Частная школа Эстуарий – выход только один

– Готовы?! – рявкнула Сабина Равильевна.

Остальные физруки стали разбирать детей по отрядам. Каждый отвечал за полсотни тех, кто ходил к нему на занятия.

– Как меня это бесит, – Крис помахала Лене и отправилась к долговязому рыжему мужичку.

После рокировок и инструкций строй наконец двинулся. Шли длинной кишкой, парами. К Лене пристроился тот самый Качок и без умолку отвечал на заданные им самим же вопросы.

– Ты из Москвы ж? Я тоже. У нас на Китай-городе дюплекс. Второй этаж мой. Весь мой – такой кааайф! А мать с отчимом на первом тусят и мозг не выносят. Как-то отчим хотел че-то повоспитывать, я ему апперкот пробил.

– М… – Лена прикидывал, сколько им ещё идти.

На узкой тропинке они еле помещались с Качком, и то и дело ей приходилось наступать на траву, влажную от росы. Хорошо, что им выдали трекинги с водонепроницаемой мембраной, иначе она б уже хлюпала, как после дождя.

– Тебе нравится Китай-город? У меня предки блин хотят валить на Рублёвку. Это всё круто, конечно, но я центр прям, – он дважды стукнул себя по груди, споткнулся, с трудом удержал равновесие и продолжил: – Ты ваще как так бегаешь-то? Тоже мастер спорта, да? Я вот только в качалке, – он не без удовольствия продемонстрировал банки.

Лена пыталась отвлечься на трепетавшую под утренним ветром листву, на лучи просыпавшегося солнца, моргавшего сквозь кроны деревьев, на скакавших по ветвям птичек. Она временами кивала, поглядывала на неугомонного Качка и то и дело прикусывала губу. Бедненький он несчастный, ай-ай-ай, как тяжело ему жить. На Рублёвку увезти хотят! Иди-ка я тебя по головке поглажу.

В её старой школе его точно бы подняли на смех или на вилы. Ты ещё бутербродом с икрой перед бомжом потряси и скажи, что хотел красную, а не чёрную.

С другой стороны, может, лучше уж так, чем трястись над её финансовой несостоятельностью. А ещё лучше – заткнуться.

Лена часто завидовала тем, кто мог говорить в любой ситуации и поддерживать даже самую неинтересную беседу. Она же в такие моменты замирала и понятия не имела, что говорить и как себя вести. Так что, если спросить её знакомых, какая она, то половина сказала бы, что она приятная собеседница, разговорчивая и увлекающаяся. Другая же точно б ответила, что она угрюмая молчунья, не может связать пару слов и вечно заикается.

Даже занятия риторикой не помогали. Вот просто тумблер в мозгу выключался, свет гас, и Лена была не в состоянии найти, что сказать, в этой темноте сознания.

У Качка тумблера точно не наблюдалось, он продолжал нести всё, что взбредало в голову. А взбредало в неё всякое: от быта, жилья и предков, до спортивного питания, качалки и тус. Не то чтобы самый большой ассортимент, но Качок так ловко перескакивал с одной темы на другую, что казалось, он охватил уже всё, о чём люди могли говорить.

Он опять споткнулся и запнулся на полуслове.

– Какого они вечно так далеко таскаются? Сели бы у входа и ладно.

Он заметно устал и запыхался.

– Там поплавать можно.

– У меня на фитнесе такой басик улётный – ты б видела. А потом в хамам – ммм, – замечтавшись, он снова споткнулся и от досады сплюнул. Слюна повисла на шортах, но он не заметил.

Лена же заметила, пыталась сказать, но Качок уже трындычал о чём-то своём, и она бросила эту затею. С каждым шагом говорить становилось сложнее, он взялся за бок и сосредоточенно уставился в землю.

– Тебе плохо?

