Слепой мачо

В понимании моей бабушки, молодые люди должны трудиться. Я с ней согласна, но в жизни ведь бывают разные ситуации…

– Он вроде хромает, – вспоминаю я. – Может, у него травма?

– Может, – кивает бабушка. – И что с того? Не хорошим он человеком был. Приезжал каждый раз на новых машинах, не общался ни с кем, грубил. Вон у его родителей дом уже тогда был ветхим, а он в городе шиковал. Не нравятся мне такие…

Наступает пауза. Я понимаю, что у бабушки своё мнение на происходящее. Но я не могу выкинуть из головы то, как жадно он ел эти пирожки. Словно голодал несколько дней…

– Бабушка, а утреннее молоко осталось? – нарушаю тишину.

– Чего? Ох, Ксюша, жалостливая ты душа…

Бабушка встаёт с табуретки и идёт к холодильнику. Достаёт оттуда литровую баночку с козьим молоком.

– На, вези этому малохольному. Только в дом к нему не вздумай ходить!

– Хорошо… – улыбаюсь и беру молоко в руки.

Прихватываю ещё немного пирожков. Снова сажусь на велосипед и начинаю быстро-быстро крутить педали. Когда вдалеке вижу серую крышу уже знакомого домика, то меня начинают терзать сомнения, правильно ли я делаю. Он ясно дал понять, что не желает видеть меня на своём участке. А что если в этот раз он встретит меня с ружьём или топором?!

– Кто здесь? – слышу я голос откуда-то из глубины дома, когда подо мной скрипнула доска на крыльце.

– Я здесь… – тихонько отвечаю.

– Ты опять пришла?! – он выходит, громко хлопнув дверью.

Видимо, я настолько ему неприятна, что он даже не смотрит на меня. Его взгляд застыл где-то далеко за моей спиной. Холодные равнодушные глаза. Я же в который раз разглядываю его с ног до головы. Светлые волосы спутаны и давно требуют стрижки. Определённо точно ему не мешало бы побриться и помыться нормально. А ещё постирать свои вещи… Футболка и брюки ужасно грязные и все рваные. Не знаю, что случилось с этим человеком, но он явно попал в какую-то беду. Видно, что ему неловко за свой внешний вид. Поэтому он и прогоняет меня…

– Вот, молоко козье принесла… – пытаюсь заглянуть ему в глаза, но он так и не смотрит на меня.

– Совсем что ли? – злобно произносит. – Я не пью молоко, тем более козье.

– Оно лечебное… – пытаюсь выглядеть дружелюбно.

– Мою болезнь молоко всё равно не излечит. И оно воняет.

Серьёзно?! Может, это вовсе не молоко моё воняет, а от него разит неведомо чем?

– Ой, ну извините, ваше величество! Дождевую воду, конечно лучше пить… – гляжу на металлические кружки, расставленные под крышей.

Он меняется в лице. Больше нет ни холода, ни раздражения. Будто в его глазах проскальзывает грусть или даже боль…

– Смеёшься надо мной? – тихо произносит он, отступая на шаг назад к двери. – Пошла вон!

Ну вот, опять прогоняет! У меня скоро начнётся дежавю.

– Что я не так сказала? Я просто хотела помочь…

– Ну, как же! Ты просто приходишь поглазеть на мою беспомощность. Слухи по деревне пошли?!

Он опирается спиной на дверь и яростно сжимает кулаки. Но меня уже не остановить.

– Какие слухи?! Тебе нравится вести такую странную жизнь?! Не работать, ничего не делать…

– Какую, нахрен, жизнь?! – обрывает он меня. – Жизнь в темноте, ничего не видя?!

Пытаюсь обдумать, о чём он говорит. Что значит "жить в темноте"? Странно он как-то выражается…

– В смысле? – спрашиваю его.

