Магнит души

– Вот и верь мне после этого, – с вызовом выдохнула она.

Он раздражённо опустил голову и возмущённо посмотрел на девушку. Шутить больше не хотелось.

А холод начинал кусать так, что уже просто сил не было оставаться на морозе и оба решили спрятаться в подъезде.

– Сейчас погреюсь, и выгонишь меня.

Парень и девушка встали на лестничной площадке друг напротив друга и встретились изучающими и настороженными взглядами.

Он рассказывал о своей жизни, а Катя слушала и вникала в каждое слово. В какой-то момент она отвлеклась от реальности, задумалась о том, насколько их жизненные пути похожи, и вернулась к реальному миру лишь после его неожиданной фразы:

– Я же тебе обещал.

И в этот момент он приблизился к девушке вплотную, наклонился и… укусил за ухо. Причём довольно болезненно. Но оттолкнула его девушка скорее из чувства возмущения.

– Ты чего? – растерялась она.

Его поступок не поддавался никаким объяснениям, а в голове тут же всплыла сказанная кем-то фраза о нём:

«Он непредсказуемый».

– Я тебе по телефону обещал.

Девушка принялась копаться в своей памяти, но безуспешно.

– А почему я не слышала?

Он кивнул на ухо, и она закончила фразу за него.

– Ну, да, теперь точно не услышу. А в принципе – не больно.

И в это время он подошёл снова и ухватил за то же ухо, но уже весьма ощутимей, и чтобы оттолкнуть его теперь потребовалось приложить усилия.

Катя испуганно и воинственно на него посмотрела. Парень под пристальным взглядом сжался и произнёс:

– Только, туда не бить.

Катя не знала, как ответить, а потому, разогнавшись, в порыве эмоций, подскочила к нему… и, оказавшись в его объятиях, одумалась, и начала отступать.

– Я не знаю, что делать? – смущённо и испуганно призналась Катя.

– Я не ожидал, что ты побежишь, – растерянно признался он.

– Я тоже, я…растерялась.

Отошла на безопасное расстояние, начала теребить шарф.

– Нервничаешь?

– Нет, – попыталась спрятать чувства девушка.

– А почему тогда шарф дёргаешь?

– Не дёргаю я.

– Вот теперь ещё и покраснела, значит, точно нервничаешь, – считывал он с неё информацию.

– Я растерялась. Меня никто не кусал ещё.

– А меня кусали. Везде. Ну, в зоне разумного, конечно, – произнёс он, понемногу возвращая свою уверенность и разгоняя растерянность; но сам старался не шевелиться, охраняя угол подъезда, у которого стоял.

Катя, читавшая, что дамы в прошлых веках, за любой чрезмерно смелый поступок давали кавалерам пощёчину, предположила, что это красивый выход из ситуации. А потому, с гордо поднятой головой подошла к нему и подняла руку. Его глаза вдруг округлились и потемнели, сверху вниз он смотрел в пристальный тёмный взгляд Кати и не шевелился. А у девушки в голове зародилась другая мысль, которая отрезвила. Катя вдруг подумала:

«А может, и оскорбления-то никакого не было и век сейчас другой, чтобы обижать его, и отстаивать свою независимость из-за шутки? Глупо», – вздохнула она.

А потому, рука оставалась в воздухе, а он не отводил от неё взгляда, ободряюще подзадорил:

– Ну, ударь-ударь.

Отступать было поздно, а потому, Катя слегка коснулась рукой его щеки и поспешила отойти подальше, чтобы не поддаваться растерянным эмоциям, разбегающимися по телу.

– Всё, – и отошла.

Он удивился:

– Всё?

– Да, всё. Не буду же я тебя ответно кусать.

– Меня не надо. Я уши не мыл, – пошутил парень.

Катя немного расслабилась.

– Тем более! Неприлично кусать парня за уши. К тому же ещё и немытые.

Она отошла от него всего на несколько шагов, но тут же оказалась прижатой к стене, а он тянулся к ушам девушки. Катя вырывалась из западни нависшего над ней кота, который забавлялся со своей мышкой. Она пыталась его оттолкнуть, но Алекс умудрился ухватить зубами её многострадальное ухо. Через минуту забавы он отступил от девушки и позволил высвободиться, и наблюдал за тем, как Катя отбежала к самой лестнице, ведущей наверх, и явно собираясь от него сбежать.

