Полная версия
Говорящий карандаш. Рассказы для школьников
Говорящий карандаш
Рассказы для школьников
Михаил Михайлович Пейчев
© Михаил Михайлович Пейчев, 2024
ISBN 978-5-0065-0642-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ЭМОЦИИ И ЧУВСТВА
ВДОХНОВЕНИЕ
Костя Осипов из 7 «б» класса с большим интересом наблюдал, как сидящая за соседней партой Ира Чернова с аппетитом грызла яблоко, и судорожно глотал слюнки. Яблоко было большое, сочное, с красной блестящей кожицей – и наверняка очень вкусное.
Костя ужас до чего любил яблоки, и мама всегда давала ему с собой в школу одно или два – как полезный десерт после бутербродов. Но сегодня Костя второпях оставил пакет с едой на кухонном столе, потому был голодный, как медведь после зимней спячки. По крайней мере, живот у него урчал совсем по-медвежьи.
Полцарства за коня… Точнее, за Ирино яблоко.
Но полцарства Костя не имел, а треснутый стеклянный шарик у него в кармане вряд ли представлял большую ценность, потому ему и оставалось только мучительно страдать, не отрывая глаз от Иры Черновой.
Видно, Ира что-то почувствовала, потому что вдруг обернулась к Косте:
– Чернов, не хочешь доесть мое яблоко?
Костя нарочито медленно, будто делая Ире большое одолжение, взял царский подарок, с достоинством кивнул головой в знак благодарности, и схрумкал яблоко за милую душу.
И так ему хорошо стало на душе! Так благостно! Ни с того ни сего захотелось написать Ире стихи.
Когда Костя пришел домой, он по-быстрому отвязался от уроков, чтоб не отвлекали его от творческого замысла, взял чистый листок бумаги и принял позу роденовского мыслителя. Подпер подбородок правой рукой, нахмурился, уставился вдаль задумчивым и пытливым взглядом – таким же, как на Ирино яблоко… Дело пошло.
«Ира, ты лучшая из всех девчонок в классе!» – написал он.
Потом подумал, что масштаб не тот. Мелковато как-то получилось.
Зачеркнул и выдал:
«Ира, ты лучшая из всех девчонок в школе!»
Уже лучше, но все равно не впечатляет, снова засомневался Костя. Тут его внезапно озарило:
«Ира, ты лучшая девчонка в мире!»
Костя довольно потер руки. Оказывается, писать стихи совсем не трудно. Вот как у него ловко получается! Пушкин с Лермонтовым – наивные дети по сравнению с ним, Константином Черновым.
На этом дело застопорилось.
Дальше Костя испытал всё:
– и вскакивал
– и ложился на диван
– и взъерошивал волосы…
Никакого результата. Ни одной стоящей мыслишки.
Так. Ладно. Возьмем того же Лермонтова. Что он делал, когда в голове – хоть шаром покати?
Костя открыл томик стихов поэта.
«Тобою только вдохновенный, я строки грустные писал…» – наткнулся он на первой же странице.
Ага, вот оно что. Дело во вдохновении, сообразил Костя. Значит, всего и делов: приманить вдохновение. А потом – только и успевай записывать. Строчки сами будут выскакивать. Грустные Лермонтов гарантировал. А может, даже и веселые полезут.
Осталось только выяснить, где нынче берется вдохновение. Без интернета тут не обойтись.
Костя пошел в родительскую комнату, уселся за компьютер и набрал в поисковике: «Как ощутить вдохновение?».
Через мгновение он уже получил ответ: «За вдохновение отвечают вещества, называемые „гормонами счастья“. Чтобы „гормоны счастья“ начали вырабатываться, необходимы их компоненты, которые попадают в организм с едой. Соответственно, если хочется ощутить вдохновение – необходимо пополнить запасы нужных питательных веществ».
Костя с большим интересом стал читать перечень «волшебных» продуктов:
– сладости (горький шоколад, халва);
– семена и орехи (грецкий, миндаль, кешью, фисташки);
– молочные продукты (йогурты, молоко, творог)…
Вот здорово, обрадовался Костя. И в магазин тащиться не надо. В холодильнике почти всё есть, благодаря маминой средиземноморской диете. Или теперь ее нужно назвать «счастливой диетой»?
Начал Костя, естественно, со сладостей. Кто же откажется от шоколада и халвы, особенно если для пользы дела?
