Горелка. Тень моей души

Надежда Лобарева

Горелка. Тень моей души

Глава 1 – обычный день привычного мира

Будто целая вечность прошла с тех времён… И я скучал по тому нудному прошлому. Честно. Хотя я всего лишь шестнадцатилетний подросток из десятого класса спального района на окраине города. Тогда я строил планы на девчонок и иногда забивал на уроки. Мама, конечно, часто ругалась на меня, но разве надо обращать на это внимание.

Потом… Потом в школе объявили внеочередной карантин, который большинству из нас был за праздник, и вместо уроков мы шатались по улицам и торговым центрам. Пока халява не обломалась – ввели запреты и ограничения, и нас стали гонять менты, обещая родителям штрафы и другие кары.

И, в общем-то, пофиг на это всё, но в один из вечеров мама взяла с меня слово пока зависнуть дома. Она переживала по поводу нового вируса, поэтому пришлось затупить в четырёх стенах, гоняя почти неделю в надоевшие игрухи на стареньком компе.

Не сойти окончательно с ума от безделья позволила только новость о глобальном карантине и начинающейся удалёнке. Злорадствовать ведь тоже иногда полезно, а то не всё же одним бедным школьникам дома сидеть. Школьный чат запестрел проклятиями, а моя мама облегчённо выдохнула. Она работала в больнице и иногда рассказывала, что заболевших с каждым днём всё больше.

И мы погрузились в новую реальность, напоминающую какой-то старый фильм про «глобал катастроф». На улице можно было ходить только в маске, а иначе – штраф. Перчатки и антисептики мгновенно пропадали из продажи, а люди шарахались друг от друга и здоровались локтями, боясь подцепить заразу. Позже ввели обязательные предварительные заявки на посещение магазина, вынос мусора и даже выгул домашних животных. И все стали ходить по пропускам. Кстати, соседи из двенадцатой квартиры сдавали свою псину в аренду желающим. Псина была рада, соседи подзаработали, а люди радовались возможности лишний раз выйти на свободу. Я же довольствовался прогулками на балконе, только наблюдая за редкой движухой на улице и новой тусой на балконах соседних домов, которые запестрели для многих новым смыслом – туда выгоняли гулять детей, там общались с соседями и даже передавали продукты на верёвочке. А главное – тогда все верили, что это скоро закончится.

Через месяц дни стали однообразными: моё утро начиналось с ленивого сползания с кровати, нажатия кнопки системника с предварительно выключенной камерой и онлайн переклички учителя. И если поначалу нас как-то дёргали с ответами и прочей ерундой, то вскоре даже учителя стали забивать, понимая непобедимость подростковой лени. Всё, в общем-то, клёво, никаких проблем, даже наоборот. Только вместо нормальной жизни, я тух дома, а планы на Настю из параллельного класса остались где-то в прошлой жизни.  Мама теперь работала по несколько суток подряд и даже притащила пару защитных костюмов домой, на всякий случай.

Ещё через месяц какая-то сотая мутация вируса загнала людей в полную жопу. К быстрому распространению опасной болезни прибавились какие-то необратимые последствия и высокая смертность. Власти что-то пытались делать и разрабатывали вакцину, но вирус оставался непобедимым. Карантин ужесточался, и многим это не нравилось, но кто кого спрашивал. Из телека на нас лилась тонна мутной инфы, призывая быть осторожными и позаботиться о здоровье. Люди реально боялись и теперь очень редко выходили из дома без острой необходимости. Всем было страшно от неизвестности и безысходности.

Онлайн уроки, которые задолбали, семейные переклички два раза в день (классно придумали, да? А то вдруг у нас кто сдох, а вы и не знали), записи на любой выход из дома, и самый решительный и беспощадный шаг – защитные костюмы, превратившие нас в полных дебилов. Впрочем, в продаже они очень быстро закончились, поэтому из окна я наблюдал маскарад из разнообразного полиэтиленового материала, что стало очередным развлечением – сфоткай модного психа и выложи в школьный чат. Правда, в какой-то момент одним из таких фриков становился кто-то из нашего класса, и по сложившейся традиции мы дружно обсуждали модный лук и желали удачи не сдохнуть от газовой атаки внутри.

