Проект «Сияние». Стреляй первой

Владислав Сошников

Проект "Сияние". Стреляй первой

Пролог

Засекреченный военный бункер Резервной Базы Анклава, Столичная Пустошь (бывш. Вашингтон, округ Колумбия), 2-35 ночи.

Профессор Энн Борхарт напряжённо, не мигая смотрела в экран монитора, стоявшего перед ней на рабочем столе. Небольшое помещение её личного кабинета, находившегося на третьем – самом нижнем уровне убежища Анклава, запрятанного глубоко под землю, было погружено в полумрак. Свечение экрана мертвенно бледным светом озаряло её лицо, ещё больше заостряя и без того угловатые черты. От напряжения, которым буквально была пронизана фигура мадам Борхарт, её бледно-розовые, словно бескровные, плотно сжатые губы превратились в одну тонкую полоску. Глаза же, из-за выражения которых профессора за спиной называли гремучей змеёй, напоминали мёртвые, неподвижные глаза механической куклы. Весь облик учёной являл собой эталон сдержанности и аккуратности. Никаких излишеств в одежде и причёске, полное отсутствие украшений. Безупречно выглаженный, без единой складки накрахмаленный медицинский халат с логотипом организации, пришитым на левой стороне груди, застёгнут до самой верхней пуговицы. Разбавленные изрядной долей седины волосы собраны в тугой пучок на затылке, узкие серые брюки, на ногах строгие туфли. Ни следа какой-либо косметики на лице. Жилище профессора Борхарт, расположенное там же, где и её рабочий кабинет – то есть на третьем уровне убежища, было под стать своей хозяйке. Каждая вещь на своём месте, идеальный порядок во всём, ничего лишнего.

По экрану монитора непрерывно бежали строчки, состоявшие из множества цифр и буквенных обозначений. Они составляли комбинации и построения, распознать смысл и значение которых постороннему наблюдателю было бы решительно невозможно. Но мадам Борхарт прекрасно разбиралась во всей той абракадабре, что поступала к ней с экрана. Минуты текли, профессор всё так же сидела за столом, неподвижным взором уставившись в монитор. Но вот движение цифр прекратилось. Появился мерно мигающий значок загрузки, призывающий немного подождать, и на экране всплыла надпись, прочитав которую Энн Борхарт мгновенно растеряла всё своё хвалёное хладнокровие. Раздражённо хлопнув ладонью по столешнице, да с такой силой, что из стоявшего рядом с монитором пластикового стаканчика выпали и покатились в разные стороны несколько карандашей, женщина выдала тираду, от которой покраснела бы пропахшая дешёвым виски бригада грузчиков. Профессор рывком вскочила, с шумом отодвинула в сторону стул и стремительной походкой пересекла пространство кабинета, резко остановившись у входной двери. Ткнув пальцем в кнопку интеркома, она прорычала в микрофон, отчего у человека на другом конце провода буквально душа ушла в пятки:

–Дженкинс! Дженкинс, мать твою, ты меня слышишь?!

–Д-да, мэм, да – я вас внимательно слушаю, – пулей подскочив к интеркому и растеряв по полу крошки, попавшие ему на штаны с сэндвича, который он с наслаждением поедал за минуту до того, как динамик заговорил голосом профессора Борхарт, дрожащим тоном проблеял главный научный сотрудник.

–Ты видел результаты?

–Да, мэм, я только что…

–Ты ничего не хочешь мне сказать? – голос Борхарт не предвещал ничего хорошего и Дженкинс сжался, словно в ожидании удара. От страха на его темнокожем лице проступили капельки пота. Собравшись с мыслями, он уже открыл было рот, собираясь ответить, но профессор не дала ему этого сделать:

–Что-нибудь известно о нашей сладкой парочке? Есть что-то новое?

–Да, да – есть, – сбивчиво затараторил заместитель, запинаясь на каждом слове. – Мы… то есть я…

–Успокойся, Линкольн, – голос грозной начальницы чуть снизил градус напряжения. – Давай, докладывай.