Съев целую плитку горького шоколада и солидный кусок подсолнечной халвы, Костя сел на место, закрыл глаза и стал ожидать наступления вдохновения. Прошла минута, две…
Ага! Есть!
«О тебе я думаю всегда, не забуду никогда!»
На этом он иссяк.
Что ж, рецепт удачных стихов найден. Наверное, Лермонтов с утра до ночи только и делал, что объедался.
Костя направился на кухню.
Миндаль мама держала в пиале на столе, а фисташки Костя обнаружил в буфете. Костя неторопливо уничтожил все домашние запасы орехов и вернулся на место.
Выждал пару минут, поглаживая себя по животу. И снова решительно взялся за ручку:
«Готов я ради тебя прыгнуть с крыши хоть куда!»
Очень даже неплохо, с удовлетворением сказал сам себе Костя. Вот что значат фисташки.
Он попытался выжать из себя еще что-то, но ничего путного не выходило. После нескольких бесплодных попыток Костя снова потопал на кухню.
Вот и очередь молочных продуктов подошла.
Костя вытащил из холодильника три небольшие упаковки йогурта и бутылку молока. Есть не просто не хотелось – его буквально воротило от вида еды.
Но вдохновение требует жертв. Потому он буквально силой впихнул в себя все йогурты и выпил стакан молока. Ничего удивительного, что знаменитые поэты сгорали как свечки, молодыми, все до единого.
Чуть дыша, Костя с трудом дошел до своего стула и с облегчением плюхнулся на него.
«Ну уж сейчас-то все должно пойти как по маслу, а точнее – как по йогурту. Я ведь столько „гормонов счастья“ проглотил, на целую поэму должно хватить!» – сказал себя Костя.
Следующая строчка и правда получилась удачной:
«Я буду тебя защищать, щелбаны всем давать!»
Тут он вспомнил, что скоро уедет на каникулы в деревню к бабушке. Один только этот факт вдохновил Костю еще на целую строчку:
«В деревне мне будет плохо без тебя…»
Тут Косте действительно стало плохо.
Он лег на диван, чуть живой и бледный, как полотно.
В таком состоянии его и застала мама. Она сразу заохала, запаниковала и немедленно вызвала Скорую помощь.
Приехала врач – женщина со стетоскопом, в белом халате. Она попросила Костю высунуть язык, пощупала живот и покачала головой:
– Робин-Бобин-Барабек скушал сорок человек, и корову, и быка, и кривого мясника… Скажи-ка нам, дружок, что ты ел на обед?
Когда Костя стал перечислять продукты, которые в данный момент находились у него в желудке, у врача и мамы одновременно стали округляться глаза. Мама даже в сердцах воскликнула:
– Сынок, но в холодильнике же есть и котлеты, и твой любимый борщ!
Костя виновато потупил голову:
– Так в борще же нет «гормонов счастья»!
– Чего нет? – в один голос воскликнули женщины.
– «Гормонов счастья», для вдохновения, – пояснил Костя. – Хотел стихи написать.
Новоявленному поэту назначили активированный уголь, греть живот отварным яйцом и пить побольше воды. Напоследок врач потрепала его по голове и посоветовала в следующий раз искать вдохновение не в шоколаде, а в чтении хороших стихов. «Ну полистай хотя бы Лермонтова», сказала врач, прощаясь.
К утру Косте всё еще не здоровилось, поэтому в школу он не пошел. После обеда, который стихотворец-самоучка по понятным причинам пропустил, раздался звонок в дверь.
Костя вышел в прихожую и заглянул в дверной глазок. Мама строго-настрого запретила открывать дверь кому бы то ни было – ни сантехнику, ни почтальону.
Но это был не сантехник и не почтальон. Костя не поверил своим глазам – на площадке стояла Ира Чернова. В знакомой черной куртке и вязаной шапочке, с рюкзачком за спиной.
Костя торопливо открыл дверь. Как истинный поэт, великолепно владеющий пером, он совсем не умел поддержать бытовой разговор, и сейчас стоял перед Ирой с довольно глупым видом.
Ира прощебетала:
– Привет, Чернов! Лидия Александровна сказала, что ты заболел. Вот я решила тебя навестить. Яблок принесла. Ты же вроде любишь яблоки?
Костя сказал, что да, яблоки он любит больше всего на свете. И вообще, он думает, что именно в яблоках прячутся самые сильные «гормоны счастья». Кстати о счастье – не желает ли Ира взглянуть на его последнее произведение? Называется «Вдохновение». У него, кстати, прямо сейчас родились просто невероятные строки для финал. И это удивительно до крайности, ведь он совсем ничего не ел с самого утра…
ВОСТОРГ
Глеб Прокофьев давно присмотрел себе часы.