– В прямом, – отвечает с горечью в голосе. – Слепой я… Лучше иди по-хорошему! Не нужна мне помощь. Никто мне не нужен…

Глава 4. Ксюша

Внезапно всё стало на свои места. И его поведение, и странный взгляд, и вся эта история в целом. Как я сразу не поняла? Сколько горечи было в этой фразе, когда он произнёс: "Я слепой". А я ещё взялась учить его жизни. Ну, дура!

Мне стало так стыдно, что я даже не нашла больше слов. Он ушёл в дом, а я ещё минут пять стояла возле двери. Хотелось зайти, но я понимала, что он не станет меня слушать. В смятении я, всё-таки, толкнула рукой дверь, но она была заперта. Так я и уехала оттуда в ужасном настроении.

– Ну, как там твой малахольный? – между делом спрашивает бабушка.

У меня ощущение, что она всю жизнь проводит либо на кухне, либо на своём огороде. Вот опять задумала что-то вкусное готовить.

– Он не малахольный… – вздыхаю я. – Ба, почему никто из жителей не узнавал, как он живёт там один? Я всё понимаю, не любили его, но… Неужели, это не странно, что он не ходит в магазин, вообще не появляется на улице? Никому ни до чего нет дела!

Бабушка перестаёт нарезать мясо и смотрит на меня сквозь свои очки.

– Что случилось-то? – с беспокойством спрашивает она.

– Он ослеп, бабушка. Вот поэтому всё так…

– Да быть такого не может! – с сомнением восклицает она.

– Может! Вид у него ужасный. Ни воды нормальной, ни еды, одежда рваная…

Я вдруг начинаю плакать. Сама не знаю, почему так меня расстраивает эта ситуация.

– Ну, не переживай ты так. Давай с тобой подумаем, чем можно ему помочь…

На следующий день рано утром я снова еду к нему. Дверь открылась легко. Она, вообще, еле висит на петлях. Видимо, вчера он держал её изнутри. Но сегодня я уходить не собираюсь. Пусть хоть что говорит. Я принесла с собой немного продуктов (яйца, овощи, хлеб, масло, воду), а так же веник и тряпки.

Зайдя внутрь, я малость оторопела. Здесь очень грязно. В воздухе летает пыль. Пол весь в следах от обуви. Кругом валяются вещи. Ощущение, будто здесь ходили и сметали на пол все предметы со столов и полок. Весь дом состоит из коридора, зала, маленькой спальни и кухни. Осторожно ступаю, чтобы сильно не пылить.

Захожу на кухню. Здесь картина ещё хуже. Отвратительный запах чего-то испорченного. Грязной посудой завалены раковина и стол. Вижу свою банку. Половины молока в ней нет. Значит всё-таки пил, а то воображал, что не любит козье молоко.

Первым делом я решаю заклеить разбитые окна. Вместо недостающих стёкол наматываю в несколько слоёв пищевую плёнку и закрепляю скотчем. Примитивно, но зато уже не страшен будет дождь и ветер.

На мой шум приходит хозяин дома. Вид у него заспанный. Он вертит головой в разные стороны, не понимая, что происходит.

– Кто здесь?

– Я здесь!

Ну, прямо перекличка. По его изменившемуся лицу, чувствую, что сейчас меня отсюда будут выгонять.

– Что ты забыла в моём доме?!

– Ничего не забыла, – отвечаю спокойно.

– Что тогда здесь делаешь?

– Убираюсь.

– Вот и убирайся… из моего дома! – рявкает он.

Я даже не подозревала, что у него такой громкий бас. Но меня не испугать.

– Нет.

– Уходи, не надо мне помогать! Чего ты прицепилась ко мне?!

– А ты попробуй меня выгнать!

Наступает тишина. Он аж завис на минутку, не зная, что дальше делать. Сжимает кулаки, часто дышит. Затем, резко развернувшись, уходит в комнату. Я тихонько заглядываю следом. Он лежит на кровати, бесцельно "смотря" в потолок. Здесь тоже ужасно грязно, но я приберусь тут позже. Пусть кое-кто немного остынет…

Заклеив все разбитые окна, я принимаюсь подметать пол. Постоянно чихаю от поднимающихся клубов пыли. Надо бы здесь влажную уборку делать, но воды в доме нет. Наверное, отключили за неуплату. Так же, как и электричество.

