Палитра души

– А я вот с Пашкой гуляла, – призналась Трофимова и откусила кусочек пончика.

– И как?

– Скукота! – воскликнула девчонка и сморщила нос.

– Скукота! – передразнила Уля. – Один раз погуляла, а уже хочешь, чтобы бабочки в животе порхали?

– Хочу. – Вздохнула Трофимова и мечтательно взглянула в окно. – Хочу встретить своего суженого в битве на мечах или в большом путешествии на лодках. В общем, всё должно быть, как я люблю.

Калинина покачала головой.

– Сонь, вернись на землю.

– Ладно, ладно, перегнула немного. Ну, не совсем так. Но должно быть что-то героическое, великое, а не прогулка с шаурмой.

Ульяна расхохоталась.

– Ты же любишь поесть.

– Вкусно поесть, заметь.

– Шаурма бывает и вкусной.

– Та, которую приготовишь ты, безусловно.

– Ты мне льстишь, – засмеялась вновь Ульяна, оторвалась от готовки и села рядом с подругой.

– Ничего подобного, это лучшее, что я ела!

Ульяна улыбнулась и опустила глаза, а потом вновь заговорила, немного смущаясь:

– Кстати, скоро у Давы выставка будет. Он уже полгода готовится. Пойдёшь со мной в качестве группы поддержки?

– А пошли! Проведу один денёк без своих фанфиков.

– Ура! – улыбнулась Ульяна и принялась за пончики, которые принесла подруга.

Они ещё долго болтали обо всём на свете, приготовили ужин, накормили пацанов, сделали парочку селфи и даже посмеялись над волосами горе-жениха, одним словом, отлично провели время.

***

Ульяна была довольно миролюбивым человеком, редко с кем-либо ссорилась и терпеливо относилась к ближним. Она никогда не жаловалась на свою жизнь, не считала себя несчастной и редко грустила.

Правда, был один человек, который выводил её из себя. Это Света Абрамова. Всё началось с того, что в детстве девочки играли в одной песочнице. Света бросила камень и попала Ульяне в лоб. Хорошо, что всё обошлось, камень был маленький, и Калинина отделалась незаметной шишкой. Но маленькую Ульяну это жутко разозлило, ладошками она зачерпнула горсть песка, подбежала к Свете и высыпала его девчонке на голову. Абрамова взвыла и сразу же нажаловалась маме. Попало Ульяне, причём не только от чужой родительницы, но и от бабушки, которая уже тогда частенько брала к себе внучку на выходные. Никто её не стал слушать, ведь давать сдачи некрасиво, а Света случайно попала в Ульяну. И вообще песком кидаться нехорошо. С той поры девчонки невзлюбили друг друга. Между ними была настоящая вражда: они кусались, дрались, обзывались и постоянно что-то делили. Но стоит отметить, что зачинщиком конфликтов всегда была Света, которая всё делала назло и всячески старалась испортить жизнь Ульяны.

Калинина жутко расстроилась, когда переехала к бабушке и поняла, что теперь она живёт в одном дворе с этим монстром по имени Света.

Девочка с характером, так говорили о ней все. Огонь и лёд в одном лице. Ещё с пелёнок она привыкла получать желаемое. Родители души не чаяли в единственной малышке и постоянно потакали её капризам.

Свете повезло родиться в обеспеченной полноценной семье. У неё всегда были модные вещи и современные игрушки. Летом с родителями она улетала на острова и возвращалась почти негритянкой, а Новый год встречала в горах.

Абрамова рано выросла и стала гулять с мальчиками, возвращалась домой поздно и очень редко получала выговор от родителей. Ей позволяли абсолютно всё. Свету вполне можно было назвать ветреной, если бы не тот факт, что она была талантлива. Как и Давид Исаев, девушка рисовала, причём с самого раннего детства.

Благодаря возможностям родителей, о ней знали даже за пределами маленького Ручейска. Девушка часто посещала другие города с собственными выставками, у неё было много друзей и знакомых в сфере искусства. На руках у неё были все козыри, чем она жутко раздражала Давида. Несомненно, он и сам был не из бедной семьи, но ему, в отличие от неё, родители не помогали в развитии. Приходилось добиваться всего собственными силами. Так было и в этот раз. Давид день и ночь готовился к ежегодной выставке молодых художников города, позабыв о ЕГЭ. Были моменты, когда парень хотел всё бросить, потому что понимал, ему не обойти всеми любимую Свету, но Ульяна не позволяла ему сдаться.