Поначалу это было смешно, мы ржали и прикалывались, как ненормальные. А потом… Потом мама стала рассказывать, как заболевшие начали сходить с ума и кидались на людей. Одной её подруге с работы, тёте Свете, которую я знал с детства, какой-то бомжеватый мужик чуть руку не оторвал. И после таких участившихся случаев в больницах, всех с “визуальными признаками заражения” отправляли сразу в отдельные инфекционные «лагеря».

Ну а дальше – все реально закриповали. Народа на уроках оставалось всё меньше, как и людей на улице. Соседи теперь боязливо выглядывали из-за занавесок и изредка постукивали по стене, вроде как живы. Раз пять я наблюдал «нечисть» из окна. Мы с пацанами так придумали называть заражённых. Нечисть медленно брела по дороге или стояла, ожидая чего-то. Они были грязные, в рваной одежде. Наверняка от них воняло. Всё реже и реже по улицам проезжали патрули и скорые, забиравшие таких вот неудачников.

В инете начали поговаривать, что заболевшие, подобно зомби, кидаются на людей и кусают, пытаясь сожрать. Вирус передаётся мгновенно, если, конечно, от тебя к моменту заражения что-то останется. В это абсолютно не верилось, всё-таки не в фильме ужасов живём. Ну действует виряк на мозги, отупляя до психа, но зомби-то тут при чём?

И пока форумы пестрели пустой болтовнёй, в сеть просачивались разные видео с подтверждением, которые, однако, быстро удаляли. С экранов телевизоров нам продолжали вещать о ситуации, взятой под контроль, но этому уже никто не верил. Все понимали, что в реальности происходил настоящий зомби-трындец с единственным отличием от фильмов – на улицах пока не шлялось огромное количество «нечисти».

Только тут уже становилось реально страшно от осознания, что миру приходит конец. Страх нарастал день за днём, но даже он сменился привычкой. Каждый день всё было одинаково безнадёжно. Вплоть до этого самого утра…

Я проснулся, как обычно, за пять минут до начала урока. Вроде была среда или четверг, без разницы. Несколько учителей, очевидно не выдержав всей фигни, отмазались с официальной формулировкой “на больничном”. И с уставшим лицом на нас по два-три урока смотрели одни и те же училки, одна из которых хлюпала носом и кашляла, но держалась. Некоторые в чате ей откровенно восхищались, но большинство было за её отправку на долгожданный больничный, чтобы слить тройку предметов, которые она теперь пыталась вести. Правда, кто-то даже делал ставки, как скоро она станет нечистью, на что многие из класса обещали этих дебилов отмудохать при первой возможности. Увы, но такие до сих пор оставались живы (это я про недалеких дебилов).

На долгожданной перемене после второго урока (которые длились всего полчаса, но и они тянулись слишком долго), я таки дошёл до кухни с мыслью пожрать. Кстати, для самого себя открыл, что учиться не так уж и скучно и это вносит определенное разнообразие в вынужденном заточении. И даже домашние задания, особенно если сложные или хитро выдуманные, стали интересны. Как говорится, шёл какой-то там месяц изоляции населения и люди занимались всем, прежде не свойственным им занятиям, лишь бы убить бесконечно тянувшиеся дни.

Холодильник привычно скрипнул, открывая доступ к своим недрам, которые заметно опустели: на полках сиротливо лежали только несколько луковиц, пара яиц и пачка масла. Да, что-то совсем печально. Я посмотрел на часы и, хрен бы с ним, поставил жарить яичницу, понимая, что хомячить буду уже перед монитором на уроке. И нет, муки совести меня не терзали. У нас, в лучшем случае, только что не чавкали, но это если, конечно, особо одарённые забывали выключить микрофон. Учителя, впрочем, за это время привыкли к нашим закидонам и уже не обращали внимание. Тем более, если ты ещё ешь еду, а не людей, это априори хорошо.

В дверь тихо постучали, и я настороженно подошёл к глазку.

– Это тётя Маша. Я тебе тут оставить хотела. – В подъезде стояла соседка из квартиры напротив. Приветливая молодая женщина лет тридцати, от которой я был в восторге, в плане своего юношеского максимализма, ну или как оно там говорится.

Дверь открывать не очень хотелось, но надо. Я быстро глянул в зеркало и пригладил свои нечёсаные волосы. Вспомнил, что не чистил зубы со вчерашнего дня, ну да ладно, и крутанул ключ в дверном замке.

– Держи, это тебе. Мы уезжаем и вернёмся не скоро, наверно, а я тут на днях наготовила слишком много всего. Обидно будет, если испортиться, поэтому это тебе. – Довольно тяжёлый пакет тут же оказался у меня в руках, и я, как дурак, удивлённо захлопал на соседку глазами.

