Мое маленькое счастье. Книга 2

Вэнь Шаоцин смущенно улыбнулся:

– Могу осилить только несколько стаканчиков.

Мужчина махнул рукой:

– Все в порядке, выпьем немного. Не бойся переборщить. Переночуешь у нас! Цун Жун, ты нас поддержишь?

Вэнь Шаоцин посмотрел на Цун Жун и спросил у ее отца:

– Она умеет пить?

Мать девушки рассмеялась:

– Да, в чем она больше всего похожа на своего отца, так это в умении выпить!

Отец Цун Жун с гордостью посмотрел на Вэнь Шаоцина:

– Да, да, моя маленькая радость составит нам компанию и пропустит пару стаканчиков.

Вэнь Шаоцин пристально посмотрел на Цун Жун. Девушка вспомнила, как в последний раз клялась и божилась не пить спиртное. И подумать не могла, что ее клятва так быстро утратит силу.

Она неловко поднялась:

– Пойду на кухню за вином.

Цун Жун вскоре вошла с теплым вином и наполнила стаканы отца и Вэнь Шаоцина. Глава семьи Цун сжал стакан в руке и сказал Вэнь Шаоцину:

– Прародина нашей семьи – Шаосин[3]. В Шаосине есть поговорка: вино Шао, изготовленное на основе воды из озера Цзинху, обладает ароматом, распространяющимся на тысячи километров. Когда родилась моя младшая сестра, отец закрыл пару бутылок вина. В то время я был молод и не понимал, каково это – быть отцом. Позднее, после рождения Цун Жун, я осознал, зачем мой отец сделал это, и специально попросил приготовить две бутылки, которые потом закопал под османтусом. Согласно устоявшимся обычаям Шаосина, вино будет подарено будущему мужу в качестве приданого, когда дочь покинет отчий дом и выйдет замуж. Сегодня я с удовольствием разопью бутылочку заранее. Попробуем. Воздух на юге влажный и холодный зимой, парочка бокалов нам не навредят! – С этими словами мужчина прикоснулся к Вэнь Шаоцину. – Давай, пей!

Алкоголь, а точнее его выпитое количество, было слабым местом Вэнь Шаоцина. Он взглянул на прозрачную янтарную жидкость в бокале, набрался смелости и сделал глоток. В напитке отсутствовала воображаемая им горечь. Теплая жидкость лишь отдавала легким флером легендарного аромата. Чем больше выпьешь такого вина, тем сильнее ощутишь последствия наутро…

Вэнь Шаоцин поколебался и поднял глаза. Отец Цун Жун выжидающе смотрел на него. Чтобы не ударить в грязь лицом, молодой человек вторым глотком осушил бокал. Цун Жун показалось забавным наблюдать за его стараниями. Она улыбнулась и поставила перед ним стакан с соком:

– Ты в порядке? Выпей чего-нибудь сладкого.

Неожиданно отец девушки отодвинул стакан:

– Что ты творишь? Как можно запивать соком такое вино? Выпивка должна сопровождаться закусками! Попробуй это!

Вэнь Шаоцин стиснул зубы и улыбнулся:

– Дядя дело говорит!

Отец адвоката Цун удовлетворенно кивнул, затем снова посмотрел на Цун Жун:

– Почему бы тебе не выпить с нами?

Цун Жун покачала головой:

– Воздержусь.

Ее отец нахмурился, и мать налила ей бокал:

– Выпей, отец редко бывает настолько весел, а тебя постоянно нет рядом. Окажи милость.

Цун Жун подняла стакан и выпила даже не моргнув глазом. Вэнь Шаоцин посмотрел на ее расслабленный и счастливый вид, и его сердце наполнилось теплом. Они втроем пили один стакан за другим, и интерес господина Цун становился все сильнее. Выпитый максимум Вэнь Шаоцина уже иссяк, но он все равно продолжил упорствовать. Цун Жун, в свою очередь, чувствовала себя расслабленно на протяжении всего вечера.

Ее отец внезапно взволнованно взял Вэнь Шаоцина за руку:

– Разве вино не восхитительно?