Тогда я нахожу в коридоре ведро и иду к ближайшей колонке. На улице сегодня жара, и я еле как, вся вспотев, приношу воду в дом. Мою полы. К сожалению, ведра хватает лишь на одну комнату, и то с натягом. Вода очень быстро грязнится. Мне приходится идти ещё раз к колонке, а потом ещё и ещё.

За несколько часов я вымыла все полы и протёрла на всех поверхностях пыль. Начинаю аккуратно составлять разбросанные вещи. В это время снова появляется в проёме мистер "Недовольство".

– Что ты делаешь? – прислушиваясь, спрашивает он.

– Раскладываю всё, что валяется, – спокойно поясняю ему.

– Ты издеваешься?! – вспыхивает он. – Как я теперь буду находить всё необходимое? Я так долго привыкал, где что лежит…

– Заново привыкнешь. Теперь, когда везде будет порядок, тебе будет легче это сделать…

– Мне не нужен порядок. Кого ты себе возомнила? Я сделаю всё, как было!

– Да, пожалуйста…

С этими словами я снова ухожу за водой. Когда возвращаюсь, ожидаю увидеть разбросанные кругом вещи, но в доме также чисто. Значит, всё-таки, справился со своими эмоциями.

Время уже близится к вечеру, и я решаю что-нибудь приготовить. Хорошо, что плита не электрическая, и газовый баллон наполнен. В кухонных шкафчиках нахожу муку, сахар и соль. Завожу тесто на оладьи. В ход идут остатки молока, уже прокисшего, и яйца, которые я привезла. Разобравшись с плитой, жарю оладьи и чищу овощи на суп. Делаю всего понемножку, чтоб потом не оставалось и не портилось.

К концу дня оглядываю фронт своей выполненной работы. Да уж, я сегодня отменная хозяйка! Ноги гудят, а сама я чувствую себя очень грязной и липкой. Но это стоило того.

Захожу в спальню. Он всё ещё лежит в одной позе, не двигаясь. Даже никак не реагирует на скрип пола подо мной. Хотя, я шумлю тут весь день, уже надоела ему. За всё время он выходил из дома всего раз. Шёл в конец участка, туда, где стоял деревянный уличный туалет. Ну, и когда я убиралась в его комнате, он демонстративно уходил в зал. Ха, нашёлся тут обиженный!

– Снимай обувь, теперь здесь можно ходить разутым, – говорю ему спокойно.

– Мой дом, как хочу, так и хожу, – сразу летит в ответ грубость.

Пожимаю плечами и стягиваю с него обеими руками ботинки. Он не успевает даже ничего сделать.

– Ты охренела?! Кто тебе позволил?

Иду к выходу и ставлю его ботинки за дверью. Возвращаюсь и вижу, что он уже поднялся с кровати.

– Они будут стоять на крыльце. Надевать их не трудно. Ты справишься.

– Откуда тебе знать?! Легко было бы тебе обуваться с закрытыми глазами?

– Уверена, что нелегко… – сдержанно отвечаю.

– Как же ты меня достала! – с раздражением выпаливает он.

Заставляю себя молчать. Обида подкатывает, но я лишь закрываю глаза. Вдох-выдох. Я не опущусь до препирательств.

– Я сварила суп и пожарила оладьи. Осторожно, не обожгись…

С этими словами я покидаю дом, где мне не рады.

Глава 5. Ксюша

Дома я себя ругала за свою сердобольность. Беспокоюсь совершенно о незнакомом человеке. Сдался он мне. Пусть о нём социальные службы заботятся… Только он к ним не обратится. Гордый слишком. Можно, конечно, самой сходить, рассказать о проблеме. Но толку не будет. Этот человек не позволит, чтоб ему кто-то помогал.

Но мне же позволил… Да, выгонял, орал, угрожал. Однако, мне кажется, что в глубине души он благодарен за помощь. А может, мне просто хочется так думать.

