Хозяин ночи. Вернуть пару

Немиров, как настоящая хозяюшка, хлопотал на кухне. Мускулистая и привлекательная. Поймав себя на мысли, что с каждым днем я все чаще отмечаю внешние данные оборотня, чуть не заплакала. Боже, да это же банальное желание. Тело просило – нет, требовало мужчину. Я прислушалась к себе. Именно его. А не гипотетически возможного и нафантазированного.

– Поиск помощницы.

– А почему ты рассматриваешь только женские кандидатуры, я не против, если найдешь мужчину.

– Прости, но я не буду ждать от тебя одобрения. И с женщиной мне проще найти общий язык.

– Хм. Я довольно эмпатичный.

Я зависла с волшебными витаминами в руке и с приоткрытым ртом.

– Если ты сейчас намекаешь на себя, то я категорически против.

– Почему?

Он поставил на стол две тарелки с овсяной кашей. Передо мной пиалу, а перед собой – таз.

– Потому что мне хватает твоего общества тут, – ответила я. – И мне нужен человек с опытом…

Он перебил меня.

– Опытом проведения и организации мероприятий?

– Да, – подтвердила я, меняя тарелки местами. К себе придвигая таз и избавляясь от крохотной пиалы.

Немиров раскинул руки.

– Так это я. Десять лет управления ночным клубом. Это в наших реалиях. А в общем – сорок восемь лет стажа. Я ответственный. Пунктуальный. Обаятельный.

– Слишком. В первую очередь нужно понравиться тому, кто платит. А ты у мужчин будешь вызвать комплекс. Так что нет.

– Рассмотри мою кандидатура хотя бы на время, пока ищешь замену Кристине, – он с каким-то извращенным удовольствием наблюдал за тем, как я ем.

– Нет.

– Не понимаю, почему ты отказываешься.

Потому что я хочу собрать расплавленные беременностью и твоим присутствием мозги обратно в черепушку. И каждый день на это у меня было бы не меньше восьми часов!

Он словно прочел мои мысли.

Красивые губы растянулись в хитрой улыбке, и он добавил приторно:

– Я тоже тебя хочу. Но работа на первом месте.

– Извини, – произнесла я радостно, слыша мелодию своего телефона. – Мне звонят.

Я мельком взглянула на экран и сразу же приняла вызов от мамы. Так даже лучше, если задавать правильные вопросы, разговор может растянуться на час или два. Немирову надоест ждать.

– Привет.

– Доброе утро, милая. Ты что такая… возбужденная?

Ах, какое правильное слово. Лучше и не подобрать.

– Да что-то настроение хорошее. Как у вас дела? – я села обратно за стол и продолжила есть.

– Мы хорошо. Завтракаешь?

– Угу.

– Надеюсь, не бутерброды с колбасой?

– Овсянка.

Мама одобрительно хмыкнула и шепотом доложила папе, что наконец их дочь взялась за ум и перестала есть всякую гадость.

– А мы едем на работу. Ты собираешься?

– Да.

– Отлично. Мы как раз хотели навестить тебя.

– Вы едете ко мне на работу? – уточнила я, догадываясь, что этот визит не просто так. – Зачем?

– Хотели обсудить кое-что.

Тут я проявила себя с сознательной стороны, сказав:

– Совсем забыла, я сегодня в агентстве буду поздно.

– Отлично, – с облегчением выдохнула мама. – Такую щекотливую тему не стоит обсуждать при посторонних. Ты сейчас дома?

– Нет. Не дома, – выпалила я, с вызовом смотря на предателя Серкана, который именно в этот момент залился звонким лаем. – Фу!

– А где же ты? – голос мамы насквозь был пропитан любопытством и недоверием.

– Я дома, но не у себя дома. В квартире еще не включили электричество. Просыхает все.

Кстати, этот момент нужно уточнить у Давида.

– А у кого?

– У подруги.

Тут Немиров решил не вовремя откашляться. Да так громко и надрывно. Как легкие не выплюнул.

– Ты у мужчины?

– Нет.

– А кто там кашляет?

– Валин муж.

– Так они развелись.

А-а-а!

– Еще в процессе, – ответила я. – Встретимся в нашем кафе через час, – предложила я.

Мама молчала.

– Ладно, – согласилась она. – До встречи. Мы как раз позавтракаем и тебя подождем.

– Подождите… – произнесла я обреченно.

