Полуночная охотница

– Хм, смотри сам, – как-то задумчиво произносит мужчина. – Слышал, они очень привлекательны, настолько, что стоит только взглянув на их лица, можно влюбиться в них и назад пути уже не будет, – заканчивает он, усмехаясь.

А незнакомец знает толк, хоть можно было бы и приметить другие наши качества, такие как: ум, сила, ловкость. Почему мужчины замечают лишь внешнюю оболочку, когда мы олицетворяем собой благородство и мощь?

– Лица я не видел, а тело худощавое. Кожа да кости, и никакой привлекательностью здесь не пахнет, – усмешка скользит по лицу Дариана, когда он произносит эти слова.

Знаете, когда скитаешься более 5 лет по разным трущобам, воруешь себе еду и просто пытаешься выжить, когда все люди и существа в мире охотятся за твоей головой, при таких обстоятельствах очень сложно оставаться в форме и следить за собой. За день найти хоть один кусочек хлеба уже было целым счастьем, про горячую воду я вообще молчу. Мне приходилось купаться в холодных водоёмах и реках, после всего пережитого, моё лицо и вправду осунулось, тело потеряло все свои формы, волосы стали ломкими и сухими, будто сено. Неизменными остались лишь мои глаза, они все те же, кристально голубые, как у мамы…

– Какая жалость. Видимо они и правда потеряли своё достоинство, но не суть. Мне уже надо идти, не забудь про то, что я тебе сказал, – строго заканчивает незнакомец.

Ему ли говорить о нашем достоинстве, когда на нас беспощадно напали и истребили как последний скот.

– Да, я понял, – одобрительно произносит Дариан.

Я стала вслушиваться, Дариан должен выходить, но его всё нет.

Я решаюсь подбираться ещё ближе, заглядываю в комнату и сразу же замечаю магический шар, именно по нему Дариан и Незнакомец вели разговор.

Я подкрадываюсь ещё ближе. Дариана всё ещё не видно. Сзади резко что-то скрипит и после я слышу звуки воды. Значит он в купальне. У меня появляется несколько секунд, чтобы порыться в его вещах и узнать, что он скрывает.

Я пробираюсь в комнату. Сначала я проверяю стол, но ничего интересного не нахожу, старые документации, отношения между странами, число жертв при войнах и ничего того, что мне нужно.

Я не могу быть уверена в том, в заговоре против короля Дариан или нет. Он всё равно остаётся его сыном, нужно держать его на виду также, как и Вильяма. Хотя от Дариана исходит больше опасности, чем от всего замка и живущих в нём людей в целом.

Дальше я подхожу к большому шкафу и начинаю всё осматривать. Одежда, обувь, доспехи. Снова всё не то, быстро заканчиваю осматривать вещи и перехожу к стеллажам, быстро пролистываю страницы каждый книги, и снова ничего не нахожу. Я поспешно расставляю всё как было, и собираюсь уходить, как меня резко кто-то притягивает к себе, я ударяюсь спиной о твёрдую грудь и чувствую, как клинок прижимается к моему горлу поверх плаща. Дариан. Дьявол. Я даже не услышала, как он подошёл.

– Что ты ищешь? – угрожающе спрашивает Дариан.

– Ничего. Я просто гуляла по замку вот и всё, – пытаюсь схитрить уже понимая, что это точно не прокатит.

Дариан ещё сильнее прижимает нож, отчего ткань моего плаща рвётся.

– Я не шучу, охотница. Что ты здесь делаешь и что ищешь? – его рука с клинком никак не ослабевает на моей шее.

Если подумать, то ножевое ранение меня не убьёт, но это будет очень болезненное и долгое исцеление, а я ненавижу быть слабой. Нужно выходить из захвата. Он на голову выше меня, шансов ударить в лицо – нет. Клинок плотно прижат ко мне. Неверный шаг и прощай моё красивое горлышко.