Напряжение витало вокруг них. Катя всё больше и больше запутывалась в нём, в себе и начинала опасаться. Её поглощали страхи и сомнения. Он же, не понимал девушку и вёл себя так, как считал нужным.

В его взгляде пробежало сомнение. Чтобы дать ей возможность расслабиться, он сдержал порыв.

– По тебе видно как ты меня боишься, – произнёс он.

– Почему я должна тебя бояться? – стараясь придать голосу уверенность, и смелость, произнесла Катя, хотя внутри всё дрожало.

– Не знаю. Может, потому что я очень опасен? – произнёс Александр так, что она нервно сглотнула, так и не разобрав: шутит он или серьёзно говорит.

– Нет, не боюсь. Я просто возмущена, – попыталась разобраться в себе девушка, и чтобы подкрепить слова действием – вздёрнула подбородок.

– Не делай так, – угрожающе произнёс он.

Катя тут же испуганно сжалась. Страх перед ним и от собственных эмоций сковывал её. Девушка не знала, чего от него ждать, но чувствовала, что он сильнее.

В его взгляде снова появилась растерянность, а потому, Катя, поддаваясь внутренней интуиции, снова подошла к нему и встала на прежнее место. Он смотрел на девушку неотрывно, магнетизируя и накаляя вокруг и без того наэлектризованную обстановку. В результате всех этих игр у Кати расстегнулась шуба, на что она обратила внимания, только проследив за его многозначительным взглядом.

– Уже раздеваешься? – с лёгкой угрозой спросил он.

Катя нервно сглотнула и принялась запахивать шубу.

«Возмущению моему от собственных эмоций не было предела: они были подобны горкам и не давали отчёта в поведении. Мне нравилась вся его фигура, действия и слова, и в то же время он злил и пугал меня. Эмоции клокотали и предлагали необдуманные поступки, но я опасалась их слушать», – позже писала она в личном дневнике, в попытке осознать, что же с ней происходит.

Девушка опустила голову, застёгивала пуговицы на шубке, Александр воспользовался моментом и снова оказался рядом, и девушка не успела поставить защиту. Он снова прижал её к стенке так, что у неё не было возможности вырваться, и потянулся к её уху. Катя снова вжала голову в воротник шубы.

На мгновение отстранившись, но, не выпуская её, он потянулся рукой к выключателю света в подъезде. Девушка нервно сглотнула. Мышка уже и не думала сопротивляться, и почти смирилась со своим положением, но продолжала бояться кота.

Свет в подъезде полностью не потух. И Александр, немного раздосадовано чертыхнулся и отошёл.

«Я боялась дышать. Но в то же время пыталась усилием воли собрать последнюю смелость в кулак. Его страстные порывы сбили меня с толку», – писала она вечером всё в том же личном дневнике.

А Александр как ни в чём не бывало, продолжил светскую беседу с щепоткой флирта.

– Шикарная у тебя улыбка, жалко, что я её завтра не увижу. Кстати, ты так завороженно смотрела на диоды, там на дискотеке. Хочешь, подарю тебе фонарик?

– Он же вам, наверное, для номеров нужен.

– У меня ещё есть. Вот, пойдём в кино. Ну, если свидание, конечно, состоится.

– А почему оно должно́ не состояться? – задумчиво произнесла Катя.

– Ну, мало ли. Вдруг у тебя голова заболит, – произнёс он.

Катя сосредоточенно смотрела на него.

– У тебя же пальто было?

Снова перевёл тему Александр.

Катя пыталась вернуть свои мыли, поддержать беседу:

– Да, было.

– Холодно?

– Немного.

– А я помню тот вечер. Помню твою кофточку, сапоги… твои глаза, от которых трудно взгляд отвести, – говорил он, а Катя, пыталась восстановить ровное состояние, усмехнулась на его последнюю фразу:

– Моя кофточка и сапоги отражались в моих глазах? – саркастически пошутила девушка.

«Он меня пугал, потому спокойные речи больше не внушали доверия», – писала она, в попытке проанализировать ситуацию позже.

– Мне понравилось с тобой танцевать.

Он не сводил с неё сосредоточенного тёмного взгляда.

– Ты говорила.

– Да. Говорила, – созналась она.

Он возвышался прямо над Катей:

– Я бью девушек, – произнёс он, и без того напуганной Кате, явно хотел посмотреть глубину реакции.

– Понятно, – с недоверием ответила она.

