И шутя, и серьёзно…

О мультфильмах.

Иногда удивляюсь сама себе. Когда-то с огромным удовольствием смотрела мультфильмы. И кукольные, и, особенно, «рисованые». Мне это было очень интересно. А вот с некоторых пор рука спокойно начала «подниматься» переключить на другой канал в поисках знакомых старых добрых фильмов… И тогда сама себя мысленно спрашиваю: что же происходит? Или я стала консерватором, и поэтому каким-то образом сузился интерес, и теперь этот консерватизм автоматически управляет моим выбором? Но вот однажды, совсем недавно, буквально пронзила своей беспощадной правдоподобностью мысль: а, может, просто окончательно ушло от меня детство, с грустью помахав рукой на прощание, а я этого и не заметила…

Будни оперов.

Небольшой рабочий кабинет в полиции. Несколько шкафов, со стройными рядами папок на полках. Столы с компьютерами. Окна, как и положено, зарешечены. Пятеро оперов (Павел, Игорь, Дмитрий, Вячеслав и Валерий) ожидают время идти на утреннюю оперативку к начальнику. Кто-то чай пьёт, кто-то бумаги разбирает на столе, кто-то просто сидит, поглядывая на большие круглые настенные часы. Разговаривают.

Вячеслав сидел за столом. Оторвавшись от бумаг, как бы между прочим, посмотрев в сторону окна, сказал:

– Говорят, к нам в отдел начальником на замену Сергеичу скоро пришлют «Змея Горыныча»…

– Да ты что? – удивился круглолицый Игорь, едва не поперхнувшись чаем. Поморгал по-детски чистыми глазами.

– А кто это? – с интересом спросил Валера, самый молодой из этой пятёрки. Он недавно пришёл в отдел служить, поэтому не многих ещё знал.

– Не знаешь «Змея Горыныча»? – искренно удивился Вячеслав. – Не зря так его прозвали. На совещаниях он огонь и дым извергает. Это тот самый, который считает, что у опера должно быть в запасе две пары рук, и две пары ног. Вдобавок желательно иметь крылья, чтобы везде успевать… Пробка на дороге, – фыр-р, и полетел куда нужно…

– И ты правда думаешь, что такая странная конструкция точно сможет взлететь? – едва скрывая смех, с серьёзным лицом спросил Дмитрий.

– Это «Змей Горыныч» уверен, что взлетит, – невозмутимо серьёзно уточнил Вячеслав.

– Не оперативники, а какие-то летающие неопознанные объекты в человеческом виде, получается… – хохотнул Валера.

Ему нравился стиль общения старших товарищей, вот такой их юмор. Причём, иногда с совершенно серьёзным лицом. Валера порой терялся в догадках: серьёзно говорит, или шутит собеседник.

Старший опер Павел не разделил оптимизма своих подчинённых, и со вздохом сказал:

– Не знаю, как там насчёт НЛО, я не астроном, а вот по шее, вполне по-земному, получить от нашего Сергеича, – реально сейчас сможем…

– Ну, в этом я пока сомневаюсь… Как сказал бы Марк Твен: «-Слухи о предстоящем нашем наказании, в виде выговора, немного преувеличены». Я хоть и не Карлсон, пропеллера не имею, но кой-куда успел вчера слетать, кое-что разузнать… – с улыбкой весело возразил ему Дмитрий, крутясь на компьютерном кресле.

– Ну, вот видите, – «слетал»! Значит, не всё так страшно… – простодушно заметил на это Игорь, и поставил опустошённую кружку на стол, неторопливо смахнул рукой с груди мелкие крошки от булочки.

Старший опер посмотрел на часы, и снова вздохнул. Кашлянул, и негромко скомандовал:

– Ладно, хватит вам уже болтать, юмористы. Полетели, конструкции мои с крыльями и без, на оперативку!

О дружбе.

Как бы ни уверяли до хрипоты, что может быть дружба между разнополыми людьми, – никогда в это не поверю. Это абсолютно противоестественно человеческой природе, человеческой физиологии. Отношения тогда либо перерастают в нечто большее, и уже присутствует интим, (по факту – становятся любовниками), или каждый из «друзей» каким-то образом меняет свою жизнь. Либо прекращает отношения за ненадобностью, либо появляется вторая половинка для создания семьи.

