Метод Шарлотты

Лотти накинула поверх платья свой любимый халат – пятна на рукавах уже отказывались отстирываться, но он все равно был удобным. К тому же, как-то не принято в ее сфере ходить в идеально белых халатах: любая одежда здесь в течении первой недели приобретет пятна неизвестного происхождения, подпалины и странные порезы в самых неожиданных местах.

– Не на свидании, значит? – переспросила Бланш и уточнила спустя минуту молчания: – Точно?

Шарлотта вспомнила свой поцелуй – да и поцелуй ли это был? – и уверенно подтвердила:

– Не на свидании. Просто… дела.

– Именно поэтому у тебя на столе огромный букет стоит… от Фабриса Токвиль.

Шарлотта удивленно обернулась в сторону своего рабочего стола и только сейчас заметила на нем его – огромный букет неожиданного наполнения. Пришлось даже подойти поближе, чтобы рассмотреть его. Оранжевые лилии, стрелеции, ветки папоротника и совсем уж неожиданный для букета желтый аконит.

– Перечисляю, что этот букетик означает, – нравоучительно начала Бланш и уткнулась в журнал. – Итак. Аконит – независимо от цвета "Ты меня заинтересовала". Оранжевая лилия – вопрос "Свободно ли твое сердце?". Стрелиция – цветок-предупреждение, "Я постараюсь завоевать тебя". И наконец ветки папоротника – "Ты таинственная женщина". Лотти, милая, что ты вытворяла ночью на кладбище?

Шарлотта взяла со стола карточку, где мелким и острым почерком значились имя получателя и отправителя. И больше ничего. Видимо, все остальное сказал букет. Наверное, даже слишком многое сказал. Мало ей драконов в учениках, так еще и следователи туда же.

– Мы поговорили с магистром Монти, а когда шли обратно, я увидела свечение. Сорвала могильный папоротник и… ну, знаешь же поверье… – Бланш икнула, и Лотти добавила: – А кроме Фабриса, мужчин вокруг не было, – и отодвинула букет в сторонку.

Проблемы стоит решать по мере их поступления. От цветочных признаний Фабриса сейчас толку ноль, поэтому следует заняться чем-то более важным. Вот только Бланш считала, что личная жизнь подруги – вещь поважнее работы.

– Поцеловала?! – практически закричала она. – Ты, сама? Как брата, в щечку?

– В губы, – ответила Шарлотта, садясь за стол – нужно найти старую методичку с рецептом лекарства, чтобы ничего не перепутать.

– По-настоящему? – все еще не верила Бланш.

– Нет, просто поцеловала и все, – уже раздражаясь, ответила Шарлотта. – Слушай, разве это важно? Это ведь просто случайность. Вчера мне было неловко все ему объяснять, но при встрече с ним я обязательно расскажу, зачем это сделала, и недоразумение будет улажено.

Бланш обессиленно опустилась на край стола. На какое-то время в кабинете стало восхитительно тихо, а потом подруга все же решила уточнить:

– Ты хоть знаешь, кто такой Фабрис Токвиль?

– Следователь при королевской полиции? – едко предположила Шарлотта.

Методичка все никак не желала находиться, зато под руку постоянно попадались старые конспекты… которые наверняка уже можно выкинуть.

– Он рожден от эльфийки, а человеком является его отец, понимаешь?

Шарлотта нахмурилась и даже отвлекалась от копания в ящике:

– Подожди, он что, родственник короля, получается?

Эльфийки редко связывали свою жизнь со смертными мужчинами, все случаи можно пересчитать по пальцам одной руки. Один из них – какой-то родственник короля, то ли кузен, то ли троюродный дядя, который как раз-таки умудрился очаровать эльфийку. Вроде бы других детей от эльфийки и смертного в королевстве не водилось.

– Фабрис приходится его величеству четвероюродным племянником. Ввиду малочисленности королевской семьи в очереди на трон он пятый.

Шарлотта удивленно цокнула: вот тебе и простой следователь. Впрочем, учитывая его способности, – и ловкость, и скорость – стоило нечто подобное предположить. От матери дети перенимают больше магических особенностей, чем от отца… Ну, по крайней мере, за исключением драконов.

Их бессмысленный диалог из сплетен и новостей прервал стук в дверь, а уже через пару мгновений ее помощница протиснулась внутрь с огромной коробкой в руках:

– Вот, вам посылка.

– Но я ничего не заказывала, – удивилась Шарлотта, вставая со своего места.

Коробка была добротной – деревянной, с плотной крышкой, в таких обычно перевозили алхимические ингредиенты.

– Это курьер привез, подарок, – с гордостью в голосе выдала помощница.

