Спасти красноармейца Райнова. Книга седьмая. Пацифист.

Два дня я вот так мотался по аэродромам, пока в понедельник к обеду не появились амулеты в хранилище. Первым делом приписан на кровь амулет хранилища. Тот самый, на жука похожий, и проглотил. Я в курсе, Мик пояснил, если на ауре уже есть действующее хранилище, то плетение перейдёт в свёрнутое состояние и развернётся только в следующей жизни, задавив те свёрнутые хранилища, что ранее мне поставили. Да, опция големов мне будет доступна только в следующей жизни, и точно не в этой. Плетение-то не активно. В теории, на практике это пока не проверяли. Также приписал на кровь и остальные амулеты, привязав к себе. Наконец голову подлечил, а то постоянные головные боли, мучили. Я их скрывал. Заживил трещину. Опустошил накопитель полностью, но излечил себя. Синяки и рану только не трогал, сами пройдут. Врача же посещаю, он удивится если всё исчезнет. Сразу на зарядку поставил. Ну и убрал личное авто в медальон-хранилища. Буду я ждать, когда аурное накачается, да я просто забыл про медальон. А вообще Шевченко страстный рыболов, любит отдыхать на природе. Шикарная коллекция удочек, из Испании привёз, палатка на четырёх человек, сборная жаровня, казан и шампуры с мангалом. Шевченко в выходные проводил на природе. Понял это из ворчания ефрейтора, тот видимо сопровождал. А у меня эти выходные по полкам прошли, объезжал, втык давал. Было за что. Так вот, в понедельник, после обеда приписал к себе амулеты, а когда стемнело, и машину убрал, ну и оснащение для отдыха на природе. Вот только до наступления темноты, вдруг приехала супруга Ирина, с детьми. Ей оказывается сообщили про аварию, и та заторопилась обратно, только что прибыла. На штабной машине привезли, мой новый шофёр. И ведь не сказали мне ничего. Так себе сюрприз.

Пришлось изобразить радость, детей наверх, квартира на втором этаже, купать, воду ефрейтор грел. Ирина, жена Шевченко, вообще не мой формат. Однако соответствовала всем эталонам красоты, что приняты сейчас, и вполне возможно, что Владимир её даже любил. А мне что делать? Об этом и размышлял, заодно заполняя хранилище, как аурное, туда припасы свежие, так и медальон. Когда стемнело, вышел и убрал машину. Открыл её, ключи при мне, как и документы, даже завёл. Так и убрал тарахтящую. К счастью, свидетелей не было, сканер не показал. Да, в этот понедельник пошли доклады по моим задачам, весь день работали. Наши несколько площадок, уже осмотрели, выезжая на машинах, подойдут для двух бомбардировочных полков, ещё четыре площадки для истребительных. Велел направить часть подразделений БАО, готовить их. Рыть капониры, полуземлянки, да взять под охрану. Сам же прикидывая где тыловой аэродром устроить, обустроив там тыловую ремонтную базу дивизии и все неисправные машины туда отправить, на грузовиках буксируя. Выделю техников, будут восстанавливать, и как пойдут потери, за счёт этих машин держать полки в полной боевой. Лётчиков не хватило, это ясно, но ничего, что-нибудь придумаем. Главное, дела пошли, движуха серьёзная. Причём, похоже это привлекло внимание начальства, позвонили из штаба округа, завтра ждать командующего ВВС, генерала Птухина. Тем более его командиры тут в городе стали часто мелькать, похоже управление ВВС сюда в Тернополь собирается перебазироваться. Слухи ходят.

Что делать с Ириной и детьми, я не их муж и отец, а жить с теми, кто мне безразличен, не хочу, решение оставил на завтра. Скорее всего отошлю подальше в тыл к родне. Объясню это скорой войной, не стоит ей под бомбами бывать. Надавлю со стороны детей, мол, их пожалей. Ну а дальше война, четыре года идти будет. Может что придумаю, или свяжусь с Ириной и дальше с ней буду жить. В общем, сам не знаю. Ну а с утра, поговорил серьёзно с Ириной. Мол, война начнётся в воскресенье, двадцать второго. Мне нужно дивизию готовить, времени нет совсем. Поэтому пусть забирает и уезжает в тыл. Та не стала отказываться, мы ещё обсудили где ей лучше устроиться. Оказалось, у семьи Шевченко была квартира в Москве, выделили как Герою. Так что дал добро, немцы Москву не возьмут. Ну а завтра те отбывают, так договорились. И да, секс у нас был, вчера вечером и сегодня утром. Да женщина как женщина, но той изюминки, чтобы меня привлекла в ней, не было. Однако, сам похоже впечатлил. Ирина на меня задумчиво поглядывала. Да и я доволен был, сбросил напряжение. А сам в штаб, машина уже ждала. Когда общее собрание закончилось, распустил командиров, и велел остаться четверым. Это были начальник штаба дивизии, комиссар, или правильно, начальник Политуправления дивизии, и особист. Плюс один капитан, армеец, что только сегодня прибыл к нам, его пока оформляют. Выпросил у командира одного из стрелковых корпусов. Лучший разведчик, но характер сложный. Может всё высказать в лицо и генералам. Мне как раз такой и нужен. Только и успел с ним познакомится, с интересом разглядывая. Тут ещё генерал Птухин со свитой зашёл в кабинет.

