Полная версия
Миллиардер. Отданная за долги
Не успеваю я спросить у него, где мама, как отцу кто-то звонит и он уходит в другую комнату.
Пожимаю плечами. Последние несколько дней кажутся такими сюрреалистичными, что порой мне кажется, что я сплю.
Разбираю гардероб в поисках подходящей одежды. Чёрт! Я ведь даже не знаю, куда мы идём! Наверняка нужно что-то деловое…
Выбор пал на струящееся голубое платье длиной чуть ниже колен. Хм… Чтобы не замёрзнуть, не понадобится пиджак…
«– Девушка, с вами всё в порядке?
– Я… Я… Простите меня, пожалуйста, я так торопилась что не смотрела на дорогу, простите меня…»
В памяти моментально всплывает образ незнакомца, чей пиджак я испортила из-за своей невнимательности. Его властный, жёсткий голос эхом раздаётся у меня в голове.
Интересно, где этот мужчина сейчас? Он такой странный… Явно какой-то очень занятой человек. Я всё ещё не понимаю, зачем он отвёз меня на работу…
Стоп, Ольшанская!
С чего ты вдруг решила вспомнить этого негодяя, который силой запихал тебя в машину и напугал до чёртиков!
Этот мерзавец не заслуживает того, чтобы о нём думать!
Хотя… Я не могу не отметить, насколько он хорош собой. Даже под пиджаком было видно, что фигура у него потрясающая. Над ней ему наверняка приходится много времени проводить в тренажёрном зале.
Всё, Ольшанская, забудь уже о нём, как о страшном сне!
Подхожу к зеркалу и любуюсь на своё отражение. Я действительно неплохо выгляжу. Особенно когда моя одежда не в пятнах от кофе, а лицо не залито слезами и тушью, как сегодня утром.
Приглаживаю слегка вьющиеся каштановые волосы и спускаюсь вниз.
– Мама! – ахаю я и несусь к ней, – Как я рада, что ты здесь! Ты потрясающе выглядишь!
Она действительно выглядела хорошо. Длинное тёмно-зелёное платье подчёркивало её стройную фигуру, однако глаза были полны печали и безысходности.
Что же с тобой случилось? Почему ты так реагируешь на невзгоды?
Потихоньку в моей душе начинает зарождаться надежда, что в желании (надеюсь, желании) этого богача помочь нам, нет слишком уж корыстных целей.
– О, вот и Ева принарядилась! – из спальни выходит папа и улыбается, – Девочки, какие же вы у меня красавицы!
Он обнимает нас с мамой, и я впервые за долгое время чувствую, что мы вновь становимся настоящей семьёй.
По щеке катится слеза, но не от горя. А от чувства настоящего счастья.
– Я вас так люблю, – шепчу я, и мать гладит меня по волосам.
Эту идиллию резко прерывает отец.
– Ну всё, всё, хватит нежностей! Нас уже ждут.
Что?!
Кто нас ждёт?
– Мы поедем не сами? – недоумённо смотрю на папу.
– Конечно же, нет! Важный господин в курсе, что по правилам этикета тот, кто приглашает гостей, тот и отвозит их.
Что-то я не слышала о таком. Чувствую, как по спине пробегает холодок. Второй раз за день придётся ехать непонятно с кем.
– А ты уверен, что это безопасно?
Отец явно видит в моём взгляде недоверие. И поэтому спешит заверить меня, что всё хорошо и нам ничего не угрожает.
Но что-то в его голосе меня напрягает. Он слишком взбудоражен.
Надеюсь, он не будет принимать опрометчивых решений…
На улице нас уже ждал автомобиль. Однозначно, очень дорогой.
Кончиками пальцев аккуратно касаюсь мягкой кожаной обивки задних сидений. В темноте не могу разглядеть всё, но в воздухе витает как будто бы знакомый запах.
От волнения и тревоги к горлу подступает ком. Меня мутит, и я пытаюсь себя успокоить.
