Магазинчик «Всё, чего пожелаете!»

Альма Осинолист, мама Майлы, первой пришла в себя:

– Это очень-очень плохо, но если мы все будем держаться вместе, мы сможем исправить ущерб, прежде чем кто-то посторонний что-нибудь заметит.

Папа Дамиан глубоко вздохнул:

– Как ты это себе представляешь, Альма? Наши соседи и наши покупатели заметят, что мы закрылись на ремонт. И ты ведь знаешь, что любые значительные магические действия в нашей стране регистрируются. Я уверен, это просто вопрос времени, как скоро здесь появится кто-нибудь из Службы магического контроля и спросит, что у нас произошло.

– Тогда нам просто нужно придумать хорошее оправдание, – ответила Альма. – Мы можем закрыть магазин под предлогом модернизации. В этом нет ничего подозрительного. А что касается магической активности, можно сказать, что мы отмечали твой день рождения и вечеринка немного вышла из-под контроля, потому что мы решили помериться силами в искусстве магии.

– Хм, – пробурчал Дамиан. Особо довольным он не выглядел. – Мой день рождения только послезавтра, и я обычно никогда его не праздную!

– Тогда в этом году изменим этому правилу, – возразила Альма с лёгким раздражением. – Скажем, что отметили твой день рождения заранее, потому… потому… потому что сегодня полнолуние, а празднование во время полнолуния, как известно, приносит удачу.

– Ты всегда так хорошо придумывала оправдания? – спросил Дамиан с подозрением в голосе.

Щёки Альмы покраснели.

– Дамиан, ну не будь таким придирчивым. Можно позволить себе мелкий обман, если это облегчит жизнь.

– Если мы солжём Службе магического контроля, то это будет не мелкий обман, а грандиозное мошенничество, – возразил Дамиан.

– Мой дорогой сын Дамиан, – наконец взял слово дедушка Орфей, до сих пор молчавший, – ты ведь не хочешь, чтобы твоя мама из-за этой злосчастной неудачи предстала перед Магическим судом?

Майла и Робин укоризненно уставились на отца.

– Я… Этого я, конечно, не хочу, – пробурчал Дамиан. – Но, с другой стороны, я не хочу, чтобы мы нарушали закон и закрывали наш магазин.

– Именно поэтому – никому ни слова, – поспешно вставила Альма. – И нужно как можно скорее вернуть исчезнувших маглингов. Дамиан, будет лучше, если ты прямо сейчас составишь список того, чего мы лишились. Ты лучше всех знаешь наши товары.

Дамиан достал из кармана рубашки очки и надел их.

– Хорошо, я потом составлю список. – Он обвёл всех взглядом. – Но кто должен вернуть маглингов? Ни я, ни Альма не можем попасть в мир людей. Отец, ты тоже не можешь – или я ошибаюсь?

Дедушка Орфей печально покачал головой:

– Мне очень жаль, но я не могу помочь.

– Я могла бы, но, к сожалению, с меня всё ещё не сняли запрет на перемещение, – вздохнула бабушка Луна. – До сих пор зеленею от злости, что тридцать пять лет назад в Вальпургиеву ночь я позволила себе лишнего.

Эта старая история стала почти легендой. Бабушка Луна с друзьями и подругами погудели тогда с размахом. Все были уже весьма навеселе, когда кто-то предложил устроить гонки верхом на мётлах, да ещё и в мире людей. Бабушка Луна и двое её подруг были единственными, кто мог шевелить ушами и преодолеть барьер, отделявший от этого мира. Все трое умчались на своих мётлах и сделали несколько сумасшедших кругов вокруг Кёльнского собора, пока их не поймали и не вернули назад два стражника из Службы магического контроля. Бабушка Луна и её подруги предстали перед Магическим судом, заплатили большой денежный штраф и получили пожизненный запрет на перемещение в мир людей. Это веселье дорого им обошлось.

– Но тогда нам это казалось забавным, – добавила бабушка. – Ах, какие мы были молодые! Вся жизнь была ещё впереди…

Дамиан покачал головой:

– Ты могла сломать себе шею, мама!

Бабушка Луна успокаивающе подняла руки.

– Итак, я не смогу отправиться к людям, чтобы вернуть маглингов. А как насчёт тебя, Майла?

– Я? – изумилась Майла.