– Так, – сказал я, и смотревшись, сообщил. – Сейчас здесь будет проходить особое секретное совещание. Охрана под окна, лишние люди, прошу выйти.

Я указал кто тут лишний. Почти вся свита, держа лицо, хотя недовольство чувствовалось, покинула кабинет, нас осталось семеро. Я, Птухин с своим комиссаром, и мои люди, кои я озвучил ранее. Проверил окна, закрыты, бойцы сторожат, снаружи за дверью тоже двое, с командиром. Особиста посадил за свой стол, у него красивый почерк, выдал бумагу и перо, тот будет писать письмо. Я уже видел, как он пишет, чётко и красиво, то что надо. Остальных усадил, Андреев, это капитан-разведчик, скромно устроился в углу. На него с недоумением поглядывали, но молчали. Вот так прогуливаясь на свободном месте в кабинете, я и сообщил:

– Информация, что тут будет озвучена, мной получена из достоверного источника и она не подлежит сомнению. Сам узнал несколько дней назад, готовлю дивизию, как вы уже поняли. Что именно, вы услышите по моей диктовке, прошу до конца не вмешиваться, все вопросы, когда письмо будет написано. Письмо товарищу Сталину. Информация горящая, срочно нужно ему на стол. Я лично вылечу в Москву, доставлю. Это не терпит отлагательств…

Я на несколько секунд замер, под внимательными взглядами командиров, собираясь с мыслями. Да, собирался сообщить о скорой войне, с подробностями. Потому что готовить дивизию это одно, а не сообщить, чтобы армия не встретила противника как надо, это хуже предательства. Я как бывший военный, отлично это понимал. Как и понимал всю опасность этого. Меня могут стереть. И вот так собравшись с мыслями, продолжил:

– В верхнем правом углу листа. Пишите. Совершенно секретно, лично в руки товарищу Сталину. От командира дивизии, генерала Шевченко. Ну и шапку с моими данными…

Особист писал быстро, и аккуратно, только перо скрипело по бумаге. Не самый приятный звук. Я читал такие документы, схожие, и как они оформляются, уже знал. Как тот закончил, продолжил:

– Ниже и в центре страницы, пишите: Извещение. С новой строки. Я генерал-майор Шевченко, извещаю Вас, товарищ Сталин, о поступившей мне информации из надёжных источников, контакт из Испании, которые не вызывают у меня сомнений или подозрений. Двадцать второго июня, в воскресенье, в три часа пятнадцать минут утра, без объявления войны, войска Германии вторгнутся на нашу землю. Удар будет сокрушающий. В первые два дня войны мы потеряем все подразделения, сосредоточенные у границы. В Генштабе Красной Армии, примерные сроки известны, и там были игры, как поведёт себя противник, и как будем обороняться мы. Было принято решение, что немцы будут наступать вперёд, чтобы захватить как можно больше территорий. Это мнение в корне ошибочное. Задача у офицеров противника стоит на первом этапе, полное уничтожение кадрового состава Красной Армии в приграничных сражениях, используя большие и малые котлы, переваривая окружённые войска. Это займёт месяц или полтора, после чего те свободно двинут дальше. Мобилизация, что по плану должна начаться, тут не поможет, потому что всё современное вооружение, запасённое для дивизий по мобилизации, сосредоточено у границ, и будет захвачено противником в первые дни войны. Вооружать мобилизованных придётся старым оружием, с Империалистической или даже Русско-Японской, что также скажется на качестве и боевых возможностях наших мобилизованных частей. Что это, предательство или дурость, решать не мне, но такое решение разместить это оружие у границы, мне кажется, мягко говоря, странным. Замечу, что немцы об этом знают, и понимают свои шансы, насколько они повышают успех их действий. Далее, крах кадровой армии РККА, по сути не остановить, можно лишь принизить потери. На Украине ещё более-менее, самое страшное произойдёт на территории Западного военного округа. Там военные не верят в скорую войну, массовые отпуска командиров, разоружение боевой техники под лозунгами, «чтобы не спровоцировать немцев». Всю авиацию округа сосредоточили на четырёх аэродромах в тесноте, а остальные площадки перекопали траншеями. Это действительно так. В одном истребительном полку сняли с машин всё вооружение, только чтобы те, кто находится за границей, не напал…

