расстоянии! Иначе причислю его не к тому списку!

Но Мишка Мишкой, а вот за Дёму я волновался сильно. Что произошло с моим хвостатым товарищем?

Я повернулся к Агафье Ефимовне и спросил:

– С ним всё будет в порядке?

Объяснять, кого я имею ввиду, не потребовалось.

– Не знаю, – ответила Агафья Ефимовна. – Но кот на улице привлечёт меньше внимания, чем люди. А если кто и будет наблюдать за котом, то как за котом. Кот на улице – что может быть естественнее.

– Сан Саныч знает про Дёму? – спросил Дмитрий.

И у меня по спине пробежали мурашки воспоминаний – допросная, рвущийся наружу Чёрный, тарахтящий Дёма и Сан Саныч, спрашивающий у меня, любит ли Сонька котят?

– Даже если и знает, – ответил за меня Николай. – Во-первых, Дёма с тех пор немного подрос, а во-вторых, что Сан Саныч всем кошкам в морды заглядывать будет что ли?

– Вдруг объявит кошек разносчиками заразы и прикажет уничтожить всех, – ответил Дмитрий.

Лучше б он этого не говорил. Теперь я вообще не мог сидеть на месте. Я готов был вслед за Дёмой прыгнуть на дерево.

– Я думаю, не стоит из Сан Саныча делать монстра, – ответил Дмитрию Григорий Ефимович. – Он, конечно, страшный человек, но вряд ли зайдёт настолько далеко.

– До теракта дошёл, – буркнул я и добавил: – Не удивлюсь, если и к эпидемии причастен…

– Может, он не догадывается, что Дёма не простой кот… – Агафья Ефимовна погладила меня по плечу.

– Да он на раз создаст ситуацию, когда жители сами всех кошек в городе уничтожат, бродячих уж точно, – сопротивлялся я.

– Ну, – включился Боря. – Уничтожать кошек сейчас некому, все сидят на карантине. А определить Дёму, ведущего разведку среди бродячих котов, даже Сан Санычу вряд ли в голову придёт.

Они успокаивали меня, я это понимал. Но внутри меня всё пылало. И не было Чёрного, который сказал бы: «Потухни» Не было рядом Дёмы, он своим мурлыканьем рассказал бы мне, что мы победим. Не было ни мамы, ни папы, ни Соньки. Никого рядом не было. Друзья только. И чужая квартира. И полыхать тут точно нельзя.

Пришлось самому брать себя в руки.

Чтобы отвлечься, я снова начал дышать на счёт. Но решил не собирать магию, а возвращать её в мир. И мир отозвался! Он наполнился надеждой!

Ощущение было вообще не логичное. Но я чувствовал: всё будет хорошо. Не просто! Но у нас всё получится!

Я повернулся к Эдуарду и спросил:

– Какие ещё варианты выйти на улицу могут быть?

Эдуард рассеянно глянул на меня и ответил:

– А вот даже не знаю. Этот пчелиный грипп реально та ещё дрянь. Не хотелось бы заразиться.

– С другой стороны, – включился в разговор Арик, – все люди сидят по домам. Заражать особо некому. – После паузы со вздохом добавил: – И некому помешать Сан Санычу разрушить купол.

Купол… Я про него подзабыл малость.

Ну не то чтобы напрочь забыл. Но он как-то отодвинулся на второй план – столько всего произошло за последнее время.

– Давайте посмотрим, какие у нас первоочередные задачи, – предложил Боря.

– Получить возможность свободно передвигаться по городу, – тут же отозвался я.

– И при этом не заразиться, – добавил Эдуард.

– Волонтёры же как-то не заражаются?.. – парировал я.

– А что, если мы… – перебил нас Арик. – Что если мы вызовем волонтёра? И посмотрим, как он защищается от заражения?

Боря хмыкнул и вопросительно посмотрел на Веру Павловну.

Та оглядела нас и ответила:

– Я специально на это внимание не обращала, но… Если всех вас закрыть в комнате, чтоб вы не высовывались, спрятать вашу обувь и всё такое… Можно попробовать. Но как наблюдать-то будете?

– Это просто! – ответил Николай. – Оставим с вами кого-нибудь из девчонок, мол, незадолго до карантина племянница или внучка из деревни приехала. Это и будет наблюдатель. И подозрений не вызовет.

Я слушал разговор и краем глаза поглядывал на Мишку.

Он сидел в стороне и вроде как слушал всех, но чувствовалось, что мысли его блуждают где-то далеко…

Пока я раздумывал, договорились оставить изучать волонтёра Ритку и Марину. Светлану решили спрятать вместе с нами, всё-таки её лицо было на афишах, и волонтёр мог её узнать.

Глянув на Григория Ефимовича и получив одобрительный кивок, Вера Павловна позвонила в службу доставки и попросила принести ей продукты: гречку и туалетную бумагу, а также хлеб, молоко, сливочное и растительное масло… В общем, список нормальный, но не настолько большой, чтобы привлечь внимание.

Оператор ей ответил, что в течение часа продукты доставят, и мы принялись по-быстрому наводить порядок. Решили, что не только в прихожей уберём следы своего присутствия, но и в большой комнате, и двери в неё из прихожей оставим открытыми, мол, пусто тут.

Ритка с Мариной в моей одежде, не новой, слегка потрёпанной, отстиранной у Бабы-яги, выглядели вполне себе по-домашнему. Ритка к тому же намочила волосы, типа только что после душа.

За входом в подъезд наблюдали из глубины комнаты. И когда на дорожке появился велосипедист с ярким коробом-рюкзаком за спиной, мы все спрятались в маленькой комнате.

Сказать, что было тесно – ничего не сказать! Но это фигня! Главное, чтобы даже половица не скрипнула, пока волонтёр будет передавать продукты.

Вера Павловна должна была потянуть время, а девчонки – рассмотреть как можно больше деталей. Но и сильно затягивать общение было нельзя – волонтёр не должен догадаться о нас. А тут, собственно, чихни, и всё насмарку!

Когда раздался звонок в дверь, я вздрогнул. Вроде и ждал звонка, а всё равно вздрогнул.

Вера Павловна открыла. Волонтёр поздоровался. Начали обсуждать заказ. Вера Павловна постоянно уточняла, переспрашивала. Молодой человек был корректен и вежлив.

Я из-за закрытой двери прислушивался к звукам, ловил каждый шорох и старался не дышать.

И тут… как по закону подлости, засвербило в носу. Так сильно, что не чихнуть было невозможно. Ну я и чихнул. Просто банально чихнул. Как в самом плохом шпионском романе.

Моментально повисла тишина. Я прямо представил растерянность на лицах Ритки с Мариной и Веры Павловны. Надо было срочно что-то делать.

Пока я раздумывал, Светлана крикнула:

– Тёть Вер, вы не видели, куда я подевала свою косметичку?

– Зачем тебе косметичка? – нашлась Вера Павловна.

– У меня там питательный крем, хотела после маски наложить, – отвечала Светлана, а сама в это время лихорадочно стягивала одежду, оставаясь в трусиках и бюстгальтере, накручивала на голову тюрбаном полотенце и намазывала лицо какой-то зелёной дрянью.