Она не могла поверить, что бабушка Луна предложила ей это. Майла долгое время тайно интересовалась миром людей и решила непременно однажды отправиться туда. Позже, когда повзрослеет. Но, похоже, её желание сбудется раньше, чем ожидалось. Она засияла.

– Ни в коем случае! – воскликнул Дамиан. – Она слишком молода для такого задания!

– Майла могла бы пожить у моей сестры Юны, – вслух задумалась Альма. – Юна обязательно поможет ей найти маглингов.

На мгновение за столом воцарилась тишина. Тётя Юна, которая тоже умела шевелить ушами, неоднократно перемещалась в мир людей и однажды влюбилась в человека. В прошлом году она вышла замуж за Юстуса и с тех пор живёт там. Дядя Юстус понятия не имел, что его жена на самом деле волшебница.

– Дурацкое предложение! – Робин вскочил, стиснув зубы. – Папа прав, Майла ещё слишком мала! Я мог бы справиться с этим заданием, но, к сожалению, у меня нет этого вашего тупого таланта шевеления ушами!

Негодуя, он выскочил из кухни, с грохотом захлопнув за собой дверь. Словно в замедленной съемке с потолка отвалился кусок штукатурки.

Море лжи и одно письмо

События развивались так, как и предсказывал папа Майлы: уже на следующий день перед дверью их магазинчика «Все, чего пожелаете» появились двое сотрудников Службы магического контроля.

Майла как раз возвращалась из школы. Она увидела, что мама стоит в дверях и не пускает их внутрь.

– Покажите мне ваши удостоверения, – заявила Альма.

Её голос звучал так строго, как будто она велела Майле: «Приберись наконец в своей комнате – и поживее!»

Незнакомцы обменялись взглядами и достали свои блестящие значки. Надев очки, Альма тщательно изучила их. Напоследок даже попробовала на зуб.

– Настоящее золото, – неодобрительно заметила она. – Какое расточительство ради нескольких простых значков!

– Можно нам теперь войти? – вежливо попросил один из сотрудников, когда она вернула им значки.

– Так и быть, – сказала мама. – Хотя вы пришли совсем не вовремя. Мы как раз закрылись на ремонт. Думаю, вы явились сюда не для того, чтобы предложить нам помощь?

Усмехнувшись, инспекторы протиснулись мимо Альмы внутрь магазина. Майла прошмыгнула вслед за ними, мама, нервно вращая глазами, молча дала понять, чтобы та немедленно поднялась в свою комнату.

Майла просто сгорала от любопытства. Ей хотелось узнать, что скажут инспекторы. Вместо того чтобы уйти к себе, она притаилась за дверью.

– Вы фрау Осинолист? – спросил один из пришедших.

Альма кивнула.

– Я Альма Осинолист, – сказала она. – Есть ещё одна фрау Осинолист – Луна. Это моя свекровь, но, к сожалению, она больна и лежит в постели с весьма заразной сыпью.

Майла выглянула из-за своего укрытия и заметила, что инспекторы нервно переглянулись. Она зажала рот рукой, чтобы не рассмеяться.

– Наверняка вы сами сможете рассказать нам всё, что нас интересует, – немного поколебавшись, произнёс первый инспектор.

– Да пожалуйста! – весело ответила Альма. – Не стесняйтесь оставить меня без обеда своими расспросами. Я как раз хотела бы похудеть.

Второй инспектор откашлялся.

– Вчера мы наблюдали очень высокую магическую активность в этой части города. Детектор магии привёл нас по этому адресу. Можете рассказать нам, что у вас вчера произошло?

Альма вздохнула:

– Мы отмечали день рождения моего мужа, и, к сожалению, некоторые гости слегка ополоумели. Слишком налегали на крепкое колдовское пиво! Я им сразу сказала, что устроить состязание в магии – это плохая идея, но мужчинам непременно хотелось помериться силами. Мне очень жаль, что мы вели себя ненадлежащим образом. Это больше не повторится.

Первый инспектор достал блокнот и что-то нацарапал в нём.

– Вы не возражаете, если мы всё же тут немного осмотримся? – спросил он.

– Конечно, возражаю, – ответила Альма. – Магазинчик «Всё, чего пожелаете» обычно выглядит очень аккуратно. Но теперь он похож – извините – на свинарник! Представляю, что вы о нас подумаете! Я бы предпочла, чтобы вы зашли к нам недельки через две.