– Спасибо, но не надо было. – Я скользнул взглядом вниз и заметил, что соседка была одета в облегающий спортивный костюм, который подчёркивал её точёную фигуру. Расстёгнутая куртка заманчиво открывала упругую грудь в белой футболке, но я, как примерный мальчик, посмотрел ей в лицо, боясь снова опустить взгляд ниже.

– Мама давно ушла? – словно отвлекая меня от мыслей, спросила она.

– Сегодня вроде десятый день будет. – Внутри вдруг всё похолодело, ведь я как-то не особо задумывался над этим прежде. Мы жили вдвоём, поэтому большую часть времени я был предоставлен сам себе. Последние месяцы смены у мамы в больнице длились по неделе и больше. Я привык, а она знала, что не пропаду и от голода не помру. Только она имела привычку звонить мне на каждом своём перерыве. Сейчас же это я тщетно набирал её номер, стараясь не думать о плохом. Только трубку никто не брал, как и на её рабочем номере.

– А смена когда у неё заканчивается?

– Да через пару дней должна уже прийти. – На самом деле мамы не было уже две недели, а я осознал это только после вопроса соседки, но вида не подал. Будто всё в порядке, всё норм.

– Это хорошо, – тётя Маша неловко замялась. – А ты кушай, а то испортится. И ещё, держи. – Она протянула мне небольшой листок. – На всякий случай. Тут номера разных служб. Там помогут если что. – Соседку окликнул муж и она заторопилась. – Извини, нам пора.

Она смущённо развернулась и, виновато оглядываясь, спустилась вниз по лестнице, где её уже ждали.

– Тёть Маш, а вы куда хоть? – крикнул я напоследок, не удержавшись от любопытства.

– В область к родственникам.

На первом этаже хлопнула домофонная дверь, и полупустой подъезд замер, провожая очередных уезжающих жильцов.

Я заперся и набрал на телефоне уже знакомый номер. На том конце опять ответили короткие гудки. Ладно, посмотрим, чем меня решили угостить.

Глава 2 – следующий этап взросления

Следующие несколько дней я наслаждался домашними котлетками, фаршированными блинчиками и голубцами, каждый раз вспоминая добрую соседку. По такой вкусняхе я соскучился. Вот так жить можно. Главное, чтобы инет ещё не глючил. А то последнее время из-за перегрузки сети часто лагать стало.

Кстати, занятия отменили. Даже несмотря на то, что человек десять присутствовали всегда. Не важно, что половина из них откровенно спали, выключая тупо камеру. Но я ж не такой, я хотя бы прислушивался и иногда запоминал. Чаты, где недавно ржали и активно обсуждали всякую фигню, молчали. Многим надоело. А про кого-то возникали сомнения, шевелятся ли они ещё. И я бы поставил на то, что их уже сожрали.

Через неделю холодильник с запасами провианта стал пустеть. Мама так и не отвечала на звонки, и я серьёзно стал очковать. Дозвониться до её работы так и не мог, как и до скорой и полиции. В голове утверждалась мысль, что там всё уже плохо и она не вернётся совсем. Не радужные думки подкрашивались представлениями о заражённом, который впивался зубами в плоть и класть хотел на защитные костюмы и морю кровищи.

Конечно, были ещё разные горячие линии для помощи таким безнадёгам, как я, но позвонить туда пока не решался. Попасть в детдом или центр распределения не очень-то и хотелось. Лучше дома подожду. А вот как припрёт, так и наберу.

Пару раз я плакал. Никто не видит, поэтому немного можно. Тяжело осознавать, что я остался один. И честно, не понимал, что же делать дальше. Нужно покупать продукты, платить за квартиру и вообще решать взрослые проблемы. Но тяжелее было думать про организацию похорон. Хотя мне всё ещё не верилось, что мама могла умереть. Всё что угодно – телефон сломался, доп смены в закрытом блоке поставили, перевели срочно в другое место, – но не смерть.

Только раскисать я не собирался и решил идти в магазин за продуктами. Можно было заказать и доставку, но говорили, что они привозили теперь только через два-три дня, а есть хотелось гораздо чаще. Да и сидеть дома надоело, прогуляться охота.

Где лежали деньги, я знал. Плюс была банковская карта. На крайний случай, у меня имелись и свои накопления. Но пока это наименьшая из проблем.