Нельзя отрицать, что отношения между разнополыми людьми не могут быть на уровне просто знакомства. Конечно, могут. Например, приходится работать в одном коллективе, и им нужно общаться.

Дружбу людей одного пола я ставлю под большим сомнением. Скорее, это будут отношения «ты-мне, я-тебе». Слишком глубоко проросло в людях равнодушие к тому, что не касается лично, а тем более, если требуется потратиться материально, если потребуется приложить силы, потратить своё время для помощи. Кроме этого никто не отменял фактор элементарного соперничества. Особенно это проявляется в чисто мужском коллективе. Аналогично с природой, где побеждает более сильный, более выносливый и более приспособленный к жизни самец или самка.

Конечно же, нельзя исключать и то, что есть ещё, к счастью, люди, которые способны на какие-то жертвы ради другого, которые без сожаления или ожидания благодарности, идут на помощь. Но разве это дружба? Это побуждение совести, жертвенности во благо другого. Такой откликнется на зов даже совершенно незнакомого человека. Просто из-за внутреннего убеждения, что так нужно поступать.

Этикет и современное общество.

Что прежде всего важно, чтобы в обществе мнение о человеке было положительным? Правильно, то, как этот человек себя ведёт, какой у него стиль общения.

Как ни грустно, но соблюдение этикета сохранилось, в основном, в официальных кругах, соблюдается протокол в высоких кругах властей. Но даже и там, порой, это не всегда безупречно делается.

Этикет не просто так существует. Истинные общечеловеческие этические и духовные нормы, понятия, ценности, неизменны в любое время. Этикет – это лакмусовая бумага для проверки уровня культуры человека, уровня его воспитания. И прежде всего идёт из семейной среды. Не зря говорят, что ребёнок – лицо семьи. И эстетика вкуса должна прививаться прежде всего в семье. А вот воспитанием чаще всего родителям или нет времени заниматься, или у самих родителей, как говорил известный сатирик Михаил Задорнов, оно с нарушенным вектором.

Почему же всё больше появляется людей с нарушенной психикой, не умеющих себя вести в обществе? На мой взгляд – от бездуховности. От того, что многие ставят своё Эго выше других. Когда-то Змей искушал Адама и Еву в Раю, внушая им, что съев плоды с запретного дерева они станут как боги. С тех пор и стали некоторые люди считать себя достойнее, выше других, теряя разум от самомнения, роскоши, вседозволенности, безнаказанности. Другие же кто – поддался зависти первым, кто – депрессии от ощущения безнадёжности что-то изменить в своей жизни к лучшему, кто-то ожесточился на окружающий мир, а кто-то занял позицию наблюдающего потребителя. И сейчас Змей внушает, что заслуживает уважения тот, кто сумел растолкать локтями других и пробиться разными путями «вверх», а человек труда – второсортный, «не умеющий жить». И опять же, какие «корни», таково и «растение». Без твёрдого жизненного внутреннего стержня человек быстрее ломается. Жаль, что осознание слов «жизнь – не черновик, не перепишешь» иногда приходит слишком поздно. А помогает с молодости не сбиться «с курса», словно спасательный круг, как раз понимание и исполнение основных правил этикета, который поднимает человека выше по развитию. Но это принятие и исполнение должно быть искренним, не показным, идти от души, от сердца.

О фотографиях.

Прежде чем затронуть эту тему сначала поинтересовалась для справки. Получила вот такой ответ из лгромных закромов интернета: «Первые фотоаппараты в России появились в 1840-м году. Их сконструировал и произвёл ярославский дворянин Алексей Фёдорович Греков на основе французских опытов Ньепса и Дагера».

Когда смотрю на старые фото людей, людей из давно прошедших лет, веков, то наплывает какое-то внутреннее умиление, невольно восхищаюсь тем, какие черты лица у них. Это замечание относится в основном, и, в первую очередь, к представителям дворянского сословия, интеллигенции. Обращали когда-нибудь своё внимание на то, как готовились к съёмке в давние времена? Это было не просто сел, застыл на месте, не моргая. Это было целое событие, поскольку расценивалось как ответственное дело, требующее непременно художественного подхода. Как посадить для фото, какой фон сделать…

Чтобы сфотографироваться, люди, прежде всего, надевали лучшее из одежды. Дамы делали причёски, мужчины – подобающие чину и сословию стрижки. Делал это не парикмахер, а цирюльник. Так называли раньше того, кто приводил голову людям в порядок. В высшем свете у богатых людей был свой мастер, обслуживал во дворце, или в имении. Люди попроще чином посещали цирюльни. Сейчас уже не каждый молодой человек знает, что означает само слово «цирюльник».