Вэнь Шаоцин не в силах был что-либо произнести. Он стиснул зубы и кивнул:

– Действительно превосходно!

Мужчина все больше и больше распалялся:

– Не представляете, как я боялся, что эта винная вечеринка будет навсегда похоронена в земле, на протяжении многих лет.

– Почему?

Отец Цун Жун выдержал паузу и поднял глаза на дочь:

– Ты рассказывала ему?

Цун Жун поняла, о чем речь. Она устало подняла руку и опрокинула в себя стакан вина, склонив голову набок:

– Даже если бы не сказала, твой болтливый племянник обязательно бы меня выдал!

– Это хорошо. – Отец Цун Жун взял Вэнь Шаоцина за руку и продолжил лепетать: – Не понимаю, как такое могло произойти. Ее с детства привлекали девочки. В то время она вдруг уехала учиться за границу и отказалась возвращаться. Мы с матерью переживали за нее…

Мать Цун Жун улыбнулась и добавила:

– Я так боялась, что ей действительно нравятся женщины, что она сыграет свадьбу за границей и никогда больше не вернется.

Отец адвоката Цун кивнул:

– Что ж, к счастью, дочь в конце концов привела тебя домой, так что я испытываю облегчение.

Вэнь Шаоцину захотелось рассмеяться, когда он услышал эту исповедь, но из вежливости он мог лишь опустить голову и нервно подергивать плечами. Цун Жун со всей силы наступила на его ногу под столом, прежде чем бесстрастно посмотреть на своих родителей:

– Я постоянно твердила, что мне не нравятся женщины! А вы мне не верили!

– Теперь верю! – Отец Цун Жун уже изрядно выпил, но не забыл о своем напарнике.

Он подлил вина Вэнь Шаоцину:

– Давай выпьем еще.

Для Вэнь Шаоцина алкоголя уже было чересчур, но, как бы он ни сопротивлялся, все равно пожал отцу девушки руку и поднял стакан с вином.

– Выпьем, дядя!

Цун Жун больше не могла на это смотреть. Пока разговор шел, она опустила голову и выпила несколько бокалов. Взвесив вино в бутылке, она аккуратно вернула его на место. Когда девушка подняла глаза, то увидела, что мама с улыбкой смотрит на нее. Цун Жун в смущении покраснела:

– Это… я думаю, вино вкусное. Мам, тоже хочешь попробовать?

Прежде чем мать успела что-либо сказать, она услышала крик супруга:

– Эй, закончилось?

Цун Жун немедленно вскочила со стула:

– Ну, нет и ладно! Я помою посуду!

Отец Цун Жун ошеломленно уставился на нее:

– Все?

Цун Жун утвердительно кивнула, затем с мольбой в глазах посмотрела на маму. Мать тоже поднялась.

– Уже поздно, давайте закругляться, – заговорила глава семейства, поэтому супруг покорно кивнул и поднялся.

– Тогда выйдем прогуляться на свежем воздухе.

Госпожа Цун на мгновение заколебалась, посмотрела на дочь, а затем на Вэнь Шаоцина.

– Хорошо, Цун Жун, налей Вэнь Шаоцину чашку чая, чтобы снять похмелье.

Закончив говорить, женщина помогла мужу найти выход из дома.

Цун Жун посмотрела на Вэнь Шаоцина, неподвижно сидящего в кресле, и осторожно спросила:

– Ты в порядке?

За исключением того, что лицо Вэнь Шаоцина выглядело несколько бледным, глаза казались вялыми, а реакция замедленной, девушка не заметила ничего необычного. Он долго не отвечал.

Через пару минут его голос прозвучал довольно спокойно:

– Что-то не так, – сказав это, он поднял на Цун Жун полные боли глаза. – Кажется, я слишком много выпил.

Цун Жун участливо помогла ему подняться:

– Правда много выпил? Давай уложу тебя отдохнуть.

