bannerbanner
Пристанище для уходящих. Книга 1. Облик неизбежности
Пристанище для уходящих. Книга 1. Облик неизбежности

Полная версия

Пристанище для уходящих. Книга 1. Облик неизбежности

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 6

– Тереза?

– Да… Нэшнл Форест сорок два восемьдесят, едем на юго-восток. Скоро будет выезд на пятьдесят седьмое шоссе.

Келли кивнула.

– Где-то поблизости есть крутые повороты?

– Через пару миль почти на девяносто градусов.

– Отлично. Как только повернем, я приторможу. Твоя задача: быстро выбраться из машины и скрыться в лесу. Поняла? – Она смотрела на меня, ожидая согласия. – Я уведу их, а ты отправишься в Риплбрук и будешь ждать в условленном месте.

Навернулись злые слезы. Как обычно, Келли решила все за меня. Она собирается играть в кошки-мышки с таинственными преследователями, пока я прячусь в кустах. Келли не дала мне никакого выбора, кроме как убежать и бросить ее одну. Обожгло горячее возмущение.

– Я могу помочь! Если ты скажешь, что делать… Ты же ничего не объяснила…

И замолчала, понимая, что теряю контроль.

– Нет времени, Тереза, – сказала она мягче, – просто сделай то, о чем я прошу. Это очень важно.

Келли сосредоточилась на дороге.

Мир рассыпался на глазах. Келли обычно запрещала лезть к себе в душу, но сейчас мне это было нужно, я хотела понять. Если коснусь ее, узнаю, что она чувствует, и может, пойму, в чем дело. Даже последствия погружения в чужие эмоции сейчас не пугали. Я протянула руку и дотронулась до ее колена. Прикосновение обрушило на меня тревогу и страх. В первую секунду она возмутилась такому вторжению, но потом сдалась и полностью открылась.

На меня опрокинулся непривычный шквал эмоций, который на минуту выбил опору из-под ног. Закружилась голова, словно я не сидела, а крутилась в воздухе как волчок. Келли сохраняла самообладание – это успокаивало. Еще я ощутила, что она хотела защитить меня, и не просто из чувства долга. Нет, чувство, которое ею овладело, было мне незнакомо. Оно как будто возникло из непостижимых глубин и обволакивало приятной негой, обещая защиту и безопасность, принятие и понимание. Келли словно говорила последнее «прости». У меня дрожали руки, когда я подняла на нее глаза.

– Я все сделаю, – решительно заявила я, – а ты обещай, что мы встретимся в Риплбруке.

– Я постараюсь, – серьезно кивнула Келли. – Меня гложет любопытство, что произойдет с этим миром, когда ты решишься нарушить его законы.

Ее слова прозвучали бессмыслицей. Я молчала, пытаясь вернуть на место сердце, которое неожиданно переместилось наверх и теперь мешало дышать.

Келли нервно мотнула головой, и я проследила за ее взглядом – примерно в полумиле за нами ехала черная машина. Ехала ровно, не нагоняя и не отставая. Келли вдавила педаль в пол, выжимая из грузовичка все его возможности. Хотелось задать кучу вопросов, но времени совсем не осталось. Придется подождать, пока мы снова встретимся.

– Пора! – скомандовала она. – И не оглядывайся, – Келли резко свернула на крутом повороте и почти прокричала: – Давай! – нажимая на тормоза.

Я выскочила из машины на ходу. Сила инерции толкнула на гравий. Машина взвизгнула покрышками за спиной, срываясь с места. Не оглядываясь, я нырнула в густой подлесок.

На бегу я развернула в голове карту. Ярдов через шестьсот5 дорога, поворачивая еще раз на юго-запад, делала петлю, и я как раз внутри нее. Не подумав, чего именно хочу добиться, я сломя голову понеслась к узкой стороне петли. Если побегу очень быстро, то увижу, как Келли проезжает мимо. Может быть, даже разгляжу, кто нас преследует.