– Хорошо, я расскажу, но отпусти меня, – явная ложь, но другого выбора у меня нет.

Если я расскажу ему о задании короля, я – труп.

– Ты меня что, за идиота держишь? Быстро говори! Мне плевать, насколько ты важна для короля. Я перережу тебе горло и оставлю истекать здесь кровью, – произносит он и полностью рвёт мой плащ.

Ткань скатывается по моей голове и шее, но задерживается на плечах. На мне ещё маска, которая тоже прикрывает мою шею, но этого недостаточно. Как и предполагается, он рвёт следом маску и приставляет теперь клинок к моей обнажённой коже.

У меня остаётся один вариант – призвать теней, что я уже собираюсь делать, когда Дариан наклоняется к моему уху и шепчет:

– Ты думаешь, у тебя одной получаются такие фокусы? – усмехается он, —Лучше прекращай призывать их, иначе я зажарю тебя как курочку на праздничный стол, – произносит он, и я чувствую его усмешку.

– О каких фокусах идёт речь? Будет глупо призвать дракона для такой маленькой и хрупкой девушки как я, не думаешь? – спрашиваю я, усмехаясь.

– С чего ты взяла, что я призову своего малыша? – он снова пускает смешок, – Я думал, ты довольно наслышана обо мне. Видимо я ошибался, так вот, я тебе скажу, – он начинает резать мне шею, настолько, чтобы пустить кровь, но недостаточно, чтобы причинить весомый вред. – Мне не нужен дракон, чтобы сжечь тебя, охотница.

Дьявол! Я думала полукровки могут иметь только фамильяров, но этот заполучил и силу. Скорее всего мать Дариана была из вышей касты ведьм, поэтому он смог заполучить дар, к тому же один из самых опаснейших, у Дариана дар огня. Нужно собраться, если магическую силу использовать нельзя, то я применю физическую.

– А мне не нужны тени, чтобы надрать тебе зад, – проговариваю я.

– Да ну? – усмехается он. – Прошу заметить, что в данный момент. это ты зажата между мной и моим клинком. Что-то не похоже, что ты можешь надрать, как ты выразилась, мой зад, – теперь он открыто смеётся.

Я пользуюсь этим, и со всей силы наступаю ему на ногу. Он стоит без обуви, в отличие от меня, поэтому удар приносит ему незначительную боль, но весомую, чтобы он смог немного отстраниться. Я быстро высвобождаюсь и поворачиваюсь лицом к нему.

Дариан стоит передо мной без рубашки, с нелепым кулоном и в одних штанах.

Я тянусь, чтобы выхватить клинок. Он смотрит на меня и ловит за запястье, снова пытается скрутить.

Я толкаю его, отчего он валится на пол, и я вслед за ним.

– Дьявол! – вскрикивает он.

Я пытаюсь оторваться от него, получается не слишком быстро, но достаточно, чтобы заметить клинок и попытаться его выхватить. Я уже почти добираюсь до него, когда он со всей силы кидает его в другой угол. Он совсем спятил, если оставил себя без той единственной вещи, с помощью которой он мог защищаться от меня.

Я быстро сажусь прямо на Дариана, достаю маленький столовый ножик, который я припрятала на крайний случай и быстро подношу к его горлу. Он затихает.

– Неплохо для неопытной охотницы, не так ли? Одолеть самого Вальтера! Это же какие слухи пойдут, что какая-то девчонка смогла повалить тебя, – усмехаясь, произношу я. Он смотрит на меня и в его глазах читается ненависть.

– Тебе повезло, что ты застала меня врасплох и ты не просто какая-то девчонка, – произносит он и смотрит куда-то направо. Его выражение сменяется чем-то весёлым, и он ухмыляется.

– Что? Почему ты смеёшься? – спрашиваю я, оторопев.

– Лучше тебе слезть с меня и по-быстрому уйти, – произносит он, всё ещё ухмыляясь.