–Поступили данные со спутника-шпиона, мэм. Активировалась система боевых имплантов у нашей подопечной. Их излучение посылало импульсы в пространство совсем недолго, но этого времени хватило, что бы спутник засёк сигнал. Проект «Сияние» и предположительно второй интересующий нас человек сейчас в океане…

–Где-где? – в голосе Борхарт прозвучало неподдельное удивление.

–В океане, мэм. Они движутся по воде. Идут вдоль побережья в нашем направлении . Осмелюсь предположить, что это какое-то судно, госпожа Борхарт.

–И как далеко они продвинулись?

–На момент сообщения их судно приближалось к Нью-Бедфорду, мэм.

–Хм… Интересно, интересно… И когда же ты об этом узнал? – вновь оживший металл в тоне профессора снова заставил Дженкинса сжаться.

–Вчера…

–Что?! – взвилась Борхарт. – Вчера??! И ты до сих пор молчал, скотина?!

–Но мэм, вы были заняты, и я подумал, что… – едва не плача сделал жалкую попытку оправдаться заместитель, но у него не прокатило.

–А генералу докладывал?– бесцеремонно перебила его профессор.

– Он сейчас спит, мэм…

–Слушай сюда, ты, жалкий сморчок, – в бешенстве зловеще зашипела в микрофон Борхарт, – если мы их снова упустим, я тебя самого под нож пущу! Ты меня понял, сволочь?

–Да, мэм…

–Я немедленно иду к генералу. И плевать, спит он или нет – пусть срочно готовят группу. А ты сейчас же скинешь мне расшифровку данных со спутника – через секунду они должны быть у меня. Ты понял?! И молись, что бы на этот раз всё прошло, как надо.

Профессор отключилась. Линкольн же пулей метнулся к своему компьютеру, что бы переслать полученную информацию по внутренней сети профессору. Скопировав данные, он трясущимися пальцами нажал кнопку на клавиатуре, подтверждая отправку, и обессиленно рухнул на стул. Руки его дрожали, по спине стекал холодный пот. О недоеденном бутерброде, оставшемся сиротливо лежать на тумбочке, он даже и не вспомнил.

Госпожа Борхарт отошла от интеркома и сделала глубокий вдох, успокаивая нервы. Наорав на заместителя и запугав того до полусметри, она тем не менее осталась довольна. Новости её очень порадовали. Похоже, что рыбка попалась-таки не крючок. Теперь, главное её не спугнуть. Профессор скупо улыбнулась, но глаза по-прежнему оставались холодными и неподвижными. От этого её лицо в мертвенно-бледном свете, источаемом экраном компьютера, приобрело облик жутковатой маски. Пиликнул звуковой сигнал, оповестив о входящем сообщении. Женщина подошла к монитору и пробежала глазами по тексту сообщения, которое только что переслал бестолочь-Дженкинс. У, гад, убила бы мерзавца! Если бы не выдающиеся способности в биоинженерии и нейробиологии, за которые Линкольна и ценили в их подземной лаборатории, лежать бы ему на операционном столе в качестве подопытного кролика. Но другого такого специалиста не найти, это да. Они сейчас редкость. Молодёжь с каждым последующим поколением становится только тупее, так что хочешь-не-хочешь, а приходится терпеть раздолбая-заместителя.