Захожу в чат. Народ тут сейчас офигеет.

«Всем привет! Завтра иду за продуктами в магаз. Пожелайте мне удачи. Надеюсь, вернусь живым».

Ну и понеслось – «У тебя всё так плохо?», «Мы тебя будем помнить!», «Купи мне тоже пельмешек». Да хрен вам всем. Но настроение чутка улучшилось.

Нужно было отдохнуть, настроится на завтрашний поход. Только нервишки мешали и заснуть получилось к утру. А ровно в восемь будильник на телефоне выпнул меня из странной пустоты скомканных мыслей сна. Позволил себе скромный завтрак. И чтобы не телиться, начал сбор рюкзака – деньги, спички, паспорт, флакон антисептика, в кармане старый складной нож. Из шкафа достал новый запакованный защитный костюм. Мама ещё в начале эпидемии принесла несколько домой. Когда-то я верил, что они не пригодятся. Видно, зря.

На выходе посмотрел в зеркало. Надо зачатить эту фотку. Пусть запомнят меня таким.

Глубоко вдохнул и щёлкнул замком. В подъезде было тихо. Впрочем, как и все предыдущие дни до этого. Осторожно спускаюсь по лестнице. Никого. Прежде чем открыть подъездную дверь, долго вслушивался. Открывал очень медленно, боясь напороться на что-нибудь или кого-нибудь. Может я слишком осторожен? Вокруг никого не видно. Теперь надо побыстрее сгонять туда и обратно, и желательно без приключений.

Ближайший магазин, который наверняка работал, находился на соседней улице. Маршрут я продумал заранее, дорога займёт максимум минут двадцать. Тем более идти предстоит по широкому оживлённому проезду. То есть раньше он был оживлённый, а теперь просто широкая и безопасная дорога. Не думаю, что там может случиться что-то, но сердце бешено заколотилось внутри.

Я постоянно осматривался по сторонам, выискивая нечисть. Только тут и людьми-то не пахло. Но нервы на пределе, и, не выдержав, я сорвался на бег. Пластиковые очки начали запотевать. Ладно хоть магазин уже видно вдалеке. Надо повнимательней, чтоб не вышло как в лучших ужастиках.

Перед магазином пусто, ни припаркованных машин, ни людей. Жутковато, но стеклянные стены приветливо встречали светом и стеллажами с едой. Дверь распахнулась, и в грудь мне упёрлась дубинка.

– Стоять. Пропуск есть?

Вот козлина! Бесят такие флексы.

– У трупов тоже спрашиваете? – Достаю из кармана телефон и сую QR-код в лицо борзому охраннику. Он не ответил на мой выпад и, убрав заслон, пустил в торговый зал.

Полупустые полки и витрины равнодушно смотрели на голодного подростка. Новостью для меня стало, что часть товара теперь выдавалась только по талонам или специальному разрешению, поэтому молока и яиц мне сегодня не достанется. Зато я накидал в корзину запас макарон и консервов со всяким разным, что ещё не было сметено с полок. А в одном из холодильников нашлись две последние пачки сосисок. Показалось странным, что не разобрали сахар и в достаточном количестве лежала гречка. Весь инет обсуждал их дефицит в первый месяц.

Кассирша строго на меня посмотрела и, взяв деньги, вместе с чеком сунула разноцветную брошюрку «Что делать, если вы оказались в сложной жизненной ситуации». Как будто я узнаю оттуда что-то новое, но глянуть надо будет.

За окном отсветили фары подъехавшей машины, и я поспешил на выход. Из грязного внедорожника вышли трое здоровых мужиков в камуфляже. Нервишки снова поддали адреналина, и я быстрым шагом потопал домой.

Уже отойдя на приличное расстояние, услышал, что со стороны того самого магазина раздались выстрелы, и я, как ошалелый, свернул с дороги в лабиринты пустых дворов. Примерно через километр осознал, что иду совсем не туда. Нужно будет за следующим домом свернуть направо, там можно срезать путь через футбольное поле.

Выдохнул. Крипанул я, честно, не хило. От страха почему-то думал, что за мной ломануться могут, но на самом то деле не упал я им. Вроде беспредела на улице раньше не было. Как-никак власти строго за этим следили – карантины, комендантский час и прочие прелести.