– Успеешь ещё, а пока надо показать этой выскочке, что не весь мир вокруг неё вертится!

Давид ухмылялся, брал в руки кисти и продолжал творить. Ульяна могла часами смотреть на то, как друг старательно подбирал цвета, смешивая краски в бумажной палитре, а потом аккуратно, лёгкими мазками накладывал краску слой за слоем, прописывая все детали.

В один из майских дней Давид решил немного отвлечься и порисовать для души на пленэре. Он загорелся написанием Ульяниного портрета акварелью на фоне природы, на ум сразу пришла обожаемая парочкой локация – парк Ленина. Побродив, они нашли подходящее место – лавочку, окутанную цветущей сиренью. Парень взял с собой все художественные принадлежности, а Уля надела светлое ситцевое платье и с помощью влажных кос накрутила кудряшки.

– Это будет моя лучшая работа! – воодушевленно говорил Исаев, усаживаясь за небольшой мольберт. – Может, даже включу в список!

– Ты собирался отдохнуть, а не снова горбатиться перед выставкой.

Давид развёл руками и уселся на складной стульчик. Светило солнышко, дул лёгкий ветерок, глазели прохожие, пели птички, а друзья наслаждались минутами, проведёнными рядом друг с другом.

Ульяна рассматривала увлечённого Давида и улыбалась. На нём была светло-голубая футболка и тёмные мужские капри. Парень не просто писал портрет, а постоянно вставал, смотрел на рисунок издалека, аккуратно поправляя Ульянины спутанные ветром кудряшки, много думал и щурился.

Иногда они разговаривали о школе, поступлении Давида и работе Ульяны, друзьях и прошедших выставках.

– Мне через полтора часа надо мальчишек отвести к зубному, успеем? – спросила Калинина, опустив глаза. Ей всегда было неудобно из-за того, что она фактически была привязана к своей семье.

– Конечно, я с тобой!

Деревья зашуршали от ветерка, и один из дубовых листочков упал Ульяне на платье. Она взяла его в руки и погладила. Маленький, светло-зелёный, он не смог удержаться на ветке и полетел в своё первое путешествие.

– Не убирай его, так даже интереснее! – воскликнул Давид.

– Хорошо.

С минуту они молчали, но парень заговорил первым.

– Пишешь сейчас что-нибудь?

Её ресницы дрогнули, девушка судорожно поправила волосы и тяжело вздохнула.

– Пишу, но очень редко.

Друг понимающе кивнул.

– Так и не надумала завести блог?

Калинина слегка нахмурила лоб.

– Да ну, не поймут.

– Ты же отправляла свои работы на конкурсы.

– Это другое. Там в жюри сидят взрослые дядьки, а здесь молодёжь. Вдруг кто-то из одноклассников прочитает, будет потом дразнить…

– А если нет?

– Да не могу я, боюсь, что людям не понравится мой стиль, никто не подпишется даже.

– Я читал, мне всё нравится, – развёл руками Давид.

– Просто ты мой друг.

– Ты, правда, круто пишешь. Когда ты уже поверишь в себя?

Девушка пожала плечами. К сожалению, она и сама не знала ответ на этот вопрос. Умом она понимала, что друг прав, ведь он очень много читал и неплохо разбирался в литературе. Её тексты всегда приводили парня в настоящий восторг, и если бы там были недочёты, он бы указал на них.

Давид прополоскал кисть в стаканчике с водой и с серьёзным выражением лица добавил.

– Не бросай! Даже когда устроишься куда-то после школы, всё равно не бросай, пиши хотя бы для себя.

Ульяна задумчиво поджала губы и посмотрела куда-то вдаль, на сужающуюся аллею.

– Мне бы твою смелость и упорство. Я бы, возможно, стала писателем или редактором. Не знаю. А пока придётся пойти официантом. Хорошо хоть, Сонька там будет.

Парень отложил краски и кисти и подошёл к Ульяне. Сел рядом и взял за руку.

– Останься я здесь, всё было бы иначе.

Ульяна смахнула непрошенную слезу и отвернулась. Между ними образовалась молчание. Она прекрасно знала, что имел в виду друг. Давид часто говорил о возможности быть рядом. Вместе. Но оба не хотели ранить друг друга ещё сильнее, ведь впереди их ждала разлука, а в отношения на расстоянии как-то не верилось.

