Петербурженки

Ночью Лизе снились необычные сны. Как будто над городом, расправив могучие орлиные крылья, парили огромные грифоны. Древние хранители душ кружили в безмолвной тишине, заглядывая горящими глазами в окна квартир мирно спящих петербуржцев. Они искали Лизу, которая, накрывшись с головой одеялом, боялась пошевелиться. Ноги и руки девушки налились непомерной тяжестью и не слушались ее. Наваждение исчезло с рассветом.

"Приснится же такое", – просыпаясь, подумала Лиза.

За завтраком она опять вспомнила женщину.

– Может действительно прогуляться? Погода хоть и морозная, но солнечная, – вслух произнесла Лиза, выглядывая в окно.

Быстро собравшись, девушка отправилась на "Ваську" (станция метро "Василеостровская" – Д.А.). Выйдя из метро, Лиза быстрым шагом направилась к аптеке. Было необычайно тихо, а скрипучий снег искрился под яркими лучами солнца так, что глазам было больно на него смотреть.

Перейдя через Большой проспект, девушка подошла к доходному дому Пеля. Она огляделась – вокруг никого не было. Кому взбредет в голову в такое раннее утро гулять по "линиям" (названия улиц на Васильевском острове, перпендикулярных Большому, Среднему и Малому проспектам – Д.А.), да еще и в мороз?

"Неужели я опять так глупо поверила в предсказание? – улыбнувшись, подумала Лиза, – пойду уж тогда прогуляюсь до набережной".

Проходя мимо дома, она заметила серо-голубого котенка, устроившегося у стены. Нахохлившись, он сидел на снегу и угрюмо смотрел на девушку.

– Откуда ты взялся? – спросила девушка, обращаясь к котенку, – замерзнешь здесь!

Она взяла замерзшего котенка на руки и осторожно засунула его к себе под пуховик.

– Вот так-то лучше. Поехали домой, – сказала Лиза котенку.

Котенок ничего не ответил, да и в этом не было никакой необходимости. Если поехали, значит, так тому и быть. Лично он не возражал, к тому же под пуховиком было намного теплее, чем на снегу. Немного повозившись, он устроился поудобнее и закрыл глаза.

Так вместе с выглядывающим из-за пазухи котенком девушка спустилась в метро. Придерживая котенка рукой, чтобы он случайно не вывалился, Лиза подошла к дверям горизонтального лифта (перегородка, отделяющая пассажирскую платформу от железнодорожных путей – Д.А.) остановки второго вагона. Она всегда садилась в этот вагон, потому, что так было идти ближе к выходу на "Приме" (станция метро "Приморская" – Д.А.). Рядом стояла шумная группа студентов, обменивающихся впечатлениями о прошедших праздниках. Раздался гул приближающегося поезда. Двери распахнулись, и Лиза и студенты смешались с толпой, выходившей из электропоезда. Неожиданно к Лизе стремительно приблизился незнакомец в зимнем черном пальто и, не теряя ни секунды, что-то положил в карман ее пуховика. Все произошло так молниеносно, что никто из окружающих не обратил на него внимания. Двери закрылись, и электропоезд тронулся в путь. Вышедшие из электрички тут же устремились к эскалатору, лишь загадочный незнакомец в черном пальто никуда не спешил и все еще оставался на платформе.

Придя домой, Лиза налила котенку молока, а сама решила достать из кармана пуховика платок. Вместе с платком она извлекла из кармана прямоугольный кусочек картона. Девушка очень удивилась и прошла на кухню, чтобы повнимательнее его рассмотреть. На визитке золотым теснением были нанесены фамилия и инициалы того самого одноклассника, за которым она наблюдала из окна в далеком детстве прячась за шторой.

"Этого не может быть!" – пронеслась мысль в ее голове.

От волнения Лиза села на стул, и ее растерянный взгляд упал на котенка. Тот не обращая внимания на девушку, продолжал поглощать молоко. Так они и сидели, пока котенок, насытившись, не посмотрел на Лизу. Его взгляд вывел девушку из оцепенения. Она взяла в руку смартфон и набрала номер, указанный на визитке.

– Алло? – услышала она знакомый с детства голос.

– Владислав, здравствуй! Это я, Лиза, – запинаясь от волнения, ответила девушка.

– Привет, Лиза! Как хорошо, что ты позвонила, рад тебя слышать! Мне бы очень хотелось с тобой увидеться.