Я так разогналась, что чуть не вылетела из леса, но вовремя опомнилась и юркнула обратно. Ветви разлапистых елей отлично скрывали от посторонних глаз. С небольшого возвышения просматривалось футов триста дороги. Значит, наш GMC вот-вот появится слева.

Я напряглась прислушиваясь, и с удивлением заметила кровь на руках. Ладони – сплошное месиво из крови и мелких пыльных камешков. Когда это я успела? Может, когда из машины выскакивала? Тихий звук шуршания покрышек по асфальту отвлек от боли – машина появилась справа.

Точь-в-точь такой же черный «Джип Чероки», что преследовал нас, ехал с другой стороны. Мне понадобилась целая секунда, чтобы понять – Келли едет в засаду.

Я дернулась было вперед, но вспомнила ее слова о том, что у каждой из нас есть план действий. От этих незнакомцев следует держаться подальше, тут я с Келли была солидарна. Она сильная, она выберется из любой передряги. Я верила в нее. Тем более если дело во мне и моих способностях, трогать ее у них нет повода.

Она выехала из-за поворота; ее подрезали, почти отправив в кювет, вытащили из машины. Четверо незнакомцев устроили досмотр нашего старенького GMC. Неужели искали меня? Я сжимала кулаки от возмущения и злости, пока не защипало поцарапанные ладони.

Келли заговорила. Слов я не слышала, до меня доносились только ее гневные интонации. Оставалось сидеть в кустах и нервно кусать губы. Один из мужчин, рыжий, постоянно переспрашивал Келли, и она несколько раз отвечала отрицательно. Зачем она грубит? Может, не стоит задирать их? Они начинали злиться, и я испугалась, что Келли ввяжется в драку. Она умела драться, даже учила меня приемам самообороны. Келли была мастером, в отличие от меня. Но сейчас это было плохой идеей – одна против четверых.

Рыжий и Келли орали друг на друга. От напряжения стало больно дышать. Я прикидывала варианты, с ужасом осознавая, что помочь могу только одним способом – отвлечь их на себя. Рыжий совсем распалился – схватил Келли и начал запихивать в свою машину. Подручный рыжего тоже подключился, но она раскидала обоих. На нее накинулись еще двое. Я вскочила, пытаясь рассмотреть, что происходит. Ее хотят забрать. Зачем? Чтобы выманить меня? Похоже, у них получалось, потому что мгновением позже я обнаружила, что спускаюсь с холма прямиком им навстречу. Но ведь план был не такой. Что делать? С трудом сдерживаясь, я быстренько вскарабкалась обратно и устроилась на прежнем месте, лихорадочно раздумывая, как быть.

Один из мужчин вытащил пистолет. Келли это не напугало, и она продолжила отбиваться. В этой кутерьме я почти потеряла ее из виду. Раздался выстрел.

Я вскочила на ноги и попыталась рассмотреть, что происходит за машинами. Рыжий сначала застыл, а потом заорал на своих людей. Я поперхнулась горечью, когда до меня дошло, что случилось.

Он выстрелил в Келли?! Я с усилием остановилась, когда поняла, что опять собираюсь спуститься с холма. От ужаса у меня перехватило дыхание. Ноги Келли на земле у машины не шевелились. Жгучая боль, взорвавшись в груди, скрутила меня, и я осела на землю. Заныли виски, и свело челюсти.

Они же хотели ее забрать! Не убивать!

Огромным усилием воли я сдержалась, чтобы не броситься вниз, на рыжего. Что я могу? Раз уж Келли с ними не справилась, разве у меня получится? Я отшатнулась обратно к дереву и вцепилась в него, пытаясь унять дрожь и вернуться в реальность, вдыхая терпкий запах ели и ощущая колючий ствол под ладонями. Мысли метались как сумасшедшие. Келли мертва? Как же так? За что? Как я буду без нее? Что теперь делать? Пойти в полицию? А если они найдут меня?