Ещё бабушка с расспросами одолела. Она резко изменила своё отношение к ситуации. Теперь её тоже стала волновать судьба слепого парня. Видимо, свой характер я унаследовала от неё. Вечно мы с ней за всех переживаем. Она и посоветовала мне помочь восстановить в его доме воду и свет.

"Добро всегда возвращается!" – философски сказала она.

Я забрала у него с крыльца квитанции и сходила на почту. Отстояв в очереди, оплатила долги. Даже не раздумывала, хоть и сумма накопилась приличная. Ему эти деньги нужнее. Олегу. Бабушка сказала, его так зовут. Но мы с ним даже не познакомились. Только ругались…

Новый день, и снова я еду к нему. Это уже входит в привычку. Я спешу туда, откуда меня постоянно прогоняют. В этот раз я застала его стоящим на крыльце. Мне даже на миг показалось, что он специально вышел проверить, не явилась ли я и сегодня. Но едва я слезла с велосипеда и поспешила к дому, как на меня снова обрушилась порция раздражения.

– Уйди ты уже! – заорал он. – Неужели, не понимаешь, что я из-за тебя чувствую себя ещё более жалким?!

Хм, про это я не подумала. Я вообще не очень понимаю, что у него там в голове. Стыд, гордыня, презрение… Не знаю, как случилось с ним это несчастье, но надо жить дальше.

Я кладу на пол сумку со своей новой провизией и подхожу совсем близко к нему. Смотрю в его глаза, будто ожидаю ответного взгляда. Но он смотрит поверх моей головы. Неужели думает, что я такая высокая? Нет, я ниже среднего роста. По сравнению с ним примерно на голову меньше.

– Сидишь тут, жалеешь себя! – восклицаю я. – В мире сотни тысяч слепых, и многие живут полной жизнью. Они путешествуют, строят карьеру, общаются с людьми…

– Сказки всё это. Не надо мне чушь говорить. И жалеть меня не надо!

Ну да, кто бы ожидал чего-то другого. Его мои мотивирующие мысли совсем не привлекают.

– Я не собираюсь тебя жалеть. Я просто… хочу стать тебе другом.

– Что?

– Ну, а почему нет? Я в отпуске, мне скучно. Хочу общения.

Это единственное, что приходит в голову. С другой стороны, мне, и, правда, хотелось бы подружиться с ним. Уверена, что не такой уж он злой, каким хочет казаться.

– И о чём мне с тобой общаться? – ворчит он, скрестив руки на груди.

– О погоде, например… Хочешь, я буду каждый день рассказывать, какая на улице погода? Вот сегодня ясно, лёгкий ветер, ожидается жара…

– Я это и без тебя могу понять, – его лицо меняется на более дружелюбное.

Кажется, лёд тронулся. Он медленно идёт в дом, оставляя дверь открытой. Я семеню следом.

– Сегодня дадут воду и включат свет… Я звонила, сказали, что скоро…

– Что?! – резко разворачивается. – Там был долг…

Опять он злится. Да, что ж такое! Как с ним трудно.

– Ну, был, небольшой… – стараюсь говорить спокойно.

– Ты почему, лезешь, куда не надо?!

– Перестань на меня орать! – не даю ему продолжить. – Я считаю, что людям нужно помогать. Ещё я верю в бумеранг. Добро всегда возвращается. Хватит уже на меня кидаться!

– А я ещё не начинал кидаться… – после паузы произносит он.

В немного напряжённом состоянии мы просидели до обеда, ожидая работников из управляющей компании. Мне удалось уговорить его поесть печенья с молоком. Он, конечно же, снова ворчал, что я притащила ему продукты. Он ещё не знает, что это не всё, что я сегодня принесла для него…

После обеда, наконец-то, появились рабочие и стали проводить какие-то работы возле дома. Сначала дали свет. Старенький холодильник громко загудел. Ну вот, теперь можно хранить продукты…

Я принимаюсь чистить ванну, после чего наполняю её водой. Окунаю в неё нагреватель. Пока вода греется, раскладываю на стиральной машинке полотенце и чистую одежду (футболку, шорты, носки и даже трусы). Всё это я купила в местном магазине. Достаю из сумки мыло и шампунь. Нужно, чтобы предметы были под рукой. Ему ведь придётся мыться самому на ощупь.