– Мне тоже.

– Тогда, может, встретимся где-нибудь в центре?

– Ты можешь подъехать ко мне домой.

– Хорошо. А где ты сейчас живешь?

– Все там же, на Наличной. В старой квартире родителей.

– Я буду через полчаса. И пожалуйста, не прячься больше за шторой!

– За шторой? Откуда ты узнал?

– Я об этом всегда знал.

– И молчал? – улыбнулась Лиза, – приезжай, я тебя жду.

Лязгнув дверями, перекрашенный в синий цвет "голубой вагон" номер 9050 поехал дальше, тайно исполняя желания петербуржцев.

05.11.2022г.

КУДА ПРИВОДЯТ МЕЧТЫ

Этот рассказ родился в аэропорту Шереметьево, ласково именуемом пилотами и стюардессами "Шариком". Ровно за два дня до наступления Нового года я находился в нем, ожидая вылета в Санкт-Петербург. Справедливости ради стоит отметить, что больше всего до Питера мне нравится добираться на скоростном поезде, но в этот раз я почему-то выбрал самолет. Я не отношусь к современной молодежи, являющейся за несколько минут до окончания регистрации, и всегда стараюсь прибыть в аэропорт заблаговременно. Мне нравится сама атмосфера, царящая в здании аэровокзала: эта магнетическая "движуха", суетливые люди, собравшиеся по воле судьбы в одном месте и направляющиеся в разные места нашей планеты.

Пройдя паспортный контроль, я всегда захожу в какую-нибудь кофейню, чтобы выпить чашку кофе и понаблюдать за посетителями. Кого здесь только не встретишь! От влюбленных парочек, открыто держащихся за руки до тайных любовников, спрятавшихся в дальнем углу. За столиками можно увидеть кокетливых красоток, выставляющих на всеобщее обозрение самое драгоценное, что у них имеется – сумочки Louis Vuitton, властных бизнес-леди с ногтями такой длины, что они больше напоминают когти Хищника из одноименного фильма. Где-нибудь непременно встретится совсем юный менеджер, с умным видом сосредоточенно вглядывающийся в ноутбук и глубоко убежденный в том, что нельзя терять и минуты драгоценного времени. Даже для того, чтобы спокойно допить свой кофе.

Когда я смотрю на посетителей, то жалею, что нет возможности запечатлеть их на фотокамеру. Лет через тридцать эти фотографии превратились бы в подлинные сокровища, и с их помощью можно было бы организовать весьма увлекательную фотовыставку. И вполне возможно, я бы даже преуспел в этом деле. Ведь самые интересные фотографии зачастую получаются случайным образом, когда человек не осознает, что его фотографируют. Но, к сожалению, в нашей стране не принято фотографировать людей в кафе и на улице. Многие бы к этому отнеслись неодобрительно, словно австралийские аборигены, убежденные в том, что фотограф может забрать их душу. Увидев, что их фотографируют, наши граждане тут же отворачиваются или стараются скрыться от объектива фотокамеры, а наиболее вспыльчивые могут еще и выразить свои негативные эмоции.

Так вот, когда я неспешно наслаждался кофе, мысленно погруженный в атмосферу предновогодних ощущений, из громкоговорителя раздалось совершенно нерадостное объявление. Равнодушный женский голос сообщил, что мой рейс задерживается по погодным условиям. Следует пояснить, что вечером начался снегопад, который усиливался с каждым часом. Следом за рейсом в Санкт–Петербург начали отменять и другие рейсы. Дело закончилось тем, что аэропорт закрыли, а нас, пассажиров, посадили в автобус, чтобы отвезти в ближайший отель.

Снегопад продолжал усиливаться, и вскоре падающие снежные хлопья превратились в сплошную белую стену, сократив видимость до нескольких метров. Нам, к счастью, повезло: дорогу до отеля постоянно расчищали, и автобус, скрипя на подъемах, довольно быстро довез нас до места назначения. Выгрузившись из автобуса, мы вошли в гостиницу. Отель оказалась почти пустой, и мне был предоставлен роскошный номер с огромной двуспальной кроватью, джакузи и кофе-машиной. Но главным достоинством номера был великолепный вид на лес, открывавшийся из огромных панорамных окон. Лохматые ели, лапы которых были покрыты огромными шапками снега, подсвечивались прожекторами, создавая поистине сказочный вид. Это вам не петербуржская зима с оттепелью, грязью и нависшими над головой сосулями, угрожающими проломить голову зазевавшемуся прохожему, которые "тетя Валя" советовала сбивать лазерными пушками. Здесь все дышало подлинной русской зимой. Постепенно снегопад утих, и медленно опускавшиеся с небес невероятных размеров снежинки привносили особое умиротворение в общую картину.