Последняя мысль встряхнула. Келли говорила, что этого не должно случиться, главное, не дать себя поймать. Я встала, преодолевая дрожь в коленях. Один из преследователей сел в нашу машину. Келли больше не лежала на дороге. Он забрал ее с собой? Оставшиеся двое слушали рыжего и кивали. Он показывал им что-то, разложенное на капоте, возможно, карту. Собирались искать меня? Ощущая соленый привкус на губах, я наблюдала, как вся моя жизнь скрывается за поворотом вместе с нашим стареньким GMC. Я осталась один на один с реальностью.

Не дожидаясь, пока они начнут шарить по зарослям, я развернулась и побежала на запад. До Портленда сорок миль6. Мне понадобится трое суток.

Глава 2. Слишком много тайн

«Северо-Восток-Нотт-Стрит, двадцать девять девяносто четыре», – повторяла я трое последних суток, как волшебное заклинание. Только эти магические слова помогали не расклеиться и держать курс на Портленд. В каждом шорохе и треске веток чудилась погоня. Из-за дятла у меня чуть не случился сердечный приступ. Я почти не спала: ночью пробиралась по лесу, а днем пряталась в зарослях или на деревьях. Искала ягоды, но был не сезон, приходилось перебиваться грибами и терпеть голод.

Карты Орегона остались в бардачке, но все улицы Портленда вставали перед внутренним взором, когда закрывала глаза. Благодаря фотографической памяти я знала, куда идти, но не знала, что меня там ждет. Если все это происходит из-за моих способностей, то не поведу ли я неприятности за собой?

Когда лес кончился, стало совсем плохо. Под открытым небом ощущение опасности усилилось – если Рыжий и его дружки найдут меня посреди поля, спрятаться будет негде. Строения пугали еще больше – их я обходила за милю, но потом начался пригород Портленда, и деваться стало некуда. Окруженная домами, я задыхалась от страха, пот стекал градом; казалось, в меня целятся из всех окошек и дверей. Однажды заметив фермера, в первую секунду я приняла его за Рыжего и бежала, пока не кончились силы. Потом обнаружила, что сбилась с курса. Пришлось возвращаться вдоль поля. Поймала себя на том, что постоянно оглядываюсь, не только опасаясь погони, но и ожидая увидеть Келли. Словно мне приснился кошмар, а Келли сейчас нагонит меня и скомандует: «Не расслабляться! Марш заниматься английским!» И я послушаюсь, как всегда, зная, что все идет своим чередом.

Но Келли не приходила.

Добравшись до Портленда, я растерялась. Мы никогда не заезжали в большие города. И как бы хорошо я не изучила карту, такое количество домов и улиц сбивало с толку. В лесу всегда привычно и понятно, а в городе постоянно возникали препятствия, которые приходилось обходить.

Порядочно поплутав, уже в сумерках я добралась до цели, притаилась за кустами на заднем дворе Ника Эберта и наблюдала за темными окнами дома. Вскоре послышался шорох гравия на подъездной дорожке: хозяева вернулись. В окне зажглась лампа, осветив большую уютную кухню. К столу подошла женщина и остановилась, выкладывая продукты из сумок. Она повернулась, и я разглядела темную кожу. Неожиданно, но я ведь ничего не знаю о семье Ника и его жене.

Я выбралась из кустов. Обойду дом и постучусь в дверь. Главное, не задерживаться на открытых участках. Завернув за угол и чуть не угодив в открытую дверь подвала, я столкнулась с темнокожим мужчиной. Кажется, мы оба здорово испугались, потому что застыли, разинув рты и смотря друг на друга.

– Ты кто такая? – он опомнился первым. – Как ты тут оказалась?

– Я ищу Ника, – пискнула я, отступая.

На лице мужчины все больше проступали недовольство и злость.

– Здесь нет никакого Ника! – возмутился он. – Ты что, через забор перелезла? – И помахал рукой в воздухе, словно очерчивая мой путь.

Неужели я ошиблась домом? Я сделала еще шаг назад. Глупо. Чтобы выбраться, нужно идти вперед, а лучше бежать.

