Ультрафиолет: Тени Рождества

– Я знал, что ты придешь, – прошептал я, принимая чашу из её рук.

– Я не могла тебя оставить одного, – ответила она. – Ты – мой защитник, и я должна быть рядом.

Счастье переполняло меня. Неужели это правда?

Внезапно она встрепенулась. – Время пришло, – произнесла она, глядя вдаль. – Мне нужно вернуться.

Я хотел возразить, но она уже поднялась. – Не замерзни тут, – прозвучало её ласковое напутствие, и она поправила на моих плечах свой голубой шерстяной хитон.

Наши взгляды встретились. В её глазах я прочел благодарность за верность и защиту.

– Спасибо тебе, – прошептала она, тронув мою щеку. – Я буду всегда ждать тебя.

И, повторив: – Время пришло, – она вновь удалилась в пещеру, оставив меня на посту одного.

Оставшись один, я еще долго ощущал её тепло и нежность. Я знал, что она вернется. Обязательно вернется. И я ждал. Ждал, глядя в холодный небесный ультрафиолет. Ждал, с уверенностью в сердце, что она – моя судьба, несмотря ни на что…

~

VI

~

В преддверии заката, когда солнце, словно утомленный странник, опускалось за горизонт, окрашивая небо в багряные цвета, я – юный пастух Салом, чей взор обычно был устремлен в небеса к звездам, обратил его на грешную землю, увидев неприметную пещеру среди утесов, заслышав тихий голос, зовущий из ее глубин.

– Иди сюда, дитя, – прошептал голос, наполненный мудростью и покоем.

Сердце мое затрепетало от волнения и страха. Кто его знает, что может приключиться в этих диких горах, полных разбойников и диких зверей. Но этот голос был мне знаком, кажется – это голос моего первого учителя – Симеона, который по окончании службы в храме по немолодым уже годам удалился от суетного мира. Его благочестие и мудрость были известны по всей округе.

О радость, на самом деле, это был он. Ступая босыми ногами по прохладному камню пещеры, подошел я к Симеону, который сидел на груде сена, освещенный мерцающим пламенем свечи.

– Салом, – произнес Симеон, его глаза, глубокие и проницательные, пристально, но по-доброму смотрели на меня. – Я ждал тебя.

Охваченный трепетом, я не мог вымолвить ни слова, лишь кивнул, чувствуя, как меня одолевает любопытство. Как так, почему он ждал меня, а я ни сном, ни духом не знал о нем, что он вообще живет в этой неведомой никому пещере?! Один! Я ведь мог бы навещать его, приносить еды и вина.

– Я хочу поведать тебе тайну, – прошептал Симеон, его голос был тих, но полон силы. – Тайну, которая изменит мир.

Затаив дыхание, внимал я словам старца.

– Мне было дано видение, – продолжил Симеон, его взгляд устремился вдаль, словно пронзая будущее. – Видение о Младенце, который родится, чтобы изменить судьбу человечества.

Пораженный этими словами, я не мог поверить своим ушам.

– Кто же этот Младенец? – спросил я, дрожащим голосом.

Симеон улыбнулся, его лицо озарилось светом. – Его имя – Иисус, – ответил он. – Он станет Мессией, Спасителем мира. Он принесет Свет во тьму этого мира и любовь в сердца людей.

Несколько потрясенный таким пророчеством, я не мог поверить, размышляя, не спятил ли старик, и не шутит ли он надо мной, проверяя мои устои веры, что внимал я в Храме Ирода Великого. Но старик вовсе не улыбался, и казалось, был в трезвом уме и светлой памяти, продолжая свой рассказ шепотом на полном серьезе.

– Но как я смогу узнать, когда он родится? – спросил я наконец, подумав, что верно он на самом деле что-то да видел во сне.

Симеон протянул ко мне руку, в которой держал небольшой свиток. – Вот, это я для тебя записал, потому что я стар и может не доживу до того святого дня, а ты юн, ты точно это увидишь! – сказал он. – Когда на небе засияет Звезда, подобная которой мир еще не видел, она укажет путь к месту рождения Младенца, и ты поймешь, что время пришло.

С благоговением взяв свиток, повертел его в руках, но так ничего удивительного и не увидел, поскольку на нем было написано ровно то же самое, что только что поведал мне сам Симеон. Причем, написано действительно его рукой, почерк его я хорошо помнил еще по его учительству надо мной.