Нет, не банальные «умные часы», такие у каждого второго нынче есть. Никого этими «умниками» не удивишь. Пустышка электронная, игрушка, несерьезно.
Глеб мечтал о настоящих часах. Солидных, как у крупных бизнесменов. С шестеренками, колесиками и двумя циферблатами.
Когда Глеб озвучил родителям свое жгучее желание, те поставили ему жесткое условие – закончить четверть без троек. Ох, и настрадался же Глеб! Врагам бы не пожелал такого, если бы у него они были. К счастью, врагов на горизонте не наблюдалось, в отличие от ужасающих математических формул.
В то время, как другие ребята играли во дворе в футбол и радостно орали «гол!», Глеб корпел над алгеброй, в поте лица решая до чертиков мудреные задачи. Он мысленно желал авторам учебника Ю. Н. Макарычеву, Н. Г. Миндюку и К. И. Нешкову очутиться на необитаемом острове наедине со своим дурацким учебником, и пусть они сами там решают свои замысловатые упражнения.
Однако усилия Глеба даром не пропали. По алгебре – «четыре», по геометрии – «четыре», с другими предметами никогда проблем не было… И вот он получил заслуженный подарок.
Глеб испытал поистине неописуемый восторг. Он радовался как маленький ребенок, разве что не прыгал козленочком.
Любой мальчишка был бы счастлив на его месте. Часы были ударопрочными и водонепроницаемыми, со светодиодной подсветкой, таймером обратного отсчета и секундомером. Черно-медный циферблат, коричневый кожаный ремешок. Смотрелись они на все сто, глаз не отвести.
Глеб крутился с ними у зеркала, словно модница перед походом в театр. Даже спать лег, положив часы под подушку, и много раз доставал и включал в темноте подсветку. «Шик, блеск, красота, тра-та-та, тра-та-та», – пел под одеялом Глеб. Он долго не мог уснуть от переполнявших его восторженных чувств.
Огорчало лишь одно – наступили каникулы. А значит, он не мог уже завтра похвастаться часами перед одноклассниками.
– Ладно, ничего, – решил Глеб. – Покажу часы после каникул, все от зависти лопнут!
Эта мысль наконец помогла ему крепко заснуть.
На следующий день Глеб поехал на электричке к бабушке в деревню, где он обычно проводил каникулы.
Всю дорогу он любовался своими часами, то отводил руку в сторону, то приближал ее прямо к носу. Часы нравились ему все больше и больше – хотя, казалось бы, больше уже некуда.
Бабушка встретила дорогого гостя его любимыми пирогами с капустой. На столе еще стояли окрошка, драники из картофеля и ягодный квас с листиками мяты. Глеб наелся от души и решил прогуляться по деревне. Надо же было похвастаться своими суперскими часами хоть перед деревенскими ребятами – за неимением другой публики.
Глеб сразу направился на речку, так как в такую жару все мальчишки наверняка околачивались именно там. Он оказался прав – на речке жизнь кипела: кто купался, кто брызгался водой, а кто и лениво возлежал на песке в самых разнообразных позах.
Глеб подошел к лежащим на песке, поприветствовал их и сразу приступил к показу своих чудо-часов. Лежащие мгновенно вскочили. Глеба обступили со всех сторон. Ребята рассматривали часы с большим интересом, осторожно передавая их по кругу.
Глеб внимательно следил за выражением их лиц. Сейчас, сейчас начнутся восторги и восхищение, возгласы «вот это да!»… Однако ожидания не оправдались.
Ванька, самый старший из деревенских, подвел итог:
– Вещь, конечно, хорошая. Но не самая нужная. Часы же есть на любом телефоне, дружище. Лучше бы тебе спиннинг или удочку телескопическую подарили. Рыбки бы наловил. Всяк пользы больше бы было.
Глеб обиделся:
– Ничего вы не понимаете! Живете в глуши, только в удочках и разбираетесь. Между прочим, такие часы есть только у крутых бизнесменов, чтоб вы знали.
– Куда же нам знать про крутых бизнесменов, мы же деревенщины, – ответил Ванька с усмешкой.
Ребята стали расходиться, и Глеб понял: сейчас или никогда. Нужно продемонстрировать водонепроницаемые часы в действии.
