Послания белого генерала

Александр Зуев

Послания белого генерала

Послания белого генерала

Один в поле не воин. Эта банальная догма, казалось бы, не может стать предметом дискуссии. Скажем определеннее: кто-то придумал эту мнимую мудрость для того, чтобы вселить в сознание человека предопределенность и покорность чужой воле, называемой обычно силой судьбы. Но российская история, довольно часто противоречащая многим мировым закономерностям и стандартам, временами преподносила неожиданности, когда один человек во имя Отечества совершал немыслимое: менял ход войн, побеждая вопреки всем правилам и канонам. Один из таких людей, Скобелев Михаил Дмитриевич, не вошел, а ворвался в русскую и мировую историю под именем Белого Генерала. Правильней было бы назвать его генералом «Вопреки», свершившим для России многое: ошеломляющие военные победы, новые территории, новый смысл воинского и гражданского служения Отечеству. В предельно короткий отрезок времени он сумел изменить мир и людей вопреки неумолимым обстоятельствам. Этот человек начал создавать совершенно новое – искусство преодоления розни и разрушений. Как всякое искусство, оно начинает создаваться одним человеком и лишь потом становится национальным достоянием. Созданное им, к сожалению, так и не стало в должной мере национальным достоянием России.

История короткой, но удивительно яркой жизни Белого Генерала, как и противоречивые факты его смерти, остаются странной загадкой. Попытки изучить и осмыслить его жизнь и свершения не удаются, так как чья-то неведомая рука тщательно «подчистила» все архивы, связанные с Михаилом Скобелевым, изъяты и похоже, уничтожены все документы, все письма, дающие возможность узнать хотя бы в частичной мере его идеи и планы переустройства России. А они несомненно были! Даже послужные списки Скобелева исчезли бесследно. Не обнаружены подлинники приказов, решения Государственного совета.

Загадочную смерть генерала постарались сделать государственной, строго охраняемой тайной – отсутствуют медицинский акт о вскрытии, осмотре места происшествия, нет свидетельских показаний… Все бесследно исчезло. В наше время стремительного изменения мира, в годы мучительного поиска выхода из череды кризисов, наша Родина, едва преодолевшая смертельную опасность разрушения и гибели, остановилась в нерешительности. Мы наконец-то начали искать национальную идею. А потому особенно важно узнать правду о человеке, готовившем возрождение отечества, ту правду, которую с особым тщанием пытались скрыть правящие элиты страны в течение полутора веков. Заметим: Белый Генерал был одинаково ненавистен как самодержавию, так и диктатуре пролетариата. Есть все основания полагать, что многим современным политикам очень хочется скрыть всё, что связано с жизнью Белого Генерала.

Артефакт

Выйдя из кабинета начальника, Маркин вытер вспотевший лоб и, восстанавливая утерянное равновесие, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, вспомнил укоряющий взгляд генерала, которому он не смог внятно ответить, кем же был Скобелев. Ни в школе, ни в институте, ни в школе КГБ о нем не упоминали. И вот теперь подполковнику по какому-то странному, но ставшему привычным невезению приказано изучить детально весь жизненный путь этого удивительного человека, поскольку порученное ему расследование непосредственно связано с победоносным русским генералом, забытом потомками.

Подполковника Федеральной службы безопасности Виталия Семеновича Маркина знали в ведомстве как человека пытливого, настойчивого, въедливого, не доверяющего очевидному, способного скрупулезно изучать и подвергать сомнениям все детали самых простых на первый взгляд дел. Он не сделал карьеру, не старался вырваться вперед, работая локтями. Так и сложилась его репутация рядового служаки; в кругу сослуживцев его называли Фома, подразумевая сходство с известным библейским персонажем1. Скорее всего, по этой причине начальство и решило поручить ему это нестандартное дело.

