Книга Умных Людей

Сет

Книга Умных Людей

Введение

События этой книги происходят в выдуманной стране Монминджии пятнадцатого века. Пару веков назад два государства объединились в одно. И уже сейчас здесь при династии Кантолон начинается реорганизация. 15 век. Это династия на троне с десятого. Император Хантувалон, как только взошёл на трон начал подстраивать под себя всю Монминджию. Сначала он заменил всех людей при дворе, а теперь эти люди переворачивают страну.

Его действия нельзя назвать плохими, но и хорошим от них тоже не пахнет. Он меняет страну под себя, а все, кто против лишаются голов или боятся высказаться. Если Император только подумал о том, что замышляется мятеж, то всех, кого он в этом подозревает тут же отдаются огню…

Глава 1. Мирный уезд.

Провинция Хасо. Уезд Таньсо. Неподалёку от города-курорта Марске.

Идёт 1432 год. В доме воеводы, назначенного магистратом год назад, появляется новый член семьи. У двадцати восьми летнего воеводы рождается дочь, от его единственной жены, которая младше его на десять лет.

Радость постигает и весь уезд. Жителям раздают жалование и бесплатную еду. Яркое солнце пробивает путь лучами сквозь тучи, а нежный ветерок колеблет листочки. Но сколько их не тереби, они сильны и сопротивляются, не хотят они, даже пожелтев, опускаться на землю…

Как только шум в комнате его жены утих, он, не дожидаясь разрешения распахнул туда двери, и увидев на руках девушки-доктора малышку, медленно подошёл и ласково взял её. Он посмотрел в изумрудные глаза младенца:

– Нао Фа Яэ, – он облегчённо улыбнулся, когда девочка засмеялась на своё имя, – Мансу Нао Фа Яэ.

– Яэ, – улыбнулась его жена, отдышавшись. Он попросил всех покинуть комнату и остался здесь только со своей семьёй. И присел на краюшек кровати к жене, передав малышку.

В паре помещений отсюда, в просторном зале взрослые мужчины, уже за сорок стояли, сложив руки за спину, за каждым из них была почти дюжина сопровождающих, с ножнами, из которых виднелись рукояти мечей.

– Вроде губернатор, а дом убогий, – помещение осматривал человек, одетый, как и большинство здесь, в коричневом одеянии.

– Не все такие, как ты, – наглый молодой человек коварно улыбнулся, – Это называется скромность, – его голос своим тоном напоминал женский, а выглядел он где-то на двадцать пять. И был единственным моложе тридцати в комнате.

– Мелкий грубиян! – он выпрямил руку в сторону парня и недовольно продолжил, – Что столь нищий чиновник забыл здесь?! – спросил он при всех, оскорбляя собеседника.

– Ты! – “Всего на ранг выше меня, а на двадцать лет старше”.

– Молодой господин Зан, не проявляйте неуважение к старшим, иначе можете закончить карьеру раньше, чем получите повышение, – в разговор вмешался ещё один министр, он говорил спокойно, не повышая тона.

Тот, кого он поддержал улыбнулся и переглянулся с говорящим, а молодой господин Зан спарировал:

– Его Вышепочтенность верит в меня. Вы уже стары, ваши амбиции – это умереть не от клинка, – он говорил это гордо, с высоко поднятой головой. – Вскоре всех вас сместят, молодые, как я. Вы, министр, слишком правильны и осторожны.

– Молодой человек, ваш острый язык погубит вас, – вышестоящий не разу не шелохнулся на домыслы своего молодого коллеги. И оставался всё таким же серьёзным и спокойным.

– Если бы не мой острый язык, Его Вышепочтенность не заметил бы меня, – свою точку зрения молодой отстаивать явно умел.

А в комнате с новорождённой царила спокойная, ласковая и нежная атмосфера. Агрессия не доходила до сюда, будто невидимый барьер не подпускал её.

– Я оставлю Яэ на тебя. Как это не прискорбно, но мне нужно разобраться с делами уезда, – его жена кивнула, а он положил малышку на кровать рядом с ней.

Воевода поспешно вышел, чтоб скорей вернуться. Как он вышел, то его лицо сразу изменилось с него исчезли все эмоции.

– Господин.

– Господин, – почти одновременно произнесли два подростка, ждавшие снаружи комнаты.

– Ван, Цидо – за мной, – произнёс их господин, они переглянулись и спустя пару шагов воеводы отправились следом за ним.