Поскольку кофе было в избытке, а заняться мне особенно было нечем, я открыл ноутбук и, вспомнив одну старую историю, сочинил рассказ, который вы сейчас читаете.

Ноябрь, как это обычно бывает, ворвался в жизнь петербуржцев внезапным холодом и промозглым дождем. Совсем недавно деревья парка Декабристов были облачены в яркие желто-красные наряды, сверкавшие разноцветными красками в лучах осеннего солнца. Веселые собачники выгуливали своих питомцев, которые с любопытством обнюхивали все вокруг, в поисках новых впечатлений.

Сейчас же, не выдержав напора ветров с залива, деревья стояли голыми, беспомощно устремив в небо свои ветви – руки, словно вымаливая себе снисхождение. По небу пролетали свинцовые тучи, изредка переливавшиеся металлическим блеском, изливая на деревья, дома и прохожих струи косого дождя. В такую погоду совершенно нет никакого желания выходить на улицу, куда приятнее устроиться где-нибудь на высоте, в стеклянной лоджии, пить глинтвейн, любоваться облаками и время от времени поглядывать на зонтики спешащих внизу одиноких прохожих. Повинуясь ветру, зонтики предпринимали попытки вырваться из рук своих хозяев, чтобы приобрести долгожданную свободу и улететь от них как можно дальше и выше. Но хозяева крепко удерживали своих слуг, беспощадно подставляя их под крупные капли дождя. Осознав, что обрести свободу им не удастся, зонтики начинали складываться, будто протестуя против воли своих хозяев. Но не тут-то было, их опять открывали, и ветер снова нещадно трепал их.

Наблюдая все это, от одной лишь мысли, что у тебя нет необходимости сейчас прыгать через лужи и выдерживать резкие порывы ветра, на душе становилось радостно и легко. В такую погоду сумерки наступают рано, и город быстро погружается в вечернюю мглу. В окнах домов зажигается свет, маня к себе теплом и домашним уютом.

Капли дождя дробно барабанили по кузову автомобиля и ручьями стекали по стеклам. Уже час они сидели в машине возле ее дома и разговаривали о том, о сем, смеялись и несли всякую безделицу. Вскоре начало смеркаться. Внезапно ветер утих и дождь прекратился. Маленькие капли, в нерешительности, застыли на ветровом стекле. Они оба умолкли, и между ними возникла затянувшаяся пауза. Неожиданно он поворачивается к своей собеседнице и властным движением берет ее за руку. Она с удивлением смотрит в его глаза, но руку не убирает. Тогда он решительно тянется к ней, пытаясь поцеловать прямо в губы, но она ловко уворачивается, подставив ему свою щечку. Поцелуй не получился. Все вышло как-то неуклюже, по-детски, и это заставило ее улыбнуться.

"Как я буду целовать эти чужие губы? Зачем? – промелькнуло у нее в голове, – а ведь иногда все же целуем! Почему?"

– Поздно уже, мне пора, – тихим голосом произносит девушка.

Убрав свою руку, она аккуратно поправляет черное пальто, чтобы скрыть от его взгляда коленки. Затем открывает дверцу и выходит из автомобиля. На улице совсем стемнело, безлюдно и ужасно сыро. Уверенным шагом девушка направляется к парадной. Уличные фонари и он молча смотрят ей вслед. Подойдя к двери, она останавливается, и, замерев на мгновение, оборачивается и энергично машет ему рукой на прощание. Он отвечает ей, мигая светом фар.

"Завтра запишусь на занятия по йоге, – думает она, открывая дверь, – надо заняться собой".

Вдохновленная такой мыслью девушка решает не вызывать лифт и быстро поднимается на шестой этаж по лестнице. В прихожей ее встречает персидская кошка черепаховой расцветки. У нее глаза медного оттенка и довольно странное имя – Таисия. В какое бы время девушка не возвращалась домой, кошка всегда сидела напротив входной двери и смотрела на нее своими проницательными глазами. Каким образом кошка заранее чувствует ее приход? Она много раз спрашивала об этом у кошки, но Тая упорно молчала, не желая раскрывать ей свои тайны. При этом кошка по-прежнему продолжала встречать хозяйку в том самом месте, которое сама же установила. Хотя кто из них здесь хозяйка вопрос спорный.