Поводом для начавшегося расследования стал необычайный, фантастический факт: предсказанное странным заявителем важное событие – кровавая гражданская война на Украине, приведшая к разделению страны,– вдруг свершилось в точно указанные сроки, ввергнув в шок всех немногих, кто знал об этом предупреждении. Главное – предсказание включало подробный сценарий событий, персоналии и даже долгосрочные последствия этой чрезвычайной политической катастрофы. Все это было зафиксировано за полгода до начала кровавых столкновений, но письмо легло в архив без должной реакции, поскольку посчитали, что оно написано человеком не совсем здоровым психически, тем более, заявитель не был гражданином России, а проживал в зарубежье – в Ферганской долине республики Узбекистан. Теперь этот факт стал ведомственным скандалом, о котором узнали «на самом верху». Там же потребовали детально разобраться с происшествием и выяснить, не было ли каких-то других предсказаний, предупреждений.

Внизу, в приемной, уже дожидался вызванный посетитель, которому ведомство оплатило солидные командировочные для поездки в Москву, поэтому Виталий Семёнович поспешил к себе в кабинет, куда через несколько минут дежурный привел пожилого, скромно одетого мужчину азиатской наружности.

Подполковник внимательным изучающим взглядом осмотрел вошедшего. Профессиональная память контрразведчика воспроизвела анкетные данные из стандартного дела: Саломов Сабир Рустамович, родился в 1954 году в Фергане. Окончил исторический факультет Саратовского государственного университета. Всю жизнь проработал учителем истории в ферганской школе № 8. Проживает ныне в Фергане по улице Жасорат, дом 25. Женат, в семье трое детей, четверо внуков. Служба национальной безопасности Узбекистана на посланный из ФСБ запрос ответила, что гражданин Саломов С.Р. характеризуется как человек, далекий от политики, хороший семьянин, заслуженный учитель республики Узбекистан.

Единственное, в чем замечен, – написал ряд жалоб на действия хакима (губернатора) Ферганской области и директора ферганской школы № 8 по поводу незаконной эксплуатации труда школьников младших классов на хлопковых полях. По этому поводу его вызывали в местное отделение СНБ, внушили, что хлопок – дело государственное, подвергать сомнениям действия государственных чинов – это крамола, которую ему в будущем не простят. На этом ответ на запрос завершился.

Учитель истории вежливо поздоровался, протянув для приветствия сразу две руки и склонившись в вежливом поклоне. Представился, упомянув на чистейшем русском языке, что учился в замечательном русском городе Саратове в государственном университете и до сих пор вспоминает Россию с любовью. Рассказал, что семья его, все его предки с благоговением вспоминают русского генерала Скобелева Михаила Дмитриевича, принесшего в родную Ферганскую долину мир и процветание. Прапрадедушка Худойберды Саломов, шейх и известный в Намангане наставник медресе, стал доверенным лицом и другом генерала. Когда Скобелева, прославившегося в Туркестане как Ак-паша – Белый Генерал, назначили генерал-губернатором Ферганской долины, шейх Худойберды стал первым местным жителем, назначенным сотрудником его канцелярии. Вместе с генералом вновь назначенный чиновник контролировал закон об отмене рабства, следил за строительством и работой туземных больниц и школ, старался влиять на работу многочисленных мечетей и медресе. В дальнейшем семья Саломовых занялась сбором различных материалов о Белом Генерале, особенно в части переустройства общества в многонациональной Российской империи. С этими словами учитель начал доставать из клетчатой дорожной сумки толстые папки с аккуратно наклеенными листочками. На каждом листке стоял номер и синим фламастером на русском языке написано о содержимом.

Пока Саломов раскладывал свои папки с аккуратно связанными тесемочками, Маркин пробежал извлеченную из первой папки вырезку из газеты «Ферганская Правда», датированную сентябрем 1990 года. Автором статьи был сам визитер, учитель истории. Статья называлась «Скобелевская долина».

Скобелевская долина

Ферганская долина – прекрасное творение Создателя. Таких мест мало на земле. Обрамленная кольцами гор несказанной красоты, она представляет собой Эдемский сад, с необычайной силой притягивающий человеческие души.

Вообще-то эта земля стала воплощение помысла Божьего, усилиями неимоверных стараний многих поколений, проложивших оросительные каналы, превративших глинистые земли в плодородные поля и цветущие сады, в настоящий рай. Только рай создавался сверхтяжким трудом – кетменем и деревянной сохой. И часто складывалось так, что дети проклинали своих родителей, давших им в наследство жизнь, изматывающую непосильным трудом, страданиями и утратами.