Прочтя сообщение, профессор ещё раз скупо улыбнулась, и одёрнув полы безупречно сидящего на её стройной фигуре халата, решительным шагом покинула кабинет, направившись по слабо освещённому коридору в сторону лифта. Придётся коммандеру Крэйгу прервать свой сладкий сон. Женщина криво усмехнулась. Проект «Сияние» настолько важен для Анклава, что всё с ним связанное имеет высший приоритет. Если всё получится, а оно должно, просто не сможет не получиться, то авторитет и влияние профессора Борхарт во внутренней иерархии Анклава достигнет просто небывалых высот. Она и сейчас уже чуть ли не пинком открывает двери высших чинов их организации, а уж тогда-а-а… Но хватит мечтать, сначала надо заполучить строптивую парочку в свои руки. Ах, если бы не этот чёртов старый гад, подложивший им такую свинью там, в Бостонском бункере… Всё могло бы сложиться куда лучше. Борхарт снова ощутила жгучую ненависть к так подло предавшему их пожилому учёному. Она тряхнула головой, отгоняя не нужные на данный момент эмоции, глубоко вздохнула, сжала и разжала кулаки, и шагнула в кабину лифта. Автоматические двери с тихим шипением закрылись у неё за спиной, и лифт унёс профессора Энн Борхарт на верхние ярусы их огромной подземной базы.

Столичная Пустошь, район Тэмпл Хиллс.

Бродяга-мусорщик с неудовольствием прервал свою, едва успевшую начаться трапезу и с тревогой уставился в сторону западных холмов, чьи далёкие силуэты ломаными линиями пересекали горизонт на фоне красного закатного неба. Сегодня ему удалось подстрелить в развалинах пару толстых, очень крупных крыс, и теперь человек с наслаждением поглощал зажаренное на костре, чуть жестковатое, но такое вкусное, а главное питательное крысиное мясо. И вот теперь что-то непонятное мешало ему получать удовольствие от законного ужина. Его внимание привлёк звук, совершенно не похожий на те, которые человеческое ухо привыкло различать на просторах Великой Пустоши. Едва различимый, он с каждой секундой всё нарастал. Что-то большое приближалось с запада. Мусорщик навострил уши и весь напрягся, готовый в любую секунду ужом метнуться в щель между стенами развалин, в тени которых он укрывался от дневного зноя. Но прятаться ему не пришлось. Две огромные летающие машины вынырнули из-за холмов. Рассекая прохладный вечерний воздух лопастями винтов и оглашая окрестности гулом моторов, два больших грузовых винтокрыла чёрными тенями пронеслись на малой высоте над его головой и умчались на восток, направляясь в сторону побережья.

Глава 1

Нейтан. Патрульный катер «Гарпия», Причал Бостон Харбор.

–Отдать швартовы! – раскатистый бас капитана прогремел над причалом, и пронзительные крики чаек были ему ответом. Я невольно задрал голову и посмотрел на птиц, кружащих над водами залива в ослепительной вышине. Мы стояли на палубе готового к отправке судна, ожидая, когда прозвучит команда к отплытию. Нора, держась за трос ограждения на корме, смотрела, как вода бурлит и пенится за бортом, потревоженная гребными винтами. Катер, вздрогнув всем корпусом двинулся и стал потихоньку отваливать от пристани, плавно разворачиваясь в направлении выхода из бухты. Оказавшись на середине залива, бывший патрульный катер береговой охраны, несущий на своих свежевыкрашенных бортах броское имя «Гарпия», прибавил ходу, уверенно набирая скорость. Вскоре впереди по курсу, по правую руку от нас показался Залив Плежэ, окружённый искусственной дамбой. Обогнув его и миновав Кастл Айленд Парк катер ходко направился к Лонг Айленд, на территории которого находилось два, если можно так выразиться, известных на всю округу «заведения». Первое – это «Эндрю Хаус Детокс Центр» – бывший элитный нарко-диспансер, в котором в своё время лечились от всяких пагубных привычек здешние – и не только, знаменитости и детишки богатых родителей, пристрастившиеся в силу особенностей богемной жизни к «зелёному змию» или «белому порошку». Вторая местная достопримечательность, находящаяся на острове – это «Форт Стронг», чьи мрачные бетонные бастионы утопали в густых зарослях, да так, что с воды разглядеть что-либо было практически невозможно. Сам Лонг Айленд пользовался дурной славой места, где происходит всякая непонятная чертовщина. Поэтому бывать там категорически не рекомендовалось никому. Всех тех, кто не прислушивался к настойчивым рекомендациям не соваться на остров и совался-таки, ожидала, похоже, незавидная участь. Почему «похоже» – а потому, что все отчаянные головы, поверившие слухам о якобы несметных сокровищах, хранящихся на острове, и рискнувшие туда отправиться на поиски, пропадали с концами и о них больше никто ничего не слышал.