Так, Ольшанская. В любой дорогой машине так пахнет. Тебя ещё не отпустила утренняя ситуация. Не может быть таких совпадений.
Это не может быть ЕГО машина.
Или всё-таки может?
Отец на переднем сидении пытается разговорить водителя, но тот молчит и везёт нас по трассам вечерней Москвы, освещаемой бесчисленным множеством маленьких фонариков.
Я ведь не уточнила даже, куда мы едем!
Эта мысль возвращает меня в реальность, и я решаю взять дело в свои руки.
– Извините, – робко обращаюсь к водителю, – Вы можете сказать, куда мы едем?
Куда делась вся твоя решимость, Ольшанская?
– В ресторан, – не отрываясь от дороги, угрюмо отвечает мужчина в деловом костюме.
– А в какой? – не унимаюсь я.
– Амалия.
Сердце ушло в пятки. Меня же уволили оттуда несколько часов назад! Что я скажу Камилле Валерьевне, когда она меня увидит! Хотя, почему меня должно это волновать теперь?
Остаток пути едем молча. Каждый погружён в свои мысли. Через десять минут нас высаживают, и мы торопливым шагом заходим в ресторан.
Не могу не заметить, что девочки-официантки косо на меня смотрят. Хостес проводит моих родителей к столику, а я мешкаюсь на входе, о чём сразу жалею.
– Ольшанская, что ты тут делаешь?
Разумеется, я не могла не встретиться с управляющей. Камилла Валерьевна, собственной персоной.
Вот язва! Не может просто пройти мимо, или хотя бы промолчать!
– Не знала, что у твоей семьи остались деньги на посещение таких мест, как наш ресторан. Сама ведь знаешь, какие тут цены.
Настоящая ехидна. Умеет же давить на больное.
В какой-то момент мне стало так омерзительно от общения с ней, что по коже пробежали мурашки. Да, эта женщина могла вывести из себя.
Но прислушавшись к себе получше, я вдруг поняла, что этот прилив холода, пробежавшего по моей спине связан с чем-то иным. Будто кто-то стоял за моей спиной и пожирал меня взглядом с головы до ног.
Я ощутила себя бессильным зверьком. Стоит только сделать неловкое движение, как тут же набросятся острые когти.
– Эта девушка со мной.
Стальной голос мужчины раздался над моей головой и заполнил все пространство вокруг. Внутри меня все сжалось и камнем упало вниз. А сердце? Биение своего сердца я почти не слышала. Его стук перебил этот голос…требовательный и суровый.
Вслед за голосом на мою талию опустилась рука. Кто-то с силой, почти рывком притянул меня к себе.
Предчувствие не обмануло меня. Когти хищника впились в свою добычу…
Друзья, как думаете, что это еще за «хищник», заставивший нашу Еву разволноваться?
Глава 5
Я не могу набраться решимости и обернуться, чтобы посмотреть на человека, который так резко нарушил моё личное пространство.
Хотя это не нужно, ведь я сразу узнаю этот голос… Он из тех, какие ты не забудешь, если хотя бы раз услышишь.
Вот и я слышала этот голос всего один раз. Этим утром, когда из-за собственной неосмотрительности пролила кофе на незнакомца.
– Ч-Что?
Ошарашенный тон Камиллы Валерьевны выбивает меня из ступора. Сейчас она похожа на выброшенную на берег рыбу, которая беспомощно открывает рот.
И в любой другой ситуации вид бывшей начальницы мог бы меня позабавить, но не сейчас. Когда я сама практически на грани потери сознания.
Чувствую его горячие пальцы на своей талии. Они, словно когти хищной птицы крепко держат меня, словно маленького зверька, обречённого на погибель.
Почему-то внутри меня бушует настоящий пожар эмоций. Не знаю, что и думать…
– Я повторяю, что эта девушка со мной, – ледяной голос мужчины режет воздух, словно стальное лезвие.