– С чего бы мне это делать? Ты в моих руках, это идеальное время и место, чтобы убить тебя, – для наглядности я слегка разрезаю его шею, сильнее, чем следовало, но он это заслужил.

Кровь красными каплями начинает стекать по его белоснежной шее и это лучшее зрелище, которое мне пришлось видеть за время моего пребывания в замке.

– Буквально через минуту – две, здесь будет стража. Возможно, они уже идут для того, чтобы позвать меня, у меня должна была состояться встреча с королём ещё час назад, а я как ты заметила, уже слегка опоздал. А ты, между прочим, оседлала меня, в прямом смысле, так при этом я без рубашки и в одних штанах. Твой нож у моего горла, а я бастард короля. Как ты думаешь, что они подумают? – усмехаясь, заканчивает он.

– Что ты – мерзавец, который не умеет нормально обращаться с девушками? – спрашиваю я, приподняв одну бровь.

– Я бы обращался с тобой как положено обращаться с леди, если бы ты была нормальной, но ты, – он смотрит на меня, потом на нож в моих руках и снова на меня, – Ненормальная!

– Знаешь, спасибо за комплимент, – произношу я, придвигаюсь ещё ближе и царапая шею ещё глубже. —Но сейчас ты полностью в руках у этой «ненормальной», а ненормальные люди способны на очень ненормальные вещи, – улыбаясь, произношу я.

Он как-то странно ухмыляется. В ту же секунду он быстро хватает меня и переворачивает так, что теперь я под ним, а он сверху меня. Я пытаюсь ударить его руками, но он перехватывает моё запястье, откидывает нож и заводит мои руки вверх за голову. Теперь я оказываюсь без оружия, при этом зажата между его телом и холодным каменным полом.

– Ну и кто теперь над кем смеяться будет? – спрашивает он, понизив голос.

Ухмыляясь, я пытаюсь ударить его в пах, но он предугадывает это действие и перехватывает моё колено свободной рукой.

– Слушай, может кому-то и нравятся такие игры. Некоторых даже возбуждает, когда девушка борется с мужчиной, но уж точно не мне, я люблю доминировать, – в знак своей правоты он сильно надавливает мне на бедро, – Так что прекращай наносить мне вред. – Кровь с его шеи стекает и капля попадает мне на губы, он перевод взгляд с моих глаз на мои губы, и я облизываю их, металлический вкус поглощает меня.

Взгляд Дариана мрачнеет, он сильнее прижимает меня к каменному полу, отчего кости начинают неестественно трещать, я пытаюсь вырваться, но всё без толку, он и вправду силён, и он равен мне, его сила соответствует моей.

– Говори, зачем ты пробралась ко мне в комнату? – спрашивает он слегка охрипшим голосом.

– Я же говорю, что просто гуляла по…

– Хватит нести чушь! Я же чувствую, что ты лжёшь. Говори правду, последний шанс, охотница, – его лицо приближается к моему и между нашими губами остаются миллиметры. Рука на моём бедре ослабевает, и я уже готовлюсь снова ударить его, как слышу звуки доспехов надвигающейся стражи. Я ухмыляюсь и смотрю на него.

– Ну и кто теперь из нас в не выгодном положении?

Глава 4

Дариан, как неумелый охотник, который попался в собственную ловушку.

Моя ухмылка превращается в оскал, когда я понимаю, что все карты теперь на моей стороне.

Он злобно смотрит на меня в ответ и выругавшись внезапно встаёт, и поднимает меня за руку.

– Стой здесь и не уходи. Если я увижу, что ты сдвинулась хоть на миллиметр, прикажу стражникам кинуть тебя в темницу. Ты меня поняла? – спросил он, стоя прямо передо мной.

Тело пронзила дрожь, он, заметив это лишь злорадно усмехнулся, ещё не зная того, что я уже бывала в их дьявольской темнице для пыток. Повторять судьбу мне не хотелось, но становится ещё и марионеткой принца я вовсе не желала.

