Миллиардер. Контракт на любовь

Анна Раф

Миллиардер. Контракт на любовь

Пролог

– Проснулась, – раздаётся из угла комнаты резкий мужской голос, пронизывающий воздух, словно стальной кинжал.

Кто это? Где я? Почему я ничего не помню?!

Паника охватывает моё тело, по позвоночнику проносится табун мурашек.

Поднимаю глаза на незнакомца и вижу лишь хищный взгляд шоколадно-ореховых глаз, которые словно пронзают меня насквозь.

– Кто вы? – мой голос дрожит, но я пытаюсь храбриться.

Хотя на самом деле испугана до смерти.

Высокий, статный мужчина в чёрном деловом костюме встаёт с кресла и грациозной походкой дикого зверя приближается ко мне.

– Я твой спаситель, – ухмыляется он и садится на постель рядом со мной.

– О чём вы?…

– Все твои долги списаны, – ухмыляется он, оскаливая идеально белые зубы, – Однако, ты кое-что подписала… Теперь ты – моя.

– Ничего я не подписывала!

– Ошибаешься.

Глава 1

Аплодисменты заливают зал, и я, натягивая на себя фальшивую улыбку, кланяюсь и благодарю гостей.

В воздухе пахнет каким-то ядрёным парфюмом, от чего я закашливаюсь и спешно ухожу за кулисы из тёмно-бордового бархата. Звуки хлопков смешиваются со скрипом деревянного пола на старой, местами сломанной сцене.

– Лина, что с тобой? – ко мне подлетает моя подруга и однокурсница Лера, – Ты чего так кашляешь?

Каштановые волосы Леры растрепались, пока она неслась ко мне. В выразительных изумрудных глазах её читается беспокойство.

– Всё хорошо, ты чего, – успокаиваю я подругу, – В зале так сильно пахнет чьими-то ужасными духами, вот я и закашлялась.

– Ааа, – протягивает Лера и облегчённо вздыхает, – Я-то уже перепугалась, что следующий номер мне придётся вытягивать одной. Кстати, ты очень хорошо спела предыдущую песню, просто фантастика!

Скромно улыбаюсь. Будучи второкурсницей музыкальной консерватории, я всегда рада слышать высокую оценку моего творчества, однако…

Этот ресторанчик, эта атмосфера так душит меня! Большинство посетителей – полупьяницы-полудебоширы, которые в алкогольном угаре будут восхищаться и пению медведя. Я так хочу большего!

Моей мечтой всегда была большая сцена…

Однако… Чтобы попасть куда-то, нужны связи, или хотя бы деньги, а у меня…

У меня нет ни того, ни другого. Моя мама умерла, когда мне было шесть лет. А отец после этой трагедии, забыл, что у него есть дочь, и погряз в алкогольной зависимости…

И хоть я живу отдельно от него – мы с Лерой снимаем небольшую квартиру на окраине города – и он крайне редко звонит мне, я очень за него волнуюсь и всегда стараюсь хоть чем-то помочь.

– Лина, Лина, – тормошит меня за плечи Лера, – Очнись, ты чего! Держи, выпей воды, нам скоро выходить!

Подруга протягивает мне небольшой стеклянный стакан, наполненный тёплой водой, и я благодарно делаю несколько глотков.

Влага помогает избавиться от навязчивого чувства першения в горле, и практически сразу я вновь чувствую себя готовой выступать.

Слышим, как начинает играть музыкальное вступление нашего дуэта, и выходим на сцену. Первой петь Лера, а я её подхватываю. Наш гармоничный дуэт захватывает посетителей своей мелодичностью и проникновенностью.

Окидываю взглядом гостей, сидящих в зале за небольшими круглыми столиками из светлого дерева. Кто-то смахивает слезы с щёк, кто-то опирается подбородком на руку, и, кажется, вот-вот уснёт.