Наряды для фотографии непременно должны были быть модными для того времени, с добавлением разных аксессуаров подороже. У знатных дам это, конечно, ажурные, сверкающие крупными и мелкими камнями тиары. А также серьги, бусы, колье, броши, кольца, которые нельзя назвать иначе, как произведениями ювелирного искусства. Как дополнение к образу мог быть украшенный бисером и ленточками веер из пышных перьев. И каждая знатная дама непременно должна была знать своеобразный «язык» этого предмета. Как вариант, на даме могла быть широкополая шляпа, украшенная цветами, бантом. У мужчин – мундир с наградами, или фрак, карманные часы на цепочке. Вместо привычных для нашего времени очков мужчины носили пенсне. И это слово, как и «цирюльник» теперь очень и очень редко упоминается. А ещё одно слово, которое было в то время привычным – «модистки», которые занимались изобретением фасонов и пошивом одежды.

Но самое главное, конечно же, – выражение лица, поза! Это уже идёт потоком изнутри. Сколько в ней видится аристократической помпезности, достоинства! Какая горделивая осанка, взгляд, полный благородства! Это вряд ли можно кому-то повторить, если внутри абсолютно пусто. Надо быть высокого уровня артистом, чтобы настолько правдоподобно изобразить естественную раскованность, лёгкость. Умели господа давних лет себя красиво «подать», что говорить…

Конечно, не сравнить с фото, где на снимке люди, допустим, из крестьян. Они выглядят, чаще всего, сосредоточенными, серьёзными, несколько «зажатыми», словно выполняют какую-то важную миссию, и боятся не справиться с ней, сделать что-то не так. Плюс к этому – внимательный, настороженный взгляд прямо в объектив фотоаппарата. Стеснялись, боясь показаться глупыми. Мол, и мы кой чё знам, сурьёзный народ, ужо не какие-то тама ярморошныя петрушки! А на деле выглядело всё это трогательной наивной простотой.

В любом случае, как не относись к ней, фотография – это, без всякого преувеличения, гениальное изобретение человечества, дающее нам возможность окунуться в прошлое, освежить воспоминания. Увидеть снова то, что уже никогда не вернётся…

Осенний парк.

Потихоньку облетела листва, бесстыдно обнажив деревья и кусты. Легла толстым жухлым слоем на просторные газоны. Оставшиеся листья один за другим, как пузыри, которые лопаются, отрываются, и, словно в грустном безмолвном вальсе, кружась, совершают свой прощальный полёт на стынущую землю. И только аллеи тёмными асфальтовыми лентами как ручьи растеклись по притихшему парку. Скамейки с ажурным металлическим орнаментом сиротливо пустуют без посетителей парка, и, словно бессменные часовые, стоят по обе стороны аллей. Качели, которые ещё совсем недавно взлетали в прозрачный простор летнего неба с веселящейся публикой, сейчас были уже скреплены длинной металлической цепочкой, и теперь печально покачиваются, скрипят, жалуясь на своё одиночество без людей. Пустует без детей и круг карусели, с застывшими на месте фигурками лошадок.

Скоро все эти развлечения занесёт снегом, и парк укроется единым белым покровом, уснёт до весны, чтобы весной снова, обновив краски, возродиться, ожить, и снова с готовностью принять посетителей.

Посещение театра.

Ещё когда стоишь в очереди у кассы за билетом, уже невольно начинаешь думать о предстоящем: начиная от того, что надеть по такому случаю, кончая тем, как потом возвращаться поздно вечером домой.

Спектакль, разумеется, будут играть артисты, а у тебя не меньше какого-то непонятного волнения. Задолго до назначенного времени одежда приготовлена, макияж тщательно нанесён, придирчиво оценён через отражение в зеркале. Выходишь из дома с таким внутренним трепетным ощущением, будто самой предстоит выйти на сцену.