– Кимми! – взревел мужчина. – Вызывай полицию! У нас взломщик!

Я подскочила от испуга и возмущения. В доме хлопнула дверь, послышался женский голос, и над нами зажегся свет. Я отвлеклась и пропустила момент, когда мужчина метнулся ко мне. Попыталась проскочить под его рукой, но он вцепился в мое запястье мертвой хваткой. Его возмущение усилило мое, горячая волна его злости пробежала по венам. Перехватило дыхание, перед глазами заплясали темные точки, я вспотела и зарычала, осознав, что эмоции разрывают на части – мои вперемешку с чужими. Голова чуть не взорвалась. Нельзя меня трогать!

Со всей силы я наступила ему на ногу. Он заорал, и я заехала ему локтем в живот. Он схватил меня за шиворот, словно котенка, и встряхнул в воздухе. Я беспомощно забарахталась.

– Кимми, она хочет сбежать. Запру ее в подвале, – орал мужчина.

Он толкнул меня в открытую дверь. Я чуть не свалилась со ступенек, но в последний момент уцепилась за ручку. Одарив меня возмущенным взглядом, мужчина захлопнул дверь подвала, оставив беспомощно всматриваться в кромешную темноту.

– Кимми, ты вызвала полицию?

Я вслушивалась в звук удаляющихся шагов, сжимая виски и сдерживая ярость. Он не имел права меня запирать! Двери не поддавались, даже когда я налегла посильнее. Я заорала от бессилия и несправедливости. Пихая и царапая дверь, ощутила момент, когда чужие эмоции рассеялись, и остался только мой страх.

Я влезла не в тот дом! Теперь я преступница? Меня посадят в тюрьму? Но я должна найти Ника, чтобы он отвез меня к отцу. А если не найду? Я больше никого не знаю в Портленде. Да и вообще теперь никого не знаю. Ника видела только на фотографии, а об отце известно и того меньше – лишь имя. Рядом всегда была Келли, а теперь я осталась одна. Одна в темном и холодном подвале. Я скорчилась на верхней ступеньке, остро ощущая одиночество и беспомощность, не представляя, что делать дальше.

Минут через пятнадцать послышались голоса. Я уставилась в темноту, готовая бежать, как только откроют дверь.

– Не пугайте ее, пожалуйста, – послышался женский голос.

– Она влезла в наш дом, Кимми! Что значит, не пугайте? – возмутился знакомый бас. Я вспомнила его злость и сжала кулаки.

– Во-первых, не факт, что она была в доме. Я все проверила, ничего не пропало. А во-вторых, Руфус, ты же сам сказал – она ребенок.

Мне понравилась интонация женщины. Складывалось впечатление, что она хороший человек.

– Да нынче такие дети, – пробурчал Руфус.

– Позвольте, мы сами разберемся, – вклинился напряженный голос. – Открывайте.

Замок щелкнул, и фонарик осветил подвал.

– Мисс, пожалуйста, не делайте резких движений. Выйдите из подвала и поднимите руки – Говоривший держался подальше, не пытаясь меня схватить. Прикрываясь рукой от света, я выбралась наверх. Двое полицейских и хозяева дома не спускали с меня глаз. Наверное, бежать сейчас – плохая идея. Я почти ничего не видела, к тому же до сих пор находилась на чужой территории.

Пусть выведут за ограду.

– У вас есть оружие?

Я помотала головой и чуть не зарыдала, вспомнив свой арбалет и ремингтон Келли. Их забрали чужаки.

– Мы проверим. – Один из полицейских держал меня на мушке. Он кивнул напарнику, и тот двинулся ко мне. Я оторопело наблюдала за его приближением.

– Да она же и правда ребенок! – воскликнула женщина. – Откуда у нее оружие?

Меня собираются обыскать? Я отпрыгнула, боясь, что чужие эмоции снова вышибут из меня дух. С Келли такого никогда не было. Только последний раз в машине. Я моргнула, сбрасывая тяжелые воспоминания.