Воевода сложил руки за спину и двери в залу распахнулись перед ним, как он вошёл, так и обменялся поклонами с важными людьми.

– Ну что ж, начнём, – он занял тронный стул в центре залы. А его подчинённые встали за его спинку.

– Воевода, – отдал ещё один поклон молодой господин Зан, – Мои люди разместили шпионов в приближенных городах уезда.

Не успел Воевода нечего сказать, как один из министров вспылил:

– Зан Са Тэ! Как ты посмел!

– А почему нет? – молодой человек вздохнул, – Ваш магистрат что-то да скрывает. Я в этом уверен, – его лицо посетила лёгкая, но хитрая улыбка.

– Молодой господин Зан, боюсь, министр Лен здесь прав.

– Воевода. Прошу, не волнуйтесь. Я только выполнил приказ Вышепочтейнейшего.

Воевода облегчающе улыбнулся:

– Ну что ж, господин Лен, с действиями молодого господина Зан ничего не поделаешь. Я надеюсь вы сможете разъяснить магистрату дела.

Лен Хан То недовольно фыркнул, такой поворот дел ему не понравился, но он это скрыл:

– Вышепочтейнейший очень заботится о такой незначительной местности, поблагодарите его за меня, молодой господин Зан, – но в его голосе всё равно чувствовалась напряжённость. “Мелкий подлиза. Явно это ты надоумил канцлера”.

– Я рад, что мы порешили, – спокойно продолжал воевода. В то время, как Ван и Цидо подозрительно осматривали всех присутствующих.

Так проходили годы, Яэ росла, а её отец наращивал мощь и количество союзников. Что настригало дворец и императора Хантувалона.

Ван и Цидо бились на мечах на небольшом поле перед домом. А на крыльцо вышла девочка и косолапыми шагами медленно спустилась со ступенек.

– Маленькая госпожа! – оторвавшись от тренировки с другом воскликнул Цидо и опустил меч. Пару секунд спустя он подбежал к ней, она посмотрела на него изумрудными глазами, а он присел на корточки рядом, достав из-за пазухи сладость на палочки, развернул её и отдал ей, при этом широко улыбнувшись, он выглядел, как дурачок.

– Цидо! – Ван подошёл к нему со спины, пока тот любовался на малышку.

– Да, брат, – он не отрывал взгляда от девочки.

Ван глубоко вздохнул и наклонившись взял Цидо за локоть и поднял его.

– Ну что? – недовольно возмутился мечник, топнув ногой.

– Не привязывайся к маленькой госпоже и не балуй её, – сказав это строгим тоном, он отпустил руку Цидо и собрался отходить…

– Ван, – расстроено хмыкнул мечник и опустил взгляд.

– Что? – уставши спросил его брат.

– Почему?

– Не забывай: мы всего лишь солдаты, такие как мы живут… – он поднял руку и начал указывать на двухэтажные постройки небольших размеров и жёлтого цвета, – там, вон там и там тоже.

Цидо загрустил, а Ван небыстрым шагом направился к воротам.

– Ну да, – сказал Цидо несколько секунд спустя и снова присел на корточки, – солдат я. А значит буду защищать тебя и твоих родителей до конца. – он наблюдал за несуразными действиями малютки. – Тогда почему нельзя привязываться? Брат Ван… я не понимаю, – он вздохнул и отправился убирать меч в ножны.

Ещё два года спустя не только Цидо, но и Ван привязался к маленькой госпоже, его младший брат сломал его.

Тускло-зелёные одежды небогатой обшивки почти не виднелись среди пышной кроны летних деревьев, а на спинах двух молодых людей были одеты объёмные рюкзаки, наполненные хворостом.

– Брат Ван! – Цидо подбежал со спины, пытаясь напугать своего брата.

– Чего тебе? – но он даже не пошатнулся.

– Ничего, – он повесил нос из-за неудачи и медленно поплёлся следом.

Не успело пройти и пары минут, как он стукнулся лбом о рюкзак Вана:

– Почему остановился, брат?

– Тихо, – сказал Ван и бережно взяв Цидо за предплечье оттащил за ближайшие толстые дубы. Мечник приложил палец к губам своего младшего брата, а потом медленно указал им в сторону небольшого поля посреди леса, где стояли двое мужчин в богатых одеяниях золотых цветов[1].

([1] В одеждах золотого цвета ходили только самые близкие приближённые Императора или регента, если Император несовершеннолетний или не может править самостоятельно…)

– Высшие чиновники? – шёпотом спросил Цидо и Ван ему кивнул.