– А помнишь, как я приходила к тебе в художку? – почти шёпотом произнесла девушка, нарушив гнетущую тишину.

– Помню, – протянул парень и изобразил её. – Дава, Дава, когда ты уже нарисуешься?

Они рассмеялись.

– Вахтёрша уже знала тебя и пускала.

– Я скучала по тебе.

– И приводила близнецов, чтобы я не забывал, что такое скука, – вспоминал парень, закинув ногу на ногу. – Хорошо, что Оксана Анатольевна разрешала вам присутствовать.

– Ей нужны были натурщики.

– Из Тимки классный натурщик, но Димку мы уволили быстро.

– Он слишком нетерпеливый, – усмехнулась Калинина, поправляя слегка задравшееся от ветра платье, и мельком взглянула на часы. – Рисуй давай, а то скоро вести этих спиногрызов.

– Любимых братьев, – поправил Улю Исаев, отчего девушка закатила глаза. Близнецов она, конечно, любила, но хлопот они доставляли выше крыши, причём не только ей и бабушке, но и всем вокруг.

Через некоторое время Давид закончил работу и показал Ульяне. Девушка ахнула. С каждым разом его картины становились всё лучше и лучше. Тончайшая проработка каждой детали, живописные цвета, грамотно переданные свет и тень говорили о мастерстве юного художника. Но больше всего восхищал тот факт, что Ульяна словно смотрелась в зеркало. Поразительная схожесть! Её лицо излучало нежность, а мягкий свет создавал ощущение лёгкости и воздушности. Глаза получились очень выразительными, два голубых океана, наполненных любовью и мечтами.

– Как же похоже! Давид, у меня просто нет слов!

– Твоя красота помогает мне творить.

Калинина подошла к Давиду и обняла. Как же ей хотелось быть рядом с ним всегда. Его слова касались её души, наполняя теплом и покоем.

– Эта картина должна быть на выставке.

– Однозначно, – согласился друг, – как и другие твои портреты.

Ульяна смущённо опустила ресницы.

Они собрали рабочее место Давида, аккуратно упаковали уже почти подсохшую картину и понесли вещи домой. После этого зашли к Ульяне за мальчишками и пошли к зубному.

Майское солнышко ласкало тёплыми лучиками открытые участки кожи и вызывало улыбку на губах. Дима катался на скейте, а Тимофей слушал какую-то лекцию в наушниках. Ульяна и Давид молчали. Было хорошо и без слов.

В стоматологии они оставили мальчишек и, чтобы не скучать во время ожидания, решили прогуляться и съесть по мороженому. Исаев взял фисташковое, а Ульяна стандартный пломбир. В запасе у них был целый час, чтобы просто пройтись по аллее и поговорить обо всём на свете.

***

Ульяна помогала снимать видео для блога Давида. Парень давненько вёл страничку, куда выкладывал своё творчество и, надо сказать, набрал уже несколько тысяч подписчиков, чему был дико рад.

Они были у Давида в комнате. Ульяна пыталась уговорить парня поснимать видео на улице, но тот поленился тащить все свои работы, поэтому было принято решение снимать дома. К тому же, не так давно парень купил кольцевую лампу, чтобы не позориться с «подвальным» светом.

Калинина нервничала, потому что дома они были не одни. Резко пришла мама Давида. Семья Исаевых владела сетью продуктовых магазинов в городе и постоянно пропадала на работе.

Но сегодня Ольга Станиславовна вернулась раньше, сославшись на головную боль. Это была полная женщина с короткой стрижкой гарсон, отражающей её статус и целеустремлённость. Ольга двигалась размеренно, с каждым шагом демонстрируя уверенность в себе. Её одежда всегда подчёркивала элегантность и стиль.

Ольга тщательно выбирала слова, искала в людях выгоду, а ещё оценивала окружающих по положению и кошельку. Редко улыбалась, если только при необходимости, при этом обнажая свои жемчужные ровные зубы и слегка прищуривая голубые глаза. Мама Давида легко выходила из себя и частенько конфликтовала с сыном из-за совершенно разных взглядов на мир.

Ульяна побаивалась эту женщину, отчасти потому, что знала о её отношении к ней. В семье Исаевых любили Улю только два существа – сам Давид и кот Пётр, который вопреки своему характеру был благосклонен к ней. Чистоплотный, с густой пышной белой шерстью и зелёными глазами он обладал грациозной походкой, двигаясь с неподражаемой изящностью и спокойствием. Когда Калинина впервые зашла к Исаевым, кот деловито осмотрел её, задумчиво понюхал, а потом устроился на её коленях. Так и завязалась между ними дружба.