– Я буду ждать этого дня, – прошептал я, немного разочарованный отсутствием явного чуда на этой бумажке, но так, чтобы не разочаровать старца.

Симеон благосклонно кивнул. – Теперь я спокоен, что передал откровение тебе. Иди с миром, дитя, – сказал он. – И помни, тайна, которую я тебе поведал, должна храниться в твоем сердце до поры до времени.

~

VII

~

В трепетном танце языков пламени, пляшущих на каменных стенах пещеры, я сидел, укутанный в небесный плащ, некогда согревавший ее. Холодный ветер, завывая в горах, не мог пробиться сквозь плотную ткань, согретую теплом ее рук.

Вспомнилась мне наша первая встреча, словно омытая росой летнего утра. Я робко озираясь, ступил в храм, где царила торжественная тишина, нарушаемая лишь пением птиц, заглядывающих в окна.

И вдруг, словно луч солнца, пронзивший сумрак, она явилась передо мной. Её красота затмевала всё вокруг. Длинные волосы, словно нити золотого руна, ниспадали на плечи, обрамляя нежное лицо, озаренное сиянием ее очей.

В них, цвета летнего неба, отражались лазурь бездонных горных озёр и безмятежность бескрайних полей. Она ступала легко, словно пушинка, сорванная легким ветерком с одуванчика, а во всех ее движениях сквозила неземная грация.

В тот миг мое сердце забилось с невиданной силой. Я не мог оторвать глаз, очарованный неземной красотой и чистотой, исходившей от нее. Словно ангел, спустившийся с небес, она одарила меня своим вниманием, и в ее взгляде прочел я не только любопытство, но и зарождающуюся симпатию.

С тех пор образ ее поселился в моем сердце, расцветая с каждым днем пышным цветом любви. И вот, спустя время, судьба вновь свела нас вместе, возле этой пещеры, в ультрафиолете неведомой звезды, где ветер шепчет мне грустные песни о вечном.

Я сжимал в руках плащ, пропитанный ее ароматом, нежным, как запах полевых цветов, и чувствовал, как тепло ее души согревает меня даже в этой холодной ночи. Вспоминая ее улыбку, нежнее лунного света, и сияние ее глаз, ярче звезд, я знал, что наша встреча не случайна.

Она – моя судьба, мой ангел-хранитель, посланный мне небесами. И я буду ждать ее, как рыцарь ждет свою даму сердца, веря, что наши пути вновь пересекутся, и любовь наша расцветет пышным цветом, озаряя мир своим светом.

Прошло несколько лет с той знаменательной встречи, когда в моей жизни зажглась звезда по имени Мэриам. Она, словно фея, озарила мой мир своим сиянием, а потом, подобно метеору, пронеслась и скрылась за горизонтом, оставив после себя лишь горький осадок тоски.

Мэриам окончила свое обучение в Храме, ступив на путь мирской жизни. Она вышла замуж за Иосифа, достойного человека. Весть о ее замужестве пронзила мое сердце острым осколком льда. Я знал, что она никогда не будет моей, но все равно надеялся на чудо, на воссоединение наших судеб.

Но время безжалостно шло, и вот уже она носит под сердцем плод любви другого. Я же видел ее. Она сияла, как солнце, озаряя своим счастьем окружающих. В глазах ее плескалась нежность, а на губах играла улыбка, полная материнской любви.

Глядя на нее, я чувствовал, как в моей груди сжимается комок боли. Моя любовь, не разделенная, не познавшая взаимности, терзала душу, напоминая о несбывшихся мечтах.

Я был словно тень, бродящая по этому миру, невидимый для нее, чужой ее счастью. Ночь опустилась на землю, окутав мир своей темной вуалью. Вглядываясь в пляшущие языки пламени, думал о ней. Думал о том, как она сейчас ласкает свой округлившийся живот, разговаривая с малышом, который скоро появится на свет. Думал о том, как я буду любить этого ребенка, как буду заботиться о нем, хотя он и не будет моим.

В этот момент я понял, что моя любовь не эгоистична. Я хочу, чтобы она была счастлива, даже если это счастье не со мной. Я буду любить ее и ее ребенка, буду их хранителем и защитником. Ведь любовь – это не только обладание, но и самоотверженность, и я готов на все, лишь бы она была счастлива.

Я знаю, что моя любовь никогда не угаснет. Она будет жить во мне вечно, питая мою душу и делая меня сильнее. И я буду ждать. Ждать того дня, когда она снова посмотрит на меня, и в ее глазах я увижу не просто знакомого человека, а того, кто всегда был рядом, кто любил ее бескорыстной и чистой любовью.