– Да, господин Громов, конечно, сейчас мигом… Мигом всё сделаем, извините меня за такое недоразумение, я… Я…, – Камилла Валерьевна с трудом подбирает слова.
Громов.
Судя по реакции управляющей, он какая-то большая шишка.
Почему я о нём никогда не слышала? Наверное, просто потому что мне не интересно следить за жизнью богачей…
К нам подбегает официантка (раньше я её не видела в этом заведении) и жестом зовёт пройти за ней. Невооружённым глазом видно, как она жадно взглянула на моего спутника. Выпрямила спину, завиляла бёдрами…
Но мужчине, который всё ещё держит меня за талию, как будто всё равно на подобные заигрывания. Надо же! Даже не смотрит на девочку, хотя она явно пытается привлечь его внимание!
Все как будто с ума сошли!
Такое ощущение, что я одна тут ничего не понимаю!
– А вы чего здесь делаете? – тихо и робко спрашиваю я у мужчины, но он так же не обращает на меня внимания.
Он лишь слегка хмурится.
Ну и пожалуйста!
Официантка ведет нас к столику, за которым уже сидят… Мои родители! Нет… Этого не может быть!
Таких совпадений не бывает!
Я не хочу, чтобы мой отец имел с этим человеком какие-то общие дела!
– Добрый вечер, сейчас вам принесут меню, и когда вы будете сделать заказ, пожалуйста, позовите меня! – официантка слегка наклоняется рядом с Громовым, явно желая продемонстрировать своё декольте.
Гадость какая. Как ей не стыдно…
Наконец-то моя талия свободна от цепкой хватки этого Громова. На негнущихся ногах жду, пока другой официант подвинет стул, и, наконец, сажусь.
Ловлю взгляд бизнесмена на себе. Почему-то хочется под землю провалиться от его пронзительных серо-синих глаз, внимательно изучающих мои черты.
Я чувствую себя такой… слабой и беззащитной, когда нахожусь рядом с ним. Дрожу, как лань перед голодным волком.
Что же у него на уме?
– Итак, – мой отец прервал молчание, – Очень, очень рад, что мы собрались здесь. Виктор Владимирович Громов, позвольте представить вам мою жену – Александру Николаевну и дочь Еву…
При слове «дочь» во взгляде Громова что-то появилось. Он снова посмотрел на меня, но совсем по-другому. Сейчас в его глазах проявляется какой-то хищнический азарт…
Он как зверь, который готовится к прыжку…
Почему он так смотрит на меня? И почему мои колени предательски дрожат, а по спине то и дело пробегают мурашки?!
Скорее бы это закончилось. Мне невыносимо находиться здесь!
– Ближе к делу, – Громов прерывает отца, – Я в курсе вашей проблемы и готов её обсудить?
В глазах отца вижу надежду вперемешку с бессилием и усталостью.
– Хорошо…
– Но зачем вы пригласили женщин?
– Я… Я не… – запинается папа, явно не в силах дать внятный ответ на вопрос.
– Неужели они тоже будут принимать участие в переговорах?
Брови Громова приподнимаются, что вводит моего отца в ещё большее замешательство. Как же жаль его сейчас! Так волнуется!
– Думаю, что нет, – продолжает Громов, и щелчком пальцев подзывает к себе официантку.
Светловолосая девушка моментально оказывается около мужчины. Её лицо чуть ли не светится от счастья.
– Чем могу вам помочь? – лучезарно улыбаясь и строя глазки, спрашивает она.
– Отведите нас в бизнес зал.
– Но… Но с-сейчас он занят, – испуганно хлопает глазами девушка.
Громов хмурится. Его густые тёмные брови слегка опускаются вниз, отчего его взгляд становится ещё более тяжёлым.
Мужчина медленно встаёт со своего места и, пристально смотрит на официантку. Замечаю, что бедная девушка тоже трясётся от испуга.
