Хроноквест-1942: Вернуться живым или мертвым

– Вань, – почти шёпотом сказал Сергей, – ты Александра Беляева знаешь?

Ваня остановился. Глаза его блеснули. Не то удивился, не то испугался. Вообще, нервный мальчик. Очень нервный. Оно и понятно, вокруг смерть, война, тут не просто нервным станешь, в психа полного превратишься.

– Писателя? Да кто ж его не знает. У нас все пацаны его книгами зачитывались. Мне больше всего про Ихтиандра нравилась, а ещё последняя книжка, про летающего человека, Ариэля. А зачем вы спрашиваете?

– Мне, Вань, найти его надо.

– Задание? – заговорщицки спросил Ваня.

– Угу. Я адрес его знаю. Конюшенная, 21.

– Это на углу Московской. Только не Конюшенная, а 1 Мая. Там ещё кинотеатр «Теремок». Туда один раз бомба упала, прямо в зрительный зал. Ещё в том году.

– Так проведёшь?

– Конечно! Я ведь тоже… – мальчик осёкся.

– Что тоже?

– Ну, это… тоже туда собирался пойти.

Сергей посмотрел в небо. Свинцовые тучи вот-вот готовы были разродиться снегопадом. Ему всегда нравилась такая погода. А сейчас снега он ждал как Бога. Да такого, чтоб ни зги не видать.

Оторвавшись от созерцания снеговой тучи, Крутояров обратился к мальчику:

– Кстати, какое число сегодня?

– Восьмое.

– Умер ведь, вот ёлки ж твои палки! Два дня назад. Ни фига себе, немножко во времени ошиблись, очкарики лобастые! Ну да ладно, хорошо, хоть не к гуннам забросили на растерзание, – Сергей задумался ненадолго. – Чёрт, ведь умер он уже! Но вот где ж теперь рукопись-то искать?

– Кто умер?

– Беляев умер, Вань.

– Но ведь… он… мы… – Ваня что-то хотел сказать, но отвернулся. Видно, что известие его расстроило.

Однако взял себя в руки и добавил совсем не по-детски:

– Немудрено, дядь Серёж. Почти все соседи поумирали. Особенно зимой. Кто с голодухи, кто замёрз. И родители мои тоже…

Поражало такое бесстрастное отношение ребёнка к смерти, но ведь мальчишка столько пережил, тут и о своей кончине станешь думать как об обыденном происшествии, а о жизни как об обидном недоразумении. Но в то же время смерть писателя воспринял он как-то слишком уж близко.

Сергей изредка сканировал пространство на наличие техники, но без сюрпризов не обошлось. Всё-таки этим паранормальным чувствам совсем уж безоглядно доверяться не стоит. Нет ничего надёжней глаз и ушей. Однако тут и глаза, и уши его так же подвели.

В проулке, у самого перекрёстка стоял мотоцикл BMW с коляской. Здоровенный ствол пулемёта MG-13 указывал стволом в небо, а закоченевший солдат хмуро смотрел в пространство перед собой. Его напарник ковырялся в моторе. Оба фашиста были одеты в длиннополые шинели, закрывающие ноги едва ли не до пяток и спасающие от ветра – но не от мороза.

Скрыться среди деревьев не успели – сидевший в коляске немец схватился за пулемёт и опустил ствол.

– Stand! Стоять!

Его напарник испуганно подскочил, не сразу поняв, кому кричит пулемётчик. Каска его съехала набекрень, он стал оглядываться и, встретившись взглядом с Крутояровым, сдёрнул висевший на руле шмайсер. Щёлкнул предохранитель. Руки его дрожали, ствол прыгал как в припадке эпилепсии.

– Komm her! Schnell! Бистро! Суда!

Сергей с опаской посмотрел на ствол пулемёта и послушно направился в сторону немцев. Попасть на дискотеку, где пулемётчик Ганс прокрутит пару дисков, набитых патронами калибра 7,92 ему совсем не хотелось.

– Аусвайс! – гаркнул солдат и, направив ствол автомата в грудь хрононавта.