– Да прихватило опять. Меня с этими дальними метрами вечно кроет. Отчим бздел, что пора завязывать курсить… Хз, может – Ц! – он согнулся поплам, и в него врезалась шедшая позади девочка.

– Может, к врачу?.. – Лена растерянно смотрела на попытки Качка выровняться.

– Да не, само пройдёт.

С горем пополам он всё же добрался до цели живым.

Место было чудесным – по ту сторону эстуария. Здесь, казалось, природа была дикой и не тронутой человеком. Последние метров сто шли без всяких тропинок.

– Первым делом ставим палатки! – Сабина Равильевна скинула рюкзак и отцепила палатку. – Кто умеет – вперёд. Кто в первый раз или забыл, смотрим на меня и повторяем!

Лена была новичком в таких сложных делах, но палатка у неё была двуспальная – для неё и Крис. Конечно, так придумала Крис. Лену она почти не спрашивала. Почти как Качок.

– Да пошли, я тебя научу, – Крис оттащила её от тренерши и поволокла к дальнему краю поляны. – Это самое классное место. Поверь. Всегда тут сплю – далеко от пердящих соседей, а метрах в десяти есть офигенное дерево, под которым можно тихонько посрать.

– А… окей…

– Ну это реально серьёзно! Ты же не хочешь светить задом перед всей школой? А они ходят везде. Понимаешь? Вееез-деее, – она встряхнула полотно палатки, и то развернулось большим парашютом. – Смотри, – Лене чуть ли не в лицо прилетели какие-то палки на резинке, – вставляй их вот так, чтобы получилась одна большая.

Лена внимательно наблюдала за действиями Крис и быстро сложила из этих палочек одну.

– О, отлично! Теперь суй их в эти дырочки, – она стала нанизывать полотно, – Когда уже Дэн сунет в мою дырочку?.. Ну мы уже третью неделю вместе, а он всё никак. Нормально? Я сама уже пыталась, а он будто не понимает.

Лена сосредоточилась на палатке, чтобы не взболтнуть лишнего.

Неподалёку трудился Андрей, заметив Лену, махнул полупалой рукой и улыбнулся. Лена махнула в ответ, и одна часть дуги выпала из пазухи.

– Повнимательней, – Крис поджала губы. Было ясно, что она тоже его заметила.

– Эй, – Лена примирительно улыбнулась.

– Ладно-ладно, я стараюсь. Стараюсь. А вообще, я серьёзно про туалет. Там офигенное гнутое дерево в зарослях – никто не запалит. А то в прошлом году Тори села в кустики, а одни придурки её сфоткали блин. Хорошо, нет интернета, а то бы весь мир знал. А так их заставили удалить. А если сфоткают незаметно? Будет инет – всё выложат падлы.

– Нда уж…

Палатки повырастали ровненьким полукругом в шахматном порядке в несколько рядов. Посреди поляны тренеры уже организовывали кострище вместе с освободившимися учениками.

– Это очень и очень важно! – Сабина Равильевна размахивала палкой, как указкой. – Обязательно выкладываем всю площадь круга камнями.

– Периметр… – поправил её Бледный и облизнул обветренные бледные губы.

Она зависла, глаза забегали, как при самых сложных расчётах.

– По краю круга, в общем, понятно? – Она водрузила первый камень вокруг неглубокой, но достаточно широкой ямы. – Огонь не должен вырваться за пределы круга! Мы здесь не для пожаров и самосожжений, ясно?!

Вскоре часть ребят отправилась за дровами, часть – за хворостом. Крис как раз повела Лену к тому волшебному дереву.

– Смотри! – она протиснулась меж зарослей полыни и уселась на корточки под причудливо изогнутой берёзой. – Ну как?

– Класс, – Лена показала большой палец.

– Тогда я воспользуюсь моментиком, – Крис стянула шорты и раскорячилась. – Я только пописаю, если что.

Лена продолжила собирать веточки, а Крис никак не могла угомониться.

– Слышь? Я не сру!