Если мама хотела со мной поговорить без свидетелей – это всегда было плохо. Всегда. Я боялась таких разговоров в детстве и, как оказалось, боюсь сейчас. А ведь мне есть что сказать родителям…

– И где же находится ваше кафе? – поинтересовался оборотень.

– М?

– И где же находится ваше кафе? – повторил он.

– Я поеду одна.

– А я разве сказал, что против? Я просто хочу знать адрес.

Я тяжело вздохнула, доедая кашу.

– Извини. Мне нужно собираться.

– Рада…

Я проигнорировала Немирова, поставив тарелку в раковину и допив крупными глотками чай, гадала о теме разговора с родителями. Серьезной, раз они захотели встретиться с глазу на глаз. О Немирове? О нем они знали только то, что рассказала я. И, возможно, из некролога в газете. Но там скудная информация. Родился, женился, умер. Конец.

– Ты скажешь адрес или нет? – оборотень поджидал меня у дверей спальни, когда я привела себя в порядок и нарисовала привычное выражение лица.

– Третья улица Строителей, дом двадцать пять, – произнесла я на автомате. – А где ключи от машины?

– У меня, – все же он заставил меня вернуться.

– Отдай.

– Обещай, что будешь вести себя нормально, – он поднял ключи над головой.

– Я не настроена сейчас играть в твои игры.

– Пообещай, что не будешь тянуть в рот всякую гадость.

– Обещаю, мамочка, – протолкнула я сквозь зубы, протягивая раскрытую ладонь.

– Держи.

– И все, больше никаких напутственных слов? – мне не удалось скрыть удивления.

– И все.

– Ну хорошо…

А я ведь сразу почувствовала неладное, но не придала значения. Была занята тем, что гоняла в голове одни и те же мысли. О родителях, оборотнях, беременности… О Кристине с Витей, о предстоящих проектах, вновь о беременности. Да мне хватало поводов для волнения, чтобы акцентировать внимание на мелочах.

– Привет, мам. Привет, пап, – вскинула руку, найдя сидящими их за столиком. Поцеловал родителей по очереди в щеку, морщась от запаха жареного лука.

– А я его просила не заказывать эту вонючку, – мама поддерживает мое недовольство. Папа всегда любил простую и ароматную пищу. – А тебе мы заказали кофе. Ты же сыта.

– Сыта, – ответила я, присаживаясь и вглядываясь в лица родных. – Так о чем разговор? – я решила снять пластырь одним рывком. Зачем мучиться и гадать?

Мама ноготками тарабанила по поверхности стола.

– До нас стали доходить неприятные слухи.

– Мам, серьезно? Слухи? Ты же прекрасно знаешь, что там и половины правды нет.

– А ты даже не спросишь какие?

Вот папу в этот момент ничего не волновало, он аппетитно вымакивал хлебом желток.

– Какие?

– Говорят, ты связалась не с теми людьми. И бизнесмен, от которого тебе достался ночной клуб, был убит.

– Ой, как интересно. Наверное, конкурентами?

– Наверное, – согласилась мама. – Это я хотела у тебя спросить, ты не в опасности?

– Нет, – я отрицательно покрутила головой. Если не считать кофе, что официант поставил передо мной. Желудок на мгновение взбунтовался, но я подавила спазм, отодвигая чашку как можно дальше.

Папа оторвался от еды и произнес умоляюще:

– Дочка, рассказывай, а то материна Ленка сведет меня с ума своими теориями. Я понимаю, что ты девочка у нас взрослая, но все же мы должны знать о значимых событиях твоей жизни, – закончил он твердо и с нажимом.

– Просто поверьте, что со мной все хорошо. Я не нарушаю закон. И не виновата ни в чьей смерти. Клуб, который достался мне после гибели хозяина, в ближайшее время я перепишу на родственников. Просто стечение обстоятельств. Неудачное стечение.

Все это время папа не отводил взгляд. Двадцать лет службы давали о себе знать.

– Я тебе верю, – сказал он после раздумий. – Но не всю правду ты нам сейчас рассказала. Взгляд бегает, пальцы в замок.

– Пап, – возмутилась я, – хватит применять ко мне свои штучки.

– Тут и применять ничего не нужно. По тебе все видно, – сделал он вывод, отложив вилку и нож. – И вон тот здоровяк, что смотрит на нас, подталкивает на некоторые мысли, – указал мне за спину.

– Какой здоровяк? – оживилась мама, вытянув шею. – Радочка, какой здоровяк? Вон тот? – мамин палец указывал в сторону Немирова. В этом у меня не было никаких сомнений. Там Немиров.