– А что, если я смогу убежать до того, как стражники и ты сможете меня поймать? – спрашиваю я, приподняв одну бровь.

Ухмылка с лица Дариана исчезает, и теперь на меня смотрит не принц, а сам Вальтер. Изумрудный цвет глаз превратился почти в тёмный, и я слегка уловила оранжевый огонёк внутри зрачка.

Стражники начинают стучать в дверь.

– Очень мала вероятность того, что ты сможешь сбежать, поэтому даже не пытайся, – говорит он.

– Ты недооцениваешь меня, ведьмак. Как-никак я – полуночная охотница. Это у меня в крови, и ты не успеешь глазом моргнуть, как я обведу тебя вокруг пальца, – поднимая руку, я показательно кручу пальцем. Он хватает мою поднятую ладонь и крепко сжимает.

– Ваше Высочество, вас ожидают «Змеи». Они уже прибыли, – произносит один из стражников за дверью.

– Сообщи им, чтобы пока отдыхали. Я спущусь к ним, когда посчитаю нужным, – сообщает и после они уходят прочь.

– И кто теперь меня в темницу-то кинет? – спрашиваю я, театрально вздохнув.

– Говори, кто тебя прислал? – ещё сильнее сжимая мою руку, аж до хруста костей, приказывает он мне.

И снова этот огонёк в его глазах, который как вспыхнул, так и потух, будто он сдерживает кого-то или что-то внутри себя. Вот это уже интереснее, нужно узнать об этом после, сейчас моя рука жутко ноет и болит от его хвата. Но я не доставляю ему такого удовольствия и не показываю этого.

– Думаешь, я боюсь тебя? – спрашиваю я, скользя пальцами свободной руки по его груди. Когда я дохожу до его шеи, он перехватывает запястье левой руки и уже собирается отодвинуть её. Как вдруг мой браслет цепляется за его кулон и что-то пробегает, между нами. Что-то невесомое, но настолько мощное, что это ошеломляет нас обоих. Он быстро отцепляет браслет и отодвигает руку, ослабляя захват на моём правом запястье.

– Думаю, ты слишком глупа, если думаешь, что сможешь меня заинтересовать, – произносит он, осматривая меня с головы до ног. – Я–не Вильям. Я не поведусь на твою красоту или тело. Я беру выше всего этого.

– И что же ты берёшь, ведьмак? – спрашиваю я с интересом.

Он изучает меня своими изумрудными глазами. Чем чаще я смотрю в них, тем больше у меня появляется ощущение, что я где-то уже видела их, или его…

– Душа. Лишь она важна для меня, и так уж распорядилась судьба, что у тебя её нет. Ты сколько угодно можешь это отрицать, но вы лишь пустые оболочки, которые рождены хладнокровно убивать и не испытывать какие-либо эмоции. Не так ли, охотница? – теперь его слова полны пренебрежения и отвращения. Это бьёт по мне сильнее, чем я думала. Злость переполняет меня, и я прижимаюсь к нему ещё ближе, прежде чем шепчу прямо в губы:

– А у тебя она есть? – он вздрагивает, и я чувствую чистое превосходство. – Есть ли эта душа у тебя? – я отодвигаюсь обратно. Он не сводит с меня глаз, как и я с него. – Твои красивые речи о душе и дальнейшая брехня, так фальшиво звучат из твоих уст, когда ты с головы до ног пропитан кровью других людей, не тебе ли знать о жестоких деяниях, Вальтер? – последнее произношу медленнее и ухмыляюсь.

Он разозлён, нет, взбешён. Я вижу огонь, полыхающий в его глазах. Его сжатые кулаки и желваки, играющие на его красивых скулах.

Я ударила по нему также, как это сделал он.