Внезапно взгляд задерживается на тёмной фигуре, сидящей в самой плохо освещаемой части зала. Практически в самом углу, далеко-далеко от сцены.

Я довольно часто его видела и раньше. Интересно, кто этот незнакомец?

Внезапно сердце начинает болезненно щемить, ведь я только что вспомнила, что Лера как-то говорила, что он приходит лишь в те дни, когда выступаю я.

Почему-то только сейчас меня это напрягло.

Вдруг он следит за мной?

Холодок пробегает по моему позвоночнику.

Лина, сосредоточься! Нужно закончить выступление!

Благо, до конца песни остаются считанные секунды. Гости вновь хлопают, но сейчас вместо удовлетворения в моей душе поселилась тревога. Мысли о незнакомом человеке в углу зала, не дают мне успокоиться и я решаю во что бы то ни стало узнать, кто он.

Выхожу со сцены и спускаюсь к стойке нашего администратора. Молодой рыжеволосый человек по имени Антон устроился сюда несколько лет назад, и за это время стал ушами и глазами заведения.

Кажется, он знает о ресторанчике и о его посетителях абсолютно всё!

– Приветик, – подхожу к парню и мило улыбаюсь, – Не знаешь, что за гость постоянно садится за дальний столик?

– Привет, Лина! – Антон смущённо улыбается, от чего на его веснушчатом лице проявляются маленькие мимические морщинки, – Не знаю, о ком ты говоришь. Покажи-ка, где он сидит?

Ладонью указываю на приблизительное место, где сидит тот непонятный человек. Антон пытается всматриваться туда, от чего его зелёные глаза забавно суживаются и превращаются в щёлки.

– Никого не вижу, – задумчиво говорит он, – Ты точно уверена, что там кто-то сидел?

– Да, – говорю я не без тени сомнения, – Можешь посмотреть, может быть, столик был забронирован на чьё-то имя?

– Конечно, я посмотрю. А почему ты так заинтересовалась этим гостем? Что-то случилось?

– Я не первый раз вижу его здесь, – заламываю холодные от переживаний пальцы, – И Лера сказала, что он приходит только тогда, когда выступаю я. Это пугает меня…

Ёжусь от нахлынувшего на меня потока мурашек. Вдруг это действительно какой-то преследователь?

Чёрт…

Даже домой идти страшно…

– Не волнуйся, – начал говорить Антон, как вдруг мой телефон зазвонил.

Номер моего отца.

Неужели вышел из запоя и решил узнать, как у меня дела?

Резко сердце сжимается от нахлынувшего чувства одиночества.

– Прости, пожалуйста, я отойду, – извиняюсь я перед администратором и ухожу в подсобное помещение.

Воздух здесь спёртый. Пахнет сыростью. Сквозь маленькое круглое окошко наверху в подсобку проникали последние лучи заходящего солнца.

– Алло. Что-то случилось? – не здороваясь, спрашиваю я.

На другом конце звонка раздаётся лишь какое-то непонятное сопение.

– Пап, если ничего серьёзного, я пошла, у меня много работы.

Снова тишина. Что же, я сбрасываю трубку. Перезвоню после конца рабочего дня, до которого осталось буквально пара часов.

***

Вместе с Лерой и Антоном мы выходим из ресторана. Сегодня неплохо заработали, поэтому ребята хотят потратить деньги на выпивку и танцы в каком-нибудь клубе.

Но меня такой досуг совершенно не привлекает. Я бы с большим удовольствием осталась дома, поиграла бы на фортепиано, или почитала Бронте.

– Я, пожалуй, откажусь, – вежливо отнекиваюсь я, – Мне… Мне нужно домой…

– Всё хорошо? Ты выглядишь взволнованной, – Антон кладёт мне руку на плечо, от чего я неловко, но аккуратно, стараюсь её убрать, – Может быть тебя проводить до дома?