Они стали в тишине наблюдать за ними. Одного они узнали по манере речи, которую слышали отрывками, а второго узнать не могли.

– Министр Зан, думаете вам вечно будет фартить…

– А может вам не стоит лесть не в своё дело, отставочный [2] Ду? – наглый тон в голосе господина Зана некуда не исчез за столько лет.

([2] Министр потерявший статус во время политической борьбы, но всё ещё имеющий почтение в обществе и пользующаяся уважением и ниже- и вышестоящих)

– Вы пользуетесь почтением при дворе, – отставочный указал на его грудь пальцем, – но только на поддержке советника вы не продержитесь долго.

– Отставочный Ду! – он несдержанно воскликнул, но его быстро охватила неловкость, и он открыл белый веер и закрыл им половину лица.

– Распускающиеся цветы сливы на белом фоне. Изящно, – прокомментировал мужчина с небольшой седой бородкой. Он хитро улыбнулся, – моей дочери понравился бы ваш вкус.

– Не переходите границ, отставочной Ду, – продолжал сопротивляться Зан Са Тэ.

– Вам тридцать, но вы всё ещё не женаты. И даже наложниц нет. Вы не имеете никакой власти…

Не успел отставочный Ду продолжить, как министр Зан произнёс:

– Хватит! – он выпрямил руку с веером в сторону и в этот же момент из кустов вылетел человек в чёрных одеяниях и маске, а золотая накидка господина Зана немного шевельнулась от порыва ветра. А только появившийся сильно ударил бывшего чиновника по лицу, что тот отлетел.

“Кто это?" – подумал Цидо, а его старший брат опустил взгляд и погряз в мыслях.

Как только отставочного Ду осенили события он схватился за покрасневшую щёку и громко закричал:

– Совсем обнаглел?!

В этот момент Зан Са Тэ уже отвернулся и собрался уходить, но напоследок сказал:

– Не вмешивайтесь в чужие жизни. Идём, Чан Чо, – как только министр закончил, то вместе с подчинённым, который на голову был выше его направился в глубь леса.

– Да он же обиженный на весь мир чиновник, – с непонятным выражением в голосе произнёс Цидо.

– Помолчи! – сразу же сказал Ван и закрыл ему рот ладонью, и их волшебные взгляды на секунды пересеклись.

Цидо медленно взял Вана за кисть и опустил от своих губ его ладонь:

– Он направляется к нам, – его растерянный взгляд отражался той же эмоцией в голосе.

Ван кивнул, и они быстро отправились в ту сторону, с которой пришли. Не успели они сделать и десяти шагов, как перед ним возник человек в чёрном.

– Как он тут оказался? – испуганно произнёс Цидо, а его старший брат огородил его своей рукой.

– Он очень быстрый. Самый быстрый был и будет, – человек с причудливым голосом медленно приближался к ним со спины и спокойно обмахивал себя веером, будто сцены произошедшей до этого и вовсе не было.

– Молодой… молодой министр Зан, – пытаясь не показывать свой испуг сказал Ван и вместе со своим братом отдал ему поклон.

А министр лишь улыбнулся и посмотрел на подопечного:

– Ты их пугаешь. Иди сюда, – он вздохнул, пару раз мотнув головой, и теперь он обращался к мечникам, которые любопытно наблюдали, – вы ведь воеводе служите, не так ли? Я хочу с ним встретится. В общем-то, ради этого я сюда и прибыл.

Не успел Ван ничего сказать, как Цидо резко выпрямился и звонко произнёс:

– Хорошо. Просто идёмте с нами, мы как раз возвращаемся в поместье.

Господина Зана посетила лёгкая улыбка, он давно не видел такой детскости. Когда Цидо только начал его брат жутко перепугался, а сейчас только облегчающе вздохнул. Его сослуживец вприпрыжку поскакал вперёд. А сам Ван обратился к господину:

– Прошу, молодой министр, – и он указал в сторону, куда ускакал Цидо. Зан Са Тэ кивнул, поблагодарив мечника. И вместе они отправились в сторону поместья, вскоре они дошли до ждущего их Цидо, который не упустил момент и прервал тишину:

– Как хорошо, что сегодня наша смена. Скажи, Ван?

– И вправду, – со вздохом ответил его брат.

До поместья было меньше часа. А как дошли сразу же наткнулись на дочку воеводы, игравшую на полянке. Как заметила знакомых ей давно людей сразу же нелепо побежала к ним.