Он демонстративно разделся и, показав всем запястье с часами, разбежался и нырнул в воду.
Кувырок, пируэт под водой, еще кувырок… Представление удалось на славу.
Через десять минут Глеб с довольным видом вышел из воды, плюхнулся на песок и… обомлел – часов на руке не оказалось!
Наверное, кожаный ремешок ослаб от воды, и драгоценные часы слетели с запястья во время очередного кувырка.
Глеб в панике подбежал к ребятам:
– Ванька! Ванёк! Я часы потерял! Помогите найти, а? Вот правы вы были насчет удочки, пригодилась бы она сейчас! По дну бы ей пошарили, часы бы выцепили…
Деревенские переглянулись. Ванька встал с песка и скомандовал:
– Пацаны, все сюда! Выстраиваемся шеренгой и идем, каждый шарит у себя под ногами. Где глубоко – будем нырять.
Все дружно закивали головами, выстроились в неровную шеренгу и, склонившись над водой, принялись прочесывать речное дно.
Глеб, совершенно обессилевший после всех этих кувырков и потрясений, рухнул на песок и только судорожно шептал:
– Лишь бы нашли, лишь бы нашли…
Через несколько мучительных минут один из мальчишек крикнул «есть!» – и победоносно вскинул руку с часами.
Восторгу Глеба не было предела. От радости он запрыгал по песку, на сей раз уже в точности как козленок. Деревенские снисходительно наблюдали за ним, довольные, что помогли пареньку.
С этого момента у Глеба с местными завязалась самая тесная дружба. Всё лето они вместе играли, ходили в лес, купались, болтали о том о сем. Рыбачили, конечно – засекая по часам промежутки времени, через которые клевал окунь. Это было очень весело.
Однажды, когда они, дрожа от холода, в предрассветной темноте сидели с удочками на старых мостках, Глеб спросил у Ваньки:
– Слушай, ну часами, я понял, вас не поразишь. Вы вообще ребята сдержанные. Но хоть когда-то восторг испытываете?
Ванька, более всего на свете уважавший уроки ИЗО и мечтавший стать художником, кивнул в сторону восходящего солнца:
– А ты глянь вон туда. Иной раз такой рассвет, аж дух захватывает… – Он задумчиво посмотрел на спокойную водную гладь, отливавшую золотом в первых лучах: – Или поймаешь несколько карасиков, окуньков, ершей… Мама приготовит ароматную наваристую уху – так вот тебе и настоящий праздник, сбегаются все близкие от мала до велика…
Глеб хотел было сказать «это всё ерунда по сравнению с моими часиками», но тут удочка дернулась и стало не до философских разговоров.
Каникулы пролетели очень быстро, и вот уже Глеб дома, кладет в рюкзак все необходимое для первого учебного дня.
С утра он сильно волновался: наконец-то ему представится случай поразить всех одноклассников своими чудесными часами. Особенно Глеб желал произвести впечатление на Светку Соколову, которая ему нравилась чуть ли не с первого класса. Мама даже шутила:
– Прямо как в популярной песне нашей юности: «Розовые розы Светке Соколовой, однокласснице моей, в память наших школьных дней».
Но Глеб ни разу не подарил Светке не то что розы, даже простой открытки. Он был стеснительным и робким мальчиком.
Зато Сережа Гусев, по кличке Серый, отличался развязным характером и постоянно ошивался возле Светки. Вот и сегодня он стоял рядом с ней, размахивал руками и описывал свои подвиги на каникулах, наверняка выдуманные.
Глебу мялся, жался к стеночке, караулил в уголке, однако Серый, кажется, навеки прописался у Светиной парты.
Пришлось действовать при публике.
– Эээ, Свет, хочешь новинку посмотреть? – Он выставил руку с часами.
Однако Свету опередил Серый:
– Что, часы? Подумаешь! Вот у меня айфон последней модели, это реально класс!
И Серый принялся размахивать телефоном перед Светиным носом, демонстрируя ей режим студийной съемки, суперселфи и прочих приятных любой девочке изобретений.
Глеб опустил руку с часами и отошел, красный от смущения и злости.
После последнего урока Глеб уныло запихивал в портфель учебники. Часы оттягивали руку. Раньше он почему-то не замечал, какие они тяжелые. Напичкали их швейцарцы всякими излишними механизмами, подумал он с раздражением, два циферблата зачем-то приделали. Кому какое дело, сколько сейчас времени, скажем, в Париже?