И вот уже в театре. Изысканном Храме Мельпомены. Ярко искрится хрусталь люстр. На стенах – канделябры вычурной формы. Их отражение в больших зеркалах увеличивают освещение фойе. Широкие парадные лестницы, тихие разговоры пришедшей нарядной публики. Кто-то только подошёл к гардеробу и сдаёт верхнюю одежду, кто-то рассматривает портреты артистов на стене, кто-то покупает тоненькую програмку на память.

И вот слышится первый звонок. С какой-то торжественностью распахиваются двери в зрительный зал, и билетёрши в униформе начинают пропускать внутрь. Публика неторопливым потоком постепенно заполняет его, не спеша, без привычной городской суеты, занимая свои места. Традиционный бордовый занавес из обычного плюша, но, тем не менее, выглядит довольно роскошно. Скрывает то, что происходит на сцене, где идут последние приготовления к спектаклю. Шорох движения на сцене сливается с покашливанием, шорохом шагов и откидных кресел в зрительном зале. В оркестровой яме музыканты во фраках ещё раз проверяют настройку своих инструментов. Подаёт нежный голос арфа, сравнимый с озером, слышатся волнующие звуки скрипок, виолончели. Саксофон вывел короткую мелодию…

И вот, наконец, долгожданный третий звонок. Зажигаются софиты, а канделябры наоборот медленно гаснут. Раздаётся музыка, и половины тяжёлого занавеса, шурша, плавно расходятся в разные стороны, открывая сцену. Раздаются короткие аплодисменты.

Теперь остаётся лишь окунуться в действо, отдавшись во власть таинственной, изменчивой Мельпомены, и не скупиться на поддержку всем артистам уместными аплодисментами.

Вернувшись, переодевшись в уютный домашний халат, снова и снова припоминаешь моменты, которые вызвали яркие эмоции. Становится понятно, почему так манит к себе особый мир Театра, со всеми его страстями, интригами, восторгами, проказами героев пьесс, «с блеском лёгкой болтовни». И до конца понимаешь справедливость слов о том, что искусство – вечно.

О Любви.

ОНА приходит никогда не спрашивая разрешения войти в чьё-то сердце. Может войти внезапным вихрем, сметая на пути всё и вся, не терпя каких-либо преград. Нежданой гостье совершенно всё равно, как воспримет человек ЕЁ появление. Всё вокруг исчезает, кроме той, или того, ради которой или которого вдруг бешено заколотилось сердце. ОНА не приемлет никакого отказа, и без промедления безжалостно сжигает душу на костре страсти. ЕЁ мелодия – фламенко, танго. ЕЁ цвет – красный, малиновый. О, как не просто под воздействием этого урагана эмоций сохранить самообладание, и не потерять ориентацию в пространстве и времени! ОНА требует ппрерстью и безоговорочно отдаться без остатка! Это крепкий коньяк, пьянящий, и отбирающий всякую способность к сопротивлению. Это зной в разгар лета. Но действие ЕЁ чар краткосрочно, подобно извержению проснувшегося вулкана: сильный жар огня очень скоро превратит свою жертву в пепел, и ветер разметает его в разные стороны. Ураганная ЛЮБОВЬ – страстный танец на острие ножа, который ранит, и с этим невозможно совладать. Холодная сталь клинка не знает жалости, оставляя на сердце глубокие кровоточащие раны. А в итоге – полное опустошение, горькие слёзы, отчаяние… Однако, есть люди, которые желают прожить хоть всего минуту, но ярко, не тлея головешкой. Они становятся живыми факелами, озаряя своим огнём всё вокруг. Отсюда и появляются рассказы о Данко, Прометее, Раде, Кармэн…

