Золотце

– Все хорошо, дочка. Слава богу, ты вернулась.

– Мамочка, меня в школе задержали. – Плакала Рая.

– Сейчас мы с тобой пойдем домой. – Прошелестела Фая.

– С домом придется повременить. – Ответила "маска". – У вас гипертонический криз, мы забираем вас в больницу. Есть кому остаться с девочкой?

– Да, я ее заберу к себе. – Вызвалась Таня.

Глава 3

Пока Фая была в больнице, Раечка жила у тети Тани. Женя учился в восьмом классе и в глазах Раи был взрослым, умудренным опытом мужчиной.

– Хочешь, я научу тебя далеко плевать? – Небрежно предложил Женя. Само собой, Раечка хотела. Далеко плевать – что может быть лучше?

Но, как она ни старалась, плевать так далеко, как Женя, у нее не выходило. Бедняжка чуть не плакала.

– Не, смотри, вот так надо. – Показывал Женя снова и снова, но у Раи никак не выходило. Она была в отчаянии. – О, давай научу тебя свистеть. – Рая только кивнула. Свистеть – это даже круче, чем плеваться.

Но свистеть у нее тоже не выходило. Она старательно засовывала пальцы в рот, скручивала, как показывал Женя, язык в трубочку. Ничего не получалось.

– Да ну тебя. – Женя досадливо махнул рукой и зашел за угол дома. Рая, опустив голову, поплелась за ним.

Женя достал из кармана сигарету, чиркнул спичкой, прикурил и только тут заметил стоявшую позади Раю. Она ковыряла носком туфли землю и не решалась поднять глаза на объект своего обожания.

– Ты чего приперлась? – Прикрикнул на нее Женя. – Наябедничаешь родакам, шкуру спущу, поняла?

– Я никому не скажу. – Ответила Рая, любуясь Женей издалека. – С сигаретой в зубах, Женя казался Рае еще более взрослым и мужественным. Жили тетя Таня с мужем и Женей все в том же подселении, в одной комнате и по ночам Рая слушала дыхание героя ее грез.

Маму они с тетей Таней навещали в больнице каждый день. Она постоянно плакала и задавала Рае дурацкие вопросы.

– Раечка, золотце, ты хоть ешь?

– Ем, мама. – Отвечала бесцветным голосом Рая. Аппетит у нее совсем пропал.

– А уроки делаешь, Рая?

– Делаю, мама. – На самом деле Рая получила две двойки, одну по математике, а вторую – по литературе. Вместо того, чтобы учить стих, Рая витала в облаках.

"Жить бы так все время, с тетей Таней, а главное – с Женей". – Грезила Рая. "Выйти бы поскорее отсюда". – Мечтала Фая.

Вскоре Фаю выписали, и они с Раей вернулись домой. Перед работой Фая заскочила в школу и, конечно же, узнала, что Рая получила две двойки. Вечером был скандал со слезами и хватанием за сердце. Фая чуть было снова не загремела в больницу. Рая заламывала руки, но так и не призналась матери в истинных причинах своей "безалаберности".

На работу Фая пришла хмурая и неразговорчивая.

– Что случилось? – Обеспокоенно спросила Таня в перерыве.

– Ты еще спрашиваешь?! – Возмутилась Фая. – Райка две пары схватила.

– Фая, у нее сейчас сложный возраст. – Таня примирительно накрыла своей рукой Фаину. – Ты ее слишком сильно контролируешь. Нельзя так.

– Слишком сильно?! – Задохнулась от возмущения Фая. – Да меня не было всего неделю, а она совсем от рук отбилась.

– Ох, Фая, доведешь ты себя. – Покачала головой Таня. Фаины слова занозой засели в душе. "Значит, это я плохо следила за Раей". – Решила Таня, чувствуя свою вину.

Все Фаины переживания были попыткой уйти от действительности, спрятаться за обыденностью от осознания того, что страна летит в пропасть и вот-вот погребет привычную, налаженную жизнь под своими обломками. Уже давно ходили слухи, что цех скоро закроют. Фая не хотела в это верить. Обессилевшими руками цеплялась она за прежнее, рутинное существование. Перемены ее страшили, не суля ничего хорошего.