Звучало так, будто это ее личное достижение, что Шарлотте наконец-то начали присылать подарки. На крышке коробки был прицеплен конверт. Лотти вскрыла его и достала еще одну карточку, в этот раз не столь лаконичную. Максайм Бушар, ее пугающе опытный ученик, писал о маленьком презенте на благо науки. Пока Шарлотта переваривал смысл послания, Бланш уже открыла коробку и наугад достала один из пузырьков… с алмазной пылью.

– Ммм… чтобы расшифровать это послание, переводчик с цветочного не нужен, – широко улыбнулась Бланш. – Этот флакон говорит: ты мне настолько понравилось, что я спустил кучу денег на подарок, от которого тебе будет о-о-очень сложно отказаться. Его ты тоже целовала? Признавайся!

Шарлотта могла лишь болезненно поморщится в ответ. Вот же… Мужчины!

Глава 9. Не женские занятия

Кое-как спровадив Бланш, Шарлотта приступила к работе. Пакет с папоротником унесла в лабораторию, надела перчатки и защитные очки – цветок, конечно, вряд ли брызнет, но лучше не нарушать правила безопасности. Подготовила материалы: большую колбу из жаропрочного стекла, водяную баню, стеклянный холодильник, ножницы, воронку, дистиллированную воду. До того, как в дело вступит магия, работать будет чистая химия. В этом, пожалуй, главное отличие алхимии от зельеварения. Вроде те же зелья, но науки здесь непозволительно много – на коленке уже не соберешь.

Девчонки, которые в ее лаборатории занимались наработкой алхимических лекарств и своими проектами, притихли и под руку не лезли. Это вообще-то плохо: если бы Лотти в свои студенческие годы могла подсмотреть за созданием такого лекарства, ее бы было не оттащить, а эти только почтительно расступились. Наверное, все же не умеет она выбирать таких учениц, чтобы горели своим делом, а не просто искали местечко, где хорошо платят.

Цветки папоротника невзрачны, похожи на огромную гроздь крошечных лилий… Блеклых и квелых лилий, которые светятся в темноте. Шарлотта осторожно начала обрезать мелкие цветочки от стебля, внимательно всматриваясь, чтобы не попало чего лишнего – чистить же потом замучаешься, а ей каждый миллиграмм экстракта на вес золота. Легкие цветочки заполнили колбу почти до половины, и Шарлотта бережно отложила стебель в сторону – выжать сок, будет еще один ценный ингредиент, но уже для других задач.

К цветкам отправились две стеклянные бусины-кипелки, затем чешуйка дракона для нейтрализации могильного яда из остатков стебля, вода – и все, можно греть. До кипения доводить нельзя, поэтому от экстракта не отойдешь. Это не полынь, где пара градусов ничего не убьет. Тут составы куда более хрупкие, и уж куда более ценные. Шарлота включила магическую плитку, установила градусники, подключила воду для охлаждения и, чтобы не скучать в ожидании, решила заняться стеблем.

Выжать сок из толстого, одеревенелого стебля – задача не из легких. Пришлось разрезать, выскабливать, потом под прессом отделять сок от всего остального… за этим занятием ее и застал Максайм Бушар, незнамо как проникнувший в частную лабораторию. Опять.

– Помочь? – раздался вкрадчивый голос над самым ухом.

Лотти подпрыгнула на месте и едва не выронила колбу из рук.

– Вы что здесь делаете? – возмутилась она. – Только не говорите, что было открыто!

– Было открыто, – как ни в чем не бывало улыбнулся мужчина. – Вы раздобыли могильный папоротник? Неужели ведьмы в город заходили?

Наверное, стоило его прогнать или что-то в этом духе… Но Шарлотте так хотелось хоть с кем-то поделиться своей радостью, – она! нашла! могильный! папоротник! – а всех вокруг интересовал только поцелуй с Фабрисом и дорогие подарки. Будто не с алхимиками дружит, а с журналистками в газете дворцовых сплетен.

– Мне вчера случайно попался на кладбище, представляете?

– Вот это удача! – совершенно правильно, профессионально, отреагировал Максайм. – И, судя по всему, хорошего размера. На три дозы хватит?

– На две точно, на три попробую растянуть, – вздохнула Шарлотта, с долей волнения рассматривая колбу.

– Вы уже делали лекарство? – уточнил Максайм.

Шарлотта чуть дернула плечом:

– Один раз, когда практиковалась у магистра Гроссо.

– Позволите помочь?