На этих моих словах, Птухин и его комиссар ошарашенно переглянулись. Даже для них это не просто невозможно, настоящее преступление. Хотя слушали те меня внимательно, где-то морщась, но тишина в помещении стояла абсолютная, только особист продолжал скрипеть пером.

–… и причина в таком крахе, их несколько. Первое, власть Политуправления, что вмешивается в дела командиров и не несёт в этом никакой ответственности. Второе, устав, старый устав, что для ведения маневренных боёв не годится никоем образом. Объясню подробнее. Немцы внимательно изучали как вела войны наша армия, особенно в Финскую, и знает все слабые и сильные стороны, собираясь использовать их себе на пользу. Например, ими прогнозируется, что мы будем нести потери шесть-семь солдат, на одного немца. Будучи в обороне, мы будем нести такие потери. Что станет долгим посмешищем для армий других стран. Виноват именно устав. В нём вписано контратаковать противника, что так любят именно наши комиссары. Не сидеть в обороне, выбивая его с минимальными потерями, как могло быть, а покинуть укрепления, и атаковать в штыки, что при наличии большого количества пулемётов у Вермахта, заранее обречено на провал. Первыми встают рядом со знаменосцами именно политруки. Их нельзя обвинить в трусости, смелые воины, но нужно отменить приказ на контратаки, и выдать его во все войска. Немцы об этом знают, и уже подготовлены приказы, переданы по войскам. При сближении с передовой, залечь, готовить пулемёты, нанести миномётный удар по русским и ждать контратаки. Причём, стоял запрет стрелять по комиссарам и знаменосцам. Если они упадут, бойцы залягут, что затруднит их уничтожение. Только за счёт одного этого приказа, мы по сути потеряем в приграничных боях наши армии. Однако это для наземных сил, хочу сообщить по ВВС. В моей дивизии к войне не готовы, из-за приказа «Не поддаваться на провокации». Уверен, что это придумали немцы и через своих агентов распространили у нас в форме приказа. Чтобы ослабить наши войска. И это у них получилось. Я приложу все силы чтобы дивизия встретила немцев как надо, распределив полки по разным площадкам. За счёт новейшей техники сформировав новые подразделения. Из «мигов», группы охотников, из «И-сто пятьдесят три» штурмовые эскадрильи, тут они покажут себя, как истребители, уже нет. Планирую использовать всю бомбардировочную авиацию, только ночью. После аварии у меня вдруг улучшилось зрение, ночью всё хорошо вижу. Буду вести ночную воздушную разведку, немцы будут думать, что ночь их скроет, а я передавать данные в штаб округа, где находятся наши части и где противника. Также находя вкусные цели, поведу лично туда целые полки, уничтожая личный состав и технику противника. Ночь, это наше время. Мой заместитель, будет управлять подразделениями днём. На нём истребители, и штурмовики, задача наносить удары по противнику по заявкам с передовой, прикрывать передовые войска, а также наши аэродромы. Кроме этого расширю некоторые подразделения. Я уже формирую подразделения «АСС», авиационная спасательная служба, которой будет командовать капитан Андреев. Он присутствует тут. Это не записывайте. Задача этой службы, спасание сбитых лётчиков, включая на территории противника, оказание медпомощи на месте, и вывоз на нашу территорию. Какой будет служба, решит сам товарищ Андреев, я же планирую выделить шесть самолётов, включая три транспортных. Будут к началу войны. То есть, моя дивизия будет готова к началу. Первый удар немцы всей своей авиацией планируют по нашим аэродромам чтобы получить полное господство в воздухе. Число и подпись.

Вот так я и загрузил командиров, ушли в тяжёлые мысли, размеры будущей катастрофы, если ничего не изменить, сумели оценить все, я же подошёл, и поставил свою подпись. Уже научился её копировать.