– Надеюсь, вы понимаете, что мы просто выполняем свои обязанности, – заметил второй инспектор. – И ваш беспорядок нас совершенно не волнует. Пожалуйста, отойдите в сторонку, фрау Осинолист! – Он вытащил из кармана небольшое устройство, которое начало так громко тикать, словно сошедшие с ума карманные часы. – Хм… очень сильное магическое загрязнение…

На Майлу внезапно нашло вдохновение.

– Мама! – крикнула она из-за двери. – Бабушка спускается по лестнице, хотя должна сидеть в своей комнате. Где мой защитный костюм?

– Он висит на кухне, милая! – находчиво отозвалась Альма. – Быстрее надень его, чтобы не заразиться. Никому не нужны зелёные гнойные прыщи!

Майла подавила смех, отступив назад. Она услышала, как инспекторы уходят, прощаясь:

– Нам лучше прийти в другой раз!

– Бинго! – Майла торжествующе подняла кулак в воздух.

Мама подошла к ней и крепко обняла.

– Майла, ты замечательная девочка! – прошептала она, уткнувшись в морковного цвета волосы дочери. – Что бы я без тебя делала?

* * *

С тех пор, как все согласились, что Майла должна отправиться в мир людей, она практически не могла спать – частично из-за волнения, частично из-за беспокойства, справится ли она с этой задачей.

Тётя Юна пока не ответила, согласна ли она с их планом. Но только из-за плохой связи между миром волшебников и миром людей. Письма приходилось отправлять с лаской, а на это требовалось время. Как и кошки, ласки могли без проблем перемещаться между двумя мирами. Однако кошки хуже справлялись с ролью посыльных. С ними всегда приходилось опасаться, что они забудут своё задание, потому что по пути какие-нибудь добрые посторонние люди предложат им мисочку молока или тарелочку первоклассного корма. А вот ласки, как правило, никого не интересовали – наоборот. Майла слышала, что в мире людей ласок боятся, потому что они любят зачем-то грызть тормозные шланги или кабели солнечных батарей, хотя подобные штуки наверняка неприятны на вкус.

Тем временем родители, бабушка и дедушка Майлы составили ужасающе длинный список исчезнувших маглингов. К сожалению, катастрофа не ограничилась только их магазинчиком. В соседнем зоомагазине исчезли шесть белых волшебных кроликов-невидимок. А ещё пропали жеребёнок-единорог, два молодых феникса и очень старый крылатый конь, доживавший свой век и пасшийся на лугу за зоомагазином. К счастью, бабушка Луна много лет дружила с его хозяйкой и заверила свою близкую подругу, что Майла поймает всех волшебных животных и вернёт их обратно целыми и невредимыми.

«Неужели я смогу это сделать?» – думала Майла, лёжа в очередной раз без сна. Луна светила в окошко в крыше, и хотя она выглядела так, будто кто-то откусил от неё кусок, она, казалось, доверчиво подмигивает девочке.

– Ах, луна! – вздохнула Майла. – Знаешь ли ты, как мне тяжело? Для меня всё будет в новинку! Придётся пойти в другую школу, а все мои подруги останутся здесь! – Она снова вздохнула. – И я даже не знаю, найду ли я этих проклятых маглингов!

Ей бы очень хотелось не в одиночку отправиться в мир людей. В крайнем случае она бы даже взяла с собой Робина, хотя он часто казался ей таким противным. Хорошо, что она знала тётю Юну. Майла любила её больше всех остальных своих дядек и тёток. Когда Майла ещё ходила в детский сад, тётя Юна уже научила её фокусам, которые на самом деле предназначались для детей постарше. Её тётя была очень талантливой волшебницей, и Майла не понимала, почему та вышла замуж за человека. В одном из своих писем тётя Юна поделилась своим опасением полностью забыть магию, потому что у неё теперь почти нет возможности ею заниматься. Мама считала, что Юна именно из-за мужа отказывается от волшебства.

– Отказаться от магии из-за любви? – громко произнесла Майла, хотя её никто не слышал – кроме Луны, которой это было в высшей степени безразлично. – По-моему, это довольно глупо, честно говоря!

И тут она услышала, как кто-то проворно карабкается по стене дома. Майла села в постели и прислушалась с колотящимся сердцем. Она уловила металлический стук лапок по водосточному жёлобу – цок-цок, потом зверёк пробежал по черепице. Наконец он остановился, и в окошко заглянула пушистая мордочка с горящими зелёными глазами.

Майла вскочила, чтобы открыть окно.

Ласка заглянула в комнату, уронила картонный свиток и исчезла так же быстро, как и появилась.