Редкие прохожие, завидев издалека, шарахались от меня сами. Поворачиваю за угол старой пятиэтажки и замечаю непонятное движение чуть дальше. Человек? Нечисть? Не могу понять, что меня смущает, но проверять желания не было и я испуганно побежал куда-то влево, почти не разбирая дороги. Блин, что за фигня?! В реале оказалось всё гораздо страшнее, чем в пройденных игрухах с кучей зомби.

Когда прозрачный пластик перед глазами изрядно запотел, сокращая обзор, я резко завернул за старое дерево в надежде передохнуть. И поскользнувшись, больно упал на спину, случайно сорвав в полёте эту грёбаную неудобную хрень. Чёрт, чёрт и ещё раз чёрт. Благо рюкзак смягчил падение. Через пару секунд из матерных мыслей меня вывел странный шорох. В нескольких метрах, продираясь по сухой прошлогодней траве, кто-то топал в мою сторону. Какой-то чел бомжеватого вида, от которого за километр, наверное, разило недельным перегаром, говном и тухлятиной. Надо срочно валить подальше.

Я неуклюже вскочил на ноги и, скользя по липкой грязи, почти упал снова. Осознание, что здесь меня встретила нечисть, вдохновения не придавали. И видно, это был полный фейл, так как крепкая рука ухватила за моё плечо, заваливая своим весом на землю. Я заорал и от страха чуть в штаны не наложил.

Хорошо, что мужик грохнулся рядом, а не сверху. Я поспешил было отгрести от него подальше, но он, словно не обращая на падение внимания, цепко схватил меня за ногу. И тут я заметил его нереально бледное лицо с синюшными губами и глаза… На меня таращились мутные с белёсой плёнкой зрачки, вызывая настоящую панику. Блин, как же я так попал то?

Точно! Вспомнил про прихваченный с собой нож и судорожно попытался его достать из бокового кармана рюкзака. Молния предательски не открывалась, а зомбяк уверенно подползал ближе. Ну давай же уже, открывайся! Собачка наконец отъехала в сторону и я, выхватив своё единственное оружие, трясущейся рукой нажал на шпенёк. Лезвие откинулось, но я лишь нерешительно направил его на некогда живого невысокого мужика с пивным пузом. Знаю, что надо делать из многих роликов, только не могу. Он оскалил свои зубы, выпуская противную струйку слюны. Я, испуганно матерясь, замахал ножом в надежде попасть, отмахнуться и тому подобное.

Чувак застыл, будто осмысливая, что же произошло. В его соображательной цепочке точно что-то поломалось. Но дожидаться результата лучше не буду. Пока зомбяк затих, я отпихнулся от него и вскочил на ноги. Нах все эти подворотни. И уже со всей дури побежал к проспекту.

Сотня метров тянулась, кажется, бесконечно долго, пока рядом не затормозил ментовский уазик. Из него выскочили двое в крутых масках и направились ко мне. Я испуганно шарахнулся от них, не зная, чего ожидать, но меня быстро подцепили под руки.

– Эй, парень, ты откуда такой красивый? – Один из ментов потянул меня ближе к машине.

Блин, я же действительно выглядел сейчас как бомж, не заметив за случившимся порванного и грязного костюма. Да и рожа у меня была, вероятно, не хуже, чем весь видок в целом. Плюс маску потерял. И это очень плохо. Первые мутации вируса передавались воздушно-капельным путём, а на последующие перестали публиковать статистику и вообще полезную информацию. Вывод напрашивался сам, но мне очень не хотелось об этом думать, к тому же позади оставался зомбяк.

– Там этот, дохляк. – Я наконец отдышался и кивнул в сторону злополучного места.

– Сань, пошли проверим. А ты, пацан, в машине пока посиди. Архипов! – Полицейский кивнул водиле и меня усадили на заднее сиденье, отгороженное решёткой. Всё что теперь оставалось – это выдохнуть и ждать.

В прочем, вернулись они довольно быстро и в том же составе. Что стало с тем мужиком, я додумал сам.

– Ну рассказывай, парень, что произошло?

Я оглядел всех троих. Не мужики, я домой хочу уже, поэтому опустим некоторые детали. Ну и кусать меня же не кусали и слюной почти не забрызгивали, так что к отряду зомби не тороплюсь присоединяться. Ну я и поведал им мой короткий рассказ. Они внимательно выслушали, уточнили моменты и что-то передали по рации, типа код один-два-три. Это наверно специально, чтобы задержанный не знал, чего и как дальше будет, но криповать я стал сильнее.