– Ну что, товарищи, – сказал я всем осведомлённым в эту тайну. – Дальше два пути, я встречусь с товарищем Сталиным, и информация пойдёт, войска начнут готовиться. Или немцы узнают через своих агентов о скором крахе своих планов и меня арестуют. Скорее всего ликвидируют на месте. Увидите, что будет дальше.

А пообщаться мне с командирами мало дали. Я с Андреевым поговорил, совместно с начштаба дивизии, пояснив что я хочу получить от новой службы, дальше, пока меня нет будет, совместно работать. Бойцов для своей службы капитан сам поищет. Нужны лихие парни. Ну и ещё там приказов нараздавал, назначив ответственных за выполнение командиров. Птухин торопил, вот и поспешал, даже домой не заехал. Начштаба обещал помочь отправить Ирину с детьми в Москву. В секретной части письмо, на шести листах, запечатали, переписывать не стали, информацию о нём и моём вылете, по своей линии, отправили в Москву, и я с ним, на связном «Р-5», вылетел в сторону Москвы. Дальности у машины не хватит, по пути заправимся. Жаль место пассажирское одно, семью не взять. Так и вылетел.

– Через два часа на посадку, – сообщил через переговорное устройство лётчик, мы как раз встали на высоту и пошли по маршруту. Температура комфортная, так что порядок. Вместо фуражки на голове шлемофон и лётные очки.

Подтвердив, что слышал, я стал размышлять, раз время появилось. Вылетел я не сразу, но всё же вот отправили, время одиннадцать часов дня было. Пообедаем с летчиком на аэродроме, где нас заправят. Нужный аэродром определили, связались, там уже подтвердили, ждут. Мне действительно было интересно, что дальше будет. Однако, и насчёт возможного ареста или ликвидации тоже помнил. Командирам сообщил, это одно, но и подготовиться нужно, мало ли что? Я командиру, что отвечает за охрану всех аэродромов, поставил задачу, найти мне «ППД», боеприпасов побольше, и перед вылетом успел получить, с дисковыми барабанами, причём в запасе два диска. Уже снаряжен, хоть сейчас стреляй. Ну и пять сотен патронов россыпью в вещмешке. Плюс пять противотанковых гранат, показали, как использовать, и два десятка «Ф-1». Ну эти я знаю. У меня у самого «ТТ» в кобуре, под один боезапас. Оружие и гранаты велел списать, уже не верну. Так что, если что, сдаваться я не собираюсь. Вон, как маршала Будённого пытались, тот из пулемёта отстреливался, и ничего. Вот и я отбиваться буду, добровольно на заклание не пойду. Также интендант со мной поработал. Лётный костюм добыл, сапоги, два комплекта нательного белья. Потом ящик тушёнки, макарон в пачках, сухарей. Тоже велел списать на меня. На этом всё, всё что успели. Мне ещё постараться пришлось, убирая всё в медальон незаметно. Оружие-то в аурном хранилище, туда же потом и медальон убрал. Сейчас при мне только три амулета, личной защиты, климата, и ночного и дальнего виденья. Работало дальнее, с интересом учился пользовался, изучая что вижу вокруг. Да, я пацифист, и о своей клятве помню, просто после долгих раздумий, я понял, что не останусь в стороне на этой войне, и чуть раздвинул клятву. В мирное время буду её придерживаться, а вот в военное снимаю с себя все запреты. Так что смогу я использовать оружие лично. Уже решил, осознал и принял.

Это конечно против моего характера, но эта война смывает большинство клятв. Да и не тот случай, чтобы такой запрет держать. Война страшная ожидается. Я против воины, но если её удастся избежать, только рад буду. Поэтому и решил приоткрыть завесу тайны, а вдруг получится. Сомневаюсь конечно, слишком много сил для подготовки задействовано, чтобы вот так просто отказаться. Но надежда теплилась. Об этом я и размышлял, всё переигрывая в голове. Пролетела мимо посадка на аэродроме, обед там, отличные щи были, со сметаной, и дальнейший полёт. Встряхнулся уже на столичном аэродроме. Меня ждала машина, и сразу в Кремль. Ждали. У Шевченко была возможность обратиться к Сталину на прямую, минуя все инстанции, всё же тот его креатура, и я воспользовался этим. Доставили, так что передал секретарю Сталина пакет лично, тот расписался в получении, но время для личной встречи мне не выделили, сказали, что сообщат позже, отвезли на квартиру, что была выдана генералу в Москве. Чуть пыльно, видно, что давно никто тут не был, но не страшно. Изучил квартиру, принял душ, через домоуправа вызвал горничную, благо та свободна, и та начала прибираться. Я снял форму, нашёл в шкафу лёгкую светлую летнюю одежду, так что пока в квартире прибирались, решил прогуляться. В арке незаметно достал свою «эмку» и покатил на рынок. Заодно изучал город, он мне не знаком. Время пять часов дня, вдруг ещё работает? Нашёл. Нет, закрыли, дворник на территории мёл мусор, после трудового дня всё подметая. Так что даже машину не покинул, изучил со стороны, притормозив, и проехал дальше. Заодно дорогу запомнил, где тот находится.