– Люблю оставлять о себе плохое впечатление, – снова добавил он, хотя в его глазах в это время было столько же смешанных чувств, сколько и в Катиных. – Я никому не доверяю. И потому, у меня всего четыре человека, которым я доверяю, – вернул её в реальность его голос.

На какой-то момент она обрадовалась: нашлось что-то между ними общее.

– А у меня шесть, – радостно сообщила Катя.

– Это мама, сестра, и ещё пара лучших друзей, – начал загибать пальцы Александр и Катя, вдруг снова осознала, какой он сложный, тихо произнесла:

– А, ну, тогда у меня больше, – и в этот момент он, остановил свою речь, еле заметно улыбнулся.

– Ну, я пойду.

Он наклонился к девушке, и Катя подставила ему щёку. Мысли в это время, были заняты разбором хаоса, в который он поверг ощущения, и чувства:

«С одной стороны мне хотелось находиться рядом; с другой, хотелось бежать в другую сторону», – размышляла она уже вечером, под светом одинокой настольной лампы.

Александр медленно повернулся и уверенно направился к двери. Катя, развернулась на каблуках, направилась к лестнице. У ступенек она повернулась посмотреть на него; он так же, как и Катя у лестницы, слегка приподнял голову и исподлобья подсматривал. Но они оба сделали вид, что взгляды, брошенные украдкой замечены друг другом не были. И разошлись, каждый в свою сторону.

***

В прохладную квартиру она зашла еле слышно. Закрыла дверь и опёрлась на неё спиной.

– Как свидание? – спросила Ксанка.

– Не знаю, – призналась девушка. – Он непредсказуемый, а я ничего не понимаю.

– Всё в порядке? – обеспокоенно спросила Ксанка.

– Да, наверное. Я тебя завтра расскажу, Ксан. Сначала сама разберусь.

– Хорошо, – согласилась подруга.

Уже через полчаса, девушка сидела за кухонным столом и пыталась разложить мысли по порядку на страницах личного дневника.

«Нужно подождать, пока эмоции улягутся и понять, чего в них больше: интереса, влечения, страха, влюблённости, страсти или, может, вообще нет никаких чувств? Страшнее всего ошибиться вновь. Как с Ильёй. Хотя Илья никогда не вносил в мои мысли столько сумятицы», – писала она, в попытке разобраться в себе.

Глава 12. Твоя принцесса с головою в облаках

«На старт. Внимание. Марш!» – невольно посчитала Катя.

Минуты мучительной пары невозмутимо потекли. Девушка смотрела на профессора, которого сильно боялась.

Воронина читала лекцию, и Катя опасалась пропустить хоть слово, иначе «вампирша» это заметит, и девушке несдобровать. По телу растекался холодок, а по крови расползалось безразличие ко всему окружающему миру.

Катю Воронина любила меньше всех из-за жизнерадостности и энергичности. Женщина будто подпитывалась её весёлостью.

Ежеминутно девушка посматривала на позолоченные часы и с ужасом высчитывала момент, когда придётся подойти к «бомбе» и отпроситься на спектакль, который начнётся уже через два часа.

Посмотрела украдкой на соседний ряд, где сидела Лена и так же, как и Катя, смотрела в пол, покручивала в пальцах висящий на шее… чеснок! Сил у девушки не было даже на то, чтобы улыбнуться.

Звонок с первой половины пары прозвучал, как приговор. Катя неуверенно поднялась с места, вдохнула в грудь побольше воздуха и на полусогнутых ногах подошла к этой «страшной» женщине.

– Я хот-тела отпроситься у вас с этой… вот… половинки пары. Знаете, у меня сегодня сп-спектакль и мне н-нужно б-быть там уже через двадцать минут.

Воронина просверлила девушку ненавидящим взглядом и с пренебрежением в голосе сообщила:

– Вот, значит, как. Учиться тебе не надо, а ерундой заниматься – это с удовольствием!

– Вы не подумайте, я потом всё наве-верстаю, просто я бы не пошла, но у меня одна из главных ролей и…

– Пусть заменят тебя сегодня…

Катя побелела, чувствуя, что падает в про́пасть безысходности.

– Просто меня заменить некем, мы не готовили дублёров, – в этот момент Катя осознала:

«Даже, если профессорша меня не отпустит, я всё равно уйду, потому что там я нужнее».

Профессорша сморщилась и колючим голосом «огласила приговор»:

– Я вижу, что учёбой ты совсем не заинтересована. Я тебя не отпускаю, но если тебе надо – иди.

Слова профессорши рассекли воздух, а сама гарпия сфокусировалась на белой стене. Краска постепенно вернулась к лицу девушки. Катя медленно вернулась к месту, собрала книги, забрала сумку и удалилась.

– До свидания, – еле слышно произнесла она у двери.

Очутившись за пределами аудитории, Катя, наконец-то, смогла выдохнуть – каторга закончилась. Посмотрела на часы и убедилась, что до спектакля ещё есть время:

«Пора вернуть своей душе покой», – подумала она.

Вчерашняя встреча оставила чувство вины, и чтобы от него избавится, девушка поддалась внутреннему желанию, открыла телефон и отправила Александру смс:

– «Привет, а у нас сегодня спектакль. Начало в 17.00. Если сможешь – приходи. И извини меня за вчерашнее – я растерялась».

Закрыв мобилу, она облегчённо вздохнула. На душе как-то просветлело.

Зашла в студенческую столовую и порадовалась тому, что помещение было свободным от студентов.

Катя уже заказывала себе салат, кофе и булочку, когда в столовую ввалились Петька, Фёдор и Света. Девушка увидела их и радостно выдохнула.

Друзья не заставили себя долго ждать, тут же попросили взять еды на всех, а сами заняли стол у окна.

– Кать, ты чего такая кислая? – удивился Федя непривычному настроению коллеги по театру, усаживаясь напротив.

– Да, так. Воронина настроение испортила, на спектакль не хотела отпускать.

– Да, плюнь ты на неё. Она всегда такая, – поддержала Света.

– Честно говоря, я её вообще боюсь, – признался Фёдор.

– Кать, не смей реагировать на всяких сварливых тёток, – зло воскликнул Петька. – Не хватало ещё, чтобы они настроение портили.

***

Запиликал сотовый, оповещая о пришедшем сообщении. Александр полез в карман джинс, достал сотовый, посмотрел на экран:

"От Кати?" – брови невольно поползли вверх.

– Сейчас, Кристин. Подожди минутку, по работе нужно кое-что разрулить, – с блестящими глазами произнёс Александр девушке, сидящей на соседней парте от него и кокетливо скрестившая стройные ноги в облегающих чёрных брюках.

"Извиняется? Ответственность хочет разделить, шаг навстречу делает сама", – усмехнулся парень, прочитав Катино сообщение и набрал ответ.

Посмотрел на массивные наручные часы, доставшиеся от отца, подумал:

"Время есть. Ладно, ход мне её нравится и подкат ко мне тоже. Можно и ответный красивый жест сделать. Кажется, я вчера немного перегнул с загадочностью. Так, что подойдёт для данной ситуации?» – парень сфокусировал взгляд на сидящей напротив высокой блондинке с аккуратной стрижкой до плеч. Она украдкой бросала на Александра заигрывающие взоры.

Александр лишь усмехнулся:

«Цветы. Девчонки таят от цветов. Идеально. А дальше видно будет к какому этапу переходить. Главное, что растает сразу. А значит, пока лучше не распыляться на других, – подумал парень, сверкнув на блондинку зелёным прищуром. – Кристина, уж прости, пообщаемся как-нибудь в другой раз. Сегодня только об общих делах».

– Александр, ты освободился? – высоким женским басом проговорила блондинка.

– Увы, но сегодня много работы. И пацаны написали, сказали, что прямо сейчас пора уже выходить, а то не успею. Кристин, рад был тебя встретить, но как-нибудь пересечёмся, поболтаем. Рад был тебя повидать, – улыбаясь спокойно сообщил Александр.

– Да, ну, очень жаль, – вздохнула высокоголосая Кристина. – А когда же мы тогда снова увидимся?

– У меня есть твой номер, у тебя мой, – произнёс парень, приобнял Кристину за костлявые плечи и поцеловал в белую щёку. – Всё, бежать пора. Как освобожусь, встретимся, погуляем, – подмигнул Александр.

И перекинув сумку через плечо, направился к выходу из римской поточной аудитории, где случайно встретился с этой красоткой, знакомой ещё со школьных времён. А теперь они посещают общую поточную лекцию.

***

Сердце радостно и облегчённо затрепетало от звука пришедшего сообщения – «Он ответил!».

– «Да, всё путём было. Прийти на спектакль не обещаю».

Катя вздохнула и закрыла телефон, убрала в сумочку.

«Хорошо, что он ответил, а остальное неважно», – подумала она.