Этого мне ещё не хватало…

– Вообще-то я не домой, – оправдываюсь я, – У меня есть кое-какие дела…

Ребята решают не спорить со мной. Мы тепло прощаемся, и они уходят куда-то в сторону клуба. Я же достаю телефон и дрожащими пальцами набираю номер отца.

В душе закрадывается предчувствие, что что-то не то, и сейчас я испытываю чувство вины, что не перезвонила раньше.

Если с ним что-то случилось?!

– Ну же, ну же… – сосредоточенно смотрю в экран, – Возьми трубку.

Гудки.

Перезваниваю.

Ещё и ещё.

Есть!

– Дочка, – слышу дрожащий голос отца, – Помоги мне…

Дорогие читатели, как думаете, отцу героини действительно нужна помощь? Или это какая-то ловушка?

Глава 2

Гудок обрывается. Ещё секунду я медлю, однако, после…

В моей голове не возникает ни тени сомнения, что мне следует делать.

Я должна, просто обязана, как-то помочь ему! Вдруг с ним что-то случилось?!

Я ведь не прощу себя, если потеряю его… Просто не смогу простить…

Сломя голову несусь по плохо освещённой улице до автобусной остановки. Вызвать такси у меня нет возможности. А пешком добираться придётся почти полтора часа. Поэтому я одиноко стою на остановке, которую со всех сторон обдувает прохладным ветром летней ночи.

– Бррр, как же холодно, – бубню себе под нос, пытаясь согреть дыханием замёрзшие ладони, – Надо было одеваться теплее…

Действительно, несмотря на то, что сейчас всего лишь середина августа, погода стала ощутимо холоднее. Очередной порыв ветра пробирает до костей, и я стараюсь сильнее закутаться в лёгкую курточку.

– Да где же этот чёртов автобус! – нервно поглядываю на экран телефона.

Прошло уже почти десять минут…

Да и к тому же у меня почти села зарядка. Блин, и ребята уже ушли слишком далеко. Вот чёрт, только я могла попасть в такую передрягу!

Уже собираюсь бежать пешком, однако внезапно мои глаза ослепляет свет фар. Это из-за угла, наконец-то, выехал долгожданный автобус, в который я благополучно села.

Сажусь на самое дальнее сиденье и пытаюсь ещё раз позвонить отцу. Несколько попыток оказались безрезультатными – номер вне зоны действия сети.

Нервно закусываю губу и начинаю теребить прядь белокурых волос у виска. Это всегда помогает мне отвлечься, но не сейчас. Потому что все мои мысли заняты только одной фразой.

Только бы успеть, только бы успеть…

Пытаясь заглушить тревогу, ухожу в свои детские воспоминания, когда мою семью можно было назвать счастливой.

Душевная и тёплая атмосфера добрых и уютных ужинов, когда мама готовила потрясающе вкусную утку в духовке. Папа доставал из кладовки вишнёвый компот, и мы втроём делились друг с другом историями, которые произошли с нами за день, много шутили и смеялись.

В те моменты я была по-настоящему счастливым ребёнком. Перед глазами у меня был идеальный пример любящей семьи.

Как много воды утекло с тех пор… Мама… Моя бедная, прекрасная мама была самым чудесным человеком на земле. Добрая и честная, потрясающе талантливая пианистка. Именно из-за неё я решила связать жизнь с музыкой.

Отец же был очень добрым и заботливым. Мы часто играли во дворе то в индейцев, то в пиратов, то в принцессу и дракона. Я была так счастлива тогда!

Он до безумия любил маму, но судьба сыграла с родителями злую шутку.

В день их десятой годовщины свадьбы, папа готовил сюрприз. Он организовал романтический ужин в одном из лучших ресторанов нашего города и даже заказал небольшой инструментальный ансамбль, потому что мама любила живую музыку.