Шарлотте стало даже как-то неловко: вообще-то, именно Максайм Бушар и вывел когда-то лекарство от лунного безумия – магической болезни, что иногда поражает расы с двумя ипостасями. Чаще всего оборотней, конечно, но и драконам доставалось.

– Почту за честь, – осторожно ответила она.

С одной стороны, поработать с самим магистром Бушар, с другой – этот магистр делал ей неприличные намеки только вчера днем. Борьба все же была неравной. Лотти понимала, что ее действия сейчас могут быть восприняты как разрешение на ухаживания, – тем более, посылку с ингредиентами они вернуть не смогла – но соблазн был слишком велик. Создать лекарство с тем, кто его изобрел… Если так подумать, учиться у знаменитого магистра мечтали многие, а ей досталась честь его учить.

Халат для него нашелся – не самого лучшего вида, потрепанный, с зеленоватым пятном на рукаве, но когда алхимики на подобное обращали внимание? С перчатками было сложнее, – у Шарлотты работали только девушки, для них заказывали маленькие размеры – поэтому пришлось обойтись без них. К тому же, магистр больше подсказывал, чем работал сам. Можно сказать, ассистировал.

Это было по-своему странно. Максайм Бушар, как и многие драконы, был высокий, с мощным телосложением, он казался слишком огромным в лаборатории, которую Шарлотта обустраивала под себя. Но при этом он все делал очень быстро и аккуратно, подхватывая ее движения. Процедить полученный экстракт, разделить на фракции – желтоватую часть можно уничтожать, прозрачную – упаривать. Пока уходит лишний растворитель, каждый занялся разными частями: Максайм взял на себя порошковую смесь, перетирая ее в ступке, Шарлотта начала смешивать жидкости.

– Значит, вы учились у магистра Гроссо? – светским тоном поинтересовался Максайм.

– Немного, – призналась Шарлотта, – но были у него некоторые раздражающие привычки, из-за которых я ушла, проучившись всего семестр.

– Раздражающие привычки? – удивился Максайм.

Шарлотта устало вздохнула:

– Во многом из-за магистра Гроссо я решила обучать только девушек. Он очень редко брал женщин, с заметной неохотой. Но я оказалась лучшей в группе, у меня был по-настоящему уникальный диплом, поэтому в его группу я попала. И на целый семестр стала примером для подражания в том ключе, в котором я меньше всего хотела быть. Когда у меня что-то получалось, а у парней – нет, он кричал на них: "Даже девица справляется лучше вас!". Или хвастался мною перед остальными: "Такой талант, хоть и женщина".

Она перемешивала палочкой в колбе жидкости, от души пародируя магистра Гроссо. Максайм засмеялся.

– А знаете, что самое ужасное? Когда я уходила от него, магистр сказал: "Так и знал, что все бабы – меркантильные стервы", – издевательским тоном закончила Шарлотта.

Магистр Гроссо прекрасно знает, как она к нему относится, так что это даже не сплетни.

– Почему вы вообще к нему пошли?  – удивился Максайм. – Все же знают, что он самовлюбленный женоненавистник.

Шарлотта пожала плечами и ответила честно:

– У него был самый высокий процент получения мастерства, а я хотела поскорее разделаться с ученичеством и практиковать самостоятельно.

Глава 10. Неожиданности

С участием Максайма одного цветка действительно хватило на три дозы лекарства, причем свои методики магистр не скрывал – спокойно объяснил и показал, как увеличить выход нужного вещества. Дело было не столько в самом способе, сколько в неуловимых нюансах, которые доступны тем, кто часто этим занимается. Едва заметное глазу помутнение, легкое повышение температуры, правильное смешивание. Такое в учебнике не объяснишь – даже самая подробная методичка не способна передать ощущения.

Мастера алхимии понимают, что значит это "ощущение", когда все делаешь не столько по правилам и даже не на глаз, сколько по другим, неотличимым приметам достатка и готовности. У Шарлотты всегда было хорошо развито это чутье, поэтому мягкие наставления Максайма упали на крайне благодатную почву. Всего несколько фраз – и она уже видела, как эти нюансы помогут ей в создании других составов.

Разлив лекарство по бутылочкам, Шарлотта выставила их рядком на столе и отошла чуть назад. Она любила это чувство завершенности, правильности. Именно поэтому так зациклена на лекарствах: кроме любимой работы, она получает еще и ощущение, что участвует в благом деле.

Максайм тоже чуть отошел, постоял с ней в тишине с минуту, а потом усмехнулся:

– Как думаете, у вас в приемной уже сколько оборотней торчит?

Шарлотта удивленно посмотрела на него:

– А зачем им торчать там?