– Ты избранная! – смеялся Давид. – Он обычно всех избегает, а к тебе, вон, сразу пошёл.

Ульяна лишь пожимала плечами. Она и сама давно мечтала о кошке, но боялась брать на себя ответственность. Ей хватало мальчишек.

– Может мне ещё мою расписную футболку надеть? – предложил парень, позируя на камеру.

– Давай, будет эффектнее смотреться. Может, заказы на футболки пойдут.

Парень поднял большой палец вверх и стал переодеваться. Ульяна украдкой бросила взгляд на его рельефный торс. Хоть он и не особо любил спорт, и частенько его выбор падал в пользу рисования, а не зала, но всё же старался поддерживать себя в хорошей форме.

– О, доставка приехала! Пойду заберу, – сказал Давид, поправляя на себе футболку.

Ульяна кивнула, выключила камеру на своём телефоне и кольцевую лампу, а затем села на кожаное компьютерное кресло, увешанное одеждой Давида, и задумчиво уставилась на плакат с героями сериала «Очень странные дела». Исаев обожал его и с нетерпением ждал продолжения. Девушка откинулась на спинку и оглядела комнату. Как же она любила здесь находиться. Всё-таки парню повезло иметь личную комнату, она действительно была особенной – воплощением его внутреннего мира. Стены украшены бесчисленной коллекцией постеров музыкальных групп, сериалов и фильмов, вперемешку с работами Давида. Рабочий стол завален художественными принадлежностями, из-за которых едва видно компьютер.

У стены расположился стеллаж с эскизами, зарисовками, папками, небольшими скульптурами из гипса и прочими нужными для творчества вещами. На одной из полочек лежал пухлый чехол с профессиональным фотоаппаратом, благодаря которому Давид мог многое себе позволить. Всё-таки здорово, что люди любят делать памятные снимки важных жизненных событий!

Кровать в комнате была двуспальная, потому что парень обожал пространство и спал «звёздочкой». На ней расположились мягкие подушки и разноцветное покрывало. Периодически парень оставлял на покрывале наушники, планшет или ноутбук, пока работал или искал новые образы. А свои наряды и сценические костюмы Давид хранил в распашном шкафу, туда же каким-то чудом помещался и мольберт, который сейчас ребята вытащили для съёмок.

Вопреки всему хаосу, в комнате было уютно и светло. Белые обои с принтом из аккуратных серых ромбиков, светильники с тёплым светом и увитая гирляндой гардина. Всё это добавляло творческому пространству особый шарм.

Ульяна подошла к стеллажу, взяла одну из папок и стала рассматривать работы парня. Сколько же здесь было всего! Наброски карандашом и углём, акварельные эскизы, натюрморты, написанные гуашью, пейзажи родного городка, её портреты и знакомые лица друзей. Ульяна улыбалась, всматриваясь в каждую деталь, и не переставала мысленно хвалить парня.

Вскоре вернулся Давид с пакетами. Ребята быстро всё распаковали, разместились на кровати и принялись уплетать роллы, запивая соком.

– Хорошо, что мы живём в век доставок, – довольно протянул Исаев, облокотившись на спинку кровати.

Ульяна хихикнула. Она редко что-либо заказывала, зная, что бабушка будет против такой еды, да и денег было не особо много, а вот с Давидом они регулярно раз в месяц устраивали такие посиделки, называя их Днём дружбы.

– Ну а почему бы не отметить? Мы столько лет с тобой дружим, надо же отдавать дань уважения! – твердил Давид каждый раз. Ульяна лишь смеялась в ответ.

– Сколько я тебе должна? – спросила девушка и потянулась за телефоном.

Давид сделал такое лицо, что Калининой на миг показалось, будто бы он съел лимон.

– Ульчик, когда ты уже запомнишь, в День дружбы угощаю я!

Ульяна подняла руки в знак капитуляции.

– Хорошо, хорошо.

Какое-то время они ели молча, но потом Ульяна робко произнесла:

– Я создала группу для текстов.

Давид во все глаза уставился на неё, открыв рот.

– Ты предупреждай о таких вещах, я чуть ролкой не подавился.

Калинина закатила глаза.