– Глеб, ты торопишься?
Он изумленно обернулся. Света!
– Знаешь, я тут думаю, что бы такое написать в сочинении «Как я провела лето»… Вот ты что напишешь? Как ты провел лето? У бабушки в деревне был, как обычно?
Светка даже помнила, как он обычно проводит каникулы! Он утвердительно кивнул головой, язык ему не повиновался.
– А вот мои обе бабушки живут на севере, далеко, так что меня каждый раз на всё лето отправляют в лагерь. Скукотища! Подъем по расписанию, уборка территории, построение – надоело. В деревне-то ты сам себе предоставлен, правда? Наверняка там у тебя каждый раз какие-то приключения.
Глеб спохватился и очень ловко сориентировался:
– Еще бы! Вот, например, пару месяцев назад я потерял в речке свои новые часы, вот эти, – он положил руку перед Светкой, – так деревенские ребята помогли мне их найти. Ныряли в воду, прочесали всё дно… Мы, как пираты, охотились за сокровищем! Часы-то, между прочим, водонепроницаемые, – Глеб не упустил случая похвастаться.
– Вот это реально класс! – одобрительно сказала Светка. – Кстати, а что это за маленький циферблатик?
– Какой, вот этот? Время в Париже показывает, – небрежно ответил Глеб.
– Как романтично! – захлопала в ладоши Света. Глеб немедленно отвесил мысленный поклон прозорливым швейцарцам. – А это что за циферки?
– А это секундомер, – важно объяснил Глеб.
– Ой, как здорово! – Светка захлопала в ладоши. – А ну-ка засеки, сколько я не буду дышать!
Света, набрав в легкие воздух, не отрываясь смотрела на мелькающие секунды.
Глеб смотрел на нее и думал, что лично он может не дышать рядом со Светкой хоть целую вечность. И секундомер ему не нужен.
ГНЕВ
Тимка Столяров из 7 «б» класса сильно разгневался. Да-да, именно разгневался, а не обиделся там или надулся. И не на кого-нибудь, а на свою маму. Мама не отпустила его в лагерь на теннисные сборы. Тимка занимался в классе олимпийского резерва по настольному теннису, и тренер решил на каникулах форсировать подготовку ребят.
И самое обидное, не отпустила-то из-за сущего пустяка, дело и выеденного яйца не стоит.
Ну да, мама попросила Тимку забрать из садика Арину, его младшую сестренку, так как сама задерживалась на работе. Ну да, Тимка заигрался с ребятами в футбол и совершенно забыл про мамину просьбу. Вспомнишь тут, когда счет 24 на 24, и неизвестно, выиграет их 7 «б» или эти задаваки из 7 «а». На кону стояла, можно сказать, честь класса, и Тимка сражался как лев!
Опомнился Тимка лишь вечером, когда стали зажигаться первые фонари.
Он пулей полетел за сестрой. Но все окна садика уже были темными, а на калитке висел большой амбарный замок. Тимка понял, что пропал.
Мама долго не могла успокоиться:
– Мне воспитательница позвонила, говорит, всех детей уже забрали, ваша Аришка осталась одна, слезами заливается. Я всё бросаю, сбегаю с работы, мчусь в садик. А Тимофей наш, видите ли, слишком занять! Ему, видите ли, недосуг сестренку забрать! Ну что ж, Тимофей Иваныч, поведайте нам с Аришей, будьте любезны, какие же это у вас были важные дела, из-за которых вы не смогли вовремя попасть в сад?
Тимка упорно молчал. Он не хотел подливать масла в огонь. Маме не понять, что такое спортивная страсть, так что про футбол лучше не заикаться.
К счастью, у мамы очень вовремя зазвонил телефон. Она ушла на кухню, а Тимка отправился в гостиную, где за детским столиком сидела Арина и что-то лепила из пластилина.
– Ууу, рева-корова, все из-за тебя, – сердито сказал ей Тимка и пнул лежащего на полу плюшевого мишку.
Арина немедленно заревела, соскочила со стульчика и побежала жаловаться маме.
– Вот малявка противная, вечно ябедничает, – буркнул Тимка и решил спрятаться у себя в комнате.
Не раздеваясь, он плюхнулся на диван в ожидании новой порции нравоучений. Но мама почему-то не шла.
– Ну и здорово! – обрадовался Тимка. Он еще не знал, что мама подготовила ему неимоверно жестокое, просто бесчеловечное наказание – запрет на долгожданную поездку в лагерь.