– Слушай, я там нагрела воду, сходи, помойся. Я сейчас объясню, где, что лежит…

Мы идём в ванную, и я по очереди подаю ему мыло и шампунь. Он ставит их на удобное для себя место – на пол возле ванны.

– А вот это одежда, – подвожу его к стиральной машине.

– Откуда она у тебя? – хмуро спрашивает он.

– Они новые, не переживай. Я купила их. Всё самое простое. Футболка, шорты и ещё кое-что… Футболка серая, а шорты чёрные…

– Ты что, покупала мне трусы?! – проведя руками по вещам, удивлённо спрашивает он.

– Ну, да. Они красивые, боксеры. Синие…

– Синие, – повторяет он и вдруг начинает смеяться.

Я аж рот раскрыла от удивления. Мне казалось, он не умеет не то, что смеяться, но даже улыбаться нормально!

– Я помогу тебе снять футболку, а дальше ты сам… – неловко говорю я.

Берусь за края футболки и тяну её наверх. С некоторым восхищением смотрю на его спину. Она красивая, рельефная. Даже не знала, что под его мешковатой одеждой спрятана такая красивая фигура. Если сравнивать с фотографиями в доме, то видно, что он заметно похудел. Но часть мышц всё ещё осталась. Руки тоже немного мускулистые. Я словно девчонка, которая никогда не видела мужского тела, с любопытством становлюсь спереди от него. Смотрю на пресс…

– Можешь уже идти… – выводит меня из мыслей хозяин мышц. – Или хочешь и дальше помогать раздеваться?

Я поспешно выбегаю из ванны, прикрыв за собой дверь. Как хорошо, что он не может видеть моего пылающего лица!

Пока он моется, я решаю приготовить ужин. Достаю курицу и натираю её специями, чищу картошку, нарезаю овощи на салат.

Когда уже почти всё готово, я слышу, как открывается дверь ванной. Направляюсь туда.

Он выходит, и я замираю, глядя на него. Купание явно пошло ему на пользу. С кожи смылся слой грязи, и вид уже не такой уставший. Ещё бы побриться ему и подстричься. Но даже сейчас я могу уверенно сказать, что он довольно красив собой.

– Чем-то вкусным пахнет… – говорит он, принюхиваясь.

А я подхожу и чувствую лишь запах его чистого тела, смешанный с ароматом средства для душа.

– Это шампунь с бергамотом и мыло…

– Я, вообще-то, не про себя, а про кухню, – ухмыляется он.

– А, это… Пойдём ужинать, – говорю, а сама снова готова провалиться под землю.

Мы садимся за стол, и я накладываю горячую курицу с картошкой сначала ему, потом себе. Он принимается есть руками. Однако, салат берёт ложкой. Большинство его движений уже отточены. Сначала он запоминает расположение предметов, а затем уже спокойно ими пользуется.

– Меня Олег зовут, – нарушает он тишину.

Наконец-то мы нормально познакомимся. Я уж думала, так и будем друг для друга безымянными. О том, что бабушка мне сказала его имя, я не стала ему сообщать.

– Ксения… – представляюсь я.

– Расскажи о себе, – просит он.

– Что рассказать?

– Всё, что угодно.

– Ну, мне 25 лет. Я живу в городе, приехала сюда в отпуск к бабушке. Я отсюда родом. Работаю секретарём… Я брюнетка, и у меня голубые глаза… – зачем-то добавляю я.

– Интересно, – ухмыляется Олег. – Я, почему-то, тебя так и представлял с тёмными волосами… У тебя есть мужчина?

Я вдруг напрягаюсь. Снова вспоминаю про Толика. Прямо так и вижу его мерзкую глупую улыбочку и злые глаза… Хочется хоть на миг представить, что его в моей жизни нет.