– Как прошел твой день? – спрашивает она кошку.

Кошка подошла к ней, заурчала и начала тереться о ноги.

– Сейчас тебя накормлю.

Сбросив сапоги, и небрежно повесив на вешалку пальто, она идет на кухню. Кошка с важным видом, подняв хвост, следует за ней. Насыпав корм в миску, девушка садится на стоящий поблизости стул и, облокотившись на стол, с интересом наблюдает за кошкой. Почему кошкам нравится, чтобы за ними наблюдали, когда они едят? Или наше присутствие позволяет им чувствовать себя в безопасности? То, чего порой нам самим так не хватает в жизни.

Она поднимается со стула и проходит в комнату с большим просторным окном. В городе мало солнечного света и наличие такого окна выгодно выделяет ее квартиру. Справа от окна стоят два удобных светло-коричневых кресла и старомодный бронзовый торшер. Она включает его, и свет мягко растекается по комнате, наполняя ее уютом. Уже начинает проявляться усталость, накопившаяся за насыщенный день, но спать ей совсем не хочется. Она подходит к шкафу и достает из него старую, сохранившуюся с советских времен, небольшую металлическую коробку с изображением Московского Кремля. Что именно хранилось в этой коробке, она не знает; возможно, там были конфеты. Однако эта коробка напоминает ей о детстве, о беззаботных временах, когда можно было смеяться и радоваться по любому поводу, не задумываясь о будущем и не вспоминая прошлое. Поэтому она хранит эту коробку, доверяя ей самое сокровенное.

Бережно держа в руках коробку, девушка устраивается на кресле, поджав под себя ноги. Кошка, таинственным образом, угадав ее настроение, проходит в комнату и садится прямо перед ней, поджав под себя лапы. Девушка осторожно открывает коробку. Среди открыток и других мелочей она находит сложенную из листа в клетку записку и разворачивает ее. В ней аккуратным красивым почерком выведено: "Потому что каждый миг с тобой наполнен радостью". Выше надписи имеется набросок шатрового храма из Коломенского, выполненный наспех шариковой ручкой. Прочитав записку, она смотрит на кошку и грустно улыбается, вспомнив, что-то очень далекое и дорогое.

Москва, май месяц. Коломенское утопает в цветах и только что распустившейся зелени. В парке величественно возвышаются белокаменные церкви, а свежие травы с каплями росы ярко-зеленым покрывалом накрывают всю землю. Здесь нет столичного пафоса и суеты, все дышит стариной и спокойствием. Они сидят на небольшой деревянной лавочке возле самого храма.

– Нарисуй мне что-нибудь, – обращается она к нему.

– Хорошо. У тебя есть с собой карандаш?

– Нет, но у меня есть с собой блокнот и ручка!

Девушка открывает сумочку и достает из нее потрепанный блокнотик в клетку и дешевую шариковую ручку с синими чернилами. Не говоря ни слова, он забирает у нее блокнот с ручкой и быстрыми движениями создает набросок церковных куполов, древних стен и ворот.

– Красиво, – задумчиво произносит она, вырывая из блокнота лист с рисунком, – почему ты не рисуешь? Вот если бы у меня был такой талант.

– Ты же знаешь, у меня совсем нет на это времени, а талант надо постоянно развивать. Хорошо рисующих людей много, а вот настоящих художников – единицы.

Она берет ручку и, положив лист бумаги на сумочку, и выводит надпись: "Потому что каждый миг с тобой наполнен радостью".

– Как жаль, что я не знала тебя раньше, – произносит она, аккуратно складывая лист бумаги, – это я буду хранить у себя.

– Всему свое время.

– Нет, очень жаль. Столько упущено времени!

– Судьба подает нам знаки, ведущие к счастью, – отвечает он, – нам остается либо воспользоваться моментом, либо идти дальше.

– Наверное. Может это все Красная нить?

Убрав лист бумаги и шариковую ручку в сумочку, она придвигается к нему еще ближе, и кладет голову на его плечо.

– Рано или поздно две души, связанные невидимой нитью, обязательно встретятся, – продолжает она, – ее не разорвать.