– Да-да, молодец, – Лена наклонилась к очередной палке и мигом отпрыгнула с визгом испуганной обезьяны.

Следом заорала и Крис, потом уточнила, зачем Лена кричит.

– Змея!!!

Не успев одеться, Крис выбежала из кустов и заметалась с голой задницей и криками: «Где?! Где-е-е?!»

– Ах ты падла! – она заметила парня с мобилой и взяла курс на него. Тут уж не до змеи. Рывком натянула шорты и в два скачка оказалась около него, упавшего в попытке бежать. Она схватила телефон и, наступив трекингом на голову, полезла удалять ненужные фото. – О-ё… фу блин, – она швырнула ему мобильник и вернулась к Лене.

Тот быстренько ретировался.

Крис чуть ли не выворачивало.

– У него там его нюдсы!

– О боже…

Тут Крис начала неистово ржать.

– Ты чего? – Лена аж отступила.

– Я, кажется, не только пописала.

– Ты чего тут делаешь? – Дэн вылез из палатки подружек, и Крис тут же повисла на нём:

– Tu casa es mi casa, – он её обнял и бегло поцеловал, потом глянул на Лену и отступил в сторону.

А Крис не унималась:

– Хочешь ко мне переехать?

Лена неловко улыбнулась о отошла к костровищу. Там уже занимался огонь. Андрей как раз принёс охапку дров, сгрузил её неподалёку в самопальный дровяник и положил рядом топор.

Сабина Равильевна его похвалила и тут же с опаской уточнила, прикоснувшись к дровам:

– Только мёртвые рубил?

– Да, конечно.

Она подняла оба больших пальца и пошла к другим ученикам.

Вспревший от физической работы, Андрей переливался в свете лучей. Влажные прядки прилипли ко лбу. Он провёл по нему предплечьем и оглядел кучу дров. Пожалуй, достаточно. Тут он заметил залипшую Лену и сказал ей привет.

– Привет! – она вскрикнула так, будто снова чуть не схватила змею, и тут же потупилась.

– Решили с Крис вместе спать? – он будто не обратил внимания на её странное поведение и подошёл ближе.

– Да у меня и выбора не было, – Лена развела руками и оглянулась на продолжавшую обжиматься с Дэном подругу.

– М… я люблю один спать.

Лена неловко обхватила себя руками. Это он к тому, что не хочет звать меня к себе в гости?

– Просто устаёшь от соседей. Уже мысли свои не слышишь.

– Ну да… особенно, если соседи не очень.

– И редко моются, – Андрей засмеялся и тут же принялся извиняться. Негоже о таком с дамами говорить.

– Твой сосед не только потом воздух портит, – но Лена была не из слабонервных барышень и припомнила ароматного Пашу.

– О, да!

Настало время завтрака. С самого утра ученики поели только йогурты с протеиновыми батончиками, чтобы все могли отправиться в поход вовремя.

Теперь старшеклассники вешали котёл с водой над костром, чтобы заварить на всех чай. Самые младшие строгали бутерброды с сыром и колбасой – никакой вам икры! Только суровая походная жрачка! Разве что было несколько видов брускетт и всяческие нарезки: от буженины до осётра.

Во втором котле варили кофе. На импровизированном столе предлагался ассортимент соков и молока, как коровьего и козьего, так миндального и кокосового.

Всё это доставили до прибытия школьников рабочие. Поход походом, но и о правильном распределении труда не стоило забывать. В конце концов, кто мог поверить, что эти дети когда-нибудь в будущем пойдут в обычный поход? Так что навыки таскания полсотни кило им были не нужны. А вот за сорванные спины подопечных пришлось бы ответить.

Солнце поднималось выше и начинало палить. Роса давным-давно высохла, теперь взмокли тела. Крис выхаживала в лифчике от купальника и шортах. Можно было пересчитать каждое рёбрышко и позвонок. При дневном свете она казалась ещё худее, чем в комнате, и при этом явственно втягивала и без того впалый живот.

