Греческие каникулы

Официант принёс нам кофе и баклаву из кондитерской, а еду с собственной кухни мы всё ещё ждём. И тут возникает вопрос: почему бы таверне не поставить свою кофемашину и не завести небольшой набор десертов? Видимо, есть своя жизненная логика. Кондитерская тоже должна зарабатывать, и если человек просто хочет десерт, то пусть идёт туда. Но если, как мы, хочет выпить кофе и съесть десерт после обеда, то, получив это в таверне, затрудняет работу кондитерской, которая теряет часть выручки. Вот и происходит разделение труда и денежных потоков.

Что интересно, я не нашёл мифов о Патрах, хотя это и крупнейший город Пелопоннеса. Было только два упоминания. Первое – что города, стоявшие на месте Патр, были полностью разрушены, а потом пришли ахейцы из Лаконии под предводительством Патреаса и построили город, назвав его в честь своего вождя. И второе – что из Патр родом был Патрокл, тот самый, который близко дружил с Ахиллом. Но такое совпадение имён настораживает: разве Менетий не мог придумать своему сыну другое имя? Так что за отсутствием доказательств, вычёркиваем эту историю.

В этот вечер в Патрах мы ещё раз удивили местных. И нашли что-то, что может заинтересовать нас, да и могло бы понравиться другим туристам, если бы они искали что-то неординарное.

После еды мы пришли на площадь, где стояли и скучали таксисты. Подходим к одному из них:

– Γεια σας, – говорим мы на греческом. – А не могли бы вы отвезти нас к мосту Рион-Андирион? – просим мы на английском.

Он отвечает что-то на греческом:

– Бла-бла-бла-бла… Рион-Андирион.

– Нихт ферштейн! – отвечаем мы ему на чистейшем английском. – Нам бы. Такси. До моста Рион-Андирион, παρακαλώ.

– Ладно, – отвечает он, снова на греческом. – Давайте попросим помощь зала, – и собирает небольшую конференцию таксистов, которые без дела стоят рядом.

– Вот эти ребята что-то хотят от меня, но я понял только название Рион-Андирион. Наверное, им надо на ту сторону. Но куда именно и зачем? Там же ничего нет, что могло бы быть интересно этим странным туристам. Кто из нас может выяснить по-английски, что им всё-таки нужно?

По крайней мере, я предполагаю, что речь была примерно об этом. Пользуясь вниманием почтенного собрания, я снова короткими фразами говорю, что мы хотели бы подъехать к мосту Рион-Андирион. Общими усилиями у нас выпытывают, хотели бы мы на ту сторону? Поясняют, что это дорого, потому что проезд по мосту платный.

– Нет, – отвечаем мы, – нам надо, чтобы вы привезли нас к мосту на этой стороне, там, где на мост можно зайти.

– Заходить на мост? Что вы там хотите делать?

– Мы хотим пройти по мосту. – К английскому, греческому и русскому в ход уже давно присоединились жесты. Арками сложенные руки изображают мост. Пальчиками по нему шагает человечек.

– Пройти по мосту? Вы уверены? Там три километра в одну сторону. И с той стороны ничего интересного нет, – удивляются таксисты.

– Нам не надо на ту сторону. Мы любим мосты и просто хотим сходить туда и обратно.

– Шесть километров?! Вы больные! – между собой они точно обсудили, какие мы странные и сколько с нас можно взять, чтобы и болезных не сильно обидеть, но и самим в накладе не остаться. И главное – где можно войти на мост, чтобы нормально идти пешком.

– Хорошо, он отвезёт вас к мосту за пять евро. Если вам так надо.

– Договорились.

И мы пошли в машину к тому первому таксисту, которому повезло, что мы обратили на него внимание.

Он привёз нас к мосту, причём прямо к опоре, где начинается лестница, и припарковался там же внизу. Мы поднялись по лестнице и начали идти по мосту. Прогулка по мосту Рион-Андирион – это отдельное туристическое развлечение, и мы бы порекомендовали его всем, кто может пройти шесть километров за раз.