И это не байки – однажды на Бостонский Лонг Айленд направилась группа разведки Братства Стали в составе аж целых пяти человек. Братство тогда только-только закрепилось на территории Содружества и активно изучало окрестности. Ну высадились, значит, паладины в силовой броне на остров. Углубились в заросли. И что бы вы думали? Ни ответа, ни привета. Разведчики как в воду канули. Хм, кстати – а почему бы и нет – вода же кругом. М-да… В общем, пропала группа. Послали команду на поиски – и те не вернулись. Рассосались по острову – и всё, как сквозь землю. Пилоты докладывали, что после высадки они постоянно держали связь с группами. Они приземлялись, бойцы выгружались на землю, пилот поднимал винтокрыл обратно в небо и уходил в сторону пустынного Спектакл Айленд. От него до Лонг Айленд рукой подать, что-то чуть меньше полутора миль, или около того. Винтокрыл садился, пилот глушил мотор и вызывал по рации группу разведки, подтверждая, что он находится на месте. После чего принимался ждать, периодически посылая запросы в эфир. Так вот, оба раза разведчики пропадали со связи спустя какое-то время после высадки, и в обоих случаях это происходило около пары часов пребывания групп на острове. Пилот тщетно продолжал вызывать товарищей, но лишь эфирные помехи были ему ответом. Что за дичь творится на острове, до сих пор остаётся для всех загадкой и тайной за семью печатями. Я вообще не пойму, чего там, на этом «таинственном острове» может быть такого ценного, что привлекает всяких проходимцев, заставляя их раз за разом испытывать судьбу, отправляясь чёрту в зубы? И зачем? За какими такими сокровищами? Я не знаю. Хотя… В своё время ходила же среди мусорщиков и прочих ушлых личностей, населяющих нынешнее Содружество, одна байка про «Эндрю Хаус». Что, якобы, в своё время, перед самой войной в клинику завезли просто несметное количество различных наркотиков. Что бы, опять же якобы, испытать новою методику лечения подопытных… то есть я хотел сказать – больных наркоманией пациентов. Бред полнейший, но народ верит и периодически предпринимает попытки добраться до «заветной кладовочки», которая по слухам находится где-то глубоко в подвалах комплекса зданий клиники.

Но вот зловещий остров остался позади. «Гарпия» ещё прибавила ходу, направившись к группе островов, обогнув которые наше судно окажется на большой воде и мы двинемся вдоль берега в сторону Атлантик Сити. А там и до Вашингтона рукой подать, хе-хе. Шучу, конечно. Путь предстоит неблизкий и очень опасный. И как всё сложится, никто не сможет сказать наверняка. Солнце уже взошло над заливом, пронзая своими лучами перистые облака, яркие блики заискрились, засверкали, заиграли на волнах. Я вдохнул полной грудью влажный морской воздух и повернулся к Норе:

–Ну как ты, дорогая? Не укачивает?

–Нет, всё нормально, – улыбнулась жена, придерживая рукой норовившую слететь с головы беретку. – Не думала, что морские прогулки настолько могут понравиться.

–Ну, наша прогулка обещает быть не только увлекательной, но ещё и длительной, и скорее всего опасной, – ответил я, обняв одной рукой Нору за талию, а другой держась за перила.