~

VIII

~

В сумраке пещеры, в мерцаниях огонька небольшого костра, Мэриам сидела одна, кутаясь в свой потрепанный хитон. Нахлынули воспоминания.

В памяти всплыл тот день, когда он ступил на порог Храма, и она невольно улыбнулась. Сразу стало тепло и одиночество, нахлынувшее на нее в этих мрачных сводах, тут же ушло.

Юный пастушок, робкий и неловкий, с копной светлых каштановых волнистых волос, растрепанных ветром, и глазами, цвета васильков, сразу же привлек ее внимание. В его взгляде, чистом и невинном, как родник, читалась душа, полная доброты и верности.

Мэриам сразу же почувствовала с ним особую связь, словно невидимую нить, протянувшуюся между их сердцами. Она наблюдала за ним, как за цветком, распускающимся на рассвете.

Она видела его усердие, старание, с которым он помогал старшему пастуху со стадом, его готовность прийти на помощь, его безграничную преданность своему делу. В нем было что-то особенное, что отличало его от других ребят в Храме.

С каждым днем Мэриам всё больше проникалась симпатией к Салому. Она видела в нем не просто юного пастуха, а человека с большой и доброй душой. Но долг и верность своему предназначению не позволяли ей поддаться чувствам. Она была жрицей, и ее жизнь была посвящена служению богам. Встреча с Саломом стала для нее испытанием, но она с честью его выдержала.

Мэриам прижалась к холодной каменной стене пещеры и закрыла глаза. В ее душе царила буря противоречивых чувств: любовь, долг, тоска, надежда. Она знала, что Салом навсегда останется в ее сердце, но судьба распорядилась иначе. Да, тогда, вначале, он был юным пастухом, а она – жрицей. Даже в то время их миры не должны были пересекаться. Но Мэриам верила, что их любовь не умрет. Она будет жить в ее сердце, как огонек, зажженный в тот первый день, когда она увидела Салома. И она будет ждать. Ждать того дня, когда их пути вновь пересекутся, и они смогут обрести счастье, которого так жаждут их души.

Её девичьи грёзы, подобно робким весенним росткам, тянулись к солнцу чистой любви. Салом, прекрасный юноша с чарующе синими глазами, пленил её сердце своей искренностью и пылкой страстью. Взгляды украдкой, нежные прикосновения, тайные поцелуи под сенью вековых олив – всё это питало огонёк их запретной любви.

Но суровая реальность разбивала хрупкие мечты о счастье. Ей объявили о сватовстве уважаемого человека, Иосифа, дальнего родственника по Давидовой линии. Он был состоятелен, благочестив, имел вес в обществе. Брак с ним сулил обеспеченную и стабильную жизнь.

~

IX

~

В бескрайних просторах заснеженной Скифии, где бескрайние степи сливались с лазурным небом, а морозный ветер пел песни о вечности, правил мудрый старец по имени Балтазар.

Его седая борода, словно снег горных вершин, хранила мудрость веков, а проницательные глаза цвета морозного неба видели суть вещей, скрытую от глаз простых смертных.

Балтазар не был обычным царем. Он не блистал пышными одеждами, не пировал с вельможами, не предавался праздности. Его царство лежало не на земле, а в небе, среди ярких звезд и созвездий. Он был искусным звездочетом, всю свою жизнь посвятившим изучению небесных светил.

Ночь за ночью он выходил на свою смотровую площадку, возвышающуюся над дворцом. Его взгляд устремлялся к бесконечному куполу неба, усыпанному мириадами звезд. Он часами мог наблюдать за их мерцанием, изучая их движение, пытаясь разгадать тайны мироздания.

Балтазар не просто смотрел на звезды. Он умел с ними разговаривать. Он знал язык небесных светил, понимал их послания. И Звезды поведали ему о великих событиях, которые должны были произойти в мире, о рождении нового Царя, который изменит судьбу человечества.

Мудрый старец с морозными глазами ждал этого события с трепетом и волнением. Он знал, что ему суждено стать одним из тех, кто встретит Спасителя мира.

И вот, однажды морозной ночью, когда звезды сияли особенно ярко, Балтазар увидел необыкновенное знамение – новую Звезду, сияющую ярче всех остальных. Он сразу же понял, что это не просто звезда, а знак о великом событии.