А есть другая ЛЮБОВЬ, которая подходит тихо-тихо. Для НЕЁ не важно, сколько человеку лет, потому что Она вне всякого времени. Возьмёт мягко и осторожно за руку, и он или она оказывается в совершенно другом мире, волшебном мире исполнения фантастических желаний и чудес. Там, в саду, благоухающем невероятной красоты цветами, слышится вальс, или менуэт. Там встречаются глазами он и она… и превращаются в двух прекрасных белых лебедей. Именно эти птицы стали символом верности. Прикосновения друг к другу отзываются внутри сладкой истомой, прокатываются трепетной волной по всему телу. Как волнует кровь эта нега! Нежная зелень травы ковром стелется под ногами пары, бирюза неба зовёт в полёт, а Вселенная щедро осыпает искрящимися звёздами. Это чувство – как сладкое шампанское в сказочную новогоднюю полночь, которая будоражит душу, воображение. Это запах апельсин и шоколада из детства, когда каждый ещё наивно верит в любые чудеса. Как робка и трогательна ОНА, когда охватывает в первый раз! Когда человека ещё не покинуло детство – не решается надолго задержаться рядом, только коснётся слегка краешком: оставит в памяти косички девочки, тёплую ладошку, в которой тает подаренная конфета… А вот придёт юность, – тут уж никого не пропустит, каждого закружит в своём волшебном танце! ОНА ничего не требует взамен дарованной способности видеть огромную, беспредельную палитру красок окружающего мира, лишь просит беречь ЕЁ, потому что хрупка и нежна, словно бабочка…

О гитаре.

Простая на вид, с фигуркой стройной девушки, c вплетенным в гриф, как в косу, шёлковым бантом. Как звонко она может звучать в руках Мастера, глубоко задевая что-то заветное в душе! Сколько трогательного, нежного, может вызвать в сердце перелив переборов под скользящими по струнам трепетными пальцами! То звучит задиристо со словами дворовой песни неокрепшего голоса какого-то парнишки, то обжигает страстью фламенко в руках виртуоза. Сколько людей, сидящих у костра, гитара согревала душевным теплом! Если не хватало голоса у певца – вела за собой незатейливым мотивом, и от этой искренности не замечались ошибки в словах и сбои. Звучание гитары неповторимо, невозможно спутать ни с каким другим!

Гитара стойко пережила всякое от людей: и забвение, и порицание, и восторги. Только вот нет на свете такой силы, которая могла бы заставить гитару замолчать!

О дороге.

Вот она, бесконечная дорога… Не важно, то ли это укатанная серая лента асфальта, тонущая за линией горизонта, то ли это зарастающая травой грунтовка… Всё равно она воспевается романтиками, чей бродяжий дух не даёт спокойно сидеть дома, тянет в путь к чему-то неизведанному, мянящему новизной. Сколько же дорог изъезжено, исхожено людьми! И на машине, и пешком… Сколько дорог пройдено лошадьми, запряжёнными в повозки, кибитки, под перестук копыт и мерный скрип колёс… Дорога, то прямая и ровная, то виляющая между перелесками… Может быть скрыта в тумане, не давая ничего разглядеть в двух шагах, а может быть открыта до самого горизонта… То дающая возможность прокатиться «с ветерком», обдувая лицо свежестью, то непролазная, размытая осенними дождями или весенним паводком… Дорога, как судьба человеческая, может быть широкой автострадой в несколько рядов, а может быть узкой, круто поднимающейся в гору. Одолевший такую дорогу, достигший вершины, бывает вознаграждён за смелость невероятной красоты панорамой местности, оказавшейся внизу как на ладони. И тогда из груди вырывается восторженный вздох, как клёкот гордого орла. Но и рискует быть снесённым безжалостным, сильным потоком ветра вниз… Каждый человек выбирает свою дорогу. Либо спокойно двигаться шаг за шагом по своей жизненной дороге, либо рисковать, не имея никаких гарантий на то, что вовремя придёт помощь, поддержка. Одно точно верно: каждый человек должен оставить след на своей жизненной дороге, оставить добрую память о себе людям. Иначе дорога окажется просто бесцельно пройденой… Что может быть горше осознания того, что шёл чужим путём, по чужой колее, и пришёл непонятно куда. Ведь только поезд вынужден мчаться по заранее проложенным рельсам, не имея возможности это изменить. А человек, на счастье или беду, наделён правом решать, какую дорогу ему выбрать…

Про осень.

Как прекрасна ранняя осень! Ещё не потухло солнечное тепло, а ласково жмурится, с любопытством заглядывая мягкими лучами в окна домов, играя по верхушкам крыш и деревьев. Ещё дурманит жизнеутверждающая зелень листвы, но уже начинает потихоньку «подгорать», медленно переодеваясь в золотое или бордовое платье. Всё уже поспело в садах и огородах. Ещё не пропала яркая палитра цветов. Птицы уже вывели своих птенцов, и скоро отправятся в далёкое путешествие в тёплые места, спасаясь от зимнего холода.