– Лунное безумие невозможно предсказать, развивается оно быстро, – спокойно объяснил Максайм. – Но при первых же симптомах ты понимаешь, что с тобой, и еще можешь принять лекарство… до того, как появится желание обратиться в зверя и пойти убивать всех вокруг. Поэтому многие двуликие носят такой флакон с собой постоянно в качестве талисмана.

Шарлотта удивленно распахнула глаза: об этой особенности она не знала.

– Раз уж мы заговорили об этом, может, продадите мне один? – внезапно улыбнулся Максайм.

– Продать? Без вас я бы не справилась так хорошо, – потерянно призналась Шарлотта, но Максайм лишь пожал плечами, продолжая улыбаться.

Лунное безумие не имеет ничего общего с вирусами, проклятьями, травмирующими событиями и даже луной, просто статистически оно чаще всего проявляется именно во время полнолуния, но прямой зависимости найти не удалось. При лунном безумии перемыкает энергетические каналы, нарушается связь между человеческим и звериным. Зверь буквально за час-полтора приходит в бешенство, подминает под себя человеческое сознание… и получается нечто, что желает только убивать. Максайм – тоже двуликий, пусть драконы и редко страдают от подобной напасти. Даже если у него самого есть в запасе флакончик, двуликих друзей у него явно побольше, чем у Шарлотты, поэтому она просто взяла один из флаконов и протянула его Бушару:

– Тогда уж примите как подарок.

Максайм улыбнулся, принял флакон и поблагодарил ее:

– Спасибо, и… может, перейдем на “ты”? Можете звать меня по имени. Если мы не на занятиях, конечно.

Шарлотта на секунду растерялась, но потом все же смогла заставить себя улыбнуться и кивнуть. Причин согласиться было несколько: и совместная работа, и некоторая лестность подобного знакомства, и, что скрывать, Максайм Бушар оказался не таким уж противным, как ей сначала показалось. Если так подумать, алхимики редко бывают приятны в общении. По крайней мере среди магистров редко встречают люди, которых можно назвать "душа компании". Тут скорее типаж едкий затворник, который убьет тебя взглядом, если не вовремя его потревожишь.

Как-то все так сложилось, что сначала Максайм помог ей “отделаться” от оборотней – Шарлотта планировала продать флаконы в королевский госпиталь, где они точно будут использованы, а не пробудут талисманами у богатых двуликих. То, что Максайм оказался прав, Шарлотту даже не слишком удивило – у него просто опыта больше. Потом пришлось объяснять ему, что она собирается делать в морге, и вместе они быстро разобрали результаты экспертизы, выявили основные действующие ингредиенты и то, как можно быстро их обнаружить в морге Академии.

После всего Шарлотта не могла отказать ему и в предложении подвезти ее до морга, чтобы вместе проверить гипотезу. Она понимала, что опытный дракон умело раскручивает ее на более тесное знакомство, но и отказывать было вроде как неудобно… Да пока что и не хотелось: поговорить о работе Шарлотта любила больше всего. Обсуждать методы, делиться опытом и новостями – есть ли более приятный тип общения? Так Максайм Бушар оказался с ней в морге Академии.

Двух магистров внутрь пропустили без особых вопросов, только записали имена на входе. Даже цель не уточнили. Проверять списки испытателей – задание для кого-то вроде Фабриса, Шарлотту же больше интересует не личность убийства, а способ, которым убийство было совершено.

Морг представлял собой огромное одноэтажное здание, сюда доставляют всех, чью личность не удалось определить, или тех, кто завещал свое тело науке. Это примерно две трети всего населения королевства, хотя большинство – с огромными ограничениями. По времени, разумеется. А то будут использовать твое бренное тело годами, пока уже сам зомби не взмолится об уходе на пенсию – большая часть тел в морге хранится трое суток, после некроманты аккуратно приводят тело в порядок и отдают родным для похорон или кремации.

Шарлотта уверенно прошла в самую дальнюю часть морга – чем дальше, тем сильнее пахло химикатами, стало заметно холоднее и… более мрачно.

Тела, которые должны передавать родственникам уже вечером, хранились в большом зале. Шарлотта уверенно распахнула дверь и ойкнула, автоматически сделав шаг назад. Разумеется, врезалась в Максайма, но тот, разумеется, ее удержал.

И все бы ничего, только в огромном зале рядом с дежурным некромантом стоял, ругаясь, Фабрис Токвиль. А тут снова Шарлотта… Да еще и не одна.

Глава 11. Неловкие разговоры

Ситуация была достаточно странной – Шарлота практически висела на руках Максайма, хотя в большей степени потому, что он решил ее приподнять. Она бы прекрасно устояла на ногах и сама, если бы кое-кто не шел за ней след в след.