– Спасибо! – крикнула Майла ей вслед.

С посланцами нужно быть любезными. Мама и бабушка обычно держали наготове несколько фрикаделек, если ожидали ласку. Майла могла бы предложить ей только жевательную резинку, но для ласки она наверняка не особенно полезна.

Она закрыла окно и подняла с пола почту – пустой рулон от туалетной бумаги, завёрнутый в упаковочную, на которой был указан адрес. Внутри картонной трубки лежало свёрнутое письмо от тёти Юны.

«Дорогая Майла, я очень рада, что ты хочешь навестить меня. Мы уже так давно не виделись! Нам наверняка есть что рассказать друг другу!

Твоя мама пишет, что дома из-за неосторожности твоей бабушки произошёл какой-то несчастный случай. Конечно, ты расскажешь мне подробнее, когда будешь здесь! И якобы некоторые маглинги случайно попали в мир людей. Хм, это скверно! Но, конечно, я помогу тебе найти беглецов и вернуть их назад. Честное слово!

Однако придётся проявить осторожность. Ты ведь знаешь, что я вышла замуж за Юстуса – он человек. Мой муж не знает, что я волшебница. Он, наверное, потерял бы сознание от ужаса! Поэтому ему, конечно, ничего нельзя рассказывать! А когда ты пойдёшь здесь в школу, заниматься волшебством будет категорически запрещено!

Ты умная девочка и наверняка вполне осторожная!

Кстати, есть ещё один сюрприз: я жду ребёнка! Пройдёт ещё несколько месяцев, пока он появится на свет, но мы с Юстусом очень ждём нашего малыша!

Я уверена, ты станешь замечательной няней, когда он родится. Потому что меня немного беспокоит, унаследует ли ребёнок мои магические способности?

Я хорошо помню, как ты была совсем маленькой. Ты лежала в своей колыбели, то и дело заставляя своего плюшевого мишку парить в воздухе. Отличное достижение для такой крохотной волшебницы! Но что, если мой ребёнок сделает то же самое?

Лучше даже не думать об этом!

Но вместе мы обязательно со всем справимся!

Я буду тебе очень рада!

Когда ты приедешь?

Крепко обнимаю!

С наилучшими пожеланиями – твоя тётя Юна.

P.S. Я уже говорила тебе, что Юстус – директор местной школы? Конечно, он тоже с нетерпением ждёт встречи с тобой. Ты, наверное, пойдёшь в его школу!»

Майла, улыбаясь, отложила письмо. Ребёнок! Как здорово! Но то, что ей не разрешено заниматься волшебством в мире людей, ужасно, ужасно глупо. Конечно, в присутствии дяди Юстуса Майла будет предельно осторожна. Но вообще? Небольшое волшебство могло бы очень облегчить жизнь…

Прощание с медянкой

– Что это значит, ты собираешься переехать к своей тёте? – спросила Ниневия Майринк, лучшая подруга Майлы, несколько дней спустя. – Ты не можешь просто так нас бросить!

– Так не пойдёт! – подхватила Офелия Мондфинк, другая близкая подруга Майлы.

Они втроём проводили вместе каждую свободную минуту. Майла и Ниневия учились в одном классе, а Офелия была на год старше подруг. На переменах они обычно встречались в их любимом месте – на скамейке под большим вязом.

– Какие вы добрые, – вздохнула Майла. – Я делаю это не по собственной воле, меня туда отправляет моя семья.

– Что за произвол! – возмутилась Ниневия. – Ведь у детей тоже есть права! А где живёт твоя тётя? Разумеется, мы будем навещать тебя как можно чаще, без вопросов!

Майла заколебалась. Она не знала, может ли она что-то им рассказать. Ведь всё это – большой секрет. С другой стороны, её лучшие подруги наверняка умеют хранить секреты.

– Вы должны поклясться, что ни слова никому не скажете! – потребовала Майла.

Ниневия и Офелия, лихорадочно кивнув, придвинулись поближе.

– Говори, – попросила Ниневия. – Что ты натворила? Почему тебя отсылают?

Майла рассказала шёпотом, что случилось.

– Вау, вот это жесть-жабу-съесть! – воскликнула Ниневия, когда узнала, что пропало так много маглингов. – За такое твою бабушку могут превратить в водопад или изгнать из страны! – Ниневия очень интересовалась законами и правосудием в мире волшебников и собиралась стать магическим юристом.