Я медленно повернулась.

К этому моменту оборотень уже встал и шел к нам. Его фирменной вальяжной походкой. Расслабленной, но уверенной. Она говорила без слов: я здесь хозяин положения. Любите меня, боготворите, радуйте и восхищайтесь. Лучше меня никого нет, не было и не будет.

Глава 5. Давид

– Добрый день, – тяну руку отцу Рады. – Давид. Мужчина вашей дочери.

Он поднимается, вытирает ладонь салфеткой, принимает мое рукопожатие.

– Артем Витальевич.

– Приятно познакомиться.

– Не сказал бы, – окинул меня холодным взглядом.

– Почему?

– А почему я, собственно, должен радоваться кому-то, кто следит за моей дочерью?

– Какое верное замечание, пап, – отозвалась Рада, поднимая на меня довольное лицо.

– Я могу все объяснить, – пообещал.

– У меня и сомнений не было, – фыркнула она.

– Давид, – я протянул руку матери моей пары.

– Людмила, – представилась она, пряча румянец. Обычная реакция женщины на оборотня. Животный магнетизм работал и работает как швейцарские часы. – Присаживайтесь и расскажите нам, пожалуйста, о дочери. В последнее время она очень скрытная.

– Неудивительно, мам. Вы и без меня с тетей Леной придумываете невероятные приключения Рады.

Я подождал, пока Артем Витальевич опустится на стул, а уже после сел сам. Как и полагалось в присутствии старшего.

– Да, мне тоже интересно послушать. Расскажите, Давид, – попросил он.

– И мне, – Рада не упустила, чтобы не вставить свою ремарку. – Что ты тут делаешь, мой мужчина?

И пусть слова с издевкой, но скоро они станут настоящими.

– Все просто. Я не мог отпустить вашу дочь одну.

– Действительно просто, – согласилась Рада. – А почему ты не мог отпустить меня одну? – поинтересовалась она и подалась ко мне, видимо, ожидая провала.

– Ну как же? Ты мне сама рассказала, что твои родные беспокоятся из-за случившегося с владельцем клуба. Да и я беспокоюсь, Мало ли…

– Мало ли… – повторила она за мной.

– Все же ты была не у Вали, – Людмила произнесла изобличительно.

– Не у Вали, – согласилась Рада.

– Тут возникает вопрос: где? – спросил ее отец.

– Ну-у-у…

– С момента пожара Рада живет у меня, – я опередил неловкие оправдания истиной. – Она боялась вам рассказать. Сами понимаете, фиктивный брак, история с наследством, некрасивое поведение прессы. И вот как раз до момента гибели Немирова мы не могли иметь открытые отношения. Все же удар по репутации усопшего. И я не хотел ее ни с кем делить.

Рада смотрела на меня с уважением и ужасом, даже чуть приоткрыв рот.

– Милый, какой ты благородный и терпеливый, – выдохнула она. – Я до сих пор не понимаю, почему именно я привлекла твое внимание. Это какой-то… – она размахивала руками, подбирая слово. – Праздник! Вот праздник какой-то. Честное слово.

– Дар, – поправил я. – Дар свыше.

– Да! – согласилась она. – Мам, ты же ставила свечку за меня? Ходила в церковь?

– Ну-у-у, – замялась женщина. – Честно говоря, я испробовала множество способов. Даже ходила к гадалке.

– Да ты что?! – наигранно восхитилась Рада.

Но ее мать не уловила издевки.

– Да. Об этом не принято говорить.

– И что она нагадала? Гадалка.

– Ерунду, – отмахнулась женщина. – Что ты всю жизнь проведешь рядом с собакой. Вот так и говорила, будет у нее кто-то верный, как пес, а красивый, как дьявол. Знаешь, как я расстроилась, представив, что ты так и останешься одна?

– Почему же одна? – возмутилась Рада. – А как же красивый, как дьявол?

– Радочка, нужно смотреть на вещи реально. Дьявольски красивые мужчины заинтересуются кем-то… помоложе. Прости. Но таков современный мир. Мужчины любят исключительно глазами. Вот я и решила, что ты так и продолжишь коротать свои дни с собаками.

Ошарашенная монологом матери, Рада навалилась на стол, скривилась от запаха кофе и почесала лоб.

– Как хорошо, что Давид подобрал меня, да, мам? – спросила она.

– Не утрируй.

– Это все лирическое отступление, – Артем Витальевич на корню погасил назревающий конфликт. – Так какие планы на мою дочь, Давид? Мне нужно волноваться?