Вэнь Шаоцин непроизвольно наклонился. Как только он коснулся Цун Жун, половина его туловища оказалась прижатой к ней. Девушка с большим трудом помогла ему дойти до комнаты для гостей. Но Вэнь Шаоцин двинулся в сторону другой двери. Цун Жун с силой потянула его за собой:

– Идем в гостевую спальню!

Вэнь Шаоцин потер голову и отказался:

– Я хочу жить в этой комнате.

Цун Жун болезненно простонала:

– Там моя спальня!

Вэнь Шаоцин выпрямился и пошатываясь направился в комнату Цун Жун. Девушка испугалась, что тот упадет, поэтому ей оставалось только пойти следом и придерживать его. Вэнь Шаоцин не был полным, но тащить его на себе было страшно тяжело. Цун Жун, пошатываясь, помогла ему дойти до комнаты. Она усадила молодого человека на край кровати, и сама устало свалилась рядом. Вэнь Шаоцин перевернулся и фактически всем телом прижался к Цун Жун. Его голова была повернута к ее тонкой шее. После выпивки оба чувствовали себя разгоряченными. Они могли ощущать температуру тел друг друга через одежду. Раньше они никогда не находились так близко друг к другу. Цун Жун почувствовала исходившее от молодого человека дыхание, но в оцепенении не смогла отвернуться. Вэнь Шаоцин беспокойно заерзал и снова потерся о нее. Цун Жун чуть не заплакала и резко оттолкнула его:

– Вставай, родители скоро вернутся!

Вэнь Шаоцин обнял девушку, крепко прижав ее лицо к своей щеке:

– Не могу.

От его тела шел жар. Цун Жун была уже взрослой. Конечно, ей было известно о том, что бывает после выпивки… Она заметно напряглась, надеясь, что Вэнь Шаоцин не натворит глупостей. Тот, похоже, умел читать мысли. Он уткнулся лицом в ее шею и громко рассмеялся.

Цун Жун разозлилась:

– Над чем смеешься?

Вэнь Шаоцин закрыл глаза:

– Не бойся. Пьянство с медицинской точки зрения называется алкоголизмом. Вообще, алкоголь может вызвать отклонения в нервной системе и расстройства в кровообращении. Пещеристое тело[4] перегружается, поэтому оно не способно совершать «преступления». Я и впрямь переборщил с выпивкой, так что, даже если захочешь что-то сделать со мной, я не смогу удовлетворить тебя. Так называемый сумасшедший секс после выпивки – всего лишь миф.

Цун Жун покраснела:

– Ты еще в состоянии объяснять подобные вещи?

– Столько лет изучал медицину, подсознание работает за меня. – Вэнь Шаоцин открыл глаза и посмотрел на Цун Жун. – Я действительно пьян, у меня кружится голова.

Цун Жун нахмурилась:

– Не ври, сколько ты выпил?!

Вэнь Шаоцин снова обнял ее:

– Говорил же, что не могу пить много. Точно не скажу. Слишком болит голова.

Цун Жун некоторое время вела спор сама с собой. Вскоре она сдалась, сердито обхватив себя руками:

– Это же обычное рисовое вино. Оно было теплым! Я даже не почувствовала его! Какой же у меня стойкий к алкоголю организм! Говорила тебе меньше пить.

– Думал, что это проверка на выносливость для зятя, поэтому не мог отказать. – Вэнь Шаоцин вздохнул, опустил голову и пробормотал, сжимая руку Цун Жун: – Но вообще, тебе полезно немного выпить. Алкоголь стимулирует работу кровеносной системы, останавливает развитие простуды и активизирует менструальный цикл.

Цун Жун удивилась. Он был пьян, но все равно думал о ней. На сердце у нее потеплело. Она подняла руку, провела кончиками пальцев по его бровям и тихо спросила:

– У тебя болит голова?

Он убрал ее руку, задержал в своей ладони, легонько поцеловал девушку в губы и тихо вздохнул.