– Шарлота? – искренне удивился Фабрис.

– Ты в порядке? – столь же искренне обеспокоился Максайм.

Шарлотта так же искренне пожелала обоим провалиться под землю. Ну, и сама бы за компанию была не против провалиться от неловкости.

– Простите, – только и смогла выдавить она. – Честно говоря, не ожидала, что в этой комнате будут… живые. Максайм?

– Простите, – дракон наконец отпустил ее и сделал шаг назад.

Шарлотта немного нервно одернула рукав и понадеялась, что ее растерянность не заметна в полумраке помещения. Оба мужчины ей никто. Она никому ничего не обещала. От цветов отказываться просто неприлично, отказаться от ингредиентов неприлично с точки зрения алхимика. Но ощущение, что она пудрит мозги двум кавалерам, навалилось на нее со всей силой своей абсурдности.

Ее общение с противоположным полом ограничивалось отказом в свиданиях и жалобами старшему брату, поэтому они никогда в своей жизни и представить не могла, что попадет в такую… странную ситуацию.

Все эти мысли промелькнули в голове Шарлотты за секунду и, как это обычно у нее бывает, она поспешила скрыть свою растерянность за разговором и работой.

– А что вы здесь делаете? – обратилась она к Фабрису.

Тот хмыкнул:

– Знаете, я постоянно застаю вас в местах, где вас быть не должно, но обвиняете меня в этом почему-то вы.

Шарлотта немного смутилась, но быстро нашлась с ответом:

– Я здесь по делам… Мы с магистром Бушар, – она зачем-то указала на него, – хотим проверить, на каких трупах испытывали зелья. Простите, что не представила вас. Это Магистр Бушар, мой коллега и… в некотором роде учитель. Это лорд Фабрис Токвиль, он расследует дело, по которому меня вчера обвинили.

Мужчины сухо кивнули друг другу. Может, Шарлотте и померещилось, но атмосфера в помещении была откровенно напряженной, а взгляды этих двоих – весьма грозными. Она неловко откашлялась и поспешила к полкам:

– Думаю, стоит начать с мужчин, все же женская физиологи дает незначительные погрешности… Так, тут вроде мужчина. Не поможете мне?– обернулась она к присутствующим.

К полке с выдвижным ящиком ломанулись сразу трое. Фабрис столкнулся плечами с дежурным некромантом и остановился, а вот Максайм ловко выдвинул ящик и сам поставил на его "бортик" переносной ящик с реагентами. Шарлотта откинула крышку и достала флакон с пипеткой.

– То есть вы можете прямо сейчас определить, на каких трупах испытывали зелье? – уточнил Фабрис.

– Если преступник не додумался скрыть следы, – ответил вместо нее Максайм.

Шарлотта была слишком занята другим. Она приоткрыла губы покойника, капнула на слизистую несколько капель наскоро смешанного зелья…

– Не додумался, – радостно заявила она. – Хотя… Давайте проверим еще. Вдруг покойник перед смертью принимал зелье внутреннего огня?

Голос Фабриса приобрел стальные нотки, но обращался он уже не к Шарлотте:

– Значит, говорите, невозможно определить? Стойте здесь и не вздумайте уйти. Я принесу постановление.

Шарлотта уловила лишь странное движение воздуха – внезапно пахнуло лесом, росой и ночной прохладой. Слишком странный запах для морга. Она удивленно оторвала взгляд от второго трупа, ища взглядом источник этого запаха… но в помещении стоял только невероятно бледный некромант.

– А полукровка силен, – хмыкнул Максайм. – Вот так запросто шагнуть Дорогой Звезд…

Теперь удивилась Шарлотта. Дорога Звезд – это эльфийская способность пересекать ткань мироздания с изнанки, срезая расстояния. Далеко не каждый эльф рискует так ходить без острой необходимости.

– Он пошел за постановлением Дорогой звезд? – пораженно уточнила Шарлотта.

– Выдача трупов через полчаса, – икнул некромант. – Как я им скажу, что их родственников не отдают? Они же меня загрызут!

Шарлотта удивленно качнула головой, но вернулась к проверке. Они с Максаймом методично обошли всех имеющихся покойников, и редкая травка, что составляла основу зелья внутреннего огня, обнаружилось у семи из них. Не так уж мало, на самом деле. Значит, испытания были довольно обширными.

– А ты знаешь язык цветов? – внезапно спросил Максайм.

Шарлотта опешила на секунду и не нашлась с ответом. Они как раз решили на всякий случай проверить еще и женщин, и этот вопрос казался не слишком уместным в данной ситуации.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.