– Ты сам меня давно уговаривал. Правда, там пока пусто. Сегодня думаю начать что-то выкладывать. Ты подпишешься?

– Уль, вот порой ты задаёшь странные вопросы. Как я могу не подписаться на ту, с которой знаком ещё со времён Царя гороха?

– Ой, Исаев, блин, – усмехнулась Ульяна и слегка хлопнула друга по плечу.

Парень перехватил её руку и потянул на себя.

– Показывай давай свой блог великий.

Помявшись, Ульяна скинула другу страничку. Друзья потратили без малого час, заполняя все необходимые поля. Давид подсказывал, что и как лучше сделать, чтобы привлечь внимание подписчиков, делясь собственным опытом. В заметках девушка нашла неплохую зарисовку про весну, в галерее – картинку с сиренью, а в аудиозаписях песню о любви.

– Раз, два, три, – хором прокричали ребята, и Ульяна нажала на кнопку «опубликовать».

– Не зря мы сегодня устроили праздник живота, – усмехнулся Давид, поправляя копну непослушных волос.

Ульяна лишь скромно улыбнулась и положила голову на плечо друга. Оставшийся вечер они провели за просмотром сериала о вампирах, а потом под звуки засыпающего города Давид проводил Ульяну до дома.

***

Ульяна и Соня торопились на выставку Давида. Было пасмурно. На всякий случай практичная Ульяна прихватила с собой зонт, потому что простуда не входила в её планы. Задержавшись дома за приготовлением завтрака, она жутко опаздывала и злилась на всех вокруг. Сонька, как могла, помогала подруге.

И вот теперь девочки бежали под одним зонтом, огибая лужи и стараясь не промокнуть под резко начавшимся дождём.

– Главное успеть! А то будет не очень, если мы опоздаем, – беспокоилась Ульяна.

– Да ладно, выставка будет идти целый день!

– Но Давид просил прийти пораньше и проверить, как там дела, потому что сам придёт позже.

– Это ещё почему? – не поняла подруга и чуть не наступила в огромную лужу, благо Ульяна вовремя подхватила Трофимову под локоть.

– Он никогда не приходит сразу на свои выставки, если того не требует начальство.

Трофимова остановилась.

– Ты мне этого не говорила.

Ульяна пожала плечами.

– Такая вот примета у него: придёшь рано – покажешь себя, и выставка пройдёт неудачно. Картины не купят, гостей будет мало, жюри не оценят. Поэтому он всегда подходит ближе к обеду.

– Во даёт! – удивилась Сонька и вновь зашагала, не отпуская подругу.

– А в этот раз всё еще не просто так, победитель получит возможность поступить в «Симфонию».

– Это которая на Проспекте?

– Та самая.

– Но он же планировал уехать?

– Да, – грустно протянула Ульяна, – но мечта, есть мечта. Он в неё с детства хотел попасть, как только там с бабушкой побывал на какой-то выставке.

Сонька присвистнула.

– Интересный фрукт твой Давка.

– Не то слово.

Вскоре показалось двухэтажное здание, обшитое облицовочной голубоватой плиткой. Именно здесь всегда проводились крупные выставки города. Главным спонсором всегда был владелец Симфонии – известный в городе художник и меценат – Карачков Леонид Викторович. Он выступал за процветание Ручейска, помогал молодым талантам и развивал свою академию.

Давид восхищался этим человеком и делал всё возможное, чтобы тот заметил его. Совместно с другими творческими людьми он организовывал выставки или искал тех, кто мог помочь ему в этом. Исаев умел договариваться, находить общий язык с администрацией и вкладывать во всё это заработанные собственным трудом деньги. Парень принципиально не брал ни цента у родителей, ведь они не очень-то и одобряли его творческий путь.

Поднявшись по лестнице, девочки оказались в большом зале, где пока было не так многолюдно. Одни наслаждались искусством, а другие принимали участие в творческих конкурсах, среди которых были игры в стиле «угадай автора», зарисовках с натуры, фотосессиях и просто деловых беседах. Для каждого художника или мастера был отведён собственный уголок, где размещался большой стенд, информирующий о творце. Рядом на мольбертах стояли картины, а на столах красовались скульптуры и изделия ручной работы.

Подруги направились к стенду Давида.

– Смотри, да он популярен! – воскликнула Трофимова, указывая пальцем на толпу.