– Маленькая госпожа! – обрадовался Цидо и снова присел к ней на корточки.

– Братик Цидо вернулся.

Он кивнул и посмотрел на Вана, тот покачал головой и сказал:

– Маленькая госпожа, вы снова далеко от дома. Не думаете, что родители будут волноваться?

Она виновато опустила голову, а господин Зан переглянулся со своим телохранителем и они оба пожали плечами.

Ван тоже присел к ней:

– Хотите отнесу вас к ним?

– Как лошадка? – широко улыбнулась девочка.

– Да. Как лошадка, – он снял с себя рюкзак с хворостом и вручил Цидо, после повернувшись спиной к маленькой госпоже, чтоб она залезла, а потом встал и хотел сказать, что б министр Зан следовал за ним, но обрадовавшийся Цидо начал говорить, будто в обиженной форме:

– А вот меня ты никогда не катал.

– А ты свои размеры видел? Ты ж почти с меня ростом, – он помотал головой и предложил господину Зан следовать за ним. Перед тем как пойти он сыграл, в сторону Цидо, бровями.

– Я могу покатать, – зловещем басом сказал Чан Чо.

– Нет! – из далека услышав телохранителя, сказал министр.

“Он что охранника ревнует?” – почесал затолок Цидо, а вслух спросил:

– Что-то изменилось?

– Да. Женственность в голосе почти исчезла. Он тренирует это.

– Как? – ради удовлетворения любопытства спросил Цидо, но охранник только развёл руками.

А Ван уже сопроводил молодого министра до крыльца.

– Пожалуйста, подождите немного здесь.

– Постой, – позвал его министр, когда солдат уже собрался заходить внутрь. Но потом посмотрел на девочку, – Ладно. Потом.

– Я вас понимаю, – на выдохе произнёс Ван и никакого «потом» не стало.

Не успел Ван войти в здание, как его заметила госпожа Мансу и позвала:

– Мечник Ван! – он в ответ на то поклонился, – ты нашёл Яэ!

– Она играла на полянке недалеко, мы с Цидо наткнулись на неё, когда возвращались, – он опустился на корточки, чтобы она смогла слезть и побежать к маме.

– Мама, мама! Братик Ван покатал меня, как лошадка, – мама улыбнулась и погладил дочку по головке.

Но как только госпожа Мансу перевела взгляд на министра, выражение лица стало недоверчивым, будто этот человек был ей противен:

– На него вы тоже наткнулись? – её недовольный голос пугал больше, чем бас Чан Чо.

– Да, госпожа. Молодой министр Зан хочет встречи с воеводой.

После этого министр и сам начал, отдав поклон:

– Зан Са Тэ просит у госпожи милости, хотя бы на день. Знаю, канцлер вам не нравится, но я-то здесь причём? – в его голосе звучала наигронные наивность и непонимание.

– Он твой покровитель, – строго ответила госпожа.

– Весомый аргумент, – растянул министр и выпрямился из поклона, убрав руки за спину.

Ван решил по-быстрому сходить за воеводой, и поэтому откланялся.

А Цидо в это время припахал знатного вояку хворост с ним разбирать. Небольшое деревянное здание небогато выглядевшее и изнутри, и снаружи. Мечник и телохранитель стояли в паре метров друг от друга за двумя разными деревянными поверхностями. И рассматривали, что набрали, громила снял чёрную маску и положил перед собой. На правой стороне его лица был огромный шрам от брови, пересекавший глаз, шедший по всей правой щеке и разделявший губы, заканчиваясь на подбородке.

– Охранник Чан, – перекладывая ветки в специально отведённое для них место начал Цидо, – а мир Вайндеге… ты его знаешь?

Громила угрюмо кивнул.

– Он был когда-то очень давно. Думаешь, его можно восстановить?

– Нет, – твёрдо ответил он. – Эпоха сменилась. До Вайндеге был Райнор. Райнор прославился – магией. Вайндеге – внутренней силой. Сейчас на первый план выходит холодное оружие.

Чан Чо не выглядел человеком образованным, поэтому Цидо удивился:

– Я и не знал, что до Вайндеге что-то было.

– Было. Райнор. Но он был плотно связан с политикой стран, а Вайндеге – это свободный мир без затей. Он и послужил основанию Монминджии, – пока он говорил выражение его лица изменилось несколько раз, всё из-за удивления тому, что набрали мечники.