Половина парней поснимала футболки. Спортсмены светили наборами мышц. Дэн, конечно, был в их числе. Крис рассказывала, что он с детства занимался акробатикой, хотя в соревнованиях не участвовал и на людях не выступал. Хобби такое. Лена долго размышляла над таким странным, для неё, поведением. В конце концов, почему бы не выйти на соревнования? Это же стандартный путь, если ты увлекаешься каким-нибудь спортом. Тем более, таким. Зачем себя изнурять и крутить бесконечные сальто, если этого никто не увидит?

Хотя видны были результаты его тренировок, так сказать, на тело. Лена разинула рот, разглядывая чёткий пресс и пояс Адониса, будто бы стрелочкой указывавший, где ещё интересней. Дэн потянулся, и ноги у Лены практически подкосились. Но тут на него налетела Крис, и она опомнилась. На его фоне её худоба была ещё более отчётливой.

Андрей пригласил Лену сесть рядышком на бревно, которое недавно приволок с другими тружениками. Она с удовольствием переключилась на него. Он тут же предложил добыть ей еды и уточнил, что она предпочитает.

– Удиви меня, – стоило Лене это сказать, как она сама чуть не откинулась от кринжа. Ну надо же! Так вообще кто-нибудь говорит кроме дамочек из женских романов и пошлых киношек?

Андрей хмыкнул, но пошёл удивлять.

Вскоре он принёс тарелку с самыми обычными бутербродами – каждого вида по штуке. Они высились горкой, и Лена поторопилась аккуратно всё взять, чтоб они не упали.

– Не удивительно, конечно, зато вкусно, – Андрей поставил свою тарелку рядышком на бревно. – Тебе чай или кофе?

Лена удержалась от очередного позорного комментария вроде: «Я буду кофе, а на чай оставлю», – и просто попросила кофе с кокосовым молоком. Не то чтобы она всегда только такой и пила, но за дни пребывания в «Эстуарии» очень уж пристрастилась.

Крис уселась рядом с Леной и послала Дэна её тоже обслуживать:

– Видишь, как этот с Ленкой носится? Вон тоже иди. Давай-давай.

Дэн скрестил руки на груди и уставился на неё с невозмутимой улыбкой.

– Блииин, Дэн, ну пожалуйста! Я хочу, чтобы ты за мной поухаживал!

Тут уж он великодушно согласился.

Крис снова ела, как не в себя. Лена уже больше не могла, хотя съела раза в два меньше, а та всё никак не останавливалась. Наконец, икая, она отставила пустую тарелку и сказала, что ей надо в кустики.

После завтрака настало время купания. Возле воды тут же расположились коврики и полотенца, полетели брызги и крики.

– Холодненькая, бррр! – заголосил Конч и начал окатывать себя и свой горб.

Лена старалась не очень откровенно пялиться, но раньше она видела горбы только под одеждой, и то только у стариков. Всё-таки это как-то неправильно… мало ли что у человека, пусть и такого плохого, со здоровьем.

– Как тебе эта мерзость? – Крис аж всю передёрнуло. – Я считаю, что ему надо запретить раздеваться на уровне законодательства.

Лена уже хотела высказать ей пару ласковых – уж очень её раздражали всяческие принижения, расизм и лукизм, но Крис её опередила:

– Нет, это нормально, что он это дерьмо растит по приколу – чтобы увидеть, насколько ещё вырастет, а мы должны на это смотреть?!

– В смысле?..

– Чего в смысле? Я же тебе рассказывала.

– Нет…

– Да ладно?! Вот блин я дура! Такое и не рассказать! Короче, это у него жировик. Меня от одного только слова сейчас вывернет. Он был прям совсем мелкий, ему хотели его удалить, но он решил поставить эксперимент. Вот теперь любуйся.