Они сидят молча близко друг к другу. Только щебетание птиц нарушает эту первозданную тишину, да редкие прохожие, восхищенно рассматривающие старинную архитектуру.

– В нашем мире мы перестали вникать в суть вещей и поступков, – наконец произносит он, – но все мы желаем лишь одного: любить и быть любимыми.

– Наверное, ты прав. Я не была несчастной до встречи с тобой. Но сейчас я словно на вершине мира. И мне так хорошо, что я хочу остановить время. И так не хочется тебя отпускать.

– И не отпускай.

Она обнимает его и целует.

Некоторое время они сидят на лавочке, а затем встают и направляются в сторону яблоневого сада. Девушка крепко держит его за руку как будто это не взрослый мужчина, а маленький шаловливый мальчик, только и ждущий момента, чтобы вырваться на свободу и убежать навстречу приключениям. Деревья буквально утопают в розовых цветах. Их так много, что они скрывают сами деревья. Возможно, ли передать словами этот весенний воздух, переполненный пьянящим ароматом цветов, что одурманивает сильнее, чем выдержанное вино? Легкое исцеляющее жужжание пчел? Крошечных мирных созданий, ежедневно выполняющих свою тяжелую работу и безвозмездно дарящих миру свой драгоценный мед.

Ночь. Небольшая гостиница на окраине столицы. За окном раздается тихое постукивание капель осеннего дождя. Отопление еще не включили и в комнате довольно прохладно. Они лежат в постели, укрывшись теплым и легким как пух одеялом.

– Настоящие чувства приходят только один раз в жизни, – произносит он, обнимая ее, – все остальное лишь пародия на них. Влюбленность – да, но таких чувств больше не будет.

– Любовь живет всего три года, – отвечает она, еще крепче прижимаясь к нему, – так говорят ученые.

Он улыбается и, приподняв ее подбородок, заставляет взглянуть в его карие глаза. Никогда больше в своей жизни она не видела таких глаз. Глаза говорят больше чем слова и никогда не лгут. Не теряй человека, который смотрит в твои глаза и видит в них свою жизнь.

– Нет, это не так, – говорит он, – люди живут вместе, но проживают разные жизни. Они живут, словно с завязанными глазами, а затем, сняв повязки, поражаются случившемуся: почему мы такие разные? Почему он или она так изменились? А все дело в том, что они жили каждый своей жизнью, не замечая, чем живет другой. Они жили вместе, но настоящего общения и понимания не происходило. Проходит время и, в конце концов, они осознают, что стали чужими, хотя когда-то были близки.

– Что же тогда делать?

– Разговаривать. Делиться своими мыслями и чувствами. Каждое невысказанное слово, каждая пропущенная деталь приводят к все большему и большему расстоянию между людьми. Давай спать, зато нам рано вставать.

Он выключает ночник, и комната тут же погружается во тьму. Серый свет уличного фонаря осторожно пробивается сквозь неплотно задернутые шторы.

– Пожалуйста, обними меня покрепче.

Она поверчивается на бок и его теплая и сильная рука нежно обнимает ее.

– Хочешь я рожу тебе девочку? – тихим голосом спрашивает она.

Но он уже уснул и не слышит ее слов.

– У нас были бы красивые дети, – в задумчивости произносит она и закрывает глаза.

Ей не спиться и она вновь открывает глаза. Чувствуя его ровное дыхание, она погружается в размышления, опасаясь пошевелиться, чтобы случайно не разбудить его.

Воспоминания.

Сидя в кресле, она всматривается в ночное небо сквозь незашторенное окно. Северный ветер унес облака и теперь на небе мерцают самовлюбленные равнодушные звезды. Находясь в иных мирах, им все безразлично, и тем более судьбы людей на какой-то маленькой планете, затерявшейся в одном из рукавов галактики. Возможно, звезд уже и нет. Они давно погасли, а холодный мерцающий свет – это все, что от них осталось. Крохотные частички, мчащиеся сквозь бескрайние просторы Вселенной, последние напоминания о когда-то могучих огненных исполинах. Они летят со скоростью света, и для них время не имеет значения. Частички, не обладающие ни строением, ни размерами, которые могут существовать только в движении. Если вдруг фотон остановится, он исчезнет, а вместе с ним угаснет его свечение.

Воспоминания. Санкт-Петербург. До Нового Года осталась всего лишь неделя. Проспекты, площади, торговые центры – все украшено, а сам город пропитан духом предстоящих праздников. По вечерам в жители запускают красочные и шумные фейерверки.