Катер довольно ощутимо потряхивало на волнах, и мы решили уйти внутрь судна. Покинув корму, я и Нора двинулись вдоль надстройки к двери, ведущей в кубрик. Когда до входа в надстройку оставалась пара-тройка шагов, дверь отворилась и на палубу вышел капитан катера, раскуривая на ходу трубку с длинным изогнутым мундштуком. Выпустив в небо струю сизого дыма, он с довольным видом вздохнул, расправил плечи и повернулся в нашу сторону. Заметив меня и Нору, капитан усмехнулся, при этом его шикарные, пушистые усы растопырились во все стороны, словно ёршики от унитаза. Он дотронулся двумя пальцами до козырька своей старой, но ещё не потерявшей формы капитанской фуражки, учтиво улыбнулся и произнёс, обращаясь исключительно к Норе:

–Доброе утро, мэм! Как вам прогулка на нашем прекрасном судне? – меня он в упор не замечал, демонстративно общаясь только с моей женой.

–Замечательно, – улыбнулась Нора. – Мне очень нравится.

–Рад это слышать, леди, – мистер Трелони – а именно так звали капитана нашего судна, был сама учтивость.

Ещё раз козырнув, он несколько раз сильно затянулся, окутавшись клубами табачного дыма, закашлялся, выбил пепел из трубки о стенку надстройки и шагнул обратно внутрь, вернувшись на своё место рядом с управлявшим катером матросом. Кроме самого капитана Роберта Трелони, команда «Гарпии» состояла из четырёх человек – трёх матросов и одного моториста, немолодого, вечно небритого и вечно поддатого дядьки, не вылезавшего из засаленного комбинезона, из карманов которого торчали гаечные ключи, отвёртки, плоскогубцы и горлышки маленьких бутылочек, наполненных виски. Кроме моряков на борту судна находилось девять пассажиров. Я, Нора, Защитник Николсон и трое его товарищей-Изгоев представляли на катере Братства Стали. От мистера Джесси Джеймса с нами плыли не двое, как было оговорено ранее, а трое его посланников-представителей, направляющихся в Столичную Пустошь с каким-то очень важным поручением. Они держались особняком и ни с кем не общались, познакомившись с нами и перекинувшись парой фраз лишь в самом начале. Ну, плавание предстоит долгое, ещё успеем познакомиться поближе, а то и вовсе надоесть друг другу. Звали этих троих «засланцев» клана из Бостон Харбор: Смит, Трамп и Эл-Джей Харрисон – именно так они и представились, когда вслед за нами поднялись на борт судна.

Сам капитан Трелони , как и его матросы, так же принадлежал к клану Джесси Джеймса. Но моряки относились, как бы это сказать поточнее, к другой касте клановцев. Не могу точно выразится, у них там, в Бостон Харбор какая-то своя, довольно сложная иерархия. Суть в том, что даже принадлежа к одной «семье», посланники и команда катера практически не общались между собой. Такое меня, признаться, поначалу здорово удивило. Но потом я забил на тонкости отношений в их клане и перестал ломать над этим голову. Это их, личное дело.

С Изгоями Братства мы познакомились ещё в Новой Цитадели, когда занимались подготовкой к путешествию. Собратьев по оружию Защитника Джейка Николсона звали Защитник Томпсон, Защитник Рид и Специалист Олин. Первые двое были под стать командиру группы: оба высокие, широкоплечие, немногословные. Суровые воины Пустоши. Специалист Олин один из всей группы Изгоев выделялся невысоким ростом и субтильным телосложением. Но не стоит недооценивать Специалиста – в их группе он являлся мозговым центром, а заодно штатным медиком и техником в то время, как трое Защитников были силовой поддержкой, железным кулаком их четвёрки. С собой на катер Изгои притащили кучу всяких приспособлений и оружия, уложенного в пластиковые кейсы тёмно-оливкового цвета. Ящики спустили в грузовой отсек и закрепили там, что бы не растрясти при болтанке. Но больше чем команда с пассажирами, меня заинтересовал сам кораблик, который был призван доставить нас по назначению и желательно не развалиться по дороге, вернее – по волнам. Ну, не знаю – вроде плывём, причём довольно быстро, двигатели гудят под палубой ровно, без всяких перебоев. Что не может не радовать, во всяком случае пока.

Над «Гарпией», которая продолжала уверенно нести на своих бортах всю нашу разношёрстую компанию в сторону Атлантического Океана, поработали на славу – в этом нет никакого сомнения. Катер береговой охраны ВМС США сохранился в очень даже неплохом состоянии, это если учесть, сколько лет бесхозности он провёл, плотно сидя на мели в паре миль от берега. Но благодаря материалам, из которых был собран его корпус, катер не сгнил и не развалился, густо покрывшись слоем водорослей и всякого мусора, нанесённого волнами и ветром. Но пришло время и «Гарпию» стащили с мели, отбуксировали в порт и загнали в ремонтные доки, где судно восстановили и оно вновь было спущено на воду. За безопасность катера отвечали две турели с крупнокалиберными пулемётами, установленные на носу и корме. Пулемёты с турелей можно было снимать и переставлять на дополнительные крепления, расположенные вдоль бортов по бокам судна. Боекомплект состоял из 2000 патронов к каждому стволу. Заправленные в ленты, они были уложены в деревянные ящики и накрыты брезентом от влаги.

Личное оружие есть у каждого члена команды – я видел укороченные карабины «М-14», принадлежащие матросам, которые стоят закреплённые в пирамиде внутри рубки. В дополнение к пулемётам, на борт были доставлены три ракетомёта с десятком выстрелов к каждому, а так же провиант, питьевая вода в пластиковых канистрах, запас батарей к двигательной установке, запчасти и инструменты, которые могут понадобиться в столь длительном плавании. Продуктовых запасов , состоявших в основном из сухих пайков и вяленой рыбы должно было хватить для того, что бы добраться до Вашингтона. Сухпай для всех, кто во время плавания будет на катере, предоставило Братство, вяленая рыба – доля клана Джесси Джеймса. Так же везли некоторое количество сухофруктов, единственное ради того, что бы разнообразить мясное меню и добавить в пищу витаминов. Можно, к примеру, компот сварить в кружке или котелке, а можно и так пожевать. Маленькие горелки, работающие на спирту есть у всех шестерых, включая меня, Николсона с его Изгоями и Нору. Что там у команды и посланников с собой – их забота. Всех заранее предупредили, что камбуза на катере нету, ровно как нет и корабельного кока в команде. Исходя из этой особенности, продуктовый набор и рассчитывался. Камбуз на патрульном катере изначально не предусмотрен конструкцией. Его, понятное дело, при желании можно было бы как-то втиснуть в ограниченное пространство надстройки, но до сих пор у местных мореходов в этом необходимости не возникало. Со дня своего повторного спуска на воду, так далеко «Гарпия» ещё не ходила. Но вот пришло время, и её звёздный час настал. А что делать – другого такого, настолько надёжного и быстроходного судна в Бостон Харбор попросту не нашлось. Лодки, лодочки, лодчёнки – вот основной состав тамошнего «флота». Есть ещё несколько прогулочных яхт разной степени паршивости, но они слишком малы и не вмещают в себя столько народу, сколько может взять «Гарпия». Да и недостаточно прочны они, да. Морячки наши хоть и стараются бодриться, но выглядят напряжёнными. Это на людях наш бравый капитан делает грудь колесом и топорщит усы, строя из себя морского волка и покорителя стихии. На самом же деле они дальше островов, которые мы сейчас огибаем, в открытое море не заходили. Вот и проскальзывает тревога и неуверенность во взгляде мистера Трелони, когда ему кажется, что в его сторону никто не смотрит. Как бы он при этом не храбрился.

На ночёвку мы должны будем останавливаться и держаться ближе к берегу – двигаться по волнам в ночной темноте плохая затея, которая может закончиться очень плачевно. После того, как планету отутюжили ядерными зарядами, сейсмическая активность увеличилась в разы, и длительное время землю трясло, колыхало и двигало. Материки сдвигались и раздвигались, горы рушились, многие места уходили под воду, где-то наоборот – земляные пласты вставали дыбом, образуя торосы и причудливые складки, при этом порой перекраивая ландшафт так, что даже хорошо знакомые места было попросту не узнать. Береговые линии так же во множестве мест изменили свои контуры, и судовождение тетерь стало сродни путешествиям отважных первопроходцев, открывавших никому не известные земли. Старые карты судоходных маршрутов давали весьма приблизительную картину реальности, ориентироваться по которым теперь можно было лишь очень условно, с большой поправкой на изменённые очертания материков. Поэтому вперёдсмотрящий на судне – очень важная персона во время движения по океанским просторам. Как раньше просто плыть, придерживаясь заложенного курса, время от времени сверяясь с картой и компасом, уже недостаточно, нужно визуальное наблюдение за окружающим пространством. Сходить же на берег для ночёвки нам совсем не обязательно – во мраке ночи на суше может быть в разы опасней, чем на океанских просторах. Уже договорились, что будем спать по очереди – часть команды несёт вахту и караулит судно, другая часть в это время спит. Потом меняемся. Решили, что на ночное дежурство будут заступать два человека – по одному от каждой организации. У мореходов свои вахты, поэтому эти дежурства их не касаются. Их дело – управление судном. Возле берега, конечно, безопаснее, чем на суше, но расслабляться всё равно не стоит.

Нора. Патрульный катер «Гарпия», Атлантика.

Как странно: прожив столько лет в городе, расположенном на берегу океана, я только сейчас поняла, насколько это здорово – путешествовать по волнам. Лететь навстречу ветру на скоростном катере, вдыхая наполненный морской свежестью воздух полной грудью. Хм, ты глянь – меня совсем не укачивает, совершенно напрасно Нейтан беспокоился. Он вообще слишком уж обо мне печётся. Ему всё время кажется, что моей драгоценной персоне что-нибудь угрожает, или доставляет неудобство. И мой любимый готов из кожи вон лезть, лишь бы мне было хорошо. Боже, как же я люблю его! Он такой славный, мой Зайка и такой забавный. Представляю, что ему пришлось пережить видя, как на его глазах сначала забирали нашего сына, а потом застрелили меня… До сих пор дрожь берёт, как вспоминаю весь тот ужас, что творился тогда в убежище. Но Нейтану я ничего не говорю, не хочу, что бы он лишний раз волновался. Он и так очень переживает из-за всех тех ужасов, что творили со мной в той проклятой лаборатории Анклава. Меня саму аж передёргивает от отвращения, когда вспоминаю узкую морду той гадины с глазами гремучей змеи, которая проводила надо мной эти свои эксперименты. Убью суку, пусть только в руки мне попадётся! Ух… Что-то я разошлась не на шутку, надо успокоиться. А то, вон, мой милый уже поглядывает подозрительно, в глазах тревога, хи-хи. Наверное, на лице у меня опять бурные эмоции отобразились. Ну, я же женщина в конце концов, а не суровый воин с высеченным из гранита лицом. Домохозяйка я, молодая мать и любящая жена. Ну, может уже не совсем молодая… Но всё равно очень даже привлекательная – вон как морячки то и дело в мою сторону глазами стреляют, пытаясь определить, что и как там у меня под плотным слоем ткани. Вижу-вижу, проказники! Вот сейчас нарочно так встану, будто разглядываю, как там вода бурлит за бортом. Ну-ка… Та-а-ак, вот, попу назад, чуть в спине прогнуться… Хорошо, что Нейтан сейчас в другую сторону смотрит. Не видит, как я тут шалю. Смотрят? Ха, смотрят – куда ж они денутся, голубчики. Один, вон, аж курить перестал, залюбовался, поди. Ну всё, хватит баловства.