Лена медленно перевела взгляд на задорно плескавшегося в воде Кончу.

– Фу, нет, не смотри, – Крис схватила Лену за щёки и отвернула. – Мне даже в одном озере с ним плавать противно.

– Ну это, конечно… фу блин.

– Хватит тухнуть – пойдём! – Дэн пронёсся между ними и забежал в воду, подняв сотни брызг.

Те, кто пытался заходить постепенно, привыкая в воде, были ему крайне неблагодарны.

Андрей тоже подготовился к плаванию и наконец Лена смогла лицезреть его телеса. Конечно, такой мощи, как у Дэна, не наблюдалось, но он был настолько правильно сложён, что Лене захотелось его нарисовать. Она уже мысленно болтала кисточку в банке, когда Крис стянула шорты и выставила напоказ полуголую задницу. Она быстро заметила Ленин взгляд и засмеялась:

– Эти дурацкие панталоны меня полнят.

Лена пригляделась.

– Ты их просто обрезала, что ли?..

– Ну да. Прикольно? Хочешь и тебе так же сделаем?

– Да нет, спасибо… я не настолько… в себе уверена.

Крис поторопила Лену, и та неохотно разделась.

Вода и правда была далека от тёплой. Сентябрь клонился к концу, что тут скажешь?

Сабина Равильевна с остальными учителями то и дело одёргивали энтузиастов, решивших заплыть дальше положенного. А Лене так хотелось доплыть до самого озера и лежать на спине, раскинув руки и ноги в стороны.

Несмотря на осень, пахло летом с чуть заметными нотками сентября. В Москве уже зарядили дожди. Мама с папой каждый день ходили на могилку. Холмик прибило дождём, и от капель казалось, что на надгробной фотографии их Мариночка плачет.

Временами Лену накрывали внезапные мысли. Она с трудом справлялась с эмоциями. Вот и теперь перед глазами замелькали образы похорон. Гроб. Отреставрированное танатопрактиком лицо мёртвой сестры. Люди. Слёзы. Искажённые горем лица родителей.

После первых слёз о страшном известии Лена больше не плакала. Её накрыло тупым онемением. Она будто смотрела на происходящее со стороны. И на себя.

Лишь месяц спустя, когда Марина уже покоилась в земле, а родители всё никак не могли поверить в смерть их золотого ребёнка, Лена просто шла по улице, вдруг упала и резко заплакала. Упала она от навалившегося то ли груза, то ли бессилия. Прохожие смотрели на неё, как на умалишённую. Пара подростков закатили глаза: «Солевая».

Никто не подошёл, не спросил, что случилось. Обходили стороной, а она ревела и не могла успокоиться. Вырывались истошные стоны, потом будто бы не хватало дыхания и голоса, и Лена почти задыхалась.

Смогла подняться разве что через долгие полчаса и после этого проревела неделю. Думала о сестре. Сначала не верила, как и родные. Потом злилась, глядя на них и вспоминая сестру. В конце концов слёзы просто закончились, и Лена вспомнила, что она-то жива. Не сразу, конечно. Но относительно быстро. Только вот время от времени снова терялась, и горе цепляло её хваткими своими когтями.

Родители так и не отошли. Рано ещё. Даже оградку пока не поставили. Земля должна осесть, а там и всё как надо будет. Не будет… Нет-нет, без Марины уже больше никогда и ничего как надо не будет.

Лена покачивалась на воде, пока Крис дурачилась с Дэном. То он подбрасывал её, то она прыгала с его плеч. Приглушённые водой крики и смех школьников казались потусторонними. Лёгкий запах костра был еле уловим. Мысли о Марине потихонечку отпускали. Может, она и правда в лучшем из миров, как говорили родители? Может, ей там так же хорошо, как и Лене сейчас?