Ее постельным бельем, которое было куплено в школьные годы, все еще пользовались. Раньше был популярен пасторальный цветочный стиль, поэтому мать Цун Жун купила для нее несколько комплектов. Сейчас Вэнь Шаоцин тихо лежал с закрытыми глазами в лепестках одного из цветов. Из-за яркого света лампы над головой он слегка нахмурился. Цун Жун долго пыталась нащупать рукой выключатель у кровати. В итоге ей удалось погасить потолочную лампу и включить ночник с мягким светом. Вэнь Шаоцин постепенно расслабил брови.

В округе было оживленно. Слышались слабые звуки смеха и криков из студенческого кампуса. Цун Жун тихо лежала в объятиях Вэнь Шаоцина, слушая его неглубокое дыхание. Внезапно она поняла, что ей наплевать на происходящее вокруг. Ей хорошо здесь и сейчас. Девушка хотела бы растянуть этот момент на целую вечность. Молодой человек несколько минут молчал, а затем начал беспокойно ерзать. Сначала он коснулся губами мочки уха Цун Жун и поцеловал. Затем припал к ее шее, нежно покусывая. Цун Жун была не в силах подняться, казалось, что тело приковано к постели. Она закусила губу, чтобы подавить готовый вырваться стон. Ей было тепло и очень удобно в его объятиях. Одеяло и подушка на кровати пахли его телом. Аромат сладости и уюта.

Хотя Вэнь Шаоцин изо всех сил старался себя контролировать, он все же не смог сдержаться. Цун Жун быстро поняла, что что-то не так. У основания ее бедра чувствовалось что-то твердое и горячее. Среагировав, она ударила молодого человека и покраснела, словно помидор.

– Снова солгал мне! Разве ты не говорил, что у пьяных не встает?

Вэнь Шаоцин открыл глаза и тихо кашлянул:

– Я обобщил. С чисто медицинской точки зрения нет ничего плохого в том, чтобы быть нетрезвым. Человеческий организм полон тайн и загадок. Некоторые явления не могут быть разгаданы даже с помощью научных измерителей.

У Цун Жун дернулись уголки губ. Она действительно не понимала, как Вэнь Шаоцин смог так быстро превратиться в злодея. Дрянной мальчишка! В каком месте он похож на профессора?!

Она с силой толкнула его:

– Как ты смеешь говорить такое! Вставай скорее!

Вэнь Шаоцин закрыл глаза и беззаботно и припеваючи продолжил:

– А разве ты сама не обманула меня? Кто сказал, что плохо пьет!

Цун Жун снова съязвила:

– Разве это одно и то же?

Они все еще спорили, когда услышали стук в дверь:

– Цун Жун? Ты там?

Цун Жун внезапно растерялась. Хоть бы мать и отец не услышали весь этот скандал. Теперь Цун Жун действительно собиралась заплакать.

Она с силой ударила Вэнь Шаоцина:

– Это все твоя вина! Иди и объяснись!

Вэнь Шаоцин открыл глаза и посмотрел на нее. Он быстро сел и потер брови. Молодой человек все еще выглядел беспечным.

– К чему такая спешка? – сказав это, он откинул одеяло в сторону и спокойно накрыл ее. – Останься со мной на некоторое время.

Затем Вэнь Шаоцин встал и переоделся, прежде чем подойти, чтобы открыть дверь, улыбаясь и говоря человеку у двери:

– Цун Жун сказала, что у нее закружилась голова. Я помог ей добраться до комнаты.

Как только родители вошли, они увидели дочь, прислонившуюся к кровати. Мать посмотрела на нее, покраснев от возмущения:

– Ты выпиваешь?

Цун Жун только и могла сидеть с полузакрытыми глазами, наклонив голову.

– Мам, у меня болит голова.

Женщина присела у кровати и дотронулась до ее лица:

– Почему у тебя такое красное лицо? Обычно ты так много не пьешь. Почему тогда сегодня пила без меры? – Затем она посмотрела на супруга и спросила: – С тем вином точно все в порядке?

– При чем тут вино? – Отец Цун Жун повернул голову и спросил Вэнь Шаоцина: – Ты как?

Вэнь Шаоцин быстро взглянул на Цун Жун, потер голову и ответил ее отцу:

– У меня тоже болит голова.