Поглядев на его унты, он гадко улыбнулся:

– О! Schuhe! Тёпли-тёпли сапаки. Тавай.

– Сам ты сапог, – пробурчал Сергей, приближаясь к солдату. – Аусвайс? Или сапоги? Что сначала? – громко сказал он.

Немец ещё раз взглянул на унты, потом на свои хоть и зимние, но не готовые к русским морозам сапоги, вздохнул и гортанным голосом выкрикнул:

– Аусвайс!

Крутой полез во внутренний карман за липовым документом. Краем глаза заметил, что Ванька сделал то же самое. Шарик молча сидел в сторонке – пёс будто понимал, что сейчас лучше не мешать хозяину.

Документы они протянули почти одновременно, и Сергей понял, что навряд ли удастся продолжить путешествие без шума. Аусвайс Ваньки был сложен в несколько раз и затёрт так, что было видно – документ отпечатан не вчера. Бумажка же Крутоярова выглядела очень свеже, несмотря на то, что в нём стояла дата получения – ноябрь прошлого года. И не замызгана ни капли, её ведь почти не разворачивали. Вот ведь умники хроновские, накололись. Телогрейку рваную догадались сделать, а помять аусвайс – нет.

Крутой приготовился к худшему. Немцы дураками бывают только в советских фильмах военных лет. Сейчас солдат ему не поверит и предложит… Что предложит? Пройти с ним? Да нет, скорее всего, сразу хлопнет.

Вот оно! Солдат уронил аусвайс. Или выбросил.

– Нет! – сказал солдат. – Это не то! Это трукой аусвайс. Нет настояшший.

Посмотрев холодным взглядом в глаза, он крикнул:

– Стоять!

Палец в задубевшей кожаной перчатке коснулся спускового крючка.

Крутояров ждать не стал. Чего тут ждать? Когда пристрелят? Унты только с виду были мягкие и пушистые. Он толкнул в плечо Ваньку, и тот завалился на бок как мешок с картошкой. Резко выбросил ногу вперёд и ударил солдата в пах. Выстрелить немец не успел. Упал на колени и, закрыв глаза, сделал глубокий вдох. В глазах его стояли слёзы.

В тот же момент Сергей схватил ствол пулемёта на коляске и резко мотнул его. Приклад MG-13 заехал сидевшему в коляске в челюсть. Приклад не был ни мягким, ни пушистым – немец тут же отключился, откинувшись на спину. Каска его упала и, звякнув о металл коляски, скатилась на снег.

Мельком взглянув на фашиста в коляске, отметил, что отключился тот надолго. Затем склонился перед стоявшим на коленях, оттолкнул ногой лежавший в снегу шмайсер и с издёвкой спросил:

– Даст ист фантастиш?

Немец замычал в ответ что-то неразборчивое и отрицательно замотал головой – нет, мол, совсем не фантастиш.

– Сейчас фантастиш будет, – Крутояров приподнял его голову, придерживая за съехавшую набок каску, и ударил кулаком в лицо.

Солдат опрокинулся на спину, и зрачки его глаз закатились под лоб.

– Весело день начался, – мрачно заметил хрононавт, поднимая свой аусвайс. – А главное, тихо.

– Дядь, Серёж, их теперь убить надо. Нельзя отпускать.

– Не учи отца е… в общем, сам знаю. Ты отойди в сторону, сейчас займусь.

– Можно мне, а?

– С ума сошёл, да? Не рано ли тебе кровь пускать? Тебе лет-то сколько? Двенадцать?

– Четырнадцать! – пробурчал Ванька и скрипнул зубами. – А когда сестру и мать на моих глазах… о возрасте никто не спрашивал.

– Ладно, уйди. Будет ещё время, отомстишь.

На поясе немца висели ножны с трофейным армейским ножом НР-40, который в просторечии назывался ножом разведчика. Снял с трупа нашего солдата, с горечью подумал Сергей, отстёгивая ножны с ремня. Лезвие беззвучно выскользнуло. Чёрная рукоять как влитая легла в ладонь. Чуть изогнутая короткая гарда упёрлась в пальцы. Нож был хорошо сбалансирован и удобен – с таким оружием хоть на край света.