В тот роковой день отец попросил своего друга позвонить маме с неизвестного номера, и, не представляясь, назвать время и место, куда ей нужно ехать. Она практически сразу раскусила папу, потому что знала его любовь к экстравагантным подаркам. Я помню её счастливые глаза, которые сияли ярче любых сапфиров, когда она собиралась. Надев мягкое пальто, перед самым выходом из дома, она позвала меня – шестилетнюю белокурую девчушку – к себе и поцеловала в макушку.

– Я люблю тебя, Алина. Будь умницей, пока нас нет дома.

Это были её последние слова. Когда закрылась входная дверь, я почувствовала такую тоску, вынести которую было бы не под силу даже взрослому человеку. Я просидела одна до самого вечера и задремала. А когда проснулась спустя пару часов и включила телевизор, увидела, как по всем новостным каналам показывают один и тот же сюжет – страшная авария. Затем кадр сменился, и на большом экране появилось изображение разбитой маминой машины.

Что было дальше – я не помню. Детская психика вычеркнула столь травмирующие события из головы, поэтому подробности того времени практически стёрлись из моей памяти.

Я помню лишь убитого горем отца. Он тянул меня изо всех сил. Дал мне возможность учиться в хорошей школе, дал мне достойное образование, благодаря которому я смогла сама поступить в консерваторию на вокальное отделение.

А потом…

Потом он словно осознал, что дочка выросла и теперь он мне не нужен. И стал пить. Сначала понемногу и редко. Потом – чаще и больше.

Как бы я не старалась донести до него, что он мне нужен, всегда нужен, но он забылся в своём горе.

Именно поэтому я приняла решение устроиться на работу и жить отдельно. Вместе с Лерой мы снимаем небольшую квартирку, на оплату которой уходит большая часть заработанных денег.

Резкое торможение автобуса вырывает меня из пелены воспоминаний. Глядя в окно, я понимаю, что мне нужно выходить, поэтому пулей вылетаю из транспорта и бегу к многоэтажке, в которой живёт отец.

Около дома стоит большая грузовая машина. Какой гений мог додуматься собирать вещи для переезда в столь поздний час?

Но мне не до этого сейчас…

Бегом поднимаюсь по обшарпанной лестнице на четвертый этаж, и шокированно оглядываюсь. Глазам не верю… Что происходит?!

Почему дверь в квартиру отца настежь открыта?! Не думаю, что он так решил меня встретить…

Что-то здесь не так, я всем телом это чувствую!

Липкое чувство страха начинает постепенно парализовывать меня. Надо бы вызвать полицию… Но чёрт, мой телефон разряжен! Как страшно… Руки трясутся, сердце сейчас выскочит из груди!

Не решаюсь зайти внутрь, поэтому стараюсь прислушаться к тому, что происходит внутри. Подхожу чуть ближе, боясь издать хоть какой-то звук. Стараюсь даже не дышать.

Что за незнакомые мужские голоса?! Ни один из них не принадлежит отцу…

– Да, телевизор и холодильник тоже забирай, продадим, знатно погуляем потом.

– Да как я всё это потащу в одного! Головой-то подумай…

– Дурак что-ли, я ж тебе помогу его нести, ты же хилый такой! И тупой, судя-по всему…

В квартире отчётливо слышны незнакомые мужские голоса. Один низкий, басистый, от него по коже мурашки бегут. Второй не такой пугающий, но…

Кто это может быть… Надо бы стучать к соседям, просить помочь, но какова вероятность что хоть кто-то откликнется на стук в дверь поздним вечером?

Что же мне делать?! Ком подкатывает к горлу, и инстинкт самосохранения приказывает мне срочно уходить отсюда. Не хватает мне ещё проблем на голову. Напишу заявление в полицию…

Шаг назад. Другой. Едва слышно выдыхаю воздух из груди, как вдруг…

Нога соскальзывает со ступени и я, потеряв равновесие, падаю, пытаясь удержаться за перила. По подъезду разносится грохот.

Сердце бьётся как бешеное. Бежать, я должна срочно бежать!

– Эй, ты слышал это?

– Да, надо проверить, какой идиот наделал столько шуму.