– Фансую-тэр [3], – из дома на крыльцо вышел воевода, – министр Зан хочет поговорить, я приму его.

([3] Тэр – уменьшительное ласкательное обращение к супругу/супруге. Обычно ставится после имени.)

Зан Са Тэ поклонился с хитрой улыбкой:

– Воевода почтителен, благодарю.

– Будь осторожен с этим лисом, Шинье [4], – сказав это, она взяла дочку за руку и увела.

([4] Шинье – ранее обращение, распространённое в Лонленцзу (государство, существовавшее до 11 века, возглавляемое Императорское семьёй Сан, его территория сейчас входит в состав Монминджии). В некоторых семьях обращение сохранилось, но потеряло изначальный смысл (старший брат по школе, учителю), и приобрело иной смысл – обращение к уважаемому старшему, но имеющие романтическую подоплёку. Чаще всего используется женщинами по отношению к мужчинам, как форма заигрывания или выражения чувств. Выражение стало нарицательным.)

Её муж провожал её «загипнотизированным» взглядом с улыбкой на лице, но выражение быстро изменилось, когда он перевёл взгляд на министра. Воевода подозвал к себе мечника:

– Ван.

– Да, – произнёс, стоящий за его спиной солдат.

– Иди помоги младшему брату разобрать хворост.

– Да, господин.

Он собрался уходить, но министр снова остановил его:

– Мечник Ван, можешь сказать Чан Чо, чтоб ждал меня у ворот.

– Как прикажете, молодой министр, – лицо Вана посетила лёгкая улыбка.

– Спасибо, – кивнул Зан Са Тэ.

Солдат ответил тем же, но медленней и направился в сторону ветхого здания.

Воевода вместе с министром прошли в просторную залу, с прошлого раза изменившеюся. Добавились декор и узоры на потолке.

– Что же привело такого важного человека? – воевода говорил серьёзно, но пытаясь прочесть мысли собеседника.

– Вам не нравится, что я в Таньсо? – министр притворялся, что не понимает какое к нему здесь отношение.

– Вы поднимаетесь по служебной лестнице, а я всё на том же месте, -воевода тоже всячески играл с министром тоном голоса. – Мне неловко.

– Вы нашли ту должность, где вам хорошо, а я ещё нет. Вот и экспериментирую, – его голубые глаза улыбнулись вместе с губами.

Казалось этому человеку было нечего скрывать, а в мыслях – нечего читать, но, к сожалению, воевода стоял к нему спиной и не видел этого блеска.

Сам воевода тоже улыбнулся, но только вот недоверчивой улыбкой:

– Вы явно пришли не о должностях поговорить, – он развернулся, но в этот момент министр Зан снова стал закрытым.

– Са Тэ хочет предупредить воеводу, – слова что он говорил звучали серьёзно и не казались враньём, – Воевода благородный и честный. Дворцу такие не нравятся. Император Хантувалон может посчитать такую честность – самой большой ложью. Я живу во дворце и много раз с таким сталкивался. Ваша доброта к людям – вас погубит.

– Предлагаешь мне стать плохим воеводой, Зан Са Тэ? – эти слова почти вывели воеводу из себя, но он пытался сохранить спокойствие.

– Вовсе нет! Вы не так меня поняли, воевода. Не выставляйте на показ своё благородство и не позволяйте это делать другим.

– Ты работаешь на канцлера. При всём желание я никогда не поверю тебе до конца, но совет принять могу.

– На моей шеи цепь, а руки закованы в кандалы. Это всё чем я могу вам помочь, – Зан Са Тэ отдал поклон и ушёл.

Он шёл по зелёному поместью, иногда ловля на себе недовольные и недоверчивые взгляды, единственный приятный был от охранника Чана.

– Они спросили тебя о нём? – как только Чан Чо подошёл, то министр не смог удержаться от вопроса.

– Первые, кто нет, – ответил Чан Чо хозяину.

– Какие интересные личности, – он открыл веер и начал обмахивать себя.

Охранник снова угрюмо кивнул, а потом перевёл взгляд на землю, перед ними стояла девочка.

– Юная госпожа Мансу, – обратился министр.

– Господин уже уходит?

– Ну-у, – растянул молодой министр, – я не особо в хороших отношениях с твоим отцом. А твоя мать, боюсь, зарежет меня если я останусь на ночь, – сказал он почти не слышно.

Маленькая госпожа не сводила взгляд с веера и, заметив это, он сказал:

– Нравится?