Воодушевленный этим открытием, он созвал совет, на котором поведал о своем видении. Весть о новой Звезде быстро разнеслась по всей Скифии. Люди с трепетом ждали, что же произойдет.

Балтазар же, не теряя времени, начал готовиться к путешествию. Он знал, что должен следовать за Зездой, чтобы увидеть своими глазами это чудо. Он знал, что это путешествие будет непростым, но он был готов к любым испытаниям. Он верил, что звезда приведет его к Спасителю мира, и эта вера давала ему силы.

В знойной Индии, где солнце ласково ласкало золотистые пески, а благоухающие специи наполняли воздух ароматами Востока, жил юный царевич по имени Каспар. Его смуглая кожа бронзой сияла под лучами солнца, а глаза, подобные темному ониксу, пылали жаждой знаний.

И он был не просто царевичем, а и искусным воином, ловко владеющий мечом и щитом. Но его истинной страстью были тайны мироздания, которые он неустанно стремился разгадать. С юных лет Каспар интересовался всем на свете: от звездного неба, мерцающего над его головой, до песчинок, омываемых лазурными волнами океана. Он часами мог просиживать в библиотеке, изучая древние манускрипты, повествующие о чудесах света и мудрости веков.

Он жадно впитывал знания, словно губка, стремясь постичь все тайны бытия сразу. Но его интересы не ограничивались книгами. Каспар был не просто книгочеем, но и путешественником, любителем приключений, опасностей и всяких разных тайн.

Он с удовольствием путешествовал по стране, встречаясь с мудрецами, ремесленниками, простыми людьми. Учился у каждого, кто мог ему что-то дать, перенимая знания и опыт.

Каспар был не только умным, но добрым и справедливым. Он всегда был готов прийти на помощь тем, кто нуждался в ней, защищал слабых, боролся за правду. Его доброе сердце и мудрый совет ценили все, кто его знал.

И вот, однажды, в одну из своих ночных прогулок по дворцовым садам, Каспар увидел на небе новую Звезду, сияющую ярче остальных. Он сразу же понял, что это не просто Звезда, а Знак о Великом событии. И воодушевленный этим открытием, созвал совет мудрецов, чтобы узнать их мнение.

Мудрецы, изучив знамение на небе, поведали Каспару о древнем пророчестве, предвещающем рождение Спасителя мира. Они сказали, что Звезда укажет путь к Младенцу.

Каспар, не раздумывая, принял решение. Он знал, что обязательно должен следовать за Звездой, чтобы стать свидетелем этого знаменательного события.

В далеком, но не очень, Аксумском царстве, где золотистые пески Сахары встречались с лазурными водами Нила, а пирамиды хранили тайны веков, жила юная царевна по имени Мельхиора. Её кожа цвета темного шоколада сияла на солнце, словно драгоценный камень, а волосы, подобные вороньим крыльям, обрамляли лицо, выражающее царственное достоинство и доброту.

Она была не просто царевной, но и искусной провидицей, обладающей даром чудесной магии, чье имя, несмотря на довольно юный возраст, с уважением произносили во всех уголках Африки!

Но истинной страстью Мельхиоры было стремление к духовному просветлению. Согласитесь, что странно для большинства царей, цариц и царевен, рвущихся к безграничной власти. В её же сердце жила жажда истины, стремление постичь тайны мироздания и найти смысл жизни. Она часами могла беседовать с мудрецами, изучать священные тексты, медитировать в уединении.

Мельхиора не просто верила в богов, коих в их краях водились сотни, да только все бестолковых, а еще уродливых и страшных, к тому же, что сильно смущало ее. Зато она чувствовала присутствие духов в каждом цветке, в каждом луче солнца, в каждом дуновении ветра. Она знала, что мир полон чудес, которые нужно разгадать.

И вот, однажды, в одну из своих ночных прогулок, Мельхиора увидела на небе новую Звезду, сияющую ярче остальных. Она сразу же поняла, что это некий знак небес. Но как его понять?

Мельхиора решила посмотреть в будущее, спросить духов и много времени провела в медитации. Но тщетно.

А потом ей был сон о грядущем Мессии…

Звезда, сияющая в ночном небе, словно путеводный маяк, манила к себе путников из разных уголков мира. Не ведая друг о друге, но ведомые единым порывом, царь, царевич и царевна, которых люди знают, как волхвы – Балтазар, Каспар и Мельхиора, одновременно отправились в долгое и трудное путешествие.

Балтазар, мудрый старец из снежной Скифии, облачился в теплые меха, символ суровой зимы своей родины. Он бережно нес с собой ладан, благовонный дым которого должен был стать молитвой, возносимой к небесам.

Каспар, искусный воин из знойной Индии, вооружился мечом и щитом, готовый защитить себя и своих спутников от любых опасностей, взял с собой смирну, горькую смолу, напоминающую о страданиях, которые ждут Спасителя мира.

Мельхиора, Аксумская ясновидящая, украсила себя драгоценностями, подобающими визиту к Царю Царей. Но красоту свою и женскую сущность она скрыла под мужским плащом, призванным скрыть и уберечь от ненужного внимания. С собой в качестве подарка взяла она золото, неотъемлемый символ царской власти, которую должен обрести Венценосный Младенец.

Путь каждого из них был тернист и полон испытаний. Балтазар форсировал бескрайние заснеженные равнины, где коварные метели могли поглотить его караван в любой момент. Каспар пробирался через непроходимые джунгли, где дикие звери и ядовитые змеи подстерегали на каждом шагу. Мельхиора же пересекала знойные пустыни, где палящее солнце и бесконечные пески могли стать верной погибелью.

Путников вела не только Путеводная Звезда, но и вера, пылающая в их сердцах. Они черпали силы в своих знаниях, опыте и непоколебимой решимости. И вот, спустя многие дни пути, судьба свела их вместе, когда душевные силы их были уже на исходе, а тела готовы сдаться, они снова поняли, что не одиноки в своем странствии, и что все дороги ведут к единой цели.

Встреча царей-волхвов стала знаменательным событием. Они сокрушили гордыню и объединили силы. И собравшись в единый караван, продолжили путь, ведомые Звездой, которая становилась все ярче, все ближе и неустанно вела их к заветной цели. Они знали, что цель их путешествия близка, и сердца их трепетали от предвкушения встречи с Младенцем, который должен изменить мир.

~

X

~

Весть о сватовстве пронзила сердце девушки острой иглой. В её душе бушевали противоречивые чувства. С одной стороны, она сознавала, что Иосиф – достойный человек, который сможет обеспечить ей безбедное существование. С другой стороны, мысль о разлуке с Саломом терзала её душу. И вот как-то был ей сон.

Во сне она бродила по саду, словно раненая птица, не находя себе места. Цветы, недавно благоухавшие, казались безжизненными, а пение птиц – унылым. В её голове проносились воспоминания о счастливых моментах, проведенных с Саломом. Она вспоминала его ласковые слова, нежные поцелуи, его заразительный смех.

Она металась, терзаемая сомнениями.

– Как же мне быть? – вопрошала она себя, сжимая в руках нежный лепесток розы, сорванный с куста.

– Следовать ли зову сердца, которое жаждет лишь Салома, или же подчиниться воле родителей и обрести благополучие в браке с Иосифом?

Её душа разрывалась на части. Она не могла ни предать свою любовь, ни ослушаться. В этот момент ей вспомнились слова мудрой старой няни Афины, которая с детства заботилась о ней: – Слушай сердце своё, милая, оно подскажет тебе верный путь.

И она, прижав руку к груди, попыталась услышать тихий голос своего сердца.

– Что же оно говорит? – спрашивала она себя.

И вдруг, словно тихий звон колокольчика, она услышала ответ: – Любовь – это не только страсть и трепет. Это верность, самоотверженность, забота. Истинная любовь не требует жертв, она дарит счастье и покой.

В этот момент она поняла, что Иосиф, хоть и не был ей мил сердцу, способен стать ей верным другом, опорой и защитником. Слёзы скользнули по её щекам, но в них уже не было горечи, а лишь светлая печаль по несбывшейся мечте.

Но сомнения все равно терзали душу девушки. Она верила и не верила одновременно, что её ждёт достойная жизнь, наполненная покоем и благополучием. И в часы того сна, когда тень сомнений омрачала её разум, явился ей Ангел.

Он спустился с небес, сияя божественным светом, озаряя её скромную комнату. Его белоснежные крылья переливались перламутром, а лазурные глаза светились неземной добротой. Ангел склонился к ней, и его голос, подобный журчанию горного ручья, прозвучал в её душе:

– Не бойся, дитя моё, – сказал он. – Твоя судьба предначертана на Небесах. Тебе суждено стать женой Иосифа, ибо так повелел Господь.

Его слова пронзили её сердце, словно луч солнца, пробивающийся сквозь густую листву.