Отволок пребывающего в отключке воина Третьего Рейха к обочине. Подержал в ладони нож, привыкая, потом присел на корточки. Приподнял другой рукой голову фашиста и полоснул по горлу. Солдат всхлипнул, дёрнул ногами и затих. Снег сразу стал ярко-алым, и даже утренние сумерки не могли скрыть этого цвета.

Выволок второго из коляски и положил рядом. Этот пришёл в чувство незадолго до смерти и даже успел сообразить, что его ожидает. Но умер он так же легко и быстро – короткий всхлип, судорога по всему телу, и конец.

«А ведь молодые оба, – промелькнуло в голове. – Не больше двадцати».

Вытирая лезвие о штаны убитого, заметил клеймо, выбитое у основания лезвия. Треугольник, а в нём три буквы – «ЗИЛ», и снизу дата – «1941». Вложив нож в ножны, спрятал его в карман.

Начал сыпать крупный снег. Крутояров снял с солдат шинели и каски. Трупы присыпал снегом, остальное сделает природа. Следы схватки быстро припорошило, и кровь уже была не видна. Снег повалил сильнее. Если так и дальше пойдёт, то этих ребят найдут только с первыми подснежниками.

– Надень шинель, каску и полезай в коляску, – приказал он мальчику и усмехнулся случайной рифме. – Поэтом тут с вами станешь, блин! Недаром город Пушкиным назвали!

– А как же Шарик?

– Если он будет молчать, то можешь его с собой взять. Если станет шуметь, я ему башку сверну. Сейчас не до собачек.

Пацан подозвал пса, запихал его в коляску и приказал молчать. Залез сам, накинул на себя огромную шинель и нахлобучил каску на ушанку. Днём, конечно, никто не признает в этом пугале истинного арийца, но в сумерках можно и обознаться. Сергей тоже надел запятнанную кровью шинель, каска на шапку не налезала, бросил её в коляску. Шмайсер за спину – вылитый нацистский воин в русских шапке и унтах. Противопехотные гранаты, найденные в подсумке убитого, рассовал по карманам.

Скользнув в механике по узлам двигателя, быстро определил неполадку. Техника его любила. Или боялась. Подчинялась.

Мотоцикл зачихал, выбрасывая кольца дыма из выхлопной трубы, натужно зарычал и наконец ожил. Поддал газу и выехал на улицу Урицкого. Уже почти рассвело, но спасительный снегопад снизил видимость почти до нуля. И хоть самому было почти ничего не видно, Сергей остался этим доволен – на них тоже никто не обратит внимания. Несмотря на довольно широкие шины, BMW плохо слушался руля, его то и дело заносило, переднее колесо норовило вывернуть на обочину.

– Дядь Серёж! – сказал Ванька, перекрикивая рёв движка. – Метров через пятьсот Софийский Бульвар. По нему езжайте прямо.

– По Садовой ведь ближе?

– Там немцев много.

– Скоро их везде полно станет, – Крутой до отказа накрутил ручку газа. – Ну, Софийский, так Софийский!

Немецкая техника ему определённо нравилась. «Умеют всё-таки делать», – чуть ли не с восхищением, подумал Крутояров. Чем больше скорость набирал мотоцикл, тем легче становилось управление, он становился устойчивей. В ушах свистел ветер, щёки давно уже онемели, да и руки тоже, несмотря на то, что в тёплых рукавицах. Дороги почти не видать, ориентировался только по проносящимся справа теням деревьев – стоило им чуть приблизиться – подправлял руль, выворачивая на середину проезжей части. Домов на правой стороне не видно, и Сергей мог только представлять, как они выглядят – стёкла повыбиты, стены выщерблены осколками снарядов – немцы долго обстреливали город, прежде чем войти него.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Проклятая зима! (нем.).

2

Быстро в машину! (нем.).