– Мы с тобой слишком похожи, именно это тебя и раздражает. Наши сердца черны, а наши тела запятнаны кровью, – я снова придвигаюсь к нему и провожу рукой по его играющим желвакам, на этот раз он не останавливает меня, а просто молчит. – Совсем скоро ты падёшь к моим ногам, Дариан. – Это было обещание, данное мной.

Дариан просыпается будто ото сна и отталкивает мою руку от своего лица.

– Это ты увидишь только в своих снах, охотница. Не кидайся так смело обещаниями. Однажды это обернётся против тебя. – возможно он и прав, когда-нибудь мне придётся ответить за всё, но сейчас, я буду просто плыть по течению и пытаться выжить, а самое главное для выживания – не заводить врагов, тем более в лице самого Вальтера.

– Меня никто не прислал, я правда просто гуляла по замку и решила прийти сюда. Думала, здесь никто не живёт, но увидела твои покои. Стало интересно, и я решила их осмотреть. Вот и всё. – Другом он стать мне уже точно не сможет, но можно попытаться ослабить его ненависть ко мне.

Тяжело вздохнув, он отворачивается и снова смотрит на меня, затем спрашивает?

– Ты меня за идиота принимаешь?

– Да, но суть не в этом, – я никогда не умела держать язык за зубами.

Внезапно кто-то открывает дверь и вламывается в комнату. Мы вместе с Дарианом оглядываемся и замечаем на пороге улыбающегося Вильяма, но при виде меня его улыбка тут же спадает. Он смотрит то на меня, то на Дариана.

– Что здесь происходит? – наконец подав голос, спрашивает он Дариана, который наполовину раздет.

– Это надо спросить у неё. Почему она шпионит за мной? – спрашивает Дариан, смотря на меня.

Вильям также переводит свой взгляд на меня.

– Я… – уже хочу начать оправдываться, как Вильям перебивает меня.

– Об этом потом, сейчас есть дела поважнее, – грубо произносит он и, посмотрев на Дариана, продолжает, – Мне нужно с тобой поговорить, Селения, оставь нас. – Приказывает он, но даже не смотрит на меня.

Я перевожу свой взгляд на Дариана, который также решил игнорировать меня.

Я подбираю свой разорванный плащ и выхожу, но перед тем, как Дариан захлопывает дверь, я слышу встревоженный голос Вильяма:

– Наш план полетел к дьяволу…

***

9 лет назад

– Почему нам нельзя любить, мама? – спрашиваю я, пока она заплетает мне косу.

– Кто сказал, что нельзя? Можно, просто, когда охотница влюбляется, это бывает раз и навсегда, другого шанса не будет, – отвечает она, аккуратно проводя пальцами мне по волосам.

– Почему не будет? – снова спрашиваю я.

Мама не любит, когда я задаю слишком много вопросов, говорит, что чем я меньше знаю, тем крепче сплю. Но я и так сплю плохо из-за кошмаров, вопросы никак бы не усугубили моё положение. Мама лишь тяжко вздыхает и смотрит на меня. Потом обратно поворачивает мою голову, чтобы доплести косу до конца.

– Любовь – яд. Смертельный и самый опасный. Как только ты дашь себе шанс полюбить и поймёшь, что влюблена, то подпишешь себе смертный приговор. Ты умрёшь, милая. Умрёшь от этой любви, – отвечает она, и я улавливаю грустные нотки в её голосе.

Мама не грустит, вообще никогда. Она всегда улыбается, помогает другим, и она лучшая мама на свете.

– Как это умру? Почему? – спрашиваю я, надув щёчки от злости.

– Это наше проклятие, милая. Нам нельзя любить кого-то, привязываться тоже исключено. Сам дьявол проклял нас. Это наша ноша за грехи наших создателей, – мама заканчивает заплетать косу и аккуратно убирает её набок.

– Но ты же любишь меня, не так ли? – спрашиваю я испугавшись.

– Конечно, – отвечает она рассмеявшись.