– Я меняюсь каждые пять лет, – говорит она, задрав свой нос, – только давай без душераздирающих фраз.

– Хорошо, как скажешь, – отвечает он ей равнодушным голосом.

И не в силах дальше продолжать разговор выходит из комнаты.

– Хорошо? – удивленно и возмущенно переспрашивает она.

Сердце ее бурлит, как вулкан, от обиды, злости и еще не понятно каких чувств. А какой ответ она хотела услышать? Или должно было произойти низвержение Небес на Землю? Скорее всего, именно так. Но она сама не знает ответа на свой вопрос, и Небеса остаются на своем месте. Он молча одевается, повязывает поверх куртки на французский манер шарф и, ничего не сказав, выходит из квартиры. Звук закрывающейся двери отзывается по всему ее телу, а руки непроизвольно сжимаются в кулаки.

"Надо что-то делать", – внезапная мысль пронзает ее сознание.

Девушка выскакивает на лоджию и смотрит на дорогу, ведущую к метро. Медленным шагом он уходит, и острые колючие снежинки навсегда заметают его следы. Уткнувшись носом в ледяное стекло, она смотрит на него, надеясь, что он обернется, как это бывало раньше. И она вновь помашет ему рукой. Но он не оборачивается. Снег усиливается и его силуэт постепенно растворяется в снежной мгле. Нос ее совсем замерз, а глаза стали влажными от слез.

"Ну и пусть, – думает она, – так даже лучше. Мосты сожжены".

Внезапно ее сердце съеживается от осознания того, что потеряно что-то безумно дорогое, единственное и крайне важное. Стоя у окна, она чувствует, как слезинка стекает по щеке.

Почему мы часто не говорим то, что действительно думаем? Как редко мы осознаем истинную ценность того, что имеем? Вся беда заключается в нашей врожденной ненасытности. Человеку всегда мало и никогда не бывает достаточно.

На смену одним чувствам приходят другие, и в погоне за вдохновением мы теряем интерес к существующему. Затем начинаем копаться в себе, обращаемся к мудрым высказываниям и ищем пути к гармонии. Тратим уйму времени и денег на консультации у психологов. И вроде бы все становится ясным и логичным – цели определены, задачи расставлены. Но чего-то нам все равно не хватает. Какой-то малости, какой-то искры, или как это называется? Может быть, летящего сквозь пространство и время фотона?

– Ты читаешь Кафку? – удивленно спрашивает он, доставая книгу из шкафа.

– Да. Читая его книги, я познаю себя.

– Лучше не читай. Ни к чему хорошему это не приведет.

Она подходит к нему и забирает из его рук книгу.

– Неужели самопознание не стоит того, чтобы рискнуть? – спрашивает она, – даже если это иногда больно?

– Иногда лучше остаться в неведении. Так безопаснее.

Когда мы остаемся наедине с собой, мы становимся честными. Нам больше незачем одевать маски, никому ничего не надо доказывать. Мы понимаем, что на самом деле жизнь – это не гонка с препятствиями. Что нужно замедлиться и научиться наслаждаться самыми банальными мелочами. Например, простыми словами, такими как "доброе утро", или чашкой кофе, приготовленной специально для тебя, радоваться любящему взгляду, когда ты уходишь из дома, и улыбке когда ты возвращаешься.

Воспоминания. Эти драгоценные сокровища возникают внезапно и никогда не приходят просто так, бесцельно. Они как неоконченный рассказ. В глубине души возникает какое-то чувство и на короткий миг кажется, что вы окажетесь рядом с этим человеком и объяснитесь. Но тут же понимаете, что это невозможно, что этого никогда не произойдет.

Больше она никогда его не встречала. Осталась только записка, фотография, на которой они вдвоем счастливые и веселые и воспоминания о прошлом. Это всего лишь воспоминания, которые до сих пор греют ее душу.

Уже за полночь. Кошка смотрит на нее, внимательно следя за каждым ее движением. А может она смотрит сквозь нее? Кошки странные существа и видят то, чего не видят люди. Может, кошка видит ее будущее? Они могут долго смотреть на людей и разговаривать с ними на своем, кошачьем языке. Но люди не понимают их языка. Когда-то в давние времена люди поклонялись кошкам и понимали их язык, а сейчас его забыли. Девушка смотрит на кошку, а затем, глубоко вздохнув, закрывает коробку.