Нет! Только не это! Не успеваю подняться, как в дверном проёме вижу двух мужчин. Один огромный, лысый, весь в татуировках. От одного взгляда на него меня бьёт крупная дрожь. Страшно… Второй же – низкий, щупленький. Оба в чёрном, и на их руках – перчатки.

Точно грабители… От страха я не в силах даже подняться…

– О, смотри какая красотка, – хищным взглядом осматривает меня громила, – Чего тут делаешь, сладкая?

От его сально-пошлого взгляда, который блуждает по мне, становится мерзко. Но бежать уже поздно…

– Я… – как же предательски дрожит мой голос, – Я просто проходила мимо…

Грабители переглядываются. Судя по их самодовольным ухмылкам и хищным оскалам, они мне не верят…

– Да ладно тебе заливать, сладкая, – шепеляво говорит щуплый мужчина, высовываясь из-за спины бугая, – Мы же знаем, что твой батя тебе звонил. Ты что-ли дочка его?

Нет, нет, этого не может быть!

– Н-нет, вы наверняка ошиблись, – я пячусь назад, одновременно пытаясь подняться, – Мне никто не звонил, мой отец живёт совсем в другом районе… Вы п-путаете меня с кем-то другим…

– Мы знаем, как выглядит дочь нашего должника, куколка, – бугай медленно делает шаг вперёд, – И ты-то нам и нужна…

Что же нужно этим негодяям от нашей девочки? И где её отец?!

Глава 3

Сердце уходит в пятки от только что услышанных слов. Всё происходящее кажется нереальным, страшным сном!

«Ты-то нам и нужна» от двух воров, бандитов, или кем они там являются… От страха меня словно парализует. Я должна бежать, должна спасать себя, но…

Ноги совсем меня не слушаются, в голове слышно звучание бешено бьющегося сердца, мысли судорожно путаются между собой.

– Ну, чего молчишь? Думала, мы лохи какие-то? – мужчины хищно переглядываются, – Не угадала, милочка. Мы знаем, что ты дочь Котова.

Чёрт! Они всё знают! Кто эти люди, что им от меня нужно? Я ведь ничего не знаю об отце!

Нервно сглатываю ком в горле. Безрезультатно. Отчаянно надеюсь, что кто-нибудь из соседей выйдет из квартиры вынести мусор, увидит этих бандитов и спугнёт их, но никто не выходит…

– Чего молчишь? Хочешь, чтобы мы разозлились, мышка? – и без того в жестком голосе огромного мужика послышалась нескрываемая угроза.

– Н-нет, не х-хочу…, – еле сдерживая слёзы, произношу я.

– Вот и умница, – ухмыляется щуплый человек, – Ты знаешь, что твой отец задолжал нам крупную сумму денег?

Отрицательно мотаю головой. Я знаю только, что он много пил и жил на пособие по безработице. И на те деньги, которые я изредка могла присылать ему через онлайн-приложение банка.

– Я ничего не знаю, мы почти не общались, – честно отвечаю я, в надежде, что они меня отпустят, – Клянусь вам!

Мужчины переглядываются между собой, улыбаясь, обнажая зубы в животном злом оскале, и в этом жесте я не вижу ничего хорошего.

– Милочка, то есть ты хочешь сказать, что совсем не в курсе о всех грязных делишках твоего папаши?

В то-то и дело, что нет!

Судорожно перевожу взгляд с одного бандита на другого. Всем своим видом они показывают абсолютное недоверие, грубость, злость, жестокость. Настоящие вышибалы… Точнее, страх внушает только один этот высокий амбал…

Хоть бы они отпустили меня!

– Я… Я ничего не знаю, – повторяю ещё раз, судорожно обдумывая все варианты, которые могли произойти с отцом.

– Ну, если так, – бугай демонстративно сжимает кулак и нежно рассматривает сжавшиеся толстые пальцы, – Тогда мне придётся популярно разъяснить тебе всю ситуацию.