Лена почувствовала, что рядом кто-то нарезает круги, и первой мыслью было: «Акула!». Кто в таких ситуациях думает о том, что ты в озере, а не в море и океане? Она тут же приняла вертикальное положение и закрутилась по сторонам. По коже что– то скользнуло. Лена открыла рот, чтобы кричать, но из горла вырвался хиленький сип.

– Кайфушечки ловишь? – раздалось со спину, и что-то обхватило за талию.

Лена резко развернулась и оттолкнулась ногой от кого-то или чего-то. Это что-то издало «гу» и чуть-чуть притопилось. По поверхности расползлось белое пятно, и тут до Лены дошло, что это тот самый придурок, про которого предупреждала Крис.

Бледный.

Он вынырнул, отплевался и выпялил желтоватые зубы. В отличие от волос и кожи, им цвета хватило. До чего же было сложно оставаться нейтральным и не страдать лукизмом, когда отличавшийся персонаж был откровенным дебилом. Хотя в своё время, тоже в лагере, Лена знавала другого альбиноса, не выделявшегося ничем негативным и бывшим вполне себе неплохим пареньком.

– Испугалась?

– Ты совсем больной, да?! – Лена погребла к берегу.

– Эй, не обижайся! Я ж как лучше хотел! – он припустил следом и продолжил кричать.

Лена мотала руками, как водяная мельница на максималках. Да он просто больной. Больной! Казалось, он её сейчас нагонит и поимеет. А он всё кричал:

– Да подожди! Ты чего?!

И ведь реально не понимал. Ни капли. Сколько денег было у его родных, что такого сумасшедшего держали среди других детей богатеев?

Надо было всё-таки не лаптой заниматься, а в бассейне руками махать. Чёрт бы побрал эту конкуренцию с Мариной, которая, как сейчас оказалось, стоила очень уж дорого.

Вот уже этот придурок касался Лениных ступней, а она начинала задыхаться и замедлять ход. Тут, как назло, свело ногу – и тут уж она сдалась. Но пусть лучше уйдёт под воду, чем даст этому шизику себя облапать.

– Эй, ты чего? – он подхватил её под руки и нашёптывал чесночным ртом. – Не бойся, я тебя спасу, моя девочка. У тебя такая мягкая кожа. И сама вся такая мягкая, сочная, ммм…

Лена со всей силы воткнула ноготь себе под колено, и вскоре спазм мышцы прошёл.

– У тебя же нет парня? Давай с тобой покувыркаемся, а? Я уже весь завёлся. Ты чувствуешь?

Подкатило к горлу, Лена чуть не вывалила всё, что давеча съела. Она почувствовала новый прилив сил и со всех них оттолкнулась ногой, попав прямиком в заведшийся моторчик Бледного.

Он издал гак сокрушения и на мгновение пошёл ко дну. Лена погребла со всех рук и ног, оглянувшись лишь на мгновение, чтоб убедиться, что его не убила.

У берега она поняла, что никто не видел этого треша, и понадеялась, что это останется в тайне.

– Старая мерзкая тварь, – Крис с досадой меняла плавки на новые, когда Лена залезла в палатку переодеться в сухое.

– Я?..

Крис, по обыкновению, рассмеялась и бросила в Лену обрезанные трусы. Та отпрянула и чуть не снесла палатку.

– Придурочная физручка заставила надеть эти грёбаные панталоны! Ну ты посмотри – я ж в них как… как пингвин!

– По-моему, тебе идёт.

– Правда?.. А не полнят разве?

Лена помотала головой и обеспокоенно оглядела Крис. Она, конечно, тоже думала о своей внешности и фигуре, но чтобы настолько…

День проходил приятно и весело. Ни тучки, ни сильных порывов ветра. На огне вышли отличные шашлыки, стейки и овощи гриль, как говорил Дэн, для травоядных. Было много развлечений: от командных игр до одиночного кросса. Именно так Лена и представляла себе походы «Эстуария» со слов Марины. Прям сказка становилась былью. И даже вечно обжимавшиеся Дэн и Крис не особо-то волновали – Андрей с лихвой компенсировал переживания. Он много говорил с Леной на разные темы и временами даже, казалось, делал ей комплименты. То о её волосах, то о технике плавания, то о хорошем аппетите и интеллектуальных способностях.