– Тогда почему? Почему… – я никак не могу произнести это слово.

– Жива? – спрашивает меня мама. Я киваю, и она тепло улыбается мне. – Ты моё дитя, милая. Это исключение, мы можем любить только своих детей. Но и некоторые подразумевают это как признак слабости, – прошептала она, погладив меня по щеке.

– Значит, если я когда-нибудь полюблю кого-либо, кроме моего ребёнка, то умру? – в страхе спрашиваю я.

Мама не отвечает, всего лишь кивает, но мои надежды навсегда разбиваются.

***

Вернувшись в свои покои, я беру новый плащ и накидываю его на себя. Я злюсь на Дариана и его опрометчивость. Теперь, когда Вильям думает, что между мной и Дарианом что-то есть, то манипулировать им будет труднее.

Ещё нужно разузнать, с кем говорил Дариан. Их мотивы и планы, всё это нужно узнать как можно скорее.

Я быстро выбегаю и прохожу по коридорам замка, раньше я не особо осматривала замок, сейчас мне нужно изучить его вдоль и поперёк. Например, весь проход до тронного зала обвешан картинами предшественников Рагнар. Я останавливаюсь, заметив знакомую вещь на картине Фредерика II. Подойдя ещё ближе, я вижу перстень в виде головы змеи. Глаза её были сделаны из какого-то камня. Художник так точно её описал, что несложно догадаться – это изумруд.

По легенде члены семьи Анкастер не могли носить изумруд, так как он считался одним из камней дьявола. Гранат, изумруд, янтарь. Испокон веков они считались грешными камнями, и их не могли носить такие семьи, как Анкастер. Но тогда, почему он на пальце Фредерика, ведь это точно изумруд? Погружаясь в эти мысли, я даже не замечаю, как ко мне подкрадываются сзади.

– Увидела что-то интересное? – раздаётся голос Вильяма прямо возле моего уха.

Я делаю вид, будто испугалась и слегка подпрыгиваю на месте, он улыбается своей коварной улыбкой. Ведь он, скорее всего, уверен, что смог незаметно ко мне подкрасться и напугать. Только вот Вильям не Дариан, и его шаги слышны за километр. Они не столь плавны, чтобы я не смогла их услышать или предвидеть его дальнейшие действия.

– Вильям, кто учил вас подкрадываться к дамам? – спрашиваю я, испустив испуганный выдох.

– Прошу извинить, но вы слишком были увлечены картиной моего прадеда, что даже не заметили мой приход, – произносит он, слегка улыбаясь.

Закатив глаза, я разворачиваюсь обратно. Ага, ну конечно, не услышала. Решив воспользоваться присутствием Вильяма, я спрашиваю его об изумруде:

– Изумруд – один из трёх камней дьявола. Вашей семье запрещено его носить, так как вы католики. Но я сейчас наблюдаю этот камень на пальце вашего предка, и было бы интересно узнать, как давно вы перешли на сторону Дьявола? – Вильям сначала смотрит на картину, потом на меня, и вид у него такой, будто он только сейчас заметил, что камень изумрудный.

Он слегка хмурит брови и, подойдя поближе, рассматривает перстень в виде головы змеи.

– Он не изумрудный, а сапфировый Селения, вы не можете различать цвета? – он смеётся надо мной.

Я снова смотрю на перстень, и он точно изумрудный. Либо он издевается надо мной, либо не видит настоящего цвета. Обернувшись, смотрю на растерявшегося Вильяма и понимаю, что он не издевается. Он правда видит и думает, что перстень сапфировый. Скорее всего, картину заколдовали, я слышала о таком раньше, на нас она не действует, как и на некоторых магических существ, кроме людей, поэтому Вильям и не видит настоящего цвета. Сообщать ему об этом я не собираюсь. Нужно сначала узнать, почему настоящий цвет скрыли, и, главное, для чего, пока нужно держать это в секрете.