Мать девушки внезапно подняла руку и коснулась шеи дочери:

– Почему ты здесь такая красная? Аллергия?

– Да. – Вэнь Шаоцин простонал про себя, виновато кивая. – Похоже, у нее аллергия.

Женщина повернула голову и пристально посмотрела на мужа:

– Должно быть, это все из-за вина, не пей его больше!

Вэнь Шаоцин прислонился к двери и наблюдал, как Цун Жун мастерски отыгрывает больную, время от времени улыбаясь, когда встречался с ней взглядом. Цун Жун ненадолго прилегла, продолжая притворяться. Она выпила воды с медом, приготовленной матерью, и, поддерживаемая Вэнь Шаоцином, вышла из дома, чтобы прийти в себя. Приличных размеров кампус вечерами был практически переполнен, поэтому Цун Жун повела Вэнь Шаоцина посетить ночной рынок на заднем дворе института. Молодежь полна энергии. Даже зимними вечерами на рынке царила оживленная атмосфера. Когда приходило время ужина, продуктовые лавки ломились от количества посетителей.

Цун Жун долгое время жила на севере, поэтому терпеть не могла влажность и холод на юге. Перед выходом на улицу она достала короткий пуховик, который редко надевала зимой, и накинула толстый шарф. Когда Цун Жун открыла входную дверь, то обнаружила, что на ней был надет пуховик того же фасона, что и на Вэнь Шаоцине. Только цвет отличался. Один пуховик черный, другой белый. Цун Жун купила эту куртку, когда приезжала домой на Новый год в прошлом году. Она пошла в торговый центр, потому что страшно замерзла, и не особо думала над выбором, просто взяла первый попавшийся пуховик. Но Вэнь Шаоцин…

Девушка тихо кашлянула:

– Твоя куртка…

– О, кстати говоря, я купил ее здесь. В прошлом году проводил здесь семинар и простудился, когда выходил из самолета. Взял в аэропорту. – Сказав это, он посмотрел на свой пуховик. – Слушай, мы действительно созданы друг для друга.

Девушка не возражала против того факта, что Вэнь Шаоцин – ее судьба. Но если бы их не настигла карма, они бы здесь не стояли. С этими мыслями она присмотрелась к молодому человеку повнимательнее. Для нее все еще удивительно то, что Вэнь Шаоцин так молод. Под черным пуховиком виднелся высокий воротник белого свитера, на ногах были надеты черные повседневные брюки. Выглядит как студент. Наверное, он одевался так же, когда учился в университете.

Вэнь Шаоцин терпеливо наблюдал, как проницательный взгляд Цун Жун скользил по его телу. Чуть позже он напомнил о себе:

– Давай прогуляемся? Если ты, конечно, закончила мной восторгаться. Стоять здесь довольно холодно.

Лицо Цун Жун снова вспыхнуло, но, к счастью, большая его часть была скрыта огромным пушистым шарфом, и молодой человек не мог этого видеть. Затем она понурила голову и выдавила из себя:

– Пошли.

На этой улице в основном продавали всевозможные закуски. Цун Жун ощутила навалившуюся усталость после короткой прогулки. Девушка полезла в свой карман, но там было пусто! Она снова посмотрела на Вэнь Шаоцина.

Вэнь Шаоцин держал ее одной рукой, а другую засунул в карман брюк. Цун Жун рассеянно смотрела по сторонам. Она заметила его взгляд:

– В чем дело?

Цун Жун редко одалживала и занимала деньги, поэтому с долей страшного стыда и неестественной скованности произнесла:

– У тебя есть с собой наличные?

Вэнь Шаоцин дотронулся до своего кармана, вытащил сдачу за проезд на такси и протянул ей.

– Хватит?

– Хватит, хватит. – Цун Жун тут же нахмурилась, потянув его к киоску, торгующему говяжьими фрикадельками.

На них были черно-белые пуховики, и они выглядели достаточно молодо для своего возраста, как студенческая пара. Владелец ларька, вероятно, подумал, что они аспиранты университета города S, и поприветствовал с улыбкой:

– Ребята, выбирайте, что хотите съесть.

Говяжьи фрикадельки на шампуре, приготовленные на пару, были политы соусом. Аромат стоял непередаваемый. Цун Жун спокойно откусила кусочек нежного мяса. Но прежде чем поднести вторую фрикадельку ко рту, она спросила у Вэнь Шаоцина:

– Хочешь попробовать?

После выпитого вина Вэнь Шаоцин чувствовал тошноту, совершенно не было аппетита. Но стоило ему увидеть Цун Жун с улыбкой в глазах, как он, сам того не заметив, наклонил голову и откусил кусочек.

Цун Жун сделала последний укус и с улыбкой спросила:

– Вкусно?

На самом деле ничего необычного, да и соус слишком густой, но Вэнь Шаоцин одобрительно кивнул ей:

– Очень вкусно!

Казалось, у Цун Жун улучшалось настроение, когда она находила что-нибудь перекусить. С одной стороны, расчетливый, хладнокровный адвокат, а с другой – милая любительница вкусно поесть. Раньше она умело скрывала свою вторую сущность, грамотно балансируя между двумя состояниями, но при Вэнь Шаоцине больше не видела смысла притворяться.

Цун Жун радостно потянула его за руку:

– Впереди еще много еды! Идем.

Цун Жун ела от начала и до конца улицы. Наконец она почувствовала насыщение:

– Это лучший кампус на свете! Цены низкие, я потратила менее десяти юаней!

Вэнь Шаоцин протянул ей салфетку и спросил:

– Часто заходила поесть по дороге на учебу?

Цун Жун с сожалением покачала головой:

– Моя мама переживает, что еда здесь не очень полезная. После того как я разочек перекусила на улице, у меня сильно разболелся живот, поэтому она никогда не позволяла мне покупать здесь еду. Мама очень строгая.

Вэнь Шаоцин внезапно уставился на нее:

– И именно по этой причине ты поступила в университет X в аспирантуру на адвоката, верно?

Цун Жун поперхнулась и резко выплюнула рис. Вэнь Шаоцин открутил крышку бутылки с водой и протянул ей. Цун Жун сделала глоток. Успокоившись, она в смятении покачала головой. Ей не нужно было отвечать Вэнь Шаоцину. Ответ скрывался в грустном выражении ее лица.

На обратном пути Цун Жун обнюхала себя.

– Если мама спросит, не говори, что мы ходили перекусить.

Вэнь Шаоцин посмотрел на нее с сомнением:

– Я не ел, просто рядом стоял! Ничего не знаю.

– Ты ел! – Цун Жун тут же достала свой мобильный телефон, чтобы показать ему. – У меня есть доказательства твоей причастности к делу!

Вэнь Шаоцин посмотрел вниз и увидел ту самую фотографию, которую девушка только что сделала, когда он ел говяжий шарик. Он моментально лишился дара речи.

– Ты меня сфотографировала?

Цун Жун отложила мобильный телефон и смущенно спряталась за шарфом.

– Профессиональная привычка. Предотвращаю твое нехорошее намерение…

Вэнь Шаоцин посмотрел на нее:

– Тогда, если свекровь спросит, что мне ответить? Куда мы ходили?

Цун Жун показала пальцем:

– Просто погуляли по кампусу.

Вэнь Шаоцин посмотрел в направлении ее пальца и открыл рот:

– Что это за место? Почему там так темно?

Цун Жун просто указала пальцем в случайном направлении. Она тряхнула головой и повела Вэнь Шаоцина в противоположную сторону:

– Не задавай вопросов. Скорее идем!

Цун Жун перешла на бег. Затем Вэнь Шаоцин резко дернул ее за руку, и она замерла. Он жестом приказал ей остановиться.

– Адвокат Цун, вы превысили скорость на шесть баллов. Штраф двести юаней.

– Я не автотранспортное средство.

Вэнь Шаоцин улыбнулся и вдруг напрягся. Цун Жун повернула голову:

– Что случилось?

Вэнь Шаоцин ответил серьезным тоном:

– Кажется, у нас хвост.