– С нами поедешь.

– Э, куда, мне домой надо…

…

Палаточный медицинский комплекс. Три часа спустя.

Я валялся на скрипучей кровати, а в вену медленно вливалось лекарство из капельницы. Врачи решили мне на всякий случай вколоть вакцину, чем безмерно обрадовали испуганного шестнадцатилетнего дебила. Когда меня привезли к инфекционке, то я уже представлял свой трагический конец, но нет – мне всего лишь сделали тест и предложили укольчик. А так как моя мама находилась хз где, то выбора и не предоставили. Хотя странно, что про лекарство не говорили в сети. Надеюсь, я подопытным кроликом не стал, и рука завтра не отвалится или ещё какой орган?

Здесь были заняты ещё несколько кроватей и другие пациенты, преимущественно молодые, страдальчески молчаливо всматривались в брезентовый потолок. Ко мне подошёл доктор в защитном костюме. Что-то проверил в записях и справился о самочувствии. От лекарства немного мутило, но это вроде была нормальная реакция. Доктор уже закончил осмотр, когда я решился спросить его кое о чём. Схватил стойку с капельницей и, словно пьяная утка, направился к выходу из палатки. Только поймать врача я не успел, зато случайно услышал его предписания.

– У Чистова, Егорушкова и Абзина, ухудшение. Отключаем. Им пару часов осталось. Иванченко пусть пока ещё полежит, у него стабильная динамика. Проверять каждые пятнадцать минут. У Донина…

Стоп, это же я!

– … отрицательная реакция на препарат. Начинается быстрое прогрессирование. Жаль мальчишку, но организм не справляется. Отключайте. У молодых быстрее развивается вирус, максимум час.

Дальше я не слушал, а побрёл назад к своей койке. Как же так, меня не укусили даже, а они уже поставили приговор.

Может они имели в виду что-то другое и я зря драматизирую? Вирус же не всех превращает в ходящих трупаков. Вон, у Пашки из соседнего подъезда месяц назад отец переболел себе спокойно и не превратился ни в кого. Хотя, что означала отрицательная реакция? Меня просто подташнивает, ну слабость может чуток, так я и не жрал с утра ничего. Да и с какого хрена тут вообще речь про реакцию? Что они мне вкололи? Ладно, не фиг трястись. Щас апгрейдюсь до зомбяка и пойду жрать этих умников в защитных костюмах.

Минут через десять я со стойкой иронией принял неизбежность. Помру, значит помру. Ну хоть с экзаменами и поступлением мучиться не надо будет. Крипово, конечно, это всё, но и был бы смысл психовать, когда ты лежишь на больничной койке. Блин, надо было всё-таки доставку заказать. Поужался бы на пару дней, зато дома сейчас мял вероятно диван. А там может, и мама бы объявилась. Точно, совсем забыл, надо как-то ей сообщить где я и что со мной.

Я достал телефон, но связь тут ловила плохо, выдавая только Е-шку. Хреново. Что тогда делать? Попробую хотя бы смс кинуть. Может упадёт рано или поздно абоненту. Коротко написал “Положили в госпиталь. Мам ты где?” Нажал отправить, надеясь на чудо, но рядом лишь закрутился значок ожидания.

Потом подошла медсестра снять капельницу и велела собираться для перевода в другое отделение. Собственно, чего мне собираться – схватил рюкзак и готов. И кстати, вещи даже не осмотрели и совсем не думали забирать. Блин, а у меня ведь в рюкзаке сосиски лежат, а я тут страдал. Вот дебил.

– Куда меня? – спросил я её, чувствуя как по коже начали медленно разбегаться мурашки, а руки предательски задрожали. Шутки и бравада в моей голове улетучились одним мигом.

– В терапевтию. Анализы пока возьмут, понаблюдают. – Женщина будто старалась не смотреть на меня. – Ты готов? Тогда пошли.

Меня вели через закрытые коридоры с вооружённой охраной у каждой двери, хмуро глазеющей на нас. Тоже мне этакий секретный объект. Я не хотел думать о худшем. Даже если заразился, то выкарабкаюсь. На здоровье никогда не жаловался, ну переболею, поторчу тут немного и выпишут домой. Дадут иммунный лист, можно будет QR-код больше не заказывать. А в чате вообще стану героем, который прошёл инфекционный госпиталь и вернулся оттуда живым и, возможно даже, не став подопытным крысом. Неплохо бы.