– Нет, – ответил я. – Планы самые серьезные.

– Это радует, что мне не придется волноваться. Не люблю. Уже сделал предложение? Дочка, покажи правую руку.

Рада оторвала от стола ладонь, посмотрела на нее с удивлением.

– Зачем?

– Хотел увидеть обручальное кольцо.

– Пап, – прошипела она.

– А что я не так сказал?

Ну давай, Радусь, объясни папе, что происходит между нами, а я послушаю.

– Все так, пап. Но не нужно ни к чему подталкивать.

– Почему? Моя дочь достойна уважительного отношения к себе. Серьезных отношений. Брака.

– Па-па…

Я приобнял Раду и всем своим видом пытался сказать: “Он больше не в твоей команде!”

– Я только за, – ответил я.

– Тогда почему на моей дочери нет кольца?

– Не хочет торопиться.

– Значит, ты не вызываешь у нее доверия.

– Я не вызываю у тебя доверия? – спросил я у Рады.

– Ты слишком навязчив, – ответила она, убирая мою ладонь со своего плеча.

– Видимо, недостаточно навязчив, раз ты отказываешь отцу своего будущего ребенка.

Я зашел с козырей, лишив Раду путей отступления.

– Ты беременна?! – ахнула Людмила. – Почему ты молчала?

– Это новая вводная, – безэмоционально сказал Артем Витальевич.

– Я тебя ненавижу! – прошипела истинная, впившись ноготками мне в бедро. Присутствие ее родителей спасло от того же захвата на моих яйцах.

– Некрасиво утаивать от близких, – заметил я. – Были бы живы мои родные, я бы их поспешил обрадовать. Но, к сожалению, последний близкий мне человек ушел в мир иной десять лет назад. Тетя, что подняла меня на ноги, сгорела за несколько недель. Я так и не смог ей помочь. Она была бы рада новости.

Все замолчали.

Перегнул я с трагичной историей. Но не для Рады – она смотрела на меня, мстительно поджав губы.

Глава 6. Рада

Я дышу, рвано и тяжело. И продолжаю молчать, глядя на то, как Немиров жмет руку папе, нежно сжимает руку маме и прощается за нас двоих, уводя меня к выходу из ресторанчика. А я охреневаю и послушно переставляю ноги. Смотрю на оборотня, и у меня даже сравнения никакого нет. Танк? Бульдозер? Кто он такой?!

Десять минут за одним столом с моими родителями, и он уже любимый зять – негде взять. Распинается петухом, рассказывая о планах на будущее. И в завершение всего приглашает на выходные их к себе в гости. К нам… Обещая прогулки по хвойному лесу, жареное мясо, свежий воздух и приятную компанию.

– Не боишься, что отец что-то поймет? – спрашиваю я, когда мы оказываемся на улице.

– Нет, – он бережно придерживает меня за талию, но уверена, дернись я, хватка станет стальной.

– Между прочим, он двадцать лет посвятил службе.

– Майор в отставке, – подсказывает мне.

Мне! Я и так знаю!

– Не страшно?

– Нет. Мы несколько веков успешно живем вместе с людьми. Ты знала о существовании нелюдей, милая?

– Нет, – соглашаюсь я.

– Мы умеем заметать свои следы.

– А ты не боишься, что я придушу тебя ночью?

Он покачивает головой, как бы взвешивая “за” и “против”.

– Попытаешься. Но безуспешно.

– А если смогу? На адреналине, – предполагаю я.

Он подарил снисходительный взгляд и повел в противоположную сторону от моей машины.

– Можешь сегодня уже попробовать. Я не стану закрывать дверь, так соскучился по тебе. Ты когда-нибудь пробовала что-то очень вкусное?

– Ну…

– А теперь представь, тебе это показывают, а съесть не дают. Я бы тебя сожрал, а вместо этого остается только облизывать глазами и фантазировать.

– У тебя невероятный драматический талант, – хмыкаю я. – Я его оценила еще на несчастной тетушке, – разворачиваюсь и иду к своей машине.

– И куда ты?

– Работать. В отличие от тебя, у меня полно дел.

– Уела, Рада Артемовна, уела.

– Очень надеюсь.

– Только за руль я тебя не пущу. Сердце у тебя долбит, руки подрагивают.

– А кто в этом виноват? – спросила я, поворачиваясь к нему и вскидывая голову, чтобы наградить злым-злым взглядом.