– Мисс, пожалуйста, не двигайтесь и держите руки на виду, – нервно скомандовал полицейский с оружием. Второй застыл, опасливо поглядывая на меня.

Глаза наконец привыкли к полутьме, и я разглядела на его груди табличку: офицер Стивенсон. Складывалось впечатление, что полицейские чего-то боятся. Неужели в Портленде дети ходят с оружием, и взрослые опасаются, как бы они кого не пристрелили? Или сами готовы пристрелить ребенка? Что за безумный мир?

Я прикидывала, успею ли прошмыгнуть до калитки или они выстрелят в спину? Судя по всему, полицейский напротив готовился пустить оружие в ход. Он снова кивнул напарнику, и тот решительно шагнул ко мне. Я зажмурилась и перестала дышать, когда руки офицера Стивенсона похлопали по спине и животу, а потом спустились к лодыжкам. Все оказалось не так плохо: прикосновения были мимолетными, и он держал себя в руках. Пока не дотронулся до задних карманов джинсов.

– Посмотрим, что тут у нас.

Волна азарта от его прикосновения прошла по спине, и я поймала руку офицера, когда тот вытащил нож Келли.

Я попыталась отнять нож, но полицейский легко стряхнул мою руку.

– До выяснения побудет у нас. – Он продемонстрировал вещицу напарнику и убрал в свой задний карман. Во мне опять поднимались злость и негодование. Я ведь не сделала ничего плохого, а со мной обращаются, будто с преступником!

Офицер Стивенсон достал наручники и, заведя мне руки за спину, защелкнул на запястьях. Они звякнули, охватывая руки холодом. От унижения запылали щеки и застучало в висках.

– Мисс, вы осознаете, что проникли на чужую территорию? – полицейские расслабились. – Что вы здесь делаете?

Я думала лишь о побеге, осматривала двор и искала пути отступления. Как только они хотя бы на пару секунд отвлекутся, рвану к калитке. Но как быть с наручниками? Я смогу бежать? К тому же они забрали нож.

– Она ищет какого-то Ника, – недовольно пробурчал Руфус. Полицейские снова напряглись.

– Ника? – переспросил у Руфуса офицер Стивенсон: – Что за Ник? Может, это прежний владелец дома?

– Мне почем знать? – Руфус всем своим видом выражал нетерпение, его жена лишь печально покачала головой. – Мы купили дом через агентство три года назад.

– Как тебя зовут? – спросил тот полицейский, который целился в меня две минуты назад. Я молчала. Мое имя – не его дело. – Сколько тебе лет?

Пристальное внимание нервировало. Цепочка не поддавалась и не рвалась, а люди вокруг ждали ответа. Я только плотнее сжала губы. Понятия не имею, что будет, когда они пробьют мое имя по базам. Всю жизнь я чувствовала себя призраком среди людей, избегая их и прячась в лесу да в кемпингах, где никому нет дела до какого-то подростка. Вдруг окажется, что официально я мертва?

– Ладно, заберем ее в участок, – вздохнул офицер Стивенсон. – Выясним, кто такая.

Он жестом пригласил на выход. Наконец-то! Я бросилась к калитке. Второй полицейский подскочил и схватил за руку.

– Тише, тише, не так быстро.

Я почувствовала его горячее дыхание с запахом чеснока. Попытка выдернуть руку ничего не дала, хватка стала сильнее, и меня потащили к выходу.

– Да она же просто ребенок! – возмущенно повторила вслед хозяйка дома. И добавила уже тише: – Пожалуйста, будьте осторожнее.

Ребенок? Сейчас я ощущала себя взрослым усталым мужчиной, полным раздражения. Хозяева дома сами полицию вызвали, нечего теперь возмущаться.

– Мэм, мы делаем свою работу. – Офицер Стивенсон отправился за нами.

Руфус ворчал про истоптанный газон, а я пыталась сбросить чужие эмоции и делала вид, что послушна как овечка. Пока не дергалась, полицейский был сдержан и невозмутим.