– Нет, нету… – после паузы отвечаю я. – Теперь ты о себе расскажи.

– Мне 32. Ослеп я в прошлом году после коронавируса. Родители умерли, пока я был в коме. Всё так навалилось сразу. Жить не хотелось. Да, и сейчас думаю, зачем жить…

– Если ты жив, значит так нужно, – мне трудно подобрать слов. – А операцию на глаза нельзя сделать?

– Врачи сказали, что это бесполезно… – разводит руками он.

Вижу, как ему трудно об этом говорить. Да, и мне не хочется сильно лезть в душу.

– А ведь раньше у меня была совсем другая жизнь. Бизнес, путешествия дорогие машины, клубы… – Олег задумчиво поднимает голову. – Я хотел купить родителям большой дом. Сделать им сюрприз. Но что теперь вспоминать…

– А куда всё это делось? – спрашиваю я. – У тебя должны же были остаться средства на жизнь. Можно ведь было нанять себе людей для ухода…

– Я назначил директором своего друга, а он развалил весь мой бизнес, ещё и должником сделал. Всё моё имущество конфисковали.

Олег вздыхает, а я не могу удержаться и беру его за руку. Мне хочется поддержать его.

– Если бы был доступ к документам, то можно было бы попробовать воспользоваться страховкой или найти другие пути вернуть хоть что-то, – говорю я.

Мне хотелось бы помочь ему, тем более, что я разбираюсь в таких вещах. На юридическом факультете я была одной из лучших. Да, и сейчас много чего делаю вместо Толика, который такой себе юрист, хоть и начальник.

– Ничего там уже не сделать, я консультировался с юристом компании, когда лежал в больнице, – Олег отвечает на моё рукопожатие, перехватив своей ладонью мою кисть. – Ксюша, спасибо тебе. За всё это…

– Не за что, – говорю, сконцентрировавшись на ощущении его тепла на моей руке. – Не нужно прятаться от всех. Тебе необходимо общение…

–Значит, теперь мы друзья? – улыбается он.

– Друзья!..

Глава 6. Олег

Сижу вслушиваюсь в болтовню по телевизору. С недавней поры мне стало интересно, что творится в мире. Появилось даже желание жить. А всё из-за неё.

Ксения. Ксюша. Девчонка, с которой я постоянно перепирался. Что в ней такого особенного? Хотя бы то, что она разговаривает со мной на равных. При общении её будто не волнует моя слепота.

Ужасно стыдно было принимать её помощь. Я ведь мужчина. Как я могу терпеть, чтобы мне покупала продукты и одежду девушка, оплачивала счета за свет и воду, убиралась в моём доме…

Просто я понимаю, что никогда не смогу ей отплатить тем же. Я инвалид на всю жизнь. Сейчас уже стал подумывать, может, и правда, обратиться в нужные службы и оформить пенсию. Да, это будет морально тяжело получать копейки, после моих хороших заработков. Но это лучше, чем ничего. Я смогу вернуть Ксюше долг…

Когда она меня отправила мыться, я даже не смог вспомнить, когда я это делал последний раз. Может, месяц назад до отключения воды.

Она решила помочь снять футболку, и я не стал возражать. Хотя, я бы с этим легко справился сам, но было приятно ощутить тепло её рук. Отвык я уже от прикосновений. Помылся, одел чистые вещи, и снова почувствовал себя человеком.

Сегодня я стал снова отжиматься по утрам. Мышцы пока плохо слушаются. Когда-то ходил в тренажерку, теперь нужно самому придумывать себе нагрузки. Чувствую прилив сил. Ещё и от полноценного вкусного питания стал немного поправляться.

Всё как-то стало налаживаться. Я перестал задавать себе вопрос, зачем ей всё это нужно. Стал верить ей. Наверное, это и есть дружба. Когда всё делается бескорыстно. Только вот она сейчас в отпуске. А что будет, когда она вернётся в город?

– Я буду приезжать по выходным… – сказала Ксюша за обедом, когда я спросил её напрямую.