– Ты, – сказал он, растягивая губы в очаровательной улыбке. – Тихо! – прерывает, а у меня есть что сказать. Я набираю в легкие воздуха, чтобы вылить поток слов, но замираю, когда он нежно обнимает меня и шепчет на ухо: – Твои родители на нас смотрят.

– И что? – возмущаюсь я. Дергаюсь. Только это бесполезно. Меня размазали по железобетонной плите – мужской груди.

– Разве мы не договаривались правдоподобно сыграть влюбленную пару?

– Не помню, чтобы мы с тобой об этом говорили, – рычу я, скосив взгляд, что-то мне нашептывало, что никаких родителей нет, и всячески игнорируя жар оборотня.

– А ты готова обрушить на них правду о будущем внуке, что он будет бегать на четырех ногах и вилять хвостом при встрече?

– Почему сразу внук, может, это будет девочка? – фыркнула я.

– Может быть, – протянул с такой довольной интонацией, что я невольно перестала вырываться из объятий и подняла взгляд. – Ты говоришь о нашем будущем – это приятно.

– Я!.. – я искренне хотела взбрыкнуть, высказать все в самодовольное лицо, только ведь выдам себя и доставлю Немирову еще больше удовольствия.

– Так мы едем на работу? – спросил он, отстранившись, но не отпуская моей руки. – Давай пропустим момент, когда ты сопротивляешься, я пытаюсь тебя уговорить, ты уезжаешь, а я все равно тебя нахожу.

– Тебе нужно лечиться, – произнесла я обреченно.

– Я бы с удовольствием, но от этого нет лекарства, Рада. Только радикальные методы. Ты как грипп. Хронический.

– Такого не бывает, – фыркаю я, только уже без злости, а от смеха. Никогда меня не сравнивали с болячками.

– А что бывает хроническое?

– Простатит.

Он поплевал через плечо.

– Не дай боги.

– А у вас бывает такое?

– Нет! Спасибо! – складывает ладони домиком и смотрит пару секунд в небо, отпуская меня.

– А жаль.

– Хочешь, чтобы я мочился по десять минут или в трусишки упускал?

– Трусишки…

Не вяжется это странное слово с Немировым.

– Пока ты размышляешь, едем в сторону агентства. Я бы хотел успеть за неделю вникнуть в дела. Хотя бы поверхностно.

Он встал передо мной, решительно уперев руки в бока, демонстрируя свою развитую грудную клетку. Словно бодибилдер на сцене.

– Ты их напрягаешь, что ли? – спросила я, несколько раз ткнув оборотня в грудь.

– Нет, а надо? – он повел плечами, развел локти и продемонстрировал себя во всей красе, встав в фотографичную позу. – Ну как, трусы еще держатся?

– Чьи?

– Твои. Для кого я тут стараюсь?

– Если бы не брюки, то уже бы лежали на асфальте.

– Дьявол, – он наигранно сокрушается, стряхивает руки, сбрасывая напряжение. – У меня предложение. Я тихо посижу у тебя в агентстве, а вечером мы проедем в твою квартиру, посмотрим, как там дела. Возьмем нужные вещи. Договорились? – он протянул мне раскрытую ладонь.

Я провожаю маму и папу взглядом, они только вышли из ресторанчика и, помахав нам, повернули в противоположную от нас сторону.

– К сожалению, я вынуждена отказаться, – произнесла деловым тоном.

– Жаль. Ты меня заставляешь ждать тебя в машине.

– Это не страшно. Она у тебя максимально комфортная. Так что… – я совершаю еще одну попытку уйти. Естественно, безуспешную.

– Хорошо, – произносит, словно соглашается на что-то. – Не хотел тебя волновать, но Константин пригласил нас… тебя на УЗИ.

– А почему я должна волноваться? – я тут же среагировала, разыграв отстраненность. Только вот сердце застучало в два раза быстрее.

– Не знаю. Я вот волнуюсь. Первая встреча с волчонком.

– Волчонком? – переспросила я. – Я правильно расслышала.

– Правильно. Непривычно, конечно, человеческому уху. Но мы так говорим. И ты скоро привыкнешь.

– А для таких, как я, есть какое-то название?

Немиров пожал огромными плечами.

– Человечка.

– Не находишь, что как-то пренебрежительно.

– Хочешь обозвать меня в ответ?

– Кобель? – произнесла я вопросительно.

Он положил ладонь мне на поясницу, придавая направление.

– Как пожелаешь, Р-р-рада. Как пожелаешь.