Как же я её понимаю. Глядя на него кожей чувствуешь исходящую от него власть и могущество. Такому перечить страшно.
– Значит, вам нужно попросить их освободить бизнес-зал. Скажите, что Громов попросил. А после перенаправьте их к моему водителю, он с ними рассчитается. Всё-таки нехорошо просить людей освободить забронированное помещение без компенсации.
Официантка молча кивает, и пулей убегает куда-то.
Вновь воцаряется молчание. Отец с матерью смотрят в пол. Бедная мама! Действительно, для чего отец потащил нас с мамой сюда, если мы не планировали ничего обсуждать?!
Чем он руководствовался? Я обсужу с ним это, когда мы приедем домой. Я-то ладно, переживу этот вечер. А вот маму дёргать было очень глупо.
Я неловко оглядываюсь по сторонам и нервно тереблю в руках бумажную салфетку красного цвета.
Это всё от переживаний. Когда я волнуюсь – всегда начинаю рвать бумагу. От этого внимание переключается и становится легче.
– Ева, – внезапно Громов с нескрываемым сарказмом обращается ко мне, – Вы так дрожите. Вам страшно?
Кажется, эту же фразу он сказал этим утром, когда меня затолкали к нему в машину!
У меня сердце и без того готово выпрыгнуть из груди, а он ещё издевается!
Вот нахал! Самовлюблённый придурок!
Так, Ольшанская, надо отвечать достойно… Сарказмом на сарказм. Соберись!
– Знаете ли, не каждый день приходится ужинать с подобными личностями.
Набираюсь храбрости, и первая смотрю ему в глаза. Он ловит мой взгляд и продолжает невозмутимо прожигать меня взглядом.
– Виктор Владимирович, – обращается к бизнесмену мой отец, – Такое впечатление, что вы знакомы с моей дочерью. Это так?
– Нет, – сразу отвечаю я.
– Да, – так же сразу говорит Громов.
Какого чёрта!? Что он творит?
– Да? Удивлён, удивлён, – произносит отец, и в эту минуту к нам подбегает светловолосая официантка.
– Бизнес-зал готов, вы можете пройти туда…
– Прекрасно, – довольно говорит Громов, поднимаясь со стола, – Дамы, заказывайте, что хотите.
Они с отцом ушли. Наконец-то я вздохнула спокойно, полной грудью. Как же хорошо стало, когда ушёл этот Громов! Надеюсь, вечер закончится благополучно, и больше я никогда его не увижу!
А сейчас настала пора позаботиться о маме. Подсаживаюсь к ней и спрашиваю, что она хочет заказать.
– Я ничего не буду. Кушай ты, дочка, – тихим голосом произносит мама.
Бедная… Как же жаль её! Ещё больнее понимать, что я не знаю, как ей помочь, поэтому просто стараюсь быть рядом.
Не буду ничего заказывать. Тоже мне, жест доброй воли! Не нужны мне от этого Громова никакие подачки!
Прошло полтора часа. Почти все гости разошлись. В зале, освещенном приглушенным светом ламп, оставалось всего несколько гостей, включая нас с мамой. Где же отец? Его долго нет…
Ёрзаю на кресле, не в силах унять волнение. Кажется, ещё минуту и я сойду с ума от напряжения!
У меня дурное предчувствие…
Оборачиваюсь и сразу вижу, как из бизнес-зала выходит Громов. Гордый, властный мужчина, который понимает, что в этой жизни – он хозяин, которому подвластно практически всё.
По щелчку его пальцев любое желание будет исполнено.
Вслед за ним выходит отец. Ссутулившийся, понурый. Что-то не то. Подскакиваю на месте, но папа жестом даёт мне понять, что лучше мне остаться на месте.
Сажусь, но всём сердцем чувствую, что совсем скоро случится что-то нехорошее.
Не решаюсь заговорить первая. Поэтому жду, пока начнёт кто-то из них.