Рая, наоборот, встречала грозящие перемены с энтузиазмом, свойственном юношескому максимализму. Стряхнув любовь, словно крошки со стола, Рая обзавелась новым кумиром, гораздо более недосягаемым, чем какой-то там Женя – теперь она любила Юру Шатунова. "Белые розы, белые розы", – пел Раин герой, и сердца тысяч еще пока советских школьниц сладко замирали.

Летом тысяча девятьсот девяносто первого года рухнула эпоха, глиняные ноги могучего колосса подломились, оставив добрую половину граждан в недоумении: "Что же делать дальше?". Кто-то быстро сориентировался и чувствовал себя, как рыба в воде, кто-то остался на задворках жизни. Издержки любых перемен.

Новый Год был грустный, Фая с Таней и ее супругом обсуждали извечную проблему: как быть и куда бежать. Женя маялся, считая минуты до двенадцати, родители разрешили встретиться с друзьями после полуночи, а Новый Год нужно было встретить с ними, как "нормальный человек". Женя не хотел быть нормальным, он хотел к друзьям. Фая ковырялась в тарелке, выуживая вилкой из "сельди под шубой" селедку, она ее терпеть не могла.

– Рая, хватит ковыряться в тарелке. Ты же знаешь, я этого не люблю. – Одернула Раю мать.

– Пойдем, музыку послушаем. – Предложил Женя. Рая нехотя согласилась. – Что ты слушаешь? – Спросил Женя, плюхнувшись на кровать.

– "Ласковый май". – Ответила Рая, включив магнитофон. Заиграла "Седая ночь". – И только ей доверяю я. – Самозабвенно подпевала Рая.

– Выключи эту хрень. – Приказным тоном сказал Женя. Рая послушно выключила и обиженно заморгала.

– А ты что слушаешь? – С вызовом спросила Рая.

– "Кино" – вот это вещь! – Женя одобрительно поднял большой палец. – Перемен требуют наши сердца. – Пропел он, отчаянно фальшивя. – Слышала? – Рая помотала головой. – Ну, ты даешь.

– Ой, Новый Год. – Спохватилась Рая, выбегая из комнаты.

– Дорогие россияне… – По телевизору выступал новый президент – Борис Ельцин.

– Раз, два, три. – Отсчитывали все дружно бой курантов. – Ура! Ура!

Наступил одна тысяча девятьсот девяносто второй год. Что год грядущий им готовил?

Глава 4

В стране творилось черте что, началась какая-то приватизация. Что это – народ понимал смутно, да и не пытался вникнуть. Тут бы ноги не протянуть, зарплату бюджетникам, эти копейки, и те задерживали. Люди давно усекли – паны дерутся – у холопов чубы трещат, а потому нужно держаться от этого всего подальше. Не их это ума дело.

Цех, где Фая работала большую часть своей жизни держался каким-то чудом. Каждый рабочий день мог оказаться последним. Фае и другим сотрудникам дали ваучеры – бесполезные бумажки, что с ними делать никто не представлял.

Их шеф, Николай Ильич, объявил собрание в большом зале, загодя приволокли откуда-то кафедру, расставили стулья. Все шептались, волновались.

– Закроют нас, точно тебе говорю. – Тихонько сказала Таня Фае.

– Типун тебе на язык. – Огрызнулась Фая. Она даже думать об этом боялась. Куда она, если такое случится?

– Ой, что будет? – Волновались лепщицы.

В обеденный перерыв все сотрудники их небольшого предприятия, шумя, начали рассаживаться. Кто-то опаздывал, раздавались смешки и шутки. Когда все наконец расселись, на кафедру взобрался Николай Ильич, их шеф собственной персоной, покашлял, чтобы привлечь внимание, промокнул платком лысину.

– Товарищи. – Начал он, дождавшись, когда все угомонятся. – Все знают, что сейчас происходит в стране. – Толпа одобрительно загудела.

– А как же, знаем, всей шкурой прочувствовали. – Крикнул кто-то из зала, раздались смешки.