Денег немного было, я же не ношу с собой крупные суммы, поэтому приметив открытый магазин, притормозил, припарковав машину. Пройдя в продовольственный отдел, с интересом изучая что есть, купил три буханки ржаного, только привезли, хотя хлеб уже холодный. Взял десять консервных банок, с рыбой, больше в одни руки не давали, как и хлеб, не больше трёх, и два килограмма с гречкой. Ещё тут разливали подсолнечное масло, нерафинированное, но нужна своя тара. К счастью, продавщица разжалобилась и дала литровую стеклянную банку без крышки, я за неё заплатил, как и за содержимое. Налила под горлышко. Ну и пачку соли. Это всё, осталось мизер. Ещё хорошо перед уходом, уточнив у уборщицы сколько будут стоить её услуги, сразу заплатил. Жаль, что всё что имел, это для второго, для первого особо не было, но ничего, завтра с утра на рынок. И радует, что во мне не опознали известного генерала. В газетах фотографии Шевченко часто мелькали. Пока же вернулся обратно на квартиру, машину убрал в хранилище, ну и растопив печь, дом неплохой, с паровым отоплением, но плита для готовки на дровах, не на газу. Ничего, справился. Немного чая тут нашёл, поставил воду в чайнике разогреваться. И воду в большой кастрюле, литров на семь объёма. Две конфорки было. Как закипела, подсолил и бросил горсть макарон, немного, а чуть позже вывалил целую банку тушёнки. По сути мясной бульон и немного макарон. Вместо первого, и довольно сытно должно быть. Поел и убрал кастрюлю в хранилище. Также отварил гречки, я её промыл, рыбы пожарил на сковороде и туда гречку вывалил, перемешав. Тоже неплохо вышло, вот и убрал в большую тарелку, как раз с горкой вышло. Нашёл в подвесном ящике шкафа тарелку, и в хранилище её. А я воспользовался свободным временем и делал запасы готовой пищи. Когда ещё возможность будет? Ну завтра да, планировал закупиться на рынке.

Денег нет, я в курсе, но знаю как их добыть. Схроны с Гражданской. Я помню, что у меня сканер на дальность, а не на находки сделан, нет опции запомнить золото и искать вокруг. Но пустоты я с помощью него находить смогу. А там вскрою и как повезёт. Это по сканеру. Однако я смотрел жизнь десантников в таких мирах, и те находили схроны, когда бывали в Москве. Парочку запомнил хорошо, недавно смотрел, из памяти ещё не стёрлось, и в одном солидная сумма рублей, что сейчас в ходу. В другом ювелирка, в основном дворянские украшения и вроде «Наган» был. Так что, как стемнеет, иду на дело. Чай неплохой вышел. Кстати, вспомнил про утварь походную из запаса генерала. Достал и помыл, освободил кастрюлю, перелив суп в котелок и две глубокие тарелки. Как раз хватило. Чай в походный чайник, так что помыл посуду и убрал. Тут Ирина с детьми жить будет, не стоит её лишать посуды и утвари. Стемнело, я уже собирался выходить, лётный костюм надел, он плотнее и получше будет светлого летнего костюма. В шкафу ещё пиджачная пара, но его тем более брать не стал, хотя в аурное хранилище на будущее прибрал. Больше одежды моего размера не было. А тут стук в дверь, да требовательный такой. Проверив оружие, подошёл и спросил:

– Да, кто там?

– НКВД. Откройте.

Хмыкнув своим мыслям, уверен, что арестовывать пришли, открыл, держа у ноги пистолет, на мне личная защита. За дверью оказалось трое сотрудников, лейтенант НКВД и двое простых бойцов.

– Гражданин Шевченко, вы арестованы.

Вскинув руку с пистолетом, я выстрелил в грудь лейтенанта, и быстрыми выстрелами повалил на пол и обоих бойцов. Потом провёл контроль в голову.

– Арестовывать меня пришли, – ворчал я. – Я Шевченко.