– Тсс! – предостерегла Офелия. – Именно поэтому никто не должен узнать об этом.

– В том-то и дело! – подтвердила Майла. – Теперь вы понимаете, что я обязательно должна помочь моей семье? В конце концов, кроме бабушки, я единственная, кто умеет шевелить ушами. Только я могу отправиться в мир людей.

– Ой! – ухмыльнулась Ниневия. – Тогда будь уверена, что я как-нибудь навещу тебя. Потому что я тоже умею это делать. Единственная в семье.

Майла не могла поверить в такую удачу. Ниневия тоже умеет шевелить ушами! Волшебники не любили говорить об этом. Это считалось чем-то очень личным, и, поскольку мало кто обладал этой способностью, легко могла возникнуть зависть. Знахари-шарлатаны организовали целый бизнес, продавая мазь для подвижности ушей. Говорят, что некоторые богатые волшебницы даже ходили к хирургам, чтобы им исправили уши – безрезультатно. Вот почему Майла до сих пор избегала разговоров об этом со своими подругами.

Офелия нахмурилась:

– А у нас никто не умеет этого делать. Никто. Моя мама говорит, что это не так уж и важно. И без этого можно стать хорошей волшебницей.

– Ну, шевеление ушами помогает в некоторых вещах, – заметила Ниневия. – Ты ни разу не пробовала?

Офелия покачала головой:

– Нет, зачем? Если я всё равно не смогу этого сделать…

– Может, ты исключение в своей семье, – Ниневия заправила за уши длинные светлые волосы Офелии. – Попробуйте хоть раз. Прямо сейчас.

– Ой, перестань! – Офелия закатила глаза.

Ниневия иногда становилась ужасно приставучей. И не сдавалась, пока не добьётся своего.

И тут раздался хриплый крик совы-сипухи – школьный звонок. Девочки, застонав в унисон, встали со скамейки. Взгляд Майлы упал на здание школы из красного кирпича. Раньше Трясинный двор был фермой. Затем некая супружеская пара купила её, чтобы разводить на такой обширной территории единорогов. Но из-за того, что луга оказались слишком заболоченными, а соседние леса слишком мрачными, единороги загрустили и потеряли желание размножаться. Супружеской паре пришлось отказаться от фермы и с большим убытком продать её городу Грос-Колдунброду, который превратил её в школу. Это произошло тридцать лет назад. С тех пор здесь стало ещё мрачнее. Стены заросли ильмовым плющом – растением, осенью покрывавшимся яркими листьями всех цветов радуги – обычно. Здесь же листва становилась просто серой, а потом чёрной. А после того, как все листья опадали, ствол и ветви всю зиму по ночам светились неоново-зелёным светом. Если ночи бывали настолько тёмными, что очертания школы становились размытыми, волшебно светящиеся ветви и прутья сияли во тьме тонкой паутиной – жутковато-прекрасное зрелище!

Ниневия распахнула перед Майлой и Офелией массивную дубовую дверь и затем вслед за подругами сама вошла в фойе. Дверь со скрипом захлопнулась за ними. Майла вдохнула запах пыли и воска для натирания пола – в их школе так пахло и зимой и летом. Наверное, и через сто лет она не забудет этот запах. Офелия уверяла, что из-за него у неё постоянно болит голова. А Ниневия шутила, что эта ужасная вонь – результат неудачных магических экспериментов.

Офелия осталась на первом этаже, а Майле и Ниневии предстояло ещё подняться на второй. Попрощавшись, они побрели по лестнице, почти пустой, потому что девочки очень задержались.

Когда Майла и Ниневия вошли в класс, фройляйн Толстобок, учительница с измождённым лицом, пучком паучьего цвета и в круглых очках без оправы (поговаривают, что в них она видит будущее), уже стояла за кафедрой, нетерпеливо постукивая острыми ногтями по деревянной поверхности.

– Поживее, дамы! – Её голосом можно резать лук.

Девочки уселись на свои места. Майла ещё не успела достать тетрадь и учебник по волшебству, как фройляйн Толстобок вызвала её к доске. Они проходили большую магическую таблицу умножения отрицательных чисел. Майла не понимала, зачем, занимаясь магией, нужно одновременно решать в уме сложную математическую задачу. Ведь ясно же, что тогда нельзя как следует сконцентрироваться, и в результате страдает магия!