Меня не покидает чувство смятения, смущения и непонимания того, что происходит.
– Итак, мы пришли к соглашению, – начал Громов, – Я помогу вам.
Неужели? Я до последнего не верила, что они смогут договориться!
– Подождите, – внезапно заговорил папа, – Я сам скажу ей. Всё-таки Евы это касается больше, чем нас обоих.
– О чём вы говорите? Причём тут я? – восклицаю я.
От слов отца внутри меня всё сжалось. Почему они заговорили обо мне? Я ничего не знаю, и оказалась тут из-за отцовской глупости! Я не должна здесь быть?
– Тебе не понравится, Ева, – резко осекает меня Громов, – Но теперь ты должна остаться со мной.
Не может быть! Это дурацкая шутка! Он не может говорить это всерьёз! Непонимающе смотрю на папу, но он лишь виновато размахивает руками.
Нет, нет, нет!
В ушах зазвенело, сердце готово выпрыгнуть из груди, руки трясутся…
В глазах темнеет и я теряю сознание.
Дорогие читатели, как думаете, что же решили между собой Громов и отец нашей героини?
Глава 6
Что же со мной случилось? Сердце всё ещё бьётся и трепещет, как сумасшедшее. Ничего не помню…
Помню лишь дурацкий сон, в котором была я, мои родители и тот странный мужчина в майбахе. Если это было просто сновидением, то почему мне сейчас так тревожно? В нём явно случилось что-то нехорошее…
Потираю виски. Как же болит голова… Нужно спуститься на кухню и выпить обезболивающее.
Не раскрывая глаз, я по привычке тяну руку к своей прикроватной тумбочке, чтобы включить лампу, и… Не могу нащупать переключатель. Сердце уходит в пятки.
Резко распахиваю глаза.
Ничего не понимаю!
Где я? Я определённо точно не дома!
В душе нарастает паника. Озираюсь по сторонам, не в силах произнести ни звука – настолько сильно меня обуял ужас. Я лежу на роскошном бархатном диване в не менее роскошно обставленной комнате. Так тихо…
Вокруг меня никого. Лишь живое пламя камина изредка трещит, хоть как-то заглушая звенящую тишину.
В голове судорожно проносятся вихрем мысли. Одна перебивает другую. Не могу сосредоточиться.
Думай, Ольшанская, думай!
Ты – жертва похищения! Ты должна выбраться отсюда!
Решаю осмотреться. Хочу подняться с кресла, но ноги почему-то не слушаются меня, и я падаю.
Вот чёрт!
Внезапно сердце тревожно замирает. Издали слышу чьи-то шаги, которые, судя по усиливающейся их громкости. Только не это!
Господи, я так боюсь! Ноги ватные, всё тело дрожит, мысли судорожно путаются! Я не в силах думать рационально и совсем скоро моим сознанием окончательно завладеет паника!
Шаги всё громче и громче.
Надо найти, чем я смогу обороняться! Судорожно подползаю к стеллажу около стены и всматриваюсь. Какая-то статуэтка… Вполне подойдёт. И возьму ещё кружку, чтобы кинуть её в случае чего.
Внезапно звук шагов затих. Он сменяется на скрежет ключа в замочной скважине.
Даже на ключ закрыли!
Встаю ближе к стене и замираю в ожидании. Сердце бьётся с такой силой, что, кажется, ещё минута, и оно выпрыгнет из моей груди.
Первый поворот ключа. Второй. Третий.
Скрип открывающейся двери. Медленный, пугающий. Опасный. Адреналин зашкаливает, и инстинкт самосохранения приказывает мне замахнуться, как вдруг…
– Ева Александровна? – внезапно раздаётся мелодичный женский голос.
В комнату заходит рыжеволосая девушка. На вид её не больше двадцати пяти лет. Мне хватило двух секунд, чтобы понять – она, вероятно, прислуга в этом доме. Она взволнованно озирается по сторонам.
Понимаю, что мне отсюда в любом случае не убежать, решаю ответить ей.
– Я…,– голос предательски дрожит, – Я здесь. Кто вы и что вам нужно?
Убираю статуэтку за спину, чтобы девушка её не увидела. С увесистой металлической штукой в руках мне как-то спокойнее. Хоть я и понимаю, что она вряд ли спасёт меня от всего этого кошмара.
– Меня зовут Настя, я горничная господина Громова… Он приказал накормить вас, когда вы проснётесь…
Мне не послышалось? Она сказала «господин Громов»?
– Это дом Громова? – шокировано спрашиваю я, и горничная быстро кивает мне в ответ.
Быть не может… Я не верю в это! Это глупый розыгрыш!
Внешне я стараюсь сохранять спокойствие, но внутри меня бушует ураган эмоций, который не как не может уняться. И как тут уняться, когда тебя…
… похищают.
Похищают. Так оно и есть. В голове начинает собираться паззл. Судорожно вспоминаю ресторан. Отец куда-то уходит с Громовым…
– Итак, мы пришли к соглашению, – начал Громов, – Я помогу вам.
– Подождите, – внезапно заговорил папа, – Я сам скажу ей. Всё-таки Евы это касается больше, чем нас обоих.
– О чём вы говорите? Причём тут я? – восклицаю я.
– Тебе не понравится, Ева, – осекает меня Громов, – Но теперь ты должна остаться со мной…
Нет. Этого не может быть. Мой отец не мог так поступить со мной. Это всё Громов! Он наверняка запугал мою семью и украл меня в отместку за испорченный пиджак!
На глаза наворачиваются слёзы. Происходящее кажется нереальным.
– Где мои родители? Где я? Почему я здесь? – засыпаю вопросами горничную, которая неловко пожимает плечами.
– Я всего лишь прислуга здесь, – робко произносит она, – господин громов не посвящает меня в свои планы. Но сейчас вы находитесь в его резиденции в пригороде Москвы. Простите, но больше я ничего не могу сказать… Не имею права.
Так не имеет права, или не знает? Она явно темнит.
Чёртов Громов!
Судя по всему, всех своих людей он держит в страхе. Зверь!
– Только от него я могу получить ответы на все свои вопросы? – пристально смотрю на девушку, и она съёживается.
– Д-да, но…
– Что «но»?
– Господин Громов сейчас не дома. Ему понадобилось отъехать по делам.
Вот как…
– Значит, я буду ждать его здесь! – сажусь на тот же бархатный диван и скрещиваю ноги.
– Но Виктор Владимирович сказал, чтобы вы были накормлены сразу после того, как проснётесь. Вы почти полтора дня проспали.
Сколько?!
Я бы подумала, что это затянувшийся неудачный розыгрыш, но с каждой секундой всё сильнее доказывало, что шуток здесь нет . И не было. Всё максимально серьёзно.
– Но как я могла проспать так долго? Он отравил меня? Где мои родители?
Душа ушла в пятки. Я не переживу, если он что-то сделал с мамой и папой!
– Я действительно ничего не знаю, – сокрушается горничная, – Идёмте в столовую. Вы наверняка очень голодны.
Действительно. Почему-то только я сейчас чувствую, как сильно я хочу есть. Но принимать пищу в этом доме мне страшно. Вдруг в еду подсыплют что-то ещё, и в следующий раз я уже не проснусь?!
Конечно, есть я ничего здесь не планирую. Вместо этого в моей голове родилась идея получше. Подгадаю момент, когда горничная отвлечётся и сбегу.
План кажется до безумия абсурдным. Глупым. Простым. Но это мой единственный шанс спастись.
– Знаете, я и правда очень голодна, – нарочито дружелюбно говорю я и для большей убедительности подношу ладонь к животу, – Урчит.
– Отлично! – просияла девушка, – Прошу вас, Ева Александровна, идите за мной.
Я уже в состоянии твёрдо стоят на ногах. Но горничной об этом знать не обязательно.
– Ох, – картинно пытаюсь подняться, и делаю вид, что не могу, – Я так ослабела! Прошу, помогите мне подняться!
– Да-да, конечно! – девушка торопливо идёт ко мне.
Есть!
Главное не упустить момент!
Когда рыжеволосая горничная протягивает ко мне руки для того, чтобы помочь подняться, я резко перехватываю её и отбрасываю в сторону, на ковёр!
– Ах, – вскрикивает она от неожиданности, но мне было уже всё равно.
Её замешательство дало мне фору. Этих нескольких драгоценных секунд хватило, чтобы я пулей убежала из комнаты. Оглядываюсь на дверь, и понимаю, что она даже не достала ключ.
Мне же лучше. Запираю дверь снаружи.
Медлить нельзя! Вдруг в доме есть кто-то ещё. Тогда мне точно не поздоровится. Где же лестница на первый этаж?
Мне хватило минуты, чтобы найти выход. Я смогла! Сейчас я выберусь и отправлюсь домой! Там наверняка меня ждут родители! Волнуются…
Дергаю ручку входной двери, и…
Нет! Только не это!
Передо мной стоит он… Человек, чьё лицо, видимо будет преследовать меня в ночных комарах.
Громов. Он сурово смотрит на меня, не говоря ни слова. Делает шаг ко мне. Его сильная рука с выступающими венами тянется к моему горлу…
Неужели это конец?!
Глава 7
Испуганная лань попала в западню. Свобода была так близко, но она оказалась иллюзией.
Тяжёлая статуэтка, в которую я изо всех сил вцепилась пальцами, с грохотом упала на пол. Громов даже ухом не повёл…
Мистер «ледяное спокойствие»…
– Что ты творишь? – внезапно спрашивает меня мужчина, – Ты убежать решила, глупая девочка?
Его глаза метают молнии.
Молча пячусь назад. Не знаю, что мне делать! Говорить что-то и оправдываться – глупо и бессмысленно. Но молчать тоже неправильно! Я должна сопротивляться!
– Как вы смеете держать меня здесь против моей воли? Это противозаконно!
Громов остаётся таким же невозмутимым. От сказанных мною слов на его лице мелькает самодовольная ухмылка.
– Ох, девочка, ты ошибаешься. У меня есть полное право…
– Неправда! – перебиваю его я.
В ответ на это мужчина рывком хватает меня за шею, мощно прижимает к стене и зарывается лицом в мои волосы.
Мне кажется, или он жадно вдыхает запах моих волос?!
Это похоже на страшный сон!
– Как бьётся твоё сердце. Этот бешеный стук на расстоянии слышно, – властно произносит он, поглаживая большим пальцем мою щёку, – Такая красивая, и такая напуганная. Но ты никуда от меня не денешься…
Нет!
– Я не оставлю попыток сбежать от вас!
Говорю это и не верю, что он меня отпустит.
– Ты никуда не убежишь от меня, – его стальной голос эхом раздаётся по комнате, – Ты принадлежишь мне. По контракту.
Сердце пропускает удар. Кажется я даже забываю, как дышать!
Не может быть!
– Что за контракт?! О чём вы говорите? – моё тело покрывают мурашки, а голос дрожит так, словно я сейчас заплачу.
– О том, что я помог твоему отцу не просто так. Ты – моя.
– Вы лжец!
– Нет. Я – твой хозяин.
Нет…
Этого просто не может быть! Он сумасшедший!
– Как это возможно?
Видя мой испуганный и непонимающий взгляд, Громов оставляет хватку.
– Ты узнаешь об этом потом.
– Говорите сейчас! Вы изверг, лжец и негодяй, я вас ненавижу! И буду ненавидеть!
По щекам бежит ручей слёз. Я в истерике машу руками. Громов схватил меня за тонкие запястья и зафиксировал их над моей же головой.