Я послушно переставляла ноги, щурясь, глядя на мужской профиль. Иногда казалось, что все происходящее похоже на какую-то очень странную шутку. По типу розыгрыша. Шикарный, состоятельный, самовлюблённый оборотень почему-то сосредотачивает все свое внимание на мне, обещая счастливую жизнь до гробовой доски. Было трудно дать адекватное объяснение изменению его поведения. Вчера он наслаждался блондинкой на своем рабочем столе, а сегодня знакомится с моими родителями.

И да, иногда мне хотелось проверить глубину его терпения. Насколько далеко я могу зайти?.. Дождаться момента, когда он отправит меня в неизведанные дали или пеший эротический тур. Только вот что-то внутри подсказывало – это мне не понравится. А зачем делать то, что не нравится?..

– Я правильно понимаю, что адрес агентства мне называть не нужно?

– Не нужно.

– А ты не думал, что кто-то из моих мог запомнить тебя?

– Не думал, – честно признался Немиров. – Но я обещаю мышкой сидеть в твоем кабинете и раскладывать пасьянсы, пока ты будешь работать.

– А разве не ты собирался включаться в работу?

– А ты уже не против? – ответил он вопросом на вопрос и открыл мне пассажирскую дверь.

Это просто талант. Настоящий талант! Выворачивать сказанное мной в свою пользу. Мгновение – и ты ощущаешь себя полной дурочкой.

В офисе он вел себя словно маленький ребенок, впервые пришедший с мамой на работу.

– А это что? – он шел за мной и сыпал вопросами.

– Арка с осеннего заказа.

– А почему она стоит здесь?

– Потому что свадьбу отменили.

– За этим скрывается какая-то охренительная история? – поинтересовался он, обогнав меня и ожидая ответа.

– Еще бы. Жених изменил невесте за неделю до свадьбы. Ты достаточно охренел? – спросила я, свернув к своему кабинету.

Агентство хоть было и популярным, но помещение, которое мы занимали, небольшим. Больше оно и не требовалось. У нас была приемная, где мы встречали потенциальных клиентов, кабинет бухгалтера, помощников и комната отдыха.

– Садись, – я указала на диванчик и привычными движениями расположилась за столом. Все здесь придавало мне уверенности. Начиная от мягкого кресла и заканчивая красивой коробочкой с цветными скрепками.

– Так точно, – Немиров вальяжно опустился на диван, закинув руки на спинку, осмотрелся. – Шикарно все сделано.

– Я столько денег потратила на этот ремонт, – отозвалась я, глядя в монитор и проверяя, не решила ли Грачева все же оставить “приятный” отзыв. – Чтобы выглядеть максимально респектабельно, но не отпугивать людей со средним достатком. И я не готова все спустить. Я потратила на развитие агентства несколько лет. Возможно, в твоем понимании три года ничтожно мало, в моем – это часть жизни, – договорила я, глядя в глаза Немирову.

– Я тебя понял. Никто ничего не спустит.

Я вернула взгляд к монитору.

Как долго я смогу руководить агентством? С детьми всегда сложно. С простыми, человеческими. А что будет с малышом другой расы?

Да, я не планировала уходить в декрет в ближайшее время! Так можно делать, когда знаешь, что тебя есть кем заменить…

Я выдохнула и закрыла лицо руками, продолжая размышления. Можно ведь работать до момента родов, а это ещё несколько месяцев, в течение которых есть шанс обучить нужного человека и в крайнем случае решать проблемы по телефону.

Боже! Какой самообман!

Я откинулась на кресле и уставилась в потолок.

– По какой причине страдаем? – лицо Немирова возникло прямо передо мной.

Оборотень нависал, стоя за спиной. А я так глубоко погрузилась в размышления, что не заметила, как он встал и подошёл.

– О том, что все рухнет. В моих планах не было декрета.

– А в моих планах не было вынужденной смерти и, как бы странно ни звучало, новой жизни, к которой я привык. Вставай, – он развернул меня на стуле.

– Зачем? – спросила я.

– Хочу посмотреть документацию. Я справлялся с ночным клубом. Популярным и престижным.

– Это другое, – произнесла я.

– Верно. Но уверен, что все пойму.

– Допустим, – согласилась я. Немиров присел, положив руки мне на колени. – А что дальше? Ты станешь известным устроителем праздников?

– Нет, я планирую проводить время с тобой, а чуть позднее и с ребенком. Я найду подходящую кандидатуру для управления. Плюс связи стаи. Поверь, твое агентство будет не просто на плаву.