И когда подходил предел страданиям, Ферганская долина взрывалась подобно безжалостному вулкану, извергая потоки ненависти, сжигающей вокруг любую жизнь, любое проявление человечности. Взрывы гнева перемежались дикими наскоками кочевников, сокрушающими походами неисчислимых китайских армий, монгольских орд, Завоеватели убивали мужчин, вырубали сады, засыпали ирригационные каналы, уводили в рабство детей и женщин.

Жизнь тогда замирала, порою надолго, но чтобы через века повториться и создать новую спираль человеческого бытия, сложного и противоречивого, наполненного морем новых человеческих страданий и невзгод.

Только Белый Генерал переломил Копье Судьбы. Инфернальная спираль была разрублена его доблестной саблей. С тех пор как в центре долины вырос светоносный город, названный именем Скобелева, жители долины начали называть её Скобелевской. Под сенью этого имени они надеялись найти вековую защиту от войн и разрушений.

До прихода отряда русской армии Ферганской долиной управлял кокандский бек Худояр, человек фантастически жестокий, впадавший периодами в безумие. Любимым развлечением у него была необычайно жестокая казнь: человеку отрубали голову и бросали ее на раскаленную докрасна сковороду. Отрубленная голова при этом страшно гримасничала, выплясывала на сковороде дикий танец. Такое развлечение доводило Худояра и его окружение до экстаза и настолько увлекало сумасшедшего хана, что случались дни, когда всех осужденных казнили, а страстное желание продолжить «развлечение» не иссякало, он посылал своих нукеров на городской базар, где те хватали первых попавшихся под руку прохожих. Окрестные жители знали об этой людоедской привычке и, проклиная сумасшедшего бека, бежали с базара, бросая товары и ценности…

В 1875 году в Ферганской долине вспыхнула гражданская война между ханом Худояром и его ближайшими родственниками. Война сопровождалась массовым истреблением мирных жителей. За несколько месяцев было убито более десяти тысяч мужчин, женщин, стариков. Генерал Скобелев, узнав об этом, писал на имя начальства гневные обращения с требованием выделить хотя бы небольшой отряд солдат с артиллерией для прекращения резни. Ему отказывали, ссылаясь на нехватку сил. Генерал настаивал. Наконец было получено «добро», и в январе 1876 года Скобелев нанес поражение многократно превосходящему его силы пятнадцатитысячному отряду кокандского бека, чем и принес мир на ферганскую землю. Его назначили губернатором и командующим войсками Ферганской области.

По приказу Скобелева начали строительство военного поселения, превратившегося со временем в красивый город с прямыми широкими улицами. В городе, ставшем центром Ферганской долины, открыли больницу для местных жителей (в регионе бушевала оспа, тиф, правящая верхушка была поражена сифилисом) и школу с приютом для бездомных детей.

Михаил Дмитриевич, вникая в каждое дело, поражал местное население, особенно духовенство, знанием Корана – он прекрасно владел арабским языком и помнил наизусть почти все суры, знал их толкование. Скобелев с энтузиазмом изучал культуру узбеков, таджиков, киргизов, казахов. Читал по памяти многие касыды Алишера Навои. Многие его соратники даже не догадывались, что этот генерал – выпускник академии генерального штаба, чьи предки успешно воевали с Наполеоном, побеждали в боях тяжелейшей Крымской кампании, сокровенно мечтал о мире. Он мечтал о тех временах, когда Россия, сокрушив врагов, даст возможность всем народам строить спокойную мирную жизнь.

Неугомонный генерал в том же 1876 году организовал конную экспедицию к границам Кашгарии, бывшей в то время белым пятном для цивилизованного мира. О результатах экспедиции Скобелев написал подробный доклад, к которому добавил секретный материал об артефактах, обнаруженных им в отдаленном горном районе, в недрах древнего храма, вырубленного в огромной гранитной скале. Из этой экспедиции Белый Генерал привез удивительную шкатулку, изготовленную из темной, почти черной древесины неизвестной породы, обрамленную необычайно красивым бадахшанским лазуритом – магическим камнем древности.