Затаив дыхание, я испуганно гляжу на него. Мне страшно, что он сейчас может рассказать.

– Ты только встань с пола-то, глупая, – смеётся бандит, отчего по всему подъезду разносится громкое зловещее эхо.

Ах! Я совсем забыла, что всё это время, застыв в оцепенении, просидела на холодном бетонном полу. Только вот от страха я даже не чувствую холод, который насквозь пронизывает всё моё тело, которое бьёт крупная дрожь.

– В общем, слушай внимательно. Повторять дважды я не буду, усекла? Твой папаша задолжал нашему боссу крупную сумму денег в казино.

Что?! Я не знала, что он играет…

– Но…

– Молчать, – останавливает он меня, – Не надо так невинно хлопать глазками. Мы тут пришли с твоим батей поговорить по-человечески, однако он дурным прикинулся, дал твой номер и сказал, что ты всё разрулишь. Сечёшь, к чему я клоню, красивая?

Внутри меня всё сжалось. Я изо всех сил пытаюсь поверить в то, что это неправда, но грозный вид громил говорит об обратном.

– Д-да, – мой голос обрывается на полуслове.

– Ну, и получается, что наша должница теперь ты, – ухмыляется шепелявый бандит, выглядывая из-за широкой спины огромного мужика.

– Тихо! – рычит он на мелкого, и тот замолкает. Боится его, видимо. Я тоже его боюсь…

– С-сколько он вам задолжал?

– А ты правильные вопросы задаёшь, – бугай довольно потирает огромные татуированные ручищи, – Умная что-ли?

– Сколько?

– Почти пять миллионов, – невозмутимо отвечает бугай, – Как тебе такое, а?

Сердце пропускает удар. У меня нет таких денег… И мне негде их заработать… Ноги подкашиваются, и я пытаюсь удержаться за стену, чтобы не упасть на пол ещё раз.

Этого не может быть…

Нечем дышать.

В глазах темнеет…

Это всё неправда!

– Есть чем отдавать? – грубо спрашивает громила.

– Нет, – шепчу я, – Но я придумаю что-нибудь… Клянусь… Только отпустите меня…

Вру. Нечего мне придумывать, но этой ложью я надеюсь хоть как-то выиграть время. Хотя бы немного времени!

Сама не замечаю, как мужчины приближаются ко мне всё ближе и ближе. Липкий, холодный страх проникает в каждую частичку моего тела. Руки дрожат, голова кружится…

Только бы не упасть в обморок! Только бы не потерять сознание! Неизвестно, что эти двое могут сделать со мной!

– Придумаешь, говоришь? – бугай подходит ко мне почти вплотную, от чего я пячусь к лестнице, – Ну так думай быстрее, киса. Не вернёшь в течение месяца…

Делает паузу, смакуя ощущение моего бессилия и своей мощи. А я дрожу, словно осиновый лист.

– Ды-а, если не вернешь в течение месяца, – поддакивает мелкий щуплый бандит, всё так же стоящий за спиной бугая, – То мы…

– Заткнись ты, – рычит на напарника огромный мужчина и вновь поворачивается ко мне, – На чём я остановился? Да, если в течение месяца ты не вернёшь нам долг, то знай, мы тебя из-под земли достанем. Бежать тебе будет некуда, нигде не скроешься, никто не спасёт тебя, ласточка. И придётся тебе чем-нибудь другим отрабатывать…

Нагло проводит пальцем по моей ключице, после чего нагло берёт меня за подбородок, и крутит моей головой в сторону. Чувствую, как от него пахнет потом и дешёвыми сигаретами. Кажется, меня сейчас стошнит от этого запаха!

– А отрабатывать тебе точно есть чем… Смазливое личико, фигурка что надо, – хищно облизывается, – Ты поняла меня?

Отпускает меня, и я вновь пытаюсь делать мелкие шажки назад, к выходу на лестницу.