Она закивала. Завидев этих двоих Цидо захотел приблизится в припрыжку, но кто-то резко схватил его за шиворот и остановил.

– Можешь, хоть немножко в покое остаться?

– Брат, но госпожа Мансу снова ищет маленькую госпожу.

– Она знакомится с новыми людьми, заберёшь её как закончит, – он похлопал Цидо по плечу и направился обратно в дом.

А Зан Са Тэ в этот момент улыбнулся и, закрыв веер, протянул его девочке. Она взяла его двумя маленькими ручками. Он на секунду схватился за него и произнёс:

– Только, сделай одолжение, не говори родителям, что это я его дал. Хорошо?

Она снова кивнула с широкой улыбкой.

– И ещё, если вдруг будет нужна помощь. Найди меня, я открыт для предложений.

На этих словах у Цидо выкатились глаза, он сразу же вспомнил сцену в лесу, где министр был закрыт для предложений.

– Мы с вами ещё встретимся?

Он улыбнулся от её недопонимания и сказал:

– Реки и озёра – длинны и полноводны, мы обязательно встретимся снова. Ну всё. Иди. Видишь, твой братик уже ждёт тебя.

– Яэ благодарит министра Зан за подарок, – после этих слов она побежала в сторону Цидо и он поднял её на руки, перед этим поклонившись Зан Са Тэ на прощание.

По тронной зале не переставая ходил воевода, а его жена сопровождала его пронзительным взглядом.

– Он проделал такой долгий путь сюда, – воевод повторил это уже больше дюжины раз. И на конец остановился. – Фансую-тэр, что ты думаешь?

– Он месяц добирался, чтобы обвести тебя вокруг пальца.

– Его совет звучал весомо.

– Он мастер слова, не хуже Бога Красноречия.

– Я знаю. И предполагаю, тот исход, в котором он просчитал… всё до мелочи. Не стоит забывать, что Бог Красноречия и великолепным стратегом был.

Снаружи залы, за закрытой дверью стоял, прислонившись ухом к щели, мечник Ван и подслушивал разговор, когда мимо проходил Цидо, он не смог промолчать и захотел высказаться:

– Б… – но его старший брат вовремя пресёк. Ван закрыл ему рот, обвил свою руку вокруг его поясницы и прислонил к стене.

Обернувшись на дверь, где он надеялся не услышали шума, быстро взял младшего за запястье и увёл в другой коридор. После чего резко отпустил. И они встали лицом к лицу, Ван обвил его недовольным взглядом.

– Т… ты… ты зачем подслушивал? – спросил Цидо, растерявшись.

Ван закатил глаза и сказал:

– Помнишь, как мы встретили господина Зан сегодня?

– Да.

– А пять лет назад?

– Нет.

– Он всегда выступает против большинства и за репутацию не боится. Он что-то сказал господину. Возможно, господину стоит в это поверить.

– Зачем размышлять об этом, брат? Мы всё равно не сможем никак повлиять на его решение, – наивно маргал мечник.

И Цидо был прав, что размышлять, если делать ничего Ван не собирался.

Да и всё же, мирная жизнь в уезде течь продолжала. Не важно, что говорили и кто. Воевод отталкивался от того, что видел, и не задумывался, что правда может быть в закулисье. Это было самой большой ошибкой воевод, губернаторов, наместников, князей – всех времён. Только за существование Монминджии – это буквально пара веков было казнено 56 тысяч воевод, губернаторов, наместников и даже князей; 248 тысяч военных чиновников, действующих генералов и солдат имеющих звания выше сержанта.

Мирным были и август, и сентябрь… в уезде – мирные. Но столица взбаламутилась. Великолепный город Аитернус [5] в который раз обливался кровью. Молодой господин Зан вышел из своего особняка послушать объявление, которое в первую очередь разнеслось по улицам, а потом уже достучалось до стен дворца.

([5]Аитернус был столицей Лонленцзу всё время пока существовало государство, на время междоусобиц столицей он не был, но снова сделали, когда страну переименовали в Монминджию, решили отдать дань старым времена и последний раз почесть Вайндеге, сделав столицей город, где свободный мир зародился.)

– Слушайте все! 1437 год – год обвалов и крушений. Или нас хорошо дурманят! Или природа на нас разозлилась! Сорок шесть человек из пятидесяти погибли под обвалом в горах, при работе на шахте. Слушайте все! На нас разгневались небеса! Наше правительство не может нас защитить!