– Товарищи, – Николай Ильич постучал кулаком по кафедре. – Прошу вашего внимания! Сейчас мы с вами, каждый из нас творит историю. – Торжественным голосом продолжил шеф. – И только от нас с вами зависит, будет цех и дальше работать или перейдет в другие руки. – Фаечка схватилась за сердце. "Как же так – от меня зависит судьба родного предприятия, а я даже не знаю?"

– Да ничего от нас не зависит. Кто нас когда спрашивал? – Раздался тот же голос.

– Прошу, потише. – Николай Ильич заметно нервничал, осушил стакан воды. – Зависит, все сейчас зависит от нас с вами. Сможем ли мы сплотиться и выступить единым фронтом или предпочтем отсидеться в сторонке и наш цех достанется кому-то другому.

– Что для этого нужно? – Выкрикнула, не выдержав Фая. Николай Ильич словно ждал этого вопроса, заметно повеселев и оживившись, он продолжил:

– Вот меня спрашивают – что для этого нужно? Отвечаю – самая малость, недавно вы все получили ваучеры, так? – Николай Ильич замолчал, ожидая ответа.

– Да, получили. – Раздались восклики из зала. Николай Ильич кивнул.

– Так вот, я призываю вас распорядиться ими грамотно, а именно… – Николай Ильич снова замолчал, обвел взглядом зашумевшую толпу. Фая заерзала: "Что же он никак не перейдет к сути?"

– Как? Как? – Последовали закономерные вопросы.

– Эти ваучеры нужно принести и отдать нашему бухгалтеру, Седе Вазгеновне. – Николай Ильич обернулся – к кафедре выплыла вышеназванная Седа Вазгеновна – дородная женщина под шестьдесят, ее двойной подбородок колыхался, словно студень в миске при каждом движении, подрагивали длинные золотые сережки с большими зелеными камнями. Она важно кивнула и села по правую руку от шефа.

– Ага, держи карман шире. Я лучше их продам и куплю продуктов, зарплату уже два месяца не платите, сколько можно? – Возмутились в толпе.

– Вот именно, когда зарплата будет? – Кричали присутствующие. Фая прикрыла глаза: "Боже мой, как можно думать о таких низменных вещах, когда решается судьба нашего предприятия, можно сказать, второго дома?" – С раздражением думала Фая.

– Товарищи, успокойтесь! – Шеф примирительно поднял обе ладони. – Все будет, я вам обещаю. Седа Вазгеновна, – обратился он к бухгалтерше. – Вам персональное задание – выдать всем зарплату в кратчайшие сроки. – Николай Ильич снова промокнул вспотевшую лысину.

– Завтра начнем выдавать. – Заверила Седа Вазгеновна присутствующих, заколыхавшись на стуле.

– Вот видите. – Николай Ильич широко улыбнулся, развел руками. Шум постепенно стих. – Ну, а теперь давайте вернемся к тому, с чего, собственно говоря, начали. Конечно, вы можете продать свои ваучеры – и купить продукты. Но! – Николай Ильич многозначительно поднял указательный палец. – Продукты вы съедите, одежду сносите – и все! Я же предлагаю вам стать совладельцами предприятия, на котором вы проработали много лет, в которое вы вложили силы и душу! – Фая украдкой утерла набежавшую слезу. – Да, вы не ослышались! Если цех останется за нами, то мы и только мы будем решать, что с ним делать, коллективно. Каждый ваучер – это голос, вклад, ваш вклад, – шеф ткнул пальцем в аудиторию, и Фае казалось, что он целится точно в нее, – в ваше будущее. Поэтому, несите ваши ваучеры, ваучеры ваших жен, мужей, детей. Становитесь совладельцами нашего цеха, решайте, что делать с прибылью! Товарищи, я на вас рассчитываю! – Зал взорвался аплодисментами, Фая поднялась, ее примеру последовали остальные. – Спасибо, товарищи, за поддержку. А сейчас я вынужден вас покинуть, дела, дела. – Шеф скатился с кафедры. Аплодисменты звучали, пока его кругленькая фигурка не скрылась в дверном проеме.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.