Меня и это будет радовать. Ведь без её общения будет тяжко. Ксюша настояла, чтобы я стал слушать новости и музыку. Вот и сейчас мы сели на диван перед телевизором. Я сижу всего в нескольких сантиметрах от неё, но ощущаю её присутствие слишком сильно. Это и тепло, и её запах, и её движения. Она периодически рассказывает мне, что показывают по телевизору, и я представляю эту картинку в голове.

– Может, фильм посмотрим? – предлагает Ксюша, щёлкая пультом и переключая каналы. – О, вот какая-то комедия!

– Хорошо, давай.

Она начинает усаживаться поудобнее и оказывается рядом со мной. Плечо к плечу. Сначала я даже напрягаюсь. Лишившись зрения, я чувствую всё слишком ярко. Она же не придаёт этому никакого значения. Заливисто смеётся над какой-то шуткой.

И всё-таки, с ней хорошо и спокойно. Я расслабляюсь и даже сам немного опираюсь на неё. Не вникая в сюжет, думаю о своём. И почему-то вспоминаю своих бывших и про ту, которая бросила меня, когда я угодил в больницу.

Я её не любил, поэтому не придал тогда значения нашему разрыву. Тем более, на фоне смерти родителей и моей слепоты. Но сейчас я думаю, какие же возле меня крутились продажные девушки. Разве я этого не замечал? Конечно, замечал. Но мне было проще закрыть на это глаза. Собственно, никого из них я не любил. Намного ведь проще, купить на время куклу, а потом поменять на следующую. Да, я был той ещё сволочью…

А сейчас возле меня сидит совершенно необыкновенная девчонка. Она со мной проводит время просто так. Действительно, как настоящий друг…

– Время ещё есть, давай на речку сходим и там поужинаем! – говорит Ксюша после того, как фильм заканчивается.

– В смысле сходим?

Она же прекрасно отдаёт себе отчёт, что я в состоянии ходить только по своему участку. И то, с трудом передвигаюсь и постоянно натыкаюсь на всякий хлам.

– В прямом! Прогуляемся, побудем у реки…

– Но я же не могу…

– Всё ты можешь! – восклицает Ксюша. – Решено, собираемся!

Сказала, как отрезала. Вскакивает с места и уходит на кухню собираться. Я же в смятении остаюсь сидеть на диване. Не знаю, почему, но считаю эту идею с прогулкой, плохой. Мне совсем не хочется, чтоб меня увидел кто-то из деревенских. Особенно те, кому я когда-то отказал в помощи…

Ксюша никаких отмазок слушать не пожелала. Решительно взяв меня под руку, она вывела меня с моего участка.

Едва переступив калитку, начинаю чувствовать себя тревожно. Да уж, где моя былая уверенность?!

Я иду, шаркая ногами по сухой утоптанной земле, а Ксюша напевает себе под нос песню. Она вдруг останавливается и отпускает мою руку. Сразу ощущаю пустоту. Я и шагу не могу без неё сделать, и сориентироваться нереально. Однако, она через несколько секунд возвращается.

– Понюхай вот это! – говорит она.

Чувствую цветочный запах.

– Это одуванчик! – весело произносит. – А теперь вот это…

Что-то непонятное, но знакомое…

– Ромашка, – поясняет Ксюша. – А вот теперь угадай?

– Хм, не знаю, – задумываюсь я. – Лесом пахнет.

– Это хвоя от пихты…

– Зачем мне это?

– Чтобы ты понимал, что жизнь всё ещё прекрасна, – поясняет Ксюша. – И она состоит не только из картинок, но и из запахов, звуков и прикосновений…

Снова берёт меня за руку, и мы идём дальше. После её слов я вдруг начинаю сильнее ощущать всё, что происходит вокруг меня. Слышу далёкое пение птиц, чувствую лёгкое дуновение ветра на моих волосах и футболке, вдыхаю запах растений и дорожной пыли… Всё правда, не так уж плохо. Я продолжаю жить. Для чего-то же это нужно…