Сообщила она ему эту ужасную новость только на следующий день. Вот тогда-то на Тимку и накатила волна гнева. Он был просто вне себя. Из-за какой-то ерунды… Нет, я этого так не оставлю, сказал себе Тимка.
Он стал размышлять, что бы такое учинить, чтобы земля содрогнулась.
И ежу понятно, рассуждал Тимка, что надо уехать, чтобы мама не знала, где её сынок и вся переволновалась. Но куда уехать?
Тимка обхватил голову двумя руками, надеясь, что умные мысли так посетят его быстрее.
«Конечно, лучше всего было бы побродить в глухом лесу недели две, питаясь лишь грибами и ягодами, и чтобы ночью меня согревала своим теплом собака», – мечтал Тимка. Это он вспомнил новости, которые недавно видел по телевизору. Тогда он очень позавидовал герою репортажа, мальчику, потерявшемуся в чаще вместе со своим верным псом. Самого-то Тимку никогда в жизни по телику не показывали! Единственный раз, когда он попал в поле зрения прессы, был тот случай со школьной сатирической газетой «Колючка». Кто-то заснял Тимку, когда он с довольным видом катался по перилам лестницы, и в этой газете поместили его фотографию. Хорошо хоть мама не видела.
Но у этой, в общем-то, отличной идеи с ночевками в дремучем бору имелись два маленьких минуса. Во-первых, у Тимки не было собаки. Был толстый ленивый кот Тайсон, но он с кровати-то без посторонней помощи слезть не мог, куда уж ему до лесных походов. Во-вторых, весной в лесу не росли ни грибы, ни ягоды. Кто же идет теряться с дюжиной бутербродов?
Тимка почесал затылок и взъерошил волосы.
«Может, махнуть к ребятам на теннисные сборы, а всем сказать, что мама передумала? Нет, тренер сразу позвонит маме, и тогда мне конец», – размышлял он. «А если к бабушке в деревню? Тоже глупо. Бабушка маме всё расскажет. Толку-то от такого „исчезновения“…»
После долгих раздумий Тимка решил просто сесть на электричку и махнуть куда глаза глядят, а там видно будет.
Он залез в свою тумбочку, где хранил деньрожденные денежки, которые ему раз год дарила бабушка, и положил всё в карман. Была у Тимки и копилка-свинка, но туда в щелочку пролезали лишь монеты, да и ломать ее было жалко.
Тимка мысленно попрощался со своей комнатой – и спустя сорок минут уже катил в первой попавшейся электричке навстречу приключениям.
Он пропускал одну станцию за другой, пока не увидел смешное название «Мельничный Ручей».
Тимка выскочил из вагона и оглянулся по сторонам. Нигде не было видно ни мельницы, ни ручья, только небольшое обшарпанное здание билетных касс.
Тем временем, уже наступал вечер. Везде стали зажигаться огни. Заметно похолодало.
Тимка поежился. Приподнятое настроение несколько притухло. Хотелось согреться и в особенности поесть.
Неподалеку он увидел красивое двухэтажное здание, ярко освещенное, по периметру забора весело переливались разноцветные огоньки.
Тимка решил, что хозяева такого симпатичного дома наверняка подскажут ему, где тут ближайший «Макдоналдс». Он нырнул под шлагбаум и оказался на участке.
На террасе дома стоял теннисный стол. У Тимки кольнуло в сердце. Он должен быть сейчас дома, отрабатывать крученые подачи… Что он вообще тут делает?
Несмотря на ярко освещенные окна, в доме никого не было, по крайней мере, на первый взгляд. На первом этаже явно шел ремонт, везде лежали инструменты, а на стенах даже не было обоев.
Тимка постучал в железную дверь. Прошла минута, две, три… Из дома никто не выходил.
Ему вдруг стало страшно. Стыдно признаться, но ни с того ни с сего он разревелся, как маленькая девчонка. Совсем как Аришка.
В какой-то момент Тимка понял, что его трясет за плечо какой-то дядька в рубашке и спортивных штанах.
– Эй, дружище, ты как сюда попал? – спросил он Тимку. Тимка, весь в слезах, молча кивнул на шлагбаум.
– А почему ты не дома в такой поздний час?
– Я на маму разгневался, она меня не пустила на теннисные сборы, – сбивчиво объяснил Тимка, шмыгая носом. – Но я уже не сержусь, я очень хочу домой, к маме!