Так что снял ремни со всех трёх, оттащив тела к перилам лестничной площадки. Оружие прибрал, документы не трогал, и заперев дверь, насвистывая, стал спускать со второго этажа вниз, а там выйдя во двор, мимо пустой машины сотрудников НКВД, если они настоящие, и поспешил прочь. Навестить схроны я не передумал. Планы ничего не нарушило. А из трофеев, «ТТ», и два карабина «Мосина». Нормально. Хотя, чего это я машину игнорирую? Тоже трофей. Вернулся, ключи в замке зажигания, такая же чёрная «эмка», как и у меня, только эта новее, запустил движок, развернулся, и покинув двор, покатил по первому адресу. Надеюсь в темноте не напутаю. С амулетами на руках, вряд ли.

– Не кочегары мы не плотники, но сожалений горьких нет… – мурлыкал я себе под нос, двигаясь по ночным улицам.

У меня было отличное настроение, враг сделал первый ход, неопределённость больше что давила на плечи, ушла, и теперь я был в полной боевой. Раз противник перешёл к таким методам, значит, я всё делаю правильно. Теперь буду ждать ответного хода. Свой я сделал, дав понять, что пойду до конца. Да, когда машину забирал, приметил как осторожно выглядывал из двери домоуправ, у меня амулет ночного виденья. Впрочем, я и шофёра машины также видел, боец НКВД, прятался дальше в третьем подъезде. Только сканером видел, не мешает и ладно. Я отлично управдома рассмотрел, а тот мой разве что силуэт, так что подошёл и сказал ему:

– Анатолий Семёнович, я там намусорил на площадке у своей квартиры. Три тела. Вы сообщите куда нужно, пусть их заберут. Диверсанты вражеские меня арестовать пришли. Я конечно не Будённый с пулемётом, но оружие тоже имею, и под топор палача идти добровольно не собираюсь. Боевой генерал, просто так не сдамся. Не знаю где меня планировали ликвидировать, в машине или в лесу, но я добровольно не дамся. Да, меня будут искать, сообщите что я вернусь на квартиру часам к одиннадцати дня. На ночную рыбалку пригласили, на неё время потрачу.

На этом и укатил. И кстати вполне нашёл первый дом. На чердаке схрон, сканер подтвердил, есть что-то, аккуратно вскрыл, аурным хранилищем кусок доски, потом руками убрал остатки скрывающей плашки и прибрал содержимое, килограмм семь будет, в основном ювелирка. Но и «Наган» с горстью патронов, офицерская модель, неплохо. На чердаке ещё два схрона, сканер пустоты показал. Один пуст, во втором «керенки». Эти деньги, вышедшие из оборота, мне не нужны. Оставил. Ну и по второму адресу. Вот тут изрядно покрутится пришлось, пока не убедился, что нашёл. По чердаку ступал осторожно, чтобы не насторожить жителей квартир внизу. Прибрал содержимое схрона, чуть больше тридцати тысяч рублей было, для меня очень даже солидно. Ну в моём сейчас положении. Так что вернулся к машине и уехал в городской парк. Машину прибрал, устроился в густом кустарнике, палатку поставил, комаров хватало, и уже вскоре спал в ней. Подстилки или спальника не хватает, а так нормально. Вскоре я уже спал. Будильника нет, но воды напился. Надеюсь поднимет вовремя. Древний будильник, но всегда работает без осечек.

Знаете, сработало. Время пять часов, по наручным часам определил, уже светало, когда вскочил из-за позывов. Сбегал в кустики, отлил, зарядка на десять минут, потом позавтракал гречкой с рыбой и чаем запил, свернул всё, переоделся в ту лёгкую светлую одежду, брюки и рубаху, на ноги коричневые лёгкие туфли, и пешком прогулялся до рынка. Тут минут двадцать неспешным шагом. А рынок Колхозный, там над входом так написано было.

Время шесть утра, а народу уже толпилось изрядно. Некоторые продавцы товар ещё раскладывали, но и покупатели уже были. Всего две старушки с деревянными ящиками у входа. На длинном ремне переносили. Внутри пирожки. То, что надо, это одно из того что меня интересует. Пока нет войны нужно набрать качественные продукты, из готового, я для того на рынок и прибыл. Позже, когда время на это будет? Да и что в тесто мешать начнут? Там если Ирину попросить печь пироги и пирожки, да забирать. Однако это вызовет вопросы. Тут же сделать запасы куда проще. Вот так подойдя, спросил у крайней: