Воровка Дагорских лесов

В реалиях прошлого подобное невозможно. Мы никогда не посещаем другие города среднего класса, к которым относится моя Родина.

Вокруг все изменилось и даже природа как будто оплачивает мрак нового мира. Людей на улицах почти нет, а кто есть – нагружены ношей. Почти все работают над укреплением стены и пополнением запасов к Стуже.

Двенадцатый день Предмороза. Через десять-пятнадцать дней пройдут первые снега. С ними поднимутся сильнейшие ветра. Здания облепит плотная корка ледяного снега, город окрасит в белый морозный цвет. Температура упадет до минус тридцати, а то и больше. Если не закрыть стену, Твари проберутся по сугробам. Они приспособлены к холоду, сбросят прежнюю шкуру и станут светло-серого цвета. Так их будет сложно увидеть и сложно убежать…

Стараюсь не думать о плохом. Плана в голове пока нет. Знаю только одно – нужно где-то обосноваться. Но с моей квартирой выходит накладка. Как только мы выгружаемся в штабе Дагора я говорю Веславу о том, что мы можем временно остановится, там и тут же получаю ответ – все свободные квартиры были заняты горожанами, утратившими дом. Те, кто жили за мостом, потеряли свой кров и были вынуждены принять меру помощи от управления Дагором. В меру помощи вошла и моя квартира, поскольку сама я считалась пропавшей без вести.

– Мама наверняка с ума сходит, – с досадой произношу я, – Вот она обрадуется, когда узнает, что я выжила и семья стала больше.

Веслав смотрит мне в глаза молча. Он вообще не дает надежд и как будто занят своими мыслями. Я оборачиваюсь назад. Дениска с Катериной сидят в стороне. Сестра слушает его рассказы. Парень удалец, совсем не теряет духа. Мы с Веславом ожидаем приема у администрации, чтобы внести всех прибывших в списки. В груженой машине были и другие дагорцы, но они остались ждать снаружи штаба под присмотров солдат.

Душное помещение меня не радует. Я тепло одета и жутко устала.

– Дима наверняка уже добрался до Хребта, – продолжаю монолог, – Как думаешь, мы можем связаться с ними? Узнать бы, все ли вышло? Я работаю в ветеринарии на ферме. Вопрос лекарств стоит остро.

– Маша, ты больше там не работаешь, – равнодушно выдыхает Веслав, – И с матерью не живешь. Я сделал, что обещал, а ты выполни свое обещание.

– Обещание?

– Быть женой.

– Что же это значит? Отказаться от близких? Как же сестра и что теперь с Дениской?

Он отворачивается. Наблюдает за построением военных через окно.

– Где мы будем жить?

– На юге. Для военных выделены служебный дома.

– А Дениска?

Снова молчит.

– Ладно. Я попрошу маму за ним приглядеть. Она живет одна и не должна отказать. И с Катей придется постараться…

Веслав снова молчит. Через десять минут нас вызывают в кабинет. Идем вдвоем. Я получаю новый браслет с пометкой супруги стража Темного горизонта. Это дает новые преимущества и новые ограничения, ведь с этого момента я не считаюсь просто жительницей Дагора. Я отношусь к семейным Темного Горизонта, а значит не работаю на Дагор и не участвую в восстановительных мероприятиях.

Следом Истров просит провести в документах Дениску. Ему дают мою девичью фамилию, поскольку назначить ребенка приемным бион не может. Я вообще не знаю может ли Веслав иметь биологических детей. Однако обычные стражи имеют семьи. Такое случается редко, но случается.

Катерина проходит освидетельствование своего прежнего статуса. Ее восстанавливают по документам и выдают новый браслет в обмен утраченного. На самом деле пропуск в город остался в зоне карантина.

– Куда теперь? – Спрашивает Денис, как только мы выходим. Мальчишка с любопытством осматривается, ему нравится Дагор. Особенно свежий воздух, о котором он говорит как о мятном. В Мрачном уделе были только яды.

– Остановитесь у нас с Машей, – проговаривает Веслав. Он берет за руку пацана, и я замечаю мимолетную улыбку на суровом лице. Мы с Катей идет позади. Сестра выглядит недовольной и уставшей, – Завтра попробуем найти для тебя дом.

– Я не буду жить с вами?

– Нельзя. Но я обещаю, мы будем видеться.

– Я смогу быть как ты?

Истров пожимает плечами.

– Я хочу быть солдатом и защищать людей от плохих людей. А еще победить всех голодных чудовищ, которые рычат в лесу. И мертвых, чтобы они не заражали живых.

– Ты еще молод. Подрастешь, решим. А пока ты должен пойти учится, как все дети в твоем возрасте.

– Я учился в Мрачном уделе. У мамы была газета и по ней она учила со мной буквы. Я могу читать и рисовать эти буквы в слова.

– Значит ты готов к средним классам.

В местных школах начальными считаются первые два класса, средние – три года и старшие два года. Далее проходит профессиональная подготовка. Так учится Катерина – вечерняя высшая школа на фабрике.

На выходе, за сетчатым ограждением штаба нас ожидает небольшая машина с открытым верхом. За рулем стажер-курсант. Молодой мальчишка, лет пятнадцати. Катерина здоровается с ним, но парень бледнеет и не отвечает ей. А когда рядом с ним садится Веслав, тот вовсе теряется. Мы же втроём обосновываемся на пассажирских сидениях сзади.

– Не умеешь водить? – Интересуется лейтенант.

– Извините, моя ошибка. Я умею, но плохо.

– Доедешь до Юга Дагора? Нам нужно к Зеленым долинам, дом двадцать пять, синий сектор.

– Довезу, лейтенант. Я справлюсь.

Веслав мог сесть за руль сам, но не сел. Он тщательно следит за молодым человеком на протяжении всей дороги. Иногда поддерживает руль на поворотах, но не говорит юнцу об ошибках. Я замечаю вторую положительную черту – терпимость.

– Твоя мама будет против меня, – тихо шепчет Катя, не сводя глаз с дороги, – Ты ведь хочешь отвести нас к ней?

– Катерина, я понимаю, что ты расстроена. Но я уверена, сейчас будет иначе. Дагор в беде, скоро Стужа. Все объединяются и в горе люди ведут себя вежливо.

– Надеюсь, что это так.

Я беру ее за руку, смотрю с теплом, но взгляд ледяной принцессы не оттаивает. Блондинка еще больше погружается в себя.

– Ты нужна мне, Катя. А я горы сверну, чтобы у тебя был дом, теплая постель, еда, и чтобы никто в мире не причинил тебе страданий!

– И я! – Вторит Денис, сидящий сбоку от меня, – Я тоже буду защищать тебя, Катя!

Вот сестренка и засияла. Слова мальчика трогают ее печальную душу.

Между тем серые пейзажи однотипных кубических многоэтажек серого цвета меняются на красно-зеленые пейзажи озелененных районов Юга Дагора. Здесь даже ограждения выглядят мило – небольшие, кованные заборчики разделяют одноэтажные дома. У каждого своя территория и свои проекты на этой территории. Это дома богачей среднего класса Дагора. Их немного и каждый дом – семья, способная дать городу особенный продукт. Кто-то отличает металл в кузнице, кто-то создает лекарства на кухне-лаборатории, кто-то выращивает особенные овощи и пополняет запасы.

Дагор город, который славится своими огромными фермами и плантациями в восточной части города. Там же работаю и я, но моя мама отличается. Она портниха, способная одеть в форму сотню солдат в срок две недели. Качество ее работы на высоте, а потому и цена за услуги соответствующая.

Будь как она и слушая ее, я жила бы безбедно. Но вдали от горожан, не принимая и не понимая их бед.

Любой житель Дагора – средний класс. И даже средним классом люди чувствуют нужду. Не увидев Мрачного удела, я бы никогда не поняла, каково быть по истине бедным, ведь с бедняками и в моем воровском торговом деле нечего получить.

Район богачей завершается двумя домами синего цвета, а далее мы проезжаем через ворота высоких сетчатый заборов. Теперь картинка меняется. По двум сторонам расположены все те же одноэтажные дома с двускатной крышей и собственной территорией в десять соток, но все как на подбор одинаковые. Белого цвета с синей крышей. Площадка перед домом еще зеленая, но местами виднеются следы Предмороза.

Машина поворачивает к третьему по счету с номером «Двадцать пять» на низкой калитке.

– Приехали! – Возвещает курсант. Веслав одобрительно хлопает парня по плечу.

– Справился! Больше работай над уверенностью и не показывай страх.

– Вас понял, лейтенант.

Мы выходим. Дениска бежит по газону к дому, Веслав идет следом, а я торможу у калитки. Катя сходит последней. Замечаю, как они с курсантом обмениваются взглядом. Будто говорят без слов и тот уезжает. Сестра переводит взгляд на меня и теряется.

– Вы…

– Нет, мы не знакомы. Просто показалось, будто мы учились в старшей школе вместе.

– Хорошо, впрочем, я не хотела смущать.

– Ты меня не смущаешь, – отвечает сестра и обнимает меня быстро и осторожно, – Нужно отдохнуть. Два дня голова не своя. Не успела привыкнуть к новому миру.

– Все в порядке. Я понимаю.

Между нами, какая-то пропасть. Как будто кошка пробежала. Я думаю, сестра опасается мою маму. Степанида Викторовна тяжелый человек. Жить с ней непросто, особенно когда та проявляет недоброжелательность к гостям. Но у нас нет выбора. Пока нет выбора.

Дом с синей крышей – наше с Веславом будущее гнездышко. Там мы построим семью, там пройдет мое будущее.

Захожу внутрь последней, последней знакомлюсь со строгим интерьером. Абсолютная чистота, порядок в цветовом выборе. Основная гамма холодная: мягкий серый, белый, голубой и индиго. Есть кухня-столовая, гостиная, кабинет и спальня. В каждой комнате достаточно мебели.

Денису сдвигаем два кресла, чтобы была импровизированная кровать. Катерина занимает софу в гостиной, а мы с Веславом будем ночевать в спальне.

Время давно к вечеру, следует поесть и ложиться. Берусь организовать первое и с трудом представляю, как лягу в постель с бионом. Будет ли что-то, между нами, ведь мы муж и жена. Как это будет и действительно ли он считает меня своей спутницей?

Пусть готовится ужин. Нашлись запасы овощей, вяленных продуктов, молока. В этом доме порядок везде, все готово к проживанию. Есть даже одежда, разных размеров. Не подходящее я должна сдать по утру рабочим.

Но нет уюта. Я как будто не дома. И я действительно пока не дома.

Глава 18. Первая ночь

После ужина в доме становится тихо. Первым засыпает Дениска. Он скручивается, поджав к груди колени и буквально тонет в постели из мягких кресел. Я укрываю его пледом и прошу Катю присмотреть за мальчиком, если вдруг испугается ночью. А также проводить его на кухню и в туалет, если потребуется.

Катерина пусть и сама не своя, но мальчик действует на нее как успокоительное. Кажется, сестра рада заботится о маленьком помощнике. Как когда-то я была рада встрече с ней.

Девчушка укладывается спать на диван. Я застелила его белым постельным бельем, положила подушку и теплое одеяло. Большие двустворчатые окна в комнате зашторила, а свет в коридоре оставила включенным. За дверью он не мешает детям, но дарит чувство спокойствия, как естественный ночник полоской света.

Сама направилась в ванну смыть с себя усталость дня и грязь Мрачного удела.

Стоя перед зеркалом, сбросив служебную одежду в корзину для белья, я пытаюсь узнать в девушке из отражения Мэри. Ту самую смелую девчонку, которая считала, что справится со всем. Но не справляюсь. Мне страшно.

Проще договариваться о незаконной поставке продуктов или лекарств, воровать жетоны и пропуска, добиваясь блага, чем решать житейские вопросы. Завтра надо встретится с мамой. В голове не укладывается, что ей сказать? Вдруг она останется непреклонной.

А Дениска? Почему Веслав хочет отправить его к другим людям, когда взял за него ответственность в Мрачном уделе? И что будет с нами? Что будет, когда я приду к нему ночью?

Горячая вода обволакивает тело и дарит чувство защищенности. Мыло с ароматом лаванды смывает серую пыль дороги, а бальзам для волос приводит в порядок мои спутавшиеся сухие локоны каштанового цвета.

После душа я заворачиваюсь в длинное полотенце, чищу зубы угольной пастой и сушу волосы встроенной трубой-феном. Ванная комната находится далеко от гостиной, да и машина работает негромко. Надеюсь, никого не разбудила.

Сейчас я впервые могу рассмотреть разбитый висок. Рана уголком распарилась от воды. Я смазываю ее живительной мазью и заклеиваю пластырем. Надеваю свежую белую сорочку с длинными рукавами-воланами и сдаюсь. Страшно хочется спать.

Дверь нашей с Веславом комнаты справа от ванной. Я тянусь к ручке и на выдохе нажимаю на нее. Но внутри свет давно погас. Мой супруг спит на левой стороне огромной кровати, лицом от середины к окну. Одет в белую футболку, одеяло натянуто по пояс. Трубки, расположенные на плечах, просвечивают неоновыми огнями красного и голубого цветов. Никогда не видела откуда они идут, но как будто существуют только от плеча и над ключицей.

Я захожу в комнату очень тихо. Закрываю за собой дверь так аккуратно, насколько это возможно. Затем на носочках делаю шаг, другой и…

– Зашторь окно, – шепчет Истров, не открывая глаз. Голубой свет улицы освещает комнату. Я киваю, пусть бион и не видит, – Плотно, чтобы не было света.

– Хорошо.

Я выполняю его просьбу. Закрываю шторы, свожу их друг к другу и поправляю по сторонам. В комнате становится темно, хоть глаз выколи. Если бы не тонкие трубки под футболкой Веслава, я бы не имела ориентиров куда идти. Но дохожу почти наощупь. Касаюсь вытянутыми руками постели, обхожу и ложусь со своей стороны. Не дышу, смотрю в потолок и сливаюсь с электронными звуками тишины.

Кровать скрипит, мужчина поворачивается и склоняется надо мной черной могучей тенью. Я слышу его тяжелое дыхание, разливаю очертания лица от тусклого света труб и чувствую, как рука мужчины сгребает угол одеяла с моей стороны.

– Ты боишься? – Шепчет он с заботой.

– Немного.

– Ничего не бойся, когда ты со мной, Маша. Я не причиню тебе зла.

Он выдыхает эти слова в мои губы, сдергивает одеяло в сторону и так же резко сминает длинную сорочку, задирая выше. Горячая ладонь мужчины скользит по бедру, сминая и смакуя бархатистую кожу.

– Ах, – вырывается из груди, когда бион заводит мою ногу себе за спину. Веслав располагается на мне, настойчиво разводя ноги в стороны. Так я впервые чувствую его нарастающее желание под тканью одежды, сигнал нашей неизбежной близости.

Я замираю. В полном мраке кажется, что глаза биона прожигают меня. Мгновение мучительного ожидание расходится электрическим током, наполняется тянущим напором желания. В тишине матрас кровати предательски от любого движения. Я стараюсь не шевелиться и едва дышу, когда Веслав прижимается к моим губам жарким влажным, глубоким поцелуем. Мягкие губы распаляют желание, них живота сводит от истомы. Военный пытается быть аккуратным, его напряжение чувствуется в каменных мускулах, в утробном хрипе и контроле. Но несмотря на попытку контроля, я чувствую отголоски грубости и силы в его руках, напоре, в том, как он сминает мое тело, будто пытается врасти и прочувствовать каждый сантиметр желанной женщины.

Я же становлюсь мягкой и податливой от страсти Истрова. Интерес и желание познать его подталкивают меня изучить тело супруга. Я нежно и почти не ощутимо провожу руками по спине биона, по его напряженной груди, плечам и нащупываю пальчиками твердые пластины. Они будто из металла, вросшие в кожу чуть выше плеч. Оттуда тянутся два провода с каждой стороны к шее Истрова, уходят вглубь тела, под мышцы к голове и сердцу. Они питают человека жизнью.