На большой высоте, с видом на море с обеих сторон и старую крепость. Огромные пилоны, мощные вантовые конструкции… Когда рядом проезжает машина (что случается довольно редко), по мосту пробегает дрожь, и кажется, что он немного раскачивается. Невероятное сооружение.

Мост на самом деле называется именем Харилаоса Трикуписа, премьер-министра, который предложил его построить, но все называют его Рион-Андирион, потому что он соединяет два поселения – Рион на одном берегу и Андирион на другом. И ещё интересный факт: мост растёт на 35 миллиметров в год, потому что Пелопоннес и материковая Греция отдаляются друг от друга на это расстояние каждый год.

С моста Рион-Андирион открывается удивительное зрелище: здесь хорошо видно, как воды двух разных заливов – Коринфского и Патраикоса – сливаются, создавая заметную границу. Вода в этих заливах имеет разные оттенки, и их слияние можно увидеть невооружённым глазом. В одном заливе вода темнее, а в другом – светлее, что создаёт эффект чёткой линии раздела.

В общем, мы прошли по мосту, вернулись назад, спустились по лестнице и разбудили нашего таксиста, который правильно подумал, что нам нужно будет как-то добираться обратно. А в центре города в воскресенье работы не больше, чем на окраине. Он привёз нас назад на площадь и рассказал остальным таксистам, что мы действительно сходили по мосту туда и обратно, – по крайней мере, по лестнице на мост мы точно поднимались. А вот за достоверность нашей прогулки он ответственности не несёт.

Мы распрощались с таксистами и пошли в отель. Утром, в тот первый раз в Патрах, на автобусе мы уехали в Гастуни, а затем в Аркуди, о котором речь пойдёт ещё не раз.

Афины. Гиродромон

Пришло время переместиться в Афины. Там есть многое, чего не снилось нашим мудрецам и о чём стоит рассказать. Начну я с самого необычного, ведь с обычным гораздо проще: оно в этих ваших интернетах без труда находится.

Я, в общем-то, прекрасно ориентируюсь на местности. По Москве я легко оперирую направлениями типа вверх или вниз, на запад и на восток. И могу представить, как и куда идти мысленно, а тем более используя карту. Афины – это город, в котором меня накрыл топографический кретинизм. Я не знаю, в чём дело, может, там улицы как-то странно расположены, но они дали мне урок. Показали, как в городах ориентируются люди, которые не могут ориентироваться.

Выглядит это примерно так: мы намечаем направление в Афинах в новые места. Да что уж греха таить, бывает, не только в новые, но и там, где мы уже проходили, идём, поглядываем в карту, а потом раз – и оказываемся где-то не совсем там. Потому что на карте расходились две улицы – левее и правее. Мы шли в нужную правую улицу, а это оказывалось не улицей, а каким-то неотмеченным проходом между домами, который выглядел как улица. Или на большом кругу с несколькими улицами мы также сворачивали на нужную нам, как говорит навигатор, третью улицу слева, а оказывалось, что вон то не было улицей и не надо было считать.

Да, в других городах тоже бывает путаница. Однако больше мы нигде так не блуждали, как в Афинах. Барселона, Вена, Стокгольм, Псков и Смоленск и уж тем более Санкт-Петербург – я ходил и водил Настю, и мы приходили, куда надо. В Питере легко выдерживая направление, могу идти проходными дворами и не заплутать. И только Афины как-то крутили и водили меня.

Кажется мне, в Афинах издревле живёт дух дорог – Гиродромон. Он был рождён в те времена, когда первые жители города искали путь среди холмов и оврагов. Гиродромон – игривый и немного мстительный. Ему нравится, когда путники блуждают, но в этом блуждании находят что-то новое: неожиданную улицу, уединённый сквер, старую лавку, где продают пыльные книги, или кафе, спрятавшееся за изгибом переулка.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.