– Слушайте, мне так уже надоело показывать этот спектакль. Я прям устал, – признался Петька, высказал и Катину мысль тоже.

– И не говори, третий раз уже играем – поперёк горла стоит, – подтвердила Света

– Я тоже устала его играть, – призналась Катя.

Фёдор в поддержку добавил:

– Не переживай, Катюш. В этот раз точно в последний раз будем играть. Уж мне-то поверь, я мастер срывать спектакли.

Катя с Федей посмотрели друг на друга и улыбнулись воспоминаниям о спектакле, в котором девушке предстояло играть жену Фединого героя. Ранее он играл в нём вместе со своей возлюбленной: личное смешалось со спектаклем, и Федя сорвал второй показ, чтобы место любимой никто не занимал. Катя поняла его трепетное отношение и даже была благодарна за честность, и возможность не играть персонажа, где предполагалось пускать в своё пространство чужого человека.

– Нам идти уже пора, – напомнила всем собравшимся Света.

Все засуетились, Катя подхватила поднос с тарелками, приготовилась отнести его на мойку, но её остановил удивлённый возглас Феди:

– Вот, Катя молодец! Сама принесла еду – сама уносит. Не то что наши – волчок крутят, чтобы определить дежурного.

Катя застыла на месте, бросила быстрый взгляд на возмущённую Свету, повернувшуюся к Феде, и недолго думая, опустилась обратно на стул, поставила поднос перед собой на стол.

– Спасибо, Федя. Мне приятна твоя обеспокоенность: так и быть, бери его сам, а то вдруг уроню.

Глаза друга округлились, и тут же компания рассмеялась.

Света ухватила Катю за руку:

– Катюш, пойдём, заглянем на «кафедру журналистов».

Журналисты и литературоведы таким названием давно окрестили женский туалет, из-за большой одиночной буквы «Ж» на двери.

***

Спектакль длился долго. Находясь на сцене и проигрывая каждый жест, каждое движение, ставшие уже механическим, Катя с нетерпением ждала, того момента, когда это всё закончится. Сил не было. Удушливая сцена поглотила артистов и заставила гореть от жара прожекторов и волнения, таять и расплываться липким гримом по лицу.

Но вот и последняя сцена. Выход на поклон и объявление артистов.

Аплодисменты раздавались из зала и Катя, уставшим взглядом, обводила зрителей. Сердце ёкнуло, когда она пробежала мимо знакомого лица и задумалась. Интуитивно взгляд вернулся ко второму ряду, где на девушку смотрели растерянные, но удивлённые зелёно-карие глаза Александра. Наконец, она узнала, и просияла. Он поднял два больших пальца, показал знак «класс». Этот жест вошёл в общий обиход девушки и парня, ещё с того первого сентября, где они познакомились, и даже стал отчего-то интимным для обоих.

Режиссёр поклонился зрителям, представил актёров и удалился. А артисты спустились со сцены, вышли из зала к двери, через которую выходи́ли гости, чтобы принимать поздравления и благодарить родных за уделённое время. Именно здесь, девушка ждала Алекса.

Она видела боковым зрением его неуверенное и смущённое приближение, но очень боялась повернуться и открыть ему свою радость. Нервничала, принимала комплименты и похвалы, ждала его. И вот он оказался рядом с Катей.

– Хороший спектакль. Ты молодец, отлично сыграла! – суховато проговорил он, вскользь поцеловал в щёку, а потом, словно фокусник, достал из-за спины большой букет белых гипсофил и бардовых хризантем с белым ободками на мелких листьях – вручил девушке.

Катя замерла от восхищения и радости.

«В этом букете весь он! Необычный, загадочный, непредсказуемый и манящий. Мне никогда ещё не дарили таких необычных цветов, как-то оригинально собранного, без излишних рюшечек, пакетов и блёсток», – восхищенно осматривая букет, думала она.

Они несколько секунд смотрели друг на друга:

– Ну, ладно, я пойду, – неуверенно произнёс он и повернулся в сторону выхода.

Катя не хотела оставлять в нём эту растерянность и неуверенность.

«Я так хочу поблагодарить тебя: за эмоции, за чудесные цветы, за то, что ты пришёл; хочу поделиться обуревающими меня чувствами», – пронеслось у Кати в голове.

Мимо проходили безликие люди, уносились прочь с ароматами и ощущениями жизни. Она задержала его за руку, приблизилась и ласково поцеловала в щёку.