Вот и калитка. Как только мы шагнем на улицу, сбегу. С наручниками разберусь потом.

На пустынной улице стояла только полицейская машина, беззвучно мигая лампочками сирены. Полицейский потянул за собой, не замечая, что я застыла посреди тротуара.

Второго шанса не будет.

Я выдернула руку и рванула в сторону. Успела сделать всего два шага, прежде чем увидела его. Рыжего! Убийцу Келли. Он смотрел на меня из медленно проезжающей мимо машины и, казалось, только и ждал, когда я подойду ближе.

– Не делай глупостей, – подскочил офицер Стивенсон и, не дотрагиваясь, выставил вперед руку. – Не заставляй меня за тобой бегать. Никому из нас это не нужно. Просто сядь в машину.

В горле пересохло. Келли говорила бежать, но, убежав сейчас, я попаду прямо в лапы к убийцам. Удастся ли сбежать из полицейского участка? Я еще раз посмотрела вслед удаляющейся машине и приняла решение.

Офицер Стивенсон отскочил в сторону, когда я нырнула в салон. Его напарник держал дверь. Он же сел за руль. Захлопнув дверь, офицер Стивенсон бросил на меня укоризненный взгляд.

– Пост, это пятнадцатый. Код сорок три.7 Возможно, четыреста восемьдесят четыре,8 – сказал он в рацию. – Едем в участок.

Прозвучало как абракадабра. Но что бы это ни значило, в полицейском участке я надолго не задержусь. Буду молчать и сбегу при первой возможности.

Я вспомнила взгляд Рыжего: он спокойно смотрел мне вслед, словно знал, что я никуда не денусь. И как он меня нашел? Тоже шел по следу Ника? А если я приведу убийц к Нику и его семье? Тогда мне и про него следует молчать.

От накатившего ужаса я вспотела. Тут же запершило в горле, наружу вырвался глухой кашель. Офицер Стивенсон адресовал мне еще один укоризненный взгляд, и я демонстративно отвернулась к окну. В уши словно ваты напихали: звуки стали глуше и доносились будто через бутылочное горлышко. Отзвуки чужих эмоций заворочались во мне, как медведь в тесной берлоге, ударяя по нервам и царапая кожу. Я испугалась, что упаду в обморок. Скорчилась на сиденье, больше всего желая, чтобы все стало как прежде. Чтобы вернулась Келли, отругала за побег и своеволие и засадила за учебу.

Провожая улицы Портленда взглядом, я осознала, что уже ничего не будет как прежде.

* * *

В полицейском участке меня опять обыскали. Я отпихнула одного офицера и наступила на ногу второму, но они все равно добрались до фотографии, денег и кулона. А потом пристегнули наручники к крюку в столе и оставили одну в безликой комнате с зеркалом. В гнетущей тишине мысль о том, как сильно я подвела Келли, нещадно сверлила черепную коробку. Она просила меня бежать, добраться до Ника, но я не справилась и попалась как идиотка. Что они собираются со мной делать? А если спросят про отца? Я даже не знаю, можно ли признаваться в родстве.

Ощущение ваты в ушах немного отступило, и гудение ламп под потолком доводило до нервного тика.

Открылась дверь. Офицер Стивенсон подошел к столу, поставил передо мной пластиковый стаканчик и бросил на стол папку. Я вздрогнула от порыва воздуха. Потом он достал из кармана ключи и отстегнул наручники. Запястья покраснели, отлично дополнив еще не зажившие ладони. Только сейчас я рассмотрела Стивенсона как следует: выцветшие волосы и обветренное лицо придавали ему незадачливый вид, словно офицер очень любил солнце, но оно не отвечало взаимностью. Наверное, поэтому он переехал в дождливый Портленд.

Он сел напротив, с интересом разглядывая меня, словно незнакомое животное в зоопарке.

– У тебя целая куча неприятностей, – довольно сообщил он, откинувшись на стуле. – Хочешь услышать весь список?

Я отвернулась к стене.