– Я спрашиваю, ты поняла меня? – его жестокие алчные глаза смотрят в мои испуганные до смерти, и я молча киваю головой.

Сердце колотится как бешеное. Трепетание моей груди можно заметить невооруженным глазом – от сумасшедшего трепетание сердца колышется тонкая ткань моей блузки.

– Я поняла…

– Умница, ласточка. А теперь беги, беги, крошка, и не возвращайся без наших денег. Попробуешь убежать – не получится, ведь мы всегда будем у тебя за спиной…

Как же перепугалась наша девочка! Бедная, что же ей делать в такой страшной ситуации? Где искать спасение?

Глава 4

Не чувствуя ног, бегу по лестнице с невозможной для себя скоростью. Только бы убежать, только бы подальше от этих людей, так открыто угрожающих мне самой жестокой расправой…

Первый лестничный пролёт, второй, следующий. Господи, надеюсь, эти головорезы не бегут за мной.

В ушах стоит несмолкаемый звон, дыхание сбивается, ноги дрожат, и только чувство животного страха заставляет меня бежать, бежать как можно дальше.

Не знаю, сколько уже прошло времени. Смотрю на свои старенькие наручные часы – мамин подарок. Почти двенадцать часов ночи. И до дома добраться сейчас будет тяжело, и телефон разряжен. Вновь я стою на пустой автобусной остановке, только сейчас на моей душе царит не тревога, а дикий страх. Страх за себя, за своё будущее и за свою жизнь…

На глаза наворачиваются слёзы. Моя жизнь в одночасье рухнула. Отец сбежал, навесив на меня огромный долг, в пять миллионов рублей. Только что мне прямым текстом угрожали два бандита… И какой-то их босс.

Отчаяние завладевает мной полностью, я не знаю, что мне делать! Неуда бежать, негде прятаться…

«Попробуешь убежать – не получится, ведь мы всегда будем у тебя за спиной…» эхом в голове звучат угрозы огромного амбала.

Откуда у двадцатилетней студентки консерватории такие деньги?!

Тридцать дней… Месяц. Всего месяц, чтобы с этим разобраться.

Как мне это вынести?!

Это нереально. Я не смогу. Даже если костьми лягу – всё равно.

Сажусь на скамейку и плачу, уткнувшись лицом в холодные ладони. Ветер пробирает насквозь, внезапно начинает моросить мелкий промозглый дождик. Поднимаю глаза в небо, на котором бледным серебром сияет полная луна.

Ах, если бы мама была жива! Всё было бы совсем иначе!

Нельзя сдаваться… Надо что-то придумать. Судорожным роем в голове мечутся тревожные мысли, от которых нет никакого смысла. Писать заявление в полицию? Мне доходчиво объяснили, что этим я только хуже сделаю…

Подъехавший пустой автобус ненадолго развеивает мою панику. Всё-таки больше всего на свете мне хочется оказаться дома, согреться под горячим душем и лечь спать, в надежде проснуться утром и понять, что всё это – просто кошмарный сон…

Ключом открываю дверь съёмной квартиры. Лера, наверное, уже вернулась и сладко спит. Видит добрые сны, и не подозревает, что только что произошло со мной.

Впрочем, это и к лучшему. Не хочу, чтобы кто-то видел мои слёзы. Только не сейчас.

На цыпочках прохожу в комнату. Как я и думала – мирное сопение подруги монотонно заполняет всё пространство. Не буду её будить, ни к чему это сейчас. Не думаю, что вообще стоит кому-то обо всём рассказывать.

Кали горячей воды бегут по моему замёрзшему телу, по дрожащим ногам и по груди, в которой всё ещё болезненно щемит испуганное и измученное тревогой сердце. Даю себе волю расплакаться. Здесь ведь меня никто не увидит и не услышит. Слёзы смешиваются с горячей водой и я, наконец-то, чувствую некое облегчение.