Александр слегка смутился:

– Ладно, мне идти надо, – сухо и негромко произнёс он.

– Да, конечно. Спасибо, что пришёл.

«Хочу, чтобы ты остался, но сказать этого я не могу», – подумала девушка.

Александр кивнул, развернулся и пошёл к выходу. Катя проводила его фигуру в светлом джемпере, так подчеркивающей каждый мускул на сильных руках, и лишь когда он скрылся за углом она «впорхнула» в гримёрку, сча́стливо обнимая букет. Её не было среди друзей, её мысли были рядом с ним.

Супруга режиссёра, Аглая, тут же с нескрываемым любопытством спросила:

– От кого букет? От молодого человека?

Во взоре Аглаи таилось сомнение, и лёгкая надежда. Жизнь Кати всегда была покрыта тайнами для театральных друзей, что Аглаю, как молодую актрису и ревнивую жену, заставляло опасаться соперничества. Но теперь, с этим букетом и счастливым лицом девушки, на котором чётко вырисовывалась любовь, у супруги режиссёра отпадали всякие опасения.

– Нет… Да… Ну, то есть, он молодой, конечно, но не мой… пока, – окончательно растерявшись во взаимоотношениях, Катя предпочла дальше не уточнять и втянула носом цветочный аромат.

***

Александр вышел на улицу, вдохнул полные лёгкие свежего воздуха и потряс головой, пытаясь стряхнуться наваждение.

«Яркая. Даже слишком. И слишком разная. Надо предложить встретиться напрямую. Выпить, может, вместе? Там, в клубе, она меня соблазняла. А здесь в робость играет. Ну, что ж попробуем устроить свидание в ночи. Самое время. Пока наблюдал за ней, сильно уж фантазия разыгралась», – думал Александр, пока ждал маршрутку на пустынной остановке.

Невольно посмотрел в небо, с которого сыпались такие белые и пушистые снежинки.

«Прям как в ту ночь, когда мы с Катей танцевали. По другому бы ту ночь закончить. Вместе. Ну, что ж, попробуем сегодня исправить это, а то ожидание сильно затягивает в размышления… Проведём ночь и можно будет больше о ней не думать», – усмехнулся уголком губ парень, и зашёл в распахнувшиеся двери тёплого салона городского транспорта.

***

Разбор спектакля в гулкой римской аудитории, пропитанной запахом дерева, прошёл жёстко. Режиссёр ругал артистов, кроме Кати: девушку хвалили и режиссёр, и его супруга.

Ибрагим и Аглая перед спектаклем поскандалили, и утомлённая игра артистов подлила масла в огонь, что и стало причиной взрыва режиссёрских эмоций.

Во время разбора пришло сообщение от Александра, которое Катя открыла с замиранием сердца:

– «Всё было пиз…то! Вы молодцы! Жалею, что пропустил прошлое выступление».

– «Спасибо!» – вздохнула Катя с лёгким разочарованием от его холодности.

Наконец, актёров отпустили по домам. Вышли вместе в фойе и замерли в ожидании режиссера, который обычно брал у охранила ключи и открывал уже закрытые на ночь двери университета.

Катя радостно обнимала букет, когда встретилась со сверлящим взглядом Аси:

– Катя, а какие отношения тебя связывают с Александром? – пропищала коллега по театру.

«Помню, что он тебе тоже нравился, но ты изначально строила на него неоправданные надежды», – невольно подумала Катя.

Катя не хотела отвечать на сквозящую колкость, потому просто улыбнулась. И её неожиданно поддержала Света:

– А мы не будем говорить, да Кать? Ходить на дискотеки надо было!

На ответ подруги Ася раздражённо цокнула и бросила ядовитый взгляд в сторону сча́стливо улыбающейся Кати.

– Надо же, так танцами зацепить? – шепнула Ника, одногруппница и коллега по театру, которая была удивлена не меньше остальных.

Смущение тут же залило лицо Кати. Воспользовавшись моментом, она шепнула подруге на ухо:

– Мы вчера встречались.

– Теперь понятно, – произнесла подруга.

Вышли на улицу, и Катя затаила дыхание от восхищения и представшей перед ней картины. Вечер был ясным и безветренно тёплым. Полная луна освещала небосклон, а на землю падали огромные и частые хлопья пушистого снега. Невероятная и романтичная погода, пропитанная лёгким ароматом промёрзшей дички и свежестью пустынных улиц.