– Кроме незаконного проникновения на частную территорию и нападения на офицера, на тебе еще подозрение в краже и бродяжничестве. Если скажешь свое имя и дашь телефон родителей, будет проще. – Он подождал. – Надеюсь, капитан полиции девятого участка прольет свет на загадку. – Он открыл папку, там лежала фотография, которую они отняли, и ткнул в нее. – Один из моих людей узнал Ника Эберта. И он уже едет сюда.

Чем Ник так известен, что его узнают в лицо? И Рыжий неспроста был у того дома. Словно знал, куда идти. Он тоже знает Ника? Даже если не знает, я приведу убийц прямо к нему. И никакой капитан полиции девятого участка не поможет.

Офицер Стивенсон вопросительно поднял бровь, когда я на него посмотрела. Что же делать? Если в этой закрытой папке лежала фотография, то нож и кулон наверняка тоже там.

– Откуда у тебя фотография? – Офицер подвинул ее в мою сторону.

Я сгребла со стола все улики и кинулась к двери. Офицер Стивенсон отреагировал слишком поздно, попытавшись поймать мою руку, но я уже распахнула дверь и вывалилась наружу.

Коридор в обе стороны. Куда бежать?

Я ринулась направо и оказалась в большой комнате с кучей людей в форме. Они ходили, стояли или сидели за столами. В противоположном углу виднелась дверь. Вдруг это кладовка? Но назад тоже нельзя. Я двинулась через комнату, делая вид, что меня здесь нет.

– Остановите ее! – донеслось за спиной, и все полицейские, как по команде, посмотрели на меня. – Остановите!

Я попыталась прошмыгнуть мимо, но меня ухватил за рубашку ближайший полицейский. Чужое недовольство садануло по нервам, как удар грома. Я дернулась в сторону и услышала треск ткани. Хватка ослабла. Я нырнула под стол от очередных рук и пробралась по полу до следующего прохода. Почувствовав, что меня тянут за штаны, я вцепилась в ножку стола и брыкалась что есть мочи. Отстаньте, мне нужен выход!

В этот раз победа осталась за мной. Выставив перед собой и полицейским стул, я нырнула обратно под стол. Папка выпала из рук, и я не успела ее подобрать, уворачиваясь от очередного ловца.

– Да поймайте ее уже кто-нибудь! – басил офицер Стивенсон. – Не участок, а детский сад.

Стол, под которым я пряталась, окружили. Со всех сторон раздавался гомон, топтались ботинки и заглядывали лица. Фотография смялась в руке. От всей моей жизни остался только клочок скомканной бумаги. Я все потеряла, меня загнали в ловушку, но сдаваться я не собиралась.

– Вылезай!

Офицер Стивенсон заглянул под стол и тоже попытал счастья, потянувшись ко мне. Я цапнула его изо всей силы.

От неожиданности он взвизгнул и отскочил.

– Забудь о социальной службе! – вопль раздался прямо над моим укрытием. – Угодишь в колонию для несовершеннолетних!

Стол неожиданно пропал, когда его сдвинули в сторону, и офицер Стивенсон схватил меня за плечо. Его гнев прошил тело, как тысяча мелких иголок, и я невольно завопила от злости и возмущения, цепляясь за столы и стулья. Они с грохотом тащились по полу вслед за мной, туда, куда меня волок офицер Стивенс.

В комнате с зеркалом меня снова пристегнули наручниками к крюку. Я дергала цепь, пинала ножки стола и рычала. Стаканчик упал на пол, вода разлилась, но я не могла остановить злость. Заболела голова, я осипла, от света резало глаза. Горел каждый дюйм кожи, словно я попала под облучение. И где чертова фотография? Я злилась на себя и на весь мир, жалея, что отправилась на поиски Ника. Нужно было остаться в лесу, переждать пару недель. Или месяцев. Или вообще никогда не приходить в город. Келли была права, когда говорила про изоляцию и осторожность – люди для меня опасны. Особенно их эмоции.

На страницу:
2 из 6