Маркин быстро пробежал статью и вопросительно поднял глаза на Саломова:

–Уважаемый э…э…, – посетитель запнулся, но окрепшим через мгновение голосом завершил, – товарищ командир. Я выполняю волю моего прапрадеда Саломова Худойберды и знаменитого русского генерала Скобелева Михаила Дмитриевича. Моего предка и генерала связывала крепкая дружба. Они переписывались. Письма Скобелев писал прапрадеду. А после смерти генерала – если помните, он трагически погиб в возрасте тридцати восьми лет – письма продолжали приходить. В это трудно поверить, но письма появлялись в странной, удивительной шкатулке, подаренной генералом моему прапрадеду. Точнее, это был подарок на время. Генерал так и сказал моему прапрадеду: «Пусть пока побудет у тебя, храни ее, разговаривай с ней – она это любит. А я за ней вернусь – не могу с собой брать в походы такую ценную вещь». Распорядитесь, пожалуйста, чтобы мне разрешили передать вам эту шкатулку. Сейчас она находится внизу в комнате, где хранятся сумки посетителей.

Маркин позвонил в бюро пропусков, уточнил у дежурного, что за сумку в специальном хранилище оставил посетитель. Затем, заперев дверь кабинета, вместе с Саломовым спустился вниз за таинственной шкатулкой.

Возвратившись в кабинет, Маркин ожидающе посмотрел на Саломова. Тот как-то разом осунулся, словно предстал перед тяжким испытанием. Дрожащими руками достал из клетчатой дорожной сумки шкатулку, бережно развернул ярко-белую ткань, которой она была обернута. Шкатулка словно выпорхнула на белый свет из мягкой ткани. Она была выполнена из какого-то экзотического дерева темно-вишневого цвета и инкрустирована выпуклыми минералами лазурита, живо переливающегося на свету сине-голубыми оттенками. И вся комната зримо наполнилась голубоватой дымкой.

Голубой камень, словно излучающий переливами целую гамму ярко-синих лучиков, был обрамлен тонкими серебряными пластинами, на которых непонятным способом были нанесены выпуклые буквы, причудливо напоминающие бегущих животных – это был древний неизвестный язык.

Солнечный луч из окна мелькнул по крышке шкатулки, по древним письменам. И тут произошло неожиданное – шкатулка вдруг стала вырываться из рук посетителя. В какой-то миг ему удалось зажать ее крепко правой рукой под мышкой. И тут шкатулка свершила настоящий прыжок – приподняла крепко ухватившего ее мужчину примерно на полметра вверх и обрушила его прямо на стенку небольшого шкафа. Маркин молча наблюдал за этой сценой, стараясь не упустить из виду даже малейшие движения ожившей шкатулки и посетителя. Мелькнула вначале мысль о том, что школьный учитель, подобно клоуну в цирке, разыгрывает какую-то комическую пантомиму. Но потом понял – во всем происходящем нет и налета фарса. Все серьезно. И послания из шкатулки были реальностью. Точнее – реальной загадкой, которую ему, следователю ФСБ, и предстоит разгадать.

Он сделал шаг к Саломову, но тот отшатнулся к двери и прохрипел осевшим голосом:

– Ни в коем случае сейчас не прикасайтесь к ней, иначе будет хуже. Сейчас она успокоится…

Оба одновременно присели. Маркин налил минеральной воды в стоящий на столе стакан. Зачем-то приподнял бутылку, шевеля крупными полными губами, внимательно прочитал надпись на этикетке:

– Ессентуки семнадцать, разлито всего месяц назад… Знаете, помогает обрести равновесие. Пейте.

Посетитель, не выпуская шкатулки, подрагивающей левой рукой осторожно взял стакан в руки. Потом, словно забыв необходимую последовательность движений, низко склонил голову и, вытянув губы постарался достать ими до краешка стакана. После минуты бесплодных усилий глубоко вдохнул в себя воздух, поднял голову и каким-то вихляющим движением, пролив треть содержимого, поднес наконец злополучный стакан ко рту…

Минеральная вода выступила в роли волшебной палочки. «Теперь все!» – посетитель с облегчением вздохнул, не спеша поставил шкатулку на широкий кабинетный стол и стал вытирать носовым платком обильно выступивший пот.

– Видите ли, товарищ полковник, – продолжил Саломов, откинув крышку шкатулки и развязывая тесемки одной из принесенных с собой папок.