Цун Жун опустила голову и посмотрела за спину: маленький мальчик, опершись о ногу Вэнь Шаоцина, поднялся. Молодой человек потрогал его лоб, и мальчик ласково позвал:

– Тетя Цун!

Цун Жун наклонилась и погладила его по голове:

– Янъян, почему ты один?

Янъян пристально смотрел на Вэнь Шаоцина, а тот, небрежно указав ему за спину, ответил:

– Дедушка за спиной.

Цун Жун посмотрела ему вслед:

– В следующий раз не бегай так быстро, профессор слишком стар, чтобы поспеть за тобой.

Янъян посмотрел на Вэнь Шаоцина с враждебным выражением лица:

– Я быстро бежал, потому что увидел его!

Цун Жун перевела взгляд на мальчика, затем на Вэнь Шаоцина. Вэнь Шаоцин с невинным лицом пожал плечами. Она наклонилась и вновь посмотрела на Янъяна:

– Ты его знаешь?

– Не знаю. – Янъян покачал головой. – Тетя Цун, ты моя девушка, ты не можешь играть с другими мальчиками!

Цун Жун сделала над собой усилие, чтобы сдержать смех, и ответила в шутливом тоне:

– Твоя девушка, да? Когда это мы стали парой?

Янъян почесал голову с расстроенным видом, потянулся и попытался залезть к ней на шею.

– А разве дядя Чжун Чжэнь не говорил тебе? Мы с ним это обсуждали.

Цун Жун присела на корточки и устремила взгляд на Вэнь Шаоцина:

– Только посмотри на своих учеников, продали меня за считаные минуты, даже маленьких детей не пощадили!

Вэнь Шаоцин засунул руки в карманы брюк, взглянул с ухмылкой на своего лохматого соперника, поднял брови и улыбнулся. Вероятно, его несерьезное отношение возмутило Янъяна. Мальчик крепко обхватил шею Цун Жун и тоном маленького взрослого прошептал ей на ухо:

– Уже так поздно, девочка, не бегай на улице с незнакомцами, а то я накажу тебя и отправлю домой!

Цун Жун поддразнила его:

– Тетя не одна. Она с другом.

Янъян бросил взгляд на Вэнь Шаоцина:

– Тетя, этот твой друг на хорошего парня не похож, не играй с ним.

Цун Жун кивнула в знак согласия. Она посмотрела на Вэнь Шаоцина:

– Детские глаза – самые чистые. Один взгляд – и сразу понятно, кто тут негодяй.

Вэнь Шаоцин не стал отвечать, лишь добродушно улыбнулся. Цун Жун вдруг ощутила дух опасности. Что еще теперь придет в голову этому Вэнь Шаоцину?

После того как дед Янъяна догнал его, мальчик (с третьей попытки) был сорван с шеи Цун Жун. Девушка даже не обратила внимания на то, что Вэнь Шаоцин двинулся в противоположном направлении. Проводив деда и внука, она вернулась к молодому человеку.

Вэнь Шаоцин посмотрел вперед с выражением любопытства на лице:

– Что это за место?

Цун Жун, понимая, что не может увильнуть от ответа, нерешительно начала:

– Это… каждый институт имеет место для встречи влюбленных.

Вэнь Шаоцин, внезапно заинтересовавшись, схватил ее за руку:

– Мы тоже пойдем туда прогуляться.

– Нет! – с трудом вырываясь, отказалась Цун Жун.

Даже учась в университете, она обходила то место стороной.

Подойдя ближе к Вэнь Шаоцину, она обнаружила раскинувшееся впереди озеро. Температура южной зимы не такая уж низкая, озеро не замерзло, при небольшом порыве ветра даже слышен легкий шум воды. Они обошли вокруг и обнаружили, что в тускло освещенных аллеях действительно кучковались парочки. Время от времени были слышны звуки смеха. Вэнь Шаоцин со спокойным видом прошел мимо, в отличие от залившейся краской Цун Жун, сердце которой бешено колотилось. Эх, даже холодный день не может противостоять огню любви.