Обласканная и расслабленная, Лена сидела на бревне у костра рядом с Андреем. Им повезло быть в первом ряду – гораздо теплее и никому не дышишь в затылок. По левую руку Крис куталась в плед и объятия Дэна. Один из учителей, усатый и подкаченный мужичок лет за сорок, играл на гитаре и пел в стиле кантри.

Старички ему подпевали, успели выучить репертуар за который уж по счёту поход. Бледный ярким пятном выбивался из всех собравшихся и противно фальшивил, подмигивая то одной, то другой, то третьей.

Костёр задорно пощёлкивал, от него было тепло и уютно. Кто-то жарил зефир на телескопических шпажках для барбекю, кто-то сосиски и хлеб. Травоядные коптили овощи и поддельное мясо. Лена как-то тоже хотела стать вегетарианкой, но родители вечно готовили столько мясного, что устоять она не смогла. Да и питаться одной травой было выше её сил и возможностей, а на полноценный растительный рацион денег у семьи не хватало. Да и отец вообще не поддерживал такие странности. Заняться совсем нечем? Мы – хищники! Нам нужно мясо!

А тут, видя, что ассортимент заменителей мяса, рыбы и курицы был такой, как в Москве для богатых, Лена снова задумалась и в обед попробовала котлету из горохового белка. На удивление, вкусная штука. Но шашлычок всё равно приманил, закрутил, заморочил и увёл с праведного пути травоеда.

Бледный продолжал таращиться то на Лену, облизывая свои мерзкие губы, то на ещё какую девчонку. Озабоченный дегенерат. Мерзость.

После песен были страшилки. Часть из них совсем не пугала, даже смешной не была. Лена корчилась от кринжа, когда кто-то выдумывал сказки на уровне третьего класса.

Но тут слово взял коренастый пацан. Он встал, задрал кофту и указал на шрам внизу живота.

– Знаете, откуда у меня этот шрам?

– Ты упал в чан с кислотой?! – выкрикнул кто-то из слушателей.

Все заржали. Коренастый с невозмутимым лицом дал им отсмеяться и начал историю:

– Мне было пять, и я боялся темноты. Спать один, вылезать из-под одеяла и всё такое. У многих так было, да? Но родители всегда говорили, что ничего страшного нет. Что мне всё только кажется. Я старался им верить. Каждый раз, когда мне казалось, что кто-то вылезает из шкафа или шевелится в углу, я кричал: «Ты не настоящий!», – он так отчаянно взвыл, что Лене стало не по себе. Остальные тоже прислушались. – И вот в очередной раз, – сжал зубы, склонил голову и попытался взять себя в руки, – кто-то полез в окно. Да, забыл сказать, мы жили на первом этаже. Ну так вот, этот кто-то залез в окно. Оно было открыто, чтобы я закалялся. Отец всегда говорил, что спать надо только с открытым окном. Ну и я вижу это тело и кричу: «Ты не настоящий!». Тогда он резко, так резко, что я даже опомниться не успел, налетел на меня и… мне стало так больно… так… – рассказчик качал головой и смотрел будто бы не сюда, не в этот мир. Смотрел в прошлое, где всё это происходило. – Я отключился. Проснулся уже в больнице. Он ударил меня ножом. Вот сюда, – снова встал и показал шрам. Одёрнул кофту, уселся. – Это был грабитель, который решил воспользоваться открытым окном. Теперь я всегда запираю на ночь даже форточки.

Лена вдруг чётко увидела то, что происходило с её сестрой. Каждый удар, кровь, агонию. Она встала с места.

– Ты куда? – Крис попробовала удержать её за руку.