– Но как же Салом? – прошептала она, чувствуя, как слёзы текут по её щекам.

Ангел улыбнулся, и его улыбка была подобна лучу света, пробивающемуся сквозь грозовые тучи.

– Салом – он тоже твой Ангел, как и я, – сказал он. – Ангел, посланный Небесами, чтобы защитить тебя.

Слова Ангела ошеломили её.

– Как это? – воскликнула она, не веря своим ушам.

– Он будет рядом с тобой, хоть ты и не будешь видеть его, – пояснил Ангел. – Он будет твоим хранителем, твоей путеводной звездой. Он поможет тебе…

Девушка затаила дыхание, чувствуя, как в её душе зарождается новая надежда.

– Я буду видеть его? – спросила она.

– Да, – ответил Ангел. – Ты будешь видеть его, когда тебе будет особенно нужна его помощь. Он будет являться тебе в разных образах, но ты всегда узнаешь его.

В этот момент она вспомнила те странные сны, которые ей снились в последнее время. Сны, в которых ей являлся прекрасный юноша, спасавший её от опасности.

– Неужели это был Салом? – спросила она.

Ангел кивнул.

– Да, – сказал он. – Он всегда будет рядом с тобой, даже если ты не будешь знать об этом.

С этими словами Ангел растаял, словно утренний туман, оставив после себя лишь сияющий след.

Мэриам проснулась с чувством спокойствия и умиротворения. Она знала, что теперь она не одна. У неё есть два Ангела – один на небесах, а другой на земле. Она была готова к новой жизни, полной испытаний, но и надежд. Она знала, что Салом будет рядом с ней, и это знание давало ей силы двигаться вперёд.

Прохладный зимний ветерок ласкал лицо, вдали виднелись холмы, укрытые пеленой тумана, словно небеса спустились на землю. Она украдкой наблюдала за ним. Его лицо, освещенное мерцанием костра, было спокойно и задумчиво. Волнистые волосы, обрамляли красивый профиль. И лишь в его глубоких и проницательных синих глазах читалась какая-то тоска, но вместе с тем, в них светилась доброта и тепло.

– Как же так? – терзалась она сомнениями. – Ведь Салом совсем не похож на посланника Небес. Вот он сидит, зябко обняв руками колени, а я, не раздумывая, отдала ему свой плащ и гладила его волосы. Он же такой настоящий, такой добрый, словно Ангел. Разве так может быть?

Вдруг он поднял голову и, словно читая в ее глазах терзающие ее вопросы, улыбнулся. Улыбка его была печальной, но в то же время светлой…

~

XI

~

Совсем недавно, в горах, юный Салом дремал, пока его чуткое ухо не уловило тихий шорох. Распахнув сонные глаза, он с изумлением увидел, как из тьмы, словно тени, к ним приближаются три фигуры.

Салом, затаив дыхание, словно завороженный дикий зверь, не смел ни шелохнуться, ни моргнуть. Перед ним стояли три человека, чей облик завораживал и пугал одновременно. Неужели это были те самые Волхвы – волшебники, маги о которых он с детства грезил, слушая сказки?

Первый из них был старцем, облаченным в длинный белый хитон. Его лицо, изборожденное морщинами, словно карта звездного неба, хранило на себе печать прожитых лет и мудрости. В его пронзительно-синих глазах, будто бездонных озерах, таилась вековая тайна. В руке он держал посох из темного дерева, увенчанный сияющим кристаллом.

Второй волхв был подобен восходящему Солнцу, озаряющему мир своим светом. Его кожа, загоревшая под лучами тропического солнца, сияла теплым золотом. Темные, как смола, волосы, коротко остриженные, обрамляли лицо, полное спокойствия и мудрости. Глаза, глубокие и проницательные, словно два черных озера, отражали бесконечность ночного неба. На поясе его висел кинжал с рукоятью из слоновой кости, искусно украшенной хитроумными письменами.

Третий же… Стоп, да это же не он, а она! Одетая в ниспадавший красивыми складками плащ из небесно-голубой ткани, откинув капюшон, очаровала его своей неземной африканской красотой. Поразительно, но без капюшона он видел ее еще хуже, чем в нем. Кожа ее была так черна, что сливалась с темнотой ночи, и лишь отсвет ультрафиолетовых теней делал ее видимой на фоне этого нереального мира. Её волосы, цвета воронова крыла, ниспадали волнами на плечи, а в глазах, самой глубины черного ночного звездного неба, отражались все краски мира.