– Надо бы поправить его… Тоже мне хитрец, не полковник, а подполковник и полковником никогда не стану, поскольку на пенсию пора, – подумалось Маркину, но в ту же секунду решил не мешать посетителю, поскольку сейчас выгоднее не тратить время и не замечать эти азиатские реверансы.

– Я ведь приехал к Вам с главной целью – передать в ваше ведомство этот удивительный артефакт, потому что пришло время возвращению шкатулки в Россию, – Саломов достал из папки лист плотной желтоватой бумаги и передал его Маркину:

– Прочтите, это указание Скобелева.

Маркину показалось, что стоящая на столе шкатулка мигнула, посылая ему в глаза ярко-синие лучики. Спустя мгновение ощутил странный шелест в ушах, словно с двух сторон поднесли большие морские раковины, следом внезапно пришло воспоминание из далекой юности – мама подносит к ушам с двух сторон морские раковины и говорит: «Виталик, послушай как море поёт». Теплые волны прибоя мягко омывали погруженные в песок ступни и мама ласково подула на затылок, прижавшись носом к мальчишеским вихрам. Маркин почувствовал, как пол мягко качнулся и поплыл в такт с морским прибоем. Время остановилось, повернулось вспять, и Маркин вернулся в далекий счастливый Геленджик, где сорок лет назад он оказался с родителями, получившими долгожданный летний отпуск…

Прибой и песня моря в ушах, ласковые мамины руки на плечах – как давно это было, и как страстно душа вспорхнула и улетела в те прекрасные времена, наполненные ощущением мира и детского счастья.

– А ведь мама ушла от нас тридцать лет назад. И никогда до сей поры я так ясно не ощущал ее любви и тепла, – подумалось Маркину. Где-то глубоко внутри, в потаенном уголке сознания всплыл светлый и пронзительно чистый образ матери.

– Что ты, сыночек! Я всегда рядом и я тебя люблю, – прошелестел тихо мамин голос.

Маркин почувствовал, как слезы теплыми ласковыми струйками согрели щеки, и ощутил необычайно ясное, светлое чувство прикосновения родного материнского дыхания и особый вкус безмятежности и счастья. Как хорошо и уютно было в том детском мире, не ведающем жестокости и предательств…

Маркин не стеснялся своих слез. Просто отвернулся к окну. Подошел к подоконнику, приподнял казенные серые шторы.

– Надо бы заменить эти дурацкие шторы, – подумалось подполковнику. – И как я раньше не замечал, какой неприятный фон у этой материи.

Шелест в ушах чуть ослаб, и Маркин, не обращая внимания на притихшего визитера, в задумчивости взял со стола сложенный пополам нестандартный лист желтой, маслянистой на ощупь бумаги. Письмо начиналось необычно буднично, без пышных фраз и предисловий.

– В девятнадцатом веке писали по-другому, витиевато и возвышенно, – подумалось Маркину. – Но по стилю видно, что это письмо писал человек, уже вкусивший от нашего времени…Все, надо сосредоточиться, – скомандовал себе Маркин и стал внимательно вчитываться в текст, написанный твердой мужской рукой.

«Дорогие друзья и единомышленники, а по-другому я вас называть не могу, поскольку потомки славного Худойберды2 – Богом данного не могут быть другими.

Наверное, это будет первое и последнее письмо от меня, которое предназначено не только вам, но и нужному человеку в России.

Пришла череда печальных изменений, и вам придется о них узнать. Мне трудно писать об этом, но должен вас предупредить о трудных переменах. Будет хуже, если вы внутренне не готовы и не сможете встретить эти перемены должным образом.

Вся Средняя Азия вступает в полосу тяжелых испытаний и перемен. Издревле людям здесь, как и во всем мире, было дано стремление к справедливости. Ваш мир сейчас разделен, и большинство людей в нем, в искренне любимой мною Ферганской долине живут за чертой бедности, накапливая неудовлетворенность и ненависть. Часть молодых ферганцев приняла новую религию и ушла в поисках справедливости на юг, в Афганистан. Там они научились искусству войны и правилам нетерпимости и мести. Теперь пришла пора им вернуться и они передадут это искусство убивать и умение ненавидеть многим молодым людям в Фергане, Андижане, Коканде, Намангане и в других городах и селах. До настоящего времени были силы, которые создавали плотину, сдерживавшую эти мощные потоки ненависти. Но сейчас люди, пытавшиеся крепить опоры, ослабели и сами нуждаются в помощи. Они уходят, а значит – скоро потоки вражды захлестнут ваш благословенный край.