Я снова смотрю на Вильяма и улыбаюсь.

– Я всего лишь хотела подшутить над вами и посмотреть на вашу реакцию, Ваше Величество, – я так часто вру, что это вошло у меня в привычку.

– Скажу так: сначала вы шокировали меня. Я тысячу раз видел все картины, которые находятся на этих стенах, и ни разу не замечал изумруда или других камней дьявола. – признаётся он, всё ещё улыбаясь.

Внезапно вспомнив, что он недавно хотел поговорить с его братцем-мерзавцем, я спрашиваю:

– О чём вы хотели поговорить со своим братом?

В мгновение ока его улыбка спадает, и теперь на меня смотрит кронпринц, и делает он это подозрительно. В его глазах читается недоверие и сомнение, что, по сути, показывает, что он не такой глупый, как я предполагала. Это в принципе хорошо, но также я понимаю, что не смогу пользоваться им, как я надеялась, потому что он мне не доверяет.

– А вы что делали в его покоях? – вопросом на вопрос, довольно умно, но раз он хочет откровенных и честных ответов, то они будут.

– Шпионила, – отвечаю я и улыбаюсь ещё шире.

Внезапно он вскидывает голову и начинает хохотать на весь зал. Я смотрю на него как на умалишённого, пока прибываю в недоумении. Чем я могла вызвать его смех? Я буквально только что призналась, что следила за его братом, а он ржёт, как конь.

– Вы не перестаёте меня удивлять, – отвечает он и убирает слёзы, которые скопились вокруг глаз из-за его непрекращающегося хохота.

– Чем, боюсь спросить, я вас так удивила? – теперь, сдвинув брови, спрашиваю я.

Предельно ясно, что теперь он точно издевается надо мной.

– Я думал, что вы начнёте лгать мне, смотря прямо в глаза, но нет, вы ответили честно, чему я благодарен и слегка обескуражен, – ложь не любит, а от правды крыша едет, ему не угодишь.

– А смысл? Всё равно ваш братец вам поведал о моём неуклюжем путешествии в его комнатку, – и снова этот проблеск смеха, но в этот раз он сдержался и просто улыбнулся.

– В следующий раз будьте осторожны. Мой брат может и кажется временами безобидным, но если кто-то сделает то, что ему не понравится, он просто свернёт ему шею. Кстати, удивлён, что вы всё ещё живы, – произносит он, явно издеваясь.

– Может, потому что я игрушка короля? – спрашиваю я, склонив голову набок.

– Ох, поверьте. Дариану всегда было плевать на это. Если бы он захотел, то вы бы уже были мертвы.

Глава 5

Однажды я задала маме очень интересный вопрос: «Можно ли спасти нескольких людей одновременно?».

На что она усмехнулась и ответила: «Если человек готов, то ему по силам будет даже сотня. Ну а если человек будет не готов тут, – указала она на моё сердце. – То, боюсь, ему не по силам будет и один».

Тогда я не поняла значения её слов, но теперь осознаю, насколько же она была права.

Я была не готова тогда и сейчас тоже. Как бы тяжело ни было это признавать, но я – самый слабый человек на этом свете. И нет, дело не в моей силе или способностях, а скорее в том, что внутри. Сердце. Иногда кажется, что у меня её просто нет. Разве может человек жить без сердца? Может. Если он не человек.

Вот почему слова Дариана так больно укололи меня. Потому что он сказал самую настоящую правду.

У меня нет ни души, ни сердца.

Сколько раз я жалела, что являюсь Полуночной охотницей. Сколько раз проклинала свой дар. Тысячу? Две тысячи раз? Я уже путаюсь в числах. И вот сейчас я в заложниках, как вещь. Догадывается ли король, что взял самую сильную и в то же время самую слабую охотницу?

У всех есть выбор с детства. Кем им быть, кем стать. Но у меня никогда не было выбора, моя судьба всегда была предопределена.