Но вот небо с каждым днём всё больше и больше приобретает серые тона, хмурится, будто недовольное чем-то. Всё чаще и чаще на землю летят холодные капли, а то и с шумом бурлят по лужам ливнем, пузырится, впечатывая в похолодевшую землю бурую опавшую листву. Ветер печально гудит в проводах, набегами срывает сохранившуюся ещё листву, и метёт вдоль улиц, мимо ощетинившихся зонтами редких прохожих. Мокрые скамейки в парках и скверах поблёскивают влагой. Совсем скоро вместе с каплями дождя полетят, будто хлопок, колючие снежинки. Они растают чуть позже, но сначала укроют всё вокруг белым холодным одеялом. Оно сначала быстро потемнеет, и превратится в грязную жижу, чтобы в скором времени затвердеть, и холодным серебром сверкать льдом замёрзших луж.

А потом по неизменному графику природы на смену придёт зима, чтобы после неё весной природа снова возродилась из спячки.

О зиме.

Трудно однозначно воспринимать это время года. С одной стороны, – именно зимой отмечается самый чудесный, полный таинственности и надежд Новый год. Одно словосочетание «новогодняя ночь» будоражит воображение до бабочек в животе. Это время сказки, время детских утренников непременно с Дедом Морозом и Снегурочкой. Это время праздничных дискотек в школах для подростков, на которых, возможно, между кем-то зародится первая любовь. И кто знает, может они станут мужем и женой, когда придёт время совершеннолетия. Новый год – это время загадывать желание с фужером искристого шампанского в руке под торжественный бой курантов на экране телевизора, и потом ждать, вздыхать и думать: сбудется, или нет? Этот праздник пахнет хвоей, мандаринами, апельсинами, шоколадом. К блюдам на столах непременно добавится традиционный салат Оливье, холодец. Это возможность хотя бы раз в год, позабыв про все проблемы, насладиться яркостью, блеском нарядной красавицы ёлки, сверкающими огнями гирлянд. Это шумные гуляния с хлопушками у больших ёлок на площадях. Это запуск фейерверков в полуночное тёмное небо, а потом наблюдать за их фонтаном огней, которые взлетев вверх, осыпаются вниз красочным дождём.

Это время залихватских катаний на санках с горки, прогулок на лыжах, по проложенной колее, катания на коньках на ледовых площадках, время лепить снежную бабу или снеговика.

Но зима это и время метелей, пурги, когда ветры, как взбесившиеся, кружат воронками снег, кидают его холодными колючими горстями в лицо одиноким прохожим, затрудняя делать шаг. Заметают дороги, создают непролазные сугробы. Время, когда вся природа начинает потрескивать от жуткого мороза, и всё живое старается спрятаться ближе к теплу. Уж как повезёт… Это время хмурого, низкого неба, короткого светового дня, которые вынуждают включать в домах настольные лампы или люстры, невольно увеличивая сумму платежей за электроэнергию.

Зиму можно расценивать не иначе, как двухстороннюю медаль, у которой есть как большие минусы, так и большие плюсы. Тем не менее, зима – время отдыха природы, которая впадает в спячку до весны. Но и усложняет жизнь, заставляя расчищать снежные завалы на дорогах, у домов, на лестницах остановок, делая все эти уборки вручную, или с помощью техники. Уже не посидишь на скамейке, поскольку начинают быстро замерзать ноги. Приходится надевать тёплую одежду, вес которой достаётся носить на себе.

Если честно сказать, я зиму жду только ради Нового года, моего самого любимого праздника. Приготовления к нему не менее волнуют, чем сам праздник. Генеральной уборкой очищается дом. Достаются и развешиваются гирлянды. Вынимается из запасников коробка с ёлочными игрушками, Бегаешь по ёлочным базарам в поисках пополнить новенькими игрушками. С невероятной надеждой на лучшее наряжается ёлка. Намывается до блеска парадная посуда. В сам праздник дом наполняется запахами изысканных вкусностей, которые в прочие дни не можешь себе позволить. Вечер непременно с героями фильма «Ирония судьбы, или С лёгким паром!». А потом накрываешь праздничный стол, и ожидаешь полночь, чтобы под бой курантов загадать желание.