Ульяна улыбнулась, но стоило ей только приблизиться к стенду, как улыбка сама сошла с лица. Девушка в ужасе закрыла рот руками, чтобы не закричать, потому что то, что было перед ней, вызвало приступ паники. Почти все картины парня были исписаны баллончиком. Перечёркнутые краской портреты печально смотрели на удивлённых зрителей, разделяя горе творца.

«Это так и задумано?», «Что это?», «Трэш!», – раздавалось из толпы.

Первой очнулась Соня. Она схватила Ульяну и отвела в сторону лавочек.

– Спокойно, подруга, сейчас разберёмся. Где тут админы сидят?

– Вчера ведь всё было нормально, мы принесли их… Сонь, все картины были целыми! Кто это сделал? Ужас какой!

– Так, у меня где-то была водичка, сейчас, – сказала Трофимова и полезла в свой рюкзак с Наруто.

– Спасибо, – вяло произнесла Ульяна, открывая протянутую подругой бутылку воды.

– Давид этого не переживёт! Ты даже не представляешь, сколько он готовился! Боже!

Калинина схватилась за голову, чувствуя, как в висках появилась пульсирующая боль.

– Пей-пей, сейчас придумаем что-нибудь.

Ульяна судорожно вздохнула и, последовав совету подруги, сделала несколько глотков.

А толпа всё шумела и гудела. Люди делали селфи, смеялись и задавались вопросами.

Ульяна, наконец, поднялась и вместе с Сонькой направилась в кабинет администрации. Постепенно шок сменила злость.

«Куда смотрела охрана?», «Как можно было допустить такое?», «Наверняка это произошло глубокой ночью».

– Приветик, а где же твой верный пёс? – услышала Ульяна знакомый голос и обернулась.

Из одного из кабинетов вышла симпатичная девушка в чёрном платье на тонких бретельках. Пронизывающий и решительный взгляд карих глаз свидетельствовал о её непоколебимости и гордости. Она всегда держала спину прямо, любила платья и туфли, распускала длинные чёрные, как смоль, волосы, аккуратно подводила глаза. Красивый маникюр, наращенные ресницы и ярко накрашенные пухлые губы. Её было видно издалека.

Целеустремлённая и сильная, она всегда достигала задуманных вершин и пользовалась популярностью. Правда, при виде неё Ульяне стало ещё паршивее на душе, ведь от Светы Абрамовой не жди ничего хорошего.

– Привет, скоро будет, – сухо выдавила из себя Ульяна. Они с Давидом прекрасно знали, что эта бестия в очередной раз будет принимать участие и в этой выставке. Напрягал тот факт, что она не умела играть честно. Но в спешке ребята совсем позабыли о главной конкурентке.

– Что-то Давочка совсем не постарался в этом году, – надув полные губы, с насмешкой проговорила Абрамова.

– А я смотрю, ты и рада этому! – бросила Ульяна, нахмурив брови.

Девушка рассмеялась.

– Мне всё равно, в этом году я возьму первое место и точка.

Последнее было сказано резко, с долей яда в голосе, отчего Ульяна окончательно убедилась в правоте своих догадок.

– Это ты сделала, – почти шёпотом сказала Калинина.

– Докажи! – скрестила руки на груди Света. Ульяна смерила её взглядом и уже хотела привести сотню доказательств, но вмешалась Сонька.

– Пошли к админам, по камерам посмотрим, вот и доказательство. Или боишься?

Света рассмеялась и поправила свои выпрямленные блестящие на свету волосы.

– Пошли, – сказала она уже серьёзным тоном.

И все трое направилась в сторону администрации.

***

Ульяна и Соня бежали в сторону дома Калининых, наплевав на лившийся как из ведра дождь и реки на дорогах.

– Картин пять точно возьмём, они уже в рамках, Дава очень трепетно относится к своим работам, – задыхаясь от бега, говорила Ульяна.

– Да я уже поняла. И как баба Люба разрешила их оставить у вас?

– А ты думаешь, она знает, что это рисовал Дава? Я сказала, что купила их на распродаже.

– Кощунство, надеюсь, сам Давид не знает об этом.

Ульяна поднесла палец к губам, и обе девчонки расхохотались.

После того, как на записях с видеокамер не оказалось ничего подозрительного, а администрация пообещала найти виновного, подруги решили повременить с расправой над Абрамовой. Но тот победоносный взгляд, с которым она вышла из кабинета, до сих пор стоял перед глазами Ульяны.