– Майла Осинолист, – сказала фройляйн Толстобок с таким упрёком, что Майла почувствовала себя преступницей, – я слышала, что ты скоро покинешь нас. Но это не повод запускать учёбу, даже если ты сразу пойдёшь в другую школу. Я права?

– Конечно, фройляйн Толстобок, – подтвердила Майла, потому что это был единственный правильный ответ.

Учительница уже ухитрялась превращать строптивых учеников в подставку для карт. Бедняге приходилось терпеть целый урок, не имея возможности почесать голову, если она зудит. Если фройляйн Толстобок вешала на провинившегося карту, становилось ещё хуже: тогда ему приходилось весь урок держать её зубами.

Однажды Ниневию в наказание оставили после уроков, и потом она рассказывала, что фройляйн Толстобок превратила её в подсвечник. Затем учительница зажгла на ней восковую свечу. Горячий воск долго капал на голову Ниневии. Только через несколько дней остатки воска исчезли с её тёмных, вьющихся волос.

– Итак, Майла. – Маленькие глазки фройляйн Толстобок заблестели, она протянула Майле карандаш. – Преврати этот карандаш в медянку и скажи мне, сколько получится, если умножить минус тринадцать на минус семнадцать.

В медянку! Это, конечно, не змея, а всего лишь безногая ящерица, но она всё равно выглядит как змея. А Майла боялась всего, что, извиваясь, ползало по полу. Нет сомнений: фройляйн Толстобок нарочно поставила перед ней такую задачу!

Крепко сжав карандаш кончиками пальцев, Майла постаралась вспомнить правильное заклинание. В то же время в другой части её мозга словно заработал компьютер. Минус тринадцать умножить на минус семнадцать – получается…

– Двести девять, – выпалила Майла, и карандаш в её руке превратился в восхитительный вафельный рожок с мороженым, увенчанным большой горкой взбитых сливок. А стёкла очков фройляйн Толстобок стали молочно-белыми.

– МАЙЛА ОСИНОЛИСТ! – завизжала фройляйн Толстобок, срывая с носа очки.

– Ой, простите, двести двадцать один, – поправилась Майла, уставившись на мороженое. Увидев, что под сливками извиваются дождевые червяки, она в ужасе отбросила вафельный рожок.

Фройляйн Толстобок потёрла свои близорукие глаза. Выражение её лица стало таким ледяным, что температура в классе упала как минимум на два градуса по Цельсию.

– Про… простите, – запинаясь, промямлила Майла. – Я просто не могу…

Месиво на полу превратилось в отливающую серебром медянку. Словно в замедленной съёмке змейка поползла к туфлям фройляйн Толстобок.

Учительница громко втянула в себя воздух.

– Ну, хорошо, Майла, – сказала она сиплым голосом. – Едва успела в последнюю секунду. А ущерб за очки мне возместят твои родители. – Она сделала паузу. В классе стало так тихо, что можно было бы услышать, как кузнечик перебирает лапками. – Это особенные очки. Очень редкие и дорогие.

Судорожно вздохнув, Майла кивнула.

– Иди на своё место! – приказала фройляйн Толстобок.

Наклонившись, она схватила медянку, которая тут же превратилась обратно в карандаш.

Майла села рядом с Ниневией, она так широко улыбалась, словно её только что поцеловал единорог.

– Старая вонючая поганка! Это так круто, просто обалдеть! – пробормотала Ниневия.

– О чём ты? – не поняла Майла.

– Ну, я просто чуть пошевелила правым ухом, и твоё мороженое преобразилось, – прошептала Ниневия. – Шевеление ушами усиливает любое заклинание, я даже не знала этого! Очуметь!

– Спасибо! – тихо произнесла Майла, осознав, что Ниневия выручила её.

К счастью, фройляйн Толстобок этого не увидела. Если она замечала, что кто-то подсказывает или списывает, она просто зверела – буквально! Превращалась в рыжую лисицу и скалила острые зубы. Иногда она хватала провинившегося за руку, и та превращалась в лисью лапу. Потом приходилось мучиться в таком виде не меньше недели, прежде чем лапа снова становилась рукой.

Фройляйн Толстобок продолжила занятие. Поначалу Майла ещё слушала её, но постепенно мысли перешли к тёте Юне в мире людей. До переезда к ней оставалось всего две недели! До этого нужно ещё много чего сделать. Упаковать самые необходимые вещи, помочь родителям с ремонтом в магазине – и да, прощальная вечеринка, конечно же, просто обязательна!