– Нет, – перехватывает руку Веслав у ключицы, тем самым, не позволив мне изучать его больше, – Не нужно.

– Твое тело прекрасно.

Мои слова как будто останавливают биона, но на мгновение. Страсть не погасить. Мужчина вновь целует меня, подминает под себя, а затем прерывается и снимает футболку. Неоновые трубки слабым светом подчеркивают мускулы военного и что-то похожее на шрамы. Следом в сторону летят его штаны и больше бион не медлит. Он рвет шнуровку на моей груди и припадает к обнаженной коже губами, его сильные руки сгребают подол до талии и массивное каменное тело вжимает меня в матрас в первом страстном акте любви. Не знавшая мужчин прежде, я чувствую, как тело пробирает боль, а затем приходит и наслаждение. Тело приятно реагирует на силу мужчины, его власть и даже его удовольствие.

Бион не дает мне думать, сомневаться, испытывать неловкость. Он сминает руками бедра, талию, грудь, обжигает поцелуями тонкую кожу и тяжело дышит, когда его тело внезапно сводит судорога. Веслав рычит, крепко прижимает меня к себе, еще подается вперед и падает рядом. Музыка стонов постепенно стихает. В полудреме Истров нежно прижимает меня к себе и целует в шею. Без слов, заботливо, как будто это не он, а Хаманов. С Дмитрием первая ночь могла быть такой, но не с Веславом. От биона я не ожидала человеческих чувств.

***

Просыпаюсь под звуки с кухни. Дверь закрыта. В постели я одна. Истрова нет, но его голос и голос Дениски успокаивают. Значит все дома.

Часов нет, не могу знать сколько спала. Тело ломит, особенно бедра и талию. Я нахожу на себе синяки и вспоминаю нашу первую близость с Веславом.

Удивительно, я считала, что бионы лишены плотских желаний в полном смысле, но, кажется, акт не был бесплодным. Могут ли у нас быть дети? Люди молвят о бионах разное, но никто не знает правды. А я… Столько вопросов…

Сейчас, о чем только не подумаешь, на третий день брака, к которому не готовилась и в мыслях.

Белая сорочка местами порвана и со следами первой крови. Я нахожу в шкафу другую одежду. Синюю кофту и прямые черные штаны. Похоже мужские, потому что из женского только юбки. Но ничего, Веслав не разбирал мужской гардероб. Так что пока размеры на любой тип фигуры. Нашлось и для меня.

Когда я выхожу, сразу встречаю Катю. Она чистит зубы в ванной. Смотрит на меня с хитринкой в глазах.

– Доброго утра!

– Доброго, Мэри! Как ночь?

– Все хорошо, – я не смотрю ей в глаза. Не люблю эти ее дразнилки. Подхожу к умывальнику и достаю выбранную для меня щетку.

– Было?

– Что?

– Ну это самое, – хихикает сестра, – Да брось, я знаю, что делают муж и жена.

– Вы с Петей, надеюсь, этим не занимались?

– Нет. Но он хотел и было кое-что.

Закатываю глаза и недобро смотрю на сестру через зеркало. Сегодня она с румянцем, одета в желтое платье, а кудрявые волосы убраны синим ободком.

– Не хочу знать, что ты взрослеешь. Пока ты мэрок не вздумай прыгать во взрослую жизнь!

– Я поняла, значит было. И как он? Хороший муж.

И тут я сдаюсь. Уж слишком она игрива.

– Лучше, чем я ожидала.

– Я так и знала! Не зря ты еще в лесу таяла от его взгляда.

– Все, Катерина, на этом и закончим! Пора завтракать, я же теперь хозяйка в доме.

– Ты готовишь паршиво, да и не нужно это. Твой Веслав с Денисом приготовили оладьи и кашу. Меня разбудили их ложки и поварешки.

– Веслав готовит?

– Ага, я тоже в шоке. Он же такой неприступный, суровый. А тут…