Уважаемый Сабир-ака, вспомните вашего друга, правдолюбца Джуму из Намангана. Вспомните, как рвался стать воином-десантником, как хотел оказать помощь братьям-афганцам и надавать пинков их американским боссам. Там, в Афганистане, он воевал доблестно, его неоднократно поощряли и награждали отцы-командиры. Но там он подхватил страшный вирус разочарования и неверия.

В родном Намангане он встретил бедность и несправедливость. И он выбрал свой путь, назвавшись Джумой Намангани3. Теперь вся Ферганская долина пойдет по пути, избранному этим человеком и его последователями.

Если вы поймете меня правильно, то вы уедете в Россию. Ручаюсь, что смогу помочь вам в этом. Но право выбора всегда остается за вами. Если примете решение жить в том новом суровом мире, который волной надвигается с юга – то ваше решение никто не отменит.

К сожалению, для вашей семьи пришла пора расстаться с моей шкатулкой и передать ее Государству Российскому, которое стоит на пороге новых испытаний. Если шкатулка попадет в достойные руки, то сможет помочь России пройти трудный отрезок пути, к которому страна не готова.

Саломов выдержал паузу, посмотрел следователю в глаза и продолжил нервно, комкая кусок белой ткани:

– О шкатулке мало кто знал. Она стояла на видном месте в моей комнате, где раньше жили мой отец, дед, все мужчины нашего рода. По моим наблюдениям, шкатулка признавала немногих. Она сама выбирала слушателей, переводила в другое состояние, рождавшее полноценное погружение в другой мир, в дальние страны, в другое время, часто в прошлое, иногда – в будущее… Мелодия шкатулки особым образом вводила слушателя в конкретные, яркие, порою драматические события, в реальность, наполненную страданиями, радостью и доблестью. Слушатель на каком-то этапе восприятия становился участником событий, привнесенных шкатулкой. Эта другая жизнь переживалась со всей полнотой и страстью.

Это нельзя ни с чем сравнить. Сейчас появились 3D фильмы, зрителям научились передавать запахи, порывы ветра, прикосновения.

Но все это имитация, пусть и очень искусная. Наша шкатулка – это магический, потрясающий своими возможностями интеллект, который помогает воссоздать истинное, без искажений прошлое и показывает иногда фрагменты будущего. Правда, не знаю, насколько точно этот прибор показывает будущее, но вот прошлое…, очень много скрытого из прошлого он показывает, можно сказать, – воспроизводит с полной достоверностью. Точнее, тот человек, которому шкатулка доверяет, с кем устанавливает доверительный контакт, полностью погружается в отдельные события и эпизоды прошлого, становится их участником. И вы же понимаете, что это по сути – сверхспособность, меняющая наше представление о мире. Мне удалось погрузиться в прошлое всего дважды, и каждое погружение было связано с Белым Генералом. Позже я вам расскажу об этом подробнее. Но вначале о моем предке, шейхе Худойберды.

Он был ученым человеком, знал Коран наизусть, в совершенстве владел арабским, персидским языками. Вся его дарс-хона4 была заполнена свитками Абу Али ибн Сины, Алишера Навои, Рудаки и даже отступника шейха Абуль-Фатха Омара, ставшего известным под именем Омар Хайям. Когда генерал Скобелев со своим отрядом пришел в Коканд, все имамы объявили священный джихад против русских. Они на проповедях провозглашали, что каждый, кто погибнет в бою с неверными, сразу попадет в рай. Но шахидам не помогли молитвы имамов. Все они позорно бежали после нескольких залпов скобелевских пушек. После разгрома мятежников Белый Генерал велел собрать всех имамов Андижана, Намангана, Коканда – всех, кто призывал к джихаду. Имамы покорно явились, попрощавшись со всеми близкими в ожидании казни. Среди приглашенных был и мой прапрадед, шейх Худойберды.